VIP-зона

Эдуард Сероусов

VIP-зона

ЧАСТЬ I: ВВЕДЕНИЕ

Глава 1: "Билет в один конец"

– Значит, мы договорились, Игнат Палыч? – Максим Краснов откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел на своего собеседника. – Триста пятьдесят тысяч за килограмм, фасовка по пятьдесят грамм, упаковка ваша?

Игнат Павлович – седовласый, грузный мужчина с неожиданно проницательными глазами – задумчиво потер подбородок. Его руки, покрытые мозолями и шрамами от многолетней работы с ножом, выдавали в нем человека, привыкшего работать с землей.

– Знаешь, Максим Сергеич, для тебя-то я и по триста сделаю, но ты же понимаешь, какой это продукт. Белые трюфели сейчас на вес золота, да еще такого размера – каждый грамм по сто евро в Европе идет.

Максим улыбнулся – именно этого ответа он и ждал. Игнат Павлович был потомственным грибником из-под Костромы, превратившим свое хобби в настоящую империю. Сейчас его трюфельная ферма считалась лучшей в России, но начинал он с того, что собирал грибы в лесу и продавал их из багажника старенькой "девятки".

– Триста двадцать пять, и я беру весь урожай, – сказал Максим, делая глоток минеральной воды без газа. – Эксклюзивный контракт на год. Подумайте, Игнат Палыч, ни один ресторан в Москве не получит ваши трюфели, только "Исток" и наш новый проект.

Он специально не называл имя нового ресторана – "Красный" пока существовал только в проектах и сметах. Но уже через три месяца это место должно было стать новой звездой на гастрономической карте Москвы. Настолько яркой, что даже самые искушенные гурманы заговорят о нем.

Игнат Павлович покачал головой, но в его глазах Максим уже видел согласие.

– Ладно, черт с тобой, договорились. Но аванс – пятьдесят процентов.

– Двадцать, – автоматически ответил Максим. – И первая поставка через неделю.

– Тридцать пять, и через две, мне людей расширять надо.

– Двадцать пять, и через десять дней. Последнее предложение, Игнат Палыч.

Игнат усмехнулся и протянул руку:

– Ну вот поэтому у тебя все и получается, Максим Сергеич. Упрямый ты, зараза.

Они пожали руки, и Максим подозвал официанта:

– Антон, будь добр, шампанское. Что-нибудь достойное случая. Мы с Игнатом Палычем тут заключили сделку века.

Официант кивнул и исчез, чтобы вернуться через минуту с бутылкой "Рюинар" в ведерке со льдом. Дорогое, но не вульгарное – именно тот стиль, который культивировал Максим в своем заведении. Богатство без кричащей роскоши.

Пока официант разливал шампанское, Максим украдкой осмотрел зал своего ресторана. Четверг, четыре часа дня – не самое оживленное время, но в "Истоке" все равно было прилично заполнено. У окна сидела пожилая пара иностранцев – по виду немцы или скандинавы, обсуждавшие что-то с увлечением старых супругов, которым по-прежнему интересно разговаривать друг с другом. За угловым столиком – три бизнесмена средней руки с раскрытыми ноутбуками, видимо, решили совместить обед с переговорами. А в центре зала – компания из пяти молодых людей, судя по всему, отмечающих чей-то день рождения.

Официант закончил с шампанским и неслышно удалился. Максим поднял бокал:

– За сотрудничество, Игнат Палыч. И за новые вершины.

Они чокнулись и выпили. Максим никогда не пьянел от алкоголя – это была одна из тех вещей, которым его научила жизнь. Пьяный человек уязвим, а он не мог себе этого позволить.

– Знаешь, сынок, – вдруг сказал Игнат Павлович, ставя бокал на стол, – я ведь тебя помню еще зеленым пацаном. Когда ты первый раз ко мне приехал, на той развалюхе своей… Москвич-то был, кажется?

– "Жигули" седьмой модели, – улыбнулся Максим. – Цвета "мокрый асфальт". Купил за три тысячи у соседа по общаге. Половину зимы не заводилась, приходилось толкать.

Он помнил ту машину. Помнил, как экономил на всем, чтобы купить ее – от проезда в метро до обедов. Как радовался, когда наконец сел за руль своего первого автомобиля. Жестяное корыто с прогнившим днищем, но его собственное. Настоящее имущество – не то что потрепанный рюкзак с вещами, с которым он когда-то вышел за ворота детского дома.

– Краснов, куда собрался?

