Чисто теоретически

Чисто теоретически

От автора

Помни, даже у самого отвязанного засранца в груди бьется сердце. Просто запасись терпением и отыщи к нему путь.

Плейлист

Lights – New Fears

Rachel Taylor – Porcelain

Two Feet – Think I’m Crazy

CRMNL – Trouble

Rihanna – Breakin’ Dishes

Royal Deluxe – Bad

Zoe Wees, 6LACK – That’s How It Goes

The Man Who – Bet on You

Jean Castel – Saying a lot

The Cab – Lock Me Up

Nelly Furtado – Maneater

City Wolf – Bout To Go Down

David Fanning – Breathtaker

Nickelback – Home

Глава 1. Чарли

Помните детище Люка Бессона под названием «Такси»? Да-да, с горячим по тем временам Сами Насери? В полицейском участке был момент, в точности описывающий мою сегодняшнюю ситуацию:

– Мы в дерьме!

Комиссар Жибер был как никогда прав. Мы в дерьме! Хотя, по правде говоря, в дерьме только я.

Страх. Колебания. Застенчивость. Привет, меня зовут Чарли, и этот скудный набор не обо мне. Я всегда была смелой, когда принимала то или иное решение. Разумеется, некоторые из них не увенчались успехом (возможно, больше половины), но я из тех людей, кто легко признает ошибки. Я не пасовала. Всегда держала нос по ветру. Но сейчас боевой настрой сдувается подобно воздушному шарику. Он лихорадочно кружит в стенах гостиной, издавая свистящий звук, а затем врезается в стену и повержено падает на пол. Примерно так можно описать мое лопнувшее терпение.

Ярость. Возмущение. Осуждение. В эфире все та же Чарли. Ну, та Чарли, которую, чтобы призвать, нужно очень, очень постараться. Или нет. Для рецепта понадобится: один член, одна шатенка, много несвязной чепухи. Обычно я закрываю глаза и делаю дыхательное упражнение, дабы не устроить жестокую кровавую расправу похлеще той, что произошла в доме Шерон Тейт. Ага, ту самую, которую воспроизвел Чарльз Мэнсон1[1]. Не своими руками, но все же. У меня наклевывается несколько отменных идей, но серийные убийцы на полках как бы намекают, что я, так или иначе, буду поймана одним из убойных отделов ФБР. Хотя убийцу влюбленных так и не поймали, верно? Что, если придумаю загадочный шифр, который начнут транслировать в новостях? Однажды какая-то диванная парочка его разгадает, но к тому времени я наверняка буду мертва, иначе почему личность Зодиака2[2] так и остается не раскрытой?

Когда во мне кипит гнев, мысленно обращаюсь к знаменитым серийным убийцам. Ну, знаете, подбираю способ расправы под ту или иную ситуацию. Исключительно теоретически. Я бы никогда не убила живое существо. Наверное. Назойливые мухи считаются?

Давайте вернемся в суровую реальность, где меня, сюрприз-сюрприз, ВЫСЕЛЯЮТ.

– Вы, черт побери, шутите?! – Я сжимаю кулаки, переглядываясь между Брюсом и Уитни, задержав взгляд на последней. Той самой шатенке из кровавого рецепта.

– Мы подумали… – лопочет она, взглянув на Брюса, словно ищет поддержку. Он, в свою очередь, скрестил руки под грудью, будто мы обсуждаем скучное телешоу.

– Подумали? – С сарказмом бросаю я. – То есть, вы подумали, прежде чем любезно выставить меня на улицу в разгар семестра?

– Мы…

– Мы, мы, мы. – Я яростно жестикулирую руками, отбиваясь от ее слов. – Бла-бла-бла, Уит!

– Чарли, детка, пожалуйста, – хнычет она, следуя за мной по коридору, но не позволяю ей договорить. Я так громко хлопаю дверью, что дребезжат петли, а по стене едва не расползается паутинка.

ОХ-РЕ-НЕТЬ!

