Жемчужина для морского дьявола

А капитан хоть и выглядел чуть менее гадким, чем его команда, особой симпатии тоже не вызывал. Только опаску и неприязнь.

Не отводя от меня масленого взгляда, мужчина продолжал:

– Ты откуда здесь вообще взялась? С неба упала?

Я покачала головой:

– Нет, с катера. Меня Серж столкнул, мажор недоделанный, – скривилась при воспоминании о позорной сцене. – А я ведь плавать не умею…

Капитан озабоченно нахмурился:

– Ваше судно потерпело крушение?

Я только рот приоткрыла от недоумения, промямлила:

– Вроде, нет… Там до берега было рукой подать. Может, двигатель заглох?

– Кто заглох? – пришла очередь капитана удивляться. – Здесь до берега не меньше пятидесяти миль, мы в открытом море, деточка.

– Что, простите? – я только глазами захлопала.

Взгляд мой рассеянно скользнул по странной обстановке каюты, по нелепой одежде стоявшего передо мной человека. Все это выглядело дико и оттого пугало еще сильнее. Я не большая любительница исторической темы, но парочку фильмов в свое время посмотрела. Так вот, все, что я видела, было очень похоже на пиратский корабль, каким его обычно показывают в кино. Хотя нет, в кино все показывают чистеньким и красивеньким, а здесь было неуютно и грязно. И качало все сильнее, так, что меня даже начало подташнивать:

– А вы кто вообще такой? – шок и страх удивительным образом преобразовались в моей голове в наглость и злость. Я упрямо поджала губы и даже стиснула кулаки, – И вообще, где я? Где Серж?

Капитана вспышка моего гнева, казалось, позабавила. Он ухмыльнулся – одними губами – глаза его при этом не улыбались, оставаясь злыми:

– Прошу меня простить, мадемуазель, я не представился, – он поклонился с деланной учтивостью, – мое имя Ричард Нигель, я хозяин и капитан этого прекрасного судна под названием «Эрика».

Царящий в каюте бардак совершенно не вязался со словами капитана о прекрасном, но в тот момент я была слишком шокирована, чтобы рассуждать о таких мелочах.

Капитан продолжал:

– Наш корабль уже больше года находится в пути, и последний раз мы видели сушу три недели назад.

– Как так? – я только смогла выдавить из себя.

– Ну, как-то так. Поэтому мне совершенно непонятно, откуда ты тут взялась такая красивая. – Взгляд капитана стал еще злее, хотя, казалось бы, куда же еще, – Говори по-хорошему, тебя прислал Владыка моря? Шпионить за мной?

– Что? – запас моей злости быстро иссяк, и теперь я просто часто хлопала глазами, из которых вот-вот готовы были закапать слезы – от страха и непонимания происходящего.

Наверно, я выглядела достаточно жалко, потому что капитан смягчился, в глазах его скользнуло если не сочувствие, то что-то похожее на жалость:

– Тебя как зовут?

Я продолжала моргать, пытаясь задержать слезы, но они все равно предательски подтекали из уголков глаз. Я шмыгнула и быстрым движением стерла влагу с лица:

– Маргарита Волчанская. Можно просто Рита.

– Ты едва не утонула, просто Рита, – капитан пренебрежительно дернул губой. – Как-то опрометчиво для дочери Владыки моря.

– Я же плавать не умею! – я чувствовала себя совершенно растерянной. – Какого владыки? Мой отец Николай Волчанский, он бизнесмен.

– А что, в твоих краях бизнесмены, – капитан Нигель очень старательно выговорил это слово, словно оно было для него незнакомо, – тоже запрещают своим дочерям учиться плавать?

– Да, нет, – я сковано повела плечами, – просто недосуг было… Это же вы меня вытащили из воды?

Я подняла на капитана настороженный взгляд, и он кивнул.

– Значит, я вам обязана своим спасением? – я протянула задумчиво, уткнув взгляд в грязный пол у своих ног. – И… как я могу вас отблагодарить? У меня с собой ничего нет… – Тут же поспешила добавить, от страха тараторя и проглатывая окончания слов, – Но у моего отца есть деньги, у него небольшой ресторанчик, он приносит хороший доход…

Однако капитана мои обещания не впечатлили. Он грузно оттолкнулся от двери и открыл ее. Махнул рукой в дальний угол каюты:

– Каюту прибери. Тряпки там.

И вышел вон, щелкнув ключом в замке.

