Мангуст

Приступ паники выдернул меня из сна одним рывком. Еще не понимая ничего, я уже сидел, весь в холодном поту. Пальцы сами вцепились в покалеченную ногу. Бедро сильно пульсировало, но острой боли не было, только мерное, уже привычное нытье.

Судорожно сглотнув, я попытался вернуться в здесь и сейчас. Рядом со мной мирно сопели Айви и Кай, а чуть поодаль, недвижимый, сидел Элиан. В темноте он напоминал гаргулью, спрятавшуюся под шатром из собственных крыльев. Бодрствовал он или спал – я так и не смог разглядеть.

Снова рухнув на одеяло, я закрыл глаза в надежде унять головокружение. Перевернувшись на бок, я уловил далекое гудение голосов и учуял запах металла, смешанный с потом.

Теперь, оказавшись в ангаре Мухобоев, я стоял бок о бок с Герой. На его плече, как и на моем, красовалась нашивка лидера группы. Мои щеки горели, а в груди распирало от теплого чувства гордости за нас обоих.

– Завидую я тебе, – радостно сказал друг. – Старик, похоже, хочет сделать тебя своим протеже.

– Брось, – отмахнулся я, пряча запечатанный конверт в карман. – Просто поручили зачитать решение совета.

Мы неспеша двинулись к помосту в глубине ангара.

Здесь сегодня было многолюдно: собрались не только дружинники, но и неравнодушные горожане. На утреннем сборе сообщили, что будут оглашать приговоры недавно задержанным Молям. И еще – командование объявило о поимке Харрисина. Поскорее бы увидеть лицо этого отброса.

Пока я мысленно перебирал, кем же мог оказаться сепаратист, Гера звонко присвистнул:

– Ого, ты посмотри, какая у нас сегодня красивая Моль!

Его глаза горели странным пламенем, а улыбка растянулась в неприятный оскал. Удивившись, как у него еще слюни не потекли, я перевел взгляд на помост и остолбенел. У меня внутри все замерло.

– Ты чего? – Потрепав меня по плечу, спросил Гера. – Знаешь их?

Мы стояли в толпе серо-желтой массой, а с высоты эшафота на нас смотрели бледные, испуганные лица.

– Друзья детства…

Он несколько раз внимательно оглядел задержанных и уже без былой пылкости сказал:

– Отделаются легким испугом, не дрейфь. – Поняв, что его слова не успокоили меня, добавил: – Ты бы сразу заметил, будь они связаны с Харрисинами.

– Да… – выдохнул я.

На ватных ногах я поднялся на деревянный помост. Там, со связанными за спиной руками, стояло восемь человек. Шестеро мужчин разного возраста – самый младший чуть моложе нас с Герой, самый старший седовласый старик. И еще две девушки: одной было двадцать четыре, а другой – на три года меньше. Я точно знал, что нравится каждой, где они живут и чем занимаются, но сейчас чувствовал себя для них незнакомцем. Кай лишь холодно скользнула по мне взглядом, а Айви продолжала рассматривать доски под ногами.

– Им максимум дадут исправительные, – тихо сказал Гера. – Соберись.

Он прав. Это должна быть какая-то ошибка. Нужно быстрее закончить формальности и разобраться, во что же на этот раз вляпалась Кай и почему потащила за собой Айви.

Я глубоко вдохнул, пытаясь унять бешеный ритм сердца, и прошел через весь помост к импровизированной трибуне. Предварительно вытерев вспотевшие руки о штаны, я достал из кармана конверт и, вскрыв его, мельком пробежал глазами по тексту.

Из груди непроизвольно вырвался вздох облегчения. Это было распоряжение о назначении наказания для тех, кого подозревают в распространении ложной информации. Молью их еще не считали, и Гера оказался прав – отделаются исправительными работами.

Уже в приподнятом настроении я начал громко зачитывать официальную часть и вскоре перешел к именам и мерам наказания.

