О драконах и тенях: расстановка фигур

– Надеюсь, что это того стоило, – тем временем проворчал парень и протянул наставнику футляр и фильтрующую маску. – Я освобожу ваше расписание на сегодня.

– Не мог бы ты умолчать ещё и об этой встрече? – напоследок попросил Арихар. – Не хочу, чтобы от нас ждали чего-то грандиозного.

– Будет сложно, наставник, – тяжело вздохнул Нун, предвидя трудности, с которыми ему придётся столкнуться ради старого титанида.

– Хотя бы до моего возвращения…

Если бы он только знал, насколько легкомысленными были его слова.

Последний полёт белой вороны. Глава 2

Дракон действительно оказалась не готова к чудесам Плетения, со звериной осторожностью проходя через окутанный туманом диск портала, открытого прямо к гнезду. Её почти детская реакция забавляла как самого титанида, так и его ученика – скованному правилами этикета парню едва удавалось сдерживать смех. Юнец, что с него взять… Но, с другой стороны, маг тоже оказался застигнут врасплох, с той лишь разницей, что увиденное никак не располагало к веселью. Он не ожидал, что картина будет такой удручающей, отчего ему, подчиняясь тем же правилам, приходилось прикладывать много усилий, скрывая собственное разочарование. И вот сюда его так настойчиво тянуло чутьё?! В тот момент порыв, впервые испытанный при виде летящего вдалеке дракона, начал казаться издёвкой судьбы и признаком неумолимой старости.

В прошлом огромные рептилии Делиш Ден ревностно не пускали чужаков в свои гнёзда, и всё же у Арихара и его коллег имелись определенные ожидания, подкреплённые наблюдениями за огромными рептилиями с других планет. Даже у них в гнёздах имелись элементы быта с ярко выраженной склонностью к собирательству, но вместо этого титанида провели через почти пустую разветвлённую сеть пещер. Большие пространства и соединяющие их широкие проходы – единственное, что могло бы говорить о живущих здесь драконах. Каждая пересеченная полость была пронизана холодом, пусть не таким сильным как снаружи, и являлась почти копией предыдущей: стены покрывал толстый слой льда, часто в центре имелось нагромождение обычных камней, свод обязательно усеян скоплениями небольших кристаллов непонятного происхождения, излучающих тусклый свет, а под ногами хрустела ледяная крошка. И за этой внешней пустотой маг не увидел главного – присутствия самой стаи. На протяжении немаленького пути им ни разу не встретились другие особи, но от навалившихся на титанида тяжёлых эмоций не возникало ни малейшего желания уточнить: то ли гнездо действительно в запустении, то ли хозяева пещер сторонятся чужака? Его сопровождающая, тем временем, всю дорогу что-то рассказывала. Её вторая форма сильно диссонировала с обликом гнезда, отчего при взгляде на дракона будто становилось ещё холоднее, чем было на самом деле. Впрочем, будь разочарование ис’Карима не так сильно, он возможно чуть более внимательнее слушал дракона и тогда уловил заложенную в существование гнёзд суть. К сожалению, стереотипы сыграли с Арихаром злую шутку, а из всего сказанного сознание зацепилось лишь за слова о старшей матери – она не могла принимать вторую форму.

«И как тогда будет протекать наше общение?! – зло подумал маг, окончательно разуверившись в важности своего визита к инеистой стае. – Похоже, ученики всё же были правы…».

Но, к своему удивлению, он ошибался.

Его привели в пещеру с высоким, обильно усыпанным бледно-голубыми кристаллами сводом и огромным, будто бы спящим драконом, чьё массивное, покрытое белой чешуёй тело невольно приковывало к себе всё внимание и вызывало чувство восхищения, ведь за прожитые годы титаниду ещё ни разу не доводилось видеть таких рептилий и тем более столь близко. Но тусклого света оказалось недостаточно, чтобы удовлетворить его любопытство, и ноги, повинуясь порыву, сами подвели его к рептилии почти вплотную.

«Рада нашей встрече, – прозвучало у мага в голове и он, сам того не желая, дёрнулся, попятившись. – Знай: в этой форме я могу общаться только песнями».

