Тринити

– Ладно, мелкая, – вырвал меня из мыслей Эл. – Сегодня был долгий день. Ложись отдыхай. Зря я, наверно, принес тебе кофе на ночь.

– Не волнуйся, – усмехнулась я. – С моей усталостью одна чаша явно не справится.

– Надеюсь. Постарайся выспаться перед завтрашним днем. Мою работу никто не отменял, поэтому забегу к тебе вечером. Спокойной ночи, сестренка. – потрепал меня по голове Эллиот, забрал пустые кружки и направился к выходу.

– Спокойной ночи, Эл. – улыбнулась я.

События всего дня сказываются на мне не только моральной усталостью, но и физической. Мысли выматывают, не позволяя сконцентрироваться на одной конкретной и лучшем решением сейчас является отправиться в душ, чтобы позволить хотя бы телу получить расслабление. Я беру из шкафа небольшую косметичку с маленькими флаконами, похожими на те, что были на корабле, и зубную пасту с щеткой, а также легкую черную пижаму, состоящую из шорт и майки, и мягкое махровое полотенце, с каждой секундой удивляясь, чего они достигли здесь, раз могут производить вещи такого качества. Взяв в собой ключ-карту от комнаты, я выскакиваю за дверь и направляюсь в душевую. Не успеваю коснуться ручки двери уборной, как с правого угла открывается первая комната и из нее выходит Макс, в одних штанах и таким же полотенцем, перекинутым через плечо. Темный ремень, держащий пояс брюк, кажется, находится непозволительно низко, открывая косые мышцы живота. Выше следует красивое подтянутое тело, с не перекаченным, но выразительным прессом. Я невольно задерживаю взгляд на его рельефном теле, чувствуя, как перехватывает дыхание. Перед глазами, как вспышки света, начинают мелькать кадры из моего недавнего сна: его точные, но нежные движения рук, блуждающие по моему телу, жаркие сладкие поцелуи, заставляющие ожидать большего и поддаваться навстречу и глубокий голос с хрипотцой от возбуждения. Все что, посылает обманчивые воспоминания о том, насколько близки мы тогда были и то, что провоцирует сейчас запомнить каждый сантиметр его тела. Отгоняя предательские мысли, медленно поднимаю взгляд, пока не натыкаюсь на его ехидную ухмылку, намекавшую, что он точно заметил, чем я занималась все эти секунды.

– Насмотрелась? – провокационно усмехается Макс.

– Еще чего… – протестующе отвечаю я, смело смотря в медовые глаза, завораживающе играющих в свете зеленых неонов.

– Ну конечно… А, то чего мы бы тут стояли молча целую минуту. – не переставая ухмыляться отвечает он.

– Я просто задумалась. – вскидываю голову, словно мы вступили в неравный бой, где один из нас уже проиграл.

– Скорее вспомнила что-то, о чем не хочешь признаваться, – он отталкивается от дверного косяка и делает крохотный шаг в мою сторону, побуждающий меня сделать свой шаг назад, – О чем-то, чего не было в реальности, но очень хотелось бы. – еще по одному шагу каждого из нас и вот я уже упираюсь спиной в стену, а он стоит всего в нескольких сантиметрах от меня, нависая, но не пересекая черту.

Чувствую легкую панику, но между тем волнующий трепет, словно жертву загнали в ловушку, в которой она сама хотела оказаться. Макс медленно тянет руку к моему лицу, словно боится спугнуть, и не услышав возражений убирает прядь волос мне за ухо. От одного легкого движения сердце пускается в пляс, не спрашивая моего разрешения. Чувствую тепло, исходящее от его полуобнаженного тела, находящегося сейчас так близко к моему и упорно стараюсь не опускать взгляд вниз, чтобы рассмотреть, насколько тесно он сумел приблизиться ко мне. Замечаю, как его дыхание становится частым и прерывистым, а цвет глаз темнеет с каждым мгновением, от чего ощущаю какое-то странное удовлетворение, что я не одна испытываю противоречивые чувства. Не знаю, что мной движет в эту секунду, может колдовство какое, но решаюсь и кладу ладонь на его грудь, в место, где также бешено бьется сердце.

