Архивариусы пустоты

За его спиной появилась Лира Нео-Мнемозина.

– Впечатляет, – произнесла она, оглядывая зал. – Я видела планы этого помещения в архивах, но никогда не думала, что увижу его вживую. Тем более – буду участвовать в заседании Совета.

Элиас кивнул. Для молодой архивариуса это было исключительное событие. Большинство членов касты проводили тысячелетия, не встречаясь лично с коллегами. Общение обычно ограничивалось редкими сеансами квантовой связи по рабочим вопросам.

– Остальные члены Совета прибудут в течение ближайших шести часов, – сообщил Элиас. – Артур Логос уже здесь, изучает данные, которые я получил от Септимуса. Зенон Хроно, Ада Аналитика и Омега Синтез подтвердили своё скорое прибытие.

Лира кивнула, но в её глазах читалось беспокойство.

– Элиас, перед началом Совета я хотела бы обсудить с тобой ещё кое-что. Мои собственные исследования, которые могут быть связаны с Протоколом Возрождения.

Элиас поднял бровь, заинтригованный.

– Я слушаю.

– В архиве CALLIOPE-12 есть секция, посвящённая метафорическим и мифологическим интерпретациям научных концепций различных цивилизаций, – начала Лира. – Несколько лет назад я обнаружила серию текстов, которые могут быть косвенно связаны с тем, что мы обсуждаем.

Она активировала свой персональный квантовый планшет, и над устройством возникла голографическая проекция древнего текста, написанного на языке, который Элиас не сразу смог идентифицировать.

– Это "Кодекс Джарамуна", – пояснила Лира. – Создан примерно 15 000 лет назад на планете Новая Александрия, в период расцвета Галактической Федерации Андромеды. Формально это религиозный текст, но многие исследователи считают, что он зашифровано описывает реальные научные концепции и исторические события.

Она увеличила фрагмент текста и активировала автоматический перевод.

"И было открыто Творцам, что реальность хрупка, как весенний лёд. И узрели они, что вселенная их угасает, подобно свече на ветру. И создали они Инструмент Творения, чтобы зажечь новую свечу прежде, чем старая погаснет. И было это названо Ритуалом Пробуждения."

– Ритуал Пробуждения, – задумчиво произнёс Элиас. – Созвучно с Протоколом Возрождения. Может быть совпадением, но…

– Есть и другие параллели, – продолжила Лира, пролистывая текст. – Здесь говорится о "семенах реальности", "квантовых ключах" и "переносе сущности". В метафорической форме, конечно, но терминология удивительно схожа с фрагментами, которые ты показал мне из архива Септимуса.

Элиас внимательно изучал текст. Для случайного совпадения параллели были слишком точными.

– Ты считаешь, этот кодекс описывает реальный Протокол Возрождения?

– Возможно, – кивнула Лира. – Или, что более вероятно, слухи о Протоколе просочились в культуру и были переработаны в религиозный миф. Что интересно, Кодекс Джарамуна стал одним из священных текстов Культа Откровения на ранних этапах его существования.

Элиас нахмурился. Связь с Культом Откровения подтверждала его теорию о возможной причастности этой организации к нападениям на архивы.

– Ты сказала, что этот текст создан на Новой Александрии? – спросил он, вспомнив упоминание в журнале Септимуса о "исследователе из Галактической Федерации Андромеды".

– Да, это главный мир Федерации, известный своими обширными библиотеками и академиями. Практически вся планета превращена в одно гигантское хранилище знаний – не такое систематизированное и полное, как наши архивы, но впечатляющее по своим масштабам.

– Интересное совпадение, – заметил Элиас. – Последний посетитель CLIO-3 перед нападением представился исследователем именно из Федерации Андромеды.

Лира выглядела встревоженной.

– Ты думаешь…?

– Я не знаю, что думать, – честно ответил Элиас. – Но слишком много совпадений. Возможно, после Совета нам придётся посетить Новую Александрию. Если кто-то ищет информацию о Протоколе Возрождения, это логичное место для начала поисков.

Их разговор прервал сигнал системы оповещения архива.

– Обнаружены два приближающихся корабля, – сообщил искусственный голос. – Идентификационные коды подтверждены: архивариус Зенон Хроно, хранитель CHRONOS-1, и архивариус Ада Аналитика, хранитель EUCLID-7.