***

Ричард

Качка усиливалась. Корабль кидало с борта на борт, матросы суетливо сновали по палубе, выполняя распоряжения боцмана. Ричард остановился и злым взглядом окинул команду. Ему хотелось немедля воплотить в жизнь свои угрозы за неподчинение, но Нигель – был хороший моряк. Он понимал, что перед штормом это не лучшая идея. Пока что у матросов было, чем заняться, а когда шторм уляжется, он вернется к вопросу субординации на корабле.

– Штраусс, отдай штурвал! – капитан приблизился к рулевому, уже насквозь мокрому от хлеставших на палубу волн.

– Капитан? – шкипер недоверчиво покосился на Нигеля.

– Быстро, я сказал! – Ричард рявкнул, чувствуя, как кровь вскипает от бешенства.

Они смели ему перечить. Все, даже Штефан Штраусс, в верности которого он пока что не сомневался.

Пока что.

Но авторитет капитана развеивался, словно утренняя дымка над водой. Когда люди так долго находятся в море, то те деньги, которые были им обещаны по возвращении на сушу, перестают быть таким уж надежным рычагом влияния. Требуется кое-что посущественнее: сила, жестокость и твердость характера. А сейчас Ричард Нигель, имевший раньше славу жестокого тирана, чувствовал, что стал слишком мягок, чтобы держать в железном кулаке толпу матросов. Была ли виной тому прекрасная Эрика, бросившая его, несчастного и одинокого, на морском берегу страдать от неразделенной любви? Или то была часть подарка сына морского царя, который избавил от черноты не только его дыхание, но и душу?

Так или иначе, Ричард не хотел признавать своей слабости. Особенно теперь, когда ему на голову – в буквальном смысле – невесть откуда свалилась странная пассажирка. Увы, это оказалась не Эрика. Сходство с княжной Вильгефорц было более чем смутным, разве что цвет волос похож. Но просто так отдать девчонку на растерзание команде Ричард тоже не мог. Сам бы себе не объяснил, почему. Не мог и все.

Штраусс нехотя передал штурвал капитану. Вопреки опасениям шкипера, рука у Нигеля все еще была тверда, и кораблик благодарно отозвался на прикосновения хозяина. Единственный, кто еще слушался его беспрекословно…

Ричард резко вывернул рулевое колесо. Матросов, что были в тот момент на палубе, поволокло в сторону, кто-то даже свалился за борт. Крики несчастного заглушил грохот волн и вой ветра, и никто даже не дернулся ему на помощь. Зато корабль принял удар высокой волны носом. По доскам палубы прошел сильный поток воды, смывший в море еще парочку плохо закрепленных бочонков с ромом. Но корабль остался на плаву.

В лицо Ричарду плеснуло соленой водой. Он коротко вытерся рукавом и до белых костяшек пальцев вцепился в рожки штурвала. Корабль рвался из рук хозяина, стонал и как будто плакал от страха. Его швыряло по волнам, словно щепку. Нигель скользил взглядом по бушующей поверхности моря, и на краткий миг ему показалось, что среди ярящейся стихии мелькнуло что-то очень большое и длинное, словно морская змея. По пенным макушкам волн ударили плавники, как перепончатые крылья диковинной морской птицы. Кораблик обдало веером брызг.

Ричард снова вытер лицо. Ему слишком часто стала мерещиться всякая чертовщина. Верно, настала пора пристать к берегу. Отдых требовался не только матросам, но и самому капитану. Как только они переждут этот шторм, сразу же возьмут курс на ближайшую сушу.

А в следующий момент «Эрика» налетела на что-то под водой. Ричард почувствовал скользящий удар, словно бы кораблик зацепил килем мель. Вот только откуда взяться мели в открытом море? Нигеля швырнуло грудью на штурвал, едва не перекинув через него. Он сразу же заложил крен вбок, пытаясь уйти от соударения с неожиданным подводным препятствием, но больше столкновений не было. Словно бы мель «уплыла» от корабля сама.

Чертыхаясь сквозь зубы и поминая морскую матерь, Нигель снова схватился за штурвал, хмурым взглядом оценивая потери на палубе. Еще нескольких человек смыло за борт, и подбирать их сейчас не было ни малейшей возможности. Штормовой стаксель [*] болтался на фок-мачте, изодранный в клочья. Обшивка бортов скрипела и стонала под натиском стихии, фок-стеньга [**] была начисто отломана. Нигель сжал зубы – его любимый кораблик, его прекрасная «Эрика», сражался с неравным противником. Это суденышко не было предназначено для столь длительных и трудных путешествий, и то был лишь очередной каприз его хозяина – плыть на поиски сбежавшей невесты на корабле, который он преподнес ей в качестве свадебного подарка.

