Мне нужен герой! I NEED A HERO!

– Марк, прости, что сразу не предложила, может, ты голоден? – прозвучал мелодичный голос Надежды Павловны, вошедшей на кухню и поставившей в раковину пустую кружку.

– Нет, спасибо, я, пожалуй, пойду… – ответил я, стараясь улыбнуться как можно мягче, и в ответ поймал её тёплую, ободряющую улыбку.

Она подошла к отцу и нежно провела ладонью по его седым волосам, отчего на его лице расцвела умилённая улыбка. Затем взяла с тарелки несколько румяных оладий.

– Тогда я положу их тебе с собой, дома поешь, – предложила соседка, и отец согласно кивнул.

– Хорошо, еще раз спасибо и… – я запнулся, подбирая нужные слова. Соседка смотрела на меня с волнением в глазах, словно замерла в ожидании приговора. – Эта квартира все еще выглядит по-мужски пустой. Обязательно позовите меня, я помогу вам перевезти вещи.

На ее лице медленно расцвела счастливая улыбка, и в глазах блеснули слезы радости. Она подошла ко мне и обняла, и я, слегка наклонившись, ответил на ее объятия. Отец был доволен.

Мы распрощались на теплой ноте, и всю дорогу до дома меня вновь терзали сомнения. Может быть, отец и прав, но откуда же во мне эта стойкая уверенность, что все идет не так? Верю ли я в это, или просто хочу верить в другой исход? Зайдя в квартиру и бросив ключи на тумбочку, я обессиленно рухнул на диван.

"Счастлив ли я?"

Вопрос отца висел в воздухе, как неразорвавшаяся бомба. Я зажмурился, но перед глазами снова всплыло её лицо – Ангелины. Не то, что сейчас, усталое и закрытое, а то, каким оно было раньше: тёплое, озарённое смехом, с искорками в глазах, когда она называла меня "Маркусиком".

За окном завывал ветер, гоня по асфальту жёлтые листья. Осень. Время увядания. Я резко встал, подошёл к окну. Где-то там, в ночи, мерцали огни – чужие окна, чужие жизни. В одной из них, может быть, сидела она. И тоже смотрела в темноту. Может, всё ещё можно исправить? Я представил, как завтра мы войдём в тот ресторан. Как она улыбнётся мне через свечное пламя. Как её пальцы, тёплые и знакомые, коснутся моей руки.

Попробовать. Не сдаваться. Не убегать.

Сегодня точно не получится писать, нет ни сил, ни настроения. Но все же одно предложение я написал и даже отправил.

Знаю, как это важно для тебя, поэтому хочу тоже посмотреть на тот ресторан, о котором ты говорила. Напомнишь адрес?

Я поставил смайлик поцелуя в конце и отправил сообщение Лине.

Возможно, стоит попробовать, чтобы понять, что это твое. Или окончательно убедиться, что все неправильно.

Глава 10 Вероника

Дождь тарабанил по крыше с огромной силой, словно вбивая огромные капли, как гвозди, в стены. Мы сидели в ближайшем кафе, как три мокрые курицы, потягивая латте. Никто из нас, конечно же, не догадался взять с собой зонт или хотя бы посмотреть прогноз погоды на день, поэтому теперь с верхней одежды капельки воды падали на пол под стул, образуя лужи.

– Вот зачем надо было меня останавливать? – с недовольством проворчала я, исподлобья глядя на друзей.

– Да ты бы набросилась на него прямо при Марии Андреевне, – Лиля нервно скрутила свои длинные, черные от влаги волосы в тугой пучок.

– Если бы она не зашла и не увела его куда-то, я и вправду бы это сделала! Влепил мне тройку незаслуженно! – не унималась я, сверля взглядом мокрых прохожих, силуэтами мелькавших за окном.

– Поэтому мы и увели тебя. Ты бы видела, как ты на него смотрела, – заметил Даня. – Не как на препода. Как на… не знаю… как будто он тебе что-то должен.

– Потому что должен! – я взмахнула руками, едва не опрокинув стакан с кофе, который Лиля тут же от меня отодвинула. – Он поставил мне «тройку» за вопрос, который даже не давал на лекциях!

Лиля скептически выгнула бровь:

– И ты поэтому теперь готова на него напасть при всех? Не слишком ли остро реагируешь?

Я сжала кулаки под столом. Пальцы побелели.

– Я просто… – и я замолчала. Не знала, как продолжить, потому что внутри меня был хаос.

