Охота на странника

Я положила ладонь принцу на лоб, а другой рукой выписала на покрытой испариной коже знак диагностического заклинания.

Ого! Смещение шейных позвонков.

Это я вовремя заметила, симптомы могут проявиться не сразу, а учитывая удар в висок, их могли бы списать на сотрясение и его последствия.

– Расслабься, – приказала я принцу, и пока тот не успел возразить, с хрустом вправила позвонки на место, сразу же облегчив боль другим заклинанием.

Трезан вытаращил на меня зелёные глазищи, но возмущаться не стал. Я подала ему руку и помогла подняться на ноги.

– Что ж, встретимся завтра в финале. И не думай, что я пощажу тебя, – ожёг меня злым взглядом Кентан, у которого из носа хлестала кровь.

Я даже и не заметила, в какой момент принц успел так приложить этого пощажателя.

На помощь «завидному» жениху устремилось сразу несколько целительниц, но две из них сцепились на подлёте, одна запуталась в юбках, а последняя заметалась вокруг ринга, не понимая, как на него залезть, не уронив достоинства.

В общем, медпомощь запаздывала. А я даже не шелохнулась, чтобы вмешаться и подлечить Кентана, только улыбалась, глядя, как кровь заливает его лицо и рубашку.

– Дрянь!.. – едва слышно прошипел он сквозь зубы.

– Ещё какая, – насмешливо согласилась я.

У целителей обычно хорошее зрение и отменный слух.

Кентан одарил меня презрительным взглядом, спустился с ринга и милостиво позволил сразу двум девушкам оказать себе помощь, попутно разглядывая вздымающиеся от волнения груди в квадратных вырезах. Я легонько пихнула принца локтем и сказала:

– Тебе ещё не поздно последовать его примеру. Вон, ссадина на скуле. Хочешь, усилю кровоток, чтоб красиво смотрелось?

Трезан лишь фыркнул в ответ.

– Спасибо за шею. Я даже в горячке боя почувствовал хруст. Но ты могла бы и понежнее действовать!

– Я причиняю лечение исключительно без спроса и без жалости. Если ты не готов его принять, значит, на самом деле ничего у тебя не болит.

– Злючка-колючка, – улыбнулся он, перекинув косу за спину. – Что, расходимся до завтрашнего боя?

Я кивнула. Мои шансы стать лучшей на курсе только укрепились, потому что будем честны: нет лучшей мотивации для боя, чем возможность вдохновенно раскатать по рингу такого закоренелого женопрезирателя, как Кентан.

Вернувшись к себе в комнату, я искупалась, надела свежую рубашку и самые удобные штаны, а потом завалилась на постель с книгой – отдыхать!

До завтрашнего боя нужно дать телу восстановиться, поэтому сегодня больше никаких тренировок и нагрузок. Пусть за день накопится столько сил, что аж подкидывать будет с кровати.

Когда в дверь раздался стук, я удивлённо отложила книгу. Не помню, когда в последний раз ко мне приходил хоть кто-то. На первом курсе всем дала понять, что не потерплю вторжений в свою комнату, и после пары неприятных – особенно для незваных гостей! – инцидентов все попытки застать меня неодетой или безоружной прекратились.

Я выхватила из-под подушки кинжал, сжала в ладони потёртую рукоять и мягким шагом подошла к двери. Сначала на секунду прислушалась, а затем резким движением распахнула створку.

За ней оказался принц. Он посмотрел на кинжал и демонстративно закатил глаза, показывая, насколько нелепыми и чрезмерными считает подобные меры предосторожности. Но это не к нему в окно залезали, чтобы подсмотреть, как он купается.

– Чего? – не очень дружелюбно спросила я, но за дружелюбием ему стоило идти к кому-то другому.

– Пустишь? – насмешливо вскинул светлые брови он.

– Трезан, зачем пришёл? – я потихоньку теряла терпение.

Его, как и дружелюбия, у меня было не особо много.

– Политесы разводить на пороге, очевидно же.

– Ладно, проходи, – пропустила его внутрь и настороженно закрыла за ним дверь.

Он скучающим взглядом прошёлся по обстановке. Практически всё – казённое. Пустующая третий год кровать для соседки по комнате аккуратно заправлена, сверху на одной половине лежит амуниция, на другой – книги. На окне – плотная занавеска, на ней, собственно, весь уют и заканчивается. Ни горшочка на подоконнике, ни кружевной скатёрочки на столе, ни бантиков на лежащей поверх покрывала отцовской кобуре.

