Демонские игры. Хроники Земли: Восхождение

– Наконец-то, – прорычал он вроде бы и моим голосом, но гораздо грубее, как скрежет металла. Чувствовал его как паразита, который захватил моё тело, но я был всё ещё здесь, где-то в глубине, как пленник в собственной плоти. Он рванул к форпосту, его шаги – мои шаги – были тяжёлыми, как будто земля дрожала под нами. Ангелы заметили нас мгновенно. Их крылья вспыхнули, как факелы, отражая солнечный свет. Тревожный рёв, похожий на звериный, разнёсся над холмом. Они вылетели из форпоста – десятки, сотни, их крылья загородили солнце, а глаза горели холодным светом, как звёзды в ночи.

Оранло не колебался ни секунды. Меч взлетел, и первый ангел рухнул, разрубленный пополам, его алая кровь брызнула на траву. Хотел отвернуться, но не мог – я был заперт в своём теле, в его теле. Второй ангел бросился на нас, его посох сверкнул, как молния, но Оранло уклонился, и меч рассёк его крылья, оставив их дымящимися обрубками. Поляна превратилась в бойню: крики, звон металла, запах крови и жжёной плоти. Сила Оранло была сокрушительной, мало того, что он сам был крайне силен, слияние с моим телом выводил эту силу на недостижимый уровень. Ангелы падали, их тела усеивали траву, как сломанные статуи, и я чувствовал, как мой разум кричит, но тело продолжает двигаться, управляемое демоном. Они были разными – от слабых, бескрылых, с лицами, полными страха до могучих архангелов, чьи копья сияли, как солнце. Но Оранло не останавливался. Его смех – мой смех – раздавался над полем, и я ненавидел его, ненавидел себя за то, что стал частью этого. Наши мысли перемешались в один хаотичный клубок, и я уже не мог понять, где заканчивается его наслаждение хаосом и начинается моё.

– Остановись! – кричал я изнутри, но мой голос тонул в шуме бойни. Его меч разил, как молния, и с каждым ударом чувствовалось, как силы уходят, будто он пожирал саму мою жизненную силу. Ангелов становилось больше, их крылья уже не просто закрывали небо, они стали бурей. Такими темпами мы проиграем и ляжем тут же с остальными. Один из них – высокий, с четырьмя крыльями, сияющими, как алмазы – бросил сеть, сплетённую из света. Она упала на нас, и боль пронзила всё тело тысячью игл, впивающихся в кожу. Закричал чужим голосом, мир потемнел, и я провалился в пустоту.

Очнулся в месте, где не было ничего. Ни стен, ни неба, ни земли – только ослепительная белизна, простиравшаяся до самого горизонта, пустая и безмолвная, как моя душа. Голова раскалывалась, перед глазами плавала красная пелена, но это была не кровь, а отголосок боли. Встал, чувствуя, как ноги дрожат, будто не ходил годами.

– Где я? – голос эхом отразился в пустоте, не найдя ответа. Оранло молчал, и это пугало больше, чем его насмешки. Впервые с тех пор, как нашёл камень огня, я был один.

Пошел вперёд, но, сколько был ни шел, пространство не менялось. Белизна давила, как будто хотела раздавить меня, и я чувствовал, как паника сжимает горло. Это была тюрьма, но не из стен, а из ничего. Шёл вперед – пять минут, десять, полчаса, – но ничего не менялось, пока на горизонте не появилась темная точка. Прибавил шаг в том направлении. Передо мной появился чёрный монумент, высокий, как обелиск, с гладкой поверхностью, от которой отражался свет, которого не было. Обошёл его, и моё сердце замерло. В монументе, как за стеклом, стоял я. Но не я. Его лицо было моим, но грубее, с короткой стрижкой и шрамом, пересекающим глаз, словно трещина в самой реальности, сквозь которую проглядывает иная сущность. За его спиной были два огромных крыла, полыхающие чёрным пламенем, их жар чувствовался даже через стекло. Его глаза были моими, такими же голубыми, но от него исходила аура, тёмная, как бездна и тяжёлая, как тень, которая могла раздавить.