Я хотела доказать ему, что умна. Хотела заставить его уважать меня. Хотела видеть в его глазах не равнодушие, а… что-то еще. Все, что угодно, только не равнодушие. Вспомнился его взгляд, задержавшийся на мне. Не оценочный. Не взгляд преподавателя, а человеческий. Словно он и правда увидел меня насквозь. Мои мысли, мои фантазии и мои планы. Все. И это было невыносимо.

– Ты хочешь получить красный диплом? – в голосе Лили снова зазвучали нервные нотки, когда она принялась промачивать салфетками лицо, на которое падали редкие капли с волос.

– Нет… Я просто хочу получить автомат, – ответила я, понимая, что теперь с тройкой в журнале он мне точно не светит, но я должна это хоть как-то исправить. Ведь мысль о том, что если у меня получится его заполучить и мне не придется пересекаться с Марком Викторовичем на зачете один на один, звучала очень приятно.

– Всё, забыли о нём, – подруга, сверкнув интригующим взглядом, ткнула в меня пальцем. – Есть вопросы поважнее, и мне нужна твоя помощь.

– Очень интересно послушать, – отозвалась я, неспешно отпивая кофе и уже обдумывая варианты исправления оценки «удовлетворительно».

– Я хочу кое с кем встречаться! – Лиля расцвела, словно апрельское солнце, в то время как мы с Даней лишь обменялись непонимающими взглядами.

– И чем же я могу помочь? Благословить ваш внезапный союз? – фыркнула я, закатывая глаза.

– Ммм, нет… достань мне телефон этого парня…

– Не поняла? – протянула я, в упор глядя на подругу.

– Он просто ещё не знает об этом. Я ему не говорила, но план – бомба! – похвасталась брюнетка с самодовольной улыбкой. Я устало вздохнула, чувствуя, как в голове нарастает гул от непонимания.

– Ты можешь нормально всё объяснить?

– Мне нужен телефон Глеба, того красавчика, который заходил к тебе с документами, – наконец, внятно произнесла Лиля.

– Я мог бы и догадаться, – закатил глаза Даниил, ничуть не удивившись.

– Но у меня нет его номера! Я видела его раз в жизни, между прочим, как и ты, —укоризненно заметила я, обращаясь к подруге. – И ты уже собралась на свидание? Ты его даже не знаешь!

– Ну и что? На свидании и узнаю! Попроси его номер у отца! Пожалуйста! – Лиля схватила меня за плечи и принялась трясти, словно грушу.

– Ладно! Раз он тебе так приглянулся, спрошу! Только перестань меня толкать! – Я допила остатки кофе, встала и начала натягивать на себя мокрый замшевый пиджак. Прикосновение влажной ткани к коже вызвало неприятную липкость.

– Ты куда? —крикнули мне вслед друзья, наблюдая, как я направляюсь к выходу.

– Теперь я в роли свахи! – ответила я и, под смех однокурсников, выбежала на улицу.

К счастью, кафе, в котором мы часто зависали, находилось почти рядом с остановкой, и, сделав пару шагов, я юркнула под навес, едва успев избежать нового ливня. Автобус прибыл почти сразу же. В общем, справедливость всё же существует, хоть какая-то. После нервного утра меня ждёт спокойный вечер.

В квартиру я влетела, окоченевшая от промозглого холода. Сбросив мокрую одежду, тут же отправила её в стиральную машину, а сама, запахнувшись в махровый халат, ринулась в душ. Под обжигающими струями воды я всё еще мучительно обдумывала, как же лучше подступиться к разговору с Марком Викторовичем. Сразу выложить претензии? Нет, портить даже шаткие отношения с ним не хотелось. Выдавить слезу и разжалобить его? Тоже не вариант, особенно после того, что я уже показала ему свой истинный характер. Собрать у всей группы лекции и поставить его перед фактом? А это уже интересно… но сработает ли? Голова раскалывалась, всё вокруг раздражало до зубовного скрежета. Закончив водные процедуры, я нажала на кнопку пульта от телевизора и поплелась к холодильнику.

Глядя на девственно пустые полки, я принялась мысленно корить себя за забытый поход в супермаркет. Этот тип в чёрной рубашке окончательно выбил меня из колеи. А ливень, казалось, обрушился на город с новой силой.

– Чёрт! – выдохнула я, массируя виски кончиками пальцев.

Делать было нечего: придётся облачаться в сухое, вооружаться зонтом и брести в магазин. Еды – ни крошки, а сегодня отец обещал нагрянуть на ужин. Пока я рылась в бездонных недрах шкафа в поисках джинсов, телефон завибрировал.

