Я тебя слышу

Диана Адамова

Я тебя слышу

Глава 1

Всё не то, чем кажется.

Майя

Целый мир заблуждений скрывается за тишиной. В словаре человеческих недугов упоминается болезнь, истинная суть которой известна немногим. Это тугоухость. И я одна из тех, кто знает о ней всё. Я с ней живу.

Таких, как я, окружающие жалеют, полагая, что мы не способны учиться, работать. О развлечениях и вовсе речи не идёт. Хотя обычно подобные мысли посещают уже после того, как незнакомец задел плечом и нагрубил, потому что его не услышали.

А ещё есть те, кто не делает разницы между нарушением слуха и отставанием в умственном развитии. Такие стараются избегать общества глухих.

В том числе и поэтому последние четыре года я обучалась дистанционно и почти никуда не выходила (за исключением визитов к врачу и в ближайший магазин), собственным примером подтверждая один из многочисленных стереотипов. Но, конечно, причина была совсем в другом. Я не смогла перебороть себя и явиться в класс после того, как частично потеряла слух.

Не хотелось на себе испытать, что значит – стать изгоем. Друзья отвернулись бы, и обязательно нашёлся бы тот, кому по душе подшучивать и посмеиваться в сторонке. Встретиться со всем этим лицом к лицу? Нет уж…

Другое дело университет. Я собралась с духом и, пока не передумала, быстро отправила документы на выбранный факультет. Втайне от мамы. Конечно, я призналась ей, но чуть позже. И на меня тотчас вылились разом все её переживания, а после в кухне ещё долго пахло корвалолом.

– Вот мы и приехали. – Мама крепче сжала руль нашей старенькой иномарки и посмотрела в окно на эклектичное четырёхэтажное здание. – Майя, ты уверенна? Юридический – это ведь так сложно.

На её лице отразилась вся гамма душевных мук: от лёгкого волнения до паники. Мама так сильно постукивала пальцами по рулю, что не заметила, как нажала на клаксон, и громкий «би-и-ип» заставил нас обеих вздрогнуть. Сестра на заднем сиденье не шелохнулась.

Прохожие оглянулись.

– Я тебе уже говорила, что хочу попробовать. И это не сложнее других специальностей. Не могу же я дома сидеть до смерти. – Я потёрла переносицу, чтобы скрыть волнение.

– Типун тебе на язык! – махнула мама, наконец отпуская руль. – А если тебе не понравится?

Она окинула тревожным взглядом молодёжь на крыльце корпуса.

К зданию уже тянулись многочисленные студенты. И неуверенные первокурсники, как я, и бывалые старшекурсники. Мимо что-то стремительно протарахтело и скрылось за поворотом. Я даже не успела заметить, что это было.

– Тогда и буду думать, – ответила я.

– Уйдёшь? – В мамином голосе таилась плохо скрытая надежда.

Последнее время я старалась быть незаметной и тихой, чтобы не выделяться и быть как все. Но сколько можно сидеть в своей раковине?

– Я подумаю об этом после.

– Не в твоём положении думать после… – назидательно начала она.

– Ма-а-а, – взмолилась я.

Она посмотрела на часы, а я – на мамины поджатые губы, как на собственное отражение. Обе узколицые, с острыми тонкими носиками, худые. «Кожа да кости», как любила говорить бабушка.

В машине что-то постукивало в наступившей тишине.

– Нужно в автосервис, уже давно просится, – сменила тему мама, а я нахмурилась. И она пояснила для меня, дублируя слова жестами: – Стучит что-то.

– Я слышу, – тихо сказала я, не без печали, и потянулась к ручке двери.

– С машинкой нужно обращаться осторожно, как с бабулькой. – Мама выдавила улыбку, пытаясь шутить.

Ей трудно было принять, что меня пора отпустить в большой мир, и не хотелось этого делать. Поэтому мама всячески старалась продлить наше прощание, хотя уже опаздывала.

Она повернулась ко мне, заправила тёмные короткие волосы мне за уши, выставляя тем самым напоказ слуховые аппараты. Ласково поцеловала в щёку.

Я неуверенно посмотрела на младшую сестру на заднем сиденье. За всё утро она не проронила ни слова, и на меня даже не посмотрела. Сидела, насупившись, в наушниках, через которые пробивалась громкая музыка, и как всегда жевала жвачку.