Просто не могу подобрать слов. ПОВЕРИТЬ! Впервые в жизни, спешу заметить. Зачастую у меня найдется минимум два варианта на любое замечание. Я за словом в карман не полезу.

Эти двое не ищут новую квартиру, а решили пойти легким путем и выставить МЕНЯ! Почему? Потому что они хотят «пожить вдвоем». В квартире, которую мы снимаем с самого первого курса. В квартире, где прожили три с половиной года. В квартире, которую нашла я. В квартире, в которой Брюс пустил корни. Изначально я не обращала внимания, но невольно начала ловить себя на мысли, что слишком часто наблюдаю его задницу на нашем диване. Еще чаще в трусах. Даже когда нас нет, Брюс тут. Я не хочу видеть очертания члена парня подруги. Поправка! Бывшей подруги. Это продолжается третий месяц. Разговоры с Уитни ни к чему не привели. Она то и дело находила ему оправдание: в братстве тусовка; мы хотим провести время вдвоем, а в братстве много лишних ушей; он помогал по дому; в братстве отключили воду. Угу. Оправдания. Оправдания. И еще раз оп-ра-вда-ния. Ко всеобщему сожалению, я не из числа тех, кто придумывает оправдания мужчинам. В целом людям.

Рухнув на кровать, поднимаю телефон и, сделав глубокий вдох, открываю браузер.

Я, конечно, могла бы стоять на своем, но настолько надоело наблюдать физиономию Брюса, что на сей раз готова отступить. К тому же он повадился таскать дружков. К нам. Вы не ослышались. Порой наша квартира – и есть братство. Чертова дюжина парней на нашем диване. Ой, простите, теперь это ИХ диван. Бутылки пива, крошки чипсов, полные мусорные пакеты, громкий смех, недвусмысленные намеки – список можно пополнять вечно. Да, изначально это было весело, но потом осознала, что вижу их чаще, чем собственное отражение. Есть два варианта исхода. Оставшись – буду видеть лица Уитни и Брюса, а следовательно, физиономии парней из братства. Съехав – лишь несколько учебных часов. Очевидно только одно: нашей дружбе пришел конец. Кто так поступает в разгар семестра? Сейчас вряд ли можно найти что-то стоящее. Никто не ищет соседа за пару месяцев до присвоения степени. Достойные варианты разлетаются в начале августа, когда в Чикаго слетаются студенты. С кампусом та же проблема. Списки подают летом.

Пролистываю кучу объявлений, отчего рябит в глазах. Я говорила, это трудно? Забудьте. Это, черт возьми, невозможно.

До тех пор, пока не натыкаюсь на короткое объявление «сдается комната». И все, понимаете? Ни описания, ни номера, ни фотографий, ничего. Пользователю можно написать, и я делаю это. Разве есть другие варианты?

Набираюсь терпением и жду. Долго. Всякий раз открываю диалог и наблюдаю тишину в ответ. Может, объявление уже неактуально, но все же во мне теплится надежда. Я не потяну аренду в одиночку, а у дяди и тети вряд ли завалялись лишние две тысячи баксов. Помимо меня, они поднимают на ноги двух пятилетних засранцев, у которых вечный двигатель в заднице. Клянусь, Тони и Эрик родились, чтобы разрушать. Иногда удивительно, как такому спокойному человеку, как дядя Ричард, удалось заделать настолько сумасшедших близнецов. После гибели родителей в аварии мне полагалась страховка, большая ее часть ушла на покрытие обучения и съем жилья, вторая до сих пор лежит на случай критической ситуации. Вот же она! Критическая ситуация.

Время тянется, а я тяну со сбором вещей и продолжаю накапливать злость на Уитни.

Член. Щелчок. И вот у меня уже нет подруги. Какая прелесть!

Когда выхожу из комнаты, застав ее в гостиной, вижу раскаяние в зеленых глазах, но отмахиваюсь. Ни за что не куплюсь на виноватую мордашку. Нож в спине тому помеха.