Называя шестое имя, я с удовлетворением осознал, что все участники этого дела отделаются сравнительно легко.

– Айвиль Гризеус, – я сглотнул ком в горле, когда увидел, что буквы складываются в новые слова. А потом губы сами стали шевелиться, произнося слова против моей воли. – Утаивала сведения о Харрисинах. Признана Молью. Наказание: как Блаженная – пять лет в храме Изобилия.

Я опустил глаза на строчку ниже, и земля подо мной превратилась в массу щебня и обломков, которая медленно, но верно стала засасывать меня.

– Кайра Гризеус, – я изо всех сил пытался зажмуриться, прикусить язык, сделать что угодно, лишь бы не произносить то, что чья-то невидимая рука прямо сейчас выводила на этом проклятом клочке бумаги. – Поймана на краже секретных сведений. Признана агентом Харрисинов. Наказание: как угроза порядкам Аурелии – ликвидация.

– Эх, жаль темненькую… – послышалось за моим плечом. – Такие в моем вкусе.

Обернувшись, я почувствовал, как каждая мышца в теле рефлекторно напряглась. Элиан с досадой смотрел на Кай. Его взгляд, полный презрения, скользнул по мне – и пространство дрогнуло.

Я моргнул всего раз, и все вокруг исчезло, кроме меня – уже по пояс поглощенного трясиной строительного мусора – и Кайры.

– Вилли, Вилли, Вилли… – саркастически начала она. – Я всегда знала, что это будешь ты.

Кай шаткой походкой двинулась на меня: ее зрачки расширились настолько, что глаза казались черными, а безумная улыбка обнажала ряд острых звериных зубов.

– Давай же, щенок! Убей меня!

Пока она приближалась, я пытался кричать, что я не такой, что не знал, что должен был быть иной выход… Но мои губы лишь беззвучно шлепали друг о друга. Собственная магия, взбунтовавшись, создала вокруг звуковой вакуум. Все, что мне удавалось, – неистово вертеть головой.

Подойдя ближе, Кай запнулась и повалилась рядом со мной, разразившись приступом безумного хохота. Этот смех быстро превратился в карканье сотен ворон, что пируют на поле брани. И так продолжалось, пока ее тело не утонуло в обломках моего разрушенного дома.

Прикрыв веки, я с облегчением вздохнул. Мне и самому уже оставалось недолго – завал засосал меня по грудь. Скоро этот кошмар закончится…

– Это все из-за тебя…

От этого голоса по всему телу побежала леденящая дрожь. Я зажмурился сильнее, но все равно видел перед собой лицо. Лицо Айви, обрамленное рыжими волосами, колышущимися словно пламя. Она напоминала зажженную спичку – только с глазами.

– Из-за таких, как ты – трусов.

Ее бледная кожа была неестественно гладкой, без морщинок, родинок или веснушек. На меня смотрела живая фарфоровая кукла.

– Ненавижу тебя… Ненавижу… – шипела она, а напоследок, когда меня с головой засосало под обломки, добавила: – Жаль, что ты тоже не умер в тот день.

Я резко распахнул глаза. Чувство беспомощности не отпускало, сжимая горло сильным спазмом. В ушах стояло собственное прерывистое дыхание. Тело содрогалось в такт бешеному сердцебиению. Мир плыл и медленно собирался в фокус.

Когда сознание наконец перестало цепляться за жуткий сон, я отчетливо ощутил, что на меня смотрят. Нехотя повернув голову, я встретился взглядом с Элианом.

– Кошмары? – спросил он хриплым от недосыпа голосом.

Я не ответил, снова уставившись в небо. Зачем он вообще со мной разговаривает?

– Тебе не снятся? – выдохнул я и тут же пожалел об этом порыве.

Элиан молчал, и я решил сделать вид, что не жду ответа.

