Принцесса Мила и ее Север

Дойдя, шатаясь, как пьяный, до гостевого чума, где для него была приготовлена постель, он с ходу, не раздеваясь, упал на полог и стал лихорадочно думать. «Что же делать? Как быть?» И первое, что он решил, это то, что спешить в таком деле нельзя и что завтра с утра, на трезвую голову, нужно все хорошенько обдумать.

Он закрыл глаза и попытался уснуть. Но в глазах его тут же возникло драгоценное платье, белоснежные волосы, украшенные золотыми нитями, и виделись ему уже пачки денег, которые он выручил за платье. Вот он видит уже себя богачом, как будто летит он на собственном самолете вокруг Земного шара, а красивая стюардесса в голубом костюмчике наливает ему искрящийся в солнечных лучах, бьющих в стекло иллюминатора, коньяк. Но сон был коротким, и он проснулся.

Он ворочался и переворачивался с боку на бок, и платье не шло у него из головы, и вот он снова провалился в тот же сон – но вдруг самолет его, на котором он летел, затрясся так, что коньяк из дорогого хрустального бокала вылился на его белоснежную рубашку. Он захотел крикнуть и позвать стюардессу, но вдруг раздался страшный удар, и он увидел, как в мотор на крыле с его стороны ударила молния. Крыло загорелось, заморгали все лампочки, и самолет начал падать. Тут же появилась стюардесса в синем костюмчике, с перемазанным помадой и тушью лицом, и начала что-то кричать. Но он ничего не мог разобрать из-за страшного гула и скрежета, который заполонил собой весь салон. Он только видел ее белое перепачканное лицо и ужас в ее серых глазах. Она металась по салону, не зная, куда ей деться, и вдруг она подбежала к двери, и начала натужно крутить ручку, чтобы ее открыть. Торговец замер, дверь открылась, и стюардесса выпрыгнула из самолета. Торговец обалдел и начал смотреть в иллюминатор, силясь увидеть в него падающую стюардессу. Но вместо этого он увидел, что вода приближается к нему со страшной скоростью, и вдруг стекло иллюминатора лопнуло, и осколки брызнули ему прямо в лицо, и их вдруг стало так много, что они стали засыпать его всего прямо на его кресле. Он начал от ужаса дико орать, но его вопль растворялся в гуле и скрежете, и даже он сам не слышал его. Осколки продолжали сыпаться невесть откуда и были похожи на тысячи алмазов с платья этой невесты, горевших яркими огнями в солнечных лучах. И вот она вода, вот удар, он страшно заорал и вскочил с полога.

Он открыл глаза и понял, что это был сон. Он был насквозь мокрый, его сердце билось уже где-то в горле так, как будто оно действительно пережило крушение, руки его были ледяные и ходили ходуном. Он вытер ледяной ладонью пот со лба и начал сам себя успокаивать, что это всего лишь сон, а значит ерунда. И даже смешно, как он так перепугался! Но где-то очень глубоко внутри он знал, что нет, не ерунда это. Однако, сребролюбие и алчность уже были во всеоружие и быстро убедили его, что да, ерунда все это, и просто глупый сон.

На улице был уже день, и торговец слышал, как чукчи ходят мимо его яранги, переговариваясь друг с другом. Время было примерно обеденное. Он окончательно стряхнул с себя остатки сна, встал и решил подкрепиться, а заодно и подумать хорошенько, как воплотить его план в жизнь, ведь такой шанс дается только раз в жизни, и его нужно хватать со всей силы и держать, что есть мочи.

Он решил пойти к свадебному столу – наверняка там что-то осталось от вчерашнего праздника. И правда, стол был полон еды, и уже было наготовлено много новой еды, для второго дня свадьбы. Но Калисты и Яга за столом не было. Торговец сел на свое прежнее место, и начал неспеша есть и обдумывать, что ему делать дальше.

Чем дольше он думал, тем больше начал понимать, что один он с этим делом не справится. Ему нужны сообщники. Конечно, жалко и рискованно делиться тем, о чем он узнал вчера вечером, но выхода не было. В своих фантазиях он уже бродил по затаенным пещерам Чуди, полным драгоценных камней, ощупывал своими собственными руками золотые плиты на полу, мозаику из самоцветов, которой были выложены стены пещер, и нагребал, нагребал камни и золото по своим мешкам. «Ну ладно», решил он. «Пара лишних человек много не заберет, а делу поможет. И еще нужен ювелир. Кто-нибудь из своих, не болтливый. Нужно оценить камни, а то вдруг это не настоящие. Да и покупателей надо найти, если это все-таки драгоценные камни, а хороший ювелир с этим справится легко». Такие мысли роились в его голове, пока он выпивали и закусывал, как на автомате, не замечая никого и ничего вокруг.

