Смотрители маяка

Елена медленно кивнула:

– Они говорили о "мостах" между видами. О симбиозе, а не о порабощении или полном разделении. О новой форме существования, которая объединила бы человеческий разум и коллективное сознание Глубинников.

– Как ваши родители предполагали, – тихо произнесла Анна. – Они были правы.

– Да, но как это осуществить практически? – Елена попыталась сесть прямо, но головокружение заставило её откинуться обратно на спинку кресла. – Глубинник упомянул "таких, как я". Людей, способных воспринимать их сигналы напрямую. Но таких – единицы.

– Возможно, не обязательно иметь природную способность, – задумчиво произнесла Анна. – Возможно, её можно… индуцировать. С помощью технологии.

В этот момент дверь лаборатории распахнулась, и внутрь стремительно вошла директор Северова в сопровождении нескольких офицеров службы безопасности.

– Что здесь произошло? – потребовала она ответа, оглядывая камеру с пустым контейнером и приборы с всё ещё мигающими аварийными индикаторами.

Анна кратко изложила события эксперимента. По мере её рассказа лицо Северовой становилось всё более мрачным.

– Это меняет всё, – наконец произнесла она. – Если Глубинники действительно планируют скоординированный отказ всех маяков, у нас почти не осталось времени.

Она повернулась к Елене:

– Младший Смотритель, вы уверены в том, что видели? В том, что они планируют?

– Абсолютно, – твёрдо ответила Елена. – Я ощутила их решимость. Они больше не будут ждать. Освобождение – любой ценой.

Северова на мгновение закрыла глаза, словно пытаясь справиться с тяжестью этого знания. Затем её лицо приняло решительное выражение:

– Анна, соберите всю информацию, полученную во время эксперимента. Особенно данные о нейроактивности младшего Смотрителя во время контакта. Полная конфиденциальность, уровень допуска Альфа-1.

Она повернулась к офицерам безопасности:

– Усиленная охрана всех технических отсеков, особенно тех, где содержатся Глубинники. Никто не входит и не выходит без моего личного разрешения.

Наконец она снова посмотрела на Елену:

– Младший Смотритель, как только вы почувствуете себя лучше, жду вас в моём кабинете. Нам нужно серьёзно поговорить о том, что делать дальше.

С этими словами директор быстро покинула лабораторию, оставив после себя гнетущую тишину.

Анна помогла Елене подняться с кресла:

– Вам нужно отдохнуть. Контакт такой интенсивности истощает не только ментально, но и физически.

– Нет времени на отдых, – возразила Елена, хотя её ноги едва держали её. – Если то, что я видела, верно, счёт идёт на дни.

– Тем более вам нужно восстановить силы, – настаивала Анна. – Сейчас вы самый ценный ресурс, который у нас есть. Единственный человек, способный напрямую коммуницировать с Глубинниками.

Она помогла Елене дойти до небольшой комнаты отдыха, прилегающей к лаборатории, и уложила её на кушетку.

– Поспите хотя бы час, – сказала биоинженер. – Я разбужу вас перед встречей с директором.

Когда Анна ушла, Елена закрыла глаза, но сон не шёл. В голове проносились образы, полученные во время контакта с Глубинником – огромная квантовая сеть, связывающая всю галактику, древнее коллективное сознание, готовящееся к решительному действию, и где-то в этом бескрайнем море разума – крошечный островок её собственного "я", уже не такой изолированный, как раньше.

Она чувствовала, что изменилась. Контакт оставил в ней нечто – семя иного восприятия, иного способа мышления. Словно часть коллективного сознания Глубинников теперь жила внутри неё, наблюдая человеческий мир её глазами.

И самое странное – это не пугало её. Напротив, казалось почти… правильным. Словно всю жизнь ей не хватало этой части, словно она наконец стала целой.

"Мост", – подумала Елена. – "Вот что значит быть мостом между видами. Не просто посредником, а чем-то новым – ни полностью человеком, ни полностью Глубинником."

Эта мысль принесла странное спокойствие. Возможно, именно это и имели в виду её родители, когда говорили о симбиозе. Возможно, именно к этому они готовили её с самого детства.

С этой мыслью Елена наконец погрузилась в беспокойный сон, полный странных образов и голосов из другого измерения.