– Ещё два члена Совета, – отметила Лира. – Осталось дождаться только Омегу Синтеза.

Элиас кивнул и направился к выходу из зала.

– Пойдём, встретим их. И подготовимся к тому, что может стать самым важным заседанием Совета за всю историю архивариусов.

Шесть кресел в зале Совета были заняты впервые за пять тысячелетий. Шесть архивариусов, старейших и мудрейших хранителей знаний человечества и других разумных видов, собрались вместе, чтобы обсудить беспрецедентную угрозу архивам.

Элиас Мнемоник, хозяин MNEMOSYNE-9, занимал место напротив входа. По правую руку от него сидела Лира Нео-Мнемозина – самая молодая из архивариусов, с короткими серебристыми волосами и яркими зелёными глазами, излучающими энергию и любопытство.

По левую руку расположился Артур Логос – высокий, худощавый мужчина с аскетичным лицом и глубоко посаженными глазами, в которых отражалась мудрость тысячелетий. Хранитель архива ARISTOTLE-4, он был известен своей приверженностью традициям и буквальному толкованию Кодекса архивариусов.

Рядом с Артуром сидел Зенон Хроно – странная фигура даже по меркам архивариусов. Его тело было модифицировано для жизни в условиях экстремальной гравитации, что придавало ему приземистый, почти квадратный вид. Волосы и борода, полностью белые, контрастировали с тёмной кожей. Как хранитель архива CHRONOS-1, специализирующегося на природе времени, Зенон мыслил нелинейно, часто перескакивая между темами и временными периодами в своих рассуждениях.

Напротив Зенона расположилась Ада Аналитика – единственная из архивариусов, чьё тело почти полностью состояло из синтетических компонентов. Лишь её мозг оставался органическим, хотя и значительно модифицированным. Её металлическое лицо, способное выражать эмоции благодаря продвинутым мимическим механизмам, сейчас отражало глубокую озабоченность. Хранительница архива EUCLID-7, она специализировалась на математических и логических знаниях.

Последнее кресло занимал Омега Синтез – самый загадочный из архивариусов. Его внешность постоянно менялась, черты лица плавно перетекали одно в другое, делая его похожим то на молодого человека, то на пожилую женщину, то на существо неопределённого пола и возраста. Как хранитель архива PYTHAGORAS-3, специализирующегося на междисциплинарных знаниях, Омега обладал уникальной способностью синтезировать информацию из различных областей.

Элиас поднялся со своего места, привлекая внимание коллег.

– Благодарю всех за оперативное прибытие, – начал он. – Созыв Совета согласно протоколу "Последняя Память" не случался со времён завершения Последней Войны Данных. То, что вынудило меня инициировать этот протокол, может представлять угрозу не только для архивов, но и для самих основ знания, которое мы храним.

Он активировал голографическую проекцию в центре зала. Перед членами Совета возникло изображение разрушенного архива CLIO-3.

– Три стандартных дня назад я получил аварийный сигнал от архива CLIO-3. По прибытии обнаружил, что значительная часть станции разрушена, а архивариус Септимус Хроникл смертельно ранен.

По залу пронеслась волна потрясения. Насильственная смерть архивариуса была чем-то невообразимым для присутствующих.

– Перед смертью Септимус успел передать мне кристалл памяти с фрагментами данных, которые нападавшие пытались уничтожить. А также записать видео самого нападения.

Элиас переключил проекцию, и перед Советом появилась запись последних минут архива CLIO-3. Члены Совета молча наблюдали, как фигуры в тёмных одеяниях используют странное оружие, разрушающее структуру архива, и смертельно ранят Септимуса.

Когда запись закончилась, первым нарушил тишину Артур Логос, его глубокий голос звучал необычно хрипло от волнения.

– Это невозможно. Архивы неприкосновенны. Таков древнейший закон, соблюдаемый всеми цивилизациями со времён основания системы архивов.

– И тем не менее, это произошло, – жёстко ответил Элиас. – Более того, нападавшие использовали технологию, которая считалась лишь теоретически возможной – квантовый выжигатель, способный стирать информацию непосредственно из структуры пространства-времени.