Когда навстречу кораблю покатился очередной вал, Нигель мертвой хваткой вцепился в штурвал, и направил «Эрику» носом к волне. Макушка волны вспенилась барашком. Вот, сейчас она накроет палубу, и для команды все закончится. И только лишь спустя несколько недель обломки суденышка вынесет на ближайший берег вместе с личными вещами матросов и обрывками парусов…

***

Рита

За капитаном закрылась дверь, и я без сил опустилась на разобранную постель. Верно, на ней спал сам хозяин корабля, но в тот момент мне было не до капризов. Подумать только, всего каких-то полчаса назад я лениво потягивала коктейль на корме прогулочного катера, и вот, оказалась посреди открытого моря на каком-то допотопном паруснике, в компании совершенно незнакомых, очень странных и опасных с виду людей. И от беды меня спасло лишь временное заступничество их главаря. Я ни на миг не сомневалась, что с этим заросшим косматым капитаном мне еще предстоит не самый приятный разговор, в котором он спросит с меня за свое покровительство. И вряд ли дело обойдется мытьем полов…

Я страдальчески закусила губу и оглядела царящий вокруг беспорядок. Даже в холостяцкой квартире Сержа было чище и приличнее, чем в этой капитанской каюте. Грязный мокрый пол, по которому катались пустые бутылки из-под какого-то пойла, все стены в каких-то неаппетитных пятнах, по углам обрывки паутины. Я скривилась и брезгливо передернула плечами. И я что, должна убирать все это? Вот уж он не угадал.

Привстала на кровати и попыталась выглянуть в окошко. Стекло было чем-то заляпано, и разглядеть за ним мне ничего не удалось. Зато, когда корабль в очередной раз завалился набок, меня сильно затошнило, голова закружилась, и я плюхнулась обратно на капитанскую койку, уткнувшись лицом в подушку. От подушки неприятно пахло, и от этого запаха меня замутило еще сильнее. Я свернулась калачиком, поджав колени к груди и спрятав в них лицо, и закрыла глаза. Вот, сейчас я полежу немного, открою глазки и снова окажусь в шезлонге на катере у Сержа. Или еще лучше, в своей кроватке, у себя дома, в маленькой уютной студии, которую купили мне родители.

Корабль снова повело в сторону, и на меня накатил новый приступ тошноты. Я едва сдержалась, но плевать себе под ноги и делать эту каюту еще грязнее посчитала ниже собственного достоинства. Хотя, пожалуй, если эта посудина еще пару раз так же качнется, то я не сдержусь.

Однако вместо плавного переката с боку на бок я почувствовала сильный удар снизу. Что-то большое проскребло по днищу и я, было, решила, что мы сели на мель, и качка сейчас прекратится, но тут же прогнала эту мысль. Капитан ведь сказал, что мы в открытом море…

Ерунда какая. Я еще сильнее подтянула колени к груди, обхватила затылок руками, словно пытаясь спрятаться. Дурной сон. Я просто перегрелась на палубе катера, ведь там было так жарко. И ведь я даже не пила ничего крепче апельсинового сока, так откуда же вокруг меня взялось все это безобразие? И самое главное, что мне теперь делать?

Ответ пришел очень быстро. Первое, что нужно было сделать, это одеться. Если мне придется задержаться в компании этих охочих до женской красоты мужиков, то лучше лишний раз не раздражать их своими прелестями.

Отчаянно борясь с тошнотой, я встала с кровати. Пошатываясь в такт корабельной качке, добрела до стоявшего в углу небольшого сундука. Распахнула его. Против ожидания, внутри оказалась вовсе не одежда, а какие-то незнакомые приборы, ворохи бумаг и стройные ряды полных бутылок. Чуть поковырявшись во всем этом великолепии и с удивлением отметив царивший в сундучке строгий порядок и чистоту, я перешла к соседнему ларю. Он был не в пример объемнее первого и на сей раз действительно оказался заполнен одеждой.