– Чарли… – Уит волочится за мной с видом брошенного щеночка.

Но снова терпит фиаско.

Я беру бутылочку йогурта и возвращаюсь в комнату, закрыв дверь у нее перед носом. Называйте меня стервой или придумайте что-то похуже. Вот такая я: не нуждаюсь в оправданиях. Зачем тратить время? Уитни попытается надавить на жалость, в конце концов, плохой останусь я. Да-да, это ведь я выселяю себя из квартиры. И ради кого? Члена!

Что ж, я достаточно легко прощаюсь с людьми. Тетя Джиа утверждает, что у меня холодный тип привязанности. Должна признать, она права. Я избегаю отношения как огня, не подпускаю к себе близко. Свидание? Почему бы и нет. Секс? Тот же ответ. Совместное проживание? Супер, экономия еще никому не навредила. Дружба? До тех пор, пока не лезут в душу. Отношения? Боже, нет!

Я снова проверяю сайт. Сейчас плевать, с кем соседствовать, главное – поскорей убраться от Уитни. И Брюса. И гребаных парней из братства. И предательства.

Пользователь 41494: Сегодня в 4.

За сообщением получаю точку на карте. Ни слова больше. Кем бы ни был этот человек, он не удосужился поменять имя пользователя и поздороваться. Ну до чего теплый прием!

Глава 2. Нолан

Было бы шикарно, если бы Эш не забрал с собой ключи. Безусловно, копия имеется в Чикаго. У одного засранца с Фултон Ривер наверняка завалялась связка, но Джефф ни за что не отдаст их мне. Огромная вероятность, что он проглотит их или расплавит, лишь бы я не добрался. Я мог бы экономить, сохраняя всю зарплату, пока живу у Эша, но подозреваю, они сговорились против меня. Очаровательная парочка, а ведь я поклялся на собственных яйцах «никаких тусовок».

С отъездом Эша все навалилось, будто он мой гребаный четырехлистный клевер, приносящий удачу. Машина требует любви и ласки в автомастерской. Арендодатель поднял месячную плату. Тереза зачастила со звонками. О ней Эш, разумеется, не в курсе. Он на дух не переносит нашу богом забытую семейку. Если скажу, что плачу за трейлер, он взбесится. А если упомяну, что подкидываю ей деньжат на продукты, он рванет подобно ядерной бомбе, но предварительно скажет, что выпрошенные гроши уходят на низкосортное поило. Ни о каких продуктах речи, разумеется, быть не может. Я не наивный кретин, но и отказать не в силах.

Не стану разглагольствовать о любви к «матери». Я не обращаюсь к ней в подобной форме. Для меня существует имя. Тереза Прайс никогда не была моей матерью. Не одного дня, даже когда находился в утробе. И я в большей степени испытываю к ней безразличие, нежели благодарность за появление на свет. Никто не пожелает родиться там, откуда я родом. Никто не захочет видеть то, что видел я. Обычно наш диалог предусматривает два варианта развития сюжета.

– Милый, как дела?

– Нет.

– Ты неблагодарное отродье! Знаешь, сколько я мучилась с тобой?

– Ни дня.

Конец.

– Милый, как дела?

– Сколько?

– Две сотни. У тебя кто-то появился? Как поживает Эштон?

Конец.

Какого черта я все еще не поменял номер? Ума не приложу. Может, жду, когда раздастся звонок и незнакомый голос сообщит: «Сожалею, ваша мать мертва». Или вроде того. У нормального человека это должно вызывать ужас, вероятно, ему и подумать страшно о смерти близкого, но внутри меня пустота. Я не знаю о ней ровным счетом ничего, как и имя кровного отца. Она, наверное, тоже не в курсе. Когда в деле замешан алкоголь, Тереза ничем не брезгует. Женщина продаст меня за бутылку дешевой водки, а за вторую сбросит одежду. Образец идеальной матери.