– Откуда у них такая технология? – спросила Ада Аналитика, её металлическое лицо выражало глубокую озабоченность. – Квантовый выжигатель требует знаний и ресурсов, доступных лишь самым продвинутым цивилизациям.

– Это лишь один из многих вопросов, на которые нам предстоит найти ответы, – ответил Элиас. – Но ещё более тревожным является то, что нападавшие обладали кодами доступа архивариусов и явно знали внутреннюю структуру архива.

– Предательство? – резко спросил Омега Синтез, его лицо в этот момент приняло черты сурового мужчины средних лет. – Ты предполагаешь, что кто-то из касты архивариусов причастен к этому?

Элиас вздохнул.

– Я не исключаю такой возможности. Хотя это кажется немыслимым.

– Что именно они пытались уничтожить? – вмешался Зенон Хроно, его голос звучал странно, будто одновременно из прошлого и будущего. – Ты сказал, Септимус успел сохранить часть данных?

– Да, – кивнул Элиас и переключил проекцию на содержимое кристалла памяти. – Они целенаправленно уничтожали все упоминания о так называемом "Протоколе Возрождения" – проекте, связанном с последними днями Земли.

Он кратко изложил то, что узнал из данных Септимуса – о нестабильности вселенной, обнаруженной древними учёными Земли, о создании технологии, способной формировать новые реальности, и о возможности того, что их нынешняя вселенная может быть результатом активации этого Протокола.

Когда он закончил, зал погрузился в молчание. Каждый из архивариусов осмысливал услышанное, и даже для их древних и мудрых разумов это было шокирующим откровением.

– Если это правда, – наконец произнесла Лира, – если наша вселенная действительно была создана искусственно… это меняет всё, что мы знаем о природе реальности.

– Если это правда, – эхом отозвался Артур Логос, – это также объясняет, почему кто-то так отчаянно пытается уничтожить все упоминания о Протоколе. Такие знания могут быть невероятно опасными в неправильных руках.

– Или в любых руках, – тихо добавил Омега Синтез. – Некоторые знания действительно могут быть слишком опасными, чтобы сохранять их.

Эти слова вызвали взрыв негодования со стороны Артура.

– Ты предлагаешь нарушить первую статью Кодекса? "Знание священно. Память вечна. Архивариус хранит, но не судит." Это фундаментальный принцип, на котором построена вся система архивов!

– Принцип, созданный до того, как мы столкнулись с технологией, способной пересоздавать вселенные, – возразил Омега, его черты сейчас напоминали пожилую женщину с мудрыми глазами. – Что, если активация Протокола Возрождения для создания новой вселенной неизбежно приводит к разрушению старой? Что, если сохранение этих знаний подвергает риску существование всей нашей реальности?

Совет разделился на две противоборствующие фракции. Артур Логос и Ада Аналитика настаивали на традиционном подходе – сохранять все знания без исключения, согласно Кодексу. Омега Синтез и Зенон Хроно склонялись к более осторожной позиции, допуская возможность того, что некоторые знания слишком опасны, чтобы сохранять их в доступной форме.

Лира Нео-Мнемозина занимала промежуточную позицию, предлагая глубже изучить вопрос, прежде чем принимать окончательное решение.

Элиас молча наблюдал за дискуссией, понимая, что от его позиции во многом зависит решение Совета. Как инициатор созыва и хозяин MNEMOSYNE-9, он имел решающий голос в случае разделения мнений.

– Прежде чем мы примем какое-либо решение, – наконец прервал он спор, – нам нужно больше информации. Мы должны узнать, кто стоит за нападениями на архивы, и понять истинную природу Протокола Возрождения.

– Согласна, – кивнула Лира. – Я предлагаю начать с Новой Александрии. Это логичное место для поисков, учитывая связь "исследователя", посетившего CLIO-3 перед нападением, с Галактической Федерацией Андромеды.

– Новая Александрия – огромный мир, – заметил Артур. – Поиски там могут занять годы, даже с нашими ресурсами.

– У нас есть зацепка, – возразила Лира и рассказала о Кодексе Джарамуна и его связи с Культом Откровения. – Если культисты действительно причастны к нападениям, их следы могут привести нас к центральной библиотеке Новой Александрии, где хранится оригинал Кодекса.

