Аллегро чести. Книга вторая

– Если за известного, то три тысячи песет, – спокойно проговорил король воров. И, увидев, как расширил от изумления глаза Педро, проговорил скучным голосом: – Либо забываем о нашем разговоре и встрече.

Теперь де Ньез допил вино одним махом, поставил стакан на стол и проговорил:

– Сумма… немалая.

– Немалая, – кивнул Гайлингенн, – Так и личность не из последних в нашем королевстве. Вон, моя наложница заказывает его песни местному музыкантишке и слезу пускает. Его, считай, всё королевство уже знает и слушает. А талант дорого стóит!

И расхохотался сам своей шутке, захлёбываясь, всхлипывая. При этом, половина лица так и осталась неподвижной, отчего хохот казался жутким и неестественным. Де Ньез побыстрее отвёл взгляд, подумал немного и сказал:

– Хорошо, я согласен! Но деньги выплачу после исполнения заказа!

– Конечно, – кивнул бандит, – Пятьсот песет задатка, а остальные после заказа. И, если есть сведения какие-то дополнительные – я с удовольствием выслушаю. Чем больше мои ребята будут знать, тем быстрее упокоится певец Хар.

Педро откинулся на спинку своего кресла, сцепил пальцы рук и заговорил:

– Ну что же. Настоящее имя этого Хара – Сезар де Берже…

– Что? – взревел Бенито, наклонившись вперёд. Он навалился руками и грудью на стол и спросил уже тише, свистящим шёпотом: – Как его НАСТОЯЩЕЕ имя?

– Сезар де Берже, немного удивлённо ответил Педро, не ожидавший такой бурной вспышки от короля бандитов, – Сын барона Жерара из восточной провинции.

Гайлингенн вновь откинулся на спинку кресла и задышал тяжело сквозь стиснутые зубы. Достал из стола трубку, принялся её набивать, и де Ньез с удивлением увидел, что пальцы разбойника дрожат. А Бенито медленно раскурил трубку, затянулся и произнёс:

– Это меняет дело, сэр де Ньез.

– В каком смысле, – сощурился капитан королевских гвардейцев, – Мы уже договорились, и если вы решили поднять цену…

– О нет! Наоборот! – Бенито схватил бутылку и вновь разлил по стаканам прекрасное бравское вино урожая двадцать пятого года: – Дело в том, что цена для вас снижается ровно в два раза, и вам придётся заплатить только половину из этой суммы. То есть, полторы тысячи песет. И задаток не пятьсот, а двести пятьдесят. И поверьте, на поиск и на устранение пойдут самые лучшие мои ребята!

– Это отчего такая скидка? – удивлённо спросил Педро.

– Оттого, – ощерился король бандитов, – Что вторую часть суммы я выплачу убийцам лично. Сам.

– Вот как, – де Ньез пристально посмотрел на Бенито и попросил: – Может, расскажешь свои причины? В нашем деле доверие – не самая последняя вещь.

– Почему бы и нет? – Бенито залпом опустошил стакан и затянулся, – История проста и банальна. Вы же успели, сеньор капитан, заметить некоторые… дефекты на моём лице?

Педро лишь кивнул, и король бандитов продолжил:

– Много лет назад в славном городе Эрмосе меня знали под именем Бенито Мясника…

– Погоди-ка, – проговорил изумлённый Педро, – Не тот ли самый Мясник, которого Сезар…

– Ударил подло в спину, когда я собирался расправиться с одним из инквизиторов, – ощерился король бандитов, – И я слышал, что он за это ещё и награду получил из рук кардинала…

– Получил, – кивнул Педро. А потом решил приврать: – И долго хвастал, как задержал самого опасного в Эрмосе бандита. Всей школе уши прожужжал!

Конечно, Сид такого не говорил, но Педро надеялся ещё сильнее подхлестнуть злобу и ненависть Бенито, и ему это удалось. Гайлингенн с такой силой сжал стакан, что тот лопнул в его руках. Но бандит будто не замечал боли. Лишь посмотрел брезгливо, откинул осколки и стал вытирать носовым платком кровь с ладони.