Максим вздрогнул и резко развернулся. В тусклом свете коридора детского дома стоял Михалыч – грузный завхоз с вечно красным лицом и маленькими глазками, глубоко утопленными в одутловатом лице.

– В Москву, Михалыч. Сегодня мой выпускной, забыл? – Максим постарался, чтобы голос звучал уверенно, но внутри все сжималось от страха.

– А кто мне полы в актовом зале домоет? – Михалыч шагнул ближе, от него пахло перегаром и чем-то кислым. – Думаешь, если тебе восемнадцать стукнуло, так все теперь – свободная птица? А я директору скажу, что ты казенное имущество спер, и никуда не поедешь, Краснов.

– Я ничего не крал, Михалыч, – Максим крепче сжал лямки рюкзака. – И полы я уже домыл, еще до обеда.

– А вот я проверил – грязные! – завхоз вдруг схватил Максима за плечо. – Пойдем-ка со мной, умник.

В этот момент в коридоре появилась Мария Ивановна – худощавая женщина средних лет, преподаватель литературы. Она быстро оценила ситуацию:

– Что здесь происходит, Михаил Степанович? Почему вы удерживаете выпускника?

– Да он полы не домыл! И вообще, у меня инвентарь пропадает…

– Насколько я знаю, – голос Марии Ивановны звучал спокойно, но твердо, – Максим с утра закончил все свои обязанности. А инвентарь, я уверена, найдется сам собой. И отпустите, пожалуйста, мальчика – автобус в город через пятнадцать минут.

Михалыч нехотя разжал пальцы, бормоча что-то себе под нос. Максим благодарно кивнул учительнице:

– Спасибо, Мария Ивановна.

– Иди, Максим, – она слегка улыбнулась. – У тебя билет на поезд на руках?

– Да, до Москвы. В семь вечера.

– Хорошо. Я тебе кое-что собрала, – она протянула ему небольшой пакет. – Там бутерброды, немного денег и адрес моей двоюродной сестры в Москве. Если будет совсем трудно – обратись к ней. Скажешь, что от меня.

Максим замялся, не зная, как реагировать на такую заботу.

– Спасибо… но я справлюсь сам. Честно.

– Я знаю, что справишься, – она легко коснулась его плеча. – Но не отказывайся от помощи, когда она предложена искренне. Это не слабость, а мудрость. Помни об этом.

– Буду помнить, – кивнул Максим.

– И еще, – Мария Ивановна посмотрела ему прямо в глаза, – что бы ни случилось, оставайся собой. Не позволяй обстоятельствам менять твою суть. Обещаешь?

– Обещаю.

Они стояли секунду, глядя друг на друга, а потом Мария Ивановна отступила:

– Беги, опоздаешь на автобус. И пиши иногда, хотя бы открытку.

Максим торопливо кивнул и выскочил за дверь. Майское солнце ослепило его на мгновение. Он прищурился, глубоко вдохнул теплый весенний воздух и зашагал по дорожке к воротам. Позади оставались четырнадцать лет жизни в детском доме №3 города Торжка. Впереди была неизвестность, которая пугала и манила одновременно.

Внутренний голос уже тогда шептал ему: "Билет в один конец, Макс. Назад дороги не будет".

– Эй, Максим Сергеич, ты где витаешь? – голос Игната Павловича вернул его в реальность. – Я тут распинаюсь, а ты как будто сквозь меня смотришь.

– Прошу прощения, Игнат Палыч, – Максим тряхнул головой, отгоняя воспоминания. – Задумался о поставках на следующий месяц.

– Вот за это я тебя и уважаю, – поставщик наполнил их бокалы. – Всегда на шаг вперед думаешь. Кстати, я тут слышал, ты какую-то новую концепцию для ресторана разрабатываешь? Мне Петрович говорил, он тебе кабанятину возит.

Максим чуть заметно поморщился. Старик Степанов, конечно, лучший поставщик дичи в Подмосковье, но болтает слишком много. Впрочем, с Игнатом можно было поделиться:

– Да, есть идея. Но это пока между нами, хорошо? Будет ресторан высокой русской кухни, но с современной подачей. Никакой клюквы, никакой псевдорусской стилизации а-ля "избушка на курьих ножках". Чистые линии, минимализм, но при этом глубокий вкус и аутентичные рецепты.

– И как назовешь?

– "Красный", – Максим улыбнулся. – Многозначно, правда? И цвет русской культуры, и отсылка к красной икре и красной рыбе, и даже политический подтекст для тех, кто его ищет.