– По краю ходишь, Рапунцель… Не боишься сорваться в пропасть? – хрипло произносит Макс, безотрывно следя за моими действиями.

Его горящий взгляд и низкий голос, побуждают меня продолжить действия и я, словно в помутнении, провожу ладонью по его горячему телу вниз, слегка надавливая ногтями. Слышу его рванный выдох, и сама не понимаю, почему вместо стеснения и ожидаемого смущения, во мне все больше возрастает влечение и интерес, которые подначивают меня ответить ему шепотом:

– Я утяну тебя за собой…

На секунду сквозь его глаза проходит легкое мерцание, словно ему пришло какое-то озарение, а в следующий миг Макс резко сокращает и без того малейшее расстояние между нами и накрывает мои губы своими. Чувствуя, как по телу разливается удовольствие, приоткрываю губы и он, не заставляя долго ждать, вторгается в мой рот, переплетая наши языки. Одна его рука оказывается на моей талии и рывком прижимает ближе к его телу, а вторая проскальзывает на шею чуть надавливая и углубляя поцелуй. Сладкий, тянущий и возбуждающий вихрь поглощает меня, заставляя встать на носочки и закинуть руки парню за шею, притягивая его к себе. Выгибаюсь в спине и вновь опираюсь на стену, ощущая, как ноги становятся ватными. Макс отнимает руку с моей шеи и делая шаг упирает ее возле моей головы, еще сильнее прижимая меня своим телом к прохладному металлу. Мое тело становиться чувствительнее из-за контраста разных температур с двух сторон. Холод и жар смешиваются воедино, оголяя все мои нервные точки и заставляя плавится от прикосновений Макса, рука которого, словно проверяя границы дозволенного, плавно опускается вниз, очерчивая изгиб и останавливаясь на бедре, слегка сжимает, тем самым увеличивая разливающееся по телу сладкую негу. Точные, уверенные действия, выбивающие все мысли из головы, убеждающие, что сейчас нет ничего важнее нас двоих.

Тяжело дыша, Макс отрывается от моих губ и спускается на шею, прокладывая влажную дорожку от уха до ключиц. Я, чувствуя мелкую приятную дрожь по телу, подставляю ему открытую кожу, попутно очерчивая ладонями его плечи, переходя к груди, и ощущая, как соблазнительно сокращаются мышцы от моих прикосновений. Его руки продолжают блуждать по моему телу, то поглаживая мягкие округлости, то сжимая их на грани грубости, которая лишь усиливает удовольствие, сметая на своем пути все остальные чувства. Легкий укус пускает разряд по всему телу и невольно вырывает с моих губ тихий стон, который резко приводит в чувство мой разум, так поздно решивший дать о себе знать. Я мгновенно открываю глаза, просыпаясь от такого желанного сна наяву и упираюсь руками в его грудь, отталкивая от себя.

– Постой… – прерывисто шепчу я, пытаясь привести в чувство Макса.

Его потемневшие глаза и глубоко, но часто вздымающая грудь, сейчас предстают передо мной противниками моего же слабого протеста. Уже пожалев, о том, что остановила его, я вижу, как в его взгляде появляется ясность и понимание, чему мы только что допустили произойти.

– Черт… – совсем тихо произносит он, отпуская меня и устраивая свои руки по бокам чуть выше моей головы.

– Мы не должны были переходить черту. Не сейчас. Я должна думать о другом. О том, во что мы все влипли и как со всем этим справляться… – безотрывно лепечу я, не понимая, кого на самом деле должна убедить в этом.

– Я так точно влип… – отвечает Макс, делая шаг назад и пристально следя за моими глазами, в которых сейчас отражаются сильное желание продолжить начатое и ярое сомнение в своих совершенных действиях.

– Макс… – только и успеваю сказать, как он прерывает меня, делая еще шаг назад.

