Плач волка и пепел ночи

Aleksey Nik

Плач волка и пепел ночи

ГЛАВА 1. ПЕПЕЛЬНАЯ ЗАРЯ

Кровь на белом снегу. Тонкие пальцы, холодные как лёд, тянутся из тьмы. И этот плач… плач ребёнка, который не может заснуть вечным сном.

Ярина вскочила на своей постели, сердце колотилось о рёбра как испуганная птица. Воздух был густым от страха, а на рубахе проступили тёмные пятна пота. Утро едва наступило, сквозь маленькое окошко пробивался бледный свет, делая избу серой, бесцветной, словно всё вокруг было посыпано пеплом.

Она прижала ладони к лицу, пытаясь отогнать остатки кошмара, но видение не уходило: маленькая княжна с пустыми глазницами, из которых сочится чёрная жижа, протягивает к ней руки и шепчет: «Спаси нас, дева с даром ворот. Только ты можешь остановить песнь мёртвых».

– Снова тот сон? – раздался голос из дальнего угла избы.

Ярина вздрогнула. Она не заметила, как в комнату вошла Варвара, её лучшая подруга. Высокая, с заплетёнными в тугую косу русыми волосами, она всегда появлялась, когда Ярину мучили кошмары. Как будто чувствовала.

– Снится мне… безмолвный хор, – прошептала Ярина, – и рука этого мёртвого ребёнка…

– Ярина, что ты видишь? – спросила Варвара, схватив подругу за плечо.

– Мёртвых. Много мёртвых. Они идут к нам из-за Чёрного бора, из-за Туманных болот. Каждую ночь их становится всё больше.

Варвара села рядом, обняла подругу за плечи. От её рук пахло травами – видно, уже успела побывать на утренней росе, собирала целебные растения.

– Сколько уже длятся эти видения? Неделю? Две? – тихо спросила она.

– Семнадцать ночей, – Ярина поёжилась. – И каждый раз я вижу эту маленькую княжну. Она зовёт меня по имени, Варвара. Она знает, кто я.

Ярина медленно закатала рукав ночной рубахи. На внутренней стороне запястья темнел странный символ, похожий на перевёрнутую восьмёрку с острыми концами. Знак не был татуировкой или ожогом – скорее, казалось, что он проступал изнутри, из-под кожи, словно нарисованный тёмной кровью.

– Клянусь Перуном, – выдохнула Варвара, отшатнувшись. – Когда это появилось?

– Сегодня ночью. Я проснулась от жжения, словно раскалённое железо приложили.

Варвара нахмурилась, её обычно весёлое лицо стало серьёзным, почти мрачным.

– Нам нужно к Милославе. Немедленно, – она встала и подала Ярине её сарафан. – Одевайся. Я подожду снаружи.

Когда дверь за подругой закрылась, Ярина медленно встала с постели. Ноги дрожали, голова была тяжёлой, как после долгой болезни. За окном занимался новый день, но что-то было не так. Небо имело странный оттенок – не голубой и не серый, а какой-то болезненно-бледный, как кожа утопленника. И птицы… В деревне Устиново всегда было много птиц, их гомон будил жителей с первыми лучами солнца. Но сегодня стояла тишина, пугающая, неестественная.

Ярина торопливо натянула сарафан, умылась водой из кувшина и расчесала свои длинные чёрные волосы. В маленьком медном зеркале, висевшем у двери, отражалось бледное лицо с большими карими глазами, полными тревоги. Она никогда не считала себя красавицей, но сейчас выглядела совсем измученной.

Выйдя на крыльцо, она увидела Варвару, которая нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. За плечами у неё висел лук и колчан со стрелами – Варвара была лучшей лучницей в деревне, даже парни не могли сравниться с ней в меткости.

– Ты вооружилась? – удивилась Ярина.

– Предчувствие, – коротко ответила подруга. – Пойдём, пока родители твои не вернулись с поля. Не хватало ещё им объяснять, куда мы направляемся.

Они быстрым шагом двинулись через деревню. Устиново просыпалось – дымились первые печи, скрипели ведра у колодца, слышались голоса. Но что-то витало в воздухе, какое-то напряжение, словно перед грозой. Люди говорили тише обычного, бросали тревожные взгляды на небо.

Изба старой Милославы стояла на самом краю деревни, почти у кромки леса. Маленькая, покосившаяся, с крышей, поросшей мхом, она казалась частью самого леса. Дым из трубы шёл не прямо, а странными завитками, образуя в воздухе причудливые фигуры.