Вполне ожидаемо, что внутри сундука были мужские вещи: рубашки, кальсоны, еще что-то, мне совсем незнакомое. И, разумеется, все это было мне велико, капитан был крупным и высоким мужчиной. Но выбирать не приходилось. Со вздохом я натянула на себя показавшуюся самой скромной рубаху и какие-то короткие штаны. Длинные рукава рубахи я засучила до локтя. Получилось подобие спортивного костюма. Вполне удобно, но внешне достаточно неказисто. Как раз то, что нужно.

Оставалось только раздобыть какую-нибудь обувь. Ходить босиком было очень неприятно, но лишней пары ботинок в каюте капитана не оказалось. Поиски одежды немного отвлекли меня от качки и вызванной ею тошноты. Я даже немного взбодрилась, решив, что все не так уж плохо, и как только капитан придет в каюту в следующий раз, я поговорю с ним по-деловому, без соплей.

А в следующий миг на корабль обрушился чудовищный удар. Оглушительный грохот, скрежет, от которого сводило зубы, и мелкая противная тряска. Меня швырнуло на грязный пол, проволокло по нему до самой стены, об которую я со всего маху ударилась головой.

И отключилась.

___________________________

[*] стаксель – треугольный парус в передней части судна

[**] фок-стеньга – верхний конец мачты на носу судна

Глава 3. После шторма

Рита

Когда я пришла в себя, пол подо мною качался уже не так сильно. Правда, на моем самочувствии это не отразилось в лучшую сторону. Голова болела и кружилась. Я тронула рукой макушку и обнаружила там объемную болезненную шишку. Поморщилась и, несмотря на головокружение, попыталась встать на ноги.

Кроме меня в каюте никого не было, сквозь грязное окошко лился мутный свет, и я даже примерно не представляла, сколько времени провалялась без сознания. Ни на что особенно не надеясь, я шагнула к двери. Постучала. И к моему несказанному удивлению, от первого же касания, дверка распахнулась настежь.

Я вышла на палубу, зябко ежась от свежего морского ветерка. И в первый момент оторопела от увиденного. Хоть я и была весьма далека от морского дела, но даже мне было понятно, что с корабликом дела плохи. Судно выглядело удручающе: полная разруха на палубе, покрытой толстым слоем подсохших водорослей, валяющиеся тут и там обломки, изодранные в клочья полотнища парусов, вяло обвисшие на покореженных мачтах…

Снова передернула плечами, но уже не от холода, а от тревоги за свою дальнейшую судьбу. Оглядела палубу в поисках капитана. Нигеля нигде не было видно. Остальные матросы словно бы не замечали моего присутствия, занятые устранением последствий шторма. Обрадованная этим фактом, я осторожно приблизилась к борту кораблика, чтобы осмотреться. Идти по мокрым шершавым доскам босиком было неприятно, но это оказалась не самая большая неприятность.

Капитан Нигель не соврал, никакой суши вокруг не было видно и в помине. Только блестящая ярко-синяя морская гладь да на горизонте какой-то темный силуэт, похожий на диковинный корабль. От блеска воды у меня заболели глаза, и я отвернулась.

– Любуешься пейзажем? – капитан незаметно подошел сзади.

Я вздрогнула от испуга и вжалась спиной в борт корабля, рискуя перевалиться через него. Вот ведь, подкрался втихую. Верно, ему доставляет удовольствие видеть мой испуг. Фыркнула про себя от негодования, но взяла себя в руки, и ответила, надеясь, что голос звучит не слишком жалко:

– Дверь в вашу каюту была открыта. Решила узнать, не нужна ли вам помощь?

Мои слова снова развеселили капитана. Он скривился в подобии усмешки:

– Мне? Твоя помощь? Чем ты можешь мне помочь? Разве что… – он многозначительно покосился на мою грудь, но тут же выражение его лица удивительным образом изменилось: от насмешливо-похотливого на удивленно-ошарашенное. – Ты зачем надела мое белье?

– Чего? – я так опешила, что не придумала сказать ничего лучше.

Принялась оглядывать свой наряд: просторная рубаха под горлышко, свободные короткие штаны. На мужское белье все это мало походило.

– Того, – капитан явно забавлялся ситуацией. – Впрочем, меня это даже заводит. Мои любовницы никогда еще не надевали моего белья. В этом что-то есть.

– Чего?!! – я повторила уже возмущенно. – Какая я вам любовница?

– Занятная, судя по всему, – Нигель скривился. Видимо, эта гримаса заменяла на его лице улыбку. – Или ты все-таки предпочитаешь общество моих матросов?

Он демонстративно отступил в сторону, давая мне возможность разглядеть свою команду.

