Земля Эль. Глотатель ядов

Эмили Родда

Земля Эль. Глотатель ядов

Landovel #1: The Poison Taster

© Emily Rodda, 2024.

First published by Allen & Unwin, Australia, 2024 in the English Language.

This edition published by arrangement with Allen & Unwin and Synopsis Literary Agency.

В оформлении использованы материалы, предоставленные фотобанком Shutterstock/ FOTODOM

© Чомахидзе-Доронина М.Ш., перевод, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Часть первая

«Простое решение повернуть налево, а не направо, поднять перо или оставить его на столе, убить или пощадить врага может изменить ход истории смертных, – молвила старейшина. – Однако вероятность иного выбора всегда остаётся, поэтому на Земле существует множество возможных временных линий. Они тянутся сквозь века, бок о бок, словно цвета радуги. Все они – часть единого целого». Едва заметная улыбка заиграла на её губах. «Но одни линии интереснее, чем другие».

«Пилигрим», Легенды Эль

Глава первая

Мальчик слышал глухие звуки яростной схватки и лязг металла. Потолок каюты сотрясался под тяжёлыми сапогами захватчиков, громыхавших на верхней палубе.

– Их тощий боцман свалился за борт, Крэм! – крикнул один из них. – Его сильно покромсали, но плывёт он как одержимый.

– Да пусть его угри сожрут! – раздался в ответ скрежещущий голос. – Давай вниз!

Сапоги заскрипели по лестнице, ведущей на нижнюю палубу. Воспоминание о торопливом голосе эхом отозвалось в затуманенном сознании мальчика.

Здесь ему ничего не грозит. Ничего не грозит…

Волоча за собой одеяло, мальчик отполз к изголовью узкой койки, пока не упёрся спиной в стену каюты. Он подтянул к себе колени, здоровой рукой прижимая к груди книгу, которую читал, и съёжился, стараясь быть как можно меньше. Он зажмурился. Я невидимка, – подумал он.

Оцепенев от страха, он ждал.

* * *

Работорговец Крэм прокладывал себе путь через трупы, отпихивая их ногой. Убитых оказалось всего восемь. Судя по одежде, пятеро были пассажирами. Две женщины – не очень молодые, но всё ещё привлекательные. Какая потеря!

Крэм сунул свой окровавленный топор за пояс. Добыча оказалась лёгкой, но он сомневался, что она стоила трудов.

Корабль был спасательным судном Свободного Ландовела – уродливой старой плоскодонной баржей с парусами, предназначенной для бесшумного хода по мелководью. Похоже, судно довольно долго дрейфовало. Его защитники казались измождёнными и оголодавшими, хоть и сражались они неистово.

А остальные несчастные души, некогда ютившиеся на корабле, ушли туда, где Крэм уже не сможет их достать. Шторм, сломавший мачту, изодравший паруса в лохмотья и разнёсший в щепки спасательные шлюпки, был, несомненно, свирепым и внезапным.

Крэм знал, что здесь произошло. Жилые помещения на таких спасательных судах тесные и душные. Пассажиры старались как можно больше времени проводить на палубе. Но шторм застиг их врасплох, и, когда корабль ходуном заходил у них под ногами, большинство просто смыло за борт или убило летящими обломками.

Крэм выругался, размышляя не об ужасах, пережитых обречёнными на гибель людьми, а о деньгах, которые он заработал бы, продав их в рабство. А ещё о золотых кольцах и монетах, которые пошли ко дну вместе со своими владельцами, хотя у бедолаг, бежавших из Истинного Ландовела, их обычно немного.

Тяжёлая тишина повисла на палубе, когда все его люди спустились вниз. «Ни дать ни взять корабль-призрак, – с тревогой подумал Крэм. – Пожалуй, надо было оставить его в покое». Он вспомнил, как судно медленно скользило по воде, выплывая из густого, мерцающего тумана Эль. Он постучал по лбу скрещёнными пальцами, чтобы отогнать невезение.

– Что вы там возитесь, бездельники? – прорычал он в открытый люк, из которого в темноту спускалась лестница. – Харкер, доложить!

– Никаких признаков жизни! – отозвался приглушённый голос. – Трюм затоплен. С нижней палубы воду откачали, но её основательно залило. Клянусь Кометой, ну и вонь!

Крэм снова выругался.

