Ведьма без Оскара

– И ты никогда не спрашивала свою бабушку о них? Тебе не было интересно?

– Моя бабушка… – Дейзи подошла к широкой лестнице, ведущей на второй этаж библиотеки и третий этаж дома, и облокотилась о перила. – Она довольно специфичная женщина. У неё много правил. Одно из них – никогда не называть её бабушкой.

– Тут я с ней солидарен. Увидев её, я решил, что это твоя мама.

– Все так думают, – приложив ребро ладони к уголку губ, она заговорщицки зашептала: – Даже ведьмой её между собой называют.

Калеб закатил глаза и фыркнул.

– Но она рано родила мою мать. А моя мать рано родила меня. Боже милостивый, надеюсь, это не какой-то там ген ранней беременности.

Они засмеялись, прогоняя былую неловкость.

– Так или иначе, – сильнее ухватившись за перила, Дейзи, как ребёнок, которому всё наскучило, отклонилась в сторону. – В стенах нашего дома строго запрещено говорить о моих родителях. Они живы и наверняка здоровы, но для Айлин их не существует.

– И ты не хотела их найти?

– Нет. Мне всё равно. Меня воспитывала Айлин, а не они, мне не о чем с ними разговаривать.

– Но почему твоя мать просто взяла и отдала тебя бабушке? Айлин никогда не говорила?

Секунда тишины. Взгляд, брошенный в сторону заведенного любопытством Калеба, затем к двери… Дейзи пожала плечами.

– Я пойду, пожалуй. Уже поздно, а завтра нужно будет остаться в школе допоздна на репетиции. Пришлю тебе сценарий… или ты передумал? – она говорила медленно, будто подвергая сомнению каждое свое слово.

Но Калеб не выглядел так, будто был готов дать заднюю. По крайней мере, не сегодня.

– Прекрасный повод обменяться имейлами друг друга.

– Никто не переписывается в электронной почте, Калеб.

– Значит, бонусом будет номер твоего телефона.

«Он ничуть не уступает Остину!» – внутренне возмутилась Дейзи, но прикусила язык. Мысли тоже являлись запретной территорией для бывшего лучшего друга. Нигде и ни при каких обстоятельствах о нём вспоминать нельзя.

Неправильно.

Во вновь атаковавшей их задумчивой тишине одноклассники вышли из библиотеки и спустились по лестнице прямиком к двери. Лакиши уже не было в гостиной, а на ковре, рядом с антикварным столиком, мирно спала Фелис. Дейзи не заметила её и улыбнулась, когда Калеб помог ей надеть пальто. Она уже схватилась за ручку двери, однако его недоуменное выражение лица заставило девушку замереть.

– Что?

– Я подвезу тебя, – возразил он, покачав головой. – Уже темно, Дейзи, бродить по улицам в такой час опасно.

– Только не по улицам Арвуда, – Дейзи закатила глаза и наконец открыла дверь. – Я люблю ходить пешком. Пожалуйста, не провожай меня. Попрощайся за меня с миссис Линч. И… до завтра? – она протянула ему руку.

С коротким смешком Линч её пожал.

– Ты странная, Дейзи Беннетт.

Её широкая улыбка, казалось, озарила тёмную прихожую и полумрак крадущихся в дом сумерек.

– Ты тоже странный, Калеб Линч, – ответила Дейзи, прежде чем выйти из дома на окутанную вечерним морозом улицу.

Глава 8. Человек в лесу

Доносящаяся из колонок «Кричащая молния» любимой группы, ледяной ноябрьский ветер, пробирающийся сквозь трещину в окне, пустая дорога на окраине города и запрещённая на спидометре цифра – если Рай и существовал, то он определённо выглядел именно так.