– Но как ты выжил? – с интересом спросил де Ньез, – Я думал, что те, кого взяла инквизиция – уже не живут на белом свете…

– Я тоже так думал, – ухмыльнулся одной половиной лица Бенито. Он уже вытер кровь и небрежно бросил скомканный платок прямо возле стола, – Но мне повезло. Всё, что мне осталось на память – это наполовину парализованное лицо, и… любовь к Сезару де Берже, ударившему мне в спину.

Король бандитов немного посопел:

– Если бы я знал раньше, что Сид Хар и де Берже одно лицо… Он же жил здесь, в столице! Я даже видел его пару раз…

Бенито скрипнул зубами, а Педро встал со стула и проговорил:

– Сегодня же мой слуга Грей привезёт задаток.

– Хорошо, – кивнул король бандитов, – И можете больше не волноваться, я пошлю лучших из лучших. Которых и за королём отправить не грех…

Глава 5. Ночная схватка

Славные жители портового города Пуэрто, проживающие в ремесленном квартале, услышали посреди ночи лязг железа и шум схватки. Однако, от греха подальше, никто из благоразумных жителей не стал выглядывать в окошечко. Слишком часто стали происходить такие схватки в городе. А ради любопытства рисковать своей жизнью никто не хотел. Все ещё помнили, как Луис-молочник решил посмотреть, что же происходит за окном, и выглянул наружу. И как сразил его арбалетный болт, разбивший стекло и пробивший шею. А мясник Энрике, услышав шум схватки, так и вовсе выскочил на улицу с черенком от лопаты и закричал зычно, чтобы драчуны проваливали. И это было последнее, что успел сделать мясник. Утром тело его, проткнутое сразу в четырёх местах, обнаружила стража. Вот и сидели славные жители Пуэрто в своих домах тише воды, молясь, чтобы поскорее поубивали друг друга дерущиеся, и вновь наступила тишина…

Дерущиеся, будто чувствуя желание мещан о скорейшем конце схватки, дрались яростно и ожесточённо. Дело в том, что компания из четверых дворян попала в засаду. Из двух проулков слева и справа выскочили на них сразу два десятка убийц, которыми командовал мужчина в чёрном плаще, такой же чёрной шляпе и платке, закрывавшем нижнюю часть лица. Убийцы ударили быстро, слаженно, и двое дворян упали сразу, зарубленные палашами. Но вот двое оставшихся среагировали на удивление быстро и сумели прижаться спинами к стене дома, а теперь отчаянно отбивались от атак убийц. Делали они это успешно, и уже трое или четверо нападающих упали на мостовую, отчего мужчина в чёрном воскликнул яростно:

– Быстрее же! Кончайте!

Убийцы ещё яростнее накинулись на прижатых к стене, и, казалось бы, дело вскоре решится, как всё испортила новая фигура. В конце улицы появился молодой человек в щегольском камзоле. Он вытащил шпагу, но не вступил в схватку, а, видимо, сотворил заклинание, потому как из клинка ударила небольшая молния. Впрочем, даже её хватило для убийц. Пятеро из них заорали дико и упали на землю, вспыхнув пламенем. Остальные кинулись бежать. Мужчина в чёрном плаще сделал движение, будто хотел броситься в схватку и завершить начатое. Но в последний момент передумал, злобно зашипел и отступил в темноту подворотни, где и растворился в ночи. А двое оставшихся в живых дворян, не веря тому, что остались живы, во все глаза смотрели на своего спасителя. А тот, чуть пригнувшись, быстро подошёл к выжившим и заговорил негромко:

– Надеюсь, не помешал, господа?

Несмотря на трагизм ситуации, один из спасённых дворян – белобрысый, крепкий и кривоногий расхохотался вдруг:

– Отнюдь, мсье! Не помешали, клянусь вам! Наоборот, видит Бог, вы прибыли как раз вовремя! Ещё немного – и нас бы отправили на тот свет!