– Плевать на вонь! – рявкнул он. – Обыщите мешки. Я спускаюсь.

Он мигом соскочил вниз. Запах сырости и гнили тут же ударил ему в нос. Харкер поджидал его с горящим факелом. Взгляд у него был угрюмый, но он не произнёс ни слова. Хоть он и был довольно рослым парнем, но всё равно походил на карлика рядом с Крэмом, который возвышался над ним, словно здоровенный медведь.

– Капитанскую каюту осмотрели? – прорычал Крэм.

– Оставили для тебя, как всегда. Она на пару ступенек выше палубы – может, там и сухо.

Харкер прошёл вперёд, через широкое, смердящее помещение, где гамаки висели рядами, словно захлебнувшиеся летучие мыши. Люди Крэма толкались между ними, роясь в промокших тюках с вещами.

Как обычно бывает на таких спасательных судах, капитанская каюта – единственное место, где можно уединиться. Она находилась на приподнятой платформе, врезанной в корму. Тяжёлой, неспешной поступью Крэм подошёл к двери. Она была заперта. За ней царила тишина.

Крэм достал свой топор. Он кивнул Харкеру, чтобы тот был наготове, и со всей силы ударил в дверь ногой. Хлипкий замок поддался, и дверь распахнулась, грохнув о стену каюты. Крэм окинул комнату взглядом, мгновенно оценив обстановку.

Слабый свет пробивался сквозь заляпанные морской солью окна. Несколько книг в кожаных переплётах валялось на ковре, покрывавшем дощатый пол нижней палубы. На столе под окнами царил беспорядок. Ящики выдвинуты. Изящные новомодные инструменты, которыми Крэм никогда не стал бы пользоваться, свалены в кучу как попало.

Значит, капитан ушёл в спешке, не захватив с собой ничего, однако он не забыл запереть дверь. Здесь наверняка найдётся немало ценного, – подумал Крэм и сразу оживился.

Он сунул топор обратно за пояс, подошёл к столу, громыхая сапогами, и принялся рыться в ящиках. Никакого золота здесь, конечно, не было. Матросам Свободного Ландовела платили кредитами. Зато нашлось две коробки патронов, а это уже кое-что! В сокровищнице на Скале предостаточно стволов, но оружие бесполезно без…

– Крэм! – гаркнул Харкер.

Крэм обернулся, грозно нахмурившись. Харкер стоял в дверях каюты. Он мотнул головой в сторону койки, привинченной к стене напротив стола.

Крэм проследил за его взглядом и замер.

На узкой койке, прикрывшись одеялом и сжавшись в комок, сидел мальчик. На вид ему было лет одиннадцать или двенадцать. У него были тёмные волосы, одет он был в белую рубашку, не по размеру большую. Он сидел так неподвижно, что сошёл бы за восковую куклу, если бы не огромные, почерневшие от страха глаза.

Крэм остолбенел, но быстро овладел собой.

– И что? – рявкнул он.

– Я думал, ты его не заметил, – сказал Харкер, предусмотрительно сдержав ухмылку.

– Конечно, заметил, – проворчал Крэм. – Тащи его на «Ястреба» и посади на цепь! Хоть одного привезём на Скалу.

Харкер подошёл к койке и отдёрнул одеяло. Мальчик вздрогнул от боли, но не издал ни звука. Его левая рука была покрыта шрамами и изувечена, кисть застыла в виде когтя.

– Этот для работы не годится, Крэм, – сказал Харкер. – Рука у него не гнётся. Бракованный какой-то.

Крэм пожал плечами.

– Тогда прикончи его.

Харкер выхватил кинжал. Крэм развернулся было к столу, но краем глаза заметил, что мальчик прижимал к груди. Это была раскрытая книга.

– Стой! – рявкнул он.

Харкер удивлённо оглянулся. Крэм оттолкнул его и встал рядом с койкой. Мальчик поднял глаза на огромную косматую фигуру, нависшую над ним, но даже сейчас не издал ни звука.

– Ты умеешь читать? – прорычал Крэм, ткнув корявым пальцем в книгу.

Мальчик заколебался, потом кивнул.

– Никто в Истинном Ландовеле не умеет читать, – усмехнулся Харкер. – Книги вне закона.

