Эхо забытых дорог

Тут из кухни выглянул Андрей, муж Алины. Но не успело лицо свекрови торжествующе вытянуться в гримасе «я же говорила!», как из ванной вышла и сама Алина.

– Измена мужа – веская причина для разрыва? Как считаете? – Алина решительно встала на мою защиту. Настоящая валькирия! Я залюбовалась: фигуристая брюнетка в белой футболке и джинсах, с красивым лицом, высокими скулами и миндалевидными глазами, мечущими молнии.

Нинель Викторовна не удостоила её ответом. Разувшись и прижимая сумку к груди, она проследовала в кухню, по пути бегло оглядев комнаты.

– Мы просто помогаем Лене перевезти её вещи, – добродушно пояснил Андрей.

Из кухни донеслось презрительное фырканье:

– Надеюсь, ты не заберёшь ничего лишнего!

Я промолчала, стараясь сохранить самообладание. Андрей взял последнюю коробку и вынес её на лестничную клетку.

Алина обняла меня, прошептав на ухо:

– Держись, всё наладится!

Затем добавила с ехидцей:

– Пусть теперь ту Катьку жрёт на завтрак, обед и ужин.

– Там ещё посмотрим, кто кого сожрёт, – тихо засмеялась я, оставляя ключи на тумбочке у входа. Громко попрощавшись, я добавила:

– Всего доброго, Нинель Викторовна!

Ответа не последовало.

Автомобиль Алины медленно выехал из двора, увозя меня в новую, неизвестную жизнь. С водителем «Газели» поехал Андрей. На душе было невыносимо грустно, но одновременно и легко.

– Как думаешь, – спросила я подругу, – стать одновременно одинокой, безработной и бездомной – новый этап в жизни или просто я неудачница?

– Это неспроста! – успокоила Алина. – Не ссы, Ленок, всё наладится!

***

Душно и сыро. Середина мая в Питере – серый, неприветливый день, разбавленный монотонным моросящим дождём. Из окна моей съёмной квартиры открывался вид на обычный городской двор. Газоны утопали в грязи, а лужи растекались бесформенными пятнами. Вместо обещанных весной листьев деревья торчали голыми ветками, словно обломанные зубья старой расчёски.

Телефон зазвонил мелодией из сериала «Секс в большом городе». Из динамика донёсся голос Алины – она взяла в привычку ежевечерне проверять меня.

– Лен, ну попробуй ещё поискать! – голос её звучал глухо, будто сквозь воду. – Работа сама тебя не найдёт, если будешь дальше в стенку пялиться. Не может же быть, чтобы совсем ничего подходящего не нашлось.

– Знаю, – призналась я, обходя комнату. В разговоре по телефону я всегда в движении. – Сбережения тают, пора шевелиться. Если что, пойду в магазин на кассу.

– Лен, ну что делать? – Алина явно чувствовала моё отчаяние. – В частных садах требуют рекомендации, которых у тебя нет – спасибо той гадине. А в государственные не хочешь? Там зарплаты, конечно, копейки.

– Нет смысла, – вздохнула я, представляя группы по тридцать детей, бесконечные отчёты и проверки. – Такой зарплаты хватит разве что на аренду да на дошираки.

Алина сочувственно вздохнула.

– Может, няней подработать? – предложила она, пытаясь поддержать. – Временно, пока не найдёшь нормальное место.

Я покачала головой, продолжая вышагивать по коридору.

– Там тоже нужны рекомендации. Надоело, Алин, – я присела и тут же вскочила. – Все силы уходят на борьбу с ветряными мельницами.

– Давай я тебе напишу рекомендацию, будто ты у меня работала няней?

Я рассмеялась.

– Может быть, тебе пока у родителей пожить? – не сдавалась подруга.

– Я слишком большая девочка, чтобы жить у родителей. Да и не жизнь это будет, ты вспомни…

– Он не звонил? – осторожно спросила Алина, помолчав.

– Нет, – почему-то прошептала я, уставившись в окно. – Наверное, ждёт, когда я приползу обратно. Или уже забыл, кто я такая и как меня зовут.

Алина тяжело вздохнула.

– Ладно, не вешай нос. Сочиню тебе такие рекомендации, что тебя с руками оторвут. Договорились?

– Обожаю тебя, – кротко вздохнув, я призналась в стотыщмиллионный раз.

Алина послала мне сочный чмок и отключилась.

Я отложила телефон. В квартире царила тишина, лишь изредка нарушаемая шумом машин за окном. Дождь давно прекратился, выглянуло предзакатное солнце.