Основательно подкрепившись вареным оленьим мясом, копченым слабосоленым чиром, выпив пару стаканов вина за здоровье молодых, он совсем раздобрел и, насытившись, встал из-за стола, и пошел на сопку, в распадке которой располагался поселок. Он хотел связаться со своими друзьями, которые были уже в пути, по рации, а ловила она только на этой сопке. Пыхтя и кряхтя, обливаясь потом и думая о том, что он явно перебрал с оленьим мясом, он, наконец, забрался на сопку и включил рацию.

– Прием, прием! – закричал он в рацию.

Несколько минут она молчала, но вдруг ожила, и сквозь трескотню и шум послышался голос его друга Ильи:

– Прием, Макс! Слышим тебя!

– Илья, слушай внимательно, – кричал в рацию торговец. – Разворачивайтесь и ищите ювелира.

– Что? – закричала рация тревожно. – Не понял, кого искать?

– Ищите ювелира, без ювелира не приезжайте! Прием! Как понял, Илья!

– Понял, искать ювелира!

– Илья! – перебил его торговец. – Ювелира ищи не из болтливых, ты понял?

Рация немного помолчала, и озадаченно ответила: – Понял.

– Илья! Прием!

– Да – ответила рация снова.

– Привези постельное белье, какое-нибудь красивое, надо подарить будет тут одним на свадьбу. Ты понял?

– Что? Постельное белье?

– Да, какое-нибудь дорогое купи!

– Хорошо, понял, куплю.

– Ну все. Конц связи – выкрикнул торговец в рацию и, отключив ее и убрав в карман своей куртки, неспеша пошел в сторону племени.

Тем временем Илья и его напарник проехали уже добрых пол пути, ужасно устали и мечтали поскорее прибыть в стойбище, отдохнуть и выспаться. И тут этот странный звонок от Макса. Поговорив с ним, Илья не сразу тронулся в путь. Он несколько минут постоял и подумал, что это вообще было. Он впервые слышал такой тон Макса, хоть знал его уже много лет. А тон его был нетерпимым и не терпящим никаких возражений. «Наверное, произошло что-то значительное», подумал он. «Может, чукчи нашли золотую жилу и теперь нужен ювелир, чтобы определить, это золото или порода. Ну а для чего еще?» – так рассудил Илья, и, сказав своему напарнику, что они поворачивают назад, развернул вездеход обратно в город.

Его напарником был молодой парень, который ехал с ним только второй раз, поэтому он не стал сильно возмущаться, а просто подумал, что хотя бы в городе он выспится как следует, пока Илья будет искать ювелира.

Торговец же, вернувшись в стойбище, первым делом нашел старейшину и сообщил ему, что у его друзей в дороге случилась неполадка и они вернулись чиниться, и поэтому он задержится в племени еще не на долго.

– Ну ладно, раз так. Ты – наш гость, оставайся, сколько надо, – ответил старейшина. Он знал этого торговца уже много лет, этот человек никогда не доставлял хлопот, товар его всегда был хорошего качества, поэтому он разрешил ему пожить в гостевом чуме столько, сколько будет нужно. На том и разошлись.

Потекли дни и ночи ожидания сообщников. Торговец все это время обдумывал, как лучше обстряпать это дельце, и наконец, картина в его голове сложилась окончательно: «Так, ювелир приедет, осмотрит платье, вынесет своей вердикт, и пока на этом все. Потом они выкрадут платье и за свою работу он получит процент от продажи камней», раскладывал он по полочкам в своей голове. «На этом его роль заканчивается. Остаются два его напарника, Илья и Стас, совсем молодой парень». Торговец знал его не очень хорошо, но это был человек Ильи, а значит на него можно положиться. «Ладно, идем дальше», – планировал он. «Мы будем приезжать в стойбище всю зиму, как обычно мы ездим за пушниной и шкурами, только чаще и втроем. Нам надо прикормить собак, которые охраняют племя по периметру стойбища, чтобы они нас всех знали. И когда мы приедем тайно, а это будут ближе к весне», рассуждал он, «собаки не поднимут шум. Весну все равно надо ждать, не поедем же мы искать Чудь зимой, это самоубийство. Да и надо все разложить до мелочей, чтобы прошло как по маслу,» думал он, и ему казалось, что его план сработает идеально.