– Может, мама и папа научили его тайком, – сказал Крэм. – Они ведь были на этом корабле, так? Законопослушные граждане Истинного Ландовела не стремятся сбежать на нечестивый юг! – Он рассмеялся и снова ткнул пальцем в книгу. – Ну так читай, оборвыш! – приказал он. – И если это враньё, я с тебя шкуру спущу.

Мальчик наклонил книгу, чтобы ему было видно открытые страницы, и начал читать.

– Гражданская война, которой суждено было разделить остров Ландовел на два враждебных государства – Истинный Ландовел и Свободный Ландовел, – разгорелась после смерти Освальда Весёлого…

Голос у него был надтреснутый и хриплый. Он остановился, испуганно взглянул на хмурое лицо Крэма, прочистил горло и торопливо продолжил:

– Помазанной наследницей короля Освальда была принцесса Альма, первенец из его детей-близнецов. Альма была такой же практичной и энергичной, как и её отец. Подобно ему, она увлекалась научными открытиями и изобретениями, которые преобразили Ландовел за время долгого правления Освальда. Альма…

– Этот жалкий червяк дурачит тебя, Крэм, – презрительно перебил его Харкер. – Он ни за что бы не смог прочитать такие длинные слова! Он просто повторяет заученное, как попугай.

– Нет. – Крэм смотрел на мальчика с неподдельным восхищением, словно увидел читающую собаку. – Он следит глазами за строчками.

Крэм ткнул мальчика в повреждённую руку.

– Продолжай! – приказал он. – И не останавливайся, пока я не велю.

– Однако брат-близнец Альмы, Гревилл, – продолжил мальчик сквозь слёзы боли, затуманившие его глаза, – считал, что механизмы, наука и современная медицина противны природе и поэтому являются злом. По его словам, первые хранители Ландовела, бессмертные Эль из мифов и легенд, предупредили его во сне, что неестественному использованию земли следует положить конец.

Легенды Эль были излюбленными детскими сказками, но мало кто верил в их правдивость. Однако со временем Гревилл обзавёлся небольшой группой приверженцев среди невежественных и суеверных людей. Их ряды пополнялись льстецами, окружавшими Гревилла, и теми, кто настаивал, что именно он, как мужчина, – законный наследник своего отца.

Претензии Гревилла на престол не были восприняты всерьёз, поскольку он позволял своей армии сражаться только самым примитивным оружием. Альма могла легко уничтожить его немногочисленные опорные пункты, имея в своём распоряжении гораздо более сокрушительное оружие. Однако произошло чудовищное стихийное бедствие, впоследствии названное Днём Кометы, или, по словам Гревилла, Днём падения Звезды.

Огненный метеорит колоссальных размеров низвергнулся в море на северо-востоке Ландовела, вызвав приливную волну и серию разрушительных землетрясений, которые убили тысячи людей и навсегда изменили облик страны. Все трещины и обвалы мгновенно заполнил океан. Великий северный город Октавия погиб в бушующих волнах. А главное, вода затопила разрушенный центр Ландовела, раздробив остров на две части широким проливом, который ныне зовётся Проливом Кометы.

Гревилл объявил, что Эль обрушили на них Звезду в наказание за нечестие Ландовела. Измученные и напуганные, многие из оставшихся в живых поверили ему. Королева Альма и её сторонники были изгнаны на юг и бежали по новому Проливу на лодках и плотах. Они обосновались на южном берегу, назвав его Свободным Ландовелом, чтобы отличать его от земли по ту сторону океана, которая теперь уже безраздельно оказалась во вражеских руках.

Гревилл объявил, что Эль даровали ему вечную жизнь и будут направлять его, пока он правит в так называемом Истинном Ландовеле. Истинный будет очищен от всех механизмов, а люди станут вести простой образ жизни в соответствии с законами природы. Затем он явил народу священный камень – осколок Кометы, к которому была прикреплена серебряная пластина с выгравированным на ней так называемым Пророчеством Эль…

– Ишь ты! Довольно! – рявкнул Крэм. – Эта история претендует на непреложную истину, но она явно занимает сторону Свободного Ландовела – любой дурак это видит. Да и что толку от книг по истории? Прошлого не воротить, остались лишь кости да прах! – Он выхватил книгу из рук мальчика. – И всё же читать ты действительно умеешь. Это хорошо. У меня полно книг на Скале, и никто во всём этом проклятом месте не может мне их прочитать!