– А не боишься, что неправильно поймут? Сейчас же все такие… чувствительные, – Игнат Павлович покрутил пальцем у виска.

– Тот, кто ищет повод обидеться, найдет его всегда, – пожал плечами Максим. – А мне важно, чтобы название запоминалось. Чтобы звучало.

Игнат хмыкнул:

– Ну, тебе виднее, конечно. Ты у нас по этой части специалист. Я вот до сих пор понять не могу, как ты этот "Исток" раскрутил. Место-то не самое проходное, да и цены у тебя – мама не горюй.

Максим отпил из бокала и посмотрел в окно. Ресторан "Исток" действительно располагался не в самом выгодном месте – в тихом переулке недалеко от Патриарших прудов. Не первая линия, не главная улица. Но это был сознательный выбор. Место для тех, кто знает. Для тех, кто специально приедет. Убежище от шума и суеты столицы, где каждая деталь – от освещения до музыки – создавала атмосферу спокойной роскоши.

– Знаешь, Игнат Палыч, – медленно произнес Максим, – есть такой парадокс – чем труднее найти хорошее место, тем больше его ценят. Особенно те, кто может позволить себе выбирать. Им надоедает доступность, они ищут эксклюзивность. И дело не только в деньгах.

– А в чем же?

– В знании. В принадлежности к кругу посвященных. Когда ты рекомендуешь другу ресторан, о котором мало кто знает, ты как бы говоришь: "Я – часть особого мира, и я приглашаю тебя тоже стать его частью". Это мощнее любой рекламы.

Игнат задумчиво покачал головой:

– Хитро. Но тогда получается, твой новый ресторан будет для другой публики? Для массовой?

– Нет, – Максим покачал головой. – Он будет для тех, кто хочет, чтобы все знали, где они обедают. Для тех, кому нужно, чтобы их видели в правильном месте. В "Истоке" можно спрятаться от мира, а в "Красном" – заявить миру о себе.

– И какой из них настоящий ты? – неожиданно спросил Игнат.

Вопрос застал Максима врасплох. Он замолчал, крутя в пальцах ножку бокала. Какой из них настоящий он? Парень из детдома, выбившийся в люди и создавший элитный ресторан для избранных? Или амбициозный бизнесмен, строящий новый гламурный проект для богатых и знаменитых?

– Я думаю, в каждом из нас много разных людей, Игнат Палыч, – наконец ответил Максим. – И все они настоящие.

На прощание они еще раз пожали друг другу руки, и Игнат Павлович, пообещав прислать образцы трюфелей на пробу уже в понедельник, тяжело прошагал к выходу из ресторана. Максим проводил его взглядом, а затем направился в свой кабинет, расположенный в дальнем углу заведения.

Небольшая комната была обставлена со сдержанной элегантностью – дубовый стол, удобное кожаное кресло, несколько полок с книгами по кулинарии и ведению бизнеса. На стене – единственная картина: стилизованный пейзаж русской глубинки, написанный современным художником. Ничего лишнего, ничего показного.

Максим сел за стол и открыл ноутбук. Ему нужно было проверить смету расходов на оборудование для "Красного" и утвердить график работ. Время поджимало – он хотел открыть ресторан к началу осеннего сезона, когда вся московская элита вернется из отпусков.

В дверь тихо постучали.

– Войдите.

На пороге появилась Вероника – его администратор и правая рука. Стройная девушка с короткой стрижкой и внимательными карими глазами. В "Истоке" она работала с самого открытия и знала о ресторанном бизнесе едва ли не больше самого Максима.

– Максим Сергеевич, у меня две новости.

– Начни с плохой, – автоматически отреагировал он, не отрываясь от экрана.

– С чего вы взяли, что есть плохая? – в голосе Вероники слышалась легкая обида.

Максим поднял глаза и улыбнулся:

– Извини, профессиональная деформация. Давай тогда с любой.

Вероника положила перед ним конверт из плотной бумаги кремового цвета.

– Это передали для вас лично. Курьер сказал, что ответ не требуется.

Максим взял конверт. Тяжелая бумага, на ощупь почти как ткань, без марок и штемпелей – значит, доставлен с нарочным. На лицевой стороне каллиграфическим почерком было выведено: "Максиму Сергеевичу Краснову. Лично."

– А вторая новость? – спросил он, разглядывая конверт.