Дракон открыла глаза и, изогнув длинную шею, высоко подняла морду, глядя на чужака сверху вниз, отчего любой из его вида засомневался в принадлежности к высокой расе, настолько маленьким почувствовал себя Арихар рядом с ней. При других обстоятельствах титанид посчитал бы такой жест оскорбительным, но неспешные движения матери гнезда, наоборот, показались ему грациозными и величественными, а «голос» снисходительным. Можно сказать, что он был очарован моментом, отчего с трудом верилось, что собеседница поступила так, лишь из желания показать превосходство.

– Песнями? – переспросил ис’Карим, пряча за вопросом растерянность.

«Следуя воле, магия становится разной, – последовал медленно-тягучий ответ. – Знай: наши песни возникли раньше слов».

В следующее мгновение дракон вытянула шею, приблизив морду к титаниду. Как и у всех альбиносов, её глаза были красного цвета, но такого завораживающего оттенка, который он прежде никогда не видел у живых существ. В тот момент они оценивали друг друга. Мать гнезда ожидала, что чужак будет также настойчиво любопытен, как и за пролетевшие полтора года, вот только, к её удивлению, титанид не спешил прерывать тишину.

«Неужели у тебя больше нет вопросов?» – прозвучало у него в голове, и раздражение комом подступило к горлу. В ровной, тягучей подобно смоле фразе никак не угадывались интонации, отчего приходилось решать почти наугад: двигал ли драконом интерес или так она выражала тревогу?

– Есть, – ответил Арихар и принял решение быть откровенным, даже если следующие слова заденут собеседницу. – Но я разочаровался тем, что видел по пути к вам.

«Верно, ты не мог не заметить… – короткая пауза воспринималась как тяжёлый вздох. – Жизнь в гнёздах рано или поздно угасает, – дракон снова подняла морду и посмотрела в сторону сети пещер за его спиной. – Иногда это происходит быстро, как задутое пламя, а иногда – медленно, подобно утекающей воде. Знай: такой исход неизбежен, если не пытаться что-то сохранить».

– Звучит так, словно вы сдались, – мягко прокомментировал маг, стараясь, чтобы в словах не звучало осуждение.

«Со стороны многое выглядит иначе, – возразила рептилия и снова взглянула на него. – Знай: мы, даршаи, появляемся на свет из сосуда, порождённого парой. Появляемся, когда сами того захотим, но, пока сосуд цел, мы спим, слушая песни матерей, запоминаем и учимся…».

– Песни подобные той, что я слышу сейчас? – подловив момент, уточнил Арихар, хотя его больше интересовало, зачем она вообще рассказывает такие детали.

«Да, – и в следующее мгновение титанида накрыла волна одобрения, а вокруг будто бы потеплело, – ты понимаешь. Матери поют нам о мире: что в нём происходило в прошлом и что происходит сейчас, поют о том, как нужно жить в стае и за её пределами, почему нужно возвращаться в гнёзда, – дракон замолчала, пока её массивное тело пришло в движение, поднимаясь на лапы. – Мои матери много пели детям о тайнах и как их сберечь. Куда реже они пели о важности стаи, потому жизнь в этом гнезде затухает, а нас, несущих белую чешую, осталось мало».

– Ни одна тайна не стоит того, чтобы сознательно поставить свой вид под удар, – нахмурился маг, слова огромной собеседницы казались ему дикостью, но от них ему стало тревожно.

«Мои предшественницы рассудили иначе, потому я тебя и пригласила, – дракон осторожно развернулась и двинулась дальше, вглубь пещеры, к ранее перекрытому её телом проходу. – Пойдём, хочу, чтобы ты увидел всё своими глазами».

Титанид едва поспевал за её медленными шагами. Испорченное разбитыми ожиданиями настроение так и оставалось мрачным, но огромная рептилия смогла подобрать нужные слова. Порой и тусклой искры любопытства достаточно, чтобы двинуться вперёд, напомнил он себе. Впрочем, следом мага посетила не лишённая рационального зерна мысль: что же такого хранят в тайне доверчивые драконы? Спустя несколько минут ответ заставил Арихара застыть в ужасе.

