Галактический аукцион

Но, может быть, для существ, способных путешествовать между звёздами и торговать планетами, человечество действительно было лишь любопытным экспериментом – интересным, но не особенно важным.

Елена сжала кулаки. Что ж, значит, её задача – доказать им, что они ошибаются. Доказать, что человечество заслуживает права на существование. Заслуживает будущего.

Она не знала, как именно это сделает. Но она знала, что будет бороться до последнего вздоха.

Потому что другого выхода просто не было.

Глава 2: Совет

Зал Совета Безопасности ООН в подземном комплексе Свальбард не имел ничего общего с элегантным помещением в Нью-Йорке, где обычно проходили заседания. Простое бетонное помещение, круглый стол без опознавательных знаков, аскетичные кресла. Ничто не напоминало о привычной церемониальности международной дипломатии, кроме напряжённых лиц участников.

Елена наблюдала, как зал постепенно заполнялся. Представители девяти стран – пять постоянных членов Совета Безопасности плюс Германия, Япония, Индия и Бразилия. У каждого за спиной стояли по два-три советника с планшетами и папками. Всё как обычно, за исключением лиц – бледных, с запавшими глазами, выдававшими бессонные ночи. Знание о предстоящем аукционе ложилось на плечи неподъёмным грузом.

– Не думала, что когда-нибудь увижу такую картину, – прошептал Мигель, наклонившись к Елене. – Китайский и американский представители обмениваются шутками, русский разговаривает с британцем без переводчика. Ничто так не объединяет, как общая угроза.

– Или общий враг, – уточнила Елена. – Хотя мы даже не знаем, враги ли эти… аукционисты.

– Когда кто-то собирается продать твой дом без твоего согласия, сложно считать его другом.

Генеральный секретарь Нджаи занял место во главе стола и слегка постучал по микрофону.

– Дамы и господа, предлагаю начать. Время – наш самый ограниченный ресурс.

Разговоры стихли. Все заняли свои места, кроме советников, которые выстроились вдоль стен.

– Прежде всего, – продолжил Нджаи, – я хочу подчеркнуть беспрецедентный характер этой встречи. Впервые в истории мы столкнулись с угрозой, которая по-настоящему объединяет всё человечество, стирая национальные границы и идеологические разногласия. То, что мы узнали вчера, навсегда изменило положение нашего вида во вселенной.

Он сделал паузу, обводя взглядом собравшихся.

– Я знаю, что многие из вас не спали всю ночь, анализируя данные и готовя предложения. Давайте обсудим их. Начнём с США.

Представитель Соединённых Штатов, седоволосая женщина с жёсткими чертами лица, которую Елена знала как опытного дипломата с военным прошлым, включила проекцию над столом.

– Мы рассматриваем несколько сценариев, – начала она. – Первый – демонстрация силы. Мы не знаем технологических возможностей тех, кто организует аукцион, но неразумно сразу сдаваться, не показав готовность защищаться.

– Защищаться? – перебил представитель Франции. – Чем, мадам? Ядерными ракетами против цивилизации, способной преодолевать межзвёздные расстояния? Это всё равно что угрожать палкой истребителю F-35.

– Я не закончила, – холодно ответила американка. – Мы понимаем ограниченность наших военных возможностей. Именно поэтому наш второй сценарий предполагает вступление в переговоры из позиции партнёрства, а не подчинения. Нам нужно узнать, что именно заинтересовало этих существ в Земле, и предложить компромисс.

– Компромисс? – усмехнулся представитель России, крупный мужчина с густой бородой. – Какой компромисс возможен, когда речь идёт о продаже нашей планеты? «Пожалуйста, продайте только половину Земли, а вторую оставьте нам»?

По залу прокатился нервный смех.

– Вместо сарказма, – парировала американка, – я бы предпочла услышать конструктивные предложения от Российской Федерации.

Русский кивнул, признавая справедливость замечания.

– Наше предложение основано на научном анализе полученных данных. Мы считаем, что шансы на успешное противостояние или даже переговоры с позиции силы равны нулю. Вместо этого мы предлагаем полностью сосредоточиться на «Протоколе испытаний», упомянутом в сообщении. Это единственный формальный механизм, который может дать нам шанс.