– Диана, пожелай сестре удачи, – строго обратилась к ней мама. Но та сделала вид, что не слышит.

– Ладно, пока. – Я выскочила наконец из машины, закинула за спину рюкзак и уже успела сделать несколько шагов.

– Я не смогу тебя сегодня забрать. Сама доберёшься? – крикнула в окно мама.

«Вот зачем надо было об этом так громко кричать? – мысленно простонала я, прикрывая глаза и закусывая губу от негодования. – А, ну да, у меня же… нарушение слуха».

За последние четыре года, хотя я и носила слуховые аппараты, у мамы появилась привычка говорить громче необходимого.

Я обернулась и кивнула.

– Я помню, да. Справлюсь, – скромно подняла я руку, прощаясь, и двинулась в сторону университета.

Спиной я чувствовала мамин взгляд почти до самых дверей.

Что ж, теперь можно выдохнуть. Я вцепилась в лямки рюкзака, как в спасательный круг, – меня чуть не трясло от волнения. Почти слилась с толпой, но задержалась чуть в стороне. Завела руку за правое ухо и сняла один из слуховых аппаратов. Сунула его в карман, пока никто не увидел. Поправила волосы, прикрывая уши, и зашла внутрь.

Скажете, глупо? Так никто и не говорил, что я шибко умная. Скорее всего, глупость и есть. Но как я могу найти друзей, если у меня будут слуховые аппараты с обеих сторон? Ко мне никто не подойдёт. К тому же, это временно и только один. Потом снова надену.

Я медленно двигалась по коридору и, воодушевлённая своим подвигом, с интересом разглядывала всё вокруг. Ажурную лепнину на стенах, массивные люстры под потолком.

Широкий коридор наполнял нестройный шум. Парни и девушки болтали, смеялись, кто-то толкался, дурачась, а кто-то с радостными возгласами обнимался. Невольно и я улыбнулась, присматриваясь к студентам.

Тут у нас белые воротнички, отличники и стремящиеся за ними хорошисты. Тут те, кто приходят на пары потусоваться, просто потому что надо. Несколько первокурсников-отщепенцев, пытающихся принять самодостаточный вид, чтобы всем вокруг стало ясно: это не их игнорируют, это сами они выше того, чтобы с кем-то общаться. Девушки, снимающие для блога и хвастающие загаром. Неуверенные юнцы, поправляющие свои модные чёлки. Спортсмены, громко спорящие о предстоящих соревнованиях.

А наверху широкой мраморной лестницы возле памятника основателю университета, похоже, золотая молодёжь.

Встретившись взглядом с улыбчивым блондином, уверенный вид которого явно говорил, что он уже не первокурсник, я на мгновение замедлила шаг, приняв его улыбку на свой счёт. И, засмущавшись, быстро опустила глаза. Но не перестала украдкой следить за тем, как парни ему пожимали руки, хлопали по плечу, а девушки строили глазки. Сразу видно – местная звезда.

Интересно, что стало причиной румянца на его щеках – блондинка, внимание которой он старался привлечь, или у него просто такая кожа?

К стенду с расписанием я шла, стараясь больше не привлекать ничьего внимания. Первая эйфория прошла, а привычку бояться не так-то легко искоренить.

Усердно изображая сосредоточенность, я вглядывалась в буквы, но ничего не понимала. И причиной тому был тот самый красавчик-мажор, который с друзьями, оказывается, шёл за мной. И сейчас он стоял за моей спиной и о чём-то весело переговаривался с девчонками. Он находился так близко, что касался локтем моего предплечья: я даже могла почувствовать аромат его туалетной воды, тепло тела.

Буквы на стенде слились в жирные линии.

– Вот ваша группа, первая. Сейчас общее собрание потока в зале, а после теория государства и права, – сказал он, протягивая руку к стенду.

Первая – это и моя группа. Я прищурилась и наконец различила слова, нашла номер аудитории. Быстро сфоткала расписание и скорее выбралась из толпы. Сделала глубокий вдох и поняла, что всё это время не дышала. Обернулась невзначай: красавчик уже ушёл, оставив своих спутниц одних.

– Ты чего растерялась? – шагнула ко мне брюнетка.

– Я… ищу сто первую аудиторию, – ответила я, набравшись смелости.

– Ты тоже из первой группы? Мне кажется, я тебя видела раньше, – слегка нахмурилась она. – Когда документы подписывали.