Он обернулся к Харкеру и заметил его усмешку.

– А ну-ка сотри эту гримасу со своей мерзкой морды, Харкер! – прорычал он. – Одним рабом больше, одним меньше. Какая тебе разница?

– Придётся кормить ещё один рот, – пробормотал Харкер. – Не думаю, что оно того стоит ради пары сказок. Команде это не понравится, Крэм. Люди примут это за слабость.

– Пусть принимают за что угодно, – проворчал Крэм, но, похоже, задумался.

Харкер уловил, что перевес на его стороне, и решил не сдаваться. Кинжал он всё ещё держал в руке. Он глядел на мальчика с тем отвращением, которое испытывал ко всем слабым, беспомощным существам.

– В этих морях больше не будет для нас лёгкой добычи, Крэм, – сказал он. – Всё изменилось после того неудачного восстания в Истинном. Это, должно быть, один из последних спасательных кораблей, которому удалось бежать, да и поживиться здесь особо нечем.

– Придётся закинуть сети пошире, вот и всё, – прорычал Крэм. – А мальчишка будет не просто моим чтецом. Может, ты забыл, но Дри подох как раз перед нашим отъездом. Хватило одной ложки того приготовленного для меня рагу. Так что мне нужен новый глотатель ядов, так? Вот мальчишка и станет им. – Крэм злобно усмехнулся. – Или, может, ты сам мечтаешь занять эту должность, Харкер?

Лицо Харкера осталось пустым, но посерело от страха. Он покачал головой.

– И запомни вот ещё что, Харкер, – продолжил Крэм. – Если ты проболтаешься команде о том, что мой глотатель ядов ещё и читать умеет, у тебя будут неприятности посерьёзней, чем яд. Слышишь меня? – Он обернулся к мальчику на койке. – У тебя есть имя, оборвыш?

– Дерри, – ответил мальчик.

Боль пронзала его повреждённую руку, а в голове стояла клубящаяся тьма. И в этой тьме он видел бушующие воды. Он слышал, как снова и снова сквозь ревущий ветер доносится его имя. Женский голос – высокий, горестный, охваченный страхом – звал его.

– Дерри! – кричал голос. – Дерри! Дерри! Дерри…

Он спрятался в глубинах своего сознания, словно в пещере, подальше от криков, ужаса и боли, подальше от налитых кровью глаз Крэма и кинжала Харкера. Он оставался там два дня, без еды, в кромешной тьме трюма на корабле Крэма. Но когда грубые руки вытащили его в мир воспалённого красного света и жгучих солёных брызг, он больше не мог оставаться в своей пещере.

Позади корабля садилось солнце. Впереди, тёмная на фоне неба, мрачная крепость торчала, словно гигантский клык, из водной пучины. Голые каменные стены поднимались прямо из чёрных скал, на которые обрушивалась морская пена, а напротив корабля зиял проход, отгороженный воротами из железных прутьев. Дерри увидел, как ворота начали подниматься – словно раскрывались огромные челюсти, чтобы поглотить корабль и всех, кто находился на нём.

Это была Скала Крэма.

Глава вторая

Прошло три года…

Воющий ветер. Бушующие волны. Серебряная вспышка. Крик. Дерри! Дерри! Дерри!

Дерри распахнул глаза. Он лежал, обливаясь по́-том и задыхаясь, его скрюченная рука пульсировала от боли, а голос всё ещё эхом отдавался в голове.

Этот сон повторялся уже не каждую ночь. После трёх лет, проведённых на Скале Крэма, он мучил его лишь время от времени. Но силы своей он нисколько не утратил.

Дерри застыл на месте, ожидая, пока сердце перестанет колотиться как бешеное. Было ещё темно, но он чувствовал, что рассвет уже не за горами. Скоро ему придётся встать и встретить новый день, но, к счастью, время ещё есть. Постелью ему служила всего лишь пара изношенных одеял, брошенных на каменный пол в сокровищнице Крэма, но он привык считать её своим убежищем.

На другом конце короткого коридора, словно боров, храпел Крэм. Ненависть вскипела в сердце Дерри, как вода в котелке. Он закрыл глаза, сдерживая её изо всех сил, и дал ненависти улечься. Какой от неё толк? Он вытеснил храп Крэма из своих мыслей, сосредоточившись на других звуках.