– Согласен, – поддержал его представитель Китая. – Но сначала мы должны понять суть этих испытаний. Если они подразумевают демонстрацию технологий или научных достижений, мы обречены на провал. Судя по всему, мы имеем дело с цивилизацией, для которой наши лучшие технологии – не более чем детские игрушки.

– А если испытания не технологические? – впервые вступила в разговор Елена. Все головы повернулись к ней. – Доктор Ли упоминала о понимании, сострадании и самопожертвовании как возможных критериях оценки. Это совсем другая область.

– И как вы предлагаете продемонстрировать эти качества существам, чей разум, возможно, фундаментально отличается от нашего? – спросил представитель Индии.

– Не знаю, – честно ответила Елена. – Но я уверена, что демонстрация военной мощи или технологического превосходства – путь в никуда. Мы должны искать другой подход.

Зал снова наполнился голосами, каждая страна предлагала свой вариант действий. Японцы выступали за полную капитуляцию и просьбу о милосердии. Британцы настаивали на создании тайных убежищ для сохранения части человечества на случай провала переговоров. Бразильцы предлагали немедленно обнародовать информацию, считая, что гений человечества в целом может найти решение, недоступное узкой группе.

Дискуссия становилась всё более хаотичной, когда внезапно включилась система безопасности. Красные лампы замигали по периметру зала, и компьютерный голос объявил:

– Внимание! Обнаружен несанкционированный доступ в систему. Протокол безопасности «Альфа» активирован.

– Что происходит? – Нджаи повернулся к начальнику службы безопасности.

– Кто-то пытается проникнуть в наши сети, – ответил тот, лихорадочно проверяя данные на своём терминале. – Это… это не похоже ни на одну известную хакерскую атаку. Структура проникновения полностью…

Он замолчал, потому что все экраны в зале одновременно погасли, а затем на них появилось странное изображение – текучие геометрические символы, похожие на те, что были в инопланетном сообщении, но гораздо более сложные.

– Эвакуация! – крикнул начальник службы безопасности. – Немедленно!

Но прежде чем кто-либо успел встать, символы преобразовались в текст на безупречном английском:

«ЗАПРОС НА КОММУНИКАЦИЮ. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: КОНФИДЕНЦИАЛЬНО. ИНФОРМАЦИЯ КРИТИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ».

Последовала пауза, затем новая строка:

«ПРИНЯТЬ КОММУНИКАЦИЮ? ДА/НЕТ».

В зале воцарилась абсолютная тишина.

– Голосование, – тихо произнёс Нджаи. – Кто за принятие коммуникации?

Все девять представителей подняли руки почти одновременно.

– Единогласно, – констатировал Генеральный секретарь и, повернувшись к главному экрану, чётко произнёс: – Да. Мы принимаем коммуникацию.

Экраны снова изменились. Теперь на них появилось изображение… существа. По крайней мере, Елена решила, что это было живое существо, хотя его форма не соответствовала ни одному известному земному виду. Гуманоидный силуэт с непропорционально длинными конечностями, покрытый чем-то вроде полупрозрачной хитиновой брони с пульсирующими под ней голубыми венами. Голова напоминала перевёрнутую каплю с тремя тёмными впадинами вместо глаз и рта.

– Приветствую, представители вида Homo sapiens, – раздался механический голос из динамиков. Произношение было идеальным, но интонации звучали неестественно, как у очень примитивного синтезатора речи. – Я Кзт'ла, независимый исследователь и представитель… назовём это фракцией… заинтересованной в сохранении биоразнообразия галактики.

Секунды тишины, затем представитель Китая спросил:

– Как вы получили доступ к нашей секретной сети?

– Ваши системы безопасности примитивны, – ответил Кзт'ла без всякого высокомерия, просто констатируя факт. – Но это не имеет значения. Важно то, что я обладаю информацией, критически важной для выживания вашего вида.

– Вы знаете об аукционе, – произнёс Нджаи.

– Конечно. Вся галактика знает. Включение новой планеты в аукционный реестр – событие значительной важности. Особенно планеты категории А3.

– Что означает эта классификация? – спросила Елена.