Ис’Карим никогда не видел хлодию настолько близко, в прошлом протокол обязывал держаться его на безопасном расстоянии, проводя расчёты и строя транспортные тоннели в тылу, а потому познания титанида о внешних признаках жуткого явления ограничивались лишь показаниями очевидцев, среди которых имелась пара изображений с нечёткой картинкой. Когда дракон попросила остановиться у самого входа в пещеру, он не сразу понял, на что смотрит. Осознание было подобно удару, маг словно в живую снова услышал наполненные страхом признания и сам проникся этим липким чувством, желая убежать от инеистого гнезда куда подальше, а лучше и вовсе уничтожить, но его тело буквально отказывалось двигаться.

«С тобой всё в порядке? – прозвучал голос дракона в голове, а слева показалась её морда. От неожиданности и нахлынувших эмоций Арихар удивительно резво дёрнулся, неуклюже влетев в невидимый барьер. Впрочем, нет, холодная на ощупь, преграда походила на полимер поразительной чистоты. – Прошу, – тем временем продолжила рептилия, – будь осторожнее, создавать такой лёд очень сложно».

– Лёд… – задумчиво повторил титанид, он попытался сфокусироваться на преграде, но взгляд каждый раз проходил сквозь неё и падал на фиолетовые скопления кристаллов неправильной формы в дальней части пещеры. Отчего-то визуальный контакт с хлодией вызывал у него нарастающие страх и панику.

Но в то же время, кое-что не сходилось, и осознание наличия расхождений удивительным образом давало Арихару точку опоры, позволяя рассуждать, а не бездумно действовать на инстинктах. Очевидцы, с которыми магу доводилось беседовать лично, описывали течение Кристаллической чумы одинаково: растущие подобно цветам мутные хрустальные скопления и чем больше они становились, тем насыщеннее был их оттенок, но ровно до того момента, пока их масса не становилась критической, резко темнея, а само скопление взрывалось, усеивая большую территорию осколками, и процесс начинался заново. Свидетели в унисон также рассказывали о другом: взглянув на кристаллы хлодии, не было страха подобного тому, что сжимал горло титаниду, зато возникало сильное желание прикоснуться к ним, после чего и начиналась ассимиляция.

– Как долго он находится здесь? – выдавил из себя Арихар, посмотрев на дракона в попытке отвлечься. Казалось, её взгляд тоже прикован к хлодии и вид кристаллов явно не вызывал у рептилии дискомфорта.

«Неужели она не испытывает того же страха?» – успел удивиться маг.

«Когда я ещё спала в сосуде, мои матери пели, что в далёком прошлом небо окрасилось огнём дважды, – к своему стыду, дракон не могла дать собеседнику четкий ответ, поэтому ей пришлось пуститься в объяснения издалека. – В первый раз на землю падали огромные камни, природа бушевала в агонии, воздух стал тяжёлым, а те даршаи, кто жил без покровительства гор, исчезли вместе с гнёздами. Знай: мы не ведём летописи подобно вам. В те времена никто из нас ещё ничего не умел, но именно трудности научили даршаи петь. Мы дарили песни небу, взывая к защите, и когда горящие камни начали падать во второй раз, оно посерело, принимая на себя удары. А затем мы пели изрытой земле, чтобы та быстрее покрылась зеленью, одаривая в ответ пропитанием и комфортом…».

Титанид слушал дракона и успокаивался, хотя от сказанного в голове крутился вихрь мыслей. Там, на орбите, его виду многое на этой планете казалось странным, почти мистическим, и вот, после откровений матери гнезда, кое-что обрело смысл. Он едва не рассмеялся от посетившей догадки, которая в виду внешней абсурдности не укладывалась в логику участников экспедиции: кристаллическая пыль в атмосфере не являлось аномалией, она была создана самими драконами. Именно так им удалось выжить в ассимилированном секторе.

– Удивительно, – прошептал Арихар, его восхищение одновременно адресовалось и признанию собеседницы, и собственным выводам. – Какое простое решение, не изящное, зато эффективное.

«Ты и это понял… – титанида снова накрыла волна одобрения. – Но оно кажется тебе простым только здесь и сейчас. Тогда нам было трудно».

– А ведь, верно, – будто опомнился маг, вспоминая ранее сказанные слова, – нельзя научиться чему-то на пустом месте.

«Нам до сих пор это тоже кажется странным, – прозвучал в голове голос рептилии и после она с шумом выдохнула, отчего в проходе, где они стояли, стало холоднее. – Знай: у меня нет объяснений – мои матери о них не пели».

– Возможно они не знали ответов, – пожал плечами Арихар.