Второй дворянин – сухощавый, с резко очерченными чертами лица проговорил резко:

– Позвольте представиться – Антонио де Офф, – дворянин коротко кивнул головой и указал на напарника: – А этот хохочущий молодой человек – Вильям де Румер! К вашим услугам, сэр.

– А я Сид Хар, – учтиво поклонился спаситель, – Рад знакомству, хоть оно и состоялось не при самых радужных обстоятельствах.

В это время раздался топот ног и из проулка на улицу выскочили пятеро стражников.

– Эти господа, как всегда, вовремя, – ухмыльнулся де Румер и поспешил к двоим зарубленным в начале схватки друзьям. Осмотрел трупы и повернулся огорчённо к приятелю: – Антонио, Мик и Дуглас мертвы!

– Проклятье, – де Офф повернулся к стражникам, ощерившимся алебардами, и спросил зло: – Кто старший?

– Капрал Бигли, сэр! – и проговорил чуть просительно: – Я прошу дождаться офицера и подмогу, за ними я уже отправил, как только услышал шум.

– Дождёмся, – кивнул сухощавый дворянин и тяжело прислонился к стене.

– Вы ранены? – тут же спросил Хар, и сам себе ответил: – Да, вижу. Постойте секунду, дайте взглянуть на вашу рану.

Через пару минут Сид Хар проговорил довольно:

– Рану я заживил, дня три поноет, но ничего страшного. Это будут заживать залеченные ткани.

– Я перед вами в двойном долгу, господин Хар, – теперь де Офф поклонился гораздо ниже.

В это время стражники осторожно осматривали убитых. Капрал, увидев приближающуюся подмогу, сам посеменил навстречу отряду и заговорил:

– Господин офицер, шум боя услышали, прибыли на место – вот! Трупы и трое господ дворян.

Офицер стражи лишь кивнул коротко и приказал:

– Капрал, отправьте человека за магом, пусть проведёт следствие. Я пока переговорю с выжившими.

Подошёл и представился:

– Мирон де Латье, лейтенант стражи Пуэрто. Позвольте узнать ваши имена, господа и выслушать, что именно здесь произошло. Сразу предупреждаю – скоро будет маг, потому недоговаривать нет смысла.

Де Румер и Сид посмотрели на Оффа, и тот шагнул вперёд:

– Я барон Антонио де Офф, это Вильям де Румер и Сид Хар. Благодаря ему мы и живы. На нас напали неизвестные, и двое наших друзей погибли сразу же. Мы с Румером отбивались, но, продержались бы недолго, если бы не помощь господина Хара.

Офицер вместе с Антонио пошёл к трупам и последний подробно рассказывал, как они шли, как выскочили неизвестные, как они оборонялись и куда прижались в, казалось бы, последней схватке. Лейтенант кивал и внимательно запоминал, изредка задавая уточняющие вопросы. В это время на улице появился и маг. Увидел побоище, присвистнул, а потом разглядел присутствующих и закричал:

– Сид, а ты какими судьбами здесь? Ты не пострадал?

– Нет, Кристоф, – чуть улыбнулся Хар, – Я не пострадал. Но, к сожалению, погибли двое дворян, а часть бандитов скрылась.

– Будем выяснять, господа! – авторитетно проговорил лейтенант Латье, – Найдём и покараем! Всякое было, но чтобы нападали на дворян…

Представитель стражи спросил Антонио:

– Может, есть подозрения, кто мог направить этих разбойников? Явно же, что они поджидали конкретно вас.

Де Офф и де Румер переглянулись многозначительно, но Антонио тут же ответил:

– Ни малейшего понятия, мсье, – а потом повернулся к Сиду и произнёс:

– Господин Хар, позвольте узнать, где вы живёте, мы завтра хотели бы нанести вам визит и поблагодарить за своё спасение.

