Не разбивай моё сердце

Дарья Белова

Не разбивай моё сердце

Аннотация:

– Он опять стоит у моего дома… – говорю с полным отчаянием в голосе.

Мне не по себе уже какой день.

– Кто?

Подруга подходит к окну, и теперь мы обе выглядываем из-за неплотной шторки на улицу.

Темная машина. Дорогая. Неприлично дорогая для нашего города. В ней тот, кто владеет этим местом, где я живу.

Мы все в этом городе принадлежим им – трем братьям Борзовым. Опасными, безбашенными, неконтролируемыми никем и ничем.

– Это Ян Борзов, – шепчу, будто он сможет меня услышать, – он уже третий день здесь. А вчера я столкнулась с ним у института. Парень точно оказался там неслучайно. Ян ждал меня.

– Смотри, Лика, запал на тебя наш городской красавчик. Влюбился!

– Такие люди не влюбляются…

Глава 1. Лика

Содержание книги может не соответствовать общепринятым нравственным нормам и представлении о мире.

Все события, персонажи являются вымышленными.

Город N

– По слухам, Ян Борзов вернулся в город, – Анж, моя близкая подруга, шепчет, пока препод отвернулся.

– А он куда-то уезжал?

– Ты совсем не интересуешься тем, что происходит в нашем городишке?

Перекинув темную копну волос с одного плеча на другое, незаметно для подруги закатываю глаза.

Мне правда не до слухов. Дедушка в последнее время сдал. Мы одни друг у друга, и потерять его – самый большой мой страх.

– Поговаривают, он уехал в столицу решать какие-то дела. Никто не ожидал, что Ян вернется через месяц. Может, проблемы возникли?

Анж находит новость в местной газете о внезапном отъезде господина Борзова. На небольшом экране большая фотография самого Яна.

Странный парень. Ему чуть больше двадцати, но вот взгляд… Тяжелый, пленительный, опутывает сознание тонкой паучьей сетью. Так смотрят те, кто прилично пожил на земле и видел все, включая самое ужасное и чудовищное.

Даже через экран у меня сворачивается кровь и внезапно останавливается сердце.

Когда подруга забирает телефон, облегченно выдыхаю.

– Красавчик, – заключает между делом Анжелика.

«Опасен!» – вопит сознание.

Лекция заканчивается раньше обычного на целых десять минут. Спешу покинуть аудиторию. Через час нас с дедушкой ждут в больнице, а без меня он один туда просто не доберется.

Бросаю быстрое «пока» Анж и спускаюсь по лестнице на улицу.

Дождь зарядил, а зонт я забыла утром в прихожей.

– В курсе, что Борзовы повздорили с московскими? – остановившись на парадном крыльце института, подслушиваю за парнями.

Один закуривает и пускает дым вверх.

И опять эти Борзовы…

Что только о них у нас не говорили! Убийцы, воры, бандиты, мафия, насильники… Думаю, правда куда более страшнее.

– Теперь хер пойми что будет в городе, – добавляет второй.

Достаю из сумки телефон. Времени мало. Город хоть и небольшой, но пешком не обойти. Всматриваюсь влево, по расписанию автобус до дома должен вот-вот подойти.

– Мне тетка вообще сказала, что эти московские претендуют на весь наш город. Короче… – дальше длинная затяжка.

– Будет бойня.

– Угу. Будет бойня.

От сказанного вся спина покрывается липкой испариной. Горло горит, а в груди раздувается огонь. Любой бы испугался от этих слов.

Не в силах стоять и ждать, сбегаю к тротуару. Вдруг парни решат продолжить разговор, а я не желаю слушать больше ни слова про этих самых Борзовых и их планах.

Мои родители, бабушка, дедушка – все работали на заводе за окружной города. Как только Борзовы-старшие взяли власть в свои руки, на заводе случился взрыв, который унес жизни всех, кроме дедушки. Его спасло чудо.

Завод так и стоит после взрыва и пожара невосстановленный, как памятник моей разрушенной семье.

А все из-за них – Борзовых.

До автобусной остановки дохожу под прожигающий спину взгляд. Это те парни?

Оборачиваюсь. Их и след простыл.

А в это время спину продолжает обжигать чей-то пристальный взгляд. Меня словно купают в кипятке, сдирают кожу и посыпают солью. Все тело жжет, плавится.

Всматриваюсь в прохожих, в стоящие машины. Пусто.

Дождь усиливается. Промокаю насквозь. Мерзну. И злюсь, потому что дорога каждая минута.