– Сладких снов, Рапунцель. – с мягкой ухмылкой он делает еще один шаг и скрывается за дверью своей комнаты.

Прижимаюсь головой к стене и тяжело выдыхаю, пытаясь погасить бурю эмоций и недосказанности, оставшихся витать в воздухе коридора. Никогда в жизни я не позволяла себе быть настолько смелой и инициативной рядом с парнем, но с Максом я будто заражаюсь от него наглостью и уверенностью, которые каждый раз толкают меня на ответные выходки в его сторону. Разрываюсь между желанием постучать к нему в комнату и настучать самой себе по голове. Понимаю, что могла предотвратить все это, но почему-то не чувствую никаких сожалений, что поддалась своим же низшим желаниям. Осознаю, что дальше будет все только сложнее, но в то же время ощущаю, что хочу этих сложностей. Противоречия, сомнения и сильное влечение закручиваются вокруг моего сердца, сковывая его в плотный кокон, из которого во-вот либо вырвется рой бабочек, либо рой ядовитых ос, жалящих уколами совести. В любом случае, сделанного не воротить и остается только ждать, что произойдет дальше. Трясу головой, в надежде выбросить из головы все мысли и все же отправляюсь в душ.

Голые каменные стены с неоновыми полосками по периметру пола и потолка встречают меня тишиной, отрезая от внешнего коридора. Душевая кабина со слегка замутненным стеклом, устроенная в левом углу, так и манит залезть под горячую воду, чтобы смыть с себя весь ураган будоражащих эмоций. Кладу вещи на металлическую навесную полку напротив прямоугольного настенного зеркала и оборачиваюсь, всматриваясь в свое отражение. Растрепанные волосы, припухшие розоватые губы, покрасневшие щеки и сверкающие зеленые глаза так и кричат о каком-то постыдном секрете, который теперь будет обжигать мое сердце каждый раз, когда придется сталкиваться с Максом. Приглаживаю длинные светлые локоны импровизированным гребнем из пальцев, чувствуя, как в них впитался его легкий, сводящий с ума, запах цитруса и мяты. На секунду зажмуриваю глаза, борясь с обволакивающий дурманом, решительно открываю и, наконец, залезаю в спасительную кабинку.

Глава 8

Глава 8

Писклявый сигнал визуала безжалостно вырывает меня из сонного царства, а роботизированный безэмоциональный голос заполняет все пространство комнаты, проговаривая: «Семь ноль-ноль. База «Тринити» и ее Лидеры желают всем доброго утра и ожидают Вас через час на завтраке в общей столовой.» Выдыхаю, ощущая себя немного помятой после сна и перевожу взгляд на панорамное окно. Завораживающий вид нависшего над долиной белого полотна тумана, с открытыми верхушками деревьев и дальними силуэтами низкого ряда гор, так и манит подняться с кровати и насладиться величием природы. Вдоволь насмотревшись на открывающийся пейзаж, я переодеваюсь в новый комбинезон, надевая под него белую футболку и направляюсь в уборную, прихватывая с собой зубную щетку с пастой и полотенцем. За дверью уже собрались остальные жильцы блока. Застываю, понимая, что передо мной стоят Оливер и Оскар, оба с закрытыми глазами друг за другом подпирают плечами стену возле душевой, ожидая, когда до них дойдет очередь. Как назло, дверь моей комнаты закрывается с характерным щелчком, оповещая всех о моем присутствии. Они резко открывают глаза и оборачиваются на звук.

– Саманта! Доброе утро. – широко улыбается Оливер.

– И тебе доброго. – отвечаю я с натянутой улыбкой, смотря на округленные глаза Оскара.

– Привет, – тихо здоровается он с легким кивком головы. – Я не знал, что ты поселилась в третей.

– А я не знала, что вы делите соседнюю комнату. – как можно равнодушно отвечаю я, все еще помня о его выходке на костре.