– Сид живёт у меня, господа, – Кристоф де Бюси приглашающе махнул рукой, а Сид добавил:

– Право, господа, я сделал то, что сделал бы и каждый из вас. Потому мой поступок не стóит благодарности!

– И тем не менее, – проговорил де Румер, – И тем не менее!

Когда Сид и Кристоф остались одни, бард рассказал другу о странном мужчине в чёрном плаще:

– И ты знаешь, Кристоф, могу поклясться, что это был маг и очень могущественный! Я бы поклялся, что первая категория!

– Ты уверен? – распахнул глаза де Бюси.

– Почти уверен, – смутился Сид, – Он здорово экранировал свою силу.

– Почему же тогда такой могучий маг не захотел разделаться с дворянами сам? – удивился юный волшебник.

– Откуда же я знаю? – пожал плечами Хар, – Быть может, хотел, чтобы подумали на грабителей. Быть может, не хотел демонстрировать свою силу. Этих «быть может» много, но ответа у меня нет.

– Ну и ладно, разберёмся! – махнул рукой Кристоф.

Глава 6. Приказ есть, а человека нет…

Обеденный зал таверны «Азалия» оказался забит битком – дворяне пришли послушать знаменитого барда Сида Хара. Сид пел очередную песню, когда в двери вошли пятеро стражников под предводительством капрала Бигли. Капрал служил в страже уже без малого двадцать лет и за свою бескомпромиссность и упёртость получил прозвище Бульдог. Да и внешне капрал чем-то напоминал это животное: короткая, толстая шея, мощная грудная клетка, чуть отвисшие щёки и вечно грустные глаза. Зато и сомнений страж Пуэрто практически не знал. И всегда выполнял отданные ему приказы. Вот и сейчас явился в таверну, получив от градоначальника указание – задержать и доставить в камеру барда Сида Хара, проживающего в их городе.

Капрал открыл было рот, но на него зашикали, и в одном из рассерженных слушателей Бигли узнал барона Арни де Лоста, начальника местного гарнизона и довольно уважаемого в городе человека. Да и другие, обернувшиеся к стражам дворяне, были не последними фигурами. Потому капрал немного смутился, но тут же откашлялся и произнёс вполголоса, обращаясь преимущественно к барону:

– Господин Лост, у меня приказ арестовать Сида Хара!

Бард в это время закончил песню, присутствующие разразились аплодисментами, а Сид проговорил:

– Следующая песня будет чуть позже, господа и дамы, мне надо отдохнуть!

Капрал шагнул было вперёд, но сразу двое дворян встали у него на пути, и один из них спросил:

– Вы куда, капрал?

– Выполнять приказ, – насупился Бигли.

– Повторите этот приказ ещё раз, уважаемый Бигли, – слащаво улыбаясь попросил второй дворянин.

– Мне приказано арестовать Сида Хара и сопроводить в темницу, – проговорил Бульдог, с опасением посматривая вокруг. Его и четверых стражников окружило уже два десятка дворян, и многие из них положили руки на эфесы шпаг. Даже упрямому капралу стало не по себе, а уж стражники и вовсе заскучали. Один даже повернулся было, чтобы выйти из таверны, но сзади тоже стояли дворяне и молчаливо взирали на блюстителей порядка.

– Что ещё тебе приказано, капрал? – прищурил глаза первый. И потянул из ножен клинок.

Тут уже Бигли стало совсем не до шуток. Он посмотрел на дворянина и произнёс:

– У меня приказ, мсье.

В это время в происходящее вмешался барон Лост. Он быстро встал между дворянами и Бульдогом и даже приобнял за плечо капрала:

– Уважаемый Бигли! Я рад, что вы исполнительный страж и всегда следуете прямым приказам. Но сейчас вы ошиблись!

– Как это ошибся? – недоумённо переспросил страж.

– Да очень просто, – барон разговаривал с Бульдогом, будто с маленьким ребёнком: – Приказ есть, а человека нет. Понимаете?