Глава 4: "Тени прошлого"

Цитадель Ордена на Марсе – величественный комплекс из чёрного камня и стекла, вырастающий прямо из красной пустыни планеты. Древние корпуса, построенные ещё в начале колонизации, соседствуют с ультрасовременными башнями, уходящими высоко в разреженную атмосферу. Купола из специального материала, защищающего от радиации, переливаются в лучах далёкого солнца, создавая иллюзию живого, дышащего организма.

Внутри Цитадели время, казалось, течёт иначе. Длинные коридоры с высокими сводчатыми потолками, залы для медитаций, библиотеки с физическими книгами и кристаллическими хранилищами данных, лаборатории, где изучаются самые передовые технологии. И повсюду – члены Ордена в чёрных одеждах, от юных неофитов до седых мастеров, посвятивших всю жизнь служению человечеству.

По крайней мере, так им говорили.

Тринадцатилетняя Елена Кирсанова шла по одному из таких коридоров, следуя за своим наставником, мастером Валентином. Девочка была худой, бледной, с короткими тёмными волосами и настороженным взглядом зелёных глаз. Форма неофита Ордена была ей великовата – чёрная ткань свободно облегала тонкую фигуру, создавая впечатление хрупкости.

Но в её взгляде не было ни страха, ни неуверенности – только сосредоточенность и решимость. Елена была здесь уже год, с тех пор как "авария" на исследовательской станции Европы забрала жизни её родителей. Орден взял её под опеку – редкий случай, когда ребёнка принимали в столь юном возрасте. Обычно неофиты начинали обучение не раньше пятнадцати лет.

– Помни, – говорил мастер Валентин, не оборачиваясь, – Верховный Смотритель редко встречается с неофитами. Твоё приглашение – большая честь. И большая ответственность.

– Да, мастер, – тихо ответила Елена, стараясь не отставать от длинноногого наставника.

– Говори только когда спрашивают. Отвечай кратко и точно. Не проявляй эмоций, – продолжал Валентин. – Верховный Смотритель ценит ясность мысли и самоконтроль.

Елена кивнула, хотя наставник не мог этого видеть. Она уже выучила правила поведения в присутствии высших чинов Ордена. Последний год был наполнен бесконечными уроками, тренировками, медитациями. Физическая подготовка, развитие интеллекта, контроль эмоций. Иногда Елене казалось, что Орден пытается стереть её личность, создать на её месте идеального Смотрителя – преданного, эффективного, лишённого сомнений.

Но внутри неё жила память о родителях. О тепле их улыбок, о долгих разговорах о звёздах, о сказках, которые мама читала перед сном. Эти воспоминания она хранила глубоко в сердце, не позволяя холодной дисциплине Ордена добраться до них.

Они остановились перед массивной дверью из чёрного дерева – анахронизм в эпоху синтетических материалов, но Орден всегда ценил традиции.

– Помни, – ещё раз произнёс мастер Валентин, – честь и ответственность.

Дверь бесшумно открылась, и Елена шагнула внутрь просторного кабинета. Огромные окна от пола до потолка открывали вид на марсианскую пустыню – бескрайний океан ржавого песка под пурпурным небом. В центре комнаты стоял массивный стол из того же чёрного дерева, за которым сидел Верховный Смотритель Александр Вихров.

Ему было за семьдесят, но благодаря продвинутым медицинским технологиям он выглядел на пятьдесят с небольшим. Высокий, худощавый, с проницательными серыми глазами и седой бородой. Лицо с резкими чертами, словно высеченное из камня. Руки с длинными пальцами, на которых поблёскивали несколько колец с символами Ордена.

– Неофит Елена Кирсанова, – произнёс он глубоким, резонирующим голосом. – Подойди.

Елена сделала традиционный жест приветствия и приблизилась к столу. Верховный Смотритель изучал её взглядом, словно пытаясь заглянуть в самую душу.

– Я слышал о твоих успехах, – наконец сказал он. – Твои наставники впечатлены твоими способностями. Особенно в квантовой физике и нейрокибернетике. Редкие таланты для столь юного возраста.

– Благодарю, Верховный Смотритель, – ответила Елена, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Я стремлюсь быть полезной Ордену.