– Миленько у тебя, конечно, – хмыкнул он, а потом перевёл взгляд зелёных глаз на меня и стал неожиданно серьёзным: – Кентан что-то замыслил.

– Это я и сама поняла. Ты пришёл меня предупредить?

– Разумеется. Так сказать, подпитать твою паранойю.

Я на секунду задумалась. С принцем у нас сложились странные отношения, пожалуй, я даже могла бы назвать его другом. Он никогда меня не дразнил, не поддевал и нередко осаживал своих дружков, но чаще просто наблюдал. И за ними, и за мной. Его экстравагантность могла оправдать что угодно – хоть стремление уйти в авиацию, хоть интрижку с полу́денницей, хоть дружбу с проклятой Боллар.

– Он упомянул нечто конкретное?

– Нет, он же не дурак. К тому же понимает, что я бы ему помешал. Не люблю подлости и удары из-за угла. Возможно, он поделится с Юаном Фолем, но тот ничего тебе не скажет.

Да, с Фолем мы враги похлеще, чем с Блайнером или Кентаном.

– Ясно. Спасибо за предупреждение. Но тут и времени-то осталось всего лишь до завтра. Не думаю, что он успеет что-то предпринять.

– Недооцениваешь силу его ярости. Он всерьёз надеялся, что победит Дервин и ты не войдёшь в тройку лучших боевиков выпуска. А теперь получается, что ты уже обеспечила себе почётное место, а ему придётся биться с тобой за лидерство. И он в ужасе, что может проиграть. Женщине! При этом из всех женщин – Боллар. При этом из всех Болларов – тебе, Кайра. В общем, я бы на твоём месте сегодня никуда не ходил.

– Я есть хочу.

– Изволь потерпеть. Или я тебе что-нибудь принесу.

– Вот уж нет, – недоверчиво хмыкнула я, а принц снова закатил глаза.

Нет, всерьёз я не считала, что он может сговориться с Ластаром и отравить меня или провернуть нечто подобное. Принц недолюбливает Кентана уже давно, но я все равно никому не доверяю, а у Трезана нет ни единой причины вставать на мою защиту. Ни единой.

– Кайра, почему ты такая колючка, а? Почему предпочитаешь вражду, а не восхищение? Честное слово, изволь ты разыграть свои карты иначе, вся группа давно бы ела с твоих рук и смотрела на тебя влюблёнными глазами. Но ты на пустом месте умудряешься спровоцировать скандал одним лишь своим присутствием. Ты даже молчишь нецензурно. Согласен, это тоже редкий талант, но всё же сомнительный.

– Ты всё сказал, Трезан?

– Нет, – широко улыбнулся он. – Раз уж мы практически закончили обучение и вряд ли ещё хоть раз соберёмся поговорить по душам, я всё же добавлю: не обязательно быть такой злючкой, Кайра.

– Не обязательно, – насмешливо согласилась я. – Давай, поучи меня, какой я должна быть. Мы же в одинаковом положении. Твоя семья тоже лишится дома если не в этом, то в следующем году. На тебя все тоже смотрят с презрением, потому что ты проклят. Ты тоже лишился родителей и вынужден выбирать, что купить осенью – новые сапоги или куртку. Продолжай, Трезан, а я внимательно послушаю, как сытый учит голодного не думать о еде.

– Ты безусловно права, Кайра. Я действительно не был в твоём положении и не знаю, каково это. Однако посмею заметить, что у тебя шесть сестёр, и ни одну из них я не вижу на боевом факультете. А о твоей старшенькой, Аделине, отец отзывался как о милой и прелестной девушке. Вряд ли она изволила затеять драку с его секретарём, чтобы добиться такой характеристики.

Удар пришёлся в самое больное место. Трезан прав, я очень сильно отличаюсь от сестёр. Быть может, я бы и хотела быть такой, как они – милой, покладистой, очаровательной. Но я другая, родилась другой и вряд ли смогу это изменить.

– Боги, Кайра, не делай такое лицо! Знаешь, это вторая твоя проблема – у тебя на лице читается, что окружающих ты либо ненавидишь, либо опасаешься, либо считаешь слабаками.

– Неправда. Тебя я не считаю слабаком, не опасаюсь и не ненавижу.