– Ты кто? – Спросил я, голос дрожал, как у ребёнка.

– Я? – Он открыл глаза, и его голос – мой голос, но грубее, как наждачка. – Я это ты.

Отступил, чувствуя, как холод пробирает до костей. Его ледяное спокойствие поражало меня, хотя он тоже видел самого себя и простого человека это как минимум удивило бы. Но не его, казалось, что ему просто наплевать на меня.

– Оранло, что скажешь? – крикнул другой я, а потом рассмеялся, но неискренне, наигранно. – Ладно, кто бы ты ни был, ты поможешь мне выбраться! – Он прищурился, его крылья дрогнули, и пламя за ними вспыхнуло ярче.

– С чего ты решил, что я буду тебе помогать? – дерзко ответил ему.

– Мы оба хотим выбраться, не так ли? – другой я говорил уверенно, с явной издевкой. Это был я, но другой – сильнее, жёстче, как будто время выжгло из него всё человеческое.

– Да… Естественно… – слова как смола застревали в горле, а его глаза уже блестели, как у хищника. – Что мне нужно сделать?

– Дотронься до стекла, – сказал он, и его голос был как приказ, от которого нельзя отказаться.

Я протянул руку, и в момент, когда пальцы коснулись стекла, боль пронзила ладонь ударом молнии. Стекло начало таять, как лёд под жаром солнца, и эта жидкость перетекала на меня, обжигая кожу, как кислота. Закричал, падая на колени.

– Ты обманул меня! – еле выдавил, чувствуя, как силы уходят.

– Обманул? – Его голос был холодным, как сталь, – я сказал, что ты поможешь мне выбраться. Про тебя ни слова.

Наконец он освободился из плена неизвестной мне магии. Я смотрел, как он медленно шагает вперёд разминаясь, его крылья пылают, а расплавленное стекло все больше обволакивает меня, и боль, острая и всепоглощающая, выжигала крик в моём горле. Другой Денис опустился на одно колено, положил руки на пол и прошептал что-то – слова, которых я не понял, но от которых белизна вокруг задрожала, как лёд, трескающийся под ударом. Пространство треснуло, и я почувствовал, что лечу, как будто мир вышвырнул меня вон.

Я очнулся. Лежал на траве. Надо мной по-прежнему висело неподвижное солнце Рая, взиравшее на меня взглядом равнодушного судьи. Голова раскалывалась, будто кто-то изнутри бил молотом по черепу, а тело было тяжёлым и непослушным, будто чужим. Трава подо мной была влажной, пахнущей землёй и чем-то металлическим. Я приподнялся, оглядываясь. Вокруг было пусто, ни ангелов, ни их криков, только тишина, такая густая, что казалось, она может задушить. Рядом лежал мой нож, его руна слабо светилась, как угасающий уголь. Коснулся груди, ожидая найти жар Оранло, но он был слабым, едва тёплым, как будто демон выгорел вместе со мной.

– Избранный! – Голос Оранло ворвался в голову, резкий, но с ноткой облегчения. – Ты вернулся!

– Что это было? – пробормотал я, потирая виски.

– Ты не понимаешь, – прорычал Оранло, и его голос стал тише, почти зловещим. – Твоя душа пропала. Сеть ловца душ вырвала её из тела. Без тебя я был бессилен, заперт в оболочке, обречённой на смерть. Ангелы решили, что победили, и бросили твоё тело здесь, за сотню километров, один из них ударил тебя мечом и оставил умирать, но благодаря остаткам магии мне удалось закрыть рану пока тело не умерло. Это было две недели назад!

– Две недели? – Вскочил, чувствуя, как холодная волна страха подкатывает к горлу. – Я был там не больше часа!

