Генералы вакуума

Алексей замер, пораженный.

"Да, вы не ослышались. Маликов запросил вас. Его сообщение было кратким: 'Отправьте Нефедова. Только он может понять'. Мы не знаем, что это значит, но это подтверждает нашу теорию о том, что новая стратегия Директората основана на ваших работах. Будьте осторожны, адмирал. Возможно, Маликов рассчитывает именно на вашу реакцию. На ваш пацифизм. На вашу… историю с ним. Не позволяйте прошлому затуманить ваш рассудок. На карте слишком многое."

Сообщение закончилось, оставив Алексея в состоянии глубокого потрясения. Константин запросил его? Что это могло значить? Ловушка? Предупреждение? Или нечто более сложное?

Он вытащил старую фотографию, которую всегда носил с собой. Пятеро молодых людей с яркими глазами и верой в будущее. Константин и Алексей, стоящие рядом, еще не знающие, что их пути разойдутся так драматически.

"Что ты затеял, Костя?" – прошептал Алексей, глядя на улыбающееся лицо на фотографии. – "И во что ты меня втягиваешь?"

Размышления прервал сигнал коммуникатора. Пора было идти на брифинг, где его ждали офицеры флота, которым предстояло выполнять его приказы. Приказы человека, который всю жизнь избегал любой власти. Приказы адмирала, который ненавидел саму идею войны.

Алексей Нефедов расправил плечи, одернул мундир и направился к двери. Какой бы игрой это ни было, у него не было выбора, кроме как играть. И если его присутствие здесь было частью плана Константина, то ему предстояло выяснить, что это за план, и как его использовать, чтобы спасти как можно больше жизней в войне, которую он не мог остановить.

Адмирал Нефедов шагнул за порог своих апартаментов, навстречу будущему, которого никогда не хотел.

Глава 2: Гравитационный колодец

Командный центр "Убежища Пустоты" поражал своими масштабами. Огромный амфитеатр с террасами рабочих станций спускался к центральной голографической проекции, занимающей площадь не менее ста квадратных метров. Сейчас эта проекция демонстрировала объемную карту сектора Кассини-Райз – десятки звездных систем, соединенных светящимися нитями гравитационных коридоров. Некоторые области были подсвечены красным – территории, уже контролируемые Директоратом.

Алексей вошел в зал, когда брифинг уже начался. Десятки офицеров повернули головы в его сторону, и на мгновение наступила тишина. Затем все встали по стойке смирно.

– Адмирал на палубе! – объявил кто-то.

Алексей замер, не зная, как реагировать на эту формальность.

– Вольно, – неуверенно произнес он, вспомнив фразу из старых фильмов о военных. – Пожалуйста, продолжайте.

Он прошел к переднему ряду, где стояла командер Соколова, и занял место рядом с ней. Офицер разведки, проводивший брифинг, кивнул ему и продолжил презентацию.

– Как я уже говорил, последние данные показывают концентрацию сил Директората в системе Прокса-7. Исходя из перемещений их флотов, мы предполагаем, что их следующей целью станет либо Нексус, либо колония Новая Венера.

Он указал на мерцающие точки на карте.

– Особую тревогу вызывают сообщения о появлении аномальных зон в этих секторах. За последние три недели было зарегистрировано семь случаев исчезновения кораблей в районах, где наши сенсоры фиксировали необычные гравитационные возмущения.

– Данные по этим возмущениям? – спросил Алексей.

– В вашем терминале, адмирал, – ответил офицер. – Полный отчет со всеми сенсорными показаниями.

Алексей активировал встроенный в стол терминал и быстро просмотрел данные. Графики гравитационных полей, спектральный анализ, квантовые флуктуации – все указывало на явление, которое он теоретически описал в своих работах. "Мёртвые зоны", как их называла популярная пресса. Регионы, где обычная физика нарушается из-за перекрывающихся гравитационных манипуляций.

– Это соответствует моей модели квантовых складок в метрике пространства-времени, – задумчиво произнес Алексей. – Когда несколько гравитационных полей накладываются определенным образом, они могут создать локальный "карман" с измененными физическими константами. В этих зонах привычные нам законы физики… перестают работать предсказуемым образом.

