Тринити

Lili Mayer

Тринити

Глава 1

Глава 1

Недалекое будущее. 2184 год. После долголетней Третьей Мировой Войны большинство государств оказались безвозвратно уничтожены. В мире царят хаос и разруха. Череда конфликтов и противостояний повлекла за собой бесконечную борьбу за главенства во всем мире. Годы войн и бесполезных сражений, сопровождаемых использованием оружий массового поражения, закончились тем, что человечество осталось на грани вымирания. Большинство городов превратились в развалины, в которых невозможно было найти ни одного полезного ресурса для выживания. Заводы, электростанции, водозаборные сооружения, нефтяные платформы и вся остальная промышленность либо были подорваны, либо перестали функционировать несколько лет назад. Бесконечные взрывы по всей поверхности Земли повлекли за собой природные катаклизмы. Землетрясения, цунами, смерчи завершили дело, начатое людьми. Автомобили превратились в ненужные груды железа, а вся электроника теперь служила лишь напоминанием о прошлой спокойной жизни. Больше не существовало стран, государств, королевств и всего современного общества.

Те немногие, кто пережили это время, бежали в леса, надеясь найти тихое место и создать с нуля новые поселения. Никто не знал, сколько таких поселений разбросаны по всему миру, ведь большинство территории всей планеты стали непригодны для жизни. Наша община обосновалась в горной местности, рядом с кристально чистым озером, название которого, мы теперь не могли узнать. Под возвышающимися над нами горами, расположились около тридцати километров густого смешанного леса, из которого нам пришлось вырубить незначительную часть, чтобы построить небольшие дома для каждой семьи. Те, кто выжил в одиночку искали себе сожителей или просились к тем, у кого были свободные места.

В целом климат здесь был теплый. Нечастые дожди и кратковременные заморозки не доставляли особых неудобств. В озере обитала рыба, а в лесу бродили дикие животные, за счет которых мы и выживали. Также нам удалось спасти несколько сортов овощей и зерновые культуры, которыми теперь занимались фермеры. Пропитания хватало, чтобы люди не страдали от недоедания, а свежий воздух был полезен для здоровья, особенно после долгих лет обитания в среде, наполненной ядовитыми выхлопными газами, едкого дыма от взорванной неподалеку бомбы или токсичных отходов местных заводов.

Главой нашей деревни считался Совет. В него входило по одному члену семьи, основавших это место. Всего в Совете состояло пять человек. Они занимались всеми вопросами, касающимися благоустройства общины. Распределяли обязанности, следили за количеством добытых ресурсов и размерами собранного урожая. Решали конфликты, не давая тем разрастаться на все поселение. Также принимали новых поселенцев, блуждающих долгое время в поисках благоустроенных мест жительства. Совет проводил им тщательные допросы, чтобы убедиться в их целях пребывания на нашу территорию. Так было не всегда – несколько лет назад мы приняли троих мужчин, вооруженных до зубов, убеждающих всех, что оружие используется лишь для охоты и собственной защиты. Своими словами, приветливыми улыбками и душещипательными рассказами об уничтоженном родном городе они втерлись ко всем в доверие, не оставляя сомнений в своих намерениях. Но не прошло и месяца их проживания у нас, как они буквально слетели с катушек и перестреляли треть нашего населения. Тогда с их гневных криков мы поняли, что они бывшие военные, уволенные из армии за неподчинение приказам. Возможно наши правила, которые дословно гласили, что каждый должен ответственно относиться к своей работе, помогать ближнему и не вносить разлад в общество, послужили для них триггером. Основатели смогли разобраться с преступниками и казнили их в этот же день, но осадок и боль после трагедии до сих пор напоминали нам о той троице, стоило кому-то случайно забрести в нашу деревню. Поэтому только после основательного допроса, осмотра и изъятия всего оружия, мы позволяли кочующим остановиться у нас.