Варвара постучала в дверь условным знаком: три быстрых удара, пауза, ещё один. Дверь тут же отворилась, будто старуха ждала их.

– Заходите скорее, девы, – прошамкала Милослава, пропуская их внутрь. – Чую, недоброе принесли в мой дом.

Внутри избы было темно и душно. Связки трав свисали с потолка, на полках теснились склянки с зельями и настоями, в углу мерцал слабый огонёк в глиняной плошке.

Милослава была древней старухой, никто в деревне не знал её истинного возраста. Говорили, что она помнила ещё князя Мстислава, правившего этими землями сто лет назад. Её сгорбленная фигура, закутанная в тёмные тряпки, казалась бесплотной тенью в полумраке избы.

– Покажи мне свою беду, дитя, – прошептала она, хватая Ярину за руку своими сухими пальцами.

Ярина молча закатала рукав, обнажая тёмный символ на запястье. Милослава охнула, отшатнулась и быстро начертила в воздухе защитный знак.

– Метка некроманта, – прошептала она. – Древняя метка призывающего мёртвых. Кто коснулся тебя, дева?

– Никто, – испуганно ответила Ярина. – Это появилось во сне. Мне снится мёртвая княжна уже семнадцать ночей, и сегодня она… она…

– Что она сделала? – настойчиво спросила старуха.

– Поцеловала меня в запястье, – Ярина содрогнулась от воспоминания. – Её губы были ледяными, а потом начало жечь.

Милослава закрыла глаза, забормотала что-то неразборчивое. Затем резко выпрямилась, насколько позволял её скрюченный позвоночник, и заковыляла к одной из полок. Достала маленький мешочек из потёртой кожи, высыпала на стол его содержимое – маленькие кости, похожие на птичьи.

– Гадание костями покажет правду, – пробормотала она, собирая кости в ладони. – Древние знают, древние помнят.

Она встряхнула кости в сложенных лодочкой ладонях, что-то прошептала и бросила их на стол. Кости раскатились, образуя странный узор. Милослава долго вглядывалась в них, её морщинистое лицо становилось всё мрачнее.

– Пробуждение, – наконец произнесла она. – Великое пробуждение мёртвых. Кто-то нарушил древний запрет, кто-то открыл путь для тех, кто должен оставаться за гранью.

– Мракобор? – тихо спросила Варвара.

Имя, произнесённое в полумраке избы, словно погасило и без того тусклый свет. Даже огонёк в плошке задрожал и уменьшился.

– Не произноси это имя вслух! – зашипела Милослава. – Стены имеют уши, а в день Пепельной зари даже воздух может нести твои слова к тому, кого не следует тревожить.

– Какая ещё Пепельная заря? – непонимающе спросила Ярина.

– Сегодня, – старуха указала скрюченным пальцем в сторону окна. – Видишь небо? Это не просто рассвет. Это знак. Раз в тысячу лет наступает день, когда грань между мирами живых и мёртвых истончается. День, когда тот, кто знает древние заклинания, может призвать целую армию немёртвых.

Ярина и Варвара переглянулись. Обеим было страшно, но они старались не показывать этого.

– И что же нам делать? – спросила наконец Ярина.

Милослава снова взяла её за руку, всмотрелась в символ на запястье.

– Эта метка – не проклятие, как я сперва подумала. Это… выбор. Тебя избрали, Ярина. Ты – Врата сна, проводник между мирами. Такие рождаются редко, раз в несколько поколений.

– Но кто меня избрал? Этот… некромант?

– Нет, – покачала головой старуха. – Тебя избрали древние силы, чтобы противостоять ему. Но одна ты не справишься. Тебе нужен тот, кто поймёт твой дар, кто научит тебя использовать его.

– И где нам найти такого человека? – вмешалась Варвара.

Милослава хмыкнула:

– Есть один. Живёт на болотах за Чёрным бором. Отшельник, изгой, бывший княжеский капеллан. Его зовут Богдан.

– Колдун с болот? – воскликнула Варвара. – Но о нём ходят страшные слухи! Говорят, он продал душу бесам, что он питается плотью детей!

– Люди много чего говорят, – отрезала Милослава. – Богдан – единственный, кто может помочь Ярине понять её дар и остановить то, что грядёт. А грядёт страшное, девы. Армия мёртвых поднимается. И первой на их пути будет наша деревня.

Ярина почувствовала, как холодок пробежал по спине.

– Я должна идти к нему? На болота?