– Вот, Карин, я раздобыл нам схему университета. – К брюнетке и блондинке подскочил какой-то рослый парень.

Его тёмные волосы торчали, будто иголки у ёжика, и он то и дело взъерошивал их, добавляя причёске беспорядка. Ремень коричневой кожаной сумки сполз с плеча, пока он протискивался к девушкам, и парень его спешно поправил. Он зачастил о чём-то, но я не всё разобрала.

– Пойдём с нами, я Карина, – представилась темноволосая девушка, – а это Платон.

Парень, обернувшись, приветственно растопырил пятерню и улыбнулся.

– Начало уже скоро! – поторопил он.

Карина отмахнулась от назойливого спутника, но он ни капли не обиделся, продолжая болтать. Она поправила толстую косу на плече и пошла за ним. А вот блондинку Платон, похоже, немного утомлял. Она отстала.

У дверей аудитории образовалась очередь. Платон быстро увёл Карину за собой, ловко пробираясь между первокурсниками к первым рядам. Я тоже спешила, но почти все места уже оказались заняты, и я, расстроенная, плюхнулась на скамейку на последнем ряду. Всё равно уже ничего не услышу.

Устроившись, подавила судорожный вздох. Уж очень я волновалась, разглядывая студентов и гадая, с кем буду в одной группе и кто из них будет моими друзьями.

С мыслью, что нужно обновить свою страницу в социальной сети, сменить уже фото пятилетней давности на свежее, да и в целом навести там порядок, я достала старенький смартфон и открыла галерею.

– Я пройду? – Надо мной нависла блондинка.

– Да, конечно. – Я сдвинулась, пропуская её в самый угол к стене. И решила выбрать фото позже. Не глядя сунула телефон обратно в рюкзак.

Странно, и почему она не пошла за своими друзьями? Почему решила отсидеться на самом последнем ряду?

Как я и думала, было слишком шумно, слуховой аппарат справлялся, но я не успевала осмысливать, правильно ли я всё расслышала. Потому, совсем забыв о блондинке сбоку, рассматривала затылки и причёски первокурсников.

– Ответь уже, ну! – вдруг шикнул на меня парень, сидящий рядом.

– Что? – не поняла я.

– Телефон свой выруби! И так не слышно ни черта.

Парень подался вперёд, слушая декана. А я засуетилась и выронила телефон, когда доставала из рюкзака.

Чёрт, я же ставила его на беззвучный! Почему звук оказался включён?

Снова рекламщики звонили. Стоило где-то оставить номер телефона, сразу навязывали какие-то услуги.

Перебравшись в другую аудиторию после собрания, я села на первый ряд. Не лучшее место, чтобы не привлекать внимания, но так хоть что-то услышу. Ведь в первую очередь я пришла сюда учиться.

Вскоре в дверях появились уже знакомые мне Платон с Кариной. Как я и думала, они оказались одноклассниками, решившими вместе стать юристами.

Ой, не только.

Платон приобнял Карину за плечи, чмокнул в щёку и торжественно улыбнулся парням из нашей группы, не обращая внимания на отмахивания девушки.

Я опустила голову и захихикала. Свою Карину он никому не отдаст, будет защищать от любого, кто не так взглянет на неё.

– Что смешного, я спрашиваю? – с вызовом спросила блондинка.

Вскинув голову, я встретилась с её требовательным взглядом. Вероятно, она не первый раз спрашивала, а я… не слышала.

– Милая парочка. – Я указала на Платона, плетущегося за Кариной на последнюю парту. – Ты тоже с ними училась?

– Мы познакомились на вступительных. – Блондинка откинула с лица волосы, пробежалась по мне оценивающим взглядом и прошла мимо, заняв место сразу за мной.

Я испуганно дёрнулась, когда она подалась вперёд и, изящно держа ручку, коснулась ей моих волос и отодвинула их в сторону.

– Что это у тебя?

– Эй! – Я немедленно поправила волосы, прикрывая слуховой аппарат.

– Ты что, не слышишь? – громко спросила она, и остальные одногруппники, затихнув, посмотрели на нас.

А точнее, на меня. Внутри скрутило от волнения, а по спине пробежал мороз. Как бы я хотела в тот момент испариться, чтобы не отвечать на провокационный вопрос.