– Чаще, чем хотелось бы, – послышалось так тихо, что я почти не расслышал.

От такого ответа у меня свело желудок. Он что, издевается? Разве у таких, как он, есть совесть? Разве они могут о чем-то сожалеть? Бояться? Не может быть.

– И как справляешься? – я продолжал смотреть в светлеющее небо, лишь бы не видеть его.

Всего несколько молчаливых мгновений показались мне мучительно долгим часом.

– Пять фактов, – наконец выдавил он. – Вспоминаю пять фактов о себе.

Складывалось впечатление, будто он видел меня насквозь. Видел мои страхи и жалкие потуги их преодолеть. Осознание этого бесило до дрожи. Превозмогая отвращение к собственной бесхребетности, я все же спросил:

– Помогает?

Ответа не последовало. Молчание затягивалось. Неужели проигнорировал? Пять фактов? Бред какой-то… И я вот-вот готов был отбросить эту идею, как его голос вернул меня в реальность:

– Отвлекает.

Я замер, пытаясь осмыслить услышанное. Но тут движение заставило меня повернуть голову. Скосив глаза, я наблюдал, как Элиан, медленно поднимаясь, расправил крылья и сделал несколько сильных махов, а потом, шумно вздохнув, сказал:

– Осмотрю окрестности, – он бросил в мою сторону короткий оценивающий взгляд. – Раз сестры еще не встали.

Прежде чем Харрисин скрылся за деревьями, я украдкой глянул на соседнее одеяло. Кай, не моргая, глядела ему вслед.

– Доброе. Давно проснулась?

Она ответила не сразу и заспанным голосом:

– Доброе…

Ее разбудил наш разговор? Конечно, и она все слышала… Я не стал допытываться, да и сил не было. Мое дыхание перехватило, как только рядом с ней шевельнулась Айви. Воспоминание о ее искусственном лице из кошмара вспыхнуло с новой силой. Но настоящая Айви просто сонно хмыкнула, уткнувшись носом в одеяло. Я глубоко вздохнул, заставляя себя отбросить наваждение.

Поднявшись, мы не спеша стали сворачивать наш лагерь. Воздух был холодным и чистым, пахло хвоей и влажной землей. Где-то высоко в ветвях запела первая птица, а за ней – другая. Я слушал, как вокруг все просыпается, и чувствовал, как ледяной ком кошмара в груди и не думает таять.

Метод пяти фактов… А почему бы и не попробовать? Я – Вилл Карпер. У меня есть любимое дело. Я… хороший друг… На этом мысль и оборвалась. Как раз с противоположной стороны поляны раздвинулись ветки, и Элиан бесшумно ступил на траву, его взгляд сразу скользнул по нам, оценивая обстановку.

Мы перекусывали в странном, но не давящем молчании. У меня возникало четкое ощущение, что все знают что-то, чего не знаю я.

– И что дальше? – как бы невзначай спросил я.

– Я хочу, чтобы Айвиль присоединилась к Харрисинам, – тут же подал голос Элиан.

Я аж поперхнулся. Кай при этом и ухом не повела. Она просто продолжала монотонно жевать, глядя в пространство перед собой.

– Ты чего, спятил? – выдохнул я, откашлявшись.

– Тебе не нужно быть полевым агентом, как я, – продолжил он, внимательно наблюдая за реакцией Айви. – Но твоя магия будет очень полезна сопротивлению.

Я не мог поверить своим ушам, а еще не понимал, почему Кай молчит.

– И тебя это устраивает? – с жаром обратился я к подруге.

Она продолжала молчать, а когда заговорила, каждое слово давалось ей с трудом:

– Устраивает или нет – спрашивай не у меня.

– Но… – начал я и запнулся.

Айви глубоко вздохнула, словно набираясь смелости. Ее пальцы судорожно сжали подол платья, однако голос, когда она заговорила, прозвучал тихо, но твердо.

– Почему ты так считаешь, Элиан Дирп?