– Да, и как можно скорее, – Милослава начала собирать травы и склянки в маленький мешочек. – Возьми это с собой. Здесь всё, что может пригодиться в пути. Защитные травы, зелье для бодрости, снадобье от ран.

– Я пойду с ней, – твёрдо сказала Варвара, положив руку на лук.

– Нет, – возразила старуха. – Ты нужна здесь. Если Ярина не успеет вернуться до наступления темноты, кто-то должен предупредить деревню, подготовить защиту.

– Я не оставлю её одну! – воскликнула Варвара.

– Не спорь с той, кто видит дальше твоего, дева, – строго сказала Милослава. – У каждого своя роль в этой истории. И твоя – быть стражем деревни, когда придёт время.

Ярина сжала руку подруги:

– Она права, Варвара. Ты лучший стрелок в Устиново. Если… если действительно придут мёртвые, ты нужна здесь.

Варвара выглядела несчастной, но спорить больше не стала.

– Хотя бы возьми мой нож, – сказала она, снимая с пояса небольшой, но крепкий нож в кожаных ножнах. – И обещай вернуться до заката.

– Обещаю, – Ярина приняла нож и прикрепила его к своему поясу.

Милослава тем временем что-то шептала над маленьким мешочком из красной ткани. Закончив, она протянула его Ярине.

– Это оберег. Носи на шее, не снимай ни при каких обстоятельствах. Он не защитит от стали или клыков, но укроет твой разум от тёмных чар.

Ярина надела мешочек на шею. Он был тёплым, словно живым, и пах чем-то сладким и горьким одновременно.

– Теперь иди, – сказала Милослава. – Путь неблизкий, а времени мало. И помни: что бы ни случилось, кого бы ты ни встретила в лесу или на болотах – не смотри в глаза. Особенно тем, кто зовёт тебя по имени.

Ярина кивнула, обняла Варвару на прощание и вышла из избы. Небо над Устиново стало ещё более странным – теперь в его бледности проступали розоватые прожилки, словно на него плеснули разбавленной крови.

«Пепельная заря», – подумала она, вспоминая слова Милославы. И почувствовала, как метка на запястье снова начинает гореть, словно откликаясь на её мысли.

Впереди был долгий путь через Чёрный бор к болотам, где жил загадочный отшельник Богдан. И где-то там, за горизонтом, поднималась армия мёртвых, ведомая тем, чьё имя нельзя было произносить вслух.

Ярина сжала кулаки, подавляя страх, и быстрым шагом направилась к окраине деревни. Начиналась самая странная и страшная история в её жизни.

ГЛАВА 2. ТЕНЬ НАД УСТИНОВЫМ

Утро в Устиново продолжало наливаться тревогой. Ярина шла через деревню, чувствуя на себе взгляды соседей. Они смотрели с опаской, некоторые даже отворачивались, заметив её приближение. «Неужели они что-то знают?» – промелькнула мысль. Но нет, никто не мог видеть метку под рукавом её сарафана, никто не слышал разговора в избе Милославы.

И всё же странное беспокойство витало в воздухе. Собаки жались к ногам хозяев вместо привычной беготни, куры сбились в плотные группы под навесами, а коровы на выгоне мычали тревожно и протяжно. Природа чувствовала приближение беды.

Проходя мимо кузницы, Ярина услышала звон молота по наковальне. Она замедлила шаг – идти напрямик к лесу значило пройти мимо этого места, а ей совсем не хотелось встречаться с Олесем. Не сегодня, когда времени мало, а мысли путаются.

Но судьба решила иначе. Как раз когда она поравнялась с открытыми дверями кузницы, оттуда вышел высокий широкоплечий парень с растрёпанными русыми волосами. Его лицо, красивое, но суровое, с резкими чертами, было измазано сажей, а мускулистые руки блестели от пота.

– Ярина? – он удивлённо поднял брови. – Куда так рано собралась?

Она остановилась, пытаясь придумать правдоподобную ложь. С Олесем всегда было непросто – он словно видел людей насквозь.

– К тётке Агафье, в Заречье, – наконец ответила она. – Матушка просила отнести ей снадобья от Милославы.

Олесь нахмурился, вытер руки о кожаный фартук.

– И поэтому ты идёшь в сторону Чёрного бора? Заречье в противоположной стороне, Ярина.

Она прикусила губу. Конечно, он прав. Какая глупая ошибка.

– Я… мне нужно сначала собрать травы для Милославы. На опушке бора.