То, что я пыталась скрыть, стало общественным достоянием в первый же день.

«Миссия быть как все провалилась», – с досадой подумала я.

– Слуховой аппарат, – всё же ответила я тихо.

– А чего ты ходишь с ним? Сделала бы операцию, стала бы как киборг, – хмыкнула блондинка и расслаблено откинулась на спинку.

– Потому что… – Я так и не нашлась с ответом, и больше ничего не сказала.

А блондинка только подтвердила один из многочисленных стереотипов: как и многие, она считала, что нарушение слуха можно легко вылечить операцией. При этом она не знала ничего ни о стоимости, ни об очереди на протезирование и длине листа ожидания, не представляла других особенностей.

Впрочем, ей и не нужно было. Это было моим настоящим и будущим. Тем, чего я никогда не смогу исправить.

В кабинет зашёл бодрый преподаватель, шлёпнул на стол портфель и, уперев руки в бока, обвёл нас горящим взглядом. Словно суслики, мы застыли перед хищным взглядом зверя, требующего крови первокурсников.

– Что ж, давайте знакомиться! Я Герман Алексеевич, а вы… – Он достал список группы и начал перечислять фамилии и имена.

Называя фамилию, он поднимал голову и запоминал лицо будущей жертвы.

– Майя Громова!

– Здесь, – отозвалась я. А сзади раздалась пара смешков.

Да, я их понимала. Немного нелепо звучала фамилия «Громова», учитывая мой диагноз.

– Самая смелая? – добродушно прищурившись, спросил Герман Алексеевич. – Села за первую парту.

Я неуверенно пожала одним плечом.

– Она вас может не слышать, – язвительно заметил Макс, который сидел рядом со мной на собрании. Я обернулась и бросила на него недобрый взгляд.

– Что это значит? – Герман Алексеевич ждал ответа.

– У меня нарушение слуха, – призналась я.

– Ясно. – Преподаватель опустил взгляд в список.

На лицо подтверждение ещё одного стереотипа: растерянность и жалость в моменте.

Блондинку звали Алиса Котова. Услышав известную фамилию, я нахмурилась. Могла ли она быть родственницей или даже дочерью того самого музыкального продюсера? Вряд ли, такие обычно деток под своё крыло берут и отправляют в какое-нибудь музыкальное училище. Видимо, просто однофамилица.

С преподавателем нам повезло: он явно любил свой предмет, живо объяснял и к середине урока, казалось, уже забыл о том, что я не такая, как все. К сожалению, я не успевала записывать за ним, потому вела аудиозапись на диктофон.

У людей с тугоухостью есть проблемы с тем, чтобы правильно записывать на слух. И я не исключение. Делаю немало ошибок, и те, кто не знает об этой стороне недуга, могут решить, что я безграмотная. На самом деле причина в том, что не всегда получается правильно считать эмоцию, и не получается выразить её в тексте, потому что не слышишь разницы.

Тем, кто родился таким или потерял слух в младшем возрасте, особенно трудно. У них нет и не было примера для подражания. Ведь повторение за кем-то – это самый примитивный и самый эффективный способ обучения, который мы используем в детстве. Мне «повезло» больше. К моменту, когда стала инвалидом, я уже умела читать и писать. В моей речи почти не было дефектов, только новые незнакомые слова вызывали сомнение в том, правильно ли я их произношу. Из-за этого я стеснялась.

Но это ещё не самое трудное испытание, уготованное тем, кто живёт в мире без звуков. Сложнее всего социализироваться. В магазине, транспорте, когда никто из окружающих не готов столкнуться с глухим.

Раньше я жуть как не любила выходить куда-то из дома. Мне казалось, что я с чем-то не справлюсь, подведу, разозлю кого-нибудь. А оказываться в неловких ситуациях я и до потери слуха не любила. Да и кто любит?

Мама до сих пор иногда называет меня затворницей.

– Ты идёшь в столовую? – спросила Карина, когда очередная лекция закончилась.

Нас решили не жалеть с первого дня и поставили аж четыре пары.

– Давай, – кивнула я.

Однако поддержка новой знакомой не слишком помогла. В столовую я входила, вытирая о брюки вспотевшие ладони. Обычный день для большинства студентов, радостный для первокурсников и очень волнительный для меня.

Поступление я считала для себя подвигом. Главное теперь, не сдаться и не сбежать.