Постукивая пальцами по рулю и подпевая фронтмэну, Остин несся мимо учтиво склонившихся над дорогой вязов и во все горло пел:

– Твоё прошлое состоит из странностей, запутанных и безумных. И я ненавижу эту игру, которую ты называешь «Кричащая молния»…

Кажется, чёрно-серый мир растворялся с каждой пропетой строчкой, но в нём не было тошнотворных единорогов и прочей нечисти. Только он, его машина и тлеющий на заднем сидении косяк. Счастье, говорят, складывается из мелочей. Но чёрта с два подержанный чарджер и с трудом добытый косяк – это мелочи. Остин Хейс безусловно счастлив, но ради этого счастья он нехило попотел, ремонтируя чужие развалюхи в мастерской отца и убегая от копов в соседнем Лейквуде.

Песня подходила к концу, и Остин потянулся к магнитоле, чтобы поставить её на повтор, когда свет фар вдруг озарил случайный силуэт, бредущий по обочине. Машина пролетела мимо, но, опомнившись, он чертыхнулся и сдал назад.

Остин знает этот силуэт.

Остин его наизусть, до развевающегося на ветру сиреневого шарфа, знает.

– Чёрт, чёрт, чёрт, заметил, – в панике затараторила Дейзи, наблюдая за тем, как чарджер Остина Хейса, секундой ранее пролетевшего мимо неё по пустой дороге, сдаёт назад.

Взгляд её забегал по расстелившимся справа кустам, но инстинкт самосохранения не позволил юркнуть в них в надежде спрятаться от этого самодовольного дьявола. Слишком уж пугающей была обстановка вокруг: крючковатые ветви голых деревьев у обочин дороги создавали устрашающие силуэты, будоража воображение, сумерки отдали права непроглядной ночи, с неба угрожающим взглядом сверкал полумесяц. Здесь пахло перегноем, машинным маслом и ночным морозом. Сглотнув и настроившись на равнодушно-агрессивный лад, Дейзи гордо вздернула подбородок и остановилась у притормозившей машины. Хлопнула дверь, сотрясая пространство вокруг. Из чарджера вылетел Остин.

– Ты рехнулась, Дейзи?! Какого хрена ты опять разгуливаешь по городу в такой час?

Трудно в такой темноте быть уверенной наверняка, но жилка на его лбу определённо сейчас вздулась и запульсировала. Дейзи закатила глаза. Снова строит из себя старшего брата. Одна из двадцати тысяч причин, по которой они не смогли больше быть друзьями.

– Тебе-то что? – рявкнула она, демонстративно отвернулась и возобновила шаг.

Остин догнал её, схватил за локоть и развернул к себе. Их носы стукнулись, взгляды приковались друг к другу, а дыхание уж как-то слишком синхронно сбилось. Ступор продлился недолго, но этого было достаточно, чтобы чувства снова взяли над ней верх. Сначала пришло полное очарование его безупречным лицом. Потом проснулись бабочки с опаленными крыльями. А следом – ее любимое – обида и злость. Она толкнула его в грудь, удивившись внезапной резкости собственного голоса:

– Отвали, Остин.

Но ни одна мышца не дернулась на его лице. Он лишь недовольно вздохнул и сделал шаг в сторону.

– Садись в тачку. Отвезу тебя домой.

– Если бы я хотела, чтобы меня отвезли, – она обернулась, бросая сощуренный взгляд в чернеющую даль оставленной позади дороги, – я бы не стояла здесь перед тобой.

Усмешка сама слетела с губ Остина. Нетрудно было догадаться, что она имела в виду.

– Так что же, твой ухажёр снова оставил тебя одну? Я слышал, что семейка каких-то снобов купила особняк Кайлсена… это оттуда ты топаешь? Других развлечений в этой части города нет.

Заняв оборонительную позицию, Дейзи вздернула подбородок и уже намеревалась уйти, когда Остин снова схватил её за локоть.

– Ты не считаешь идиотски странным, что после ваших свиданий ты всегда остаешься одна чёрт пойми где? – бросил он ей прямо в лицо.

Дейзи обескураженно открыла рот.