– Не то чтобы мы выбирали, но мы были последними кого опрашивал Джим и нам досталась оставшаяся свободная комната. – пожимает плечами Оскар.

– А я не против соседа. Так веселее. – добродушно произносит Оливер.

– Понятно… – говорю я, не желая больше вести светские беседы.

– Сэм… – вдруг Оскар делает шаг в мою сторону, но не успевает дополнить фразу, как дверь уборной открывается и на пороге возникает Макс, вновь голый по пояс, все с тем же перекинутым через плечо полотенцем.

Мой взгляд, как будто под действием магнита, снова тянется к его подтянутому телу и поднимается выше к озорной улыбке, сердце предательски ускоряется, а на щеках, ощутимо появляется румянец, напоминая о вчерашнем вечере. Он смотрит на меня в ответ и его губы сразу изгибаются в ухмылке, словно он видит все мои мысли и точно знает, о чем я думаю. Немая пауза между нами заполняет воздух чем-то вязким и напряженным, а наши глаза общаются на своей волне, метая друг в друга невидимые искры. Чувствуя легкий укол раздражения, что меня читают как открытую книгу, я прищуриваюсь и надменно поднимаю подбородок, стараясь выглядеть более смелой, чем на самом деле себя ощущаю. Макс лишь вновь усмехается моей попытке противостоять собственным эмоциям и первым отводя взгляд, с широкой улыбкой произносит:

– Думаю, парни не будут против, если я пропущу девушку вперед.

– Конечно. – хором отвечают Оливер и Оскар.

Продолжая сверлить наглую, но такую красивую улыбку глазами, я прохожу мимо двух парней, все же ощущая легкое смущение, останавливаясь рядом с Максом и тихо говорю ему:

– Не нужно было. Я могу дождаться своей очереди.

– Знаю, но может, я не хочу, чтобы ты оставалась наедине с одним из них. – шепчет Макс, склоняя ко мне голову и мимолетом показывая глазами на Оскара.

Внутри что-то резко екает на его слова, а щеки, кажется, еще сильнее краснеют. Я приоткрываю губы для ответа, но какого сама не понимаю. Макс же, и так заметив мою реакцию, довольно улыбается и разворачиваясь, скрывается за дверью первой комнаты. Оглянувшись на парней, я поджимаю губы и бросив им короткое «Спасибо», ступаю за порог уборной и спешно замыкаю дверь, словно боясь, что кто-то из них либо передумает, либо кто-то третий решит присоединиться. На скорую руку умываюсь ледяной водой, желая освежиться, заплетаю волосы в длинную косу и также быстро покидаю ванную, вновь закрываясь уже в своей комнате. Соседство с тремя парнями немного сбивает меня с толку, подкидывая тревожные и одновременно волнующие мысли. Присутствие Оскара в соседней комнате и тот факт, что при первой же минуте случайной встречи он пытался вновь поднять старую тему, заставляет напрячься и без того расшатанные за эти дни нервы. В то же время сожительство, пусть и через комнату с Максом, добавляет толику спокойствия по совместительству граничащую со смятенностью и трепетностью. Шквал навалившихся эмоций поглощает, оттесняя назад все остальные проблемы, которые, по-хорошему, должны занимать мою голову в первую очередь.

Пытаюсь отбросить назад все мысли о предстоящем постоянном соседстве с двумя неординарными личностями и закидываю умывальные принадлежности обратно в шкаф. Бегло бросаю взгляд на свое отражение, отмечая, что их шампунь сотворил настоящее чудо, сделав мои волосы блестящими и послушными, покидаю комнату и, не поднимая головы, направляюсь в гостиную.

Джим стоит в начале зала на входе и уже вовсю руководит утренним процессом. Его выспавшийся и бодрый вид вкупе с доброжелательной улыбкой сначала кажется мне наигранным и фальшивым. В нашем поселении с раннего утра хоть все и улыбались друг другу, но улыбки тут же таяли стоило отдалиться на шаг от человека, потому как тяжелая работа, какой бы она не была привычной, со временем выжимала все соки из человека. Джим же казалось, наслаждался своим руководящим положением, словно собирал вокруг себя не потерянных новичков, которых нужно ввести в курс работы всех режимов базы, а первоклассных профессионалов, способных понимать все процессы с полуслова.