Нашу общину трудно было назвать цивилизацией, но крышей над головой, работой и трехразовым питанием был обеспечен каждый житель. Часть поселенцев трудились на ферме, занимаясь посадкой, уходом и сбором урожая. Другие работали в столовой, составляя недельное меню и следя, чтобы каждый получил свою заслуженную порцию ужина. Некоторые пытались создать из спасенных материалов и тканей более-менее удобную одежду, качество которой превозносило бы современные одеяния. Особо крепкие мужчины занимались строительством и ремонтом ветхих домов, возведенных на скорую руку неумелыми основателями много лет назад, которые в спешке пытались соорудить хоть какое-нибудь убежище. Также у нас есть пара целителей, присоединившихся к нам несколько лет назад, после четырех лет скитаний по лесам и знающих о лечебных свойствах большинства растений и водорослей. И как полагается для такой местности, мы не обошлись и без охотников и рыболовов.

После многолетней войны жалующихся на такие условия практически не было. Может кому и не хватало банального досуга для развлечений, телевизоров, мобильных телефонов и всего прочего, что было в прежней жизни, но то что мы имели сейчас было лучше той разрухи, что осталась позади. И возможно, когда-нибудь мир снова найдет ресурсы для создания электроэнергии, топлива, двигателей и остального, но пока мы настроены лишь на выживание и сохранение того, что есть.

– Сэмми!

Я сидела на маленькой деревянной скамейке в большой палатке, находящейся на территории фермы и сосредоточено перебирала ягоды черники, очищая их от лишнего мусора, как услышала голос своего друга Нила. Зная, где я могу находиться, он забежал внутрь, держа в руках две чашки, наполненных ароматным овощным рагу.

– Так и знал, что ты забыла про обед. – передавая мне в руки еду и присаживаясь на пол напротив, произнес он.

– Я слышала колокольчик, но решила сперва закончить работу. Спасибо. – чувствуя наступающий голод и улыбаясь, я забрала из его рук тарелку.

– Здесь еще две корзины. Может к вечеру только закончишь. Работа никуда не убежит, а питаться нужно вовремя. – поучительно сказал Нил, передавая мне несколько кусочков хлеба.

– Знаю, знаю. Полноценное и правильное питание – залог хорошо выполненной работы. – процитировала я слова одного из членов Совета.

– Не пропускайте завтраки, обеды и ужины, и вы всегда будете полны сил и энергии для реализации своих задач. – продолжил его речь Ник.

Смеясь над тем, что мы знали текстуально каждую речь всех наших основателей, потому как она не менялась уже много лет, мы не спеша доели по своей порции и позволили себе немного времени на отдых. День выдался особо жарким, солнце нещадно опаливало своими лучами все посадки, что фермерам сегодня потребовалось гораздо больше воды для полива. Я тоже работала на ферме, но в качестве помощника главы хозяйства. В основном мне давали не трудные задачи: подготовить овощи для столовой, пересчитать запасы зерновых культур, провести ревизию в амбаре. Но бывало, что и поручали такую работу, как сейчас – когда выдавался особо урожайный год, свободные руки никогда не бывали лишними, особенно если до этого я успела справиться со своими задачами.

Нил был у нас охотником. Нам обоим недавно исполнилось по двадцать одному году и в поселении мы жили уже добрых пять лет. Пять лет, как каждый из нас потерял своих родителей во время бомбежки в нашем городе. В тот вечер мы с одноклассниками решили посетить вечеринку одного из наших знакомых первокурсников художественной академии, что выпустился из школы на год раньше нас. Его дом находился на окраине города и только благодаря этому мы остались живы. Череда взрывов и густое облако дыма, нависшее над половиной города тогда прозвучала для нас смертным приговором. Мы с Нилом, зная, что наши родители остались дома, яростно рвались обратно, в надежде, что район, в котором находились наши дома, не зацепило ни одним снарядом, но этим надеждам не суждено было сбыться. Электричество и связь перестали работать в этот же вечер, поэтому связаться с полицией у нас не было возможности. Да и сомневаюсь, что органы правопорядка были в силах что-то предпринять. Поддавшись уговорам друзей, мы остались на ночь у первокурсника, а на утро добравшись до своих домов увидели лишь груду развалин, не оставляющих сомнений, что все, кто были внутри, навеки остались погребены под обломками.