– Да? —отозвалась я, не глядя на высветившееся имя.

– Дочь, привет, не занята? – спросил отец серьёзным тоном.

– Нет, пап, собираюсь в магазин за продуктами для ужина, – устало протянула я, выуживая из кучи вещей голубые джинсы.

– Там же ливень стеной, никуда не ходи, я как раз по этому поводу звоню. Ты не против, если мы перенесём наш ужин? У меня возникли проблемы на объекте, нужно срочно уехать, – осторожно проговорил родитель со своим неизменным чувством вины.

– Конечно, нет, в другой раз значит, – ответила я, и в голосе мужчины тут же зазвучала бодрость.

– Оставайся дома, я закажу тебе продукты на дом, а то ещё простудишься, – на моём лице расцвела улыбка.

– Слава богу, не придётся снова вылезать на этот холод, спасибо пап, – весело прощебетала я, зашвыривая джинсы обратно в шкаф и отключая звонок.

– Блин! – вырвалось у меня громко. – Я же номер Глеба не спросила! – хлопнув себя по лбу, я рухнула на кровать. Что ж за день такой… Ладно, узнаю позже, когда отец освободится после работы.

В мягком коконе теплого, махрового, розового халата и пушистых тапочек, я медленно оттаивала от промозглого дня. Чайник заурчал, разгоняя тишину кухни, пока я ждала вестника с продуктами от отца. Интересно, что он на этот раз выберет? В глубине души я надеялась на затерявшийся среди овощей лимон, ведь перспектива слечь с простудой совсем не прельщала.

Любила ли я дождь? Да, но лишь из безопасного убежища тепла и сухости. Тогда я могла часами стоять у окна, рисуя пальцем на запотевшем стекле причудливые узоры, под аккомпанемент пара от горячего чая на подоконнике. В этом была своя тихая, интимная романтика. Но сегодня на душе скребли кошки. Хотелось быть нужной, любимой, чтобы в такую непогоду согревал не только горячий чай, но и тепло родного человека. А последние два года моим единственным спутником в холода были лишь эти мимолетные утешения.

За мои восемнадцать лет любовь лишь однажды промелькнула на горизонте – в девятом классе, с одноклассником. И закончилось это ничем, кроме разочарования. Сначала были невинные прогулки за руку, украдкой брошенные взгляды, робкие улыбки. А потом… потом был поцелуй. Идея, обречённая на провал с самого начала, учитывая мой зверский насморк и постоянное общение с носовым платком. Но кто меня спрашивал? Мой первый поцелуй оказался кошмарным, с привкусом лекарств и ощущением полной невозможности дышать. Доведённая до предела, я оттолкнула его и сбежала. Но юный Ромео не сдавался. Возомнив себя неотразимым мачо, хотя над губой у него едва пробивался пушок, он настойчиво пытался затащить меня к себе домой. Не знаю, что он себе представлял в свои четырнадцать лет, но меня такая перспектива совершенно не устраивала. Поэтому, спустя пару месяцев этих так называемых "отношений", я его бросила. И он, как истинный джентльмен, принял мой отказ с "достоинством", в отместку накидав мне репейников в волосы на летней практике. Вот и вся история. После этого "романа" интерес к мальчикам у меня пропал напрочь. Но я продолжала смотреть фильмы о любви, мечтая о своём герое. О серьёзном, вдумчивом, взрослом мужчине, который станет моей защитой от всего мира. Где же ты, мой принц?

В дверь позвонили, и живот предательски заурчал от голода. Я мечтала поскорее сотворить что-нибудь нехитрое на ужин и, наевшись до отвала, рухнуть в объятия Морфея. Дважды повернув ключ в замке, я распахнула дверь, предвкушая, чем же на этот раз порадовал меня отец.

– Привет! – на пороге стоял промокший до нитки мужчина, с которого ручьями стекала вода, образуя лужицу на придверном коврике.

– Глеб? Неужели ты сам решил доставить продукты? – удивлённо спросила я, указывая на огромный пакет из супермаркета в его руках.

– Да, я был неподалёку, в офисе, а потом твой отец позвонил и попросил заказать тебе еды. Ну, я и подумал: зачем кого-то гонять в такую непогоду, если я тут рядом? – улыбаясь, объяснил парень, вытирая мокрым рукавом лицо.

– И поэтому решил сам промокнуть, герой? – съязвила я, но тут же добавила: – Ладно, проходи скорее в дом.