– И мне пришлось проявить недюжинное терпение, чтобы этого добиться, – подмигнул он. – Но как бы я ни старался с тобой подружиться, ты окопалась в своём убеждении, будто все вокруг враги. И знаешь, ты настолько хороша, что добилась своего. Все под тебя подстроились и стали твоими врагами, раз ты этого так хотела.

– Неправда! Трезан, ты понятия не имеешь, как меня дразнили…

– Полно тебе. Меня до сих пор косато-волосатым называют, хотя я целый принц, – иронично хмыкнул он. – Никакого уважения в этих балбесах нет. Тебя подначивали ровно столько, сколько и остальных, просто ты всегда чересчур остро реагировала. Не буду спорить – тот же Кентан сто раз перегнул палку, но ты могла бы подружиться хотя бы с Ке́нвером. Он, кстати, до сих пор мечтательно вздыхает, глядя на тебя. Именно поэтому все бои с тобой проигрывал. Боится боль тебе причинить, знаешь ли. Но ты даже внимания не изволишь обращать, для тебя существует один только Дервин и ваша вражда.

Принц ошибался, но я не знала, стоит его переубеждать или нет.

– Лучше скажи, зачем ты Ластару поддался? – перевела тему я.

– Брось, всё было не настолько очевидно, – передёрнул плечами принц.

– Для меня – очевидно. Только не говори, что из-за меня.

Он вздохнул, словно решая, достойна я правды или нет, а потом удивил:

– Это было дипломатическое решение, завязанное на несколько причин. Во-первых, репутационные риски. Шансы победить тебя есть, всё же ты регулярно проигрываешь, но риск принять поражение от нобларины того не стоит. Сойдусь за третье место с Местром. Если ты победишь, разница между третьим и вторым невелика, но в итоге получится, что Местр и Кентан проиграли девчонке Боллар, а я – нет.

– А во-вторых?

– А во-вторых, я в принципе не люблю с тобой драться, приходится с усилием преодолевать это сидящее в глубине убеждение, что девушек бить нельзя, даже если они злючки-колючки. В-третьих, первое место имеет для тебя значение, а для меня – нет. Ты хочешь надрать зад Кентану, а мне по большому счёту всё равно. В-четвёртых, мне будет приятно видеть, как ты его уложишь на лопатки, потому что некоторые вещи, которые он говорит о тебе и о женщинах вообще, неприемлемы. Будет забавно, если ты хорошенько щёлкнешь его по носу. Я уже набросал план новостной заметки об этом, так что не подведи, Кайра. Будет жаль, если она не увидит свет.

И вот в этом весь принц! Не проигрывает, даже проиграв.

– Ясно. В таком случае спасибо.

– А насчёт Кенвера всё же подумай. Он так на тебя смотрит…

– Какая разница, кто и как на меня смотрит, если я проклята и мой первый супруг умрёт в день бракосочетания, а значит, выйти замуж мне не светит? Да я и не стремлюсь. Особенно за Кенвера Зоура, – отрезала я.

– А зря, талантливый маг, хороший человек и умелый пилот, между прочим.

– Трезан, ты давно свахой заделался?

– Недавно. Беру пример с папеньки, – оскалился он.

Император действительно славился тем, что мог кого угодно и как угодно переженить. Самое забавное, что своевольная Ге́ста всегда одобряла задуманные им браки. А ведь нередко богиня отказывается заключать союз молодожёнов, и ничего тут не попишешь.

А я бы за Кенвера замуж всё равно не пошла. Хороший парень, он такого счастья не заслужил.

– Даже не верится, что учёба к концу подошла, – невпопад сказала я.

Отчего-то не хотелось, чтобы Трезан уходил. Обычно я ценила уединение, но его слова разбередили старую рану, и не хотелось оставаться с ней один на один.

– Я жду не дождусь распределения в авиачасть. Сейчас так много пилотов постоянно патрулирует Разлом, что даже курсантам достаётся немало лётных часов.

Страсть младшего принца к маголётам известна всем на боевом факультете. После второго курса он первым подал заявку в группу авиаподготовки, и за ним последовали многие ребята. Пожалуй, лучшие из однокурсников. Всерьёз думала к ним примкнуть, но обучение лётному делу обходилось слишком дорого, а я не могла позволить себе никакие расходы.

– Ты уже решила, куда хочешь получить распределение? – вкрадчиво спросил принц, наматывая на палец кончик своей длиннющей косы.

– Нет. Не знаю. Вероятнее всего, меня распределят к Разлому. Блокада всегда нуждается в новых магах, а у меня сильный дар первого порядка.