Существо повернуло голову, и Елена ощутила странное чувство, будто эти тёмные впадины смотрят прямо на неё.

– А3 – высший уровень биоразнообразия с уникальными эволюционными линиями. Земля – одна из немногих планет в галактике с таким статусом. Это делает её исключительно ценным лотом.

– А что насчёт людей? – настаивала Елена. – Что значит «экспериментальный разумный вид»?

Кзт'ла помолчал, словно обдумывая ответ.

– Долгая история. Релевантная часть: ваш вид был создан или значительно модифицирован около 200,000 ваших лет назад цивилизацией, известной как Архитекторы. Цель эксперимента: развитие сбалансированного разума, способного гармонично сочетать логику и эмоции.

Елена почувствовала, как земля уходит из-под ног. Теория эволюции, основа современной биологии, только что была перечёркнута несколькими словами инопланетного существа.

– Есть доказательства? – спросил представитель Франции, очевидно испытывая те же сомнения.

– Достаточно, – кивнул Кзт'ла. – Неслучайные последовательности в вашей ДНК, которые вы ещё не обнаружили. Археологические артефакты, которые вы неправильно интерпретировали. Но это не важно сейчас. Важно то, что эксперимент с вашим видом находится под угрозой завершения.

– Что вы имеете в виду? – спросил Нджаи.

– Аукцион. Право на Землю перейдёт к новому владельцу. Существует высокая вероятность, что новый владелец сочтёт эксперимент с человечеством неудачным и подлежащим завершению.

– Завершению, – повторил представитель России. – Вы имеете в виду наше уничтожение.

– Вероятный сценарий, – подтвердил Кзт'ла. – Особенно учитывая текущую оценку вашего вида Архивариусом.

– Архивариусом? – переспросила Елена.

– Куратор Каталога. Представитель древней расы, управляющей аукционами. Его оценка вашего вида… неблагоприятна. Ключевые негативные факторы: саморазрушительное поведение, деградация биосферы, внутривидовые конфликты, дисбаланс между технологическим и этическим развитием.

– И что нам делать? – спросил представитель Японии, впервые вступая в разговор. – Как нам спасти наш вид?

– Протокол испытаний, – ответил Кзт'ла. – Древний механизм, позволяющий экспериментальным видам доказать свою ценность. Если вы активируете его и пройдёте испытания, Земля получит статус автономии. Защиту от продажи.

– Какие испытания? – спросил представитель Бразилии.

– Не могу сказать точно. Они уникальны для каждого вида и ситуации. Но обычно фокусируются на качествах, ценимых в галактическом сообществе: способность к пониманию иных форм разума, эмпатия, самопожертвование ради коллективного блага.

– Почему вы нам помогаете? – прямо спросила Елена. – Какова ваша выгода?

Кзт'ла снова уставился на неё своими тёмными впадинами.

– Интересный вопрос. Показательный для вашего вида – поиск скрытых мотивов. Ответ: я представляю фракцию, верящую в ценность разнообразия разумных видов. Ваше вымирание обеднит галактику. Кроме того… – он сделал паузу, – у моего вида есть долг перед вашим. Древний. Связанный с нашей ролью в ранних стадиях эксперимента.

– Вы участвовали в нашем создании? – удивился представитель Индии.

– Наблюдали. Иногда вмешивались. Направляли. Это часть более длинной истории, не имеющей значения сейчас.

– Что конкретно мы должны сделать? – спросил Нджаи, возвращая разговор в практическое русло.

– Отправить представителей на Нексус – место проведения аукциона. Заявить о применении Протокола испытаний. Пройти испытания. Всё должно быть завершено до начала торгов.

– Как мы туда доберёмся? – спросил представитель Германии. – У нас нет технологий для межзвёздных путешествий.

– Инструкции уже отправлены, – ответил Кзт'ла. – Технология, доступная вашему уровню развития, с небольшой… помощью. Корабль для одного путешествия. Шесть-семь пассажиров, не более.

– Шесть человек, чтобы представлять всё человечество? – возмутился представитель Бразилии. – Как мы выберем этих людей?

– Мудро, – ответил Кзт'ла. – Это первая проверка. Способность преодолеть внутренние разногласия для общего блага.

