Корпорация Vallen'ок 3

– Что же Вы на меня смотрите? – ухмыльнулся я ему в лицо, – как солдат на вошь. Что Вас удивило?

Закономерно, что стоящий передо мною «фрукт» не был знаком с похождениями сына турецкого поданного, поэтому он смог выдавить из себя лишь:

– Мы отказываемся начинать монтаж, – и замолчал. Скудненько, но всё больше Эллочки-людоедки из того же самого произведения.

– Итак, уважаемый, – я сделал паузу в надежде, что чувство такта, присущему уроженцам этой страны, заставит его представиться, но не тут-то было. – Неважно! Если это всё что вы все можете сказать, то, во-первых, я вправе вызвать полицию, потому как сие действо будет трактоваться как саботаж при выполнении государственного контракта. А во-вторых – будем оформлять документально сам факт задержки, чтобы выставить непосредственно на вас все издержки.

– Постойте, постойте, – мой оппонент, о чудо, начал разговаривать, – мы уже объяснили этому человеку, что без одобрения инженеров работы не начнём. Сложности, говорят, у вас с технической документацией.

– Ну вот, – я кивнул Сигуяме, – начался диалог и уже пришли к некоему конструктиву. Ведите меня к ним.

Толпа, поддерживающая прораба (если это был, конечно, он) вмиг растаяла и весь недолгий путь мы прошли в одиночестве. Ответственного сотрудника на месте не оказалось, поэтому Кобаяси-сан (да, он наконец представился и даже достаточно неуклюже извинился за возникшее «непонимание») убежал на его поиски. Подмывало сказать не торопиться, но я не стал разрушать столь удачно сформированную «легенду» про большого и злого начальника.

Спасибо моим новым друзьям из айти (после пары созвонов по рабочим моментам мы пришли к вполне дружескому общению), которые подключили меня напрямую к переговорной, и я мог видеть и слышать своих коллег с помощью смартфона. А после того, как, покопавшись в настройках, узнал, что теперь и разговаривать могу через конференцсвязь, моему счастью не было предела. Стоило мне выйти на связь, как все трое одновременно вздрогнули и стали озираться по сторонам. Ожидаемо, первым сообразил Хиго, который сразу посмотрел в одну из камер и произнёс:

– Канэко-сан, работа ведется, – сказал он. Увы, ради такого ответа я мог и не звонить.

Панорамная камера вполне позволяла видеть, чем они занимаются. Изао был погребен под бумагами в буквальном смысле слова. Чертежи, планы, спецификации. Он рылся в них, изредка записывая что-то в блокнот и ежеминутно чихая. Что он бормотал под нос не слышал даже чувствительный микрофон, но я догадывался, что эти фразы не предназначались для детских ушей. Накамура молотил по клавиатуре с такой силой, будто забивал пальцами гвозди.

После очередного такого нападения на оргтехнику он откинулся на стуле и резко ударил по столу, заставив упасть со стола мышь и вызвав небольшой сход лавины в бумажных Альпах Изао. Тот от усталости не произнёс ни слова, но молча показал коллеге кулак. Зато Судзуки оставалась островом ледяного спокойствия, но, судя по отрывкам её диалога, трещины скоро станут видны.

 Она не просто вела диалог, это была дуэль по спецсвязи, её голос был, как лезвие катаны, и каждый слог рассекал юридические дебри с убийственной точностью.

– Нет, Моро-сан, – в течении всего разговора она нервно постукивала ногтями по столешнице, – Ваш, как вы изволите говорить, идеальный пакет документации представляет из себя набор фиговых листиков. Да, я в курсе про разницу часовых поясов. Да, я знаю нормы делового этикета. А теперь слушайте меня, – даже по видеосвязи было видно, что превращение Ледяной Королевы в разъяренную фурию случится с минуты на минуту. – Либо я получу от Вас ответ немедленно, либо. – она резко замолчала, медленно и аккуратно положила трубку на стол и быстро вышла. Вдали раздался рёв, от которого даже царь зверей бежал бы не оглядываясь. Спустя минуту она вошла обратно в кабинет, с невозмутимым видом грациозно села на стул и сказала.