Остановившийся рядом автомобиль пугает до чертиков. С замиранием сердца наблюдаю, как опускается стеклоподъемник пассажирского сиденья.

Я не сахарная, но сейчас таю. Руки и ноги стекают на кочковатый асфальт, капля за каплей становлюсь трусливой лужей.

– Автобуса не будет, – без эмоций и пусто говорит… Ян Борзов.

Тот самый.

Его взгляд проникает в душу заточенным острием. Голос холоден, как и падающий с неба дождь. Режет слух, как расстроенная скрипка.

– Могу подбросить, куда тебе нужно. Лика, верно

Глава 2. Лика

– Могу подбросить, куда тебе нужно. Лика, верно?

Он знает, кто я.

Ян продолжает испепелять меня своим взглядом. Язык немеет, я, как глупая, глазами мозолю его потертую кожаную куртку. Наверняка она стоит бешеных денег. На эти деньги можно целый город отопить.

– Простите, я все же подожду автобус.

В ответ ехидный смешок, прокручивающий внутренности на максимум.

Конечно, он – глава города. Захочет, может распорядиться так, что автобус не приедет, а может направить его по маршруту, угодному только Борзову.

Противиться бесполезно. Мы, живущие на этой территории, – его безликие пешки.

Удаляюсь от машины на максимальное расстояние. Пристально всматриваюсь вдаль.

Ян, хмыкнув, терпеливо ожидает под урчащий мотор своей машины. Между его пальцев зажата наполовину выкуренная сигарета. Пепел Борзов стряхивает в свое окно.

Его движения одновременно легки и тяжелы, как и его энергетика. Он словно черная воронка, дьявол во плоти.

– Дождь нескоро закончится, – говорит обыденным тоном, вновь стряхивая пепел.

Чувствую пыльный запах, щекочущий ноздри.

И почему решила, что тон для него обыденный, – не знаю. Прозвучало негромко, но я прекрасно расслышала каждый звук.

Темнеет из-за низких туч раньше привычного. Четыре часа дня, а хочется «щелкнуть» светом.

Борзов нажимает чудо-кнопку, и дверь с моей стороны открывается.

Это… приглашение. Или приказ, если точнее. Ни одна нормальная девушка не откажет Яну. Все же он привлекателен, богат. Настоящий король.

Но я ненормальная.

Пока разглядываю и машину, и одежду Борзова, забываюсь. И в этот момент снова чувствую жжение в груди, как будто проглотила острый перец. Вся моя грудь в нетушимом огне.

– Спасибо. Я доберусь сама, – бросаю скомкано. Пячусь неуклюже и убегаю сломя голову.

Я в ужасе.

В соседнем переулке есть еще одна автобусная остановка. От нее автобус следует до улицы, которая находится рядом с нашим домом.

Весь свой путь оглядываюсь.

– Лика, все в порядке? – дедушка обеспокоенно осматривает меня с ног до головы. – На тебе лица нет.

Несколько минут моей жизни выпали из памяти. Не вполне помню, как добралась до квартиры. Только два светлых пятна, как яркие вспышки на солнце, запечатлелись в голове.

Скидываю с себя туманный морок.

Борзов всего лишь парень, который предложил подвезти. Не более. А имя… Наверное, он видел мою фотографию на стенде перед институтом.

Выдыхаю. Родные стены успокаивают.

Мысленно посмеиваюсь. Вот удумала. Где я и где этот Ян Борзов? У него таких девчонок, как я, не счесть.

– Дедуль, ты готов? Врач через полчаса. Из-за дождя график у автобусов сбился, – сетую. Как бы на такси не пришлось ехать.

Мы едва успеваем доехать к назначенному времени.

У деда больное сердце. Учитывая последствия взрыва и один микроинсульт, беспокойство за дедушку не знает границ.

Он у меня ученый. Несколько наград, открытий. Почетный работник того завода, которого сейчас нет.

И сейчас его жизнь зависит от лекарств, которые получить – настоящий квест. В прошлый раз я выбила рецепт с боем в прямом смысле. Щупальцы Борзовых тянутся из всех сфер. Им совсем нет дела до обычных жителей их же города.

Но не в этот раз…

– Вы можете получить необходимые медикаменты на предстоящие четыре месяца завтра в это же время у администратора на первом этаже, – с приятной учтивостью в голосе сообщает врач.

– Не знаю, сможем ли мы сразу покрыть такую сумму, – отвечаю, искоса поглядывая на деда.