Схватив пакет, я поспешила на свою скромную кухоньку и принялась раскладывать продукты по местам.

– Раздевайся и неси вещи в ванную, там сушилка! А в коридоре, на полочке, тапочки, – крикнула я, лихорадочно соображая, что можно приготовить на скорую руку.

Похоже, Глеб покупал всё не по списку, а по наитию, потому что многие продукты совершенно не сочетались друг с другом, а банальных овощей, вроде помидоров и огурцов, в пакете не оказалось. Зато там были сосиски и макароны. Беспроигрышный вариант! Пока я ставила воду на плиту, краем уха услышала, как закрылась дверь в ванную, а затем и приближающиеся шаги.

– Глеб, как ты относишься… – моя речь запнулась, а взгляд приковался к мужчине, вернее, к обнаженному его торсу. Он стоял передо мной в одних джинсах и розовых тапочках. – …к макаронам с сосисками? – закончила я фразу, переведя взгляд на его лицо.

– О, я люблю макароны! Это лучше, чем лапша быстрого приготовления, – смущённо пробормотал он, почесывая левой ногой правую в пушистых розовых тапочках. В них он выглядел одновременно смешно и мило. – Только у меня джинсы мокрые, не знаю, что делать.

– Эмм, подожди, – я кинулась к тумбе, где лежали футболка и штаны отца, купленные специально для его приездов, чтобы ему было комфортно. – Вот, одень.

– Спасибо, – парень принял протянутую одежду и скрылся в ванной.

"Жаль, Лили здесь нет, она бы оценила этот вид", – подумала я, помешивая макароны в кипящей воде. Через минуту ко мне присоединился мой нежданный гость в спортивном трико и черной футболке, которая была ему явно велика. Зато сухой.

Парень робко подошёл и присел на стул за барной стойкой, которая отделяла кухню от гостиной.

– Ну, рассказывай о себе, раз уж нам придётся ужинать вместе, – с улыбкой произнесла я под внимательным взглядом Глеба.

– Я работаю у твоего отца помощником месяц, закончил университет бизнеса, мне двадцать семь лет, по гороскопу Дева, – весело перечислял он.

– Вот как, но я в гороскопы, если честно, не верю, – пожала я плечами, опуская сосиски в воду.

– Ух ты, ты первая девушка, от которой я слышу такое! А как же матрица судьбы, натальные карты и всё такое?

– Ой, это не для меня. Главное, чтобы человек был хороший, а характеры у всех, и так, разные, независимо от гороскопа – заключила я.

– Тут я с тобой полностью согласен.

– Сырный или брусничный? – достав два пакетика с соусом, я повертела ими перед Глебом.

– Сырный. Я, если честно, даже не думал, что меня ещё и ужином накормят, – парень почесал затылок, пытаясь скрыть смущение.

– Я не могу тебя отпустить в мокрой одежде. Ты и так геройски тащил мне эти продукты, тем самым избавив меня от вылазки под дождь, – я накладывала макароны и сосиски, щедро поливая их соусом. – Так что спасибо тебе, герой, и приятного аппетита.

– Спасибо большое и тебе, – с этими словами парень с энтузиазмом набросился на свою порцию и принялся уплетать её за обе щеки. Кажется, он был намного голоднее, чем я.

Мы ели в тишине, каждый думал о своём, отчего в комнате повисла неловкая пауза. Загрузив грязную посуду в посудомойку, я разливала горячий чай по кружкам, как вдруг меня осенило.

– Кстати! Могу я задать личный вопрос? – поинтересовалась я.

– Две ложки сахара, – съязвил парень, вызывая у меня взрыв хохота.

– Я не об этом. У тебя есть девушка? – как можно аккуратнее спросила я.

– Нет…

– Отлично! – воскликнула я, чем вызвала недоумение со стороны собеседника. – Ой, прости, я не в этом смысле.

– А что такое? – с любопытством спросил Глеб, осматривая меня повнимательнее.

– Кое-кто хочет с тобой познакомиться поближе.

Глава 11 Марк

В наши совместные выходные, как и планировалось, мы вместо завтрака поехали смотреть ресторан. Ангелина договорилась с управляющим о встрече, и, видимо, не только он готовился к показу, но и она сама. На ее коленях лежала прозрачная папка с распечатками: меню, пример сервировки, контакты фотографа, виды цветов и еще всякое разное. Что-что, но, видимо, все девушки подходили к этому делу ответственно. Моя же задача, по крайней мере в данный момент, была крутить баранку до пункта назначения, а именно в самый центр города.