«Может и так, – не стала отрицать дракон, замолчав на пару мгновений. – Но знай: мы научились петь между первым и вторым бедствием, а его, – она посмотрела на кристалл хлодии, – нашли уже после, когда воцарилась гармония».

– Получается, ваша орбитальная защита не идеальна, – титанид тоже тяжело вздохнул, понимая, что находится в шаге от очередного разочарования.

«Какие сложные слова, – упрекнула его дракон, будто бы говоря, что ничего не поняла, но так не дала ему времени на объяснения. – Знай: сейчас ты смотришь не на корни, а на побеги».

И хотя сам маг благодаря влиянию Плетения старался не использовать аллегории, важный смысл сказанного от него не укрылся: странной формы фиолетовый кристалл за ледяной стеной являлся лишь следствием, а настоящий источник хлодии находился где-то ещё. Видимо, за пять полных лет участники экспедиции, в том числе и он сам, непозволительно расслабились, но осознание ошибочности утренних выводов Арихар принял на удивление легко и то ли дело было в возрасте, неожиданно почувствовав себя слишком старым для бурной суеты, то ли тягучий голос дракона на него так повлиял, отчего им завладела непоколебимая уверенность – у них ещё есть время, хотя и тратить его впустую не стоит.

– Вы же понимаете, что он опасен, – констатируя, титанид небрежно махнул в сторону кристалла. – Стае нужно покинуть пещеры, а ещё лучше – гору.

«Знай: ты не первый, кто даёт такой совет, – последовала короткая пауза, а дракон снова выдохнула холодом. Было видно: чем больше она говорила, тем тяжелее становился рассказ. – Те из нас, кто оказался слаб духом и покинул гнездо, чтобы влиться в другие стаи, схожими словами пытались переубедить моих матерей. Но они не стали слушать, и потому что тогда, что сейчас мы не можем уйти. Чувство вины перед ними приковало остатки стаи к этому гнезду».

– Вины перед кем? – не понял ис’Карим.

«Приглядись», – сразу последовал совет.

Мать гнезда явно не собиралась давать прямой ответ и это ещё сильнее раздражало титанида. Впрочем, Арихар понимал, что она поступает так не из злого умысла. Дракон привыкла заботиться и учить, специально говоря неспешно, выделяя важные тезисы и пускаясь в не совсем уместные пояснения, словно видела в нём ничего не знающего ребёнка, будучи отчасти правой. Крошечное оправдание немного скрашивало тот факт, что ему пришлось заставить себя обернуться.

Взгляд упрямо тянулся к злополучному кристаллу, мага то и дело накрывало волной страха, сильно отвлекая от задачи и создавая иллюзию бесконечно тянущегося времени. Первые минуты Арихар был уверен, что перед ним такая же пустая пещера, как и те, что остались где-то позади, но постепенно глаза замечали отличия: здесь находилось больше ледяных скоплений, часть из них казалась сломанными, а осколки разбросанными, стены и свод покрывал обманчиво пушистый иней, но, когда он уже собирался сдаться, наконец-то заметил несколько огромных яиц – белый цвет скорлупы делал их крайне непримечательными. И верно, успел подумать маг, ради кого ещё можно остаться вблизи с таким опасным соседом?

– Это… кладка? – заинтересовался Арихар, его вниманием завладели яйца, а раздражение и хлодия отошли на второй план.

«Благодаря этой части гнезда моя стая выжила, когда небо окрасилось огнём в первый раз. Мы оставляли здесь спящее потомство, уверенные в абсолютной безопасности пещеры, – последовала долгая пауза, дракон подняла морду, всматриваясь в фиолетовый кристалл. – Одна из моих матерей принесла его в себе. Знай: младшие матери постоянно летают вокруг гнезда, далеко или близко, в поисках того, о чём можно будет спеть. Я не знаю, где она его нашла, но верю, что мать не понимала опасности камня. И, в конце концов, последняя песня сделала её такой».

– Хотите сказать, что это дракон? – удивился титанид, взгляд непроизвольно метнулся к скоплению хлодии. В тот момент его смятение было так велико, что он почти не ощутил страха.