– Что-то со звуком, мистер Моро – она перешла на более привычное абоненту обращение, – повторите пожалуйста, еще раз. – и включила громкую связь.

– Да, мисс Судзуки, – вещал её собеседник, – мне пришлось разбудить несколько сотрудников моего отдела и тут выяснилось, что тот стажёр, что собирал документы, как бы получше выразиться, – он замолчал, очевидно гадая, как теперь ответить, но не выглядеть полным идиотом в глаза его азиатских коллег. – Перестарался, вот. И приложил вообще все варианты требуемого агрегата. Из-за этого и возникла путаница.

Я вывел изображение со своей фронтальной камеры на монитор в нашем «штабе», жестом показывая, что мне требуется сказать самому пару ласковых. Девушка кивнула, и её улыбка стала похожа на оскал хищного зверя. После пары нажатий я тоже мог поучаствовать в их разговоре, до чего же мне нравится пользоваться благами цивилизации и прогресса.

На нынешние деловые отношения голубей бы не напаслись.

– Мистер Моро, меня зовут Канэко Джун, – я решил не менять стиль общения, – и я курирую данный проект с нашей стороны. – Время дорого, поэтому давайте обойдемся без взаимных расшаркиваний и добродушных мин. Сейчас мне нужно получить письменное подтверждение, что именно эта турбина сейчас стоит и ждёт монтажа. Из-за, – я замолчал, подыскивая слово, но на ум приходила, почему-то, только непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений. Судя по моей затянувшейся паузе, неизвестный мне человек глубоко осознал свою неправоту и заговорил первым.

– Да, наша вина, что надо – всё сделаем, – выпалил он.

– В чем отличия агрегатов для разных систем? – короче сформулировать я не смог.

– Серийные номера, они проставляются на каждой турбине. – моментально ответил он, – на данных изделиях они выбиты на, – он замялся, – на верхней части и на средней, там, где идет подключение датчиков.

– Сколько времени Вам нужно чтобы выслать мне официальное письмо с указанием аппарата с номером и верную спецификацию с техпаспортом? – диалог начал напоминать партию в пинг-понг.

– Одиннадцать, сэр Канэко, – на той стороне был слышен шорох одежды. – У меня всё есть дома, в моём кабинете. Это максимум, – уточнил он и отключился.

Не успела моя команда выдохнуть, как сзади послышалось вежливое покашливание. Обернувшись, я увидел низенького лысоватого японца в белой рубашке, в руках которого была папка с подозрительно знакомыми чертежами.

– Канэко-сан, я Огава Кэнтаро – он уважительно поклонился и жестом указал на дверь его кабинета, предлагая там продолжить разговор. Войдя, он сразу же извлёк из стопки листов те самые два, из-за которых и возникло разногласие. Я лишь кивнул ему в ответ и спросил:

– Куда выслать верный вариант? – я слегка поклонился и продолжил, – это наша ошибка, как ни крути.

Мой собеседник улыбнулся.

– Молодой человек, – он отложил папку и указал на стул. Присев рядом, он продолжил, – если бы я так нервничал из-за каждого «недоразумения» на этой работе, мы бы сейчас не разговаривали. Я так понимаю одна модель для разных рынков?

– Как Вы догадались? – не сказать, что я был сильно удивлен, но я был удивлен. – Такая частая оплошность?

– Не частая, но периодически встречается, – было заметно, что он не сказал всё, что хотел, – но я буду вынужден просить сверить данный номер с самой турбиной. Но я уже не в том возрасте, чтобы лазить по таким «скалам».

– Конечно, Огава-сан, – я поднялся и направился к выходу. Дверь оставалась приоткрыта, и за ней стоял Иоширо.

