Полная версия
Искусство в рейве
Он сел за компьютер и к вечеру накидал концовку его нового романа. Основой стал их инцидент, полностью скопированный. На телефон поступило сообщение.
«Я съехала. И я знаю, о чем ты подумал. В этой квартире у меня и Алекса ничего не было. В принципе больше ничего не было. Я пытаюсь осознать и понять произошедшее, и с ним мне больше неинтересно. Я надеюсь, что ты поговоришь со мной. Может, мы сможем начать все сначала.
Люблю тебя. Твоя Ким».
Надежда – это хорошо. Но уже без меня, проворчал Франко и снова вскрыл новую бутылку виски.
Кайфарики
1.Голова побаливает, изо рта воняет кошачьим пометом. Я почесал свою репу, встал с кровати и чуть не упал. Такой попойки давно не бывало, но я не слабак же, сейчас подлечусь и с новыми силами в алкогольный рай.
Несколько человек не дошли до кроватей и валялись на полу, братья Лисицкие и Прат. Евреи, что с них взять. Дженкинсы лежали на дырявом от выскочивших пружин, у его женушки вывалилась сиська. Они были огромными у нее, целюль добрался не только до ее жопы. Еще живот торчал из под футболки. Но баба она что надо, а это мелочи. Хорошего человека должно быть много. Справа на кресле разложился сутулый худощавый блондин Бастиан. Он опять лежал и разговаривал во сне. Его флешбеки с Африки уже поднадоели, но что поделать, он бедный человек.
Я вижу холодильник. Вчера я там оставлял баночку в самом конце, за колбасой. Да, это прекрасно. Я чувствую, как рассол растекается по моему телу, моментально оживляя каждую поврежденную клеточку организма, а умершие вновь приходят к жизни, как Христос наш. Он хранит мою душу грешную.
Пока я пил, даже не заметил, как на кухню вошла Глен. Новенькая в нашей дружной компании, мы ее случайно увидели. Тогда я и Крэб шли за добавкой в наш ларечек, там работала его подружка Зея. Пока они там развлекались, чтобы Крэб получил скидку, я смотрел, как бывший мужик Глен ногами ее выпинывал из подъезда. Потом какие-то бабы бросили в нее вещи. Мы забрали ее с собой, и она с того дня с нами. Потом мы узнали, что выгнал он ее из-за того, что застала его за изменой, помешала ему закончить. Он до сих пор грезит мечтой собрать столько баб, чтобы всегда было разнообразие. А они еще за это ему что-то носили. Таких сейчас у него три, епта.
Но Глен быстро влилась в нашу компашку. Она была своя девка. Сейчас она пришла попить воды. Стояла без трусов в лифчике, со слегка повисшей жопой и большими алко синяками. Сейчас ей станет полегче.
Курить надо. К ногам прилипает сор и много мокрых мест на полу и коврах. Обои у зеркала начали отходить, и во всем доме потолки со стенами желтые, их бы покрасить. Я нашел тапочки, мои ноги будут чистыми. Я почесал свою подмышку, поиграл чуть с мокрыми волосинками. В комнате, которая выходила на балкон, уже сидела Глен в паховой области Крэба. Братишка снова не пропустил юбку, ему уже полируют яйца. Есть своя романтика.
Бля, а тут уже совать окурки некуда. Мусор не выносит никто, засрали всю квартиру уже. Такое утро. Ладно, сейчас я окончательно очнусь, все проснутся, и будет снова веселье. Я то знаю.
Восход здесь прекрасен, вдалеке видны верхушки гор. Очень красиво, за это определенно выпью.
2.– Именинник где? – крикнул улыбающийся Крэб. – Антон! Иди сюда. Сейчас будет тост.
– О…тост буи…будет. Эт кр… – он икнул. – Крутяк.
Крэб придумал поисковой отряд на наших мероприятиях. Они вставали в проходе и ходили по всей квартире, искали всех, чтобы они прошли к столу. Тосты – одна из самых важных вещей для Крэба, и он стал приучать нас к этому. Его отец дружил с грузином, который говорил так, что уши плыли по ветру его слов.
Сегодня была моя смена дежурства. Я уже пьяный, хожу, слегка шатаясь, из-за приятно забитой алкоголем головушкой. По дороге к комнатам я выкинул свою футболку, чтобы мое тело дышало, и я был еще в строю.
– Мужики. Тост…
– Нужно ее отнести в ванную. Обблевала тут под кроватью все.