– Это не свидания! Я люблю гулять в одиночестве, если ты ещё не забыл, что маловероятно, и я отказала ему в просьбе меня проводить.

– Какой нормальный парень заставит девушку тащиться от его дома ночью в такую даль?

Отведя взгляд в сторону, Дейзи на секунду задумалась: действительно, он ведь совсем не настаивал. Впрочем, даже если бы и настаивал, она бы отказала. Всего девять, прохладно и свежо, тихо и немноголюдно – даже таким экстравертам, как Дейзи Беннетт, нужно время, чтобы побыть наедине с собой.

Подумать об Остине, например.

– И что вы, чёрт возьми, вообще делали у него дома? – челка упала на его лоб, и Дейзи, сжав зубы, с трудом подавила в себе желание ее убрать.

Раньше она всегда возилась с его волосами. Однажды, когда Остину было тринадцать, а Дейзи одиннадцать, она стащила у Айлин гель для волос и сделала лучшему другу поистине голливудскую укладку. Им пришлось весь вечер проторчать в ванной, смывая с его густых черных волос это безобразие.

Дейзи тряхнула головой, отгоняя воспоминания, и огрызнулась:

– Уроки, пап! А теперь живо отпусти, иначе я буду кричать, что на меня напал маньяк!

– О, уверен, местные вороны сразу же бросятся тебе на помощь, – Остин усмехнулся, уводя её к машине. – Да хорош тебе! Тебе настолько противно моё общество?

– Настолько! – выплюнула Дейзи, вырывая руку из его хватки, но реакция Хейса оказалась быстрее. – Перестань, Ос, перестань меня опекать, меня от этого тошнит! Меня тошнит от тебя! Два года ты даже не смотрел в мою сторону, а теперь героя включил! Мне это не нужно!

Грубо отпихнув от себя на секунду опешившего Остина, Дейзи поправила шарф и направляется прочь от него. «Несносный придурок!» – сердце бешено колотилось в груди, пока она благодарила всех богов на свете за то, что Остин не мог видеть её сияющее, пылающее, в то же время напряжённое лицо. Пришлось подавить в себе резкое желание обернуться, чтобы узнать, продолжает ли он испепелять недоуменным взглядом ее затылок или уже психанул и сел в машину?

Шаг за шагом, расстояние между ними увеличивалось, но Дейзи вдруг резко остановилась, когда по всей округе пронесся звук, напоминающий выстрел. Прогремев где-то со стороны леса, он мгновенно сменился криком и взмахом крыльев ворон. Дейзи обернулась, испуганно уставившись на стаю чёрных птиц, устремившихся прочь из леса. Изумленный взгляд немедленно заметался в поисках Остина. Увидев его, такого же сбитого с толку, она со всех ног бросилась к нему.

– Это… это был выстрел?

Сердце её пропустило удар и сжалось от страха. Остин вмиг оказался рядом, схватив Дейзи за руку. Самоуверенный и наглый, сейчас он выглядел непривычно серьёзным. Между его бровей устроилась складка, губы сжались в плотную полоску.

– Сядь в машину, Дейзи, я проверю, что это, чёрт возьми, было, – тоном, не требующим возражений, отчеканил Остин и повел ее к своему чарджеру.

Только вот Дейзи возразила, уперевшись пятками в асфальт.

– Ты спятил? Собираешься идти в лес, где только что прогремел выстрел? – она испуганно покосилась в сторону леса. – Давай вызовем полицию.

Он взглянул на неё удивлённо, а после покачал головой.

– Может, кто-то охотится здесь. Я просто проверю, будь спокойна. Заблокируй двери, – он взялся за ручку и открыл переднюю. – И жди меня.