– Насколько опасны эти зоны? – спросил один из офицеров.

– Теоретически? Крайне опасны, – ответил Алексей. – В моих моделях такая зона может делать всё, от простого искажения пространства до полного преобразования материи в иные формы. Возможна даже временная дилатация – замедление или ускорение времени относительно внешнего мира.

Он повернулся к карте.

– Но создание таких зон требует колоссальных энергетических затрат и точнейших расчетов. Если Директорат действительно научился генерировать их… это меняет характер войны.

– Как мы можем противостоять этому? – спросила командер Соколова.

Алексей задумался.

– Для начала нам нужно больше данных. Теоретически можно разработать системы раннего обнаружения аномалий, основанные на регистрации квантовых флуктуаций, предшествующих формированию "мёртвой зоны". Также возможно создание защитных полей, которые могли бы… – он внезапно остановился, осознав, что перешел к чисто техническому обсуждению, как на научной конференции, забыв о реальном контексте ситуации.

– Простите, – он покачал головой. – Прежде чем мы продолжим, я должен прояснить свою позицию. Я здесь против своей воли. Я не военный и не разделяю многие ценности и цели военной иерархии. Моя цель – минимизировать потери с обеих сторон и найти способ предотвратить эскалацию конфликта, если это возможно.

В зале повисла напряженная тишина. Офицеры переглянулись, некоторые с удивлением, другие – с плохо скрываемым неодобрением.

Командер Соколова выпрямилась.

– При всем уважении, адмирал, ваши личные взгляды сейчас не имеют значения. Вы – командующий Третьим флотом, и ваш долг – защищать системы Консорциума и миллионы гражданских, находящихся под нашей ответственностью.

– Я не отрицаю этой ответственности, командер, – спокойно ответил Алексей. – Но я верю, что лучший способ защитить эти жизни – избежать ненужных сражений и найти решение, которое остановит войну.

– Войну не останавливают пацифисты, сэр, – резко произнес один из офицеров в задних рядах. – Её останавливают решительные действия.

Алексей внимательно посмотрел на говорившего – молодого лейтенанта с напряженным лицом и горящими глазами.

– Ваше имя, лейтенант?

– Лейтенант Виктор Корнев, сэр. Командир тактического звена "Хищник".

– Лейтенант Корнев, вы когда-нибудь наблюдали коллапс метастабильного гравитационного поля?

– Нет, сэр, – с легким недоумением ответил Корнев.

– Это как наблюдать взрыв сверхновой в миниатюре, – тихо сказал Алексей. – Высвобождение энергии такой мощности, что оно буквально разрывает ткань пространства-времени. Вы знаете, что происходит при максимальном использовании гравитационного оружия обеими сторонами? Постепенное разрушение самой структуры космоса, в котором мы существуем.

Он обвел взглядом всех присутствующих.

– Я не выступаю против защиты гражданских. Но я хочу, чтобы вы все понимали – то, с чем мы имеем дело, может иметь последствия, выходящие далеко за рамки этой войны. "Мёртвые зоны" – это только начало.

Комнату заполнила напряженная тишина, прерванная внезапным сигналом тревоги. Карта в центре зала мигнула, и на ней появилась новая информация.

– Входящий приоритетный сигнал! – объявил офицер связи. – Разведывательный корабль "Сокол" сообщает о входе флота Директората в систему Терпсихора! Предварительная оценка – два тяжелых крейсера, четыре эсминца и несколько легких кораблей поддержки.

Алексей быстро оценил ситуацию. Терпсихора – ближайшая к "Убежищу Пустоты" обитаемая система, всего в шести часах пути через гравитационный коридор. Если Директорат захватит ее, станция окажется под прямой угрозой.

– Расчетное время до их прибытия? – спросил он, удивившись собственному спокойствию.

– При стандартной скорости прохождения коридора – около 12 часов, адмирал, – ответил офицер разведки.

– Состав наших сил в системе?

– Минимальный гарнизон, сэр. Два фрегата и оборонительная платформа на орбите главной планеты.

– Недостаточно для серьезного сопротивления, – заключила Соколова. – Им потребуется подкрепление.

Все взгляды обратились к Алексею. Это был момент истины – его первое решение как командующего флотом.