«Даршаи, – тем временем поправила собеседника рептилия. – А точнее несколько. Спасая сосуды, те из нас, кто случайно касался его, сливались с камнем в один большой кусок, и он рос, – титанида накрыла волна неприязни и только тогда он обратил внимание, что дракон говорила о кристалле так, будто у него не имелось названия. – Рос медленно, но неотвратимо. Мы создавали ледяные преграды, но они оказались слишком хрупки, хотя и подарили нужное время.

– Как же тогда вы его сдержали? – ещё сильнее удивился маг.

«Никак», – призналась мать гнезда.

– Да быть такого не может! – не поверил Арихар, его захлестнул гнев, заставив резко развернуться. Всего на мгновение он забыл, что драконы не умеют врать.

«Знай: в какой-то момент он сам перестал расти, – рептилия посмотрела на титанида. – Когда этот камень уснул, большая часть потомства была спасена, но тех, кто находился к нему слишком близко, матери решили не трогать. В то время даршаи все как один были слишком большими и слишком глупыми».

– Но ведь потомство не погибло? – уточнил маг. – Иначе бы вас не мучило чувство вины.

«Верно, эти спящие дети каким-то чудом ещё живы, мы поём им о мире и успокаиваем, не позволяя проснуться. Мои предшественницы винили себя за непростое решение. Я же из тех, кого спасли, и моя вина перед ними ещё тяжелее. Пока они видят сны, мы не можем их бросить».

– А если я их извлеку? – предложил Арихар, в его голове возник весьма дерзкий план. Но собеседница лишь наклонила морду набок, как бы говоря, что не понимает о чём идёт речь. – Перенесу отсюда, – поясняя, он указал на яйца, – туда, – а затем ткнул пальцем в сторону пещеры позади дракона.

«Ты правда можешь так сделать?», – после непродолжительной паузы спросила рептилия.

– Но мне понадобится помощь, – посчитал нужным предупредить титанид и его накрыло волна недовольства. – Я слишком стар и неповоротлив, мне потребуется пара резвых рук. А ещё техника для точных расчётов – ваша эвакуация потребует очень тонкого подхода.

Дракон надолго замолчала, а ему оставалось лишь терпеливо ждать, гадая, что твориться в её голове. В конце концов, было логично сомневаться в заманчивом предложении от представителя тех, кто обманом вторгся на земли северного континента. Вотэрим, Вулфат и проложенный между ними путь паломников, пролегающий очень близко от важного для инеистой стаи места – всё это было вескими аргументами в пользу недоверия. Но маг был уверен: она всё равно согласится, потому что ему удалось надавить на её уязвимое место.

«Хорошо, – подтверждая ожидания титанида, произнесла рептилия. – Если ты нам поможешь, это место перестанет нас удерживать. Тогда мы заполним гнездо самым крепким льдом и похороним его вместе с камнем, – она снова ненадолго замолчала, подыскивая себе оправдание. – Земли под небом Делиш Ден велики, у нас получится найти себе новый дом…».

В тот момент Арихар не подозревал, что подаренная дракону надежда станет ему самому спасением.

Последний полёт белой вороны. Глава 3

Отведенные титаниду в Вулфате апартаменты встретили Арихара приятным теплом, чувством лёгкости в теле и… пустотой. Другой пустотой нежели в гнезде, но вид некогда привычного минимализма сильно давил на восприятие, отчего в мыслях ис’Карим начал проводить странные, а главное – неприятные параллели. На самом деле он делил положенную ему по статусу четверть сектора с учениками, часто используя таланты молодых не по назначению, ведь их расторопность в значительной степени компенсировала недостатки старого тела. Вот только именно сейчас никого из них не оказалось поблизости. «Издержки», – в прежние времена отмахнулся бы маг, но воспоминания о запустении в инеистой стае попросту не желали отпускать. Ещё минуту, или даже две, он стоял посреди приёмной не двигаясь, прежде чем вспомнил, где находится и что ему предстоит сделать.

– АИП! – требовательно позвал титанид.

