Баю-бай, нитка за иглой ступай

– Смотри! ― зашептал тень у самого уха.

Керосин слёз защипал глаза. Она тянула руку, но не могла ею пошевелить сама. Под её пальцами мышца забилась, ласкаясь липкими краями.

– Только не мурчит, ― шёпот затопил её.

Крик вынырнул из глубин тела, ударившись о зубы. Он лез сквозь тонкие щели, обращаясь мычанием, но так и не став криком. Что-то мешало. Что-то сдавило василисины челюсти сильнее.

– Это не ты, ― кричали изо стен. ― Тебя здесь быть не должно!

– Не слушай же их, душа моя, ― шептал тень. ― Слушай только меня. Режь!

Нож поднял василисину руку над бьющимся сердцем. Нож опустился, разрезав сочащуюся чернотой мякоть. И мякоть прыснула на Василису живыми каплями. Те ударились о лицо, стекая тёплым сиропом. И нож сверкнул над столом, чтобы снова упасть в дрожащую биением плоть.

Даже глаза были не подвластны Василисе. Они неотрывно следили за тем, как её руки разделывают сердце той, чьи рыжие кудри устлали порог ванной.

– Лиса-Василиса, ― чирикал голосок из далёкого далека. ― Закрой глаза!

Но она не могла закрыть глаз.

– Лиса-Василиса, ― не замолкал голосок. ― Не смотри!

Но она не могла не смотреть.

– Лиса!

– Не останавливайся, душа моя, ― тень расправился в раме окна, очерченный Луной.

– Остановись, Лиса-Василиса! ― верещал голосок.

Нож повис в воздухе, а её руки соскользнули вниз. Пальцы-прутья исчезли с шеи и тело обрело свободу.

– Почему же ты остановилась, душа моя? ― голова тени склонилась на плечо. ― Почему ты не продолжаешь?

Ноги Василисы скользнули назад по липкому полу. Ей хотелось сбежать. Но бежать было некуда. Ей хотелось ответить. Хотелось наконец-то разораться ему в лицо. Но рот всё ещё не мог открыться. Василиса разомкнула свободными пальцами губы ― на дёснах трещала толстая нить.

– Что же такое, душа моя? ― сверкнула улыбка тени. ― Ты хочешь мне что-то сказать?

Крик толкнулся изнутри, а из глаз лились горячие ручьи слёз. Пальцами она пыталась разорвать нити, державшие её челюсти на замке. Но те не поддавались, крепко сжимая зубы. И тут на неё посмотрел нож, что резал сердце. Василиса выхватила его из темноты, ткнув лезвием между губ.

Кап.

Липкий сироп потёк по её подбородку.

Кап.

– Что же ты молчишь, душа моя? ― хохотнул тень, закатив глаза-луны в темноту своего лица.

Кап.

– Тебя здесь быть не должно, Лиса! ― доносилось с обратной стороны кухни.

Кап.

– Уходи отсюда, Лиса-Василиса! ― пищал голосок.

Нить треснула, выпустив наружу крик и больше липкого сиропа её тела. Гром василисиного голоса сотряс кухню. Чернота разлетелась, ухватив Василису за волосы и потащив за собой в темноту коридора.

– Ты же знаешь, что происходит с непослушными девочками и мальчиками? ― шептало ей в ухо.

Василисино тело билось об пол и неисчислимые пороги на пути. Тело больше не слушалось её. Тело вновь потеряло свободу.

– Ты должна проснуться, Лиса-Василиса! ― тонкий писк где-то рядом.

– Знаешь же, что ждёт за непослушание?

Василису подкинуло вверх, сильно дёрнув за волосы. Руки и ноги болтались на шарнирах.

– Наказание, ― шипением разомкнулся липкий сироп под Василисой.

И она упала в распахнутй рот черноты.

Челюсти её раскрылись. Сироп заливал всё её существо. Давил крик внутри. Скручивал её тело узлом. И тащил в глубину. До самого дна.

– Проснись, Лиса-Василиса!

Там её никто не заметит.

Не вспомнит.