– Звонил Олег Шмидт, ресторанный критик. Просил забронировать столик на завтра, ужин на двоих. Я поставила его в малый зал, столик у окна, как обычно.

Максим кивнул. Шмидт был влиятельным критиком, чьи обзоры публиковались в самых читаемых изданиях страны. Его мнение могло сделать или разрушить репутацию ресторана. К счастью, он уже не раз бывал в "Истоке" и всегда оставлял положительные отзывы.

– Хорошо, предупреди Ветрова. Пусть подготовит что-нибудь особенное для Шмидта. И вино… давай откроем ту бургундскую бочку, которую привезли в прошлом месяце. Думаю, она уже готова.

– Сделаю, – кивнула Вероника и указала на конверт. – Не откроете?

Максим усмехнулся:

– Не терпится узнать, что там?

– Простое человеческое любопытство, – призналась она с улыбкой. – К тому же, выглядит очень… статусно.

– Что ж, давай посмотрим.

Максим аккуратно вскрыл конверт и извлек из него сложенный вдвое лист той же плотной бумаги. Развернув его, он увидел приглашение, оформленное в сдержанном классическом стиле.

"Уважаемый Максим Сергеевич!

Имеем честь пригласить Вас на закрытый вечер в клубе "Олимп", который состоится в эту субботу, 17 июня, в 21:00.

Дресс-код: Black Tie. Адрес: Пречистенка, 13, стр. 3 (вход со двора).

Подтверждение присутствия не требуется. Данное приглашение является персональным и не подлежит передаче третьим лицам."

Внизу стояла витиеватая подпись, разобрать которую было невозможно, и тисненая печать с изображением горы Олимп.

Максим медленно положил приглашение на стол. Клуб "Олимп" – одно из самых закрытых и элитных заведений Москвы. Место, куда попадали только избранные: олигархи, высокопоставленные чиновники, знаменитости высшего эшелона. Само существование клуба никогда официально не подтверждалось, но в определенных кругах о нем ходили легенды.

И вот теперь его, Максима Краснова, сироту из Тверской области, приглашают в этот бастион российской элиты.

– Что там? – Вероника не выдержала.

– Приглашение в "Олимп", – ответил Максим, все еще не веря собственным словам.

Глаза Вероники округлились:

– Тот самый "Олимп"? Это же… Как вам удалось?

– Не имею ни малейшего представления, – честно признался Максим. – Может, Шмидт порекомендовал. Он вроде бы вхож туда.

– Вы пойдете? – в голосе Вероники слышалось благоговение, словно речь шла о приглашении в волшебный замок из сказки.

Максим задумался. Часть его – та, что все еще оставалась мальчишкой из детского дома – ощущала страх. Страх не соответствовать, оказаться не на своем месте, стать объектом насмешек. Но другая часть – амбициозная, голодная до успеха и признания – уже предвкушала новые возможности, которые могли открыться перед ним в клубе "Олимп".

– Конечно, пойду, – наконец сказал он. – Было бы глупо отказываться от такой возможности.

– Вам нужно будет подготовиться. Black Tie – это смокинг, правильные запонки, часы… – начала перечислять Вероника.

– Я знаю, что такое Black Tie, – мягко прервал ее Максим. – Не беспокойся, я не опозорюсь.

Хотя внутренний голос уже шептал ему: "А ты уверен, Макс? Уверен, что готов играть в игры этих людей? Они ведь с самого рождения знают правила, а ты… Ты всегда будешь чужаком".

Максим отогнал эти мысли. Он слишком долго шел к этому моменту, чтобы сейчас поддаваться сомнениям. Слишком много работал, слишком многим пожертвовал.

– Вероника, закажи мне, пожалуйста, машину на субботу, часов на восемь вечера. И посмотри, какие у нас есть контакты хороших барберов – хочу подстричься перед мероприятием.

– Хорошо, – кивнула девушка. – Что-нибудь еще?

– Да, – Максим улыбнулся. – Пожелай мне удачи. Кажется, она мне понадобится.

Вечером того же дня Максим сидел на террасе своей квартиры в одном из новых жилых комплексов на Пресне. Двадцать второй этаж, панорамные окна, вид на Москва-Сити. Не пентхаус, не самый дорогой район города, но вполне достойное жилье для успешного бизнесмена его уровня.

Он потягивал виски, глядя на огни вечернего города. Где-то там, среди этих огней, был клуб "Олимп". Место, куда его неожиданно пригласили, открывая дверь в иной мир – мир настоящей элиты, о которой он всегда мечтал.