Тысячу раз продумывал он каждый шаг, который они сделают, и наконец, его напарники приехали. С ними был ювелир – худой мужичок лет пятидесяти с рыжей бородой и лысиной в конопушках. Его зеленые глаза смотрели из-под рыжих бровей насмешливо и с подковыркой. Но его конопатые губы молчали и только улыбались как будто сами себе. В общем, он произвел на торговца хорошее впечатление. «Свой», подумал он, глядя в его хитрые зеленые глаза «Если бы не умел молчать, не протяну бы до стольких лет в этом бизнесе, это точно»

– Где белье? – нетерпеливо спросил торговец у прибывших.

– Вон, в санях. Может, мы отдохнем сначала? —нервно спросил Илья, раздражаясь от того, что им нужно опять куда-то ехать и непонятно кого поздравлять.

– Мы устали, и есть хотим, – начал он, пытаясь перенести гости на какое-нибудь другое время.

– Погоди ты, это ненадолго. И после этого, я тебе гарантирую, ты расхочешь и есть, и спать, – ухмыльнулся торговец, подошел к саням, вытащил комплект, и, сев в вездеход, крикнул: – Ну что встали то? Поехали!

– Ты прямо загадками заговорил, – недовольно ответил Илья, забираясь в кабину. Его молодой напарник забрался молча и без особых эмоций, а вот ювелир чуть ли не с лету залетел в кабину – уж как-то слишком эмоционален он был.

Вездеход заревел, выплюнул из-под железного брюха вонючую копоть, и пополз в сторону новой яранги, где обосновались Яг и Калиста.

Пока ехали, Илья мучительно гадал, что же такое ждет его впереди, отчего он расхочет спать и есть. Он не спрашивал Макса, потому что знал, что он будет мучить его до конца и не расскажет. Но тут Макс громко сказал:

– Ну все, приехали!

И Илья, и остальные увидели перед собой чум, украшенный свадебными лентами. Стало понятно, что здесь живут молодожены, и что именно им предназначен комплект белоснежного сатинового белья с нежно-голубыми цветочками, лучшего, которое Илья только смог найти во всем городке.

Вездеход остановился у самого входя в ярангу и все четверо выпрыгнули из кабины на мягкий мох. Перед входом в чум лежала большая черная собака и смотрела на них недоверчиво. Это был Дик. Он переехал в новый чум вместе с хозяином и ни на шаг не отходил от него. И вдруг четверо чужаков возникли перед ним. Дик сразу понял, что это плохие люди. Шерсть на его загривке встала дыбом, белые клыки оскалились. Всем своим видом он показывал, что зайдут они в чум только через его труп.

– Эй, ты что, малыш! – начал разговаривать с собакой торговец. – На! – и он протянул ему пустую руку. Но Дик на этот жест только привстал и начал готовиться к атаке. Приезжие поняли, что дело плохо и начали потихоньку пятится назад, к кабине вездехода. Но вдруг в глубине чума послышалось движение, войлочный ковер, который закрывал вход в чум, распахнулся, и на пороге появился Яг. Он удивленно посмотрел на гостей.

– Яг, здравствуй! – обратился к нему торговец, и получилось сразу как-то фальшиво и излишне громко, – мои друзья хотят поздравить тебя, вот, мы привезли подарок, возьми, – и торговец протянул Ягу комплект с постельным бельем.

По традиции у северных народов – нельзя принимать подарки через порог, и тем более, держать гостей на улице, и Ягу ничего не оставалось, как пригласить незваных гостей внутрь. Но Дик был сильно против, он начал глухо лаять и рычать, как только гости начали приближаться к чуму.

– Дик, ты что? Нельзя! -строго сказал ему Яг. Но Дик не унимался, и Ягу даже пришлось топнуть на него ногой. Дик понял, что этот бой он проиграл, но решил следить за чужаками, чтобы при любом их подозрительном действии вцепиться в них зубами, и поэтому он не спуска с них глаз.

Осторожно ступая и не сводя в свою очередь, глаз с Дика, гости вошли в чум. В это время Калиста хлопотала у очага, где кипел какой-то травяной ароматный настой, сладкий и пряный запах от которого заполонил всю ярангу. Вошедшие сразу же не понравились ей. Она не могла выделить кого-то из них, все они были ей неприятны. Тут один из них – тот страшный человек, который был на свадьбе, приторно и фальшиво улыбаясь, протянул ей комплект с постельным бельем.