– Когда мы войдем внутрь, прошу, не обращай внимания на цены, – с трепетным предвкушением произнесла моя невеста. – Это один из самых шикарных ресторанов, и родители возьмут все расходы на себя, лишь бы нам понравилось.

– Это огромные деньги, может, лучше потратить их на путешествие? Это принесло бы не меньше впечатлений, – возразил я спокойно, зная наперед ее ответ.

– Марк, это свадьба! На этом нельзя экономить, это самое главное событие в жизни! Просто выбирай из того, что предлагают, – отрезала она и, достав из сумочки футляр с розовой помадой, принялась тщательно прокрашивать губы.

Она меня тактично заткнула. Что ж, ее родители действительно были с достатком. Мама – ключевой специалист по закупкам в сети медицинских центров, а отец – солидный геодезист. Я был знаком с ее семьей еще с первого курса, когда мы, будучи друзьями, частенько проводили вечера у них дома за просмотром фильмов и настольными играми. Она часто звала в гости, но я предпочитал более активный отдых в компании друзей. Ее мать сразу прониклась ко мне симпатией и одобрила наш союз, а отец… он казался нейтральным. Возможно, он мечтал о более богатом женихе для своей дочери, чем обычный преподаватель, но в лицо мне этого не говорил. Все читалось в его сдержанном поведении: вместо рукопожатия – короткий кивок и удаление под благовидным предлогом. Ему было около пятидесяти, и даже в летнюю жару он носил тонкие вязаные жилеты, что до сих пор вызывало у меня глуповатую улыбку. Хотелось подшутить, но эти шутки я унесу с собой в могилу.

На парковке у ресторана уже стояло несколько машин. Видимо не все любили поспать рано утром в субботу. Я припарковался с рядом стоящем автомобилем и посмотрел на здание ресторана через лобовое стекло. Чисто, строго, безлико. У входа стеклянные двери и табличка с золотыми буквами: «Le Jardin”. Ни одного намека на уют или тепло. Все кричало: статус. Правильность. Безошибочность.

Ангелина вышла из машины первой. Она была в светлом платье, с аккуратной укладкой и папкой подмышкой. Я же, немного с опаской, покинул свой Форд, с непониманием, что меня ждет. Моя невеста подошла ко мне, взяла под руку, и мы зашагали по ступеням в наше будущее.

Внутри ресторана было очень просторно, пахло розмарином и дорогими духами. В каждом углу, на каждой поверхности и даже практически на каждой стене были цветы и различные растения. Теперь я понимаю, откуда это название: внутри все и правда напоминало сад.

По залу ходили официанты в перчатках, один из них ловко нес серебристый поднос с устрицами. За разными столиками сидели разные люди:

– Пожилая пара в строгих костюмах молча ела суп.

– Шумная компания молодых женщин в шикарных платьях смеялась, щелкая селфи.

– Мужчина лет пятидесяти в одиночестве читал газету, отпивая коньяк.

– За дальним столиком, видимо, проходило совещание, вокруг которого восседали мужчины в костюмах с галстуками и ноутбуками.

Все были в своих мирах, и у всех был свой смысл быть здесь, и у меня он тоже, кажется, был….

Словно по мановению волшебной палочки, перед нами возник менеджер ресторана. Выглаженный, уверенный, с искренней улыбкой, он излучал радушие. Он повел нас в соседний зал, предназначенный для банкетов.

– Здесь будет установлена арка, свет падает идеально. Мы можем подобрать любое оформление, но обычно используют бело-золотую гамму – она превосходно смотрится на фотографиях, – увлеченно рассказывал он, обводя рукой необъятное пространство. – Вот экран —на него можно вывести слайды или видео. Наш звукорежиссер подстраивает музыку под настроение. Хотите марш Мендельсона, хотите акустическую гитару, а может быть, у вас будет свой собственный плейлист – мы учтем любое ваше пожелание.

Услышав это, я невольно усмехнулся про себя. "Конечно, учтут, за такие-то деньги!" – подумал я. Скупость тут ни при чем, просто никак не мог постичь необходимость столь непомерных трат, пусть даже они меня напрямую и не касались. А Лина… Лина сияла! Она что-то записывала в блокнот, забрасывала менеджера уточняющими вопросами, и я заметил, как изменился ее язык – стал каким-то выхолощенно-деловым.

– А можно будет проконсультироваться по меню ближе к маю-июню? Вдруг у нас будут гости с аллергией на морепродукты, – спросила она.

