Я тебя слышу

Глава 4

Что ж, пальцем на меня никто не показывал, не пялился, – уже хорошо. Одногруппников больше интересовала вчерашняя тусовка в кафе, чем какая-то я. Парни с девчонками болтали и смеялись уже как лучшие друзья, как будто и не вчера познакомились. Они улыбались, а во взглядах искрилась радость. Меня же они встретили короткими кивками и отвернулись.

Оставалось только кусать губы от досады. Пропустить вчерашнее мероприятие было стратегической ошибкой. Теперь я для остальных никто – типичная молчаливая одногруппница.

Отщепенец.

– А где Котова? – спросил кто-то из ребят.

Алисе, в отличие от меня, и не нужно было присутствовать, за ней и так потянутся. О ней вот вспомнили. Моё же имя вряд ли хоть кто-то запомнил.

А ещё я сегодня так и не смогла заставить себя надеть второй аппарат.

– Привет, Майя!

Я уставилась на Ярослава. Он придерживал рюкзак на плече и всматривался в нашу толпу, определённо кого-то выискивая. С каждой секундой его лицо выражало всё большую степень озадаченности, потому что он не находил ту, которую искал. Тоже пожаловал по Алисину душу.

– Что? – Парень заметил моё изумление.

Смутившись от того, что он заметил, как долго я на него смотрю, я откашлялась.

– Ты назвал меня по имени.

– Да… – Ярослав внимательным взглядом обвёл моё лицо. – Тебе не нравится твоё имя? Могу называть по-другому, как скажешь.

– Дело не в этом. – Я тряхнула головой, чтобы короткие волосы скрыли мои пылающие уши и, по возможности, щёки. – Ты запомнил, как меня зовут, – тихо пояснила я.

– Не страдаю забывчивостью. У меня хорошая память на имена и лица.

Он не сводил с меня глаз, и на миг мне померещилась в его взгляде нежность. Что-то тёплое.

– Для такого потомственного юриста, как ты, это очень важно, – пошутила я.

– В точку. – Парень улыбнулся, выставив на меня указательный палец.

– Так кого ты ищешь? – нерешительно поинтересовалась я. – Если мне не изменяет память, то ты на третьем курсе учишься, а не в нашей группе.

– Не изменяет. – Ярослав растянул губы в широкой улыбке. – Алису не видела?

В этот момент я потеряла к нему всякий интерес, а моё сердце сковало льдом.

– Ты не по адресу обратился, – холодно сказала я.

От моей милой глупой улыбки не осталось и следа. И хоть злого умысла у Ярослава не было, как я могла повестись, а?

Как я могла позволить себе на что-то надеяться? Наивная.

– Это ты лучше у Карины спроси. Они вчера весь день вместе ходили.

Я обошла парня и двинулась к аудитории. Ярослав задумчиво почесал макушку. Огляделся по сторонам и бросил взгляд мне в спину. Хотел что-то сказать, даже позвал. Но его голос заглушил звук звонка и голос преподавателя:

– Заходим!

И я не обернулась.

Когда на большой перемене одногруппники собрались идти в столовую, я засомневалась. Но, решив, что не стоит допускать очередную ошибку и неплохо бы, по возможности, наверстать упущенное вчера, отправилась за всеми. Пока студенты набирали себе еду, пропуская друзей в очередь, я отстала. Денег осталось немного, но что-то взять ради приличия было нужно.

«Жаль, что ты решила прогулять пары. Я бы с удовольствием послушала Германа Алексеевича, мне вчера понравилось», – услышала я. Но не сразу поняла, кто это говорит. Оглядела зал в поисках источника голоса.

Негромкого и глухого, доносившегося эхом, будто из стеклянной банки.

Я мотнула головой в другую сторону, пытаясь найти того, кто говорит. Вгляделась в лица студентов за столами. Гул, шевеление губ. Они ели, болтали, переписывались в телефонах, и я хмурилась всё сильнее.

«Я же не могла одна услышать его?»

«Эх…» – тягостно вздохнул голос. Он принадлежал девушке.

Я поморщилась, пытаясь снова расслышать слова, отделив их от остального шума. Звон посуды, громкие голоса, смех, шёпот, топот и шарканье шагов.

«Но разве ты меня слушаешь?»

За двумя столами, которые заняли одногруппники, весело шумели, и не было свободных мест.

А ещё там сидела Алиса Котова. Как царица, с красиво уложенными на одно плечо волосами, она нисколько не смущалась того, что половину занятий сегодня уже пропустила.