– Выйди из нее.
– А вы че уселись то? Сука, бесишь меня. – щелчок, по затылку прилетело.
– ААААА! Ты че буйный такой.
– ТОСТ!
– Все, все… уже встал. Бить зачем было?
– Давайте, Крэб уже ждет.
Работа была идеальной. Даже блевавшую Жозефину посадили за стол, ей можно по состоянию. Все стоят, внимательно слушают Крэба, будто включили гимн. Все благодаря работе смены, которая оперативно собрала всех. Я же пью! Я пью! И стою на ногах, и всегда за столом. Редко я выхожу, только когда Крэб сделает одобряющий кивок. Только тогда я иду к юбке. Юбки всегда будут, им нужен хозяин, они постоянно будут за тобой бегать. Всегда очередь дойдет и до тебя.
– Друзья. За честных людей. Мы тут батрачим как лошади. Ли, который херачит на свалке по пятнадцать часов. Я за него буду просить, эти выходные ему необходимы. Это права человека! Хочу на этом сделать акцент. Если надо, мы все пойдем туда и требовать человеческого отношения.
– Да! Верно, Крэб.
– Мы скоро подадим голос. И будет процветать равенство. Не для этого эти педики пришли сюда.
3.Все разбрелись по разным углам хаты. Крэб как всегда, взял одну бабу и ушел в свою личную комнату. В зале на двух диванах были две компании, и там возникала конфликтная ситуация.
– Вы выпили больше. Это наша доля!
– Хера тебе лысого.
Пойду я оттуда. На балконе снова выясняют отношения Дженкинсы. Они всегда ловят белочку и начинают ругаться. По моим подсчетам, семьдесят два процента ссор заканчиваются дракой. Муж берет массой и качеством ударов, женка количеством. Побед пятьдесят один на сорок девять в пользу нее. Она выматывает его.
– Ах ты шалава. – он двинул пощёчину ей.
– Ты кабель сраный. – она резко встала. – Я еще пойду и перееду к нему. Он предлагал уже. Не то, что ты! Мямля!
Дженкинс взял свою жену и положил ее на спину в окно. Он ее душил, параллельно бил ее по бедрам. Я отвернулся, ведь Глен взяла меня за руку и повела в прихожую перед входом в квартиру.
Она меня всего целовала. Но я переживал, что Крэб вернется и никого не будет. Это не порядок. Я оставил щелку, чтобы слышать все из квартиры. С меня упали портки, как распахнулась входная дверь.
– Она…она там. – Дженкинс стоял с испуганным видом.
– Что? – спросила Глен, подергивая моего друга.
– Она упала.
Записки
IЭто небольшой квест с призом в конце. Если ты нашел эту бумажку, то поздравляю тебя. Это будет незабываемое путешествие с тонной информации. Не переживай, эти бумажки вряд ли кто-то сорвет или уничтожит, я об этом позаботился.
Пока что иди домой, отдохни, свыкнись с мыслью, что ты в моей власти. А завтра вечером подходи к стадиону, к западному входу, скамейка напротив входа, возле нее фонарь.
IIЭто стадион. Тут проходят матчи местной футбольной команды «Маунт». Команда у нас неплохая, и фанаты очень заряженные. И болеют всем сердцем, и дерутся до потери пульса. Их краткое описание в мире: «До талого». Есть двенадцать человек, которые умерли во время стычек. Кодекс морали они напрочь отрицают, готовы месить даже мертвого. Но все творческие люди.
Барный проспект. Кафе «Досуг».
IV
Тут закрытая территория. Там что-то постоянно разрабатывают, создают, продают. Знаю точно, что тут работала моя одна знакомая, Кассандра. Она уволилась, но не рассказывала причину увольнения. Я решил покопаться как-то и вот, что нашел.
Гора Великая. Кафе «Над морем».
IIIЭто Барный проспект. Самый гудящий уголок города. Тут собирается вся молодежь. Здесь даже взрослые возвращают свои 20 лет и делают свои тусовки, которые еще и фору могут дать молодым. Здесь ты найдешь все: шлюх, алкоголь, увеселители, постоянные рейвы.
Следующая остановка. Исследовательский центр. КПП, второй вход, лавка в двухстах метрах от него. Столб напротив скамейки.