В тот день шестнадцатилетний Нил стал сиротой, а в моем сердце все еще горел слабый огонек веры, что мой старший брат Эллиот тоже решил провести тот злополучный вечер вдали от дома, как бывало все дни прежде, и сейчас обосновался в одном из таких же лагерей беженцев. Несколько месяцев после трагедии мы бродили по лесам, питаясь собранными в спешке консервами, найденными ягодами и надеясь наткнуться на любое спасение. Но смысл был в том, что спасать нас было некому. Город опустел за несколько дней. В нем остались лишь мародеры, жаждущие наживиться драгоценностями, которые сейчас потеряли всю свою ценность, и отряд военных из соседней страны, прибывший добивать выживших после сброшенных бомб.

То время было для сущим кошмаром: потерянные и одинокие подростки, не умеющие за себя постоять – мы были легкой добычей для врагов. Блуждая по лесу, нам приходилось спать на деревьях, обвязывая себя веревками, пугаться каждого шороха и прятаться от каждого путника, встречающегося нам в лесу. Искать спасения в других городах было также бессмысленно, как надеяться выжить в нашем родном городе. Мы не знали, что делать дальше, куда бежать и остались ли на земле люди, готовые приютить и защитить незнакомцев. В сердце разрасталась огромная дыра с каждым прожитым днем, а скорбь по родным усиливала отчаяния и страдания. Но мы с Нилом были друг у друга. Лишь это помогло не свихнуться окончательно и двигаться вперед. И если раньше мы были просто одноклассниками и соседями, то сейчас – спустя все эти годы выживания – мы стали друг другу семьей.

– Вечером будет костер. Пойдешь? – вырвал меня из воспоминаний Нил.

– Наверно. Хочется немного развеяться. – окидывая взглядом оставшееся корзины ягод, ответила я.

– Полностью разделяю твое желание. Дикси мне шепнула, что в этот раз настойка у нее получилась волшебная. – замечтался друг.

– В прошлый раз она говорила также, а на утро половина народа не помнила, где провела ночь. – закатывая глаза, я припомнила события двухнедельной давности.

– Это ли не волшебство. – бархатно рассмеялся Нил.

Костер у нас устраивали раз в две недели, давая возможность местной молодежи расслабиться легкими настойками, приготовленных из забродивших ягод и устраивая танцы под живую музыку, сыгранную ребятами на самодельных музыкальных инструментах. Со стороны это все походило на старые народные праздники, посвященные началу лета или окончанию сборов урожая. В такие вечера мы действительно наслаждались окружающей атмосферой, забывая через что каждому пришлось пройти, чтобы почувствовать себя в безопасности и быть уверенными в завтрашнем дне.

– Оскар про тебя спрашивал. – отводя глаза в сторону, произнес Нил.

– Черт… Когда-же он сдастся… – вымученно пробормотала я.

– С виду он нормальный. Тебе не нравится? – перекатывая горсть черники из руки в руку, спросил парень.

– Не в моем вкусе. Слишком покорный. – поджала губы я.

– А кто в твоем вкусе? – поднял на меня глаза Нил и усмехнулся. – Уверенные и дерзкие?

– Не знаю, – я коротко рассмеялась и уже более серьезно добавила. – Но точно не такие как Оскар. Он готов прыгать вокруг меня на задних лапках и исполнять любые приказы. Но такое чувство, что внутри него есть что-то очень отталкивающе. Он одержим, а таких лучше обходить стороной.

– То есть тебе нужно противостояние? Накал страстей? Эмоциональные качели? – приподняв одну бровь, с легкой улыбкой перечислил друг.

– Нет… Не знаю. Это сложно. И к чему этот допрос? Давай лучше поговорим о тебе и, например, о Викки. – попыталась перевести стрелки.

– А что о нас говорить? Повеселились пару раз и все. На серьезные отношения никто не претендует. – отмахнулся Нил.

– Но тебе бы хотелось? Серьезных отношений? – выпытывала я из парня.

– Не знаю, – вздохнул он. – Ладно, я понял. Давай сменим тему.

Посмеявшись над тем, что загнали друг друга в угол, мы принялись обсуждать последнюю охоту, предстоящий костер и болтать об остальной ерунде. Так пролетел час и нам пришлось вернуться каждый к своей работе. Нил ушел в охотничий домик, разбираться с пойманной утренней добычей, а я, погрузившись в свои мысли, продолжила перебирать ягоды.