– Разумный подход, – согласился Зенон Хроно. – Но мы не можем оставить архивы беззащитными. Если враг атаковал CLIO-3, другие архивы тоже могут быть под угрозой.

– Я предлагаю следующий план действий, – сказал Элиас, поднимаясь с места. – Лира и я отправимся на Новую Александрию для расследования. Остальные члены Совета вернутся в свои архивы, но предварительно мы усилим защитные системы всех станций и установим постоянную квантовую связь для немедленного оповещения о любых подозрительных активностях.

– Почему именно вы двое? – спросил Артур, явно не одобряя такое решение.

– Лира лучше всех знакома с историей Культа Откровения и Кодексом Джарамуна, – ответил Элиас. – А я непосредственно взаимодействовал с нападавшими через данные Септимуса и могу распознать их методы. Кроме того, – добавил он после паузы, – кто-то должен остаться и координировать защиту архивов. Ты, Артур, с твоим опытом и авторитетом, лучше всего подходишь для этой роли.

Лесть сработала – Артур выпрямился и важно кивнул.

– В таком случае, я принимаю эту ответственность. Но требую регулярных отчётов о ходе вашего расследования.

– Разумеется, – согласился Элиас. – Мы будем поддерживать постоянную связь через квантовую сеть.

– Есть ещё один важный аспект, который мы не обсудили, – вмешалась Ада Аналитика. – Септимус упоминал "Проект Лазарь" как альтернативное название Протокола Возрождения. Возможно, поиск информации под этим кодовым именем даст результаты.

– Хороший пункт, – кивнул Элиас. – Мы будем искать упоминания обоих названий.

– И ещё кое-что, – добавил Омега Синтез, его лицо сейчас имело нейтральные, почти андрогинные черты. – Будьте крайне осторожны. Если наши предположения верны, и Протокол Возрождения действительно способен пересоздавать реальность, те, кто охотится за этой информацией, могут обладать силами и ресурсами, о которых мы даже не подозреваем.

– Мы будем осторожны, – заверил его Элиас. – Наша миссия – расследование, не конфронтация. Если мы обнаружим непосредственную угрозу, немедленно отступим и свяжемся с Советом.

Зенон Хроно, до этого молчавший, внезапно поднял руку, привлекая внимание.

– Я видел это, – произнёс он загадочно. – Не сейчас, не здесь, но… в другом потоке. Будьте внимательны к теням между звёзд. Они наблюдают. Всегда наблюдают.

Остальные члены Совета обменялись обеспокоенными взглядами. Зенон иногда делал странные, почти пророческие заявления, которые редко имели смысл в момент произнесения, но часто обретали значение позже.

– Мы будем бдительны, – серьёзно ответил Элиас, принимая предупреждение.

– Тогда решено, – подвёл итог Артур Логос. – Элиас и Лира отправляются на Новую Александрию. Остальные возвращаются в свои архивы для координации защитных мероприятий. Мы будем поддерживать постоянную связь через квантовую сеть.

Все члены Совета поднялись со своих мест и соединили руки в центре круга – древний жест единства архивариусов, не практиковавшийся тысячелетиями.

– Да хранит нас память, – произнесли они в унисон.

После завершения заседания Совета Элиас и Лира остались в зале, обсуждая детали предстоящего путешествия.

– Корабли готовы к отбытию через два стандартных часа, – сообщила Лира, проверяя данные на своём квантовом планшете. – Я загрузила всю доступную информацию о Новой Александрии и Культе Откровения. Это огромный объём данных, но мои нейронные имплантаты справятся с обработкой во время полёта.

Элиас кивнул, но его мысли явно были где-то далеко. Лира внимательно посмотрела на старшего коллегу.

– Что-то беспокоит тебя, помимо очевидного?

Элиас вздохнул.

– Последние слова Септимуса не дают мне покоя. "Некоторые истории должны остаться непрочитанными." Это противоречит всему, во что я верил тысячелетиями. И всё же… если Протокол Возрождения действительно способен создавать – и, возможно, уничтожать – целые вселенные… может быть, Омега прав? Может, некоторые знания действительно слишком опасны?