V
Чтоб ты понимала, мы же активно сотрудничаем со столицей. Здесь со скандалом отжимались земли и все предприятия. А Кассандра была одной из тех, кто приложил основные усилия к их изгнанию. От тети, которая стоит на кассе я случайно узнал, что она передавала кое-что нашим правителям. Неважно как, важно, что это было.
Проспект да Винчи. Дом 2, квартира 99.
VI
Я зашел в ее квартиру. Даже всматриваться не надо. Тут бардак, разведенный далеко не Кассандрой. За ней приходили. И что-то искали. Несколько дырок в стенах, потолке и полу. И везде безрезультатно. Но я нашел ключик, а с ним письмо.
Озеро Гилберта. Кафе, правый дальний угол от входа.
VII
За этим столом я тогда залез под сиденье. Нужно нащупать в стене дырочку, и туда вставить ключ. Да, и там лежат копии документов. Внизу в правом углу пометки «Сведения особой важности». Передача бумажных документов, три флешки, пятнадцать чертежей на А1 формате. Что-то там интересное? Тоже так подумала?
Идешь домой, берешь ультрафиолет.
VIII
Наверное, ты уже поняла, что это? Чертежи ядерного оружия. И всего остального ядерного. Итальяшки в одно время сделали резкий скачок в плане изучения данного вопроса. А Кассандра решила отомстить. Она однажды узнала, что глава разработки заказал ее отца и стал полноправным главой ядерных разработок. Но чертежи и идеи – все было придумано папой.
Бараки, дом 13, подвал.
IХ
Но дружок папы как-то узнал и решил ее остановить и отомстить. Вот, она должна лежать перед тобой и гнить, по-моему, опарыши уже съели треть брюшной полости. И никто не заметит ее, ведь тут постоянно вонь, смрад, а по улицам шатаются алкота и нарики. Всем похер. Но есть еще один бонус.
Отель Браво. Тридцать третий этаж.
Х
Только вот дружок успел только отомстить. Все документы были успешно переданы. А также были выполнены обещания, что в случае негативного исхода по отношению к Кассандре, виновник будет наказан. Его оставили в этом номере. Он был с любовницей, которую увезли в столицу, и, скорее всего, депортировали. А вот дружка долго мучали, включая голосовые сообщения Кассандры, видео с ней, делая ей намного больнее и дольше, чем он с ней.
«Ответ от Правительства по данным запискам еще не поступило. Девушка, нашедшая их, сразу обратилась в полицию и ее жизни ничего не угрожает.
Мы заинтересованы в детальной документации нашей государственности. И для этого мы будем дословно документировать все значимые события, произошедшие с начала истории Альпийской Федерации.
Том Ватсон. Всего доброго».
Трагичный финал
1.– Только в этой комнате я ЧУВСТВУЮ себя комфортно! – прокричал Алан, выставив руки перед собой. – Мой мольберт, моя гуашь, мои краски, моя подставка. И самое главное – МОЯ КИСТЬ! – он поднял ее вверх, и по залу прошел тихий смех.
– Винсент, что вас тревожит? – забежала Эвелин, увидев своего господина в подавленном состоянии.
– Эвелин! Эвелииииин. – он ударил по столику рукой, и все посыпалось на пол. – Как мне быть? Как мне выстоять? Куда катится мир?
– Подождите. – Эвелин подбежала к нему и свет сфокусировался только на них. – Что у вас произошло?
В зале заиграла грустная музыка, навевая подавленную атмосферу. Алан поднял голову, по его щекам текли слезы, в руках он перебирал свою любимую кисть, который были написаны множество картин.
– Люди очень жестоки. Я считал, что люди на юге Франции будут подобрее. Арль – это юг, теплый климат, Лазурный берег. Я захотел познакомить их со своим творчеством и творчеством своих учеников. А меня вновь обсмеяли. Спросили меня: куда я лезу? Для чего это все? Я не понимаю, Эвелин. – Алан достал револьвер из ящика. – Мне кажется, тут мне не место.
– Бросьте, Винсент. – она вытащила из его рук пистолет. – Может, вам принести вина. или шампанского? Надо успокоиться.
– У меня уже закончились все запасы терпения.
– Мы справимся! – отрезала Эвелин и налила в бокал вина.
Свет в зале включился, все актеры вышли на сцену и поклонились публике. Зал аплодировал вплоть до ухода всех со сцены. Алан зашел в мужскую раздевалку и включил душ. Он сильно волновался первую половину выступления, но потом взял себя в руки и вошел во вкус, и от переживаний и активного отыгрыша роли сильно вспотел и был горяч.