Вихров слегка улыбнулся – движение, которое на его лице выглядело почти неестественным, словно он редко использовал эти мышцы.

– Полезной, – повторил он. – Да, это хорошее слово. Мы все стремимся быть полезными человечеству. Но знаешь ли ты, в чём истинная цель Ордена Смотрителей, Елена?

Вопрос застал её врасплох. Конечно, она знала официальную доктрину – "Хранить и направлять человечество среди звёзд". Но в голосе Верховного Смотрителя звучал намёк на нечто большее.

– Я… думаю, что обеспечивать безопасное путешествие между мирами, – осторожно ответила она.

– Это лишь инструмент, – покачал головой Вихров. – Средство, но не цель. Наша истинная миссия гораздо шире и глубже.

Он встал из-за стола и подошёл к окну, глядя на марсианский пейзаж.

– Мы – пастыри человечества, Елена. Мы несём бремя страшного знания и должны принимать трудные решения, чтобы остальные могли жить в неведении и благополучии.

Елена нахмурилась:

– Страшного знания?

Вихров повернулся к ней, и в его глазах она увидела что-то, похожее на сожаление:

– Ты ещё слишком молода. Со временем ты узнаешь больше. Если докажешь свою преданность и понимание.

Он вернулся к столу и взял в руки кристаллический планшет:

– Я просмотрел твоё досье. Трагедия на Европе, гибель родителей… Тяжёлое испытание для ребёнка.

– Да, Верховный Смотритель, – Елена почувствовала, как к горлу подступает комок, но сдержала эмоции, как её учили.

– Ты когда-нибудь задумывалась, почему Орден принял тебя так рано? – внезапно спросил Вихров. – Почему мы нарушили вековые традиции ради одной девочки?

Елена замерла. Конечно, она думала об этом. Часто. Но никогда не решалась спросить.

– Я… полагала, это из сострадания, – наконец произнесла она. – У меня не осталось семьи.

Вихров издал короткий смешок:

– Орден не руководствуется состраданием, Елена. Мы руководствуемся целесообразностью. Ты обладаешь особыми генетическими маркерами. Унаследованными от твоих родителей. Маркерами, которые делают тебя… ценной для наших долгосрочных планов.

Елена почувствовала холодок по спине. Генетические маркеры? Планы Ордена? Что это значило?

– Я не понимаю, – честно призналась она.

– И не должна. Пока, – Вихров отложил планшет. – Со временем ты узнаешь больше. Если будешь продолжать в том же духе. Если будешь лояльна.

Он сделал паузу, внимательно изучая её реакцию:

– Ты лояльна Ордену, Елена?

– Да, Верховный Смотритель, – автоматически ответила она, но внутри неё шевельнулось сомнение. Вихров, казалось, уловил его.

– Хорошо, – сказал он, хотя его тон предполагал, что он не вполне убеждён. – Тогда я хочу поручить тебе особую программу обучения. Сверх стандартного курса неофитов.

Он снова взял планшет и что-то активировал на нём:

– Дополнительные занятия по квантовой физике, особенно теории многомерных пространств. Углублённое изучение нейроинтерфейсов и квантовой запутанности сознания. И… специальные медитативные техники для развития определённых ментальных способностей.

Елена слушала с растущим изумлением. Это были продвинутые области, которые обычно изучались только старшими членами Ордена.

– Я сделаю всё возможное, чтобы оправдать ваше доверие, – сказала она, и на этот раз её голос звучал искренне. Несмотря на настороженность, перспектива получить доступ к такому уровню знаний была захватывающей.

– Я не сомневаюсь, – кивнул Вихров. – Твои родители были исключительно одарёнными учёными. Особенно твоя мать… её способности в некоторых областях были уникальными.

При упоминании матери Елена не смогла сдержать эмоции – в глазах блеснули слёзы. Вихров заметил это, и его взгляд стал жёстче:

– Контроль, Елена. Смотритель должен всегда сохранять контроль. Эмоции затуманивают разум и мешают принимать правильные решения.

– Простите, Верховный Смотритель, – Елена быстро восстановила бесстрастное выражение лица.

Вихров смягчился:

– Ты ещё учишься. Со временем это станет естественным.