Буквально затолкав отпирающуюся девушку в чарджер, Остин обошел машину, открыл дверь и потянулся к пассажирским сиденьям, доставая с пола биту. Широко распахнув глаза, Дейзи почувствовала, как кровь отхлынула от её и без того бледного лица. Звук выстрела всё ещё гремел в ушах: подобное она слышала только в фильмах. Неужели и правда кто-то открыл стрельбу? А если кого-то убили? Боже милостивый, в этом тихом религиозном городке завёлся убийца! Отвёз свою жертву в лес на окраине города и там убил. Бесчеловечно, жестоко, так жутко… Хлопнула дверь, заставляя Дейзи вздрогнуть. Невероятно! Он всерьёз решил оставить её здесь! Повернувшись к окну, она с широко распахнутыми глазами уставилась на то, как Остин спускался вниз по каменистой дорожке, протянувшейся от обочины к лесу.

Дождавшись, пока он отойдёт на несколько ярдов, Дейзи выскочила из чарджера и направилась прямиком за ним. Неуклюже споткнулась, содрогнулась от крика вороны и внутренне сжалась от вида деревьев, склонившихся над её маленькой дрожащей фигурой. Чёрный осенний лес страшил, и только силуэт идущего впереди парня не давал Дейзи струсить окончательно и вернуться к машине. Услышав шаги, Остин остановился. Она услышала его вздох, затем ругательство. Он обернулся, и Дейзи едва не вписалась в его грудь.

– Я просил тебя ждать в машине, – сквозь зубы процедил он.

– По-твоему, тащиться сюда было хорошей идеей? Ты фильмы ужасов не смотрел? – прошипела она, оглядываясь по сторонам. – Если ты настолько сумасшедший, то я с тобой.

Сейчас Остин напоминал ей волка, вышедшего из леса. Его взгляд горел той же хищной опасностью, он был так же осторожен и так же настроен на бой. Бой не с Дейзи, а с той зловещей тайной, что наверняка поджидала их в лесу.

– К тому же, у меня есть фонарик, – включив нужный режим в телефоне и улыбнувшись, пролепетала Беннетт.

Закатив глаза и взяв девушку за руку, Остин возобновил путь по тропинке, ведущей глубоко в лес. Дейзи трудно было понять, что клокочет в ее душе так яростно – страх или предчувствие чего-то дурного. И лишь тот факт, что она не одна, дарил ей уверенность в том, что этот лес не подкинет им новых проблем.

Непроглядная темнота, разгоняемая лишь лучом света от фонаря, холод ночи и запах сырости в конце концов полностью их поглотили. Где-то кричали вороны, и это, за исключением шуршащей под ногами листвы и скрипа веток качающихся на ветру деревьев, было единственным звуком, нарушающим мёртвую тишину уснувшей природы. Небо над головой предстало решетом ярких звёзд, а полумесяц озарял лишь верхушки уродливых деревьев.

Вздрогнув от звука хрустнувшей под ногой ветки, Дейзи уронила телефон на сырую землю. Остин чертыхнулся и наклонился, поднимая смартфон, когда свет включённого фонаря вдруг на долю секунды отразился в металлическом предмете, лежащем на земле в нескольких ярдах от них справа от узкой ленты протоптанной дороги. Он этого не заметил, а вот Дейзи резко дернула его за руку.

– Стой, – она замерла. – Там что-то было. Дай сюда телефон.

Забрав мобильник из рук Остина, она наводит его на то место, куда свет случайно попал впервые. Луч ярким бликом снова отразился от металла. Они подошли ближе, всматриваясь во что-то продолговатое, похожее на сдвоенную полую трубку. В глубокой темноте чернильных сумерек леса вдруг ухнула сова, заставив Дейзи и Остина переглянуться. Предчувствие сжало горло, и когда Остин направил фонарик на сияющий в ночи предмет, озарив и пространство вокруг, сердце девушки стремительно полетело в пятки.

Ведь всего в нескольких ярдах от них, на сырой земле, держа в руке ружье, лежал человек.