– У нас есть время на обсуждение? – спросил Нджаи.

– Мало. Скоро меня обнаружат. Несанкционированный контакт с экспериментальными видами запрещён.

– Вы рискуете, связываясь с нами, – заметила Елена.

– Да. Но разнообразие стоит риска. Ещё одно предупреждение: на Нексусе будут фракции, заинтересованные в провале вашей миссии. Богатые покупатели. Влиятельные. С агентами повсюду. Даже здесь, на Земле.

Эта фраза вызвала тревожные переглядывания среди присутствующих.

– Как мы узнаем, кому можно доверять? – спросил представитель США.

– Никак, – просто ответил Кзт'ла. – Это часть испытания. Выбор команды. Выбор стратегии. Выбор, кому доверять. Каждое решение имеет последствия.

Изображение на экране начало мерцать.

– Наша связь обнаружена, – сообщил Кзт'ла. – Я должен закончить передачу. Последнее сообщение: найдите лидера, способного видеть за пределами человеческих ограничений. Команду, представляющую лучшие качества вашего вида. И помните: истинная цель испытаний может отличаться от заявленной.

– Что это значит? – начал Нджаи, но изображение уже исчезло, а экраны вернулись к нормальной работе.

В зале повисла оглушающая тишина.

– Что ж, – наконец произнёс Нджаи, – похоже, у нас появилась новая информация для обсуждения.

– Откуда мы знаем, что можем доверять этому… Кзт'ла? – спросил представитель Великобритании. – Это могла быть дезинформация. Провокация.

– С какой целью? – парировал представитель России. – Если они хотят уничтожить нас, им не нужны такие сложные игры.

– Возможно, это проверка, – предположила Елена. – Часть испытания, о котором говорил Кзт'ла. Проверка нашей способности к критическому мышлению и принятию решений в условиях неопределённости.

– В любом случае, – вмешался Нджаи, – информация о Протоколе испытаний соответствует тому, что мы уже выяснили из первоначального сообщения. Я предлагаю сосредоточиться на формировании миссии, как рекомендовал наш… посетитель.

– И кто возглавит эту миссию? – спросил представитель Китая. – Это должен быть человек, представляющий всё человечество, а не отдельную страну или блок.

– У меня есть предложение, – сказал Нджаи, глядя прямо на Елену. – Госпожа Соколова уже согласилась взять на себя эту ответственность, и я полностью поддерживаю её кандидатуру.

– Русская? – нахмурился представитель США. – С её неоднозначной репутацией?

– Бывший специальный представитель ООН, – поправил Нджаи, – с опытом успешного разрешения самых сложных конфликтов. И да, с готовностью нарушать правила, когда это необходимо для спасения жизней. Именно такой человек нам нужен.

– Я не против, – неожиданно поддержал представитель России. – Соколова доказала свою независимость от политического давления, когда публично выступила против политики моего собственного правительства во время Южносуданского кризиса. Если кто-то и представляет интересы человечества, а не отдельных стран, то это она.

– Согласен, – кивнул представитель Китая. – К тому же, она эксперт по межкультурной коммуникации. Кто лучше подходит для контакта с иной цивилизацией?

Постепенно все представители выразили своё согласие, хотя некоторые и с оговорками.

– Хорошо, – заключил Нджаи. – Теперь о составе команды. Госпожа Соколова, у вас уже есть мысли на этот счёт?

Елена обвела взглядом собравшихся. Она понимала, что каждая страна захочет включить своего представителя, но Кзт'ла ясно дал понять: команда должна быть маленькой и представлять лучшие качества человечества, а не политические интересы.

– Я предлагаю следующий принцип, – сказала она. – Миссия требует экспертов в конкретных областях: ксенобиология – для понимания иных форм жизни; квантовая физика – для работы с технологиями, которые нам предстоит использовать; лингвистика – для коммуникации; кибербезопасность – судя по словам Кзт'ла, нам потребуется защита от информационных угроз; и эксперт по межкультурной психологии, помимо меня. Я прошу полномочия выбрать лучших специалистов в этих областях, независимо от их гражданства или политических взглядов.