– Канэко-сан, – он поклонился мне, – я случайно услышал конец Вашего разговора, сейчас всё сделаю.

Не успел я открыть рот, как он повернулся и побежал в направлении трала.

Глава 6

Темп, который взял на себя Иоширо, был достойным хорошего спортсмена-бегуна. Кричать вслед было бесполезно, буквально через полминуты он уже запрыгнул на трал, чему удивился даже наш невозмутимый Утида. Когда я подошел к нашему транспорту, тот уже карабкался аки обезьяна по стропам, удерживающим турбину на платформе.

– Сигуями-сан, – окликнул его я, – бросьте Вы это дело, это Вам не лестница в офисе. Я сейчас поищу вышку, или что-то похожее.

– Нет-нет, всё в порядке! – он схватился за какой-то патрубок и повис на нём, как сосиска. – Я в детстве хорошо лазил по деревьям, это же почти то же самое. – Его голос прозвучал крайне неубедительно.

– Офисная белка! – Крикнул Кобаяси-сан, но в голосе проскакивала тревога. – Смотри не упади, герой! Давай хотя бы пояс страховочный тебе принесу! Хотя… – он замешкался, – толку от него тебе тут будет мало. Слушай, давай крановщика вызову, придумаем, как тебя поднять!

Остальные рабочие уже столпились внизу, кто-то из них скептически цокал языком.

– Так, еще несколько шагов, хотя шагов ли, – камера у него в кармане продолжала фиксировать все его слова, хотя в данном случае это он сам себя мотивировал таким образом, видимо. – Быстро сфотографирую и слезу, делов-то. Зато столько времени сэкономлю всем.

«Экономист, мать его за ногу» – подумал я, но вслух ругаться не стал. Теперь остаётся поверить в него. Даже с земли я отчетливо видел пальцы Иоширо, белые от напряжения, которыми он отчаянно хватался за любую выступающую часть многотонного агрегата. Пару раз он поскальзывался, благо, находил в себе силы удержаться руками. Его костюм, некогда серый, теперь приобретал всё новые и новые оттенки, долгая дорога не добавила этой треклятой турбине чистоты, да и его офисные туфли слабо подходили для покорения вершин, но молодого японца это уже не могло остановить.

Рабочие стояли и молча наблюдали за этой картиной, разумно решив, что теперь отвлекать его не стоит. Сейчас я слышал лишь свист ветра да его учащенное дыхание в микрофон.

Сигуями, уже преодолев последний сложный участок, добрался ровно до середины аппарата. Для этого ему пришлось буквально висеть на руках, перенося ноги через острый выступ теплообменника. Наконец, он остановился, приняв относительно устойчивую позицию: левая нога была на толстой трубе, правая – едва касалась узенького кронштейна, левая рука зацепилась за какой-то узел. Правой рукой он старался нащупать табличку. Внезапно от резко отдернул руку, откинув голову назад с гримасой отвращения.

– Что случилось, Сугиями-сан? – произнёс я в микрофон. – С вами всё хорошо?

– Птицы! – его голос сорвался на фальцет, – Чёртовы птицы.

– Не понимаю Вас, – резко ответил я, – при чём тут птицы?

– Они, это всё они, будь они неладны! – Он закашлялся, – ненавижу этих тварей.

Пока он судорожно что-то искал в карманах, опасно раскорячившись на немалой высоте, рабочие уже поняли причину его странной недоброжелательности.

– Офисный Сёгун, что, птицы тебя пометили? – засмеялся Кобаяси, и его смех подхватили остальные строители. – Чайки они такие, птицы добротные, но и «остаток» от них остаётся славный.

– Да здесь целая куча их «остатка», – закашлялся Иоширо, – причем довольно свежего.

– Сугиями-сан, – сказал я в трубку, – не хочется Вас отвлекать от столь интересного занятия, но возможно ли сфотографировать серийник на устройстве?