– Всем доброго утра! Встаем по цепочке и следуем за мной. – распределил он нас, как детей в детском саду.

– А колечки дадите, чтобы не потеряться? – прозвучал чей-то веселый голос.

– Могу взять тебя за ручку, если боишься свернуть не туда. – не растерялся Джим.

Ответом ему послужил общий хохот всех присутствующих, поднимающий настроение даже тем, кто стоял с особо хмурыми лицами. С улыбками с смешками мы выстроились парами и дружным отрядом, похожим на детский лагерь для взрослых, последовали на выход из жилого сектора.

Пройдя несколько ярусов по винтовой лестнице вниз, мы оказываемся в просторном пещерном зале, с выстроенными в ряд длинными металлическими столами и скамейками, уже накрытыми всевозможными блюдами и сервировкой на большое количество человек. Весь потолок пещеры усыпан круглыми фонарями с бронзовыми завитушками, отливающими белым светом и скрепленными друг с другом тонкими цепями, создающие подобие магической паутины. На стенах вокруг развешаны огромные эмблемы «Тринити», где в каждом кругу расписаны значения, о которых нам прежде рассказывал Джим.

У дальней стены на небольшом выступе расположился еще один стол, стоящий поперек направления остального зала. За ним сидят двое седовласых мужчин, а между ними статная темноволосая женщина, в строгом темно-синем костюме, показывающая всем своим видом, кто здесь главный. Немного надменные цепкие взгляды всей троицы направлены на нас как на добычу, словно соверши мы какое-то лишнее движение, как они тут же бросятся к нам и задавят своим авторитетом. От такого взгляда становится некомфортно и, стараясь не привлекать лишнего внимания, я опускаю взгляд и усаживаюсь на первое попавшееся свободное место. Рядом со мной на скамейку устраивается Нил, а напротив, останавливается Макс, кивком головы и со слишком убеждающим взглядом, заставляет подвинуться какого-то местного парня, словно на этом месте стоит карточка с его именем. Викки, издалека заприметив нашу компанию, приближается к нам своей фирменной походкой от бедра и снова сдвигает того же парня в сторону, но в отличии от Макса, использует свою обаятельную улыбку, которая заставляет незнакомца сменить недовольство на милость. Через минуту, когда все, наконец, устраиваются за столами, троица синхронно поднимается на ноги, и нацепив на себя деловые улыбки, передают первое слово женщине:

– Мы приветствуем всех собравшихся и надеемся, что наш дом станет Вашим домом. Меня зовут Оливия и я являюсь одной из Лидеров научной базы «Тринити», – произносит она четким стальным голосом, лишенным всяких эмоций. – Всем Вам выпала огромная честь поучаствовать в воссоздании великого, современного, а главное – безопасного будущего, к которому мы все стремимся. Совсем скоро Вам предстоит пройти краткосрочное обучение выбранной Вами деятельности. По завершению курсов Вы сдадите итоговый экзамен, который покажет нам готовы ли Вы приступить к работе или же потребуется дополнительная подготовка. Будьте трудолюбивы, бескорыстны и честны с собой и окружающими. Мы в свою очередь, обязуемся поддерживать Вас, оберегать и заботиться, чего бы нам этого не стоило. Помните, что каждый человек важен и помогайте друг другу во всем. Желаю Вам успехов. И приятного всем аппетита. – с легкой улыбкой, не коснувшейся глаз, завершает она.