– Слишком радикально, – возразил представитель Франции. – Мы не можем доверить судьбу человечества команде, в которой, теоретически, могут оказаться представители только одной страны или культуры.

– Тогда предлагаю компромисс, – ответила Елена. – Я выберу кандидатов по профессиональным качествам, но с учётом географического и культурного разнообразия. Никакая страна не получит более одного представителя в команде. Это справедливо?

После продолжительных дебатов было достигнуто соглашение: Елена получает право формировать команду по своему усмотрению, но с учётом культурного разнообразия и с правом вето Совета Безопасности в случае «обоснованных сомнений в лояльности или компетентности» кандидата.

– Последний вопрос, – сказал Нджаи, когда основные решения были приняты. – Как мы объясним происходящее общественности? Подготовка межзвёздной экспедиции не останется незамеченной.

– Предлагаю не скрывать сам факт контакта, – сказала Елена. – Но представить его как мирное приглашение от инопланетной цивилизации, желающей установить дипломатические отношения. Никакого упоминания об аукционе или угрозе. Достаточно близко к правде, чтобы быть убедительным, но без элементов, способных вызвать панику.

– Согласен, – кивнул представитель Японии. – Люди имеют право знать о существовании иных цивилизаций, но детали, способные дестабилизировать общество, лучше временно скрыть.

– Временно, – подчеркнула Елена. – Если миссия провалится, люди должны знать правду, чтобы подготовиться к… последствиям.

Наступила тяжёлая тишина. Все понимали, о каких последствиях идёт речь.

– Будем надеяться, что до этого не дойдёт, – тихо сказал Нджаи. – На этом предлагаю закрыть заседание. Госпожа Соколова, вы получите доступ ко всем необходимым ресурсам для формирования команды. Времени мало, действуйте быстро.

Когда участники начали расходиться, Елена осталась сидеть, глядя на пустой экран, где недавно было изображение Кзт'ла. «Истинная цель испытаний может отличаться от заявленной», – вспомнила она его последние слова. Что это значило? Предупреждение? Подсказка? Или просто попытка посеять ещё больше неопределённости в и без того запутанной ситуации?

Одно она знала точно: выбор команды станет её первым и, возможно, самым важным испытанием. От этого выбора будет зависеть судьба всего человечества.

Ей предстояло найти людей, способных представить лучшие качества человеческого вида перед лицом невообразимо древней и могущественной цивилизации. Людей, готовых пожертвовать собой ради спасения Земли.

И сделать это нужно было за считанные дни.

Глава 3: Вербовка

Камера наблюдения в углу камеры поворачивалась с механическим жужжанием, следя за каждым движением заключённого. Ако Нкоси сидел на металлической койке, прислонившись к стене и закрыв глаза, но Елена знала, что он не спит. Его пальцы едва заметно двигались, будто нажимая на невидимую клавиатуру.

– Он делает так постоянно, – сказал надзиратель, здоровенный нигериец с автоматом наперевес. – Иногда часами. Говорит, что программирует в уме.

– И что, получается? – спросила Елена, наблюдая за заключённым через мониторы в смежной комнате.

– Чёрт его знает, – пожал плечами надзиратель. – Но когда ему разрешают доступ к компьютеру для «реабилитационной программы», он печатает как сумасшедший, без единой ошибки, будто уже написал всё заранее. Жуткое зрелище.

Елена кивнула. Именно поэтому она здесь. Ако Нкоси, 28 лет, вундеркинд из трущоб Лагоса, ставший одним из самых разыскиваемых хакеров в мире, прежде чем его поймали во время операции по взлому базы данных международного банка. Но не обычный киберпреступник – он использовал украденные деньги для финансирования больниц и школ в беднейших районах Африки. Робин Гуд цифровой эпохи.

– Я готова, – сказала она надзирателю.

Тот кивнул и открыл тяжёлую металлическую дверь, ведущую в камеру.

Ако не шелохнулся, когда Елена вошла, лишь слегка наклонил голову, прислушиваясь к звуку её шагов.