Телефон снова зазвонил, на этот раз затренькал одной из стандартных мелодий.

– Да, мам…

– Еленочка, – ласково обратилась мама, будто наш последний разговор накануне закончился швырянием трубки. – Скажи-ка, что ты собираешься делать дальше?

Я молчала, не зная, как ответить.

– Послушай, твой дом в Ромашино… – она многозначительно замолчала.

Я ждала продолжения. Дом в деревне, доставшийся от тётки, сейчас волновал меня меньше всего.

– Знаешь, что там сейчас происходит? Люди подключаются к газу по социальной программе! А дом с газом сильно в цене вырастает!

– Замечательно. Ты предлагаешь мне его продать и жить на эти деньги?

– Конечно, нет! Вернее, продать всегда успеешь, деньги нам всегда пригодятся, а сначала надо газ подключить.

– И что, ты предлагаешь мне этим сейчас заниматься? – скептически спросила я.

– А кто этим должен заниматься? – тут же взвилась мама, её голос звенел от возмущения. – У меня дача, да и отец твой снова разболелся: колени, да и сердце не новое, знаешь ли, у него. Ты же одна, мужа бросила, а я как папу оставлю одного?

И она продолжила примирительно, но в голосе всё ещё звучала настойчивость:

– Свежим воздухом подышишь, успокоишься, о жизни подумаешь заодно. Там дел невпроворот: оформление документов, беготня по инстанциям, ожидание специалистов.

– А на что я жить буду? – вопрос вырвался неожиданно громко.

– Не переживай, – уверенно заявила мама. – Там есть место воспитателя в детском саду. Заведующая – моя школьная подруга. Обещала тебя взять. Деньги, конечно, не золотые горы, но жить можно. Отец крышу ещё прошлым летом починил, колодец тоже. Летом тепло, топить не надо. Баня есть общественная, летний душ в огороде, опять же.

– Звучит… соблазнительно, – покривила душой я, – подумаю.

– Думать тут нечего! Люди вон за бешеные деньги дачи на лето снимают, а у тебя свой дом есть. А работы, напоминаю, нет. Ни детей, ни плетей. Что тебе мешает?

– Спасибо, мама, ценю твою заботу, – снова солгала я. – И особенно деликатность.

– В общем, я перезвоню, – она проигнорировала мой сарказм. – Собирайся, не тяни. Дом без газа – избушка на курьих ножках. С газом – загородный коттедж. Пока!

Гроза налетела внезапно. Ещё полчаса назад небо было чистым, солнце играло на мокрых крышах, а потом резко потемнело. Грохот грома сотряс стены квартиры, и моя душа вслед за ними содрогнулась от смеси страха и восторга.

Заворожённая зрелищем стихии, я распахнула окно, впуская влажный аромат ливня и прохладу свежего ветра. Потоки воды превращали улицу в бурлящий океан, стены домов мгновенно намокли. Молнии, словно белые шрамы, прорезали тёмное небо. Может, это знак? И стоит действительно временно перебраться в деревню?

***

Раннее июньское утро застало меня на площади перед вокзалом. Такси только что скрылось из виду, и я осталась одна, крепко сжимая ручки двух чемоданов на колёсиках. За спиной ощущался вес рюкзака. Город ещё спал, но здесь, у вокзала, жизнь не утихала ни на минуту.

Накануне я завершила все приготовления: отвезла лишние вещи родителям, сдала ключи от квартиры и позаботилась о себе – стрижка, окрашивание, маникюр, педикюр. Возможно, в деревне всё это и не пригодится, да и лишних денег на это не было, но это была моя личная терапия, призванная вернуть уверенность в себе. Теперь, разглядывая своё отражение в витринах и других блестящих поверхностях, я убеждалась – оно того стоило.

– Обалдеть! – выдохнула Алина, когда я заехала к ней накануне. – Ты просто красотка!

– Меня уговорили попробовать, это имитация выгоревших на солнце волос.

– Круто! И так идёт к твоим глазам. Даже тон кожи посвежел, она изнутри будто засияла.

– Ну, скоро пряди и правда начнут выгорать естественным образом, – усмехнулась я, – когда я посажу огород, стану косить траву и заведу скотину.

– Скотину не заводи, хватит с тебя уже одного «скотины». Заведи себе лучше богатого фермера, – не унималась подруга, – и про нас не забывай, да, Андрюха?