Денег нет. Совсем. Пенсия уходит в первую неделю. Моя стипендия – это капля в море нашего бюджета. Иногда я беру заказы на написание докладов, рефератов и других работ. На это, в целом, мы и живем.

– Все предоставлено за счет администрации нашего города, – тон доктора напитан притворным уважением.

– Как это?

Доктор жмется с ответом.

– Ну… – издал смешок, обведя взглядом потолок. – Наша администрация издала соответствующий приказ.

Администрация – это… Борзовы.

Да что происходит? Становится невыносимо душно, а леденящая паника сковывает легкие. Я всегда была незаметной. Тихой. Отличницей, у которой только списывают, но никуда не приглашают.

И вдруг…

– Вы идите… Лика? – окликает, – когда я помогаю дедушке встать со стула. – Вам очень повезло.

Повезло? Серьезно?

Спать ложусь довольно поздно. Рассматриваю тени от проезжающих автомобилей на потолке. В детстве они казались мне чудовищами, и я каждый раз пряталась под одеялом.

Сон не идет. Комната раскачивается до тошноты. И стоит прикрыть веки, как раздается звонок в дверь.

Глава 3. Лика

Подскакиваю с кровати. Сердце лихорадочно бьется и все-таки «выпрыгивает» из груди. В ушах непрекращающаяся долбежка, называемая пульсом.

Никогда такого не было. Как справиться? Что делать? Зачем-то подхватываю телефон и иду короткими шагами к входной двери.

Звонок повторяется.

– Случилось что? – дед, шаркая, выходит из своей комнаты. Смотрит на меня в недоумении.

– Соседка?…

Кладу ледяные пальцы на замок и щелкаю им дважды.

Перед глазами размывается ярко-красный цвет. Смотрю на необъятный букет из роз, на едва заметные зеленые лепесточки, на курьера, наконец. Бедолага работает в такое время. Становится его жаль.

– Вам доставка, – устало говорит, протягивая планшет.

Расписываюсь. Курьер сбегает с лестницы, оставляя меня один на один с этим чудом. Или проклятием.

– Как дотащить до комнаты-то? – дедушка показывается из-за плеча.

Едва могу двигаться. Оцепенела.

– Как-нибудь, – вяло отвечаю.

Телефон, зажатый в моей руке, вибрирует.

Мой список контактов небольшой. Еще меньше тех, кто решит написать в такой поздний час. «Спам»? Да ну, бросьте. Даже мошенники предпочтут спать в такое время.

Номер мне не известен. Цифры странные, зеркальные. Раньше бы сказали блатные.

«Тебе понравились розы?»

Отправитель не представился. Не потрудился указать инициалы. Жути наводит.

– Ох, Лика, поклонник появился у тебя? – деда это веселит.

Пробую улыбнуться, но лицо застыло восковой маской.

Розы, поклонник, полночь…

– Прекрати, дедуль. Завтра позвоню в агентство, наверняка какая-то ошибка.

– Какая ошибка? На такую доставку адрес нужно раз десять проверить. Никакой ошибки быть не может.

Выдыхаю рвано.

Цветы прекрасны. Банально, но я люблю бордовые розы. А их запах? Непередаваемая сладость и кислинка, которую хочется удержать в рецепторах как можно дольше.

Волоку огромнейший букет в ванную комнату и заваливаю его в ванну. Затыкаю пробку, включаю холодную воду.

Пока не знаю, кто же такой умный прислал мне букет, но он явно не задумался о вазе. Даже ведро розам будет мало.

«Ты молчишь. Мне это не нравится», – читаю второе сообщение от неизвестного отправителя. И он довольно навязчив.

Посматриваю на бутоны. Цвет в эту секунду больше не бордовый, а кроваво-красный.

Выбегаю из ванной и захлопываю дверь.

Я будто совершила мертвую петлю. Даже сознание вылетело из тела, а душа… Душа забилась в угол.

Мне это не нравится…

* * *

– И что ты будешь делать с цветами? – Анж упорно делает вид, что увлечена микрофинансовыми организациями.

Закусив уголок губ, веду плечом.

Я бы выбросила.

– Представляешь, сегодня утром еле умылась. Розы заняли всю ванну.

– В твоем голосе слышу раздражение.

– Ну разумеется.

– И отправитель… – поворачиваю голову. Анж все еще летает в облаках, – я не знаю, кто он. Вдруг… маньяк? Или психически больной? Еще и адрес мой знает, представляешь? Кто в своем уме доставляет девушке цветы в полночь? Человек явно не в себе.