– Подготовить "Архимед" и боевую группу "Альфа" к немедленному выходу, – произнес он после короткой паузы. – Командер Соколова, вы отправитесь со мной. Остальные корабли привести в состояние повышенной готовности.

– Есть, адмирал! – Соколова отсалютовала. – Подготовка займет около часа.

– У нас есть преимущество во времени, – продолжил Алексей. – Мы должны прибыть в Терпсихору задолго до сил противника и подготовить оборонительные позиции.

Он повернулся к голографической карте и увеличил изображение системы Терпсихора. Одна звезда класса G, четыре планеты, астероидный пояс. Основное поселение – на второй планете, Терпсихора-Прайм, с населением около трех миллионов.

– Лейтенант Корнев, – обратился Алексей к молодому офицеру. – Ваше тактическое звено также отправится с нами. Нам понадобятся лучшие пилоты.

Корнев, явно удивленный этим обращением после их короткой перепалки, кивнул:

– Есть, сэр. "Хищники" будут готовы.

– Брифинг окончен, – объявил Алексей. – Всем приступить к подготовке. Мы вылетаем через 60 минут.

Офицеры разошлись с новой целеустремленностью. Только Соколова осталась стоять рядом с Алексеем, внимательно наблюдая за ним.

– Вы удивили их, – тихо сказала она. – Они ожидали колебаний, но вы действовали решительно.

– Это не значит, что я изменил своим убеждениям, – так же тихо ответил Алексей. – Но я понимаю ответственность. Три миллиона гражданских на Терпсихоре. Это не абстрактные цифры.

– Я знаю, – Соколова кивнула. – И именно поэтому, несмотря на ваш пацифизм, вы можете быть именно тем командиром, который нам нужен.

Алексей не ответил, вместо этого сосредоточившись на карте системы Терпсихора. Он пытался представить, какую стратегию выберет Константин. И, что более важно, почему он выбрал именно эту систему? Что в ней было такого особенного?

И внезапно его осенило. Терпсихора имела уникальную особенность – её звезда обладала нестабильной магнитосферой, создающей естественные гравитационные флуктуации. В своей ранней работе, написанной еще вместе с Константином, Алексей теоретизировал, что такие звезды могут стать идеальной средой для создания стабильных "мёртвых зон".

"Он проверяет теорию", – подумал Алексей. "Использует естественные условия Терпсихоры для усиления эффекта. Но зачем? Что он пытается доказать? Или… кому он пытается что-то доказать?"

– Командер, – обратился он к Соколове. – Мне нужны все данные о звезде Терпсихоры. Исторические наблюдения, спектральный анализ, гравиметрические показатели – всё, что у нас есть.

– Есть что-то конкретное, что вы ищете, адмирал?

– Да, – кивнул Алексей. – Я ищу аномалии. Естественные гравитационные флуктуации, которые могли бы стать основой для искусственных "мёртвых зон". Я думаю, Маликов выбрал Терпсихору не случайно.

Соколова нахмурилась.

– Вы думаете, это ловушка?

– Я думаю, это демонстрация, – медленно произнес Алексей. – Он хочет показать мне что-то. И использует для этого систему с тремя миллионами невинных людей.

В его голосе появилась жесткость, которую он сам от себя не ожидал.

– Подготовьте "Архимед", командер. Мы выдвигаемся по готовности.

Крейсер "Архимед" оправдывал свое название. Это был не просто военный корабль, а настоящий шедевр инженерной мысли, изначально созданный для научных миссий и только потом адаптированный для боевых действий. Его обтекаемый корпус, около трехсот метров в длину, был оснащен самыми современными сенсорными системами и генераторами гравитационных полей, способными как искажать пространство для быстрого перемещения, так и создавать мощные защитные экраны.

Командная рубка располагалась в центральной части корабля, защищенная несколькими слоями брони. В отличие от стандартных военных кораблей, здесь было просторно и эргономично, с удобными рабочими станциями и большим центральным столом, над которым парила голографическая проекция окружающего пространства.