Он поднялся, давая понять, что аудиенция окончена:

– Ты получишь детали своей новой программы обучения сегодня вечером. Начнёшь завтра. И Елена… – он сделал паузу, – я буду лично следить за твоими успехами.

– Благодарю за доверие, Верховный Смотритель, – Елена сделала традиционный жест прощания.

Когда она уже направилась к двери, Вихров окликнул её:

– И ещё кое-что, Елена. Некоторые вещи лучше не обсуждать с другими неофитами. Или даже с твоими наставниками. Твоя… особая программа требует определённой конфиденциальности. Ты понимаешь?

– Да, Верховный Смотритель, – ответила она, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

– Хорошо, – кивнул Вихров. – Ты свободна.

Выйдя из кабинета, Елена обнаружила, что мастер Валентин ждёт её в коридоре. Его лицо выражало смесь любопытства и беспокойства.

– Как прошла встреча? – спросил он.

Елена вспомнила предупреждение Верховного Смотрителя о конфиденциальности:

– Хорошо, мастер. Верховный Смотритель… интересовался моими успехами.

Валентин внимательно посмотрел на неё, словно пытаясь прочитать что-то между строк:

– Только этим?

– Да, мастер, – солгала Елена, удивляясь, как легко ложь слетела с её губ.

Валентин помедлил, затем кивнул:

– Идём. У тебя скоро занятия по квантовой механике.

Пока они шли по коридорам Цитадели, Елена размышляла о странной встрече. Что имел в виду Верховный Смотритель, говоря о "страшном знании"? Какие "генетические маркеры" она унаследовала от родителей? И почему её особая программа обучения требовала такой секретности?

Впервые с момента прибытия в Цитадель Елена почувствовала, что за благородным фасадом Ордена скрывается нечто гораздо более сложное и, возможно, тревожное. И что её родители, возможно, были как-то связаны с этими тайнами.

В тот день что-то изменилось в юной Елене Кирсановой. Преданность превратилась в любопытство, доверие – в настороженность. Она по-прежнему будет выполнять все требования Ордена, изучать то, что ей предписано, следовать всем правилам. Но теперь у неё появилась и собственная, тайная цель – узнать правду. О своих родителях. Об Ордене. И о том "страшном знании", которое Верховный Смотритель считал таким важным.

Тогда она ещё не знала, что эти поиски приведут её на маяк "Полярная Звезда" шестнадцать лет спустя. И что правда окажется страшнее, чем она могла себе представить.

Елена резко открыла глаза, выныривая из воспоминаний. Она лежала на кушетке в комнате отдыха биологического отсека маяка "Полярная Звезда". Голова раскалывалась, во рту пересохло. Контакт с Глубинником и последовавшие за ним воспоминания о прошлом истощили её физически и эмоционально.

Теперь она понимала, что её назначение на маяк не было случайностью. Верховный Смотритель Вихров всегда следил за ней, направлял её обучение, готовил к чему-то. Но к чему? Знал ли он о её способности коммуницировать с Глубинниками? Планировал ли использовать её как инструмент в каких-то своих целях?

И что более важно – стояла ли она на верном пути сейчас, пытаясь найти способ освобождения Глубинников? Или всё это тоже было частью какого-то большего плана?

Дверь комнаты отдыха открылась, и вошла Анна Верба.

– Вы проснулись, – сказала она с облегчением. – Как вы себя чувствуете?

– Как будто в моей голове поработал отбойный молоток, – честно ответила Елена, садясь на кушетке. – Сколько я спала?

– Около двух часов, – Анна протянула ей стакан воды и таблетку. – Это поможет с головной болью. Директор Северова ждёт вас у себя.

Елена приняла лекарство и залпом выпила воду:

– Что произошло, пока я спала? Есть новости?

Анна помрачнела:

– Да, и не очень хорошие. Мы получили сообщение с маяка "Денеб" – у них произошёл серьёзный сбой в системе навигации. Пассажирский лайнер с тремя сотнями человек на борту исчез в туннеле.

Елена резко выпрямилась:

– Исчез? Как это возможно?

– Туннель схлопнулся, когда корабль был внутри, – тихо ответила Анна. – Это… беспрецедентный случай. Никто не знает, что случилось с пассажирами и экипажем. Они просто… пропали.