– Подарок на свадьбу, – начал говорить он.

– Традиция, мы уважаем и соблюдаем… – повторял он на каком-то корявом языке, делая руками странные жесты, как будто доставал из груди свое сердце и передавал ей.

Она посмотрела на Яга. Тот стоял рядом и улыбался. Калиста протянула нерешительно руку и взяла подарок. Жестом она показала им, что они могут сесть около очага. – Чаю? – спросила она по-чукчански.

– Да, да, – закивал головой, еще шире растягивая рот в улыбке, торговец. Его трое друзей просто повторяли за ним, и казалось, они не понимают, что вообще происходит.

Калиста начала доставать кружки. Благо, что травяной чай, который она так любила, уже был готов, и осталось только его разлить по чашкам.

«Ну сейчас они посидят немного и уйдут», говорила она самой себе. Но их фальшивые улыбки и суетливые движения явно говорили ей о том, что пришли они не просто так. А недосказанность, висевшая в воздухе, скоро заняла все ее мысли. «Что им надо? Зачем они явились?» – эта пластинка без конца играла в ее голове, и ответа она пока не знала.

Пока хозяева хлопотали с посудой и чайником, гости осматривали чум. И вдруг троим из них, кто не понимал, что они тут делают, все стало ясно. Они увидели платье, висевшее в углу на стене яранги. В это время торговец смотрел в их расширяющиеся от шока глаза и улыбался. Его улыбка говорила: «Ну вот, я же сказал, что вы не захотите не есть, и не спать. Эх, надо было поспорить», подумал он, продолжая наблюдать за реакцией Ильи и ювелира.

Ювелир, от скуки разглядывая почти пустой чум в ожидании чая, увидел платье первым. Его глаза как будто споткнулись о него и его мозг как будто упал в какую-то огромную яму. Он отказался поверить в то, что он увидел, и ювелир начал тереть свои глаза руками, думая, что он видит то, чего не может видеть. Но процедура с растиранием глаз не принесла ему ожидаемого результата – платье продолжало висеть на том же месте, переливаясь сотнями алмазов, сапфиров, аквамаринов. Пламя от очага бросало на него свой теплый красный свет и от этого блеск камней становился невыносимо прекрасен. Это было самое прекрасное произведение искусства, которое ювелир видели в своей жизни. Его постоянно насмешливый взгляд изменился и превратился в вопросительный взгляд ребенка, который потерялся в большом городе. Он смотрел на платье, на торговца, на всех остальных, и, казалось, он не понимает, как это платье оказалось здесь, в этой яранге, сделанной из оленьих шкур и березовых веток. Пока он озирался и раздумывал над этим, Илья тоже увидел платье, но реакция его была совершенно другой. Ему стало нестерпимо весело. «Я богат!» – это была первая мысль, пронесшаяся в его голове после того, как он увидел платье.

Он еще ничего не знал – не знал, как это платье окажется у него, но он точно знал, что окажется, и что он богат. И действительно, он больше не чувствовал голода и усталости. Теперь он чувствовал эйфорию, легкость, подъем.

Торговец, видя такие значительные перемены в своих друзьях, вдруг начал что-то громко рассказывать, смеяться, махать руками. Он изо всех сил пытался отвлечь хозяев, и это ему удавалось. Яг и Калиста во все глаза смотрели на него, не понимая, что он вообще говорит и что с ним такое произошло.

Тем временем чай был разлит по кружкам, Калиста принесла морошковое желе и голубичное варенье, все взяли свои чашки и чаепитие началось. Гости, наконец, пришли в себя. Торговец успокоился и задумчиво дул на кружку с чаем, с наслаждением вдыхая аромат северных трав. Остальные гости украдкой переглядывались друг с другом и как будто что-то хотели друг другу тайно сообщить. Яг пил чай, не обращая на эти странности никакого внимания, Калиста же была напряжена и следила за каждым движением гостей. Все они ей очень не нравились, и она не понимала, зачем они здесь. Разговор не клеился. И вот, наконец, странное чаепитие подошло к концу. Гости допивали ароматный чай, причмокивая и жмурясь от удовольствия. Яг, зная, как его молодая жена может заваривать травы, понимал их. Он и сам полюбил этот напиток, хотя раньше не понимал его вкуса. Но теперь ни одно утро и ни один вечер не обходились без ароматного чая, заваренного каждый раз на разных травах, и без такой же теплой и приятной беседы с женой.