Я растеряно взглянула на освободившийся столик в углу. Можно было бы сесть туда, забыв о том, с какой целью я вообще шла в столовую. Уж очень не хотелось мне попадаться на пути Котовой и терпеть едкие замечания, которые, уверена, не удержатся на её языке.

«Ты меня даже не слышишь. Меня вообще никто не слышит!»

Не веря своей догадке и едва не открыв рот от удивления, я уставилась на шумную компанию одногруппников во все глаза. А именно – на Алису, потому что внезапно поняла, что голос принадлежит ей.

Мне захотелось проверить свои уши, да только руки были заняты.

«Почему я так хорошо слышу именно её? И почему я вообще её слышу, если она в другом конце зала?» – пронеслась стайка вопросов в голове.

Застыв в проходе между столами, я начала привлекать к себе ненужное внимание. Некоторые стали оборачиваться и посмеиваться. Нужно было уже куда-то приткнуться.

«Пойти за свободный столик или прямо в лапы Котовой?»

Посомневавшись ещё мгновение, я не спеша двинулась к своим. Шла и прислушивалась.

Алиса сидела ко мне боком.

«Снова этот рис и брокколи. Вот объясни мне, тебе жалко что ли? А то всё диета.– причитал голос Алисы. – У нас часики уже того, слышишь меня, нет?!» – В нервном крике голос повысился до высоких октав.

– Я тебя слышу… – с сомнением проговорила я, встав рядом с Котовой.

На меня уставились пять пар глаз.

Сидящие за соседними столиками тоже не удержались.

Алиса не пыталась скрыть своего недоумения и раздражения в мой адрес, будто я назойливая муха, мешающая ей есть.

Я же обратила внимание на её тарелку: рис и брокколи. Несмотря на реакцию Алисы, я неуверенно улыбнулась.

Щекам стало жарко, когда я поняла, как сейчас выгляжу в глазах одногруппников.

Карина пихнула локтем в бок Лебёдкина. Тот захлопнул рот и придвинулся теснее к ней, освобождая для меня место. Я медленно опустилась за стол напротив Алисы, не сводя с неё глаз и вглядываясь в красивое лицо без единого изъяна.

– Вы что-то говорили про Германа Алексеевича? – уточнила я, нахмурившись.

– Э-э… нет. Ты о чём? – Внимательный взгляд Карины мне не понравился. Он скользнул к аппарату в ухе.

Ребята переглянулись.

– Там вон перемывают косточки, уже боясь зачёта. – Карина кивнула на вторую половину группы за соседним столом.

Прислушиваться не было необходимости, я не сомневалась, что отчётливо слышала именно Алисин голос.

– Н-нет, это другое.

«Нет бы нормально поесть…» – печально пробормотал голос, а я заметила, как Алиса вяло перебирала вилкой рис.

– Что-то со слуховым аппаратом? – свёл брови Лебёдкин, с беспокойством глядя на меня.

Я мотнула головой и развернула конфету.

– Пора готовиться к атаке… – пробубнил Платон, шевеля одними губами, указывая взглядом на очередь.

Я тоже повернула голову – там толпились третьекурсники.

– О, а вот и Ярик. Лёгок на помине, – съязвила Карина, тоже заметив брата на раздаче. Расплатившись, он уже направлялся к нам с подносом, полным еды.

– А я тебя искал утром, – обратился к сестре радостный Ярослав.

Он без зазрения совести подвинул Лебёдкина и сел вместе с нами. Точнее, между мной и Платоном, видимо, чтобы ему было лучше видно объект своих поисков.

– Не-а, не меня, – хмыкнула Карина.

– Да как же, ты ведь моя любимая сестра. – Парень потянулся к ней через Платона и потрепал по макушке. – Привет, Алиса. – Его голос сочился тёплой патокой, словно он увидел ангела.

– Привет. – Губы девушки дрогнули в улыбке.

Мне показалось, что внимание Ярика больше веселило Алису, чем льстило ей.

– Что у тебя случилось? – Парень сделался серьёзным, по-настоящему переживая, почему Алисы не было с утра.

– Ничего. – Котова безразлично пожала плечами.

Я вдруг поймала себя на мысли, что её несерьёзное отношение к нему вызывает у меня обиду. Ярослав милый и всячески пытается привлечь внимание своей зазнобы.

– Ты… прогуляла? – натурально изумился он.