Алексей сидел в командирском кресле, изучая данные на персональном дисплее. Он успел переодеться в более практичную полевую форму, но все равно чувствовал себя неуютно среди военной атрибутики. Вокруг него кипела деятельность – офицеры проверяли системы, навигаторы прокладывали курс, инженеры контролировали работу двигателей.

– "Архимед" готов к отправлению, адмирал, – доложила Соколова, подойдя к командирскому креслу. – Боевая группа "Альфа" также готова. Два легких крейсера и четыре эсминца.

– Тактическое звено "Хищник"?

– Двенадцать перехватчиков на борту, готовы к вылету по вашему приказу.

Алексей кивнул и повернулся к навигатору:

– Проложите курс к точке выхода гравитационного коридора Терпсихоры. Используйте минимальную мощность двигателей до выхода из зоны станции, затем полный ход.

– Есть, сэр, – ответил навигатор, чьи пальцы уже летали над голографическим интерфейсом.

– Уведомите боевую группу: выходим через 5 минут, – добавил Алексей, затем, повернувшись к Соколовой: – Какие новости от разведки в Терпсихоре?

– "Сокол" сообщает, что никаких изменений. Вражеский флот еще не достиг внешних границ системы. Местный гарнизон приведен в полную боевую готовность, началась эвакуация гражданских из стратегических районов.

Алексей нахмурился:

– Полная эвакуация планеты невозможна за такое короткое время.

– Да, сэр. Они эвакуируют только ключевых специалистов и правительственных чиновников, – Соколова помедлила. – Стандартный протокол в таких ситуациях.

Алексей хотел возразить, но понимал, что сейчас не время для дебатов об этике. Он вызвал на свой дисплей данные о звезде Терпсихоры, которые запросил ранее. Как он и помнил, звезда обладала необычными гравитационными характеристиками – периодические выбросы плазмы создавали локализованные искажения пространства-времени, слишком слабые, чтобы представлять опасность для кораблей, но достаточные, чтобы их можно было зарегистрировать.

"Идеальная лаборатория для экспериментов с 'мёртвыми зонами'", – подумал он. "Константин всегда был умен. Он выбрал место, где природа сама помогает его экспериментам".

– Адмирал, – голос Соколовой вернул его к реальности. – Мы готовы к отправлению.

Алексей глубоко вздохнул и произнес фразу, которая, как он надеялся, никогда не слетит с его губ:

– Всем кораблям: начать выдвижение. Курс на Терпсихору.

"Архимед" мягко отделился от дока станции. За ним, соблюдая идеальный строй, последовали корабли боевой группы "Альфа". Маневровые двигатели мягко толкали их вперед, уводя от безопасного убежища навстречу неизвестности.

Когда корабли покинули зону ограниченных маневров станции, Алексей дал команду:

– Основные двигатели на полную мощность. Вперед.

Корабль вздрогнул, когда активировались основные генераторы гравитационного поля. Вместо привычного для старых космических кораблей ускорения, прижимающего к креслу, пассажиры "Архимеда" почувствовали лишь легкую вибрацию – искажение пространства перед кораблем создавало эффект "падения вперед", позволяя достигать субсветовых скоростей без инерционных перегрузок.

На главном дисплее звезды растянулись в длинные полосы, когда корабль приблизился к релятивистским скоростям. До гравитационного коридора, ведущего к Терпсихоре, оставалось менее часа пути.

– Адмирал, – обратилась к нему Соколова. – С вашего позволения, я хотела бы предложить план действий после прибытия.

– Конечно, командер, – кивнул Алексей. – Я рассчитываю на ваш опыт.

Соколова активировала тактический дисплей на центральном столе.

– Учитывая наши силы и предполагаемый состав флота Директората, прямое столкновение было бы… рискованным. Силы примерно равны, но у них будет преимущество внезапности и инициативы.

– Согласен, – кивнул Алексей. – Классическая оборонительная позиция здесь не подойдет.

– Я предлагаю асимметричную стратегию, – Соколова указала на астероидный пояс, расположенный между третьей и четвертой планетами системы. – Расположить основные силы здесь, используя астероиды как естественное прикрытие. Легкие корабли и эскадрилью "Хищник" выдвинуть вперед для раннего обнаружения противника.