Она была сосредоточена только на нем, и было в ее образе что-то… Айви смотрела прямо ему в глаза с такой интенсивностью, словно это была вовсе и не она. Такой я ее раньше никогда не видел. Я по очереди вглядывался в лица Элиана и Кай, пытаясь понять: они тоже заметили эту странность или мне просто показалось?

Элиан начал свой рассказ с самого начала. Он сообщил, что к Харрисинам поступила информация о ввозе в Аурелию личного дневника с какой-то давно заброшенной фабрики. В нем были сведения о Фениксе.

Айви слушала его, не перебивая, а Кай, завалившись на спину, отрешенно наблюдала за облаками. Я начал задавать вопросы.

– Как вообще твой лидер смог связать вымерших птиц с байками о Мориенс?

Все были в курсе про двух божественных гиен: Воратрикс – олицетворение забвения и Дируптрикс – олицетворение войны. Но я с детства помнил еще об одной. О третьей, про нее мама когда-то рассказала мне страшилку. Жуткий образ до сих пор заставлял содрогнуться. Впрочем, ее всегда считали лишь фольклорным персонажем.

– Бражник… – Элиан осекся, тщательно подбирая слова. – Вейс верит в старые легенды.

Согласно теории Реяна Вейса, Феникс – человек. Потенциальный носитель магии, которую приписывают третьей гиене – Мориенс, олицетворяющей жизнь и смерть.

Даже если предположить… Этот Вейс осознает, что такая сила – палка о двух концах? Ее использование может потребовать непомерной цены и привести к непредсказуемым последствиям.

– А Культ тоже верит в сказки? – удивленно спросил я.

– Нет, – лениво ответила Кай. – Для культистов Феникс – это не воплощение Мориенс.

По иронии судьбы, тем, кто спас сестер с той фабрики, оказался сам Реян Вейс. И он утверждает, что тогда, во время рейда, почувствовал магическую аномалию.

– По его словам: одна из батареек не подавала признаков жизни, – продолжал настаивать Элиан. – Но все изменилось после колоссального всплеска неизвестной магии.

Резко привстав на локтях, Кай с раздражением бросила ему:

– Если это правда, почему нас не стали искать еще десять лет назад?!

– В официальных отчетах Культа этот инцидент описан не был, – спокойно пояснил Элиан. – Их больше заботило, как именно сопротивлению удалось обнаружить фабрику, а не то, что там произошло.

Тишина, последовавшая за его словами, была удушающей. Кайра впилась отросшими когтями в землю, а я не мог отвести взгляд от Элиана, пытаясь найти в его невозмутимом лице хоть каплю лжи. Именно в этом звенящем молчании и прозвучал голос Айви.

– Думаю, Кайра права, – робко начала она, – Я почти ничего не помню до того, как нас спасли, но… – запнувшись, она с виноватым видом посмотрела сначала на меня, потом на сестру и, тяжело вздохнув, продолжила: – Когда вы уходили на дело, я что-то почувствовала…

Кай широко распахнула глаза, но не повысила голос. Напротив, она говорила тихо, почти устало:

– Тогда почему ты ничего мне не сказала?

Она ждала ответа, но в ее позе уже не было прежней готовности броситься в бой – лишь сгорбленные плечи и легкая дрожь в губах, которую она пыталась подавить. Казалось, сама основа их доверия дала едва заметную, но такую болезненную трещину.

– Это было иначе… Меня словно потянуло к чему-то…

Тяжело выдохнув, Кай потянулась к сестре, накрывая своей ладонью ее дрожащие пальцы. Айви смотрела на них, словно видела впервые, а потом медленно, с усилием, сжала кулаки. Не поднимая головы, она спросила:

– Мной интересуются не только Харрисины?