В душе он сначала простоял под холодной водой, пытаясь угомонить пыл внутри. Это его первый поставленный спектакль. По реакции публики он понял, что может предложить что-то интересное, хороший уровень, и привнести новизну в театр. Алан сделал воду потеплее и весь помылся.
– Алан. Людям понравилось. Ты рад? – спросил его Матеус.
– Очень.
– Знаешь, что пугает? – вдруг подал голос Дункан. – Я знаю, что у Ван Гога были не все дома, и он страдал психическими расстройствами и так далее. Но ты так играл, как будто говорил про себя. – он бросил полотенце на суму. – Алан, у тебя все хорошо? Проблем нет?
– Все в порядке. Спасибо, друг. Я просто очень вжился в роль. – Алан натянул кроссовки и попрощался со всеми.
– Я очень надеюсь на это. – прокричал Дункан.
Алан сел в машину и уставился на панель датчиков. Он один раз сказал об этом Кристине, своей бывшей. Что у него затяжная депрессия, и ему очень тяжело быть одному. Она это высмеяла при своих друзьях, среди которых был и Дункан. Алан после насмешек ее подруг разругался с ней в мясо и они расстались. К Дункану вопросов не было, он подошел лично и пытался поговорить об этом, но для Алана это было секретом.
Сама депрессия уже длилась чуть больше года. Последние месяцы все было стабильно, ни в какую сторону состояние не двигалось, ни в лучшую, ни в худшую. Единственное, что его отвлекало – театр. Работа на сцене, со сценарием, с одеждой. Он с головой уходил в свое любимое ремесло, и там все проблемы уходили. А если вдруг работать не хотелось, то алкоголь помогал забываться.
Но у него был амбициозный план. Трилогия Ван Гога в Арле, где в конце тот кончает себя из револьвера. Он сразу предупреждал руководство, а в последствии и публику, что какие-то моменты и события спектаклей будут вымышлены. Два первых были готовы и утверждены, и первая попытка людям понравилась. Ему осталось добить концовку третьего произведения, чем Алан и планировал заняться вечером.
Он решил заехать за говядиной, чтобы пожарить себе шашлык и запивать красным вином. Алан очень долго смаковал эту идею, поэтому только на подъезде к перекрестку он включил поворотник. Он забыл посмотреть направо, стал заворачивать и с той стороны две машины врезались ему в бочину.
2.Машина перевернулась на крышу, а дверь водителя оторвалась. Алан вылез и пополз подальше от тачки. Она начала гореть, и он боялся, что она взорвется.
Слева от него лежали люди, а два человека в масках из вселенной Микки Мауса ходили и осматривали их. ПУХ, первый выстрел в голову. ПУХ, еще один выстрел. У третьего пощупали пульс, взяла под руки и потащили его к минивэну. Откуда-то взялся третий. Он и Алан пялились друг на друга около минуты, и никто не хотел сдаваться.
– А с этим что? – крикнул третий.
– Его случайно задели. Сам решай.
– Вот как. – он почесал дулом висок, посмтрел на Алана и убрал его в кобуру. – Прости.
Его спаситель сел рядом с водителем и минивэн уехал в обратную сторону. Через минуту Алан услышал вдалеке мигалки, которые были размыты вдалеке, и он не разобрал, кто именно подъехал. Когда он увидел два силуэта, подходящих к нему, он выключился.
3.– Поднимайте его. Еще можно успеть…
раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь…
– Да откройте же вы эти ебаные ворота, человек весь в трубках…
раз, два, три, четыре, пять…
– По камерам в него въехали две тачки, его нашли в трех метрах от своей…
раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать…
– Херачь ему адреналин…
раз, два, три…
– Вот так. А сейчас…
раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…
– Что делать с ухом…
раз, два…
– Да, правильно. Селезенку сохранили…
раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…
– Катетер, есть…
раз…
– Везите его к остальным…
раз…
– Все, вроде получилось. Состояние стабилизируется…
раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать, двадцать…
– Пока что состояние тяжелое, его лучше не беспокоить…
раз, два, три, четыре, пять, шесть…
– Нет, кисть висела на коже, ее пришлось удалить…
раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…
– Жить будет, но нужно заниматься реабилитацией…
Костер
– Костер, блядь, ты решил организовать! И что, ахуенно вышло? Долбоеб малолетний. – мужик явно негодовал из-за своего чада.