Телефон завибрировал – пришло сообщение от Дениса, его друга детства. Они выросли вместе в детском доме, вместе мечтали вырваться в большой мир. Но если Максим уехал в Москву и строил карьеру, то Денис остался в их маленьком городке, устроившись автомехаником в местный сервис.

"Здорово, Макс! Как дела? Я тут подумал навестить тебя в твоей Москве. Соскучился, да и дела кое-какие есть. Можно к тебе на недельку в гости? Обещаю не мешать."

Максим нахмурился. Денис был единственным связующим звеном с его прошлым, напоминанием о том, кем он был раньше. Но сейчас, когда перед ним открывались двери "Олимпа", прошлое казалось чем-то, что лучше оставить позади.

"Привет, Ден. Сейчас очень загружен – открываю новый ресторан, совсем нет времени. Давай через месяц-другой?"

Ответ пришел почти мгновенно:

"Да ладно тебе, Макс! Я же не прошу со мной нянчиться. Просто переночевать где-нибудь. И хоть одним глазом на твою империю посмотреть! Неужели для старого друга места нет?"

Максим вздохнул. Денис всегда умел давить на чувство вины. И в чем-то он был прав – Максим действительно избегал встреч с ним в последнее время. Слишком разными стали их миры, слишком неловкими – разговоры.

"Хорошо, приезжай. Но правда, у меня сейчас завал с работой и куча важных встреч. Ключи оставлю у консьержа."

"Спасибо, друг! Буду в следующую среду. Обещаю не мешать твоей светской жизни :) "

Максим отложил телефон и сделал большой глоток виски. Странное совпадение – в тот самый момент, когда он готовился шагнуть на новую ступень, прошлое напоминало о себе. Словно проверка: не забыл ли он, откуда пришел? Не стал ли стыдиться своих корней?

Он подошел к окну и прижал ладонь к холодному стеклу. Двадцать два этажа вниз – и ты в другом мире. Мире, где люди не получают приглашений в "Олимп", не заказывают трюфели по триста двадцать пять тысяч за килограмм, не пьют виски за пятнадцать тысяч рублей за бутылку.

"Я сделал это, – подумал Максим. – Выбрался. Поднялся. Доказал всем, что могу".

Но где-то глубоко внутри скребся неприятный вопрос: а не придется ли ему однажды заплатить за этот билет в высший свет? И какой будет цена?

Максим тряхнул головой, отгоняя эти мысли. Он слишком долго шел к успеху, чтобы сейчас сомневаться. Слишком много работал, слишком многим пожертвовал.

Он вернулся к столику, долил виски и поднял бокал, салютуя огням ночной Москвы.

– За новые горизонты, – сказал он вслух. – И за "Олимп".

Москва раскинулась перед ним – огромная, яркая, манящая. Город возможностей и разбитых надежд. Город, который он намеревался покорить, чего бы это ни стоило.

Глава 2: "Правила игры"

– Так, давайте еще раз, – Вероника перелистнула страницу блокнота. – Артём Барский, пятьдесят один год, сделал состояние в девяностые на приватизации, сейчас официально занимается девелопментом и инвестициями в технологические стартапы. Неофициально – в его активах несколько банков, медиахолдинг, доля в нефтяной компании. Дважды разведен, детей нет. Вхож в правительственные круги, хотя публично в политику не лезет. Если он обратит на вас внимание – будьте предельно вежливы, но не заискивайте. Он уважает силу и презирает слабость.

Максим поправил галстук-бабочку перед зеркалом в примерочной модного ателье на Кузнецком мосту. Смокинг сидел безупречно – еще бы, при цене в шесть тысяч евро. Совсем недавно мысль о такой трате на одежду показалась бы ему безумием, но сейчас это было необходимое вложение в будущее.

– А его женщина? – спросил Максим, поворачиваясь вполоборота, чтобы оценить, как сидит пиджак. – У него же наверняка кто-то есть.

– Анжела Крутова, тридцать пять лет, бывшая модель, сейчас формально занимается благотворительностью. Содержит фонд помощи бездомным животным, но, по слухам, это просто способ отмывать деньги Барского. Красива, холодна, расчетлива. Три года назад увела Барского у жены. Злые языки говорят, что держит его на коротком поводке с помощью чего-то сильнее, чем секс.

– С ней тоже вежливо, но холодно?

– С ней – осторожно, – Вероника постучала ручкой по блокноту. – Она ревнива и мстительна. Лучше не привлекать её внимания – ни положительного, ни отрицательного.