Те сообщения удалила, номер занесла в черный список. Вряд ли спасет, но хотя бы сообщений я больше не получала.

– Если цветы тебе не нужны, могу забрать?

Останавливаюсь на букве «а» в слове «финансы». Забрать?..

Мечусь от желания оставить букет себе. Пусть они и цвета крови, но пока ничего не заставило меня разлюбить мои розы. Да и оставлять то, что подарено неизвестным мне человеком м-м-м как-то стрем.

– Если унесешь на себе. Предупреждаю, нужен бульдозер.

– Охренеть!

Лекция снова поздно заканчивается. Анж упархивает птицей просить брата помочь унести мой полуночный презент.

На крыльце я одна. В институте никого не осталось.

И снова дождь. Мне в больницу надо заскочить и забрать дедушкино лекарство. Вдруг наша великолепная администрация передумала?

Спускаюсь по лестнице. Звуки каблуков звучат как выстрелы.

Ветер задувает. Темнотища.

– Лика? – доносится голос с правой стороны, где находится парковка для руководства института.

Оборачиваюсь и падаю взглядом в жестокие глаза. Брови сведены на максимум. Это говорит о недовольстве или нетерпении. Скулы резко очерчены, челюсть сжата.

Ян Борзов в одной футболке. Отмечаю его тело, покрытое татуировками. Руки, кисти, пальцы, шея. – ни одного живого места.

В этот момент до меня доходит…

Отрываю вросшие ступни от земли и, вбивая пятки в асфальт, несусь к парню.

– Ты! – тычу в его стальную грудь указательным пальцем. – Ты прислал мне цветы? Совсем лишен мозгов, Борзов?

В этот момент чувство самосохранение спит. С таким, как Ян, нельзя так. А я… Была слишком напугана вчера, чтобы быть в руках сегодня.

Ян ухмыляется и достает из заднего кармана пачку сигарет. Закуривает одну.

«Щелк» зажигалки, затяжка. Он втягивает щеки, и скулы становятся еще острее. Взгляд наполнен тьмой, несмотря на светлую радужку.

Казалось, можно выдохнуть.

И тут… Борзов хватает меня за запястье. Больно.

Разворачивает к себе спиной и прижимает к машине, к своему мощному, драконьему телу. Наваливается, выдыхает никотиновые пары мне в лицо. Кашлять начинаю, слезы глаза разъедают.

Он злобно шипит и дышит. Его дыхание ледяное.

– Не сметь со мной так разговаривать.

Глава 4. Ян

За три дня до

Губами выуживаю одну сигарету из пачки. Прикуриваю и всасываю яд всеми силами. Выпускаю мутный дым в едва приоткрытое окно.

Пиздато… Легко…

– Дементьева Лика, двадцать один год, студентка нашего задрипанного института, – Камиль плюет на палец и перелистывает досье.

Шелест бумаг наполняет салон тачки.

Раф тянется к моим сигаретам. Широко зевает. Время – час ночи.

– Девственница? – спрашиваю.

Кам лениво пробегается по строчкам.

Скажет «да», пусть это дело под свой контроль кто-то из братьев берет. Я пас.

На самом деле родной мне только Раф – Рафаэль, а Камиль приемный. Но с детства отец нас учил, что нет и не будет никого ближе, чем мы трое друг у друга. Он никогда не разделял нас, не восхвалял одного против другого, не наказывал лишь одного. Если виноваты, то все. Если молодцы, то… Все равно влетало всем.

– «В интимной связи ни с кем не состояла». Целка, короче, – Камиль откидывает серые бумаги, и они улетают в ноги, – ну нах!

Меня порядком клонит в сон. Из Москвы добирался на семи собаках.

– Это приказ отца, – Рафаэль пригвождает нас своим профессиональным взглядом стрелка, – девчонку нужно раскрутить и добыть бумаги. У нас три месяца максимум. Потом приедут московские – и нам крышка. От отца.

– Мы можем прижать ее старика. Как его там…

Кам возвращается к досье и какое-то время шелестит чертовыми бумагами.

Я выкурил сигарету и потянулся за следующей.

Надымили мы в моей машине знатно. Глаза слезятся и режет.

– Макар Львович.

Застываю с зажигалкой в руке. Она еще и огня не дает. Чиркаю, чиркаю – безрезультатно. Кручу сигарету между губ, прикусываю фильтр зубами. Часть остается во рту.