– Тюрьма душ не подчиняется времени, – в его голосе мелькнула насмешка. – Но ты вернулся каким-то чудом. Даже я не знаю как. Никому это не удавалось. Тебе кто-то помог?

Воспоминание о другом мне ударило, как обухом – его шрамы, крылья, холодный голос. Его слова эхом отдавались в голове.

– Не знаю, – соврал я, глядя на траву. – Какой-то человек. Сказал слова, и я очнулся.

– Неважно, – проскрежетал Оранло, но не стал спорить, – камень воды всё ещё там, в форпосте. Но они не знают, что ты жив. И они не ждут.

– Но ты говорил камень существует лишь день, как тогда это возможно?

– Один Земной день, а здесь время движется иначе, эти две недели здесь не больше пары часов там.

Поднял нож с земли, чувствуя, как его тепло возвращается, как руна оживает под пальцами, а сила расходится по телу, словно после длинной спячки. Пульсация камня воды была слабой, но я чувствовал её – холодную, как лёд, пробивающуюся под кожу к жару огня. Форпост был далеко, в нескольких днях пути, это будет долгое путешествие.

– Но ведь есть способ быстрее, – задумчиво сказал, глядя в небо. – Полет. Научи меня.

– Полет? – Оранло рассмеялся, его смех был как скрежет металла, – ты слаб, смертный. Заклинание может сжечь все твои силы. Скорее всего, ты издохнешь в небе, как подстреленная птица, и твои кости раскрошатся о землю.

– Не томи, чёрт тебя дери! – в голосе звенела сталь.

Он замолчал, и я почувствовал его удивление, как холодный укол в груди. Ему явно не нравилось, что, только вернувшись, я снова рискую своей, а главное его жизнью.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Формула проста: произнеси «Крылья» и представь их. Но эффект… он зависит от тебя. Первый раз этот процесс гораздо сложнее, магия сращивается с физическим телом, даруя новую часть тебя. Если что-то пойдёт не так, то ты навсегда потеряешь возможность летать.

Внутри все похолодело. Страх сковал меня: а вдруг не получится? Почему если не выйдет с первого раза, то возможность летать исчезнет? Но затем вспомнил того – другого меня – с его крыльями, объятыми чёрным пламенем. Если смог он, смогу и я. Эта мысль придала мне уверенности, и я закрыл глаза.

– Крылья. – Представил их – крупные, кожистые, как у Оранло, но в голове мелькнул образ другого меня и его объятые чёрным пламенем крылья.

Жар вспыхнул в спине, чувствовалось как будто кости ломались и перемалывались, и это ощущение было за гранью боли – это было рождение новой части меня. Чувствовал, как тяжесть за спиной растёт, как что-то начинает загораживать свет. Открыл глаза и оглянулся: за спиной развивались два огромных крыла, тёмные, как ночь, с редкими языками чёрного пламени, которые будто сжигали свет вокруг себя. Их вес приятно оттягивал назад, а их жар слегка обжигал кожу, напоминая, что это – моя собственная сила.

– Неожиданно… – в голосе Оранло прозвучало неподдельное уважение. – Ты сам такие придумал или подглядел у кого-то?

– Неважно, – буркнул я, чувствуя, как крылья дрожат, готовые поднять меня. – Куда лететь? Камень далеко, я его едва чувствую.

– Вперёд, – сказал он. – Я направлю.

Сделал первый, неловкий взмах – и земля рванулась вниз. Трава, деревья, холм – всё осталось внизу, а я взлетел, с каждым взмахом крыльев набирая высоту. Прохладный воздух Рая бил в лицо, он пах цветами, смешиваясь с металлическим запахом крови от моей одежды.