На сегодняшний день ситуация критическая, поэтому решил отдать пустующую комнату кому бы там ни было. Чувак, заинтересовавшийся ею, избавит меня от одной проблемы и сбережет тысячу. А если еще не будет действовать на нервы, мы поладим. Мне не нужен друг, собеседник или проповедник. Мне необходим сосед, которому нет дела до меня. Я готов отплатить взаимностью.

Стук в дверь привлекает внимание. Я бросаю взгляд на часы. Ровно четыре. Пунктуальный засранец. Но открыв дверь, встречаю миндалевидные карие глаза, обрамленные густыми ресницами. Взгляд падает на парочку книг в руках девчонки, которую она прижимает к бедру, и я раздраженно закатываю глаза. На этой неделе визиты участились, что мне уже поперек горла стоит. Вчера приходил парнишка, предлагающий внести пожертвование неизвестной мне церкви, а перед ним парочка худощавых школьниц с печеньем. Чертовски дрянном, должен сказать, гораздо приятнее жевать кусок картона. У них, наверное, совсем плохи дела и пришлось обратиться за помощью к дьявольским силам, раз уж сегодня на пороге вижу ЭТО. Жгучую брюнетку с оливкой кожей и аппетитными формами. Узкие джинсы с высокой посадкой подчеркивают каждый изгиб, короткий топ открывает плечи и тонкую полоску живота. Она стоит в коридоре в свете тусклых ламп, и ее прямые темно-каштановые волосы водопадом спускаются по плечам, мерцая мягким блеском. Высокие скулы и кокетливый изгиб губ завершают образ, но я остаюсь непреклонен. Должен отметить, попытка хорошая.

– Я атеист и не дам ни цента за печенье, книги и все остальное, что ты хочешь подсунуть.

– Ты попадешь в ад, безбожник, – с невозмутимым видом парирует она. – Меня зовут Чарли.

Чарли…

Помоги мне, безбожнику, Господи. Киска?

Нет. Я повторю это еще сотню раз, если потребуется. Черта с два стану делить квартиру с девчонкой. Это подразумевает сопли, слезы, вспышки гормонов, в конце концов, она примет сочувствие за романтические чувства, следовательно, жизнь превратится в ад. Моя жизнь и без того ад адский.

– Привет, Чарли. – Я выуживаю что-то наподобие улыбки. – Пока, Чарли.

Стоит предпринять попытку закрыть дверь, как она отскакивает обратно, потому что Чарли просовывает в проем ногу. Пометка: надоедливая. А это еще одно жирное «нет». Два «нет» в колонке «против» всего-то за пару секунд.

– Мы договаривались. – Ее враждебный тон до усрачки напугает разве что пятилетнего засранца, я же нахожу в нем тоску смертную. – Ты отправил адрес и время. Я думала, что могу посмотреть комнату.

– А я думал, ты парень. У тебя мужское имя.

– Родители ждали мальчика. – Она толкает дверь, и я на мгновение теряю дар речи. – Спасибо, что заметил.

Настырная, черт меня дери.

– Жить ты тут не будешь.

– О, да неужели?

Чарли проходит в квартиру, намеренно задев меня плечом. Не самое лучшее начало знакомства. Третье «нет». Она делает успехи.

Я все еще держу дверь открытой, чтобы девчонка поскорей убралась. Но Чарли поднимает руку и водит указательным пальцем между дверьми, расположенными друг напротив друга. Сейчас они как два враждебных лагеря, а между ними поле боя в виде совмещенной кухни с гостиной.

– Какая, пользователь четыре-один-четыре-девять-четыре?

Пользователь… чего?

Я фыркаю.

– Давай, Чарли-не-парень, тебе пора.

– Пора? – Она оголяет белоснежные зубы. Это должна быть улыбка, но напоминает волчий оскал. – Я так не считаю. Мне плевать, будь ты женоненавистником, расистом, атеистом, пессимистом или республиканцем. Я пришла посмотреть комнату, и я ее посмотрю. А потом, так уж и быть, вынесу вердикт. Я тащилась сюда не затем, чтобы получить сопроводительное письмо на хрен.