– О, Боже… – накрыв рот ладонью, прошептала Дейзи. – Остин, он…

Отпустив ее руку и положив на землю биту, Остин медленно подошел ближе к лежащему на земле телу и присел на корточки. Его глаза широко распахнулись, рот приоткрылся: в глубокой и, очевидно, огнестрельной ране на груди мужчины застыла густая кровь, пропитавшая охотничью жилетку, рубашку и землю, на которой он лежал. Лицо было мертвенно бледным, не отразившим ни единой эмоции – никакого страха перед убийством, никакого отчаяния. Так и должно быть?

Всхлипнув, Дейзи отвернулась. Кожу головы защекотали мурашки. К горлу подкатила тошнота. Всё это напоминало слишком реалистичный ночной кошмар, настолько реалистичный, что на языке будто бы застыл металлический привкус крови. Переборов себя, она снова повернулась к Остину и дрожащей рукой протянула ему телефон с фонариком, чтобы осветить лицо человека.

Вот только он, кажется, его уже узнал.

– Пожалуйста, – Остин приложил два пальца к сонной артерии мужчины, вглядываясь в знакомые черты синеющего лица.

Когда осознание неизбежного пришло к нему, он отвернулся и крепко зажмурился.

– В чем дело? Кто это? – паника уже подобралась со спины.

– Это Билл. Он… не могу поверить, он… черт возьми, какого хрена?

– Билл… – Дейзи растерялась, перебирая в памяти имена. И вдруг далекий образ из детства предстал перед ее глазами. Она ахнула, накрыв рот ладонью. – Это мистер Картер? Пожалуйста, Ос, скажи, что это не так…

По венам медленно разливался вязкий, тягучий ужас. Человек, лежащий на земле, был знаком им обоим. Билл Картер являлся лучшим другом отца Остина, Фила Хейса. Каждые выходные Фил заливал полный бак бензина, сажал в свой чарджер Остина и Дейзи, включал рок-хиты восьмидесятых и несся по пустому шоссе в маленький домик у озера в Спринг-Хиллс, в который Билл переезжал летом. Это были лучшие воспоминания с запахом барбекю, дешевых сигарет и гниющих досок. Билл был настоящим скрягой и брюзгой, отрицал любые семейные ценности, но искренне любил Фила и «двух чертят». Так же сильно, как и они любили его.

– Я звоню копам, – тишину разрезал бесцветный голос Остина.

Он порылся в карманах, достал сигареты и телефон, а Дейзи не могла даже пошевелиться – ноги будто приросли к земле. На место ужасу пришло недоумение. Кто мог убить Билла из его же ружья? А главное, зачем? Да все жители Арвуда знали его как первоклассного охотника на кабанов, выходящего в лес исключительно ночью! Значит, это кто-то не из местных? И зачем он оставил ружьё – на нем наверняка могли остаться отпечатки пальцев? Ах, Билл, как же так!?

Пока Остин, наконец, обретя дар речи, озвучивал Дейзи вероятную версию случившегося, полностью совпадающую с ее, вдалеке уже завизжала сирена. Полиция во главе с шерифом приехала уже спустя десять минут. Некогда умиротворенный уснувший лес оживился: ветер принялся раскачивать старые деревья, птицы взволнованно заскакали с ветки на ветку, вглядываясь в развернувшуюся на земле сцену. Несколько патрульных сразу же отправились прочесывать лес, пока шериф, покуривая уже третью за эти полчаса сигарету, допрашивали Остина и Дейзи. Они чувствуют себя изнеможенными, сбитыми с толку, запутавшимися в собственных показаниях. Дейзи трясло от холода и страха, а множественные вопросы и догадки не позволяли ей следить за разговором шерифа и Остина. Это была уже вторая смерть за два дня, и обстоятельства гибели в обоих случаях казались совершенно безумными. Мэгги, молодая и здоровая Мэгги, просто захлебнулась собственной кровью на работе. Опытного охотника Билла кто-то застрелил из его же ружья!