– Разумеется, – ответил менеджер с профессиональной улыбкой. – Все индивидуально. Мы даже делаем специальные посадочные карточки с указанием диеты.

Лина довольно закивала, явно разговаривая с ним на одном языке и уводя его вглубь зала, оставляя меня позади.

Что со мной не так? Почему не получается радоваться? Почему каждый раз, когда она говорит «платье», «банкет», «цветы», я ощущаю пустоту?

Конечно, дело не в ней. Она хорошая. Верная. Умная. Заботливая. Она знает, чего хочет. А я? Каждый раз, когда мы смеемся, я ловлю себя на мысли: «А это искренне? Или по привычке?». Каждый поцелуй – как вежливость. Каждое «Я люблю тебя» – как подписание договора. Я не ненавижу ее, но и не горю ею. Не чувствую и не живу. И мне страшно до дрожи. Страшно быть тем, кто все это разрушит. Кто скажет «стоп» и уйдет. Но еще страшнее – остаться и однажды проснуться лет через десять и понять, что потерял самого себя.

– Ну, что скажешь, дорогой?

Что я скажу…

– Здесь все какое-то мертвое, —вырвалось у меня. – Холодное. Словно не праздник, а выставка достижений свадебной индустрии.

Челюсть менеджера предательски отвисла, а Ангелина заметно покраснела, словно ей было стыдно за мои слова.

Она отвела меня в сторону и сдержанно процедила:

– Что ты такое говоришь? Это лучший ресторан в округе! Здесь свадьбы проводят только по рекомендации, и запись на полгода вперед!

Я засунул руки в карманы брюк, вздохнул и направился обратно в зал, где невозмутимо обедали посетители. Лина шла следом, немного отставая от меня.

– Да я даже не про ресторан, – тихо сказал я. – Просто… не знаю, ты счастлива здесь? Прямо сейчас? Это то, чего ты действительно хочешь – шоу по сценарию?

– Хочу стабильности, понимаешь? – отрезала она. – Не спонтанных решений, не сорванных поездок, не странных разговоров. А внятного, взрослого праздника. Это свадьба, Марк, а не артхаус! – отчеканила она, явно теряя терпение. – Или ты вообще не хочешь свадьбу? —спросила она, повышая голос.

– Может, и не хочу! – выпалил я громче обычного, прежде чем успел осознать, что сорвалось с моих губ.

Тишина обрушилась на зал, словно звуковая бомба. Все взгляды, как по команде, устремились на меня. Официант с подносом замер, застыл в неестественной позе, словно изваяние. Кто-то за соседним столиком обернулся с нескрываемым любопытством. Даже менеджер, казалось, попытался раствориться в воздухе, намереваясь тактично исчезнуть в подсобке.

Ангелина побледнела, как полотно, а я рванул на улицу, задыхаясь от спертого воздуха и внезапной ясности. Быстрыми шагами покинул ресторан. Зря я это сказал, но, видимо, правда уже долго рвалась наружу. Внутри я все еще метался, и пока что мне сложно давалось принятие того, что кажется неизбежным.

У входа в ресторан было пусто и тихо, да так, что я слышал собственное дыхание. Через минуту справа от меня я увидел боковым зрением движение. Мужчина в темном пиджаке, один из тех, что заседали за круглым столом, словно тайный совет, приблизился, остановился рядом и закурил.

– Мощная реплика, – произнес он, рассеивая тишину клубами дыма. – Я уж думал, сейчас кто-нибудь вылетит с тортом в лицо.

Я хмыкнул, живо представив эту абсурдную картину.

– Да, было бы в тему…

Несколько секунд молчания повисли, между нами, наполненные лишь треском догорающего табака.

– Куришь? – спросил он, затягиваясь.

Сейчас никотин был нужен мне, как воздух.

– Иногда… Когда очень хочется расслабиться. Например, как сейчас, – ответил я, бросив взгляд на незнакомца. Тот широко улыбнулся и протянул пачку. Я выхватил сигарету, жадно прикурил и затянулся, чувствуя, как дым обжигает легкие.

И снова тишина. Мы стояли бок о бок, молча курили, каждый в своей вселенной. Я не знал, зачем он подошел, но его присутствие было сейчас как нельзя кстати.

– Мы с моей женой помню тоже собачились, когда к свадьбе готовились. Да так, что посуда вдребезги летела. Раз пять отменяли все, потом снова начинали. Тогда я думал – молодость, глупость. Пусть и говорим на разных языках, зато любовь есть! И все-таки поженились, – он затянулся и медленно выпустил дым. – А потом…