Лира подошла ближе и мягко коснулась его плеча – редкий жест физического контакта среди архивариусов.

– Я понимаю твои сомнения, Элиас. И разделяю их. Но разве не в этом суть нашей миссии? Не просто слепо сохранять каждый фрагмент информации, но и понимать её значение, её контекст, её потенциальные последствия? Возможно, нам пора эволюционировать от простых хранителей к интерпретаторам знаний.

Элиас поднял взгляд, удивлённый мудростью, звучавшей в словах молодой архивариуса.

– "От хранителей к интерпретаторам", – повторил он задумчиво. – Это… интересная концепция. И возможно, именно то, что нужно архивариусам в эту новую эпоху.

Он выпрямился, и в его глазах появилась решимость.

– Ты права, Лира. Мы не можем просто отбросить тысячелетия традиций и принципов. Но мы можем и должны адаптироваться. Найти баланс между сохранением знаний и ответственностью за их потенциальные последствия.

Лира улыбнулась, довольная тем, что её слова нашли отклик.

– Итак, Новая Александрия, – сказала она, возвращаясь к практическим вопросам. – Я никогда не была там, но изучала её историю и культуру. Это удивительный мир – целая планета, преобразованная в одну гигантскую библиотеку.

– Я был там однажды, очень давно, – ответил Элиас. – Примерно 3000 лет назад, во время дипломатической миссии после завершения Последней Войны Данных. Сомневаюсь, что многое осталось неизменным с тех пор.

– Нам понадобится проводник, – заметила Лира. – Кто-то, кто знает современную Новую Александрию и может помочь нам ориентироваться в её библиотеках и архивах.

– Согласен. Но кому мы можем доверять? – Элиас нахмурился. – После того, что произошло с CLIO-3, я не склонен легко доверять незнакомцам.

– У меня есть контакт, – сказала Лира после короткого размышления. – Историк по имени Соломон Хроникл. Он несколько раз посещал CALLIOPE-12 для исследований и производил впечатление честного и компетентного учёного. Специализируется на эпохе Расселения – периоде, когда люди покинули Солнечную систему.

– Хроникл? – переспросил Элиас, удивлённый совпадением фамилии с погибшим архивариусом.

– Да, но это не родственная связь, насколько я знаю, – пояснила Лира. – Просто совпадение фамилий. Хотя, кто знает – за тысячелетия истории человечества родственные связи становятся невероятно запутанными.

Элиас кивнул, принимая объяснение.

– Хорошо, свяжись с этим Соломоном Хрониклом. Но будь осторожна – не раскрывай истинной цели нашего визита. Скажи, что мы интересуемся общей историей Исхода Земли.

– Понимаю, – согласилась Лира. – Я буду осторожна.

Она активировала свой квантовый планшет и начала составлять зашифрованное сообщение. Элиас наблюдал за её работой, размышляя о предстоящем путешествии.

Новая Александрия. Мир книг и знаний. Где-то там могли скрываться ответы на вопросы, терзающие его разум. Кто напал на CLIO-3? Что такое Протокол Возрождения? И самый тревожный вопрос – действительно ли их вселенная была искусственно создана, и что это значило для их понимания реальности?

Он не знал, найдут ли они ответы. Но чувствовал, что это путешествие изменит его – и, возможно, всю касту архивариусов – навсегда.

Глава 4: Осколки памяти

Корабль Элиаса "Номос" плавно скользил через искажённое пространство кротовой норы, направляясь к Новой Александрии. Мерцающие узоры квантовых флуктуаций на стенах тоннеля создавали гипнотический эффект, но Элиас едва замечал их красоту. Его внимание было полностью сосредоточено на кристалле памяти Септимуса, который он снова и снова изучал, пытаясь извлечь из него крупицы информации, которые могли ускользнуть при первом анализе.

– Архивариус, – мелодичный голос корабельного ИИ прервал его размышления, – входящий квантовый сигнал от архивариуса Лиры Нео-Мнемозины.

– Принять, – отозвался Элиас, откладывая кристалл.

Над консолью возникла голографическая проекция Лиры. Её корабль "Каллиопа" следовал параллельным курсом через соседнюю кротовую нору.