– Не ври мне, – его голос стал жёстче. – Что происходит? С самого рассвета всё валится из рук, собаки воют, птицы молчат. А теперь ты крадёшься в сторону леса с таким видом, словно за тобой гонится сам Кощей.

Ярина вздохнула. С Олесем у неё были сложные отношения. Он давно добивался её внимания, и она не могла сказать, что он ей неприятен. Сильный, красивый, работящий – любая девушка в деревне была бы рада его вниманию. Но что-то всегда останавливало её от того, чтобы ответить на его ухаживания. Возможно, его властность, его стремление всё контролировать. Или те вспышки гнева, которые она иногда замечала, когда кто-то перечил ему.

– Я не могу сказать, Олесь. Правда, не могу.

– Это из-за снов? – внезапно спросил он, и она вздрогнула от неожиданности. – Я знаю, что тебя мучают кошмары. Вся деревня шепчется об этом.

– Что говорят? – настороженно спросила она.

Олесь пожал плечами:

– Разное. Что ты кричишь по ночам. Что твои сны предвещают беду. Что ты… особенная.

Последнее слово он произнёс с какой-то смесью благоговения и опасения.

– Я не особенная, – твёрдо сказала она. – Просто плохо сплю в последнее время.

– И поэтому идёшь в Чёрный бор? – он покачал головой. – Ярина, я не дурак. Что-то происходит, и ты замешана в этом. Скажи мне правду.

Она колебалась. Можно ли доверять Олесю? Он сильный, смелый, мог бы защитить её в пути. Но с другой стороны, Милослава сказала, что ей нужно идти одной. И Варваре велела остаться в деревне.

– Мне нужно идти, Олесь, – наконец сказала она. – Обещаю, я всё объясню, когда вернусь. Но сейчас каждый миг дорог.

Он смотрел на неё долгим взглядом, словно пытаясь прочитать её мысли.

– Ты идёшь к нему, да? К колдуну с болот?

Ярина вздрогнула.

– Откуда ты…

– Не так много мест, куда можно пойти через Чёрный бор, – перебил он. – И ещё меньше причин делать это, особенно для молодой девушки. Я не слепой, Ярина. Что-то неладно творится вокруг, и ты думаешь, что этот изгнанник поможет тебе?

В его голосе звучала ревность, тщательно скрываемая, но всё же заметная.

– Я не знаю, поможет ли он, – честно ответила она. – Но я должна попытаться.

– Попытаться что?

– Спасти деревню, – тихо сказала Ярина, сама удивляясь своим словам. – Спасти всех нас.

Лицо Олеся изменилось. Он посмотрел на небо, на его странный болезненный цвет, на розоватые прожилки в облаках.

– Пепельная заря, – пробормотал он. – Моя бабка рассказывала о таком. Древнее предзнаменование.

– Ты знаешь об этом? – удивилась Ярина.

– Моя семья хранит старые знания, – ответил он. – Кузнечное дело – не просто работа с металлом. Это искусство, переданное нам самим Сварогом. Мы помним то, что другие забыли.

Он вдруг схватил её за руку – к счастью, не за ту, где была метка.

– Я пойду с тобой, – решительно сказал он.

– Нет, Олесь. Я должна идти одна.

– Это безумие! – воскликнул он. – Чёрный бор опасен даже в обычные дни, а сегодня… если действительно наступает Пепельная заря, там будет кишеть нечисть.

– Тем более ты нужен здесь, – возразила Ярина. – Если… когда я вернусь, деревне понадобится защита. Кто, кроме тебя, сможет выковать достаточно оружия?

Этот аргумент, казалось, заставил его задуматься.

– Я не могу отпустить тебя одну, – наконец сказал он.

– Можешь и должен, – твёрдо ответила она, высвобождая руку. – Я обещаю вернуться до заката. А пока займись тем, что умеешь лучше всего – подготовь деревню.

Олесь долго смотрел на неё, его глаза были тёмными от тревоги и чего-то ещё, чего Ярина не могла понять.

– Два условия, – наконец сказал он. – Во-первых, возьми это.

Он снял с шеи небольшой кулон – простой металлический круг с выгравированной руной.

– Это защитный символ, – пояснил он. – Старая магия, сильная. Носи рядом с сердцем.

Ярина взяла кулон. Он был тёплым, словно хранил тепло тела Олеся.

– А второе условие?

– Не доверяй колдуну, – его голос стал жёстким. – Что бы он ни говорил, что бы ни обещал. Он был изгнан за тёмную магию, за то, что перешёл грань. Таким, как он, нет места среди людей.

– Ты его знаешь? – удивилась Ярина.