– Как нет? – удивился капрал, – А кто же тогда пел?

Сзади один из стражей горестно застонал и, похоже, попрощался с жизнью. Но барон, ничуть не расстроенный непонятливостью капрала, продолжал спокойно его увещевать:

– А пел совсем другой человек, понимаете?

– Никак нет, господин Лост, не понимаю, – мотнул бульдожьей головой Бигли.

Тут застонал и второй страж и даже попытался в толпу вклиниться, но дворяне оттеснили его назад к капралу, и молодой боец поднял глаза и попытался сделать вид, будто капрала Бигли знать не знает. А барон Лост вздохнул тяжело, взял за пуговицу капрала и проговорил совсем уже задумчиво и с сожалением:

– Ну, вот бывает такое! Кажется, что это один человек, а это на самом деле другой! Теперь понимаешь?

– Да не понимаю я, ваша милость, – гаркнул Бульдог, и первый застонавший стражник на всякий случай расстегнул ремень с палашом и аккуратно положил оружие на пол под одобрительные взоры дворян.

– Хорошо, – буркнул барон, – Не понимаешь.

Он растеряно оглянулся на других дворян, и на помощь пришёл первый заступивший дорогу страже:

– Капрал, было такое, что ты видел вроде знакомого, а потом здоровался, а это не тот человек оказывался, а просто похожий?

– А как же, – кивнул капрал, – Я эдак соседа своего с торговцем из Эрмоса спутал. Очень уж похожи оказались.

– Ну вот! – воскликнул первый дворянин, – Но ты же его не арестовал?

– Кого его? – спросил капрал, уставившись на дворянина.

– Торговца! – у дворянина отчего-то стала дёргаться щека под левым глазом, а ус предательски пополз вверх.

– А чего его арестовывать? Приказа ж не было, ваша милость, – пожал плечами Бигли, – А вот ежели был бы приказ…

– Господа, я схожу с ума, – поднял вверх руки дворянин, а в беседу вновь вступил барон:

– Ну вот ежели бы был приказ арестовать соседа, а тебе встретился бы торговец, похожий на соседа – ты бы арестовал его?

Бульдог совсем запутался, переводил взгляд с барона на дворянина и обратно, и молчал, моргая глазами.

– Ваша милость, обратился к барону первый застонавший страж: – Капрал Бигли контужен был при обороне Лансберга. А потом, когда в страже работал – несколько раз в шлем ему прилетали дубинки, а однажды на него даже камень с крыши скинули…

– Это многое объясняет, – задумчиво проговорил барон. А у дворянина задёргалась и вторая щека.

Капрал вовсе потерялся и проговорил максимально решительно:

– Господа, позвольте мне пройти, мне надо приказ выполнить!

Один из стражников тронул Бигли за плечо и произнёс:

– Капрал, здесь нет Сида Хара!

– А кто тогда пел, дурья твоя башка? – рявкнул Бульдог, развернувшись к подчинённому.

– Похожий на него человек, – сказал стражник.

– Ты уверен? – спросил у подчинённого Бигли, и барон за спиной Бульдога отчаянно закивал головой и даже поднял вверх большой палец правой руки, показывая, что у стражника отлично получается.

– Так точно, господин капрал! – гаркнул стражник, пытаясь ногой подальше задвинуть отцепленный палаш.

– Надо бы убедиться, – неуверенно сказал капрал, и барон де Лост вновь схватил капрала за пуговицу:

– Не надо убеждаться, старина Бигли! – голос барона был максимально бодр: – Вам же сказали – это не он! Потому, идите подобру-поздорову!

Бульдог переступил с ноги на ногу, мучительно размышляя. Было видно, как тяжело даётся капралу мыслительный процесс – у него от непривычной деятельности даже капельки пота на лбу выступили. Он вытер их рукавом, оглянулся вокруг и увидел два десятка дворян, окруживших его и стражников. И спросил неуверенно:

– А что я начальству скажу?