Он слышал, как медленно плещутся волны вокруг Скалы. Он слышал глухой скрежет ворот, отгораживающих вход на Скалу от открытого моря. Он слышал, как урчит Котёл – гигантский бойлер, который работал день и ночь, превращая солёную воду в пресную. Он слышал, как тикают часы в комнате, которую Крэм называл Большим залом. Он слышал, как в стенах возятся крысы.

На Скале были двойные каменные стены с полостью между ними. Крэм часто хвастался этим, но о полости между стенами он узнал только благодаря крысам. Он не видел, как возводилась его крепость. Он просто напал на неё, вырезал её обитателей и забрал её себе, с Котлом и всем остальным.

Неудивительно, что он сам всегда так опасался вторжения. Неудивительно, что он держал большие котлы с кипящим маслом на крепостных валах над воротами и дозорные стояли на страже днём и ночью.

Крысы скреблись и царапались, шуршали и суетились. Никто никогда их не видел. Они просыпались только по ночам. Днём вели себя тихо. Их пытались травить, но продовольственные склады по-прежнему расхищались и ночной шум продолжался. На Скале обитали дикие кошки, тощие и голодные, но, похоже, крыс меньше не становилось. В отличие от кошек. Харкер утверждал, что рабы ловят и жрут их. Возможно, так оно и было.

Теперь Дерри услышал приглушённый стук посуды, доносившийся снизу. Это повара на кухне начали готовить завтрак. Ему казалось, что он уже чувствует его запах, с лёгкой примесью сырого камня, плесени и соли.

Рыбное рагу для Крэма, приправленное специями, которые удалось добыть с прошлых грабежей. Тушёный угорь для Харкера, надсмотрщиков и команды. Хлебные лепёшки с жирным бульоном из угря для рабов, обслуживавших ворота и Котёл, и тех, кто занимался готовкой, уборкой и сбрасывал мусор в море.

Судя по тому, что Дерри слышал, рабов стали кормить чуть лучше, чем когда он впервые попал на Скалу. Сохранить им жизнь было выгоднее, чем морить голодом, потому что заменить их было некем.

Корабли в этих водах теперь встречались редко, и пленников приходилось продавать быстро, чтобы оплатить провиант для Скалы. Харкер был прав. После неудачного восстания границы Истинного Ландовела наглухо закрыли. Семьи больше не пытались бежать на юг, в Свободный Ландовел. Корабли больше не покидали Свободный, отправляясь на спасательные миссии. Со всем этим было покончено.

Зазвонил утренний колокол. Крысы в стенах притихли. Загорланили надсмотрщики. Крэм заворчал и выругался в своей постели.

Дерри поднялся. Его левая рука, как обычно по утрам, затекла. Он неуклюже свернул свои спальные одеяла и засунул их за дверь, вышел из сокровищницы и зашагал по короткому коридору, ведущему в Большой зал Крэма.

Было слишком темно, чтобы разглядеть что-то, но Дерри не нуждался в освещении. Он знал этот этаж Скалы Крэма как свои пять пальцев. Он никогда не покидал его. Крэм расхаживал по крепости, когда был в настроении, но по возвращении он требовал, чтобы Дерри ожидал его там же, где он его оставил, словно Дерри был предметом мебели – столом или стулом.

Так же было и когда Крэм уплывал на «Ястребе», чтобы поохотиться на рабов и поразбойничать. В море Крэм ел и пил вместе со своей командой, из одного котелка и кувшина, так что глотатель ядов ему не требовался. И отвлекаться он не хотел, поэтому чтец ему тоже был не нужен. А если Крэм в чём-то не нуждался, он просто забывал об этом, пока оно не понадобится снова. Так обстояло дело и с Дерри.

Крэму и в голову не приходило, что его отлучки в море были единственным проблеском света в мрачной жизни глотателя ядов. Если бы он догадался об этом, он непременно взял бы Дерри с собой, просто из вредности. Но Дерри никогда не показывал своих чувств – ни словом, ни делом. Он вообще никогда не проявлял эмоций, за исключением тех случаев, когда он читал.

Его босые ноги не издали ни звука на каменном полу, когда он вошёл в Большой зал и направился по широкому прямому проходу. Слева и справа от него из боковых стен зала, словно зубцы двух гигантских гребней, выступали ряды книжных полок. Когда Дерри впервые попал на Скалу, ему пришлось забираться на стул, чтобы дотягиваться до верхних полок. Теперь стул был нужен ему только для тех книг, что стояли на самом верху.