С подносом я поплелась за одногруппниками, выбрала обед, расплатилась. А когда повернулась, их уже и след простыл в многоликой толпе.

Казалось, что я слышу собственное имя, но никак не получалось определить, откуда идёт звук. Сердце гулко забилось, а ладони снова стали влажными. Я обвела взглядом просторную столовую и наконец увидела своих. Карина стояла, вскинув руку, и звала меня. На мгновение я засмущалась, что им приходится со мной возиться.

– Спасибо, – сказала я, подойдя. Вежливость всегда меня выручала.

За обедом больше всех болтал Платон, в мельчайших деталях поведав, как готовился к поступлению, какие учебники считает хорошими, а какие не очень, и теперь мы все знали дорогу в библиотеку.

– Смотрите, скоро будет премьера новой песни у «Честити»! – перебила его Карина, заёрзав на стуле. Болтовню Платона она слушала вполуха, больше залипая в телефоне. – Они выпустили короткое видео на новинку полчаса назад!

Девушка повернула к нам экран телефона и задвигала плечиками под музыку из динамика.

Два вокалиста у микрофона и ещё трое музыкантов позади: на клавишах, с бас-гитарой и за барабанной установкой. Парни с модными причёсками и в простых белых футболках пели новую песню.

Я знала эту группу, в сети она набирала бешеные просмотры, а на концерты рвались миллионы фанаток. Не раз и я слушала их песни. Непроизвольно закивала в такт, а пальцы застучали по столу.

Бросив короткий взгляд на экран, Алиса отвернулась с показным безразличием. И это не осталось незамеченным. Я удивлённо посмотрела на неё.

Наверное, все девчонки в столовой уже до дыр засмотрели это короткое видео, обеспечив тысячи просмотров, и не отказались бы глянуть ещё раз. Моя сестра тащится от этой группы. Меня нельзя причислить к числу их фанаток, но я согласна с большинством, что песни у них классные и голоса сочетаются удачно.

Сведя брови, я озадаченно разглядывала профиль Алисы. Что-то будто бы свербело в мыслях и не давало покоя. Перебрала имена парней, зрительно вспомнила нашу с сестрой комнату, многочисленные карточки с фото группы над её кроватью.

– Слушай, а у них же продюсер Котов, – озвучила я свою догадку. Карина с Платоном вдруг замолчали и заинтересованно повернули головы в мою сторону. Кажется, они уже и без меня сообразили, что я хотела спросить. – Это не твой папа?

И так же дружно они повернулись к Алисе.

– Мой, киборг, мой. Угадала, – вздохнула блондинка, бросив на меня недовольный взгляд.

Я так удивилась собственной догадке, что даже пропустила мимо ушей брошенное в мой адрес обидное слово. Прозвище.

– Ого! – Это был Платон. – Выходит, ты дочка одного из самых успешных продюсеров?

– Лебёдкин, да помолчи ты, – осекла его Карина. – Сказали же, что да. – Она закатила глаза. Подалась вперёд и прошептала: – А ты уже слышала их новый альбом?

– Нет. Но завтра я как раз иду на закрытую премьеру. – Алиса расправила плечи и вздёрнула нос. Самодовольная улыбка тронула её губы. Девушка обхватила кружку и сделала глоток.

Имея нарушение слуха, невольно начинаешь подмечать крохотные изменения мимики и жестов. Со временем получается различать, как слегка краснеют глаза, но слёзы удаётся сдержать, как залегают складки между бровями при попытке придумать ответ, как слегка приоткрываются губы в лёгком удивлении.

Как человек нервничает или обманывает.

Реакция Алисы на видео и при упоминании о концерте противоречила её словам.

– Кру-у-уто! – впечатлилась Карина.

Может быть, Алисе и удалось что-то скрыть от Карины с Платоном, но не от меня. Я успела обратить на это внимание.

– Чего ты пялишься, киборг? – вспыхнула блондинка, заметив мой взгляд.

– Я не киборг. – Вдруг нашлись силы для защиты собственной чести.

– Кто тут киборг? – раздался низкий голос рядом.

Тот самый великолепный красавчик блондин стоял возле нашего стола и заинтересованно переводил взгляд с одного на другого. Очаровательный, всё такой же румяный. Взмахнул головой, откидывая чёлку с глаз. Вблизи он оказался ещё симпатичнее. И пока я застыла, любуясь, Алиса выдала:

– Да вон, у нас тут глухая.