– Элиас, у меня хорошие новости, – сообщила она без предисловий. – Соломон Хроникл согласился встретиться с нами. Более того, он проявил необычайный интерес к нашим исследованиям, даже несмотря на то, что я была намеренно туманна в описании их целей.

Элиас нахмурился.

– Возможно, слишком большой интерес? Это не вызывает у тебя подозрений?

Лира покачала головой.

– Я понимаю твою осторожность, но Соломон – историк, специализирующийся именно на периоде Исхода. Было бы странно, если бы он не проявил интереса. К тому же, я провела дополнительную проверку его академической репутации. Он автор нескольких уважаемых работ по истории ранних космических колоний и считается одним из ведущих экспертов в своей области.

Элиас кивнул, принимая её объяснение, но не теряя бдительности.

– Где и когда состоится встреча?

– В Центральной Библиотеке Новой Александрии, через шесть стандартных часов после нашего прибытия. Этого времени должно хватить для прохождения формальностей и адаптации к местному времени и гравитации.

– Хорошо, – согласился Элиас. – Держи меня в курсе, если будут какие-то изменения.

Он хотел закончить разговор, но Лира явно имела что-то ещё на уме.

– Элиас… есть ещё кое-что, о чём я хотела поговорить. О защищённом секторе кристалла памяти Септимуса. Ты сказал, что не смог получить полный доступ из-за биометрической защиты.

– Да, система требовала полного нейронного паттерна Септимуса для дешифровки глубинных уровней, – подтвердил Элиас. – Мой собственный паттерн обеспечил лишь частичный доступ.

– Я подумала… – Лира немного помедлила, – что если мы объединим наши нейронные паттерны? Создадим комбинированный ключ? Возможно, сходства наших модифицированных структур мозга с паттерном Септимуса будет достаточно для обхода защиты.

Элиас задумался. Идея была нестандартной, но имела рациональное зерно. Архивариусы проходили схожие генетические и нейронные модификации, и хотя каждый паттерн был уникален, существовали фундаментальные сходства.

– Это… интересная концепция, – медленно произнёс он. – Но для этого нам понадобится специальное оборудование. Объединение нейронных паттернов – не тривиальная процедура.

– Я уже исследовала этот вопрос, – с энтузиазмом продолжила Лира. – На Новой Александрии есть несколько исследовательских центров с необходимым оборудованием. Мы могли бы получить доступ под предлогом академического исследования.

Элиас был впечатлён предусмотрительностью молодой коллеги, но всё ещё сохранял осторожность.

– Это рискованно, Лира. Объединение нейронных паттернов может иметь непредсказуемые последствия. И если в кристалле содержится информация, которую кто-то так отчаянно хочет уничтожить, мы можем привлечь нежелательное внимание.

– Я понимаю риски, – серьёзно ответила Лира. – Но разве потенциальные выгоды не перевешивают их? Если в защищённом секторе содержится ключевая информация о Протоколе Возрождения, она может быть решающей для нашего расследования.

Элиас молчал, взвешивая аргументы. Лира была права – доступ к полной информации мог значительно ускорить их поиски. Но процедура объединения нейронных паттернов была не просто технически сложной – она требовала глубокого доверия между участниками.

– Хорошо, – наконец решил он. – Мы рассмотрим эту возможность после встречи с Соломоном Хрониклом. Но сначала нужно оценить общую ситуацию на Новой Александрии и понять, насколько безопасно проводить там такую процедуру.

Лира просияла.

– Спасибо, Элиас! Я уверена, это правильное решение. Я уже начала исследовать потенциальные локации и протоколы безопасности.

– Только не увлекайся планированием, – предупредил Элиас. – Мы всё ещё не знаем, с чем имеем дело и кто за этим стоит. Осторожность должна быть нашим главным приоритетом.

Лира кивнула, соглашаясь.

– Конечно. Я буду осторожна. До связи на орбите Новой Александрии.

Голографическая проекция исчезла, и Элиас вновь остался наедине со своими мыслями. Идея Лиры об объединении нейронных паттернов была смелой и потенциально опасной. Такая процедура требовала не просто физического подключения – она создавала временную ментальную связь между участниками. На несколько минут они буквально разделили бы сознание, получив доступ к воспоминаниям и мыслям друг друга.