Кажется, в его голове никак не укладывалось, что предмет его симпатии прогуливает занятия. Собираясь пойти по стопам отца и деда, себе он такого позволить не мог, хотя на миг мне показалось, что в его глазах промелькнул вопрос «А что, так можно было?»

– У меня были другие дела. – Алиса дала понять, что эти дела значили для неё куда больше, чем лекции в университете.

– Так только второй день, а ты прогуляла? – Всё не мог поверить Ярослав, бубня под нос.

«Вообще,– протянул голос, неожиданно снова появившийся в голове, – она не воспринимает это как прогул, потому что никогда не хотела просиживать тут стулья. И выбрала то, чем всегда хотела заниматься».

– А? – крякнула я, вытягивая шею и прислушиваясь, чем снова привлекла к себе внимание ребят.

– Господи, киборг, ты же вроде со своим наушником, нет? – Алиса не скрывала своего раздражения.

Но меня не задело ни прозвище, которым она меня нарекла и которое, вероятно, будет тянуться за мной до выпуска, ни то, что она даже не потрудилась разобраться и назвала слуховой аппарат наушником…

– С наушником, просто…

Я не договорила, Алиса перебила меня.

– Ну так просто слушай, я не собираюсь повторять по несколько раз. И оправдываться ни перед кем тоже не буду. – Её взгляд скользнул к Ярику. Она наколола овощи на вилку и поднесла ко рту.

«Может, хоть ты ей скажешь, а? Знала бы ты, как мне это надоело. Меня сейчас стошнит».

– Ничего не понимаю. – Я встряхнула головой.

Прищурившись, Алиса метнула в меня острый как пика взгляд. Медленно дожевала.

– Что ты не понимаешь?

– Э… тебе нравится то, что ты ешь? – выкрутилась я.

– Брокколи и рис полезны, – деловито ответила Котова.

Платон хмыкнул, за что тоже был удостоен такого же пронзительного взгляда.

– Она спросила не про полезность, а нравится ли тебе, – пояснил парень.

Алиса посмотрела на смятый фантик от конфеты на моём подносе, и на миг её нос сморщился.

– Нравится. – Девушка отправила в рот новую порцию.

«Она врёт. Не ела бы и не считала калории, если бы не грезила о…» – Голос замолчал, словно закашлявшись. Видимо, понял, что не стоит выдавать секреты… хозяйки.

– Это что-то невероятное! – выдохнула я. – Я тебя слышу! – …и радостно подпрыгнула на стуле.

«Правда что ли, слышишь меня?»

– Да-да!

«Вот это поворот!» – недоумённо протянул голос, как будто был не рад.

Он определённо был в моей голове, потому что губы Алисы не шевелились!

– Слушай… – кажется, я даже Алису поставила в тупик, и она не знала, что сказать. – Мы рады, что ты слышишь, но зачем же так орать?

– Я тебяслышу!

– Круто. Я тоже тебя слышу, поэтому не ори.

– Ты…

Я хотела радостно заявить о том, чтослышу, доказать это ей и остальным, но вдруг поняла, что кроме меня этого голоса никто не замечает. Иначе они не смотрели бы на меня, как на умалишённую.

Одногруппники недоумённо притихли.

А ещё уличать Котову во лжи было не лучшей идеей.

– Не обращайте внимания, – отмахнулась рукой. – Просто аппарат… стал лучше работать.

«Мда… угораздило же, что именно ты слышишь меня. А видишь?»

Я потянулась к кружке и быстрее сделала глоток чая, чтобы занять рот и не взболтнуть чего-нибудь ещё.

«Так что, видишь, нет?» – голос обречённо вздохнул.

– А ты почему ничего не ешь? – Ярослав озадачено посмотрел на мой пустой поднос. Карина тоже свела брови.

– Не хочется.

– Ты ведь не ограничена диетой? – смело поинтересовался он.

– Ты имеешь в виду из-за моей тугоухости?

– Да. – Ярик слегка смутился.

– Нет, продукты на слух не влияют, – улыбнулась я.

Мне понравилось, что он интересовался и не стеснялся задавать вопросы, как большинство. На это нужна была смелость.

– Тогда возьми. – Парень протянул мне упаковку с булочкой.

– Спа-сибо.

Кончики наших пальцев соприкоснулись, когда я взяла её. Но Ярослав не придал значения столь мелодраматическому моменту.

Зато заметила Карина. На мгновение она застыла с ложкой йогурта, так и не донесённой до рта. И бросила странный взгляд на брата.