Закончив чаепитие, гости, наконец, встали, и начали прощаться. И в это время торговец незаметно сделал ювелиру знак – он показал ему только одним взглядом на нож, лежащий тут же у чайника, и на платье. Ювелир сначала не понял, что он от него хочет, потому что он до сих пор пребывал в ступоре. Он изо всех сил пытался участвовать в общей беседе, но начав пить чай, он почему-то пронес кружку мимо рта, облился кипятком, но вовсе даже не смутился, а как-то натужно рассмеялся, вызвав у своих товарищей приступ такого же натужного неестественного смеха. Удерживать нить беседы у него удавалось очень плохо, он был рассеян и все его действия были какими-то заторможенными. Все заметили это и хозяева тоже. Яг подумал, что это просто такой человек, ведь люди бывают всякие. Но это, отнюдь, не было особенностью психологического типа ювелира, а причиной было то, что он увидел здесь, в глубокой тундре. То, что может сделать его и вообще их всех богачами, висело на гвоздике в какой-то юрте и никому не было до этого дела. Но как, как взять то, что он увидел? Ведь эта молодая пара явно не захочет расставаться с платьем, они будут хранить его как реликвию и не продадут ни за какие деньги, а тем более деньги им и вовсе не нужны. Такие мысли одолевали его, когда торговец начал смотреть на него большими глазами, выпучивая их еще больше и показывая ими на нож и на платье. Ювелир увидел нож и перевел взгляд на платье, следуя за взглядом выпученных глаз торговца, и понял, что ему нужно отрезать лоскуток, чтобы на Большой Земле проверить, точно ли это драгоценные камни. Хотя он был хорошим специалистом и без всяких проб мог точно сказать, что перед ним – драгоценности. Но он решил, что на всякий случай надо сделать так, как просит торговец. Но как? Как это сделать?

– Спасибо, хозяева, за гостеприимство, нам пора! – объявил торговец и встал. За ним встали все, кто находился в яранге, кроме Калисты.

Торговец, испугавшись, что она останется в яранге, вдруг сказал:

– У нас в санях еще осталась пачка соли, я бы хотел вручить ее хозяйке.

Он знал, что у чукчей соль пользуется большим спросом, и что даже если Калисте она будет и не будет нужна, она не сможет отказать ему и выйдет из яранги. Так и получилось – сначала вышли все гости, а за ними и хозяева.

Торговец подошел к саням и начал искать в них соль. Все остальные стояли рядом и ждали. Калиста и Яг стояли здесь же. И вдруг этот странный рассеянный человек вскрикнул, ударил себя ладонью по лбу и, показав на пустые ножны от ножа, висевшие на его кожаном ремне, сказал, что он забыл свой нож в яранге.

– Можно зайти и забрать его? – спросил он у Яга.

– Конечно – Яг сделал приглашающее движение рукой, и тут торговец закричал: – Нашел! Ого, да тут еще и спички, и еще что-то!

Фокус сработал и Яг, как маленький любопытный ребенок, начал рассматривать, что же такого она там еще нашел. А тем временем, ювелир быстро зашел внутрь яранги, схватил нож, метнулся к платью и отрезал крохотный кусочек ткани, украшенной камнями, от юбки сзади, чтобы не было заметно.

Все это проделал он очень быстро и буквально уже через минуту он стоял около торговца, с ножом в руках, и также, как все, рассматривал, что же такого интересного было в санях. Все произошло так быстро, что хозяева ничего не заподозрили, а тем более щедрый торговец одарил молодых не только солью, но и охотничьими спичками, которые не гаснут даже под проливным дождем, килограммом сахара и набором сковородок.

Наконец, странные, но щедрые гости уехали, довольный Яг сгреб все подарки и понес их в ярангу, а Калиста еще долго стояла на улице и задумчиво смотрела вслед уезжающему вездеходу.

– Ну, где ты там? Иди посмотри, какие сковородки нам подарили! – услышала она голос Яга.

– Иду, – отозвалась она задумчиво и зашла внутрь.

Вернувшись назад, в гостевой чум, компания, наконец, дала волю своим эмоциям. Они ликовали.

– Ты отрезал кусочек? – первым делом спросил торговец ювелира.