Под шумные аплодисменты троица усаживается обратно на свои места и с совершенно равнодушными лицами приступает к еде. Вполне неплохое приветствие и окружающая мирная обстановка должны были развеять все тревоги и опасения, что царапали мне все нутро с самого отъезда из лагеря, и так бы оно произошло, если бы не одно, НО. Создается ощущение, что они твердят давно заученный текст, который не приносит им никакого удовольствия и при этом пытаются держать лицо, сохраняя последнюю каплю доброжелательности к новеньким. Вряд ли они проводят так каждый завтрак, но маска безразличия и черствости, кажется, давно въелась в их настоящий облик. Также чувствовалось, что стоит уделить внимание двум спутникам Оливии, которые решили, что ее слов будет достаточно. Кто на самом деле такие Лидеры? Откуда взялись? И какие роли выполняют в этом высокотехнологичном месте? Какие цели на самом деле преследуют все трое? И главное – могут ли они иметь связь с тайной сектой, променявшей Бога на Дьявола?

Шквал вопросов заполняет разум, заставляя забыть о том, где я нахожусь и уставиться в одну едва различимую вмятину на столе. Легкий толчок по коленке выдергивает меня из мыслей, и я оборачиваюсь на Нила, смотрящего на меня с вопросом в глазах.

– О чем задумалась? – тихо спрашивает он, склоняя ко мне голову.

– Все о том же…

– Не заморачивайся из-за каждого пустяка. Поешь. – кивает на обилие аппетитных блюд.

– Они не показались тебе странными? – шепчу я, стараясь, чтобы кроме Нила никто меня не услышал.

– Может немного. С виду они мало чем отличаются от всех правителей. Думаю, это их образ. Спокойствие и бесстрастие ко всему.

Я пожимаю плечами и приступаю к завтраку, чувствуя, как собственная умственная активность разгуляла аппетит. Ароматные ванильные вафли с ягодным джемом и стаканом апельсинового сока легко утоляют голод, вдобавок поднимая своей сладостью настроение. На душе чувствуется легкость, а тело насыщается энергией, словно я смешала энергетик с кофе. Странно чувствовать таков прилив сил от обычной с виду еды, но сейчас я готова списать все на долгие годы принятия пищи без приправ и без возможности побаловать себя сладостями. В детстве родителям часто приходилось прятать от меня конфеты, потому как моя любовь к сахарным лакомствам была слишком сильной, и к тому же угрожающей появлением в будущем проблем со здоровьем. Но даже спустя годы, в которые мне приходилось ограничиваться лишь фруктами и ягодами, привязанность к сластям лишь усилилась. Слушая, как мой внутренний сахарный чертик нашептывает мне прихватить с собой в комнату манящее своим видом пирожное с белым кремом и вишенкой на вершине, я не раздумывая подчиняюсь ему и перекладываю угощение себе на тарелку.

Спустя полчаса после начала завтрака Джим объявляет, что у нас есть час свободного времени, после которого он будет ожидать нас в гостиной жилого сектора, чтобы дальше распределить по нужным обучающим отделам. Бросая последний взгляд на стол Лидеров и отмечая, что те успели покинуть столовую раньше всех, я отправляюсь в свою комнату с добычей в виде желанного десерта и небольшой бутылкой воды.

Яркое солнце, успевшее за время завтрака подняться над горой, теперь освещает всю долину сверкающими лучами, отражающимися на водной глади извилистых змеек рек. В воздухе все еще витает легкий запах ароматной свечи, которую я вчера потушила перед сном, а картина над кроватью потихоньку обретает более четкие очертания красок в дневном свете.

Все еще помня о ожидаемом меня лакомстве, я присаживаюсь на кровать с каким-то детским азартом приступаю к сладкому дополнению завтрака. Насыщенный сливочный вкус с вишневым послевкусием дарят истинное наслаждение и мнимое счастье, которое вот-вот должно закончиться. С легкой грустью отправляю в рот единственную вишенку, оставшуюся напоследок и подумываю о том, что нужно было взять еще что-нибудь из столовой, чтобы продлить ощущения эйфории. Резкий стук прерывает размышления и стирает тот пьянящий эффект, который окутывал меня последние пару минут. Открываю дверь и застаю на пороге широко улыбающегося Макса.