– Канэко-сан, – он задыхался от злости, – там не то, что нечитаемо, но еще и не оттираемо, ни с турбины, ни с меня.

– Говорю, бросайте это дело, – как можно спокойнее проговорил я, – Вы сами слезть то сможете?

С минуту в динамике слышалось усиленное дыхание парня, хриплое, с явными позывами к тошноте. Хрипы постепенно сошли на нет, зато отчетливо стало слышно обиженное сопение ассистента. Очевидно, он уже жалел об этой попытке геройского подвига, но возвращаться на землю побежденным ой как не хотелось. Он начал потихоньку подниматься еще выше. В динамике был отчетливо слышен его шепот.

– Когда, когда же? – он медленно полз вперед, продолжая повторять этот вопрос снова и снова. Я, между тем, уже скомандовал Кобаяси срочно найти лестницу, кран, да хоть что-то, чтобы вернуть этого молодого безумца на нашу грешную землю. Он уже перевалил за «горный хребет» этой громадины, когда выступающие части закончились. Следующий метр был пуст и гладок. Увы, именно там скрывалась вторая табличка с так нужными нам цифрами. Крайне нужными, но не ценой жизни и здоровья маленького (особенно с земли), но гордого японца. Неожиданно в телефоне я услышал его смех. Сердце похолодело, ведь причин для веселья было крайне мало.

– Сугиями-сан, – осторожно поинтересовался я, – как у Вас там дела, что видите?

– Канэко-сан, я понял! – чуть не кричал он. – Я знаю, что нужно сделать!

– Хорошо, хорошо, – в этот момент я мог согласиться на что угодно, лишь бы не усугубить невнятное состояние моего помощника. – И что же?

– Селфи! – прокричал он и захохотал. Я раньше никогда не слышал чтобы вот так, в неожиданном месте, человек внезапно сошёл с ума, но стресс он на каждого действует индивидуально.

– Что, простите? – в этот момент я очень надеялся на внятный ответ на свой вопрос.

– Селфи-палка, – добавил он для уточнения. – Я всегда с собой её ношу, нужная штука, кстати.

Тут уж я догадался, зачем ему понадобилась эта странная штуковина. Он начал плавно выдвигать телескопическую основу, прежде воткнув туда свой телефон.

– Как Вам видно, Канэко-сан? – голос был твердым и решительным. – Сейчас попробую с вытянутой рукой.

Камера неторопливо двигалась по поверхности турбины, пока не дошла до набора букв и цифр. Я заозирался в поисках лысоватого инженера, но, как оказалось, он с самого начала стоял позади меня и молча наблюдал. Раскрыв папку и достав из неё свежераспечатанное письмо от поставщика, он тихо шевелил губами, не переставая сверяться с листком. В какой-то момент он убрал бумагу в папку и поклонился мне.

– Что ж, – по глазам было видно, что он удовлетворен, – всё в порядке, осталось дело за малым.

– Не могу с Вами не согласиться, – кивнул я в ответ, – вот только надо сначала этого самого малого снять оттуда.

– Ой, с этим не беспокойтесь, – он молча показал рукой в сторону. На площадку въезжала автовышка с уже сидящим в ней Кобаяси. Очевидно, что прораб с инженером довольно неплохо знали друг друга, иначе он должен был пожурить работягу за столь откровенное нарушение техники безопасности. С другой стороны, нас с Иоширо вообще следовало по меньшей мере выпороть за подобные «художества». Платформа медленно поднималась вверх, когда я снова услышал шепот парня.

– Да когда же уже? – он шептал себе под нос, но микрофон довольно точно передавал слова. – Блин, что я делаю не так?

Кобаяси поднял платформу до максимума, но высоты всё равно не хватило. Он нацепил на себя монтажный пояс, прицепился к люльке и перелез ближе к турбине. Пару минут он искал наилучший способ эвакуации и, видимо не придумав ничего лучше, схватил парня в свои медвежьи объятия и спиной перевалился обратно в люльку. Работяги снизу одобрительно засвистели, а инженер тихонько засмеялся.