– А так и скажете, капрал! – вернулся голос к первому дворянину: – Мол, искали по всему городу – нигде нет Сида Хара, потому и арестовывать некого!

Бульдог ещё немного потоптался на месте и повернулся ко входу, забормотав что-то себе под нос. Стражники перекрестились и бросились за начальником. Один успел даже на ходу поднять брошенный пояс с прикрепленным к нему палашом. Когда Бигли вернулся в комендатуру и доложил, что не нашёл барда, начальник стражи покивал довольно и приказал писарю:

– Пиши в столицу – в Пуэрто вышеназванного Сида Хара не обнаружено!

Глава 7. Сталь на сталь

Рассвет наползал на Пуэрто медленно, чуть подсветив крыши церквей и дворцов. Но внизу, на улицах, ещё царила темнота, только-только начинающая сереть. Четверо дворян вышли на монастырский пустырь и остановились, тихо переговариваясь.

– Главное условие – никакой магии, – объяснял Сиду Антонио де Офф, – Только сталь на сталь. Только бой на равных.

– Это я уже понял, – кивнул бард и обратился к Кристофу де Бюси: – Друг мой, я до сих пор жалею, что внял твоим уговорам и взял тебя на эту дуэль.

– А я, наоборот, очень этому рад, – беспечно ухмыльнулся Кристоф, – Ты знаешь, давно пора было принять какую-то сторону, и сторона старины Люпена мне нравится больше всего.

– Не знаю, где как, – пояснил немного удивлённому Хару Вильям де Румер, – Но у нас в Пуэрто давно дворяне решают политические разногласия на таких вот дуэлях. Приверженцы нынешнего короля, чтоб ему пусто было, дерутся с приверженцами Люпенов или северного герцога Каракоса. Бывает, что поклонники Каракоса сходятся с люпенцами.

– А есть еще и «классики», требующие собрать дворянское собрание и выдвинуть совсем другого кандидата, – дополнил Антонио.

– И анархисты, которые требуют разделить королевство на пять суверенных государств, – кивнул Кристоф, – Этих я сам бы лично поубивал.

– Ну, на прошлой неделе анархисты впятером сражались против пятерых хуанцев, – хохотнул Антонио, – Трое были убиты, двое оставшихся признали себя побеждёнными. У хуанцев убит один.

– А мы с кем сегодня сражаемся? – спросил Сид, – Не то, чтобы я повернул вспять – я уже пообещал выйти вместе с вами, но хотелось бы знать, кого будем иметь честь убить.

– Тоже с хуанцами дерёмся, – пожал плечами Вильям, – Есть подозрение, что именно они и натравили на нас свору бандитов в тот вечер.

– Не все, – тут же пояснил Антонио, – А их предводитель Арес де Подрило. Он будет у них старшим. И я прошу позволения драться именно с ним.

– Да ради Бога, я никого не знаю. И мне всё равно, с кем скрещу клинок, – пожал плечами Сид, – Только вы мне хотя бы условия дуэли расскажите. А то выхватили со званого обеда, потащили куда-то посреди ночи.

– Ты же сам дал согласие участвовать в дуэли, – тихо рассмеялся Антонио.

– Я и не отказываюсь, – зевнул Сид, – Но условия-то я знать должен.

– Условия простые, – Вильям пристально вглядывался в тьму проулка, – Четверо бьются с четырьмя. Хоть один на один, хоть толпа на толпу. И если какая-то сторона сдаётся – бой останавливается.

– Зная наших противников, сомневаюсь, что кто-то из них сдастся, – хмыкнул Антонио.

В это время на пустырь вышли ещё четверо дворян и остановились шагах в пяти от друзей. Один вышел чуть вперёд и заговорил:

– Я, барон Арес де Подридо, а также мои друзья Луи Абжек, Рамон Астут и Перес Лагро готовы принять от вас извинения. Если их не будет, то путь Бог рассудит нас, вложив разящий клинок в руку правых.