Дерри замедлил шаг, как это всегда бывало. Знакомый аромат книг витал вокруг него, призывая задержаться. Бумага, кожа, пыль и лёгкий запах плесени. Книги, которые Крэм с жадностью собирал, но не мог прочитать. Книги, которые спасли Дерри жизнь и стали его единственными спутниками на протяжении трёх долгих лет.

Он прочитал их все, некоторые по многу раз. Казалось, они шепчут ему из темноты. Много лет тому назад… Однажды тёмной грозовой ночью… Я часто задаюсь вопросом…

Дерри заставил себя отойти от полки, где стояла книга, которую он позже собирался прочесть Крэму. Сегодня нужна новая история, и Дерри выбрал «Путешествия Липтона» – динамичный сюжет с кораблекрушениями, сражениями и дикими зверями. Когда он потянулся за книгой в темноте, его пальцы коснулись соседнего тома – сборника мифов под названием «Легенды Эль». Это была любимая книга Дерри, и, вероятно, поэтому он ещё ни разу не читал её Крэму.

Об Эль сложено немало легенд…

Хотя Дерри знал большинство историй наизусть, его внезапно охватило желание прочесть книгу ещё раз. Он взял её с полки и поспешил дальше.

Книжные полки заполняли треть Большого зала. За ними находилась жилая половина комнаты. Здесь Крэм нежился в роскоши, воображая себя королём. Здесь он пересчитывал своё золото. Здесь он ел. Здесь он слушал, как Дерри читает ему.

Дерри подошёл к единственному высокому окну в комнате и распахнул ставни, чтобы впустить ранний утренний свет. Он на мгновение облокотился на глубокий низкий подоконник, пытаясь размять скрюченные пальцы левой руки. В книгах окна обычно стеклянные. Но это окно было пустым. За подоконником не было ничего, кроме прохладного, пропитанного солью воздуха и головокружительной высоты, от которой Дерри сразу замутило.

День был тихий и пасмурный. Далеко внизу мутная зелёная вода, простирающаяся до края небес, угрюмо омывала основание Скалы Крэма.

В это время суток трудно было разглядеть, где кончается естественная горная порода и начинается каменная крепость Крэма. Стены поднимались прямо вверх, до того места, где стоял Дерри, и ещё выше, почти касаясь низких облаков. Одиноко выступая из моря, Скала Крэма представляла собой тюрьму, из которой было лишь одно спасение – смерть.

Дерри поднял глаза к затянутому тучами горизонту. За облаками лежали Свободный Ландовел и Истинный Ландовел – два больших острова, которые были единым целым до падения Кометы почти семьдесят пять лет назад. Дерри знал, что они существуют, хотя для него они с тем же успехом могли быть фантастическими королевствами, оживавшими только на страницах книги.

Прежде чем отвернуться от окна, он заметил что-то далеко в море. Тёмное пятнышко с белым кончиком медленно, но неуклонно двигалось по зелёным волнам.

Птица на подстилке из водорослей? Одинокий дельфин, отбившийся от стаи? Более всего пятнышко походило на крошечную лодку с белым парусом. Но это невозможно. Ни одна маленькая лодка не рискнула бы приблизиться к Скале Крэма… если только она не сбилась окончательно с пути.

Дерри отвернулся, прогоняя из мыслей страх за воображаемого дельфина или незадачливого моряка. Даже если они настоящие, он ничем не может им помочь. Он даже себе не может помочь.

Бледный свет теперь касался больших кресел Крэма, элегантных столов, цветастых ковров, золотых светильников с расписными абажурами… Всё это добыча. Всё это куплено океанами крови. Дерри тоже. И другие рабы. И эти книги.

Мысленно сосредоточившись на книгах, Дерри продолжил исполнять свои утренние обязанности. Он завёл массивные чёрно-золотые часы, которые отсчитывали минуты на комоде с зеркальной дверцей. Зажёг небольшой керосиновый примус. Наполнил низкую маленькую кастрюльку водой из высокого серебряного кувшина и поставил на огонь. Затем открыл жестяную банку с особым чаем Крэма и взял с полки заварочный чайник.