Момент был разрушен, когда Алиса поднялась, и ножки её стула неприятно скрипнули по кафелю. Взгляд Ярослава заметался между нетронутой едой на его подносе и удаляющейся Алисой. Платон с Кариной переглянулись и прыснули со смеху, когда он поднялся. Снова посмотрел на еду.

Я тоже не удержалась и рассмеялась. От моего утреннего негодования не осталось и следа.

Но мы тут же притихли, потому что парень всё-таки сел за стол и с грустью принялся за обед.

– В следующий раз лучше не пропускай тусовку, – сказала мне Карина.

Я удивлённо посмотрела на неё. Я и сама знала, что зря пропустила. Но с чего бы ей вдруг вздумалось обо мне заботиться?

– Это же закон джунглей. – Девушка оглядела просторное помещение столовой. – Не хочешь стать боязливым сурком, который прячет голову при виде Алисы, значит, нужно стать хищником.

Пояснений больше не требовалось. Я понимала, что она имеет в виду.

Глава 5

Я всё ещё слышала голос Алисы. Он без умолку говорил на лекции, пытаясь докопаться до меня.

Поэтому на следующей перемене я подкараулила Котову возле дверей деканата. Блондинка вышла недовольная, и я не сразу решилась подойти к ней.

Преодолевая себя, как какую-то противоборствующую силу, которая твердила не делать этого, я шаг за шагом догоняла Алису.

– Постой.

– Чего тебе? – обернулась Котова.

– Там, в столовой… – Я замялась, не зная, какие подобрать слова. – Я слышала, как ты говорила.

Алиса нахмурилась, и я поспешила добавить:

– Точнее, твой голос, и он говорил вроде как с тобой же. – На лице блондинки появилась усталость. Мои слова она явно воспринимала как бредни, и весь мой запал пропал. – И ещё со мной, – прозвучало почти неслышно.

– Что за бред? Какой голос? Ты бы сходила ко врачу может, а?

Алиса развернулась и вышла за дверь.

«Майя, убеди её как-нибудь!– звал невидимый голос, словно третий участник нашего разговора. – Без тебя я не справлюсь!»

– Так помоги мне! – всплеснула я руками в опустевшем коридоре.

И хорошо, что тут никого не было, потому что меня приняли бы за сумасшедшую, которая говорит сама с собой.

Не такой славы я хотела… Я вообще не хотела выделяться. Просто хотела учиться, найти друзей.

– Это же тыменя высмеиваешь! И не слушаешь меня, – шикнула я в ответ.

«А она вообще мало кого слушает».

Голос почти стих, стал неразборчивым.

«И почему я слышу именно голос Котовой, а не чей-нибудь другой?.. Ко врачу… – вспомнились слова Алисы, и я свела брови. – Точно! Нужно сходить ко вчерашнему доктору и всё у него узнать!»

Странным было то, что чем ближе я подходила к аудитории, тем громче я слышала голос Алисы. Не её, а тот, что в моей голове.

«Я тебя звала. Где ты ходишь?» – спросил он.

Я села на первую парту, раскрыла учебник и опустила голову.

– Я звонила маме. Почему я тебя не слышала? – шепнула я.

В аудитории собралась почти вся группа, мне не хотелось, чтобы кто-то заметил, что я говорю сама с собой. Хватит выглядеть посмешищем. А так вроде как читаю…

«А кто его знает! Я вообще в такой ситуации впервые», – хмыкнул голос.

– Это что, выходит, я тебя слышу, только когда поблизости?

«Видимо, – безразлично заявил голос. А я вдруг представила, как его невидимая обладательница сидит на моей парте, закинув ногу на ногу, жуёт жвачку и качает ногой. – Раз ты единственная, кто меня слышит, значит, будем дружить».

– Ещё лучше, – простонала я, закатив глаза. – Она меня терпеть не может.

«Я знаю».

По спине пробежали мурашки. Я словно ощутила презрительный взгляд невидимой Алисы.

«Так и буду её называть – невидимая Алиса», – подумала я, осторожно оглядываясь.

– Закрой окно, мне нельзя заболеть, – расслышала я на периферии. – Киборг, слышишь меня? Я к тебе обращаюсь.

«Повернись к ней и скажи, чтоб сама встала».

– Ты мне мешаешь! – шикнула я на голос.

А потом выключила слуховой аппарат и настала тишина.