В какой-то момент она настолько глубоко погрузилась в собственные мысли, что не заметила черный силуэт, стоящий неподалеку от накрытого полиэтиленом трупа Билла. Дейзи сощурилась, похолодев от одной лишь мысли о том, что преступник мог вернуться. Однако все же черная тень даже отдаленно не была похожа на человеческую – в ней отчетливо выделялись четыре лапы и пара высоких острых ушей, будто это… собака? Это точно собака! Запаниковав, Дейзи опустила оледеневшую ладонь в карман, чтобы достать телефон и посветить на неё фонариком, но когда подняла взгляд, осознала, что на том месте, где кто-то стоял, теперь одиноко подрагивал на ветру кустарник.

– …подбросим Дейзи до дома, а ты проедешь с нами в участок. Филу я уже позвонил, – голос шерифа донесся до нее неясными отголосками.

Поморщившись от надоедливого света мигалок, Дейзи обернулась к полицейским и вопросительно качнула головой.

– Зачем Остину ехать в участок?

– Вы свидетели, Дейзи, – ответил шериф Грин, щёлкнув ручкой. – Но так как ты несовершеннолетняя, мы доставим тебя к Айлин. Я не стал ей звонить, иначе она приедет и всех нас здесь закопает вместе с бедолагой Билли.

Поёжившись, она представила лицо своей бабушки, и тело снова пронзила дрожь. Остин повернулся к ней и, схватив девушку за плечи, заглянул в ее напуганные ореховые глаза.

– Все будет хорошо, – уверенно произнес он. – Они найдут его убийцу. У них просто, черт возьми, не останется выбора.

* * *

Ранним утром пустынная, поглощенная туманом улица устрашала и наводила тоску. У Дейзи вошло в привычку сравнивать Арвуд с кладбищем – мертвая тишина, отголоски печали в душе, виднеющиеся отовсюду кресты и кружащие в свинцовом небе вороны. Однако она и представить не могла, насколько точно ее сравнение приблизилось к реальности.

Она решила проведать отца Остина и узнать о самочувствии мистера Хейса после новости о смерти его лучшего друга. Химия первым уроком подождет, а вот клокочущее в душе волнение ждать не будет. К счастью, ей удалось улизнуть из дома, прежде чем проснулась Айлин. Ночного допроса тоже повезло избежать: Дейзи попросила шерифа выключить мигалки и почти бесшумно прокралась в свою комнату, чтобы затем все оставшиеся до рассвета часы пролежать в постели, сверля ошеломленным взглядом потолок.

Вопросы терзали ее всю ночь, не давая уснуть. Она прокручивала в памяти каждый шорох, понимая, что убийца легко мог сбежать в лес. Ночью полицейские не нашли никаких следов, но шериф убедил их с Остином в том, что все соседние города уже проинформированы о преступнике, и ближе к утру у него не останется никаких шансов.

Все это, конечно, звучало слишком неправдоподобно. Полиция Арвуда попросту не умеет ловить преступников, ведь здесь кроме мелких воришек и горланящих у церкви сумасшедших задерживать некого!

И все же ранним утром Дейзи решила отправиться к Остину, чтобы, во-первых, проведать Фила, а во-вторых узнать новости, касающиеся поиска убийцы. К этому времени весь город уже должен был стоять на ушах, но было мертвенно тихо, как перед грозой.

Она спешила к Хейсам изо всех ног. Дом, в котором жили Остин и Фил, находился всего в квартале от ее дома, а потому Дейзи в считанные минуты преодолела нужное расстояние и уже стояла напротив знакомой белой деревянной двери. При взгляде на небольшой одноэтажный дом сердце болезненно сжалось, а в горле поселился тугой ком: сколько раз она вбегала по этим ступенькам ранним утром, чтобы разбудить Остина и потащить его в школу? Как хорошо, что отсюда не видно заднего двора и того злополучного и в то же время хранящего в себе тысячи тёплых воспоминаний домика на сливовом дереве! Дейзи не пережила бы, если бы увидела его, она бы уже валялась на земле, атакованная призраками прошлого.