– Отойдите отсюда. Была же команда. – начальник смены подгоняет толпу, собравшуюся возле коттеджа. – Давайте быстрее. Люди там есть?
– Там осталась маленькая девочка и собачка. – объясняет женщина через всхлипы. – Нужно торопиться! Помогите, пожалуйстааа. – она пошла навзрыд.
Благо была учебная тревога и их маршрут лежал относительно по пути. Из-за этого их карета прибыла к пожару за три минуты, свернув чуть раньше запланированного маршрута. Мак недавно устроился на службу и это был его первый настоящий пожар. Он волновался.
Расчехлив шланги, машина и начальник смены принялись обливать дом, пока Мак и Бобби разматывали свои шланги и поправляли каски. «Пошли, долго нельзя ждать».
Двери их уже встретили огнем. Немного облив их, они зашли внутрь. Они не уточнили, в какой комнате трехэтажного дома сидят бедолаги. На кухне пусто, решили завалить ставней эту комнату. Гостиная и зал тоже пустые. Нужно было подниматься на второй этаж.
Лестница выглядит очень неуверенно. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, сеее… Эта ступенька упала вниз. Надо помедленнее. Парни переглянулись, и Бобби сначала стал прощупывать каждую. Мак плохо закрепил фильтр и стал чувствовать дым. Он подкрутил его и потуже затянул противогаз. Теперь пойдет.
Половина лестницы уже позади. Стал слышен лай, который глухо отдавался сверху сквозь хруст горящих деревянных досок. Дуб и ель, Мак определил, из чего построен дом. Гореть будет долго, и жара будет достаточно. Неплохую печь они построили, подумал он.
Половина второй половины пройдена и уже шестая ступенька полетела вниз. Осталось всего три ступени. Бобби щупает первую, встал. Пощупал вторую, встал. Мак на одну ступень ниже. Хуяк, огонь обдал сзади Мака. Бобби услышал его крик, прыгнул наверх и подал ему руку. Вытянув его к себе, вся лестница упала вниз. Прохода туда не осталось. «Вот на лестнице, сука, ты решил сэкономить. Еще что-то малому пиздишь», подумал Мак.
Медлить нельзя, он помнил это. Ребенок должен жить. Лай перешел на скуление. На всякий случай проверить надо все комнаты. Ванная – пусто. Пожар бушует повсюду. Игровая – пусто. Из них стал валить солидный приток дыма. Спальня, наверное, родительская – пусто. Одна дверь заперта.
– Там есть кто-то? – кричит Бобби, настукивая по двери.
– Да. Помогите нам. Мне жарко, лицо горит. Я подперла дверь шкафчиком. – девочка слабым голосом выдавила из себя это. Парни еле разобрали ее слова.
– Бобби, отойди. Девочка! – крикнул он так громко, насколько у него это получилось. – Отойди от двери.
Мак решил не испытывать судьбу. Он отошел на четыре шага, вдохнул. Резкий старт, под конец он повернул тело боком и с плеча выбил дверь. Открылась милая комната, которая начала заполняться дымом. Шкафчик упал в сантиметре от кровати, на которой валялась собака и сидела девочка. Рука девочки лежала на собаке, которая потеряла сознание.
Выглянув в окно, они обрадовались, ведь оно выходило на машину пожарных. Мак прикрыл мелких, а Бобби стал разбивать окно. «Ждите, Бобби! Сейчас подгоню машину». Пока водитель выруливал машину, залп огня прорвался через входную дверь и опять обдал Мака. Он решил на всякий случай встать там, чтобы прикрыть ребенка. Собака понемногу двигалась.
Лестница поднималась очень медленно. Пожар уже зашел в комнату, поэтому все встали около окна. Шланг оборвался, скорее всего, после обвала лестницы, так подумал Мак. Бобби закинул девочку на лестницу.
– Мне одной страшно. Не надо меня тут оставлять.
– Ай, блять. Мак, сейчас за вами вернемся.
– Все в порядке.
Мака уже болтало, он сильно наглотался дыма. Пожар чуть было не обжег собаку, он вовремя поднял ее. Он сорвал штору с тюля, завязал ее на батарею, попробовал ее оторвать. Кое-как она держалась. Огонь вспыхивал и приближался к нему и собаке.
Мак швырнул штору в окно и закинул обе ноги наружу. «Потерпи! Мак». Бобби рукой остановил лестницу, стало понятно. Спуск девочки не пошел им на пользу. Мак прыгнул и ухватился за штору. Она на три секунды повис, потом услышал хруст. Через две секунду он лежал на земле, собака лежала бездыханной на его груди. В метре от головы валялась та самая ненадежная штора.