Так пролетел день. Услышав звон колокольчика, я помыла руки в навесном умывальнике, в который приходилось по несколько раз за день добавлять воды и поспешила в общую столовую. Людей собралось много, кто-то сидел за столами, занимая место для своих друзей и родственников, остальные же стояли в очереди, держа в руках пустые тарелки. Многие предпочитали ужинать в своих домах или на лужайках перед ними, как обычно делали мы с Нилом.

Почти пять лет назад, когда мы появились на пороге этого поселения, вместе с супружеской парой и их маленькой дочерью, которой на тот момент было девять лет, никто из нас не мог предположить, что найдем это замечательное место. В тот момент мы были полны отчаяния и тревоги и не сразу доверились Дереку и Мари, которые убеждали нас, что не причинят никакого зла. Но смотря на их дочь и на то, насколько аккуратно и доброжелательно они обращались к нам, пытаясь наладить контакт, решили все же довериться незнакомым людям, понимая, что такими темпами можем в конец одичать. После этого дня, мы не разу не пожалели о принятом решении. Основатели провели с нами серьезный разговор, накормили, поделились одеждой и выделили для нас отдельный дом, согласуя заранее с Дереком и Мари, что те возьмут нас под свое крыло. С их дочерью Люси мы подружились и пытались помогать во всем ее родителям. Дерек подался в строители, имея немалый опыт за плечами, а его жена из-за любви к готовке, устроилась в столовую помощником повара.

Увидев каштановую макушку своего друга в очереди, я пробралась к нему, извиняясь перед оставшимися позади людьми. Нил внимательно рассматривал огромные чаны за узкой деревянной стойкой, пытаясь угадать, какое блюдо будет на ужин. Я легонько тронула его за локоть, привлекая внимание и в этот момент кто-то по-хамски ткнул меня в плечо.

– Эй! Не видишь очередь? Со зрением проблемы? – спросил грубым тоном мужчина, перекрикивая общий гул столовой.

– Чед, успокойся. Я занимал. – процедил холодно Нил, обращаясь к мужчине с заросшей на пол лица бородой и лохматой рыжей шевелюрой.

Его грязная растрепанная одежда, ужасные манеры и скверный характер могли вызвать лишь отвращение, и я была рада, когда Нил, обняв рукой мою талию, поменял нас местами, ставя меня впереди себя. Я благодарно улыбнулась, на что друг подмигнул мне. Чед пробурчал в ответ что-то оскорбительное и злобно сверкнул маленькими глазами на Нила.

За три года тяжелой работы охотником, друг научился хладнокровию и на такие выпады со стороны коллег отвечал равнодушием и спокойствием, заранее предотвращая возможную потасовку. В целом люди были здесь адекватные, доброжелательные и мирно относились к таким вопросам, беспрепятственно пропуская вперед тех, кому заняли место, зная, что без еды никто не останется. Но были и такие как Чед, которые думали, что за выполненную работу их должны обслуживать как в дорогом ресторане, отдавать им самые лучшие куски мяса, а после кланяться в ноги, забывая при этом, что здесь все равны.

Получив долгожданную порцию ужина, мы переместились к нашему дому, устраиваясь на траве под большим дубом. Солнце клонилось к горизонту, постепенно скрываясь за самой высокой горой. Вечерняя прохлада ласково обдувало уставшее от жары тело, а по воздуху разносилось хоровое пение мелких насекомых.

– У тебя не будет проблем на работе? – беспокойно спросила я.

– А должны? – нахмурил брови Нил. – Из-за Чеда?

Я покивала в ответ, думая о перепалке в столовой.

– Нет, – улыбнулся друг. – Он давно на меня зуб точит, но к активным действиям переходить боится. Возраст уже не тот, да и стреляю я лучше него. На охоте он постоянно медлит, а пуская стрелы – часто промахивается. И обычно в такие моменты его добыча достается мне. – лучезарно улыбнулся Нил.

– Он выглядел разозлившимся.

– Не переживай. Он мерзкий тип и любит отпускать сальные шуточки в сторону одиноких девушек. Марк уже делал ему несколько предупреждений, так что, думаю, это вопрос времени, когда его выпрут из охотничьего клуба.

– Работа без него будет спокойнее? – я поморщилась, вспоминая его гневный взгляд.

– Определенно.