Резкий голос, словно обвинение, вернул меня с небес на землю. Алиса ловко, умеючи, одной фразой прибила мои крылья к земле и лишила шанса найти друзей и понравиться этому парню. Хотя куда мне… Он ведь ещё утром флиртовал с ней, по крайней мере, пытался.

Сидящие за соседними столиками обернулись, рассматривая нас. И я, вжав голову в плечи, опустила взгляд в тарелку. Доем, и быстро уйду.

– Она совсем не слышит? – Парень сел напротив меня, между Алисой и Платоном, вынуждая поднять голову и встретить его испытующий любопытный взгляд.

– Вообще-то слышу. – Я не удержалась от того, чтобы хмыкнуть.

– Прости, – растерялся он. – А почему ты… – Он глянул на Алису, но я перебила его:

– Потому что некоторые, подобно многим, не делают разницы между нарушением слуха и полной глухотой.

«Ух ты, я даже смогла съязвить! Не ожидала от себя».

– Ясно… А это лечится?

– Иногда.

– Кохлеарный имплантат, – вставил Платон, и я кивнула. – Я читал, сложная операция.

Удивительное дело, но боялись меня в основном девчонки, принимая мой недуг за что-то уродливое, некрасивое, нарушающее их представление о красоте. Парней, особенно разбирающихся в технологиях, мой слуховой аппарат и то, как я справляюсь с проблемой, всегда интересовали. Возможность узнать что-то новое их привлекала, а я была живым представителем неведомого.

Платон жевал сэндвич и с интересом поглядывал на меня.

Но, конечно, такой красавчик и спортсмен, как этот розовощёкий блондин, никогда не обратит внимания на такую, как я.

– Да, – решив не тратить время на объяснение особенностей, ответила я.

Алиса фыркнула, что я перетянула одеяло внимания на себя, и блондин сразу посмотрел на неё.

– После пар устроим что-нибудь? Кафе, бар, караоке? Всё-таки у вас первый день! – предложил он.

– Яр, а чего ты со своими никуда не идёшь? – полюбопытствовал Платон, отодвигая от себя поднос с пустыми тарелками. Пока мы тут выясняли отношения, он уже успел всё съесть.

– Лебёдкин, твоё какое дело, а? У тебя уже есть локомотив, за которым ты везде таскаешься, не мешай другим. – Красавчик указал взглядом на Карину.

– Что ты хочешь этим сказать? – напрягся Платон.

– Говорю, умный ты очень, сиди с Каринкой и не жужжи. У неё вон чай закончился уже, сходи принеси ещё.

Платон Лебёдкин перевёл обеспокоенный взгляд на кружку подруги и уже был готов встать.

– Сиди! – велела ему Карина, обхватив за запястье. – Ярик, прекращай уже свои шуточки и не вмешивайся в наши отношения.

– А ты не называй меня, как наша мама.

– Знакомься, Майя, это мой брат, Ярослав, – со вздохом пояснила мне Карина.

От автора

Подписывайтесь на мои страницы в соцсетях, чтобы следить за выходом продолжения истории, а также других книгах, которые скоро выходят в ЭКСМО.

Вконтакте и Телеграм

***

Также напоминаю, что в ЭКСМО у меня недавно вышла книга "СВЕТ УКАЖЕТ".

Вы также можете прочитать ее на ЛИТРЕС.

Аннотация:

«Джуманджи» встречаются с «Очень странными делами»

Студентка Юлиана считает себя изгоем в собственной семье. Именно поэтому она мечтает об успешной карьере. А ещё о Тимуре, лучшем друге брата, в которого с юности влюблена, но он ее даже не замечает.

Судьба ей благоволит, Юлиана выигрывает поездку в Лондон, где однажды с друзьями находит странную шкатулку. Она втягивает их в игру, даруя каждому игроку по способности. Юлиана получает дар убеждения, который открывает для нее все двери в лучшую жизнь. И даже Тимур начинает проявлять интерес, неожиданно для него самого.

Но за все приходится платить. Сумеет ли Юлиана вовремя опомниться и спасти от тьмы не только своих друзей, но и себя?

КАК БОРОТЬСЯ С ТЬМОЙ, ЕСЛИ ОНА У ТЕБЯ ВНУТРИ?