– Наш Кобаяси-сан в одного такие тяжести таскает, – уважительно поведал он, – куда там парнишке деваться. Из этих рук еще никогда ничего не выпадало.

Вышка плавно опустилась и нам открылось поистине занятное зрелище. Лицо Иоширо, грязное от пота и пыли, светилось от восторга, а сзади его уважительно похлопывал по плечу коренастый прораб. Толпа работяг на земле ликовала.

Лицо Иоширо, грязное от пота и грязи, светилось от восторга. Строители, увидев нашего героя, оглушительно засвистели в знак одобрения. Теперь в дело включилась вся стройка, нам же оставалась только роль стороннего наблюдателя. Рядом никого не осталось, и теперь я мог наконец задать Сигуями этот грызущий меня вопрос.

– Сигуями-сан, – начал я, – пока Вы лезли с телефоном в кармане, я слышал несколько странные разговоры.

– Это про мои странные вопросы в никуда? – парень заметно стушевался, – я могу это объяснить, если хотите, а то будете считать меня ненормальным

– Думаю, было бы нелишним, – кивнул я, – честно признаться, слышать сначала это, потом смех и слова, что всё спасёт селфи. Тут любой бы заподозрил что-то с Вами неладное.

– Тут то как раз всё просто, Канэко-сан, – Иоширо несколько поник, но продолжил. – Я боюсь высоты! Очень, безумно, больше всего на свете!

От его неожиданного ответа у меня самого несколько сбилось восприятие, поэтому мой ответ мог показаться ему несколько резким.

– Так какого же рожна Вы попёрлись на эту громадину?!

– Мне попалась как-то одна история, где мудрец, чтобы преодолеть свой страх, – как сказку для внука рассказывал он, – встречался с ним снова и снова, и в определенный момент времени его победил.

– Такой истории не знаю, – ответил я, – хотя в этом исполнении это похоже на выражение «клин клином вышибать».

– Какая занятная фраза, – удивился Иоширо, – откуда Вы такое знаете?

– Древняя ведическая мудрость, – с улыбкой произнёс я, – знаете, подобным занимаются гештальт-психологи, вот только лучше и правильнее заниматься этим постепенно.

– Зато я, кажется, излечился, – его лицо озарила довольная улыбка. – Какие будут указания, босс?

Я жестом указал на какой-то деревянный короб неподалеку и сам направился к нему. Присев, я стал наблюдать за последним этапом, ради которого всё и было задумано – монтаж и установка этой громадины на своё место. Есть всё-таки нечто медитативное в том, чтобы лицезреть как работают другие люди. Если верить, что человек может бесконечно долго смотреть на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как работают другие, то за работой пожарных можно наблюдать бесконечно.

Последний гидравлический домкрат с глухим шипением отпустил свою могучую хватку. Турбина, этот гигантский железный зверь, наконец-то полностью стояла на своем фундаменте. Ее стальная обшивка, покрытая дорожной пылью и несущая на себе отпечатки рук и ног моего храброго помощника, тускло блестела под яростным светом прожекторов, которые теперь кажутся не столько ослепляющими, сколько торжественными.

   Гул двигателей кранов стих, сменяясь нарастающим гомоном голосов. Раздался первый, робкий хлопок. Потом еще один, еще… И вот уже стихийные, усталые, но искренние аплодисменты разносятся по площадке. Не все, но многие рабочие, вытирая потные лица заляпанными рукавами, бьют в ладоши. Кто-то громко выдыхает: "Наконец-то!".