В следующее мгновение на расстоянии вытянутой руки буквально из ничего сгустилось золотистое облачко размером чуть больше ладони, из которого сперва вынырнул прозрачные шар, а затем мягко опустился на пушистую массу. Эта разработка была не нова и когда-то Арихар слышал, что создатель адаптивного информационного помощника любил красочные появления и зрелищные эффекты. На родной планете титанидов энергонеприхотливый АИП считался чем-то вроде детского развлечения, но здесь, на Делиш Ден, разработка получила второй шанс, сильно скрашивая сопровождающие экспедицию лишения. Помощник функционировал благодаря ауре Плетения, которую распространяли на внутренние помещения обоих научных комплексов преобразующие башни. По той же схеме в крепостях исправно работали лаборатории и другая техника без прямого подключения к энергоносителю. Экономия ресурсов и иллюзия комфорта сделали так, что титаниды, в том числе эшнэ, предпочитали не покидать Иллакеш и Вулфат. Но у такой удобной технологии была и обратная сторона – она плохо влияла на низкие расы, отчего подопечные старались оставаться полезными за пределами научных комплексов, делая их пустыми и создавая нехватку рабочих рук.

– С возвращением, ис’Карим, – наполненным мелодичным перезвоном голосом произнёс магический конструкт. Титанид чуть поморщился, всё-таки его отсутствие не осталось незамеченным. – Вас что-то интересует?

– Где все мои ученики?

– Согласно пункту о взаимопомощи между научными и техническими командами, – пустился в объяснения АИП, – они задействованы архивом для систематизации в рамках подготовки к открытию канала связи.

Арихар едва не застонал. Прошло от силы пара часов с визита нежданной гостьи, а ему казалось, что это произошло вчера и вся суета должна была уже прекратиться.

– Сообщи старшему ученику, что он мне нужен, – приказал маг, глазами выискивая свой терминал. – И аннулируй запрос на его участие в подготовке.

– Уведомляю, что такой шаг понизит общий рейтинг научной команды и сильно испортит вашу репутацию, ис’Карим.

– Знаю, – вздохнул титанид. – Приступай.

– Сделано! – почти сразу оповестил конструкт. – Вам нужно что-то ещё?

– Материализуй мой планшет…

Разъярённый Нун ворвался в приёмную в тот момент, когда наспех составленный запрос титанида, к его собственному удивлению, был одобрен, и он как раз вчитывался в строки ответного письма, испытывая смесь радости и недоверия. События складывались как-то слишком удачно, отчего подозрения, даже абсурдные, рождались едва ли не на пустом месте.

– Вы хоть представляете, как испортили свою репутацию?! – плохо сдерживая эмоции, возмутился старший ученик. Несколько мгновений он стоял в открытом проёме, будто успокаиваясь, и только затем двинулся к наставнику.

– Ты слишком зациклен на мелочах, – безучастно отозвался Арихар, дочитывая письмо до конца.

– Эти так называемые мелочи сильно отразятся на будущем всей научной команды, – не согласился парень, хотя в тот момент откровенно кривил душой. На самом деле его заботил только собственный карьерный рост и насколько просчеты наставника на него повлияют.

– Отправляйся на склад и забери мой запрос, – титанид протянул парню планшет с выведенным на экран списком.

Переведя взгляд с наставника на отображенные столбцом названия, Нун злился. Работа в архиве пусть и изматывала, но даже так казалась глотком свежего воздуха: медитативная, не требовала бегать туда-сюда, придумывая на ходу оправдания для внезапно появившегося начальства и просто любопытных. Время от времени ему жутко хотелось сбежать от старого мага и его странных поручений куда подальше и только не угасающий интерес удерживал парня от решающего шага.

«Портативный выжигатель высокой мощности, световой измеритель расстояния, универсальный анализатор, два планшета со специальным расчетным модулем, малый энергоноситель…» – значилось в списке. И хотя в пояснительной графе было указано «полевой эксперимент», ученик засомневался в искренности запроса. В прошлом ему приходилось часто сталкиваться с таким набором, когда комплекс спасителя наставника обострялся и тянул за собой всю команду.

– Решили эвакуировать инеистую стаю? – в шутку поинтересовался парень, ведь набор действительно часто использовался в спасательных миссиях для точной настройки транспортного тоннеля.

– Угадал, – одобрительно кивнул Арихар.

– Что?.. – он вскинул на мага удивленный взгляд, находясь в шаге от пугающей мысли.

– Не трать время, – поторопил его наставник, добавив. – И надень что-нибудь тёплое, там на удивление холодно.

– Берёте меня с собой? – молодой титанид был на мгновение ослеплён возможностью отличиться в переговорах с драконами, пусть на вторых ролях, зато его имя наконец-то запомнят и перестанут называть только «сыном Арихара».