Андрей откупорил шампанское и разлил по бокалам – за мою новую, пусть и временную, сельскую жизнь.

Ночевала я у родителей, от них же и отправилась в путь, получив напутствие от матери:

– Не верь всяким деревенским байкам и сплетням. Народ там мастер языком чесать, но правду не найдёшь. И сама лучше помалкивай, ни к чему лишнее о тебе знать кому попало. Полезных знакомых наживай, но особо не доверяй. Комары и клещи – первые враги. Используй защитные средства, береги кожу и одежду. Документы на дом и участок храни бережно!

Мать поджала губы. Я уже не в первый раз замечала, что у неё будто бы обида есть и на меня, и на тётю Аню, которая завещала дом мне, а не ей – своей сестре.

– Обязательно следи за правильностью оформления бумаг, оригиналы и копии договоров и актов выполненных работ не теряй, – продолжала мать. – Рассчитывай бюджет трезво, не транжирь. Газификация – главная задача. Регулярно звони, рассказывай новости.

– Мне точно не семнадцать, и я впервые задумала пожить одна?

– Ты замужем была. За мужем жила! – Мать сделала ударение на «за», – а теперь всё сама. Смотри, ещё там не сболтни кому, что от мужа ушла. Пока не развелись – замужняя. Может, ещё и помиритесь.

– Это вряд ли, – поставила я, если и не точку, то многоточие в этом бессмысленном разговоре.

ГЛАВА 3

Последние минуты перед посадкой пролетели незаметно. Любовь к поездам жила во мне с самого детства. Тогда вокзалы дышали угольным дымом и запахом шпал – тот самый, особенный аромат путешествия, когда тебе десять, и впереди целое лето в деревне у бабушки. Сейчас этот запах ушёл, но осталась та же особая атмосфера суеты и надежды.

Подойдя к своему месту, я взглянула в окно, в последний раз окидывая взглядом знакомый городской пейзаж. Ряды привокзальных построек, торговые павильоны, мельтешащие по платформам пассажиры – всё это заставило меня осознать: старая жизнь закончилась безвозвратно. Что бы ни ждало меня впереди, перемены уже захватили меня целиком.

– Здравствуйте! Не помешаю? – раздался приятный мужской голос.

Обернувшись, я увидела невысокого, атлетичного мужчину со светлыми волосами и серыми глазами. Я чуть подвинулась, чтобы он мог пройти к своему месту у окна. Почти сразу «Ласточка» плавно тронулась. Я попыталась задремать, но голос из динамика не давал покоя. Детские воспоминания нахлынули ярким калейдоскопом: летние и зимние каникулы в Ромашино. Игры с друзьями, рыбалка, прогулки по лесным тропинкам, купание в речке. А позже – сельские дискотеки до утра, задушевные разговоры у костра под гитару, под бездонным звёздным небом. Эх, где вы, мои друзья-подруженьки? Увижу ли кого-нибудь из вас снова? О некоторых я знала по соцсетям и от матери. Иных уж нет, а те далече… Местные почти все разъехались, а приезжие и вовсе забыли дорогу.

– Простите, – попутчик неожиданно прервал мои размышления, – невольно заметил: у вас очень хорошие беговые кроссовки. Бегаете?

– Нет, – я рассмеялась, машинально взглянув на ноги, – бег – это не моё. Просто удобные кроссовки.

– И никогда не пробовали?

– Почему же, в школе заставляли.

– Это немного другое, – парень улыбнулся, чуть смущённо, – а когда втягиваешься, без этого уже невозможно жить. Не поверите, ещё два с половиной года назад я курил, пил пиво, играл в «Доту» и даже не мог представить, что смогу пробежать марафон в сорок километров.

Видимо, моё лицо выразило полное удивление, потому что он поспешил добавить:

– Бег – лучший способ справиться со стрессом. Буквально от любой проблемы можно «убежать»!

– Что-то такое слышала…

– У меня, если можно так выразиться, был личный и профессиональный кризис, – поделился он, словно прочитав мои мысли. Надо же, какое совпадение! Вслух я, конечно, ничего такого не сказала, лишь сочувственно кивнув.

– Вы смотрели «Форрест Гамп»? – он широко улыбнулся. – Вот так и я однажды нашёл свой рецепт счастья: «Беги, Витя, беги!» Меня Виктор зовут, кстати.

– Елена, – протянула я руку, которую он легонько пожал, – очень приятно.