Несмотря на усталость, почти осязаемо витающую в воздухе, строители перекидывались короткими шутками возбужденными, хриплыми голосами. Собирали инструмент не в спешке, но с почти ритуальной неторопливостью победителей, укладывающих трофеи. Один пожилой монтажник, прислонившись к гусенице крана, просто смотрел на турбину и курил, тихо улыбаясь. Кобаяси стоял немного в стороне, руки в боки. Обычно хмурое лицо было расслаблено, а глаза скользили по всему пространству стройки, по итогу остановившись на нас с парнем. Его взгляд был красноречивее любых слов.

Сигуями же был похож на маленького, утомленного котёнка. В своём потертом, грязном костюме, он сидел рядом и расслабленно улыбался. Но долго усидеть на одном месте у него не выходило, он то и дело срывался с места, чтобы запечатлеть на телефон то турбину в разных ракурсах, то кого-нибудь из строителей. Те в свою очередь одаривали его одобрительными взглядами и порой нарочно позировали ему. Возвращаясь, он смотрел на меня с немым вопросом, в котором читалось: «Ну что, мы сделали это!». Моих собственных сил хватало лишь на кивок ему в ответ.

Сам я сидел, слегка откинув голову, глядя на вершину этой железной бандуры, на которой не так давно висел мой ассистент. Я сидел и почти физически ощущал, как колоссальное напряжение, в котором я находился последние дни, понемногу начинало меня отпускать. Только сейчас я ощутил тяжесть в ногах и заметил лёгкую дрожь в ладонях, правда не от страха, а от усталости и передозировки адреналина. Между тем глубоко внутри я чувствовал невероятное облегчение от выполненной сложной задачи. Глубоко вздохнув, я понял, что воздух победы несколько отдаёт горячим металлом и соляркой. Ко мне тем временем тяжелой походкой приближался Кобаяси-сан.

– Ну вот и встал Ваш стальной зверь в стойло, Канэко-сан, – сказал он уставшим голосом. – Надеюсь это стоило всех наших седых волос. – Он провёл рукой по коротко стриженной голове, и на его лице мелькает что-то, похожее на улыбку.

– Стоило, Кобаяси-сан, – повернулся я к нему, ловя его взгляд. – Безусловно стоило. Но без нашей помощи он бы сам здесь не оказался. Спасибо за оперативную работу, на Ваш монтаж было любо-дорого смотреть.

На лице прораба на мгновение появилось подобие смущения, но в ответ он лишь довольно ухмыльнулся.

В наш разговор ворвался Сигуями, неожиданно подбежавший со стороны штаба строительства.

– Канэко-сан! – он тяжело дышал, но очень хотел поскорее поделиться своей новостью. Я жестом показал ему, что первое важнее, и пару минут парень приходил в чувства. – Всё подписано! Огава-сан уже выслал документы по электронке в офис, вот бумажный вариант с печатью! Мы сделали это! И уложились точно в срок!

– А Ваш офисный ниндзя оказался не так уж и бесполезен, – грубовато, но беззлобно сказал Кобаяси-сан, и, обернувшись к моему ассистенту, добавил:

– Смотри, парень, если тебе надоедят твои пыльные офисные коридоры, – он усмехнулся, – у нас всегда найдется место для такого верхолаза. Ну а теперь пора прощаться, нам с ребятами тоже пора сворачиваться. Работать с Вами было… – он замялся, очевидно не так часто приходилось произносить подобное, – было чертовски занятно.

Покидать это последнее поле боя нам удалось с большим комфортом, за нами прислали один из служебных автомобилей. Пока машина медленно выезжала с территории, я смотрел в окно, как уменьшающиеся с каждым мгновением маленькие фигурки строителей копошились в островках светящихся прожекторов на фоне стоящей громады турбины. Постепенно гул и лязг строительства сменился на ровный звук работающего мотора и шелест шин.

Сигуями сразу при погрузке упал на заднее сиденье как подкошенный. Не прошло и пары минут, как его довольное сопение сменилось на ровное, глубокое дыхание. Я обернулся и увидел, что он задремал. Рот был приоткрыт, а голова беспомощно покачивалась в такт поворотам. Его руки, все еще с черными полумесяцами грязи под ногтями, безвольно лежали на коленях. Порой он вздрагивал во сне, возможно, вновь переживая падение или момент триумфа. Его грязная рубашка была смята, один рукав закатан, открывая царапину на локте, на которую он даже не обратил внимания.