Летел, следуя шёпоту Оранло. Полет был чем-то естественным, будто родился вместе со мной. Подо мной проносились луга, где паслись райские животные, их шкуры сверкали, как звёзды; реки, голубые, как стекло, отражали неподвижное солнце. Я чувствовал себя свободным, по-настоящему живым, и на миг мне показалось, что даже этот чужой Рай мог бы стать домом. Но вдруг силы начали таять. Жар в спине угасал, крылья дрожали, давая понять, что падение неизбежно. Пытался спланировать пониже, но пламя ослабевало, пока не исчезло совсем. Трава смягчила падение, но я чувствовал себя, как будто меня переехал грузовик. Одежда была грязной, пропитанной кровью, землёй и потом, но на удивление целой. Встал, сплюнув кровь, и посмотрел на дерево, в которое чуть не врезался. Буквально пару метров и посадка было бы куда жестче. Крылья за моей спиной исчезли, но я чувствовал их призрачное присутствие, обещание, что теперь они всегда со мной и ждут лишь моего зова.

– Слабак, – прошипел Оранло, но в его голосе не было злости, только насмешка. – Едва взлетел – и уже падаешь. И ты еще смеешь называть себя Избранным?

Я не ответил ему, чувствуя, как пульсация камня воды висела в воздухе, словно живая, почти материальная. Форпост был впереди, за холмом, его белые стены всё также сияли белым мрамором, отражая солнечный свет, а крылья ангелов мелькали повсюду, охраняя это место. Тела павших исчезли, трава была чистой, ничто не напоминало о бойне, которую мы тут устроили. Но форпост выглядел крепче, чем раньше, его стены будто выросли, а искры над крышей кружились быстрее, как россыпь сверкающих клинков. Хотя отрядов ангелов стало меньше, будто они успокоились с моей смертью. Тревожно сжал нож, чувствуя, как лезвие отзывается жаром, и с абсолютной ясностью понял: Оранло жаждет снова взять контроль.

– Пора меня выпускать, – прошипел он, и в его голосе звучало неподдельное, хищное предвкушение.

– Нет. – Мой голос прозвучал твёрже, чем я ожидал. – В прошлый раз ты чуть не погубил нас обоих. Теперь я буду контролировать всё сам. Твой выход – лишь в случае абсолютной безвыходности.

– Справедливо, смертный, – сказал он, и его неестественное спокойствие было куда зловещее привычного гнева.

Подождал, пока очередной отряд ангелов улетел, их крылья мелькнули над лесом, словно вспышки чистого света. Новый отряд ещё не пришёл, и мне удалось прокрасться к стене форпоста, двигаясь тихо в тенях, как учил отец. Охраны стало явно меньше, они в своей гордыне решили, что убили меня и бояться больше нечего. Руна на лезвии пульсировала, придавая уверенности, толкая меня вперёд. Не был уверен, но решил кое-что попробовать. Ударил стену ножом, ожидая, что он отскочит, но клинок вошёл, как в масло, разрезая камень с шипением, от которого по спине пробежали мурашки. Вырезал проход, узкий, но достаточный, и шагнул внутрь, чувствуя, как сердце колотится. Крепость была буквально в паре метров от меня, на удивление вход не охранялся, чувство, что это ловушка, не отпускало меня. Внутри было тихо, только слабое гудение, напоминающее отдалённый звон колоколов, доносилось из глубины.

Двое ангелов стояли в коридоре, повернутые спинами ко мне. Я вжался в стену, руки прижали нож к груди так сильно, что его тепло обжигало кожу. А если они обернутся? Если увидят меня? В груди зашевелилось знакомое чувство – тошнотворная тяжесть осознания того, что я сейчас сделаю.

Но в этот раз всё было иначе. Камень воды звал меня. Его холодная пульсация гудела в голове, вытесняя сомнения. Я сделал шаг. Холод ужаса сковал сердце, но рука с ножом была твёрдой. Она дрогнула – и двинулась вперёд, повинуясь уже не мне, а зову камня. Нож сверкнул – одно резкое движение, и первый ангел рухнул, его рубиновая кровь хлынула на холодный мраморный пол, растекаясь зловещими алыми пятнами. Внутри у меня что-то оборвалось, но тут же пришло странное, пугающее облегчение – будто я утолил мучительную жажду.