– Знаю достаточно, – уклончиво ответил Олесь. – И клянусь, если он причинит тебе вред, я найду его даже на дне болота и заставлю заплатить.

В его голосе была такая угроза, что Ярина невольно отступила на шаг.

– Я буду осторожна, – пообещала она. – А теперь мне действительно пора.

Олесь кивнул, хотя по его лицу было видно, что он всё ещё недоволен.

– До заката, Ярина. Если не вернёшься, я сам пойду за тобой.

– Спасибо, – искренне сказала она и, развернувшись, быстрым шагом пошла прочь.

Спиной она чувствовала его тяжёлый взгляд, пока не свернула за последние избы деревни.

Опушка Чёрного бора встретила её мёртвой тишиной. Обычно здесь было полно звуков – пели птицы, шуршали в траве мелкие зверьки, гудели насекомые. Сейчас же словно всё живое попряталось, затаилось, чувствуя приближение беды.

Ярина остановилась на границе леса, вглядываясь в тёмные стволы деревьев. Раньше она никогда не боялась бора – с детства ходила сюда с матерью собирать ягоды и грибы. Но сегодня лес казался чужим, враждебным.

– Я не боюсь, – прошептала она, словно убеждая саму себя. – Не боюсь.

Метка на запястье снова начала гореть, и вместе с болью пришло странное чувство уверенности. Словно что-то внутри неё знало путь, знало, что нужно делать.

Она решительно шагнула под сень деревьев. Тропинка была едва заметна – немногие осмеливались ходить через весь бор к болотам. Но Ярина помнила рассказы старожилов о том, как пройти этот путь безопасно.

«Держись основной тропы. Не отзывайся, если кто-то позовёт тебя по имени. Не ешь и не пей ничего, что предложат в лесу. И главное – не останавливайся до самых болот».

Простые правила, которые могли спасти жизнь в день Пепельной зари.

Первый час пути прошёл спокойно. Лес был тих, только иногда слышался странный шорох в кустах или треск ветки где-то вдалеке. Ярина старалась идти быстро, не отвлекаясь на звуки.

Но чем дальше она углублялась в бор, тем гуще становились деревья, тем меньше света проникало сквозь их кроны. И тем отчётливее становилось ощущение, что за ней наблюдают.

– Ярина… – донёсся вдруг тихий голос откуда-то сбоку.

Она вздрогнула, но не остановилась и не повернула головы, помня предостережение.

– Ярина, помоги мне… Я заблудилась…

Голос был детским, жалобным. Он так напоминал голос маленькой Маши, дочки соседей, что Ярина на мгновение замедлила шаг. Но тут же одёрнула себя – Маша была дома, в деревне, под присмотром родителей. Это не могла быть она.

– Ярина, пожалуйста…

Теперь голос раздавался с другой стороны, и он уже не был детским. Он был знакомым, родным – голос её матери.

– Доченька, помоги мне… Я ранена…

Сердце Ярины болезненно сжалось. Она знала, что это обман, морок, но всё равно было трудно не откликнуться, не броситься на помощь.

«Не отзывайся, если кто-то позовёт тебя по имени», – напомнила она себе, ускоряя шаг.

Голоса множились, звучали со всех сторон, перекрывая друг друга. Они звали, умоляли, проклинали. Среди них были голоса её родных, друзей, соседей. А потом она услышала тот голос, который преследовал её в кошмарах – тонкий, звенящий голос мёртвой княжны.

– Ты не спасёшься от нас, дева с даром ворот. Мы уже идём. Мы уже близко…

Ярина побежала. Она больше не пыталась игнорировать голоса – просто хотела оказаться как можно дальше от них. Ветки хлестали её по лицу, корни, словно специально, выступали из земли, пытаясь поймать её ноги. Один раз она едва не упала, споткнувшись о толстый корень, но каким-то чудом удержала равновесие.

Она не знала, сколько времени бежала – минуты или часы. Лёгкие горели, ноги дрожали от усталости. Наконец, когда силы были на исходе, она выбежала на небольшую поляну и остановилась, тяжело дыша.

Голоса стихли. Вокруг снова была только тишина леса. Ярина огляделась, пытаясь понять, где находится. Поляна была странной – идеально круглой, словно вычерченной циркулем. В центре её рос огромный дуб, такой древний, что его ствол разделился на несколько частей, образуя что-то вроде естественного трона у основания.

И на этом троне кто-то сидел.