– Слева. Но ты сюда не переедешь.

Чарли игнорирует замечание. А были сомнения? Она марширует к комнате, и мой взгляд автоматически сползает на задницу. Чертовски хорошенькую задницу в форме сердечка. Прямо по курсу грех, а я никогда не был святым. Волосы при движении покачиваются подобно маятнику. Гипнотизируют. Они будут смотреться идеально, когда намотаю на кулак. Я не согласен делить с ней жилье, но готов предложить кое-что другое. Чарли, к ее собственному сожалению, в моем вкусе. И вот оно: четвертое «нет». Секс и сожительство не могут гармонично существовать в одном мире.

Она исчезает с поля зрения, а спустя минуту появляется.

– Мне в самый раз.

– Жаль тебя разочаровывать.

– Сколько. – В словах нет вопросительного подтекста, Чарли требует. С ее-то ростом в пять с половиной футов и телосложением это опасно. Ничто не мешает прихлопнуть ее как букашку. – Назови цену.

Ну, раз уж не справляется прямолинейность, существует другой способ избавиться от раздражителя.

– Есть вариант. – Я окидываю ее оценивающим взглядом, не упуская ни одну деталь, особенно округлости. Стоит поставить плюс в колонку «за» на одном уровне с «против». Она выглядит на двести из ста возможных. И все же остаюсь при своем: – Ты. Колени. Твой рот.

– Удар по яйцам сравним с переломом трех тысяч костей. – Она многозначительно поднимает бровь. – Мы пришли к пониманию?

– Нет. Тебе пора.

– Слушай, моя ситуация из разряда «удар по яйцам». Мне нужна комната в срочном порядке на два месяца, потому что подруга между дружбой и членом выбрала второй вариант, что автоматически делает ее бывшей подругой. Ты облегчишь нам задачу, если назовешь цену. Я не планирую сближаться с тобой, вечерами болтать по душам, совать нос в твою жизнь, плакать плече из-за неразделенной любви и все в подобном «девичьем» духе. Мне просто нужно жилье, и как можно скорее.

Неплохо, признаю, хотя вступление не впечатлило. Зато вторая часть удалась ей на славу. Но, черт, это девчонка, а значит, проблемы. Много проблем. Мне и своих сполна хватает.

– Два месяца, – напирает она, вздернув нос. Взгляд у нее наполнен решительностью, язык тела не уступает. Чарли явно не из тех, кто легко сдается. – Никаких добрососедских вечеров или совместных завтраков. Мы не играем в счастливую семью и не плетем браслетики дружбы.

Проклятье! Желающих не так уж и много. Найти соседа проще в августе, а не в апреле.

– Уборка? – Помедлив, спрашиваю я.

Убейте. Я спятил.

– Я не грязнуля. Ненавижу немытую посуду, волосы в раковине, крошки на полу. Если ты тоже, то мы поладим.

Черт с ним, еще один плюс.

– Секс?

– Мне нет дела до твоего члена, и в кого он вставлен. Я не твоя сумасшедшая будущая или бывшая.

– С твоими приятелями по сексу не возникнет проблем? – Вряд ли нуждаюсь в подобного рода информации, но любопытно.

Чарли и бровью не ведет. Сохраняя зрительный контакт, она не выглядит смущенной.

– Мои приятели по сексу не твоя забота. Я не обязана предоставлять справки.

– В чем подвох?

– Никаких подвохов. Если тебе нравится лесть, внимание, комплименты по типу, какая ты сладенькая булочка с корицей после сна, то ты не по адресу. Я не намерена целовать твою задницу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

0

Чарльз Миллз Мэнсон – американский серийный убийца, преступник, создатель и руководитель общины, которая называла себя «Семьей».

1

Зодиак – псевдоним неустановленного американского серийного убийцы, действовавшего в Северной Калифорнии с конца 1960-х до начала 1970-х годов.