Моя жизнь и другие происшествия

Тут видать отмерла Леся и попыталась потянуть меня за руку в сторону от разгорающихся неприятностей.

– Обе, вещи собрали и пулей домой, – гаркнул командным голосом на бледных от страха девчонок, а сам опять развернулся к гостям:

– Повторяю, я Испанец, кто со мной говорить станет?

– Ну Кувалда и чё, – сказал мне амбал, – мы, итак, знаем, что ты Испанец, слыхали.

Я вот не знал до этого времени про существование всей Егоровки, а там про меня уже слышали.

– Если ты Кувалда авторитетный человек, то давай мы с тобой раз на раз и порешаем, кто победит за тем и правда!

– Чё своих пацанов за зря губить? – предложил я.

Орловские и не собирались перечить тем более, что из деревни прибежало народа много, но большинство из младших или таких, что соплёй перешибить можно, а Егоровские готовились и подбирали парней по боевитей.

Кувалда обладал двумя большими кулаками и мне показалось, что он получил своё погоняло, как раз за эти две кувалды которыми можно было прибить быка. Пока здоровяк мерил меня взглядом и прикидывал:

– Стоит ли ему одному за всех кулаками махать.

Я успел натянуть трико, поверх мокрых плавок и подошёл сам к Егоровским вплотную.

– Ну ты чего Кувалда, зассал что ли?

Здоровенный кулак без прелюдий полетел мне в голову, я только успел поднырнуть под его правую руку и ударил левой на коротком замахе в его живот. Обычно после такого противник падал, но этот только крякнул и отшатнулся.

– Ну это не по пацанский, так только мелкие поступают, реальные исподтишка не бьют, – говорил я и в это время обдумывал, как же валить детину, – и где этот Толик, когда он так нужен?

Тем временем все ещё больше напряглись и с интересом смотрели, что дальше лидеры обоих коллективов собираются делать.

Кувалда вышел-таки на середину между двумя стенками из пацанов и угрожающе раздвинул руки в стороны, демонстрируя два кулака которые он, по-видимому, собирался превратить в лопасти мельницы:

– Ты чего чернослив, тебе конец, – закричал Кувалда, перемежая всё с отборным матом и попёр на меня, врубив-таки свою кулачную мельницу.

Я начал уходить в право, чтобы скручивать бой и сильно ударил его ногой под колено, правильно рассчитав, что такую массу ещё носить надо, а деревенские ноги тренировать не любят. Сразу не получилось, но через пару ударов по левой ноге Кувалда захромал и захрипел, стараясь восстановить дыхание, его руки угрожающе разошлись широко в стороны, теперь он пытался, по-видимому, поймать вертлявого наглеца в захват.

Я сделал быстрый подшаг ему на встречу и крутанул вертушку, на этот раз плотно приложив ногой в область печени. Кувалду от сильного удара развернуло, и он рухнул назад причём носом в траву.

По обеим командам пробежал протяжный:

– Ох!

И шепотки удивления, что сам Кувалда упал, чего отродясь не случалось.

– Стоп, бой окончен, правда наша! – крикнул я.

– Никто, больше никого не трогает и, между нами, мир иначе приду я, Испанец, – говорил я, ещё приводя дыхание в порядок после забегов вокруг туши Кувалды.

Орловские вроде бы воспряв духом попытались рыпнуться на Егоровских но услышав мою команду осеклись и остались на месте. На моей шее тут же повисла Леся.

Всё это происходило пока гости неуклюже пытались всей толпой поднять своего предводителя и втянуть на лодку, попутно несколько раз макнув того вводу.

Егоровские вскоре уплыли, а в Орловке наступили большие перемены.

Теперь от малыша до взрослого ходили по деревне слухи:

– Придёт Испанец и будет, по справедливости, – говорили подростки и люди чуть постарше.

– Младшие почему-то считали, что я могу именно прилететь и победить всех плохих и заступиться за всех обиженных!

Прозвище Испанец прилипло, как-то сразу и непонятно, что больше сыграло мой пафосный выход перед Егоровскими, слегка не православный облик или они на самом деле знали мою родословную. До прозвищ, которых у меня в городе было много, и до пожеланий местных малышей, как до лампочки, а вот то, что меня в какие-то непонятные законники записали настораживало. Ну не хотел я больше в чужие дела лесть, у самого проблем хватает и с властями не желал лишний раз пересекаться.

– Мне теперь только от участкового нашего, ревности не хватает, – размышлял я, глядя как они с Гришей опять культурно беседуют.

*****

Пока весь наш стройотряд, отдыхал после трудового дня, под треск костра, самогон и зажигательный рассказ Григория я решил закрыть свой гештальт.

Скажу честно:

– Сам от себя этого не ожидал.

Оделся поприличней и пошёл на улицу Садовую к дому номер 8, в гости к Светлане. Адрес и что сейчас происходит с бывшей «королевой дискотеки» мне подсказала Таня. На стук в окно никто не ответил, и я пошёл в дом. За столом сидела распухшая от слёз до неузнаваемости, с нечёсаной копной соломенных волос, Светка.

В голове всплыло, как я совсем недавно на неё злился, хотел причинить сильную боль, гормоны и юношеский максимализм требовали тогда от меня мщения.

Теперь хотел исправления, а не уничтожения. Светлана меня точно не ждала, попыталась по-женски привести всё быстро в порядок.

– Пойдём на лавочке сядем, – предложил я и вышел к палисаднику.

Это я специально её на улицу позвал. Ради деревенских, амнистию Светкину продемонстрировать – долбить её взялись все и нещадно, мазали каким-то дерьмом ворота, разбили стекла, друзья и подруги исчезли вместе с догоревшей банькой.

– Было конечно за что.

А ещё дал ей время вернуть себе человеческий облик. Пока ждал, поздоровался с каким-то неизвестным мне подростком. Мальчишка сильно округлил глаза и куда-то рванул, едва повернув в проулок. Стоя на безлюдной улице, я слышал, как в доме грохочет мебель и мечется ещё недавно аморфная девица.

Светка вышла через двадцать минут, в платье, умытая, доплетая длинную косу, а главное без попугайской раскраски.

–Ты бы почаще так, тебе идёт, – сказал я, удивляясь, как на самом деле похорошела девочка.

Светка молча разглядывала, что-то у себя под ногами.

– Извинись, сама найдёшь перед кем! Я и Олеся, на тебя зла больше не держим, у самого в жизни всякое бывало, – сказал я.

А потом мы просто сидели, наверное, около часа смотрели на закат, кивали невесть откуда взявшимся и проходящим мимо многочисленным деревенским.

Перед моим уходом, она вдруг выдала.

– Бешенного в дурку увезли, повеситься хотел.

Вот так и закончилась в Орловке одно царствование и опричнина трёх отморозков.

Глава 9. Отделка и унитаз

Пока мы восстанавливали тяжеленные батареи, таскали их по комнатам и подсоединяли к ним латунные трубы, немногословному Семёну Михалычу удалось растормошить в двух бойцах стройбата тягу к освоению профессии столяра. Они словно два подмастерья, таскали за ним инструмент и с придыханием ждали его скупую оценку. Михалыч постепенно поручал им всё больше самостоятельной работы, иногда конечно переделывал. Второй этаж усадьбы освободился от полиэтилена в окнах и на его места встали настоящие рамы из просушенного дуба с чистыми стёклами. Столярная бригада Михалыча, ударными темпами подгоняла и навешивала двери, стелила паркет и обещала в течении недели сделать верхнею часть усадьбы полностью готовой к комфортному проживанию. Они вообще были среди нас самые продуктивные и результаты их работы сразу бросались в глаза.