– Взаимно! У нас есть целое сообщество таких же «беганутых», – Виктор рассмеялся. – «Бегущий Питер». Девиз: «Наши крылья – кроссовки»! Я мечтаю, чтобы в каждом городе был такой клуб: люди встречаются, бегают вместе, опытные помогают новичкам, царит тёплая, дружеская атмосфера и взаимопомощь.

– Звучит здорово! – искренне восхитилась я. – И что, любой новичок может начать бегать?

– Конечно! Ну, почти. Главное – регулярность и настрой…

Виктор увлёкся, рассказывая о преимуществах бега, о «кайфе бегуна», о технике, разгоне лимфы и о том, как новичку войти в ритм, чтобы не бросить и не навредить здоровью. Оставшаяся часть пути пролетела незаметно. По его совету я присоединилась к питерскому сообществу бегунов, чтобы смотреть видео о технике бега и тому подобное.

Виктор обещал всяческую поддержку, если я решу начать. К тому времени, как из динамика объявили: «Посадка окончена. Поезд отправляется. Следующая остановка – Ромашино», мы стали почти приятелями.

Услышав знакомое название станции, я заволновалась, предвкушая скорое прибытие. Виктор, решив помочь с чемоданами, встал, и тут я заметила, что он едва ли не ниже меня ростом, а я, прямо скажем, не баскетболистка. «Ну и дура же ты!» – мысленно одёрнула я себя за эти глупые мысли.

«Уважаемые пассажиры, поезд прибыл на станцию Ромашино», – монотонно пропел динамик.

– Главное – всегда быть на позитиве! – донеслось напоследок, видимо, это было жизненное кредо Виктора.

– Счастливого пути! Спасибо за интересную беседу, – я махнула рукой на прощание, прежде чем двери вагона закрылись.

На перроне меня встретил упоительно сладкий и свежий воздух, совсем не такой, как в городе. Подхватив чемоданы, я потянула их за собой. Сначала под ногами зашуршал гравий, а вскоре началось асфальтированное шоссе, и катить поклажу стало значительно легче. Колёсики оглушительно гремели, отзываясь гулким эхом по асфальту. Посёлок уже проснулся: мимо проносились мотоциклы, велосипеды, и приходилось привычно отскакивать на обочину, уступая дорогу тяжёлым грузовикам. Я шла, отмечая перемены и то, что осталось неизменным. Сколько же лет я здесь не была? Лет пять? Или семь? Пожалуй, да. Один раз приезжали с Серёжей в начале отношений, а потом с родителями на похороны тёти Ани – муж тогда был на стажировке в Москве. Мать с отцом иногда наведывались, но тоже нечасто – у них своя дача.

Дома в посёлке пестрели разнообразием: старые бревенчатые избушки соседствовали с современными коттеджами. Всё то же кирпичное здание почты, несколько магазинов и новшество – пункт интернет-доставки. Картина современной русской провинции предстала передо мной, демонстрируя органичное соединение эпох.

Сверху открывался живописный вид на низину, где извивалась река Флогинка. Я ненадолго остановилась, любуясь пейзажем. Спустившись по извилистой тропинке, я вышла на нужную улицу. Наш дом стоял крайним в ряду таких же построек начала двадцатого века. Некоторые были обшиты тёсом, другие сохранили бревенчатые стены.

Старый забор из сетки-рабицы, как ни странно, держался молодцом, но калитка, уставшая от времени, подалась с тихим стоном. Она впустила меня в царство забытых ощущений, где, как и прежде, благоухали яблони, вишни, сливы, а вдоль дорожки раскинулся шиповник. Детство, словно невидимый проводник, вернуло меня сюда знакомыми ароматами.

Во дворе буйствовала трава, сверкая на солнце алмазами росы. Поляны ромашек и лютиков, словно яркие лоскуты, покрывали землю, создавая живой, пышный ковёр. Сам дом выглядел вполне ещё добротным: фасад покрыт голубой краской, некогда яркой, теперь почти стёршейся от времени. Крышу укрывал листовой шифер, а резные наличники веранды и чуть накренившиеся ступени лестницы словно приглашали войти. За домом, на своих местах, притаились покосившийся сарай и дровяник. Колодец был на замке.

Я вернулась к крыльцу и, чуть помешкав с ключами, вошла внутрь. Щелчок замка прозвучал в тишине, давая старт новой жизни.

***

Я проснулась довольно рано под крики соседского петуха. Меня сразу окружили знакомые запахи и звуки: ветки сирени благоухали в вазе, а старый будильник с римскими цифрами на комоде громогласно отмерял секунды. Старый дом пах детством. За окном щебетали птицы, солнечные лучи золотили комнату, а в воздухе кружились пылинки.

