В заложниках тишины

Я поставил чашку на стол, посмотрел на Ларису и, чуть прищурившись, ответил:

– Видимо, всё слишком быстро, и хозяйка решила меня сначала протестировать на выносливость.

– Ну, тебе повезло. Это ещё не худший сценарий, – усмехнулась Лариса. – Обычно она ссылается на фазу луны, ретроградный Меркурий и полярных сов.

– Я бы не выдержал конкуренции с полярной совой, – фыркнул я.

Лиля качнула головой и с абсолютно каменным лицом сказала:

– Тимофей, прекрати. Не подкармливай её.

– Я стараюсь завоевать расположение альфа-самки в стае. Это так работает? – невинно спросил я, взглянув на Лару.

– О, он даже ничего, когда шутит, – хмыкнула Лара, – у тебя есть шансы, если только не будешь умничать.

Лиля допила бокал и убрала его в посудомоечную машинку, не оборачиваясь, сказала:

– Ваша самка уходит. И если кто-то выскажет ещё одну теорию о том, как должна выглядеть моя личная жизнь – ночные посиделки закончатся для него на этом.

– Принято, – ответили мы хором с Ларой.

Когда она скрылась за дверью, Лариса наклонилась ко мне и чуть тише, но всё с той же ухмылкой добавила:

– Она, между прочим, на тебя не злилась. Просто всё ещё сама себе не призналась, что ты ей нравишься. Так что продолжай. Но медленно.

Я смотрел в сторону коридора, где скрылась Лиля, и вдруг поймал себя на мысли, что эта её молчаливая строгость – одна из самых привлекательных черт. Она не играет. Не кокетничает. И это затягивает.

– Медленно – могу, – сказал я.

– Только не переусердствуй, ковбой, – фыркнула Лара. – У неё тормоза иногда срабатывают с задержкой.

Вместе с Ларой мы посмеялись, но развивать тему не стали – будто по негласному согласию. После того как Лиля вышла из ванной, я попрощался с девчонками. Нужно было домой. Я вышел в коридор, Лиля проводила меня до двери. Остановилась рядом, чуть приподнялась на носках и чмокнула меня в губы. Коротко. Просто. Мягко.

Я моргнул, глядя на неё.

– Это за что? – спросил, слегка ошеломлённый. Что теперь – будет целовать на прощание каждый раз?

Лиля чуть приподняла бровь, а потом впервые улыбнулась – не полуулыбкой, не тем сдержанным выражением, к которому я привык. Это была настоящая улыбка. Лёгкая. Тёплая. Настоящая.

– Подумай, – ответила она.