Ебать! Это подстава такая?

– Как, говоришь, фамилия той целки?

– Какой?

– Ща въебу, Кам! Девки этой, чье досье читаем!

Психую. Нервы в сухую крошку.

– Дементьева Лика. Двадцать один год, студентка…

– Дальше знаю.

Дементьев Макар Львович, получается.

– Беги парень. И с огнем больше не играй. Опасно!

– Спасибо. Я… Я никогда не забуду, что вы спасли мне жизнь.

Кончиками пальцев нахожу знакомые шрамы. Провожу по ним, и они отвечают привычной нудной болью. В носу уже не галимый табак, а запах жженой плоти. На языке – расплавленное железо с солью. Блевотный вкус.

Выкидываю под ноги незакуренную сигарету. Открываю окно наполную. В мозг шибануло северным леденящим ветром.

– Мужика не трогать, а девчонку… дожимать до конца? – спрашиваю, сплюнув горькую слюну на дорогу и закрыв окно наглухо.

Перевожу взгляд с Кама на Рафа и обратно. Меня колбасит, как конченного нарика.

– Берешь дело в свои руки? Неожиданно. – Братья переглядываются.

Я коротко киваю.

Вижу по мутным глазам, есть ко мне вопросы. Но мы слишком хорошо знаем друг друга, чтобы сейчас их задавать.

– Отец сказал, использовать все ресурсы. Ему нужны бумаги, о которых только она и дед знает. И зачем ему только тот завод сдался… Сгорел и сгорел. Хуй с ним!

Деньги, рабочая сила, власть, прибыль, контроль… Да до хера причин. Я бы поступил так же.

– Принято.

Достаю телефон и читаю сообщение: «Дошли слухи, что ты в городе. Приеду?» Пишу короткое: «Через час».

– Даже жаль девку, – Кам продолжает листать досье.

– Это ради дела. И когда ты вообще кого-то жалел? – толкаю в плечо.

– Ну… Мне будет жаль тебя, если ты облажаешься. Отец с тебя три шкуры сдерет.

Морщусь. Я отчетливо это ощутил. Тело охватил озноб и следом бросило в жар.

Мы Борзовы. Мы никогда не останавливались, шли до конца. Без жалости, без чести. Понятие человечности чуждо и дико.

– Эй, парень, тебя как звать-то?

– Ян… А вас?

– Макар Львович.

– Приятно познакомиться.

– И мне, малец.

Глава 5. Лика

– Не сметь со мной так разговаривать, – шепчет на ухо, как змей.

Мурашки распускаются по спине, и хочется от них немедленно избавиться. Они вызывают мерзкие, странные ощущения.

Мы дышим часто. Синхронно.

Руки Яна пахнут табаком. Горько. Да и поза какая-то унизительная.

– Пусти, – прошу. В глаза ему посмотреть страшно.

– Букет мой не понравился?

А Ян обижен. Уязвлен. Ставлю свою стипендию на то, что я первая такая у него. И это он еще не знает, что его цветы подруге отдала.

Бандит будет наверняка в ярости.

В сети писали, что однажды он сломал парню правую руку за то, что тот посмел ему перечить. Раньше не верила. Думала, клевещут. Теперь сомневаюсь.

– Отвечай!

– Для начала отпусти.

Секунда. Две, три… Семь. Его парфюм уже могу разобрать по нотам.

Ян отходит, и я медленно разворачиваюсь. Тело окаменело, пока этот зверь прижимал меня к машине.

– Зачем ты это делаешь? – спрашиваю и смотрю на его разукрашенную татуировками шею. Выше физически не могу поднять глаза.

– Делаю что?

Вздыхаю.

При разговоре с монстром нужно подбирать каждое слово.

– Встречаешь, цветы даришь. Меня это пугает.

– Значит, ты пугливая?

Борзов изучает меня. Светлым, но тяжелым взглядом давит на шею, ключицу и грудь. Спускается медленно, удушающе грязно. Кончиком языка проводит по нижней губе.

Я в метре от него, и мне не сбежать. Пока.

– Любая бы испугалась, – врезаюсь в его глаза взглядом и тут же отвожу. Как на острый гвоздь напоролась.

– Не любая. Лика.

Ногой нащупываю крошки асфальта. Они шкрябают по тонкой подошве старых кед. Двигаюсь в противоположную от Яна сторону.

Бесполезно, да? Я уже в его клетке. Незаметно для меня, она захлопнулась.