Второй ангел обернулся: в его глазах ледяное спокойствие сменилось ужасом. Еще мгновение – и он поднял бы тревогу. Я чувствовал, что должен был остановиться, закричать, бросить нож, умолять… Но не смог. Мои движения были быстрее, чем мысли. Горло ангела вспыхнуло багровой полосой. Его крик захлебнулся в собственной крови.

Смотрел на их тела и ненавидел себя. Чувствовал пустоту, будто последняя преграда между мной и тьмой рухнула. Но нарастающая пульсация камня в висках вытесняла мои мысли, заполняя разум чужим, неумолимым зовом. Сожаление умерло, растворившись в леденящем спокойствии. Я был лишь инструментом в руках голода – голода по силе. И этот голод был единственной правдой. Всё стало на свои места: жалкие ангелы, ничтожные люди – всё это прах на моём пути. Остались лишь я и сила, принадлежащая мне по праву.

Продвинулся к центру крепости, где на каменном столбике покоился камень воды – синий, словно замёрзшее море, и сияющий, как звезда. Перед ним стоял архангел, высокий, с шестью крыльями, отливающими холодным сиянием серебра. Его глаза были закрыты, но я чувствовал, что он знает о моём присутствии.

– Не пытайся пройти незаметно, – сказал он, голос металлический и безжалостный. – На твоих руках кровь моих братьев. От твоей одежды несёт смертью. Переступишь линию – и умрёшь.

Он начертил посохом линию между нами. Пульсация камня воды усилилась – как будто он шептал: «Возьми меня; эта сила по праву твоя».

– Отдай камень – и сбережёшь свою бессмертную жизнь, – голос прозвучал твердо, бросая вызов.

– Ты не победишь меня, – ответил он, его глаза открылись – в них было чистое сияния голубого льда, и оно обещало быструю смерть без боли.

Чёрное пламя с рёвом вырвалось у меня за спиной, и его яростный жар опалил стены. Ослепительный зал погрузился в полумрак – пламя моих крыльев пожирало сам свет, всасывая его, как бездонная пустота. Один быстрый взмах – и я взмыл под потолок, чувствуя, как жар и холод борются внутри меня.

– Руна воды: Ал, Си, Ве, Ге, Зу! – крикнул я, бросаясь вниз. Под камнем вспыхнула руна. Архангел поднял посох, луч света, разорвавший тьму, ослепил меня, но было слишком поздно. Рука сомкнулась на камне воды. Энергия наполнила руну, и мир треснул в ледяной вспышке – словно я нырнул в море льда.

ГЛАВА 5

Старая жизнь и новые тени

Холодная синяя вспышка вырвала меня из Рая и швырнула в ночное небо над городом. Я завис в воздухе, над знакомыми серыми крышами, сжимая в пустую ладонь – камень воды исчез, растворившись внутри, и его леденящая энергия тут же вступила в борьбу с привычным жаром камня огня. Мои лёгкие горели, будто вдохнули жидкий азот, а перед глазами плясали синие искры, отголоски той вспышки, что вырвала меня из Рая. Я был в паре десятках метров над своим домом, его облупившиеся стены и тусклый свет подъезда казались такими знакомыми, но чужими, как фотография из прошлой жизни.

– Чувствую внутри себя бурю, будто сейчас грудь разорвёт – прохрипел я, задыхаясь. Пламя в крыльях едва трепыхалось, готовое погаснуть. Холод в груди пульсировал, как второе сердце, но он не был враждебным – он стал частью меня, как жар огня.

– Камень воды, смертный, – прошипел Оранло, его голос, напоминавший треск угля, звучал с ноткой восхищения. – Ты поглотил его. Теперь он твой. Запас магии практически удвоился, но нужно время чтобы все улеглось.