– Да, вместе с дневником в город прибыла агент Воратрикс, первоначальной целью которой была ликвидация Харрисинов вроде меня, – Элиан скользнул по мне быстрым взглядом и продолжил почти без заминки: – но ее приоритеты, очевидно, изменились.

Я почувствовал себя так, словно меня выставили голым на всеобщее обозрение. По каким бы причинам Культ ни охотился за Фениксом, в том, что они нашли свою цель, – моя заслуга. Если бы я мог все отмотать назад… Почему я не обратил внимание на запах этих проклятых чернил? В очередной раз не перепроверил состав?

Кай придвинулась к сестре вплотную и, приобняв за плечи, впилась взглядом в Элиана.

Прошло несколько тяжелых секунд, прежде чем я, собрав волю в кулак, заставил себя говорить. Нужно было понимать, как действовать дальше.

– Ладно, допустим, ее интуиция это магия, – я сглотнул, глядя на Айви. – Но она же не управляет ею. Зачем это Культу?

Элиан молчал, его внимание было приковано к Кай.

– Ну? – сжав кулаки бросила она ему. – Скажи, зачем они охотятся за моей сестрой?

– Точно – не знаю, – пробормотал он, наконец оторвав от нее взгляд. – Возможно, есть еще что-то…

– Больше ничего, – словно извиняясь, ответила Айви. – Я – оборотень-мангуст, мне иногда снятся странные сны, а еще чешутся ребра когда…

– Хватит, – прервала сестру Кай. – Элиан, у нас был уговор.

Харрисин сделал короткий, резкий выдох через нос. На долю секунды его пальцы непроизвольно сжались в кулаки, но тут же разжались.

– Значит, не присоединишься к сопротивлению?

– Прости, нет… – прошептала Айви.

Слова повисли в воздухе, и наступила тишина. Такая оглушительная, что стало слышно дыхание каждого. Кай покусывала губу, Элиан напряг челюсть, а на лице Айви застыла маска вежливого, но натянутого ожидания.

Я нервно откашлялся, набравшись смелости нарушить это молчание.

– И что дальше? – собственные слова показались вторжением в чужое пространство. – Вчера вы говорили, что мы покинем Аурелию.

Кай резко повернула голову к Элиану. В ее ледяном взгляде был безмолвный упрек.

– Крылатый обещал нам укрытие за разговор с Фениксом.

По лицу Харрисина пробежала тень, и все черты его лица словно обвисли, делая его старше.

– Я обещал проводника, – его голос теперь звучал приглушенно и устало. – Нужно обойти город.

Больше не сказав ни слова, Элиан закинул мою большую сумку себе на плечо и побрел в направлении горного утеса. Я, не отставая, взвалил на себя мешок Кай и последовал за ним. Сестры замкнули нашу процессию.

Должно быть, все, как и я, были слишком усталыми, чтобы злиться, слишком разочарованными, чтобы спорить, и слишком раздосадованными, чтобы вообще что-либо чувствовать, кроме всепоглощающей тяжести. Мы шли в душном молчании достаточно долго.

Я заметил, что Элиан отлично знал местность. Это стало особенно очевидно, когда мы наткнулись на отряд, рыскавший по лесу. Чтобы остаться незамеченными, Харрисин тут же увел нас по скрытой тропе через топи.

– И куда ты нас ведешь? – голос Кай был приглушенным, но в нем легко угадывались усталость и раздражение.

В ответ Харрисин издал лишь невнятное бормотание.

– Эй! – не унималась подруга.

– Спросишь все, что захочешь, – бросил он через плечо, даже не оборачиваясь. – Когда доберемся до места.

В ответ она демонстративно фыркнула, но спорить дальше не стала. Снова погрузившись в молчание, мы продолжили петлять по предлесью, изредка выходя к самой окраине Теней.

Спустя еще какое-то время скитаний между стволов я заметил впереди какое-то строение.

– Это… здесь? – неуверенно протянул я.

– Да, – отчеканил Элиан и, ускорив шаг, двинулся к обветшалой постройке.