– Госпожа Соколова, – произнёс он, не открывая глаз. – Российско-украинские корни, бывший дипломат ООН, специалист по межкультурным конфликтам. Уволена два года назад после скандала в Южном Судане, где вы нарушили протокол, чтобы спасти беженцев. С тех пор – независимый консультант. И вот вы здесь, в камере-одиночке нигерийской тюрьмы строгого режима. Интересно.

Теперь он открыл глаза – тёмные, блестящие, с выражением природного любопытства и интеллекта.

– Впечатляюще, – отметила Елена, присаживаясь на единственный в камере стул. – Особенно учитывая, что у вас нет доступа к интернету.

– У меня была неделя подготовки, – пожал плечами Ако. – С тех пор, как американские спутники засекли неопознанный сигнал из глубокого космоса. Понадобилось всего шесть взяток и один шантаж, чтобы узнать, что вы летали в Норвегию на секретное совещание. Остальное – просто логические выводы.

Он наклонился вперёд, глаза загорелись.

– Они пришли, да? Инопланетяне. И вы собираете команду.

Елена сохраняла невозмутимое выражение лица.

– С чего вы взяли, что я собираю команду?

– Потому что иначе зачем бывшему дипломату ООН посещать заключённого хакера в Нигерии? – усмехнулся Ако. – Либо вам нужны мои навыки, либо это самое странное совпадение в истории.

Елена решила не играть в игры. Времени было слишком мало.

– Мне нужен лучший специалист по кибербезопасности, способный работать с неизвестными системами. Человек, умеющий находить лазейки в любой защите и действовать без инструкций. Ваше имя было первым в списке.

– Лестно, – Ако откинулся на стену. – Но я немного занят. Как видите, – он обвёл рукой камеру, – государственная программа реабилитации и всё такое.

– У меня есть полномочия обеспечить ваше освобождение. Полное помилование в обмен на участие в миссии.

– Какой миссии?

– Которая, вероятно, будет самоубийственной. И от успеха которой зависит судьба всего человечества.

Ако рассмеялся – искренний, заразительный смех.

– Прямолинейно. Мне нравится. Но почему я? В мире полно отличных хакеров, которые не сидят в тюрьме.

– Мне нужен не просто хакер, – ответила Елена. – Мне нужен человек с определёнными… моральными качествами.

– Вор и преступник?

– Человек, который использовал украденные миллионы, чтобы построить больницы, а не купить яхту. Человек, рисковавший свободой, чтобы помочь другим. Это говорит о характере.

Ако внимательно посмотрел на неё, вся шутливость исчезла из его взгляда.

– Вы действительно встретили их? Пришельцев?

– Не лично. Но да, контакт был установлен.

– И они… враждебны?

– Сложно сказать. Но ситуация критическая.

Ако задумался на мгновение, затем кивнул.

– Я в деле. При одном условии.

– Слушаю.

– Все мои прошлые преступления будут полностью помилованы. И я хочу гарантии безопасности для моей семьи, если… если что-то пойдёт не так.

– Справедливо, – согласилась Елена. – Это можно устроить.

– Тогда, – Ако встал и шутливо отсалютовал, – рядовой Нкоси готов служить человечеству, мэм!

Его улыбка была яркой и искренней, но Елена заметила тень в его глазах. Он понимал, на что соглашается, лучше, чем показывал.

– Сколько у нас времени на подготовку? – спросил он уже серьёзно.

– Недостаточно, – честно ответила Елена. – Сборы начинаются завтра в Казахстане. За вами прилетит самолёт через три часа.

– Казахстан? – удивился Ако. – Почему не NASA или ESA?

– Нейтральная территория. И там есть подходящая инфраструктура, оставшаяся от советской космической программы.

Ако кивнул, затем неожиданно спросил:

– Кто ещё в команде?

– Пока только вы. Я собираю её прямо сейчас.

– Хм, – Ако почесал подбородок. – Я бы на вашем месте подумал о Чжан Мэй. Квантовый физик из Пекина. Гений. Я однажды пытался взломать её систему квантовой криптографии. Единственный раз, когда меня полностью переиграли.

Елена сделала мысленную пометку. Имя Чжан Мэй уже было в её списке кандидатов, но рекомендация Ако придавала ей дополнительный вес.

– Я учту, – сказала она, вставая. – Увидимся в Казахстане, мистер Нкоси.