Пальцами я ощутила вибрацию, прокатившуюся по столу, когда Котова поднялась и, стуча каблуками, сама направилась к окну.

Ощутила, как в лицо подул свежий ветерок, когда дверь открылась и образовался сквозняк. Как топают одногруппники, рассаживаясь за парты при появлении преподавателя зарубежной истории – Евгении Витольдовны.

И при этом я не слышала голоса невидимой Котовой. Он стих вместе со всеми.

Тонкие губы женщины за кафедрой зашевелились. Читать лекцию по губам в тишине казалось заманчивой идеей, но плохой. Пришлось включить аппарат и запись на диктофоне.

– Мне уже поведали о вас на кафедре. – Преподавательница смотрела прямо на меня. – Но я не разрешаю записывать свои лекции на аудио. – Она указала на диктофон в моей руке. – Прежде чем включать запись, вы должны спрашивать согласие. И как будущий юрист должны относиться к этому серьёзно.

– Почему?

– Почему серьёзно? – усмехнулась она.

– Почему вы не разрешаете записывать ваши лекции? – искренне полюбопытствовала я, нахмурившись.

– Чтобы их не выкладывали в сеть, считая, что на мои занятия можно не ходить.

Евгения Витольдовна открыла свои записи. Но перед тем, как приступить к лекции, изогнула бровь, вновь указывая на диктофон.

Пришлось выключить.

– Итак… – начала она.

– Я тебе потом дам списать, если что-то не успеешь, – шепнула Карина.

Я не обратила внимания, когда они с Лебёдкиным пересели на первую парту. Видимо, в тот момент, когда я отключала слуховой аппарат.

«Ну наконец-то! Я тебя зову-зову. У тебя всё в порядке?»

– Да, спасибо… – шепнула я, отвечая сразу и Карине, и невидимой Алисе. – Не отвлекай, пожалуйста, – попросила я голос. В ответ он только хмыкнул.

Когда сдвоенная лекция закончилась, группа потянулась к раздевалке.

И хотя сидела я за первой партой, выходила из аудитории последней. В коридор высыпали всё новые и новые студенты, уставшие, но шумные.

«Эй, не отставай!» – поторопил голос, когда я замешкалась где-то в хвосте этой толпы. Светлая макушка Алисы уже была далеко впереди.

– Может, хотя бы скажешь, за что ты меня невзлюбила с первого взгляда? – отважилась я на вопрос.

«А это имеет значение?»

Голос стал тихим.

– Извините… – Я протиснулась вперёд плечом, обгоняя неторопливых. И обратилась к голосу в голове: – Если ты хочешь, чтобы я тебе помогала, то да, имеет.

Невидимая Алиса притихла.

«Не знаю. – Она будто дёрнула плечами. – Я побаиваюсь людей с дефектами».

– Что ж, зато откровенно. Ты не одна такая.

«Правда?»

– Инвалидов почти каждый боится. Это от незнания.

«И как ты с этим живешь?» – Кажется, невидимая Алиса и правда сочувствовала мне.

– Непросто, – призналась я.

Мы спустились по лестнице, я нагнала Котову у раздевалки и продолжила виться за ней хвостом, чтобы не отставать.

«Ну, давай, предупреди её».

– О чём?

«О том, что я тебе скажу. Ей грозит какая-то опасность».

– Какая?

Накидывая перед зеркалом кожаную куртку, Алиса прищурилась и метнула в меня подозрительный взгляд через отражение.

«Пока не знаю».

– Она не поверит мне!

Прохожие косились на меня, замечая, что я говорю сама с собой. Я выхватила ветровку из рук гардеробщицы и побежала за Котовой к дверям.

– Говори, в чем дело? Ты же наверняка знаешь.

«Я правда не знаю, только догадываюсь!– воскликнула с отчаянием невидимка. – Говорю же, это впервые у меня!»

– Так и что? – Я настаивала на ответе.

«Одного признания на день достаточно», – буркнул голос.

Сомневаясь, я стояла на улице возле входа и исподтишка наблюдала за Котовой. Склонив голову, она что-то печатала в телефоне. Я стиснула зубы и отважилась на новую попытку.

Медленно приближалась в ней, снова перебарывая себя и с каждым шагом разрушая свои принципы.

– Алиса, мне нужно с тобой поговорить.

– Мне некогда, киборг. – Котова едва посмотрела на меня. – За мной уже мачеха едет.

К тротуару подъехала машина, и Алиса быстро запрыгнула на заднее сиденье.