Не торопясь, мы поужинали наивкуснейшим тушенным кроликом, пойманным ребятами ранним утром и разошлись по комнатам готовиться к костру. Мне нравился наш дом – деревянное сооружение с тремя спальнями, небольшой прихожей, коридором и уборной. В силу обстоятельств, бани у нас было две на всю деревню – женская и мужская, которые затапливали каждый вечер после ужина. Но совсем недавно Совет принял решение, что в порядке очереди к каждому дому будет пристроены своя купальня. Благо, рабочей силы на это хватало и вопрос оставался лишь в средствах для реализации данной задачи. Мало кто хотел рубить деревья, которые служили убежищем для зверей, а заодно и нашим кормильцем, но численность населения постепенно вырастала. Поэтому приходилось идти на жертвы, создавая более удобные условия для существования.

Я стояла в нашей общей с Люси комнате, пытаясь отыскать более-менее сносный наряд для предстоящего костра. Помещение было небольшим, но уютным: две кровати с противоположных сторон, две тумбочки и шкаф для одежды, вполне помещающий в себя наряды двух человек. Половина вещей износилось, а те, что были в хорошем состоянии, больше походили на униформы и рабочие костюмы. Наконец, мне удалось найти легкий сарафан на бретельках темно-зеленного цвета с росписью мелких белых цветов на подоле. Достав из прикроватной тумбочки похожую на узор платья заколку, которую мне подарила Люси на прошлый день рождения, я скрепила за головой несколько передних прядей, создавая подобие праздничной прически. Посмотрев в приклеенное к дверце шкафа зеркало, я увидела молодую девушку со светлыми, длинными, слегка вьющимися волосами, миндалевидными зелеными глазами и слишком наивной улыбкой, идущей в разрез с моим истинным характером. Милое приталенное платье чуть выше колена и парадные босоножки, которые надевались строго на праздники, завершали образ золушки, заменяющей деревенскую трудягу. Косметикой я особо не пользовалась (спасибо родителям за длинные ресницы), но слегка пухлые губы привыкла окрашивать в бледно-розовый оттенок, который также использовался только в особенные дни.

Сквозь приоткрытое окно до меня донеслись веселые разговоры нескольких человек, проходивших мимо нашего дома и спешащих к началу мероприятия. Я выскочила за дверь и столкнулась с Нилом, закрывающим за собой спальню, находящеюся напротив моей. Он был в черной, чуть выцветшей футболке и в синих потертых местами джинсах, но выглядел, на удивление, стильно. Темно-серые глаза рассматривали меня немного дольше обычного, а полные губы сложились в добрую ухмылку.

– Выглядишь прекрасно. – тихо произнес Нил.

– Спасибо. Ты тоже, – непонятно из-за чего нервничая, ответила я. – Где ты взял джинсы?

– Совершил выгодный обмен с Оливером. Он очень настойчиво просил меня научить его секретам охотничьего дела. – улыбаясь, объяснил друг.

– Видимо, обучение ему понравилось. – с ответной улыбкой сказала я.

– Еще бы. На прошлой неделе он выследил кабана. И теперь меня назначили его наставником.

– Так тебя можно поздравить с первым учеником? – порадовалась я за друга.

– Наверно. Если бы он еще поменьше болтал во время вылазок. – с вымученной улыбкой произнес Нил.

Посмеявшись мы покинули дом и двинулись на берег озера к самому эпицентру веселья. Вокруг большого костра плясали девушки в летних сарафанах, манящими улыбками завлекая парней присоединиться к ним. Искры, отлетающие от языков пламени, казалось, совсем не беспокоили радостную молодежь. Уставшие от каждодневной работы и отпустившие все свои тревоги и переживания, они отдавались во власть живой музыки и пьянящей ягодной настойки. Зрелище было захватывающим, и я не могла отвести от них взгляд, борясь с желанием остаться наблюдающей или прибиться к танцующим. Рядом со мной возник Нил, протягивая деревянный стакан, наполненный сиреневой жидкостью.

– Спасибо. – улыбнулась я, повысив голос на октаву.

– Отдыхай. Я пойду поздороваюсь с ребятами. – указав в сторону нескольких парней, смотрящих на веселящихся девушек, произнес Нил.