Вчера я занималась обустройством быта. Открыла окна и двери, чтобы выпустить затхлый воздух. Вытерла слой пыли с поверхностей, помыла полы, вытрясла половички и пропылесосила паласы.

Проблемы не заставили себя ждать. Мать сообщила, что электричество могут отключить, если в непогоду ветер сорвёт линии. Я уже отвыкла от туалета, представляющего собой деревянный рундук с дыркой, расположенный в отделённом закутке неотапливаемой веранды. Ну, хоть не на улице. Ванны, конечно, не существовало, но был летний душ в конце огорода. Нагреть воду для него можно было на плите в большой кастрюле. Баллон с газом стоял в кухне – опасная штука, как по мне, но выбора не было, пока централизованный газ не подключили. Старенький холодильник всё ещё морозил, хотя временами гудел, как трактор.

Но даже эти неудобства меня не особенно беспокоили. Трудности быта отошли на второй план, ведь впереди ждали хлопоты: трудоустройство в детский сад и хождение по мукам – начать процесс газификации дома.

Взяв в руки смартфон, первое, что я увидела в ленте новостей, был пост от Виктора Гурьянова в сообществе «Бегущий Питер»:

«Большинство людей терпят поражение не потому, что они слабы, неудачливы или ленивы, а потому что стремятся достичь слишком многого сразу. Они думают, что, если не преодолеть сразу три, пять, десять километров, не пробежать марафон, то и начинать нет смысла. Каждый раз, сталкиваясь с невозможностью соответствовать своим завышенным ожиданиям, они возвращаются на диван, решив, что «бег – не моё».

Но если каждый день совершать всего один шаг, пусть маленький, то изменения неизбежны. Всего один шаг – но сделанный сегодня, другой – завтра, третий – послезавтра. Постепенно, шаг за шагом, жизнь трансформируется, приобретая новый смысл и направление. Сделать один шаг может каждый. Главное – начать».

Слова Виктора воодушевили меня. Я подошла к наливному умывальнику на кухне, ополоснула лицо и почистила зубы. Затем, покопавшись в шкафу, достала спортивные штаны и хлопчатобумажную футболку.

Выйдя за калитку, я оглядела улицу. Решила, что для начала хватит пробежки вдоль домов, с поворотом в проулок и возвращением к дому со стороны огородов.

Вспомнила слова Вити о технике для начинающих. Для «чайников» типа меня пробежка не должна длиться более двадцати минут. Рекомендуется чередовать бег с ходьбой. Главная задача – следить за пульсом, чтобы он оставался в аэробной зоне, то есть не превышал ста тридцати ударов в минуту. Пульсометра у меня пока нет, но решила не откладывать старт из-за этого. Закажу вечером на маркетплейсе, а пока буду ориентироваться на ощущения.

Витя советовал чередовать две минуты быстрого шага с двумя минутами бега в комфортном темпе. Часов у меня тоже не было, пришлось использовать смартфон. «Две минуты пробежать – ерунда!» – подумала я. Как же я ошибалась!

Шагать, конечно, было легко. Но уже на первой минуте бега сердце заколотилось, в боку закололо, дыхание сбилось. Перешла на быстрый шаг, честно отдыхая положенные две минуты. Потом снова заставила себя бежать, но уже медленнее. И снова шаг. Бег. И так, чередуя, я пробежала по улице, завернула за последний дом и вернулась обратно. В итоге получилось двадцать шесть минут. Отлично! Кто молодец? Лена молодец!

В зеркале я увидела ярко-розовое лицо, а футболку и топ можно было выжимать. Но, несмотря на усталость, чувствовала себя великолепно! Необычайная бодрость и хорошее настроение мне очень понравились. Чтобы ополоснуться, пришлось довольствоваться водой, нагретой в кастрюле и разбавленной в тазу. Но это было неважно – я была счастлива!

После спортивных подвигов я засобиралась в местный детский сад на встречу с заведующей. Учреждение, расположенное в одноэтажном деревянном доме недалеко от станции, было окружено крашеным металлическим забором. За ним виднелась игровая площадка с видавшими виды сооружениями: крытой беседкой, скамейками, небольшой горкой и качелями.

Я позвонила. Калитка запищала, и передо мной появилась пожилая, полная женщина с каре.