Не найдёт.

Глава 7

Новосибирск, июль, 2015

Скрипка пела под подушкой Василисы. Струны переливались звучанием, поднимаясь сквозь плотные ткани к самым ушам, врываясь в сны и разрушая их тонкие нити одну за одной. Звонким гулом обрушиваясь на спящую Василису, они терзали её сознание, взывали к ней, требовали: открой глаза, возьми трубку, давай же! Василисина рука дрогнула, потянувшись к телефону. Пальцы медленно жали, стучали по экрану смартфона, рвали зыбкую преграду сна, пытаясь ответить на несмолкающий звонок. Тот пробивался к Василисе через плоть подушки, настойчиво кусал неуклюжие пальцы. И наконец она смогла остановить скрипичный вал «Presto, tempo impetuoso d’estate» Вивальди, мазнув пальцем по экрану в нужном направлении.

– Лиса, вызови полицию, пожалуйста, – ровный голос Яна в трубке мобильного.

Его спокойствие ледянной водой потекло поверх дрожащего напряжения, оставленного мелодией звонка.

– Ян, что произошло? Опять в подъезде пьяные спят? – Василиса тёрла глаза, сбрасывая остатки сна.

– Вызови полицию на мой адрес, поняла?

– Что случилось? – она села в постели, обнаружив себя во вчерашней одежде, но в комнате полной неестественно яркого света.

Сон стекал в углы комнаты, унося за собой волнение скрипок.

– Лис, пожалуйста, вызови полицию. Сама знаешь, к нам они не поедут, если я позвоню.

Она натянуто рассмеялась:

– Ну да, ты их достал своими жалобами на всё подряд!

Ян молчал. Обычно он тоже смеялся на такие комментарии, подначивая, что налоги же он не просто так платил. Но не сейчас. Сейчас вместе с ним молчал весь мир по ту сторону трубки.

– Ян?

– Василиса, позвони в полицию, скажи им, чтобы приезжали на мой адрес, что произошло – ты не знаешь. Сама не приезжай. Поняла меня?

– Чёрт, Ян, что происходит? – она чувствовала как ситуация рвётся от натяжения.

– Василис, я же сказал тебе, позвони. И, – он вдруг замолчал, сглатывая что-то. – Не приезжай.

Трубка погасла. Ян отключил её от себя и происходящего. Василиса полезла проверять телефон, но последним было сообщение от Алёнки, где она обещала позвонить. Часы показывали одиннадцать утра, а на мобильном не было ни одного пропущенного. Пару секунд раздумывая, Василиса всё-таки ткнула пальцем на номер Алёнки. Она то точно могла объяснить, что произошло.

– Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети, – сообщал автоответчик.

– Что? – непонимание покалывало кончики пальцев Василисы, смотрящей в потемневший экран мобильного.

Происходящее рассыпалось мелким крошевом. Телефон Алёнки выключен. Ян попросил вызвать полицию. И не хотел ничего объяснять. Что случилось?

Ира, соседка по квартире, постучала в дверь василисиной комнаты:

– Ты проснулась? Кофе будешь? Я собираюсь варить.

Василиса вздрогнула, но тут же отозвалась согласием, выныривая из под пледа. Телефон жёг руки. Надо позвонить в полицию и как-то объяснить им причину вызова, которую она сама не знала. Вздох.

– Здравствуйте, приезжайте, пожалуйста, по адресу…

А дальше разговор с запинками по пути на кухню. На каждый шаг приходилось объяснение полное непонимания, но уговорить полицейского диспетчера оформить вызов всё-таки удалось. Василиса обнаружила себя прямо у кухонного стола, за которым уже пила свой кофе соседка.

– Ты чего такая хмурая? Сегодня же выходной, – Ира подвинула к Василисе кружку, полную свежесваренного кофе.

– Что-то случилось у Яна.

По краю кружки оседала коричневая пена, открывая чёрный провал кофейного нутра.

– В смысле?

– Не знаю, Ир, – Василиса посмотрела на Иру. – Позвонил, попросил вызвать полицию и не приезжать.