Я кивнула, пробуя напиток на вкус. На языке растворились терпкие вкусы нескольких ягод, растекаясь по венам и принося мгновенное расслабление. По крепости я поняла, что не стоило увлекаться настойкой, рискуя потерять контроль над сознанием. Дикси вновь сотворила что-то, как она выражалась, волшебное, от которого легко забыться во времени и пространстве. Держа в руках стакан с дурманящей жидкостью, я направилась к костру, легко чувствуя направление музыки. Отпуская все лишние мысли, двигаясь в такт звучащих барабанов, я заняла место между двумя девушками и принялась кружиться с ними в танце вокруг жаркого пламени. Мысли туманились, и я позволила себе забыть о прошлом, настоящем и будущем. Плавные движения тела и каждый глоток цветной настойки поглотили мое состояние, даря безмятежность и блаженство.

Чьи-то теплые, крупные руки опустились на мою талию, следуя направлению моих движений. Я повернула голову, думая, что увижу Нила, но перед глазами появилось другое лицо. Русые волосы, карие глаза и мнимо невинное выражение лица. Оскар. Стакан полетел вниз и резко почувствовав дискомфорт, я попыталась отодвинуть его руки со своего тела. Но встречный пьяный взгляд, давал понять, что отходить он не намерен.

– Расслабься, Саманта. Давай потанцуем. – заплетающимся языком произнес парень, осмелев от выпитой настойки.

– Нет. Оскар, отпусти меня. – возвращая ясность ума, твердо ответила я.

– Почему ты всегда такая недоступная? – начал злиться парень, усиливая хватку своих рук.

Не успев ответить, я увидела появившегося ниоткуда Нила, который рывком оттащил от меня Оскара и сквозь сжатые губы, сурово бросил ему:

– Ты не знаешь значения слова «нет»? Еще раз распустишь руки, лишишься их.

Словно отрезвев за секунду, он побледнел и бормоча слова извинений бросился подальше от нас. Я смотрела ему вслед, думая о том, насколько градус мог изменить его поведение и обнажить истинные намерения.

– Ты в порядке? – мягко поинтересовался Нил.

– Да. Все хорошо. Просто не ожидала от него таких действий.

– Думаю, его надоумили дружки. – кивнул в сторону хохочущих друзей Оскара.

– Придурки. – ответила я, рассматривая парней из бригады столяров.

– Хочешь домой или еще потанцевать? – осторожно спросил друг.

– Я бы потанцевала еще. Ты не против? – протянула ему руку.

– Если дама приглашает, кто я такой, чтобы отказываться? – усмехнулся Нил, хватая меня за ладонь и утягивая в сторону костра.

Держась за руку Нила и сделав несколько оборотов вокруг себя, я прильнула к другу, устраивая ладони на его плечах. Он опустил свои прохладные, немного грубые от труда руки мне на талию, аккуратно задавая темп движений под музыку. Снова расслабившись в правильных руках, я почувствовала настоящую свободу и отдалась этим эмоциям. Ощущение безопасности укутало меня в кокон и позволило отпустить все напряжение, появившееся из-за недавней стычки с Оскаром. Постепенно барабаны сбавляли ритм, меняясь со струнными инструментами, делая мелодию более медленной. Нил привлек меня ближе, полностью возвращая себе контроль в танце и продолжил плавные покачивания из стороны в сторону. От половины выпитого стакана, голова кружилась, а тело исходило жаром. Мое лицо было на уровне шеи друга, а тяжелое дыхание касалось открытой кожи возле края футболки. Подняв голову, я увидела взгляд Нила, направленный на меня. В серых радужках сверкал отражающийся свет пламени, а расширенные зрачки будто заглядывали прямо в душу, безмолвно внушая обещание заботиться и оберегать.

Внезапно со стороны послышался чей-то крик. Магия момента была потеряна, и мы отодвинулись друг от друга, оглядываясь в поисках источника звука. Музыка стихла. Несколько человек пытались рассмотреть что-то в лесу, остальные подняли головы к ночному небу.

– Там что-то пролетело! – воскликнул кто-то из парней, показывая на гору слева от нас.

Услышав его слова, все обернулись в сторону возвышенности и замерли в ожидании чего-то, сами не понимая, чего именно. Из ближайшего дома к нам спешил Марк – член Совета и глава охотничьего клуба. Немного заспанным вид и помятый хлопковый костюм-пижама, давали понять, что испуганные крики вырвали его из царства Морфея.