– Но ты не хочешь, – констатировал Трезан.

– Нет. Никаких шансов добиться хоть какого-то звания в пехоте у меня нет. Вряд ли кто-то в здравом уме поставит женщину во главе даже небольшого отряда, так что военная карьера мне не светит. Да и никто не знает, будет ли вообще целительская магия работать на тварях, лезущих из Разлома.

– Хочешь, поговорю с отцом? Наверняка стражница с твоим уникальным даром магии жизни пригодилась бы во дворце. Я бы чувствовал себя спокойнее, если бы именно ты охраняла маму. В отличие от гвардейцев мужчин, ты могла бы находиться подле неё хоть в покоях, хоть в уборной. А если бы ты спрятала свои шипы, то у вас получилось бы поладить. Мамина милость дорогого стоит, она способна повлиять даже на отца. Подумай.

Я колебалась. С одной стороны, работа нужна, а должность во дворце наверняка идёт рука об руку с хорошим жалованием, вероятно, лучшим, чем у пехотинца у Разлома. И риски ниже. Правда, душа не лежит ни к первому, ни ко второму. Я и сама не могла понять, чем хотела бы заниматься, поэтому осталась единственной на курсе, кто ещё не определился. Хоть в целители иди, честное слово. К этому хотя бы есть природный талант…

Однако порой обстоятельства диктуют волю: семье отчаянно нужны деньги, и пока я учусь, сёстры и брат работают, чтобы оплачивать непомерные налоги.

– Я была бы благодарна, если бы ты узнал, какие должности и условия есть при дворе, – наконец решила я.

Принц округлил глаза и изобразил глубочайшее потрясение:

– Надо же, неужели наша гордая Кайра позволит ей немного помочь? А как же твоя знаменитая мантра «я всё сделаю сама»? Ещё один подобный финт, и я начну думать, что ты изволила поумнеть.

Я фыркнула и пихнула его кулаком в плечо:

– Спасибо, что пришёл, предупредил о намерениях Кентана и предложил помощь. Я это очень ценю, – поблагодарила его. – И раз уж ты такой добрый, может, исполнишь моё давнишнее желание?

– Какое? – с любопытством уточнил принц. – Надеюсь, ты попросишь научить тебя целоваться. Знаешь, каковы ставки в пари на поцелуй с тобой? Я озолочусь.

– Я могу рассмотреть твоё деловое предложение, если ставки действительно высоки. Поделим пополам, – поддразнила я. – Но хотела попросить разрешения потрогать твою косу.

Трезан хмыкнул и перекинул её на левое плечо, поближе ко мне.

Всё-таки коса у принца потрясающая, такой даже у Э́вы не было, хотя из всех сестёр природа одарила её самыми густыми волосами. Трезану ещё повезло – толстая коса едва доставала до пояса, а вот его отцу приходилось заплетать её особым образом, чтобы не путалась под ногами.

Я погладила перетянутые чёрными жгутами волосы, цветом напоминающие безбрежное поле ковыля, и сказала:

– Спасибо.

– Я всё ещё могу научить тебя целоваться. Хотя есть некоторые опасения, что ты возьмёшься за дело с тем же рвением, что и обычно, и тогда придётся практиковаться часами…

Настал мой черёд демонстративно закатывать глаза.

– Иди, нечего мне тут душу бередить своей косой…

– Ну… в паре у кого-то обязательно должна быть коса, если не у тебя, так у меня, – весело оскалился он.

– Какая я тебе пара?

– Не скажи, прабабка у меня была как раз из Болларов, – серьёзно возразил Трезан. – Но ваш род тогда был на подъёме, тут не поспоришь. Ладно, Кайра, не буду тебя отвлекать. Готовься к завтрашнему вечеру, и пусть тебе приснится приятный сон.

– О том, как Блайнер и Кентан сшибутся в бою и прикончат друг друга?

– Да-да, именно такой типичный для прелестной нобларины сон я и имел в виду. Кстати, раз уж ты потрогала мою косу, – принц потянулся рукой к моей голове и взъерошил коротко, на мужской манер, подстриженные светлые кудри.

– Безобразник вы, Ваше Высочество, – увернулась от его руки и выскользнула, пока он не решил облапать меня целиком.

Не то чтобы он проявлял ко мне подобный интерес, но и по душам мы раньше не болтали.