Алексей задумался. План был логичным с военной точки зрения, но не учитывал особенности гравитационного поля звезды, которые, как он подозревал, были ключевым фактором в планах Маликова.

– Это хорошая основа, командер, но предлагаю модификацию, – он изменил отображение на голографической карте, выделив определенные сектора вокруг звезды. – Эти области демонстрируют повышенную гравитационную активность из-за особенностей звезды. Если моя теория верна, Директорат будет использовать их для создания или усиления "мёртвых зон".

Он указал на один из секторов, ближайший к планете Терпсихора-Прайм.

– Особенно этот. Гравитационные показатели здесь выше на 17%, и наблюдается периодический паттерн флуктуаций. Идеальное место для создания стабильной аномалии, достаточно близко к планете, чтобы представлять угрозу.

– Вы предлагаете сконцентрировать наши силы там? – с сомнением спросила Соколова.

– Нет. Я предлагаю создать видимость концентрации сил в астероидном поясе, как вы и предложили, но разместить "Архимед" и два эсминца в скрытой позиции рядом с этой зоной повышенной активности. Когда Директорат начнет свои манипуляции с гравитационным полем, мы будем готовы немедленно вмешаться.

– Рискованно, – заметила Соколова. – Если они обнаружат "Архимед"…

– То нападут на флагман, отвлекая внимание от гражданских целей, – закончил за неё Алексей. – Что предпочтительнее атаки на планету.

Соколова внимательно посмотрела на него.

– Это не совсем то, чего я ожидала от самопровозглашенного пацифиста, адмирал.

– Я пацифист, командер, не мученик и не глупец, – спокойно ответил Алексей. – Я ненавижу войну, но раз уж меня вынудили в ней участвовать, я буду использовать свои знания, чтобы минимизировать потери. И я знаю, как думает Константин Маликов.

Их разговор прервал сигнал связиста:

– Адмирал, входящее сообщение от разведчика "Сокол". Приоритет высший.

– На экран, – приказал Алексей.

Изображение на главном дисплее сменилось. Командир "Сокола", капитан с измученным лицом, выглядел встревоженным:

– "Архимед", у нас проблемы. Мы зарегистрировали формирование гравитационной аномалии в системе Терпсихора, координаты передаю отдельным пакетом. Аномалия растет быстрее, чем предсказывали наши модели. И… мы потеряли связь с фрегатом "Ястреб", который пытался исследовать её.

– Когда началось формирование аномалии? – резко спросил Алексей.

– Примерно два часа назад, сэр. Сначала она была едва заметна, но затем начала экспоненциально расти.

– А вражеский флот? Вы его обнаружили?

– В том-то и дело, сэр, – капитан "Сокола" выглядел озадаченным. – Никаких признаков флота Директората. Наши датчики дальнего действия не фиксируют кораблей в пределах двух световых часов от системы.

Алексей и Соколова переглянулись. Это не имело смысла. Аномалия уже формируется, но флот Директората еще даже не прибыл в систему?

– Пошлите мне все данные по аномалии, – приказал Алексей. – Немедленно. И держите "Сокол" на безопасном расстоянии от неё.

– Есть, сэр. Данные передаются.

Когда связь прервалась, Алексей повернулся к Соколове:

– Что-то не так. Это не соответствует нашим разведданным.

– Возможно, у Директората есть технология, которая позволяет им создавать аномалии дистанционно? – предположила Соколова.

– Невозможно, – покачал головой Алексей. – Для формирования "мёртвой зоны" требуется прецизионное управление гравитационным полем непосредственно в точке создания. Нельзя сделать это на расстоянии.

Он замолчал, обдумывая ситуацию. Затем его лицо изменилось, словно его осенило:

– Если только… Это не предварительная стадия атаки. Это подготовка.

– К чему?

– К созданию искусственного гравитационного коридора, – медленно произнес Алексей. – Они готовят путь для мгновенного прибытия всего своего флота, минуя обычные маршруты, которые мы контролируем.

Соколова побледнела:

– Это возможно?

– Теоретически – да. Если создать достаточно стабильную "мёртвую зону" с определенными параметрами, её можно использовать как… портал. Вход в искусственный коридор, ведущий прямо в систему Терпсихора, в обход всех наблюдательных постов.