Вздохнув и отогнав от себя эту туманную пелену воспоминаний, Дейзи собралась с мыслями и несмело постучала в дверь, но та открылась от пары несильных ударов. Клокочущее в душе волнение мгновенно переросло в панику. С каких пор они не запирают дверь?

– Мистер Хейс? – Дейзи заглянула внутрь, но ее взору предстала лишь отстраненная тишина небольшого коридора, ведущего в гостиную и на кухню. – Фил? Остин?

Она обхватила себя руками, войдя внутрь и оглянувшись по сторонам. Если Остин всё ещё в участке, как и его отец, почему здесь не заперто? Или, быть может, Ос уже в автосервисе? Дейзи повернулась, чтобы заглянуть на кухню, и в эту же секунду вписалась носом в чью-то мокрую грудь. Испуганно вздрогнув и подняв голову, она встретилась с лукавым взглядом зелено-карих глаз.

– Остин, – шумно выдохнула Дейзи.

Она толкнула ладонями в грудь Остина, но он схватил её за локти и развернул к стене, вовсе не думая отпускать. Хищная улыбка, играющая на его вишневых губах, ее вовсе не напугала. Она знала все его приемы, знала, как он любил пользоваться моментом. Он пользовался ими даже когда они были друзьями.

– Отпусти меня.

– Зачем пришла?

– Ты всегда был таким гостеприимным? – она отвернулась, вздрогнув, когда он коснулся пальцами её лица, заведя за ухо девушки прядь карамельных волос.

Только сейчас она осознала, что на нем нет ничего, кроме полотенца. Щеки её зарделись, а сердце пустилось в привычный бешеный марафон. Несмотря на всю эту напускную обиду и фальшивую неприязнь, ей хотелось раствориться в этом моменте, уткнуться носом в его грудь, вдохнуть запах ментолового геля для душа и его матовой кожи, запустить пальцы во влажные чёрные волосы… поняв, что мысли уже петляют вокруг сотни раз прокрученных в голове образов, Дейзи стиснула зубы и поднимает на него полный решимости взгляд.

– Я пришла узнать, в порядке ли Фил. Он не дома?

На лицо Остина легла глубокая тень. Морщинка залегла между густыми чёрными бровями, в то время как Дейзи оставалось только гадать о том, что произошло в участке.

– Он все ещё у жандармов. Ждёт приезда его брата из Вашингтона.

– Они напали на след убийцы? – боясь услышать ответ, спрашивает она.

Тогда Остин горько усмехнулся, сжав зубы и посмотрев куда-то в сторону.

– Наивная. Они, кхм, «прорабатывают различные версии случившегося», – Остин изобразил пальцами кавычки и брезгливо поморщился.

– Что это еще значит?

– На ружье не нашли ничьих других отпечатков, только Билла.

– Но убийца мог быть в перчатках…

– И никаких посторонних следов вокруг.

– Но их легко убрать! Стой, не хочешь ли ты сказать, что…

– Шериф предположил, что Билл сам мог выстрелить себе в грудь, каким-то, черт возьми, образом направил на себя эту длинную волыну… в общем, для жителей это официальная версия. Ну, чтобы не пугать народ. Но они продолжат копать. Траектория выстрела просто не даст им написать эту брехню в заключении.

В этот момент Дейзи чувствовала себя выброшенной на берег рыбой: глаза широко распахнуты, рот то открывается, то закрывается, ведь воздуха отчаянно не хватает…

– Но шериф настроен копать? – в голосе трудно было скрыть дрожь.

Выдохнув, Остин обхватил большим и указательным пальцем переносицу и шагнул назад, оставляя Дейзи стоять у стены.

– Он ничего конкретного не говорит. Все станет ясно, когда придет отец.

– Как он себя чувствует?

– А что ты чувствовала, потеряв своего лучшего друга? – вдруг спросил он, и Дейзи широко раскрыла рот, опешив от такой наглости.