– Нет, – я смутилась. Общение с толпой матросов – ужасная перспектива, но и общество их капитана мне претило.

– Но если ты убедишь меня в своей ценности, я к тебе пальцем не прикоснусь. И никому не позволю прикоснуться, – выражение лица капитана снова стало очень злым, и меня пробрал озноб. Наверно, когда-то он был хорош собой. Породистое лицо выдавал тонко очерченный нос, красивый разрез глаз, но в остальном Нигель выглядел как типичный морской разбойник из приключенческих книжек – заросший и обветренный. А злобно блестящие глаза и постоянная кривая усмешка делали его по-настоящему страшным. И очень неуместно смотрелась в его ухе блестящая жемчужная серьга, которую он, наверняка, содрал с ограбленного им человека…

– Я же уже говорила вам, у моего отца есть деньги, – я залепетала в свою защиту, – он может хорошо заплатить в благодарность за мое спасение.

Капитан смотрел на меня, оценивая:

– Чем занимается твой отец?

– У него ресторанчик в центре Москвы. Не очень большой, но среди постоянных клиентов…

– В центре чего? – капитан недоуменно поднял брови. – Не знаю такого места.

– Но как же… – я растерялась.

– Вот что, – мужчина прервал меня на полуслове, – похоже, что ты издалека. Из каких-то заморских краев. Не хочешь говорить, откуда, твое право. Мне все равно.

– Но я же говорю… – я попыталась возразить, но капитан не слушал.

– Не очень понятно пока, как ты здесь оказалась, но с этим я непременно разберусь.

– Я-я-я… упала в воду, может, меня течением отнесло? – я проговорила, уже понимая, что несу полную чушь. Не может течением вынести человека за пятьдесят этих, как его, миль от берега. Но других объяснений в моей голове не было.

А капитан продолжал, не слушая моего лепета:

– По большому счету, мне нет до тебя дела. И деньги твоего отца меня не особо интересуют. Я достаточно богат, чтобы пренебречь подобной мелочью…

Я похолодела. А мужчина спросил:

– Скажи лучше, тебе известно что-нибудь об Эрике Вильгефорц, бывшей княжне Таэр-Марин?

Я подавилась ответом. Если скажу, что нет, он сразу решит, что я бесполезна, и в лучшем случае затащит в свою вонючую койку. А в худшем отдаст матросне. Что делать? Соврать?

Я осторожно кивнула. Капитан тут же переменился в лице:

– Говори же! Где она? Что с ней?

– С ней… все хорошо, – я ответила максимально осторожно.

– Она вспоминала обо мне? Спрашивала что-нибудь? – глаза капитана зажглись такой искренней надеждой, что на миг мне стало жаль его.

– Э-э-э… да, – снова кивнула. – Спрашивала, как ваше здоровье.

Видимо, я угадала с ответом, потому что лицо капитана посветлело.

– Где она сейчас? – Нигель продолжал свой допрос.

Я неопределенно повела плечом:

– Ну, мы довольно давно общались. Я не знаю…

Мелькнувшая в глазах Нигеля светлая искра мгновенно погасла:

– Ясно.

Капитан отвернулся и собрался уже, было, уйти.

– Эй, а как же я? Вы оставите меня тут одну? – я шагнула за ним следом.

Нигель повернулся с кривой усмешкой на губах:

– Боишься?

Я скованно кивнула.

– Иди обратно в мою каюту и ни ногой оттуда. Матросам сейчас не до тебя. Нас здорово потрепало штормом.

Я снова кивнула:

– А куда мы сейчас плывем?

Нигель скривился:

– Плавают нечистоты в пруду, а корабли ходят. Мы идем к Острову погибших кораблей. Узнать, где мне найти мою Эрику.

– Вы считаете, что с ней все так плохо? Она тоже попала в шторм, и ее корабль затонул? – спросила, думая проявить участие к судьбе его возлюбленной, но реакция оказалась неожиданной:

– Нет. На этом Острове живет морская ведьма. И мне нужен ее совет.

***

Ричард

Ричард отвернулся от незваной гостьи и решительно направился к команде. Присутствие на борту этой девчонки осложняло его и без того не самое простое положение. Если команда потребует выдать ее, ему трудно будет отказать без видимой причины. А значит, эту причину нужно было придумать. И заодно поучить матросов дисциплине.