И правда – внутри было что-то новое, как будто моё тело стало сосудом, наполненным до краёв. Жар огня и холод воды боролись, как два шторма, сошедшиеся в схватке, но я чувствовал, что могу держать их в узде. Это была не просто сила – это была жизнь, бурлящая, как река, готовая вырваться.

Глаза всё ещё слепли от темноты. В Раю не было ночи, только вечное солнце, а здесь тьма обволакивала, как смола. Моргнул, привыкая, и медленно опустился к подъезду, крылья растворились в ночи, опалив воздух запахом жжёной серы. Несмотря на жар магии, по спине пробежал лёгкий озноб. Ноги коснулись асфальта, и я чуть не рухнул – тело было тяжёлым, будто ночь высасывала из меня всё, что осталось.

Подошёл к подъездной двери, убирая нож в карман, его рукоять все еще была тёплая и липкая, как напоминание о том, что сделал в Раю. Но понемногу остывала, словно удовлетворённый хищник, затаившийся до следующей охоты. Дверь была заперта. Магнитный замок создавал иллюзию безопасности, и я, не думая, рванул её на себя. Дверь поддалась с сухим хрустом. И лишь тогда я вспомнил о ключах в кармане – холодных и липких от грязи. «Тупица», пробормотал себе, чувствуя, как Оранло хмыкает в голове, его насмешка была как укол. Прокрался в квартиру, стараясь не шуметь. Бабушка храпела в своей комнате, её храп был как далёкий поезд, гудящий в ночи. Квартира пахла старым деревом, вчерашним супом и чем-то кислым, будто само время въелось в стены. Закрыл дверь и рухнул на стул, чувствуя, как холод воды и жар огня борются внутри, будто тело был котлом, готовым взорваться.

– Это магия воды? – спросил, глядя на свои руки. Я чувствовал новую энергию, как холодный ток в венах. – Как ей управлять?

– Вода своенравна, чувствую это, – сказал Оранло. Его голос прозвучал тише, почти осторожно. Похоже, он и сам не знал всего. – Твоя магия теперь глубже, сложнее. Огонь и вода – магия двух разных миров теперь принадлежат тебе. Надо испытать её.

Вода прежде всего ассоциируется с чистотой. Посмотрел на свою одежду – грязная, пропитанная землёй и кровью, будто вылез из могилы.

– Смыть с меня грязь и очистить одежду, интересно, сможет? – Задумался, чувствуя, как усталость накатывает. – Выгляжу, как только что из могилы вылез.

– Произнеси заклинание, вряд ли техника отличается от магии огня, – сказал Оранло, и я почувствовал его любопытство. – Попробуй сказать «Очищение» и представить воду, смывающую грязь. Но не жди, что будет легко.

Закрыл глаза, чувствуя, как холод в груди оживает, словно горная река, текущая подо льдом. Своенравная энергия не была похожа на стремительный огонь. Вода стремилась выйти из-под контроля, пришлось приложить много усилий, чтобы удержать эту силу. «Очищение» – прошептал, представляя поток, чистый, как стекло, смывающий грязь, кровь, пепел. Синяя энергия вспыхнула, как молния, окутывая меня холодным туманом. Моя одежда – толстовка, джинсы, кроссовки – засияла, как новая, грязь исчезла, как сон. Но кожа осталась липкой, пахнущей землёй и потом, будто вода была не до конца подчинена. Я выругался, глядя на свои чёрные от грязи руки.

– Эй, что за фигня? – прошептал, чувствуя, как раздражение перекрывает усталость. – Это какая-то ущербная магия!

– Вода не огонь, – хмыкнул Оранло, его голос был как насмешка. – Чувствую, она капризна. Придется делать по старинке. Твой контроль магии ещё сырой.