– Ты здесь! Отлично. – произносит он и не спрашивая проходит в мою комнату.

– А где еще мне быть? – в замешательстве отвечаю я.

Макс снова разваливается на моей кровати, ложась на бок и подпирая голову рукой, а второй похлопывает рядом с собой.

– Не знаю. С Нилом или братом. Ах да… Нил же сейчас рассматривает какую-то книжку в гостиной на пару с Викки. – наигранно вспоминает Макс.

Я устраиваюсь рядом, садясь по-турецки и смотрю на него сощуренными глазами.

– И ты пришел, потому что…

– Захотел. – медленно проговаривает Макс, внимательно всматриваясь в мои глаза, в ожидании какой-то реакции.

Реакции, которая произошла внутри меня, отдаваясь участившимся сердцебиением и которую, я благополучно решила скрыть от него. Но медный неотрывный взгляд, скользящий по моему лицу, шее, косичке, перекинутой через плечо и возвращающийся к моим губам, кажется только усиливает эффект его слов и сбивает мое ровное дыхание, делая его немного частым. Все же заметив, как мое напускное спокойствие медленно отступает, Макс тянет ко мне руку, с тихими словами:

– У тебя здесь… Не шевелись.

Я застываю, почему-то беспрекословно исполняя его команду и с замиранием сердца наблюдаю за его действиями. Своим большим пальцем он нежно касается уголка моих губ, пуская по всему телу мелкие мурашки, и ведет дальше по основанию нижний губы. Дразнящие, испытывающие и провокационные движения, с небольшим нажимом на пухлую губу, одурманивают и побуждают меня приоткрыть рот и совсем легонько прикусить кончик пальца. Медовые глаза напротив темнеют на несколько оттенков, а его глубокий вдох звучит сродни любимой мелодии для моих ушей.

– Ты меня с ума сведешь… – хриплым голосом шепчет Макс.

В несколько точных движений он приподнимается и резко приблизившись, меняет свою руку на губы. Сладкий, будоражащий поцелуй, не терпящий возражений увлекает меня, заставляя бабочек в животе превратиться в огромных птиц, стремящихся оголить все мои чувства в этот момент. Второй рукой он обвивает мою талию и сжимая ее тянет на себя. Потеряв равновесие, но не разрывая наши слившееся воедино губы я подаюсь вперед за Максом и в следующую секунду уже оказываюсь почти лежащей на его твердой, высоко вздымающейся груди. Пока его язык очерчивает мой, сплетаясь с ним в бурном танце, я опираюсь обеими руками с двух сторон от его головы, чтобы почувствовать хоть каплю контроля, который ускользает от меня с момента как он появился на моем пороге. Его рука с нажимом спускается на мое бедро, еще сильнее сжимая до легкой боли, граничащей с новой волной удовольствия. Своими зубами он одновременно легонько прикусывают мою нижнюю губу, сразу же проводя влажным горячим языком по месту укуса. Не выдержав сладкой пытки, из меня вырывается глухой стон, который тут же служит для Макса точно красной тряпкой для быка и подключив вторую руку он берет меня за бедра и сажает на себя. Для удобства я чуть спускаюсь вниз и чувствую внушительную выразительность его желания. Разум пустеет, стирая за собой все сомнения и колебания, и абсолютно не сопротивляясь я падаю в бездну, извращенную неистовым влечением. Решая, что не я должна страдать, я немного скольжу бердами вперед и назад, ощущая, что такими темпами никакая ткань брюк не сможет стать для нас преградой. Его отчетливое шипение, гуляющие и надавливающие по моим округлостям руки, и новый укус за губу служат для меня подарком, срывающим собственную усмешку. Легкая дрожь от своих же движений и терзающие теперь мою шею обжигающие поцелуи Макса, стягивают все мои ощущения возбужденности в тугой узел, поселившийся и пульсирующий теперь внизу живота. Пьянящие волны удовольствия руководят моим телом, заставляя сделать еще несколько дразнящих движений на его бедрах.