– Да, вот он, – ответил ювелир, доставая из кармана небольшой лоскут блестящей ткани и отдал торговцу. Илья и его помощник подошли ближе и начали рассматривать ткань, как и торговец.

– Ну, что скажешь? – спросил он ювелира снова.

– Скажу, что это драгоценные камни, – ответил он.

– Я, конечно, проверю их на станке, но могу сейчас сказать, на 99%, это драгоценности.

– А сколько примерно можно выручить за целое платье? – продолжил торговец.

Ювелир посмотрел на него пристально и улыбнулся. Он взял из его рук лоскут, и, показывая его торговцу, как будто он его еще не видел, сказал:

– Не знаю, как насчет платья, а вот на это ты можешь купить десять таких вот вездеходов, – и он махнул рукой по направлению к месту, где стоял вездеход. Глаза торговца засветились. Илья присвистнул, а его помощник, как всегда, молчал.

– Ну, граждане, поздравляю вас! Если все сделаем как нужно, в накладе не останется никто, – сказал заговорщицким тоном торговец. – А теперь слушайте внимательно, я уже все продумал…

Вся компания уселась в тесный круг в середине яранги и торговец начал говорить тихим голосом:

– За платьем мы приедем сюда весной, и подгадаем так, чтобы попасть на праздник Кильвэй, который чукчи празднуют всем стойбищем. На Священной Поляне будут накрыты столы, все племя будет праздновать, тогда-то мы и выкрадем платье. Зимой тоже придется приехать несколько раз, прикормить собак, чтобы они нас не забыли, и не лаяли, когда мы пойдем за платьем. И пока весь народ будет праздновать день молодого олененка, мы выкрадем платье и незаметно уедем, и больше мы тут не появимся. Ну пока такой план, там уже ближе к весне все продумаем до мелочей, чтобы каждый шаг наш был продуман. Он замолчал.

– Ну, что скажите? – вскоре спросил он, прерывая тишину.

– Мне нравится план, – ответил Илья.

– Да, пойдет, – согласился ювелир.

Но ювелир не знал, что этот план – это только часть другого, более грандиозного, плана, в котором ему места нет. И что озвученный план был придуман исключительно для него, чтобы он подумал, что платьем все и закончится. Но что планировалось на самом деле, ему знать было не положено. Торговец решил рассказать о втором, настоящем плане своим друзьям уже дома, когда не будет вокруг посторонних ушей и глаз.

На следующий день гости, загрузив полный вездеход и полные сани шкур, попрощались с главой племени и уехали.

Пришла сонная зима, когда природа спит, укутанная теплы снежным одеялом, люди спят, кутаясь в теплые шерстяные пледы и одеяла, а животные выживают. Торговец со своими товарищами приезжал этой зимой чаще, чем обычно. Проезжая мимо собак, они всегда останавливались, кидали им замороженную рыбу и разговаривали с ними, приучая их к звукам своего голоса. Поэтому к весне все собаки племени уже знали этих людей и при встрече приветливо махали им хвостами. И только Дик оставался неподкупным и никогда не покидал свой пост у входа в ярангу Яга и Калисты.

Яг и Калиста жили дружно. Днем они помогали матери с младшими детьми и по хозяйству, а на ночь уходили в свой чум. Калиста сильно полюбила младших братьев Яга. Какие только игры она не придумывала, занимая их, и даже самый младший и капризный малыш уже и забыл, когда плакал в последний раз. А когда Калиста поняла, что скоро сама станет мамой, в первую очередь она рассказала об этом не мужу, а матери.

Как же она была счастлива! У нее появилась настоящая семья, братья, муж, да еще и скоро родится их с Ягом ребенок! Мужу даже не пришлось рассказывать о том, какое счастливое событие их вскоре ждет. Он сам догадался по ее счастливому лицу и сияющим глазам, что скоро они станут родителями. И всей большой дружной семьей они стали ждать появление на свет малыша, гадая долгими зимними вечерами, лежа на мягких шкурах около очага, кто появится, мальчик или девочка, на кого он будет похож, и как они его назовут.

Неспешно текло время, и, как будто скованная морозом, жизнь текла своим чередом, малыш рос и развивался, и должен был появиться на свет весной. В ярангу Яга и Калисты уже перенесли старую люльку, в которой до недавнего времени обитал младший брат Яга, и все уже было готово к появлению нового жителя племени. И так за хлопотами и приготовлениями наступила весна.