Уже чуть расцвело, и Сид смог рассмотреть соперников. Подридо был коренастым, сутулым. Абжек – худощавым и рыжим. Астут – могучим и высоким. Лагро – белобрысым.

– Арес, мы не на проповеди, – поморщился де Офф, – Не нужно громких слов. Тем более, ты выбирал себе в компанию лучших фехтовальщиков, явно не сильно надеясь на Бога.

– Тебя я убью лично, Антонио, – прошипел барон и потащил из ножен шпагу. Остальные дворяне последовали его примеру. Восемь клинков обнажились, а белобрысый Ларго блеснул белоснежной улыбкой:

– Нам бы тоже хотелось узнать, с кем мы скрестим свои клинки, а то кроме вас, господин де Офф, да вашего собутыльника Румера мы не знаем никого.

Румер дёрнулся было, но Антонио положил ему на плечо руку, удерживая. И заговорил так же весело:

– Так как мы не слуги на побегушках, то у нас каждый дворянин представится сам.

Теперь уже побледнел Лагро, но улыбнулся, показывая, что шутку оценил. А Сид коротко кивнул и представился.

– Тот самый бард, о котором гудит Пуэрто? – удивлённо спросил Лагро и ухмыльнулся плотоядно: – Певцов я ещё не убивал.

– Так уже и не представится возможности, – не менее развязно ответил Сид, – Да и вообще я смотрю, что ты на словах только смелый. А сам от храбрости перед поединком, вон, поседел весь!

Друзья Сида весело заржали, тогда как противники их насупились. А Лагро открыл рот, да закрыл его вновь. И только когда представился Кристоф де Бюси, процедил:

– Посмотрим, так ли быстра твоя шпага, как язык, господин певец!

– Есть у меня кое-что, что побыстрее языка и шпаги будет, – нахально ответил Хар, – Но об этом тебе твоя жена лучше расскажет.

– В бой! – яростно проорал белобрысый, и дворяне набросились друг на друга.

Сиду достался в соперники белобрысый Лагро, да и неудивительно. Перес хотел поквитаться с языкастым бардом, а Сид специально дразнил соперника, выводя из себя. И расчёт его оправдался – дворянин кинулся на Сида яростно, безо всякой разведки, и тут же пропустил удар шпагой в правое плечо. Упал на землю и отбросил оружие, показывая, что сдаётся. Сид быстро осмотрел поле боя и увидел, что тяжелее всего приходится Кристофу. Луи Абжек насел на молодого мага и теснил его, вытворяя чудеса фехтования. Де Бюси уже дважды был ранен, к счастью, легко. Но кровь заливала его лицо, оттого Кристоф производил весьма жуткое впечатление. Сид кинулся на помощь школьному другу и заорал:

– Сударь, давайте ко мне! А то я даже утомиться не успел!

Абжек отпрыгнул от Бюси и кинулся на барда, рассчитывая быстро разделаться с говорливым юношей. Но тут он наткнулся на соперника совсем иного уровня. И уже через несколько секунд отскочил от Сида, зажимая левую руку. Но, в отличие от своего друга Лагро, сдаваться Абжек не собирался. Взревел и вновь кинулся на Сида. Тот пожал плечами, отвёл клинок разъярённого хуанца и ударил сам. Он хотел проткнуть правое плечо, но Абжек резко дёрнулся, и шпага Сида пробила грудную клетку. Хар выдернул шпагу из упавшего тела и с сожалением посмотрел на погибшего дворянина. Кристоф в это время вместе с Румером прижали Рамона Астута спиной к колонне, и тот демонстративно откинул шпагу и поднял руки.

И только Антонио де Офф и Арес де Подридо продолжали сражаться яростно и самозабвенно, не забывая обмениваться колкостями. При этом Антонио крикнул друзьям, чтобы не вмешивались. Те остановились поодаль и вместе с раненым Лагро и сдавшимся Астутом наблюдали за схваткой недругов.