Я же уставился в окно, понимая, что не смогу также же безмятежно уснуть. Я сжимал пальцы рук до побелевших костяшек, прокручивая в голове события последних дней. В одной руке был планшет, в котором по десятому разу я рассматривал все документы по этому делу. Вопросов становилось всё больше и больше, начинало казаться, что основной нашей целью этой «операции», по задумке Vallen, становилось, наоборот, не успеть вовремя. Но такое ведь попросту невозможно. Подобный «проступок» грозил как штрафными санкциями, так потерей репутации, что нанесло бы не меньший экономический урон. Надо скорее оказаться в офисе, со своим уровнем доступа я могу попробовать копнуть поглубже. В голове всплыло, что Хосино говорил по поводу неких претензий со стороны города к нам, боюсь, сначала придётся разобраться с этим.

   Вибрация телефона в кармане резанула тишину салона. Звук мелодии, стандартной и безликой, заставил меня вздрогнуть, а Сигуями – беспокойно заворочаться во сне, не просыпаясь. Я быстро нажал на кнопку приема вызова.

Глава 7

– Я слушаю, – не было не сил, не желания смотреть, кто звонит мне на этот раз.

– Канэко-сан, – раздался из динамика ровный голос моей «наставницы» Ямагути. Странно, я не помню раньше такого металлического оттенка в её голосе. – Какой статус у Вашей операции?

– Турбина установлена, монтаж закончен, всё отлично и без происшествий, – почти не соврал, по сравнению с предыдущими неприятностями возвращение «блудного» Иоширо руками «вознёсшегося» прораба было меньшим из них. – Выехали в офис, думаю, минут через тридцать-сорок точно будем на месте. Акты в системе и у нас на руках. – Я отвечал словно рапортовал, без намёка на эмоции.

– Я услышала. Вы молодец, Канэко-сан, – последние слова она произнесла гораздо мягче, и после небольшой паузы еле слышно добавила, – Вас тут ждут, и, судя по всему, не за тем, чтобы наградить.

– Ожидаемо, – я усмехнулся, – мэрия, полиция, порт, бухгалтерия, может еще кого забыл.

– Зайдите сразу ко мне, ни в коем случае не идите сразу к Хосино – перебила меня Ая, – и постарайтесь не встретить никого. – Она на секунду задумалась и выдала, – точно, поднимайтесь по лестнице, не пользуйтесь лифтом. – Звучало одновременно и как забота, и как приказ. Как я могу к такому не прислушаться?

– Понял, скоро будем, – повторил я, – спасибо, Ямагути-сан.

– Не опоздайте, – произнесла она, завершая разговор. Её тон стал ещё мягче или мне показалось? Но уже раздался щелчок отбоя вызова.

Я пытался устроиться поудобнее, чтобы с максимальным комфортом провести ближайшие полчаса, раз по возвращению меня ждёт новая драка. Жаль, что в офисных серпентариях нельзя решать всё с позиции силы. Планктон так не любит и не умеет, от них скорее дождешься кнопки на стул да плевка в кружку с кофе. Но даже лёгкая дремота не приходила ко мне. Я обернулся и в очередной раз позавидовал своему ассистенту, что только не похрапывающему на сиденье рядом со мной. Хотя, что удивляться, приключения последних дней были, и я вряд ли ошибаюсь, самыми насыщенными в его жизни. Его спокойное, почти детское лицо, резко контрастировало с моим отражением в стекле. Резкая линия скул, тени под глазами, плотно сжатые губы, и всё это было подсвечено светом экрана от планшета. Ни дать – ни взять, отпрыск графа Дракулы мчит по своим делам.