– Тогда мы должны остановить формирование этой зоны!

– Уже слишком поздно, – Алексей покачал головой, изучая поступившие данные. – Она уже достигла критической стабильности. Но мы можем использовать это против них.

Он повернулся к навигатору:

– Изменить курс. Направляйтесь прямо к точке входа в Терпсихорский коридор. Максимальная скорость.

– Адмирал? – Соколова смотрела на него с вопросом.

– Они ожидают, что мы прибудем обычным путем, через стандартный коридор, – объяснил Алексей. – Это займет около шести часов. За это время их флот успеет прибыть через искусственный коридор и закрепиться в системе.

Он указал на точку на карте:

– Но если мы войдем в стандартный коридор с максимальной скоростью, на пределе возможностей корабля, мы можем сократить время прибытия до трех с половиной часов. Это даст нам шанс перехватить их в момент выхода из искусственного коридора, когда их корабли будут наиболее уязвимы.

– Это рискованно, – заметил главный инженер. – Вход в коридор на таких скоростях никогда не тестировался. Мы можем потерять корабль.

– Я знаю, – Алексей кивнул. – Но у нас нет выбора. Если Директорат захватит Терпсихору, следующей целью станет "Убежище Пустоты". И тогда будут потеряны не только корабли, но и миллионы жизней.

Он посмотрел на всех присутствующих в рубке:

– Я понимаю риск. И я не приказываю. Я прошу вас довериться моему плану.

Соколова выпрямилась и отсалютовала:

– Экипаж "Архимеда" готов выполнить приказ, адмирал.

Остальные офицеры последовали её примеру, даже те, кто ранее с сомнением относился к новому командиру.

– Хорошо, – кивнул Алексей. – Связист, передайте боевой группе "Альфа" мои распоряжения. Всем кораблям подготовиться к экстремальному входу в гравитационный коридор.

Пока офицеры выполняли его распоряжения, Алексей вернулся к изучению данных об аномалии. Константин всегда был блестящим физиком, но эта манипуляция с гравитационным полем была на уровне, который даже Алексей считал скорее теоретическим. Создание искусственного коридора требовало такой точности расчетов и такой мощности генераторов, что казалось почти невозможным.

"Что ты задумал, Костя?" – снова спросил он мысленно. "Это демонстрация? Предупреждение? Или начало чего-то гораздо более страшного?"

Вход в гравитационный коридор на сверхвысокой скорости был похож на прыжок в бурлящий водоворот. "Архимед" сотрясался, словно его пытались разорвать на части. Системы корабля работали на пределе возможностей, компенсируя чудовищные перегрузки.

Алексей крепко держался за подлокотники командирского кресла, чувствуя, как вибрация проникает до костей. Он никогда раньше не испытывал ничего подобного – даже в свои самые рискованные научные экспедиции.

– Структурная целостность 82 процента и падает! – докладывал инженер. – Напряжение в главной раме превышает проектные спецификации!

– Удерживайте курс, – спокойно произнес Алексей, хотя внутри него все сжималось от напряжения. – Стабилизаторы на максимум.

На мониторах мелькали предупреждения о перегрузке систем. Несколько второстепенных систем уже отключились, перенаправив энергию на структурные поля целостности.

– Мы теряем связь с "Рысью" и "Ягуаром", – сообщил связист, указывая на два эсминца из сопровождения. – Их сигналы становятся нестабильными.

– Они выдержат, – уверенно сказал Алексей. – Корпуса военных кораблей рассчитаны на серьезные перегрузки.

Звезды за пределами коридора слились в сплошные полосы света, словно корабль пробивался сквозь водопад фотонов. Время внутри гравитационного коридора текло иначе – то, что снаружи занимало шесть часов, здесь сжималось до трех с половиной за счет искривления пространства-времени.

– Две минуты до выхода! – объявил навигатор. – Готовность всех систем!

Алексей вызвал на дисплей последние данные от разведчика "Сокол". Аномалия в системе Терпсихора продолжала расти, почти достигнув параметров, необходимых для формирования стабильного прохода. Если его расчеты верны, флот Директората должен появиться примерно в то же время, что и "Архимед" – идеальный момент для перехвата.