– Леночка? – поприветствовала она, представившись: – Тамара Николаевна, заведующая детским садом «Огонёк». Как ты быстро добежала! Думала, успею в магазин сходить.

Мы поднялись по скрипучим ступенькам крыльца и, пройдя по коридору, вошли в её кабинет – небольшую, тесную комнатку с низкими потолками и поблекшими стенами. В воздухе витал аромат каши и духов «Ландыш». Советская полированная мебель, местами с облупившимся лаком, тихонько поскрипывала. Неожиданным акцентом выглядело огромное кресло на колёсиках у рабочего стола, резко контрастирующее со старомодным интерьером.

Стол был завален бумагами, папками и канцелярией. Рядом стоял вместительный шкаф, доверху набитый архивными документами, учебниками и методическими пособиями. Окно оживляли пышные зелёные растения: буйно разросшийся хлорофитум свисал из подвесных кашпо, герань радовала глаз крупными цветами, а фиалки уютно разместились на подоконниках.

Мы сели напротив друг друга за стол.

– Ольга сказала, ты можешь у нас поработать, – просто произнесла Тамара Николаевна, её губы тронула добрая улыбка. – А я тебя ещё совсем крохой помню.

– Да, я планирую здесь пожить некоторое время, хотела бы пока у вас поработать, – я положила перед ней документы: два диплома, сертификаты, медкнижку. – Медкомиссию проходила недавно.

– Сейчас посмотрим, – заведующая взяла бумаги. – Так… Белянина Елена Александровна, психолог-педагог… Прекрасно! И логопед-дефектолог, – её глаза загорелись. – Какая удача, что к нам пришёл такой специалист! Мы будем очень рады.

Она протянула мне бланки заявлений и начала рассказывать:

– Сад у нас малокомплектный, детей списочно всего семнадцать, поэтому группа одна – разновозрастная.

– Я работаю обычно со старшей и средней, – немного засомневалась я.

– Такой специалист, как ты, Лена, справится, я даже не сомневаюсь. Главное – это доброта и любовь к детям. Важно не обижать, но и не баловать. А если регулярно заниматься, то и совсем замечательно. Уверена, тебе есть что дать нашим ребятам. А мы, в свою очередь, постараемся создать для тебя комфортные условия: у нас отличный коллектив, хорошие люди и очень тёплая атмосфера.

– Спасибо, – я вдруг осознала, насколько напряжена была всё это время. – С этим проблем не будет. С любовью к детям.

– Вот и замечательно! – заведующая кивнула. – Второй воспитатель у нас молоденькая, Анастасия. Будете меняться с ней. И две нянечки – очень опытные. Детишки у нас разные, и по развитию тоже. Есть и из неблагополучных семей, никуда не деться, пьющие родители. С такими нужно быть построже. С родителями, конечно.

– Понятно, – протянула я, засомневавшись, справлюсь ли с такими нюансами.

– Мы поможем, если что, – успокоила Тамара Николаевна.

Мы обсудили график и зарплату, которая, конечно, удручала: ставка воспитателя была гораздо ниже привычной, хоть и с надбавками и половиной ставки педагога-психолога.

Договорились, что сразу сгоняю с направлением в Пореченск и пройду медосмотр, а работать начну со следующей недели. Расстались мы вполне довольные друг другом.

Алина позвонила, когда я уже собиралась сходить искупаться на речку:

– Лен, ты должна знать, – подруга помолчала, – Я тут твоего Белянина встретила. Спрашивал, где ты.

***

Жара погнала меня к реке. Я брела вдоль берега, любуясь игрой солнечных зайчиков на воде. Река то сужалась, обнажая обрывы, то разливалась пологими, удобными для купания берегами. Низко склонившиеся ивы бросали на воду свою прохладную тень. Быстрое течение играло с опавшими листьями и колыхало тину, а глубина казалась идеальной. Вода с лёгким ароматом водорослей обещала освежающую прохладу. Песчаное дно, усыпанное поблескивающими камешками, было видно как на ладони, лишь у самого берега оно покрывалось тонким слоем ила. Серебристые рыбки сновали под водой, обещая хорошую рыбалку.

Я включила голосовое сообщение: «…Очень важно делать разминку до и заминку после пробежки. Длительность – пять-десять минут. Это может быть лёгкий бег на месте или ходьба, а также растяжка. В группе есть разные упражнения, посмотри. Пока лучше тренироваться через день, ведь организму нужно время на восстановление. А потом я составлю тебе индивидуальный график», – рассказывал голос Вити. Я написала ему накануне, что начала бегать.