Елена почувствовала холодок ужаса. Это уже началось. Глубинники переходили от пассивного сопротивления к активным действиям.

– Это только начало, – произнесла она. – Скоро такие инциденты будут происходить повсеместно.

Анна кивнула:

– Директор думает так же. Именно поэтому она хочет видеть вас немедленно. У нас очень мало времени.

Елена встала, борясь с головокружением:

– Идёмте. Нельзя терять ни минуты.

Кабинет директора Северовой был заполнен людьми. Помимо самой директора, здесь собрались все руководители отделов маяка, несколько старших техников, включая Вадима Кросса, и офицеры службы безопасности. Над столом висела голограмма галактической карты с отмеченными на ней маяками – один из них, обозначенный как "Денеб", мигал красным.

Когда Елена вошла, все разговоры стихли. Северова кивнула ей:

– Младший Смотритель, спасибо, что пришли. Я понимаю, вы ещё не полностью восстановились после… инцидента.

– Я в порядке, директор, – ответила Елена, хотя это было далеко от правды. – Анна рассказала мне о маяке "Денеб".

– Да, ситуация критическая, – Северова жестом указала на голограмму. – Но это только верхушка айсберга. За последние два часа мы получили сообщения о аномалиях в работе ещё семи маяков. Пока без человеческих жертв, но тенденция очевидна.

Она повернулась к Елене:

– Во время вашего контакта с Глубинником вы получили информацию о их планах. Нам нужно знать всё, что вы видели, в мельчайших деталях.

Елена глубоко вздохнула и начала рассказывать. О коллективном разуме Глубинников, о их нарастающем сопротивлении, о плане одновременного отказа всех маяков. И о возможном решении – создании "мостов" между видами, симбиотическом слиянии сознаний.

По мере её рассказа лица присутствующих становились всё более напряжёнными. Некоторые выглядели откровенно испуганными, другие – скептическими.

– Это звучит… фантастически, – произнёс один из офицеров безопасности. – Слияние сознаний? Симбиоз с инопланетными существами? Больше похоже на бред, чем на реальное решение.

– А какие у нас альтернативы? – резко спросил Вадим Кросс. – Продолжать держать их в рабстве, пока они все не взбунтуются и не уничтожат нас? Или освободить их и обречь человечество на фрагментацию и медленную гибель?

– Техник Кросс прав, – поддержала его Анна Верба. – Нам нужно рассматривать все варианты, даже самые радикальные.

Директор Северова подняла руку, призывая к тишине:

– Прежде чем мы начнём обсуждать возможные решения, нам нужно больше информации. Младший Смотритель, вы упомянули, что ваши родители работали над подобной технологией симбиоза. Есть ли у вас какие-то конкретные данные об их исследованиях?

Елена покачала головой:

– Нет. Всё, что я знаю, я узнала от Глубинников. Мои воспоминания о работе родителей очень фрагментарны – мне было всего двенадцать, когда они погибли.

– Возможно, в архивах маяка есть информация, – предположил Вадим. – Если они проводили свои исследования здесь, должны были остаться какие-то записи.

– Большинство данных того периода засекречены на высшем уровне, – возразила Северова. – Даже у меня нет к ним полного доступа.

– Но мы можем попробовать, – настаивал Вадим. – Ситуация чрезвычайная. Если есть хоть малейший шанс найти решение…

Северова задумалась, затем кивнула:

– Хорошо. Техник Кросс, вы и младший Смотритель займётесь поиском в архивах. Используйте мой личный код доступа – это не даст полного доступа ко всем данным, но значительно расширит возможности поиска.

Она повернулась к остальным:

– Тем временем мы должны подготовиться к худшему. Если маяки начнут отказывать один за другим, нам нужен план эвакуации персонала и аварийного отключения систем, чтобы минимизировать ущерб.

Началось обсуждение технических деталей эвакуации и консервации маяка. Елена слушала вполуха, её мысли были заняты предстоящим поиском в архивах. Возможно, там она наконец найдёт ответы на вопросы, мучившие её с детства. Что на самом деле исследовали её родители? Почему их убили? И как это связано с её собственной судьбой?