– Кстати, шутка о том, что Местр должен знать своё местро, понравилась всем. Его только ленивый ещё не подколол на эту тему. Вот об этом я и говорю, Кайра. Вместо того, чтобы дичиться и прыскать ядом, ты могла бы влиться в общество.

– Не поздновато ли начинать?

– Не смеши меня. Тебе сколько, девятнадцать? – спросил он с таким видом, будто ему самому было уже хорошо за сорок или даже пятьдесят. – Вся жизнь впереди.

– Трезан, ты перечитал жизнеописаний жрецов и преисполнился?

– Нет, просто хотел бы увидеть на твоём лице улыбку хотя бы раз. Мы с парнями предполагаем, что она может быть красивой, но доподлинно это неизвестно… так что…

– Всё, иди уже, – улыбнулась я.

– Боги, неужели это она? – схватился он за сердце, но перепутал сторону груди, оттого вышло недостаточно драматично.

– Она-она. Всё, иди, – уже серьёзно попросила я.

Принц всё же ушёл, а я села на постель со странным ощущением, будто действительно делаю что-то не так. Слова о том, что я могла купаться в обожании и кормить одногруппников с рук, никак не шли из головы. Неужели он прав?

И если да, то… как этого можно добиться?

Иллюстрация: принц Трезан

Двадцатое юнэля. Полночь (3)

Кайра

К полуночи голод стал настолько сильным, что я решила всё же сходить в столовую.

Кампус академии делился на две части, существовавшие словно в параллельных мирах. В магическом подразделении – Кербе́ннской Академии Магии – обучались одарённые полуночники, потомки и последователи богини Ге́сты, щедро лившей с небес свою силу по ночам. В техническом – Кербеннской Академии Технологий – получали образование неодарённые полуденники. Обычные люди, предпочитавшие дневной образ жизни и поклонявшиеся своему собственному богу, суровому и непримиримому солнечному Сола́ру, каждое утро поднимающемуся из-за горизонта, чтобы своими лучами испепелить магию, выжечь резерв любого полуночника и уничтожить его, если получится.

С одной стороны, два этих мира не могли конкурировать: полуночники не в состоянии жить под светом Солара, ведь свою силу они черпают из лунного света, а днём оказываются беззащитны перед ликом обжигающего светила. Полуденники, напротив, слишком беззащитны перед магией и любыми магическими животными или растениями, пробуждающимися с наступлением темноты. От заката до рассвета они прячутся в своих домах за толстыми дверями и ставнями и только с утренней зарёй рискуют выйти из укрытий.

Казалось бы, делить нечего. Но это и близко не так! Две населяющие Империю расы – и белокожие светлоглазые полуночники, и смуглые чернявые полуденники – находятся в состоянии вооружённого до зубов нейтралитета, и достаточно лишь малой искры, чтобы разжечь пожар давно назревающей гражданской войны.

Полуночники занимают почти все высшие должности, владеют лучшими землями и даже император происходит из магической династии, чья кровь никогда не смешивалась с кровью неодарённых. Далеко не все полуденники могут позволить себе уровень жизни, привычный для магов с рождения. Неодарённых злит, что именно они возделывают земли, принадлежащие высшей аристократии, они строят дома и дворцы, в которых живёт элита, они работают на фабриках, производящих роскошные ткани, востребованные у магов, а также они добывают ценные камни и руду, необходимые для создания артефактов.

Казалось бы, все условия созданы для того, чтобы вспыхнула гражданская война и две расы схлестнулись в кровопролитных уличных боях, но этого не происходит.

Почему? Потому что маги служат у Разлома. Лезущие из него твари забирают множество жизней полуночников, а неодарённые полуденники и вовсе ничего не могут противопоставить плотоядным порождениям драконов, детей мстительной Танаты.

Хрупкий баланс сохраняется. Маги живут своей жизнью и поддерживают Блокаду, а полуденники снабжают воинов необходимым.

Хотя чёткое деление, ясное, как отличие между светом и тьмой, всё равно сохраняется. Межрасовые браки хоть и не запрещены законодательно, но строго порицаются, районы городов делятся на полуночные и полуденные, и даже деловые отношения строятся по негласному правилу: приоритет всегда отдаётся своим.

Тем удивительнее существование в академии «смешанного» маготехнического факультета, где специалисты двух разных рас создают шедевры инженерного искусства на стыке расчётов и дара, знания и воображения. Там занятия ведутся в сумерках – по утрам и вечерам, чтобы днём могли отдыхать полуночники, а ночью – полуденники. Хотя чаще всего на кафедре творится хаос и жизнь бурлит круглосуточно.