– Садись в машину.

– Что?

Оглушает… Просьбой?

– В машину. Садись, – повторяет, и ему это действие не нравится от слова «совсем». Повторять, то есть.

Стыд накрывает до жара в голове. За кого он меня принимает? В животе скапливается пузырь страха и отчаяния. Борзов – бандит. Он руки ломает, а потом волю. Может, еще и жизнь.

– Сейчас в городе небезопасно. Я подвезу.

Усмехаюсь, тут же жалею. Злосчастный смешок вырвался против моей же воли.

Ян выскабливает душу взглядом, как хирург.

– Вынуждена отказаться.

Скольжу спиной вдоль машины, не отрывая глаз от хищника. У кого самая быстрая реакция в поимке добычи? Тигр? Лев? Гепард? Все они несравненно милые в сравнении с Борзовым.

Ян испепеляет.

Дышу через раз. Действую плавно. Любое резкое движение разозлит хищника. И что он сделает? Разорвет на части.

Отхожу на метр. Пора поворачиваться спиной и уходить как можно быстрее и дальше, но я не спешу.

Сказать «пока» и показать липовое дружелюбие?

– Лика, – говорит одно лишь имя, но вкладывает в него предупреждение.

И я срываюсь на бег.

Пробегаю несколько метров, и меня окатывает из лужи проезжающая машина. Джип или вроде того. Гигантская и мощная, как танк.

Зараза!

Я мокрая насквозь. Расставив руки в стороны, смотрю на быстро удаляющейся задние габариты.

Ни души вокруг. На другой стороне улицы фонарь отбрасывает желтый свет. Вывеска «24 часа», мигнув и прогудев, вырубается.

Слышу, как в глубокой луже рядом плещется и переливается грязная вода. С промедлением поворачиваюсь к Яну.

Шорох, скрип резиновой подошвы. Пульс бьется дико в висках, в груди, в каждом закоулке тела.

Парень стоит неподвижно, убрав руки в карманы джинсов. Лишь когда делаю шаг, достает пачку сигарет и закуривает одну. В тишине улицы и всего города слышу тление табака и бумаги.

И опять мерзкие мурашки… Кожу бы содрать, только бы они исчезли.

Борзов открывает пассажирскую дверь и молча отдает приказ садиться.

Претит каждое мое движение в сторону Яна. Чувствую себя подавленной, проигравшей и в безумной опасности.

Что ему от меня надо?!

В кармане нащупываю связку ключей от дома и стискиваю один, острый.

Ян каким-то макаром угадывает и, нахмурившись, качает головой.

«Не сметь!» – рябит в светлых и дьявольских глазах.

– На будущее: не люблю возражения и непослушание.

На будущее?…

Бандит не понимает слова «нет», а я не в состоянии ответить «да». Язык во рту растворился от вкуса провала. Мне не сбежать. Сегодня.

– И еще. Дважды я не повторяю. Но сегодня же у нас первый учебный день? Поэтому садись в машину.

Глава 6. Лика

В машине жмусь к двери, смотрю в упор перед собой.

Над приборной панелью ни пылинки. Ни собачек тебе с кивающей головой, ни ароматизатора под зеркалом. В салоне пахнет табаком и мужским парфюмом.

Я бы открыла окно, но попросить или, не дай бог, нажать на кнопку стеклоподъемника не решаюсь.

– Ты не ответил на вопрос, – жалобно блею.

Надеюсь, Борзов не против, что я обращаюсь к нему на «ты». Он немногим старше меня. Года два-три, не больше.

– И ты. Я старался, выбирал цветы. Не нравятся розы?

Нравятся. Но не от него. И молчу.

– Этот подъезд? – спрашивает.

Киваю. Совсем забыла, что Ян знает мой адрес. От этого еще более жутко. В голове у бандита могут быть разные мысли, и знать, что ты не можешь нигде укрыться, нагоняет страха.

Хотя в нашем городе прятаться от Борзовых бесполезно, а бежать… Еще никто так и не смог вернуться. Те, кто покинул «стены» города, считаются предателями.

Машина остановилась, я могу идти.

– Завтра в девять, – говорит, утыкаясь в телефон.

Будь на месте бандита другой парень, я бы уточнила: «В девять что?».

– Не опаздывай. Опоздания я тоже не люблю.

– Опоздавших высекаешь кнутом?

С чувством юмора у меня всегда были проблемы, а во время стресса так вообще лучше прикусить язык и помалкивать.