Совещание продолжалось ещё около часа. Когда оно закончилось, Вадим подошёл к Елене:

– Готовы начать поиски?

– Более чем, – кивнула она. – Где находятся архивы?

– Нижний уровень административного сектора, – ответил техник. – Но нам не обязательно идти туда физически. Мы можем получить доступ через защищённый терминал в моей лаборатории. Так будет… безопаснее.

Елена поняла намёк – меньше шансов, что их работу заметят посторонние.

– Веди, – сказала она, отбросив формальности. Ситуация была слишком критической для соблюдения протокола.

Они покинули кабинет директора и направились к техническим секторам. По пути Елена заметила, что атмосфера на маяке изменилась – персонал выглядел напряжённым, в коридорах появились дополнительные патрули службы безопасности.

– Все уже знают, – тихо произнёс Вадим, заметив её взгляд. – Невозможно скрыть такую информацию. Слухи распространяются быстрее официальных сообщений.

– Это может быть проблемой, – заметила Елена. – Паника среди персонала – последнее, что нам нужно сейчас.

– Люди не глупы, – возразил Вадим. – Они видят, что происходит. Нестабильность туннелей, усиленные меры безопасности, срочные совещания руководства… Все понимают, что ситуация серьёзная.

Они дошли до лаборатории Вадима – небольшого помещения, заполненного техническими устройствами и голографическими дисплеями. Техник запер дверь изнутри и активировал защитный контур против прослушивания.

– Теперь можем говорить свободно, – сказал он, подходя к главному терминалу. – И для начала я хочу знать – вы действительно верите в эту идею симбиоза? В то, что слияние сознаний людей и Глубинников может быть решением?

Елена задумалась. После контакта с младшей особью Глубинника и особенно после странных снов и воспоминаний, она чувствовала, что что-то в ней изменилось. Словно новая часть её сознания пробудилась – часть, способная мыслить иначе, видеть мир не только человеческими глазами.

– Я не просто верю в это, – наконец ответила она. – Я думаю, это уже происходит. Со мной.

Вадим пристально посмотрел на неё:

– Что вы имеете в виду?

– После контакта я чувствую… присутствие. Не чужеродное, не захватывающее мой разум, а скорее… дополняющее его. Словно новая перспектива, новый способ восприятия.

– И это не пугает вас? – в голосе Вадима слышалось напряжение.

– Странно, но нет, – честно ответила Елена. – Это чувствуется… правильным. Словно я всегда была неполной, и только теперь начинаю становиться целой.

Вадим молчал, обдумывая её слова. Затем кивнул:

– Если вы правы, и симбиоз действительно возможен, это может изменить всё. Не только технологию маяков, но и само будущее обоих видов.

Он повернулся к терминалу:

– Давайте посмотрим, что можно найти в архивах.

Вадим ввёл код доступа, предоставленный директором Северовой, и перед ними открылась обширная база данных. Десятки тысяч файлов, содержащих историю маяка "Полярная Звезда" с момента его основания.

– Нам нужен период 2754-2756 годов, – сказала Елена. – И любые упоминания фамилии Кирсановы.

Вадим задал параметры поиска, и система начала обработку запроса. Пока они ждали результатов, Елена спросила:

– Почему ты так заинтересован в этом? Я понимаю свои мотивы – это касается моих родителей, моего прошлого. Но ты?

Вадим помолчал, словно решая, стоит ли открываться.

– Я уже говорил тебе о своём брате, – наконец произнёс он, перейдя на "ты". – О том, как он погиб при отказе туннеля на маяке "Арктур". Но я не рассказал всё.

Он отвернулся, глядя в пространство:

– Мой брат был пилотом, но также и учёным. Он работал над альтернативной технологией межзвёздной навигации – без использования маяков. Что-то, основанное на принципах квантовой телепортации.

– И Орден узнал об этом, – догадалась Елена.

– Да, – горько ответил Вадим. – Незадолго до своей последней миссии он сказал мне, что его вызывали в Цитадель. Что какой-то высокопоставленный Смотритель "настоятельно рекомендовал" ему прекратить исследования. А потом… случилась "авария".

– Ты думаешь, это было не случайно? – осторожно спросила Елена.