Собаку забрал один из спасателей и принялся делать массаж сердца. Девочку забрали медики и уже вовсю осматривали.
– Ты оставила дочь там! Ты, паскуда такая! – мужик был не в себе. – И сына дибила родила. Ахуенный набор.
– Мужчина, успокойтесь. – откашлялся Мак и сказал ему грубым голосом.
– А ты пиздуй выполнять свою работу. Это не твое собачье дело.
Снова послышался хруст, и Мак подумал, что сломал ему кость на скуле. После двух пинков его оттащил начальник. Женщина понимающе на него посмотрела и пошла к детям.
Вот-вот уже
Не знаю. Вроде что-то и получилось, какие-то произведения томятся на моем ноуте.
Есть одна книга, но ее надо редактировать. Помню тот день, когда я закончил ее. Я даже гордился собой, ведь это моя вторая книга. Первую я написал пять лет назад, и около четырех я был в писательской завязке из-за своей головы, чрезмерного употребления алкоголя и лени. Благо потом взялся за голову. Но, перечитывая эпизоды и вспоминая эту книгу, я поймал себя на мысли, что она мне не нравится. Хотя концовка второй части, и концовка книги мне очень нравятся. То ли надо переписать начало, то ли я сильно критичен и просто стоит спокойно отредактировать ее. Не знаю, пока что я тщательно просмотрел первые десять тысяч слов и закрыл ее.
Есть около двух десятков рассказов. Они просто ждут какого-то озарения в моей голове, чтобы составить классный сборник рассказов. Их я пишу по нескольким причинам. Чтобы не терять сноровку в письме. И мне подумалось, что первую книгу забрасывать не стоит, ведь я придумал классный мир, и можно сделать сборник рассказов, чтобы было представление об одном из городов. Данный проект, можно сказать, в работе.
Есть еще одна начатая книга, которая и дала толчок к написанию рассказов выше. В ней я закончил первую часть из трех или четырех. Кажется мне, что начало стоило сделать не совсем таким, и я почти на сто процентов настроен на то, чтобы переписать его. И меня это не расстраивает. Напротив, я доволен собой и концепцией книги. Тут я молодец, главное вернуться к ней.
Даже стихи имеются. Если пособирать написанное пять лет назад и сейчас, то соберется около сотни, мне кажется. Но мне никогда не нравились мои стихи. Как будто их пишет умственно отсталый человек, или человек до пятнадцати лет. Ну, вообще не то. Не подумайте, есть хорошие стихи, видно, что можно писать что-то хорошее. Но это процентов пять от всего количества. Все остальное можно оставить просто так, чтобы было. Как память моим трудам.
Такие дела. Еще забегался по житейским проблемам, так и на время все это забросил писательство. А практика нужна. Я спорю со своей невестой из-за этого, даже пару раз поругались сильно. Она говорит, что нельзя через силу заниматься любимым делом. А я занимаюсь этим в свое удовольствие, просто не всегда из-за работы я полон сил. Но мне хочется это делать. Плюс великие писатели вроде Кинга и Паланика говорили, что постоянно писать необходимо. Практика, которая помогает тебе развивать свои навыки, письмо, придумывать свои фишки.
Еще и чтение. Если читать начал, то желательно не переставать это делать. Ведь когда резко перестаешь читать, то потом разговариваешь как аутист. Постоянно «ааааа», «ооооо», «ммммм» и так далее. Нет, от простого чтения книг ты не станешь самым умным человеком на земле. Они просто заставляют мозг думать, рассуждать, в лексиконе появляются новые слова, которых ты не знал, расширяют твой словарный запас, хочешь ты этого или нет, веришь ли в это. Всем похуй, но это факт.
И я вот сижу сейчас, попиваю пиво, играю в компьютер. «Cyberpunk 2077». Не важно, что игра уже устарела. Она по-прежнему прекрасна. Я опять сегодня не писал, но я нашел, чем успокоить свой шальной мозг. Отдыхать нужно иногда, и эта игра как твой образец. Вот как можно писать сценарии, придумывать мир, степень его жестокости, проработанность героев. Все это здесь гениально. Только эти негодяи, которых звать издателями и разработчиками, подвели игроков в самом начале с оптимизацией. Качество было отвратительное.