Поплёлся в ванную, чувствуя, как тело ноет, будто весь день таскал мешки с цементом. Ванна наполнялась медленно, вода текла тонкой струйкой, насмехаясь надо мной. Когда ванна наконец наполнилась, и я залез в тёплую воду, она тут же помутнела, как болотная жижа, но через секунду стала чистой, как зеркало. Это повторялось несколько раз – грязь смывалась, вода темнела, потом очищалась, будто магия воды дразнила меня, проверяя на прочность. Смотрел на это, заворожённый, чувствуя, как холод в груди пульсирует. Откинулся на край ванны, закрыв глаза. Магия стала частью меня, но она не делала жизнь проще. Рай, ангелы, другой я – всё это кружилось в голове, как кошмар, который преследует всюду. Я провёл рукой по груди, нащупав шрам от раны, которую мне нанесли, когда душа была вырвала из тела. Оранло говорил, что магическое оружие ранит бессмертных, но не упоминал, что оно оставляет шрамы. Потёр его рукой, кожу немного стягивало. Боли не было, но было какое-то странное ощущение уязвимости. Впредь надо быть осторожнее.

Открыл глаза, глядя на кристально чистую воду, и решил попробовать кое-что ещё.

– Водяной дракон, – сказал тихо, представляя, как вода оживает, как в тех мультфильмах, которые смотрел в детстве, когда всё было проще. Вода в ванне вздыбилась, и из нее, с тихим шипением, возникла змейка синей энергии. Она кружилась, росла, и вот уже над водой парил дракончик, сотканный из чистой магии. Его глаза – две капли жидкого сапфира – уставились на меня с холодной, бездушной агрессией. Я впился в него взглядом, чувствуя усиливающийся холод магии воды, будто он проверял меня. Мы смотрели друг на друга, как два хищника, решающие, кто главный. Он рванулся ко мне, его крошечные зубы сверкнули, как иглы. Я отшатнулся, вода хлынула на пол, но он не унимался, снова и снова атакуя с яростью назойливой осы. В момент очередной атаки я, уже раздражённый, шлёпнул его ладонью. Дракончик разлетелся на брызги, обдав стены и пол мелкими каплями. А я ждал нового нападения, оглядываясь по сторонам.

– Успокойся, ты его убил, – сказал Оранло, его голос был спокойным, как у врача, ставящего диагноз. – Если ударить собственного элементаля, то он погибнет несмотря на то, насколько он силен.

– Как убил? – Я смотрел на воду, ожидая, что дракончик вернётся. – Я же его слегка задел! Почему он вообще напал на меня?

– Ты не отдал приказ, – хмыкнул Оранло. – Плюс контроль магии хромает. Этот счёл тебя угрозой. Вообще, призыв элементалей – магия сложная и почти бесполезная. Не советую тратить на неё силы. В Аду всего несколько демонов практикуют её и не сказать, что они очень сильны, кроме одного.

– Чёртова магия, – буркнул я, вылезая из ванны.

Вода была кристально чистой. Вытерся свежим полотенцем, чувствуя, как усталость тянет свинцом вниз. Кровать в моей комнате была холодной, но как только я рухнул на неё, и тьма поглотила меня без остатка. Сны были рваными – огонь, кровь, крылья, холод. Видел Рай, видел себя с чёрными крыльями, и всё это горело, раскидывая пепел по ветру.

Меня вырвал из сна голос бабушки, резкий, как звонок будильника, который всегда звучит не вовремя.

– Денис, вставай! На пары опоздаешь! – Она стояла в дверях, её седые волосы были растрёпаны, а в глазах мелькала привычная смесь заботы и раздражения

Моргнул, чувствуя, как тело ноет, будто меня переехал каток. Зимнее солнце еще не встало, свет луны пробивался через мутное окно, заливая комнату бледным, мертвенным светом. Несмотря на долгий сон, казалось, будто я лишь на мгновение прикрыл глаза. Тело ломило, а за окном просыпался город, словно тяжёлый зверь, выползающий из берлоги. Магия воды пульсировала льдом в груди, борясь с жаром огня.