Максим вздохнул. Он чувствовал себя как перед экзаменом, к которому подготовился недостаточно. Элитный клуб "Олимп" славился не только своей закрытостью, но и строгими неписаными правилами, нарушение которых могло стоить репутации.

– Продолжаем, – Вероника перевернула страницу. – Алексей Серебряков, сорок семь лет, заместитель министра. Если он заговорит с вами о политике – слушайте внимательно, но мнения высказывайте обтекаемые. Никакой конкретики. И ни в коем случае не упоминайте его бывшую жену – она сбежала в Лондон с их общими деньгами. Это больная тема.

– Хорошо, – кивнул Максим. – А как насчет светских львиц? Кто будет самой влиятельной женщиной на вечере?

– Вероятно, Марина Соколова, главный редактор журнала "Эксклюзив". Формирует общественное мнение в определенных кругах. Может одной статьей уничтожить любую репутацию или, наоборот, создать новую звезду. Очень умна, циничнa. Любит, когда ей делают комплименты о её профессионализме, а не о внешности. Если будет возможность – познакомьтесь с ней, но не навязывайтесь.

Максим нахмурился, разглядывая своё отражение. Он выглядел хорошо – дорогой смокинг, свежая стрижка, ухоженные руки. Внешне – настоящий представитель элиты. Но сможет ли он соответствовать этому образу, когда дело дойдет до разговоров? До манер? До знания всех этих негласных правил и кодов, которыми обмениваются люди, выросшие в богатстве и привилегиях?

– Макс, – Вероника редко называла его по имени, только когда чувствовала его неуверенность, – ты справишься. Ты умнее большинства из них. И точно интереснее.

– Дело не в уме, Вер, – он покачал головой. – Дело в праве принадлежать. Они все родились с этим ощущением, что мир принадлежит им. А я… – он не договорил.

– А ты взял то, что хотел, своими руками, – твердо сказала Вероника. – И это делает тебя сильнее их. Просто не забывай об этом.

Максим улыбнулся. Вероника всегда умела найти правильные слова. Неудивительно, что именно она была его правой рукой.

– Ладно, давай дальше. Кто ещё из важных персон там будет?

Особняк на Пречистенке не выделялся среди других старинных зданий ничем особенным – такой же фасад в стиле неоклассицизма, такие же колонны, такие же строгие линии. Только отсутствие вывески и камера над входной дверью, скрытая в лепнине, намекали на то, что здесь располагается не обычный офис или музей.

Максим подъехал к особняку ровно в 20:50. Он специально рассчитал время так, чтобы не прибыть первым (это выглядело бы слишком нетерпеливо), но и не опоздать (что было бы непростительным нарушением этикета). Его водитель, молчаливый мужчина средних лет, которого Вероника наняла специально для этого вечера, остановил черный "Мерседес" у входа.

– Подождите меня здесь, – сказал Максим, выходя из машины. – Я позвоню, когда буду готов уехать.

Водитель коротко кивнул. Максим поправил бабочку, одернул пиджак и уверенным шагом направился к входу. Сейчас, в этот конкретный момент, он чувствовал не страх, а азарт. Как игрок, который подходит к столу с крупными ставками, зная, что рискует многим, но и выиграть может немало.

У двери стоял охранник – высокий широкоплечий мужчина в безупречном костюме. Единственное, что выдавало в нем представителя службы безопасности – едва заметный наушник и цепкий взгляд, которым он окинул Максима.

– Добрый вечер, – Максим протянул приглашение. – Максим Краснов.

Охранник взял карточку, мельком взглянул на нее и кивнул:

– Добро пожаловать в "Олимп", господин Краснов. Проходите, пожалуйста.

Дверь открылась, и Максим вошел в просторный холл. Здесь его встретил еще один человек – пожилой мужчина с аристократической внешностью, в безупречном костюме-тройке.

– Добрый вечер, господин Краснов, – он слегка поклонился. – Меня зовут Виктор Павлович, я управляющий клуба. Позвольте, я провожу вас в главный зал.

Максим кивнул, стараясь выглядеть так, будто бывает в подобных местах каждый день. Они прошли по коридору, стены которого были увешаны картинами – судя по всему, подлинниками известных русских художников. Максим узнал Шишкина, Айвазовского, Репина. Интересно, подумал он, официально эти работы числятся в музеях, или "Олимп" обладает собственной коллекцией произведений искусства, о которой широкая публика не подозревает?