Это была простая и неуклюжая сторожка, стоявшая в глубине леса. Ее квадратная форма выглядела странно: у каждой стены – одинаковые двери, а рядом с каждой – длинное, почти во всю стену, окно. Несмотря на необычный вид, решение было практичным: с какой бы стороны ты ни подошел к сторожке, всегда оказывался перед входом. А те, кто находились внутри, могли видеть все, что происходило вокруг.

Внутри пахло старым деревом, мхом и сыростью. Из-за того, что окна и двери были со всех сторон, внутри было очень светло, но сквозняк, свободно гулявший из двери в дверь, не давал теплу задержаться в помещении. Из мебели были только пни, которые кто-то использовал в качестве кровати, составив их вместе.

– Что-то я не вижу здесь проводника, – тут же начала ворчать Кай.

Элиан, выбрав себе пень повыше, сел на него и подпер плечом стену.

– Нужно подождать, – он скрестил руки на груди и прикрыл глаза.

– А здесь безопасно? – спросил я, подойдя к окну.

Лес хорошо просматривался, но не стоять же каждому у своего окна, чтобы не пропустить преследователей.

– Кто этот проводник? – прорычала Кай, впиваясь в Элиана взглядом.

– Когда придет, сама увидишь.

– Ты сказал, ответишь на все вопросы, когда мы придем!

Элиан устало поднял веки и заговорил ровным тоном:

– Я сказал, что ты можешь спросить. Про ответы речи не было. – Он устало перевел взгляд на меня. – Что касается твоего вопроса… – Харрисин указал пальцем под потолок. – Мы услышим, если к нам будут подходить.

Мы с сестрами синхронно повернули головы. Над каждой дверью висели колокольчики размером с кулак, а вместо язычков у них были продолговатые руны.

– Это что… – начал я, завороженно рассматривая каждый из колокольчиков, – своего рода сигнализация?

– Да. Если в радиусе пятисот метров появится люди – они зазвонят. – Устроившись поудобнее на пне, Элиан принял более комфортное для крыльев положение. – Советую вам отдохнуть, пока есть такая возможность.

– А долго… – робко начала Айви. – Нам придется ждать?

Она с досадой рассматривала убогую обстановку. Я понимал ее – это место не вызывало ничего, кроме тоски. Проводить здесь лишние пять минут казалось пыткой.

– Всегда по-разному.

Сгрудившись на своем пне, Элиан скрестил руки на груди и плотно сомкнул веки. Это игнорирование добило Кай. Она принялась шумно возмущаться, мечась по сторожке. Мы с Айви безуспешно пытались ее усмирить. Спустя какое-то время из угла, где дремал Харрисин, повеяло сухим теплом. Совсем выдохшись, но не смирившись, Кай все же успокоилась и, выбрав себе пень-табурет, взгромоздилась на него, подобрав ноги. Уронив подбородок на колени, она теперь тратила все оставшиеся силы на испепеляющий взгляд, впивавшийся в Элиана.

Какое-то время я и Айви развлекали себя словесными играми, но, окончательно убедившись, что оба наших стража провалились в дремоту, старались издавать как можно меньше звуков.

И в этой лесной тишине послышался какой-то шорох снаружи. Когда через несколько секунд это повторилось, Кай пробудилась и вместе с нами стала вслушиваться, затаив дыхание.

– Может, это какой-то лесной зверь? – еле слышно прошептала Айви.

– И уже пятый круг наматывает вокруг этой хибары? – не обращаясь ни к кому конкретно, огрызнулась Кай.

Тут я не мог не согласиться. Если это и было животное, то не меньше медведя. И слишком проворное… Стоило только попытаться мельком взглянуть в окно, как шуршать начинало у другой стены сторожки.

– Эй, Крылатый… – глухо прошипела Кай. – Элиан!