– Штраусс! Крейн! – он заорал, подзывая к себе старпома и боцмана, и те почти мигом оказались подле капитана. Ну, хоть кто-то еще слушается его. Он кивнул подоспевшим помощникам, – Соберите мне команду возле юта [*].

Спустя несколько минут, после громоподобных окриков шкипера и увесистых оплеух боцмана почти все матросы выстроились на палубе перед командиром в нестройную шеренгу. Нигель окинул подчиненных тяжелым взглядом:

– Ну что, крысы сухопутные, а теперь поговорим о дисциплине.

И хоть многие члены экипажа втайне роптали на своего капитана, но сейчас, стоя с ним лицом к лицу, никто не смог не опустить или не отвести глаз. Нигель по-прежнему внушал им страх, хоть авторитет его и таял быстрее, чем запасы пресной воды на борту. И сейчас он собирался этот авторитет упрочить.

– Струсили, – он выплюнул это слово и тут же действительно плюнул на палубу под ноги команде. Почти все матросы непроизвольно отступили на полшага, точно этот плевок был ядовит. – Испугались задницы свои намочить в соленой воде?

Ричард снова обвел матросов пронзительным взглядом, и каждый, на кого он смотрел, сутулился и пытался отводить глаза.

– Ослушались прямого приказа своего капитана, когда я приказал нырять и спасать человека, – Это был не вопрос, а констатация жестокого факта. – Выходит, единственный на этом корабле, кто не боится моря, это я?

Вопрос утонул в молчании команды. Ричард решил дожать:

– Я плачу вам всем такие деньги, которых вам за всю жизнь не заработать на суше, а вы боитесь моря? Может, кто-то из вас еще и плавать не умеет, а? – Ричард заводился все сильнее, чувствуя, что теряет самообладание. А среди морских волков это было едва ли не опаснее, чем отсутствие авторитета.

– Так мы ж деньжищ-то этих еще и не видали, капитан, – один из матросов, самый возрастной и ворчливый, здоровяк Микаэль решил-таки подать голос. – А ну как дурите вы нас?

Матрос не поднимал глаз на капитана, но слова его были уже достаточным поводом для того, чтобы Ричард остановил свой выбор на нем. Он коротко кивнул, словно приняв решение:

– Выйти из строя! – он прорычал, с прищуром глядя на Микаэля. Несмотря на расхожее среди матросов мнение, он знал поименно весь свой экипаж, знал историю каждого, знал их характер и настроения. И настроение Микаэля ему до крайности не нравилось. – Дерзишь капитану, рифовая падаль?

Нигель даже приблизился к матросу. Тот попытался отшагнуть, но вдруг неожиданно поднял глаза на командира:

– Хочу точно знать, что не просто так рискую своей шкурой! Мы уже год как в море, а конца пути все не видать. Как и наших денежек, – ответ был непозволительно дерзок, и Ричард в первый момент даже не нашелся, что ответить.

И тут же, отреагировав на молчание командира, Микаэля поддержали другие члены экипажа. Поначалу тихо и неразборчиво, но постепенно голоса набирали силу и уверенность:

– Нет оплаты – нет работы…

– Я уж точно не хочу шею подставлять ради девки…

– Баба на корабле – быть беде, – несся со всех сторон приглушенный ропот.

Нигель метал по сторонам яростные взгляды, задыхаясь от возмущения, не в силах словами остановить подымающуюся волну недовольства. И потому просто отвесил оказавшемуся ближе других Микаэлю тяжелую затрещину.

Ропот разом стих. Матрос приложил руку к горящей щеке, глядя на Нигеля исподлобья. И этот затравленный взгляд не предвещал капитану ничего хорошего.

– Молчать! Не сметь спорить! – наконец Нигель выдохнул сквозь гнев.

Собрав эмоции в кулак, проговорил:

– Эта девушка – ценнейшая находка. Ее отец крупный ресторатор в столице. Как только мы прибудем туда, он каждому из вас отсыплет по пригоршне золота. Но для того его дочь должна быть доставлена родителю в целости и неприкосновенности. Вам это понятно?

Ричард посмотрел на каждого, кто стоял перед ним. Матросы явно были смущены услышанным. Жадность в них боролась с трусостью и желанием вернуться по домам. Видя их колебания, капитан зло усмехнулся и решил закрепить свою победу:

– А чтобы окончательно избавить ваши умы от смуты, мы проведем чистку личного состава. – Он указал на темный объект на горизонте, – Знаете, что это такое, кальмарьи кишки?