«И не выключай больше свой наушник!»

Как же мне не хватало образа невидимки.

Но я быстро подобрала живую замену – посмотрела на видимую Алису через стекло отъезжающей машины. И даже могла отчётливо представить, как обладательница голоса вздёргивает нос, отворачиваясь.

Всё-таки характер у них один на двоих.

Голос стих.

Вспомнив странное прозвище «киборг», я почему-то вдруг улыбнулась. То ли из уст Котовой оно больше не звучало обидным, то ли я привыкла, то ли и то и другое вместе. В любом случае, это лучше, чем оскорбительное «глухонемая». Никто ещё меня не называл «киборгом».

Я ощутила себя и правда каким-то усовершенствованным человеком, особенно учитывая новую волшебную способность слышать то, чего не слышит никто.

Обвела взглядом сбившихся в стайки студентов у главного входа в университет.

К сожалению, как бы ни хотелось мне ничем не отличаться от остальных, пока не разберусь с тем, что со мной происходит, придётся носить оба слуховых аппарата.

Я перешла дорогу и, зайдя с торца здания, поднялась на уже знакомое крыльцо клиники. Дверь оказалась заперта. Ни кнопки звонка, ни графика работы – ничего не было.

Берёза возле крыльца уже начала желтеть, ощущая приближение золотой осени, и на пороге клиники лежали сухие листья. Они опали не сегодня и не вчера, а как будто давно.

Я ещё раз дёрнула ручку и медленно отошла назад. Свет в окнах не горел. Внутри никого не было.

И я была уверена, что вчера этих листьев тут не видела.

Нахмурившись, я открыла приложение с картами, нашла клинику. Режим работы: временно не работает.

Чертовщина какая-то.

Глава 6.1

Алиса

– Я подготовила тебе наряды для презентации. Выбирай, какой наденешь?

Моя мачеха, Вера, сняла с вешалки два костюма, совершенно одинаковые в чехлах. Расстегнула чехлы и, оценивающе глядя на меня через зеркало, поднесла ближе сначала один, потом другой. Решала, какой лучше будет на мне сидеть. Держа плечики в одной руке, она подошла и заправила мне прядь волос за ухо.

– Может, что-то понаряднее? – предложила я.

Распахнула двери в гардеробную, набитую одеждой модных брендов. Мне хотелось сегодня сиять, и я бы предпочла надеть что-то с блестками, чтобы меня заметили. От однотонных костюмов, тёмно-синего и бежевого, которые приготовила Вера, меня тоска брала. Это её стиль, её образ. На Вере уже были надеты брюки и блузка для выхода.

Я сняла голубую кожанку и бросила на комод в центре гардеробной. Оглядела вешалки по кругу. Мысли, в чём пойти, заставляли меня по вечерам перемерять платья и после долго ворочаться в постели в сомнениях. Вчера, наконец, узнала у папы, в чём будут ребята из «Честити».

– Господи, да ты видела этих охламонов? Подлецу всё к лицу, – рассмеялся он на мой вопрос. – Тебе-то это зачем?

– Я не верю, что вы не продумали со стилистом их образ для нового альбома. Не приедут же они в том, в чём проснулись. Уверена, что ты им это строго-настрого запретил. – Папин снисходительный взгляд говорил, что я угадала. – А я… хочу им соответствовать, будто настоящая фанатка. И поддержать тебя. – Я склонила голову ему на плечо.

– Да в заклёпках они будут, с банданами на шеях. Цвет Арчи в этом сезоне – красный.

Я изогнула бровь: «во-о-от, уже что-то».

Забрала из рук Веры костюмы и положила их к куртке. Это я точно надевать не буду.

«Так, значит, красный и бандана. Красный топ с чёрной юбкой и… – Я открыла ящик с платками: – Шёлковые, ажурные… Вот этот тонкий хлопковый подойдёт».

– Как тебе? – повернулась к Вере, когда переоделась.

Она вздохнула и покачала головой, признаваясь:

– Тебе идёт. А это куда? – кивнула на платок.

– Можно на запястье, как браслет.

Вера подошла, взяла платок из моих рук и подвязала им мои волосы наподобие ободка.

– Вообще-то меня уже ждут в салоне, я хочу заскочить на укладку. – Мне не хотелось позволять ей хоть что-то добавлять в мой образ. Я посмотрела на часы.

Времени оставалось в обрез, нужно было торопиться. Стянула с волос платок. Обула удобные туфли на каблуке.