Спустившись в главный вестибюль нашего корпуса, я на мгновение замерла, оглядывая светловолосую толпу перед собой. Считалось, что чем светлее волосы, тем породистее маг. Я – пшеничная блондинка, одна из самых светлых на курсе. Уступаю разве что принцу с его отливающей белым серебром косой.

Так и есть! Тёмная макушка Блайнера выделялась довольно ярко. Значит, встречи не избежать…

Среди всего Синклита Блайнеры были самыми темноволосыми, да и вошли в него последними. Наверное, со временем чёрная масть вымоется, выцветет при смешении кровей с древними родами, но пока что любой представитель их рода обращал на себя внимание несоответствием сильнейшего дара и тёмных волос.

Дервин, кстати, всё же взял немного от блондина-отца. Его мать и дяди – угольные брюнеты, а сам он – скорее тёмно-каштановый шатен, что свидетельствует о текущей в венах крови Местров.

Хорошо хоть Кентана пока не видно, не хватало ещё наткнуться на него.

Пройдя мимо статуи Луноликой Гесты, расположенной в центре вестибюля, я двинулась в столовую. Нашла глазами принца и кивнула ему, взяла на раздаче поднос и несколько исходящих аппетитным паром тарелок с едой, а когда направилась к пустующему столику, Трезан вдруг демонстративно отодвинул свободный стул за своим столом и сделал приглашающий жест.

Я замерла посреди столовой с подносом в руках, остро осознав две вещи: принц просто так никого к себе за стол не зовёт, и получить такое приглашение – почётно, однако он ужинает в компании Блайнера, чьи очень удивлённые глаза сейчас как раз зафиксировались на лице эксцентричного сына не менее эксцентричного императора.

Второго приглашения точно не будет – идти или нет?

Десятки мужских взглядов плотной сетью окутали мою фигуру, пока я раздумывала. Решилась и сделала шаг в сторону самого престижного стола. В конце концов, по происхождению Боллары ничем не уступают ни одному из сидящих за ним однокурсников. Но оно роли не играет, потому что Зоу́р, не имеющий титула нобларда, ест вместе с принцем, а Кентан, выходец из второго по значимости рода Империи – нет.

Хотя Трезан неоднократно выбирал меня в свою команду для тренировочных магических боёв, именно после сегодняшнего разговора казалось, будто я вправе занять место рядом с ним и не должна ужинать в одиночестве. А что до Блайнера – так нам не обязательно даже разговаривать. Может, у него в моём присутствии испортится аппетит? Тогда тем более нужно сесть поближе!

– Кайра, какая приятная неожиданность, – улыбнулся принц. – Парни, подвиньтесь, к нам сегодня изволила снизойти сама богиня войны.

Я лишь фыркнула. Всем известно, что богинь всего две: Геста и Таната, и ни одна из них не покровительствует войне. Первая дарит силы магам по ночам, питает вдохновение творцов и созидателей, благоволит беременным, матерям и маленьким детям. Вторая является воплощением возмездия, ненависти и, как ни странно, верности и справедливости, вот только её справедливость всегда жестока.

Разговор, живо бурлящий за столом до моего появления, иссяк и иссох, как ручеёк в разгар засухи, поэтому мы с однокурсниками ели молча, в атмосфере неловкости, способствовавшей плотному ужину – все демонстрировали отличный аппетит и предпочитали жевать, а не заводить светскую беседу. Хотя жаркое сегодня подали отменное, поэтому лично я отнюдь не притворялась.

Поздновато я, конечно, спохватилась контакты налаживать, но принц в чём-то прав, и в последние недели учёбы не так страшно рисковать и что-то менять. Цена ошибки не столь уж высока.

Спустя несколько минут за соседним столиком приземлились однокурсники из компании Кентана.

– А вот и Кайра, – раздался за спиной знакомый голос. – Интересно, отчего же тебя пригласили за этот столик? – скучающе спросил Ластар, вставая у меня за спиной. – Даже удивительно, как высоко можно пробраться, стратегически раздвигая ноги…

Кровь мгновенно прилила к лицу, уши заалели, а кусок свежайшего нежного мяса во рту показался картонным. Я с трудом его проглотила, понимая, что за эту выходку снесу Ластару голову, даже если это будет стоить мне отчисления накануне получения диплома.