Он открыл глаза и, не двигая головой, обвел нас всех оценивающим взглядом.

– Твои колокола не сработали! – ядовитым шепотом бросила ему подруга.

А ведь и правда… Мы так легко доверились Харрисину, но какая ему выгода просто так нас отпускать? Уже ясно, что под окнами кружит не лось или медведь, тогда…

– Это проводник, – уверенным, но приглушенным тоном сказал Элиан.

Проводник? И он думает, что мы поверим? Я еще раз взглянул на руны-язычки колокольчиков. Там определенно были символы, которые используют для оповещения, но были и те, что я никогда даже не видел…

– Мистер Дирп? – раздалось неуверенно снаружи.

– Да, это я.

– Какого черта?! – одними губами произнесла Кай.

Она, похоже, мыслила так же, как я, и уже достала один из кинжалов, готовясь к бою. Харрисин приложил палец к губам и жестом попросил нас оставаться на месте.

– Ваши спутники…

– Ищут укрытие, как и остальные до них.

Элиан говорил спокойно и ровно, но в его глазах, которыми он поочередно вглядывался в наши лица, стояло беспокойство.

– Один из них… – голос был странным, юным, словно не успевшим окончательно оформиться. – Не такой…

Я, Кайра и Элиан молниеносно повернулись к Айви. Она, с щеками которые уже начали наливаться румянцем, смущенно потупила взор.

– С этим могут быть проблемы?

Ближняя к Элиану дверь скрипнула и чуть приоткрылась – ровно настолько, чтобы говорящий мог оставаться незримым для нас, но видеть находившегося в углу Харрисина.

– Н-нет… – смущенно протянул незнакомец. Мгновение спустя он заговорил увереннее и начал медленно отворять дверь. – Просто я еще не встречал таких людей.

– Ого… – выдохнула с другой стороны комнаты Кай.

В проеме показался молодой парень с невероятного оттенка бронзовой кожей. Его кучерявые черные волосы были собраны в небрежный пучок на макушке. Черты лица были мягкими, а вот глаза… Их словно подвели чернилами, и они казались двумя острыми миндалями самого светлого коричневого цвета. Но дар речи я потерял вовсе не из-за его красоты…

– Ты… – услышал я голос Айви рядом. – Наш проводник?

Он крепко держался за косяк, чтобы стоять прямо. Его голова, грудь и плечи были человеческими. Руки до локтей покрывала золотистая шерсть, почти как при частичном обращении, но когти были мощнее, и на ладонях виднелись подушечки, словно у кошки. Хотя он и был большим котом… Тело от ребер и ниже было точь-в-точь львиным.

Человек, слившийся с животным… Мой мозг отказывался складывать эту картинку в целое. Я во все глаза смотрел и не мог поверить, что персонаж одной из сказок, которые мне рассказывала мать, оказался реальным существом.

– Да… – начал он, застенчиво переминаясь с лапы на лапу. – Мы называем себя – хомфели, а меня зовут – Шаншер-Ши.

Глава 26. Лера. Разочарование.

Не знаю, просидела я в ожидании целителя несколько минут или часов, но единственное, что меня беспокоило, – невозможность продолжить задание из-за полученных ран.

За дверью послышались шаркающие шаги и мерный стук трости. В комнату не спеша вошел старик в поношенной темно-синей мантии. Не осматриваясь, он сразу направился ко мне и опустился на приставленный к кровати стул.

Его оценивающий взгляд скользнул по мне с головы до ног и задержался на изуродованной икре. Хрипло вздохнув, он кивнул:

– Укладывай.

Водрузив ногу на кровать я замерла в ожидании боли, но вместо нее сквозь разорванную плоть пролилось странное, нарастающее тепло. Пальцы, холодные от сосредоточенности, едва касались моей лодыжки. Боль начала отступать, сменяясь навязчивым, мурашащим зудом. В глубине сознания, словно сквозь сон, ворочалось и