Ярина вгляделась и с ужасом поняла, что это человек – или то, что когда-то было человеком. Скелет, обтянутый высохшей кожей, в остатках богатой одежды. На черепе ещё сохранились клочки седых волос, а на костяных пальцах блестели драгоценные перстни.

Она попятилась, готовая снова бежать, но тут мертвец поднял голову. В пустых глазницах мелькнул синий огонёк.

– Не бойся, дева, – прошелестел голос, похожий на шорох сухих листьев. – Я не причиню тебе вреда. Не сегодня.

– Кто ты? – спросила Ярина, удивляясь, как ей хватило смелости заговорить.

– Я был князем этих земель, когда твоей деревни ещё не существовало, – ответил мертвец. – Теперь я страж границы. Хранитель равновесия между миром живых и миром мёртвых.

– И ты… ты тоже поднялся из-за Пепельной зари? – осторожно спросила она.

Мертвец издал звук, похожий на скрипучий смех.

– Я никогда не лежал в земле, дева. Я добровольно отдал свою жизнь, чтобы охранять этот лес от тех, кто приходит из-за грани. Но сегодня… сегодня грань почти разрушена. И я слишком слаб, чтобы остановить то, что грядёт.

– Что грядёт? – Ярина сделала шаг ближе, чувствуя странное отсутствие страха. Этот мертвец не пугал её так, как голоса в лесу.

– Армия немёртвых. Тысячи тех, кто был насильно вырван из своего вечного покоя. Их ведёт тот, кого называют Мракобором. Он нашёл древнюю книгу, разгадал заклинание… и теперь готовится утопить мир живых в крови.

Ярина вздрогнула, услышав имя некроманта.

– Милослава сказала, что я должна найти Богдана. Что он может помочь мне понять мой дар.

– Богдан… – мертвец снова издал скрипучий смех. – Да, он многое знает о грани между мирами. Возможно даже слишком многое. Но будь осторожна, дева. Не все, кто борется с тьмой, сами свободны от её влияния.

– Что вы имеете в виду?

– У каждого свои раны, свои потери, – уклончиво ответил мертвец. – Богдан потерял слишком много. И иногда скорбь может затуманить даже самый ясный разум.

Он поднял костлявую руку и указал на тропинку, уходящую с другой стороны поляны:

– Этот путь выведет тебя к болотам. Иди быстрее, дева. Солнце уже миновало зенит, а до заката ты должна быть в безопасном месте.

– Спасибо, – Ярина поклонилась, не зная, как ещё выразить благодарность странному существу.

– Не благодари меня, – прошелестел мертвец. – Лучше помни: когда придёт время выбора между сердцем и долгом, между любовью и судьбой – прислушайся к голосу крови. Она древнее, чем любые клятвы.

С этими загадочными словами он откинулся назад, прислонившись к стволу дуба, и замер, снова превратившись в неподвижный скелет на древесном троне.

Ярина постояла ещё мгновение, а затем быстрым шагом направилась по указанной тропинке. Слова мертвого князя крутились в голове, не давая покоя. «Голос крови древнее, чем любые клятвы». Что это значило? И что он имел в виду, говоря о Богдане?

Тропинка постепенно спускалась вниз. Лес редел, становился светлее. А потом деревья расступились, открывая вид на обширное болото. Туман клубился между редкими чахлыми деревьями, скрывая опасные топи. Где-то вдалеке виднелся маленький островок твёрдой земли, и на нём – одинокая избушка.

Ярина остановилась на краю болота, вглядываясь в туман. Как перебраться через эту предательскую местность? Милослава не предупредила её, что путь будет настолько опасным.

И тут она заметила лодку – маленькую, выдолбленную из цельного ствола дерева, привязанную к корявому дереву на берегу. Рядом с лодкой стоял шест – длинный, с железным наконечником.

«Словно кто-то специально оставил это для путников», – подумала она, осторожно подходя к лодке.

Внутри было сухо и чисто, никаких признаков гниения или протечек. Шест тоже был крепким, хорошо обработанным. Ярина осмотрелась – никого вокруг. Кто-то явно пользовался этой лодкой, но сейчас этот кто-то отсутствовал.

– Эй! – крикнула она, надеясь, что владелец лодки появится. – Есть кто-нибудь?

Только эхо ответило ей, разнёсшись над водной гладью.

Время поджимало. Солнце действительно уже перевалило за полдень, а ей ещё предстояло найти Богдана и вернуться в деревню до заката. Ярина решилась – она развязала верёвку, удерживающую лодку, забралась внутрь и, взяв шест, оттолкнулась от берега.