Сами в плену чувств

Облокотившись на стенку, я сама не заметила, как уснула. Ощутив легкое прикосновение к виску, я резко распахнула глаза и рефлекторно перехватила руку мужчины.

– Мы прибыли. – прозвучал его голос.

Я медленно разжала пальцы, и он первым покинул карету. Выбравшись наружу, я замерла, пораженная открывшимся зрелищем. Передо мной возвышалось мрачное здание, напоминающее небольшой замок, построенный из черного камня. Высокий каменный забор, увитый густым плющом, окружал его со всех сторон. За ним слышался приглушенный гомон горожан, но из-за его высоты едва можно было разглядеть крыши домов.

Двор казался пустынным и заброшенным. Одиноко стоящие беседки, увитые вьющимися цветами, лишь подчеркивали угрюмость этого места. Пятнадцатый шел впереди, уверенно направляясь к массивной дубовой двери, украшенной причудливой резьбой. Я последовала за ним, попутно рассматривая окружающий пейзаж.

Войдя внутрь, мы проследовали по длинному коридору, взмыли вверх по лестнице и оказались в просторном круглом холле. В самом центре его возвышалась статуя, изображавшая четырех Ночных охотников. Облаченные в традиционные темные одеяния, они стояли спиной к спине, и каждый указывал рукой в один из четырех коридоров, расходящихся от холла. Мягкие диваны и кресла, выполненные в глубоких синих тонах, располагались вокруг статуи, а на круглых столиках мерцали причудливые ромбовидные подсвечники, рассеивая мягкий, приглушенный свет.

Пятнадцатый свернул направо, и я последовала за ним. – Где все? – поинтересовалась я, пораженная безлюдностью коридоров. Нам не встретилось ни единой души.

– Практикуются, – коротко ответил он.

Коридор, в который мы вошли, оказался шире предыдущего. Справа тянулась вереница дверей, а слева на всю его длину простирался балкон. Вверх устремлялись колонны, покрытые письменами на неведомом языке, а каменные перила украшали мерцающие синие огоньки маленьких фонариков.

Не удержавшись, я вышла на балкон, чтобы увидеть, что скрывается во внутреннем дворе. Облокотившись на перила, я замерла, пораженная открывшимся видом. Двор располагался внутри здания, и небо отсюда не было видно. Если снаружи замок казался небольшим, то изнутри он поражал своими масштабами.

Внизу раскинулась арена, напоминавшая лабиринт. Тропинки вели к площадкам, заставленным разнообразным инвентарем. Некоторые площадки пустовали, и оставалось лишь гадать об их предназначении. Вокруг арены возвышалась высокая трибуна для зрителей с деревянными скамьями.

Мой взгляд зацепился за кроны деревьев, видневшиеся из-за трибуны. Их было так много, что казалось, будто там простирается лес, сквозь листву которого пробивался слабый свет.

– Что там? – не сдержав любопытства, спросила я у Пятнадцатого.

– Если захочешь, я покажу тебе позже. А сейчас мне нужно проводить тебя в твою комнату и отправляться на задание.

– Прости, что задержала тебя, – мне стало неловко за свою опрометчивость.

Я совсем не подумала о том, что у него могут быть свои дела. Соединив ладони, я слегка склонилась перед ним в знак извинения. Он замер, что-то обдумывая, его взгляд задержался на моих сжатых руках.

– Ничего. Идем, – оторвав взгляд, он отвернулся, и мы продолжили путь по коридору.

Идти пришлось недолго. Пятнадцатый остановился всего через пару дверей.

– Это твоя, – указал он на одну из них.

Я посмотрела на дверь, затем на Пятнадцатого.

– Как ты узнал? – поинтересовалась я, заметив, что все двери абсолютно одинаковые.

Он протянул мне небольшой ключ, покрытый незнакомыми символами. Приняв его, я заметила, что моя дверь озарилась слабым голубым свечением. Оглядевшись, я увидела, что остальные двери остались без изменений. «Здесь явно не обошлось без магии.»

– Советую хорошо отдохнуть, – с этими словами Пятнадцатый оставил меня.

Я хотела остановить его, расспросить о том, что мне делать дальше, но, вспомнив, что уже задержала его, подавила свой порыв. Вставив ключ в замок, я повернула его. Замок поддался, и дверь распахнулась, ослепив меня ярким светом. Прикрыв глаза, я подождала, пока зрение не адаптировалось, и обнаружила, что комната в точности повторяет мою собственную дома.

Та же большая резная кровать из молочного дуба, прикроватные тумбочки с торшерами в виде деревьев, длинный шкаф для одежды во всю стену, туалетный столик с овальным зеркалом и мягкий белый ковер с цветочным узором на полу.

Каждая деталь, от мебели до постельного белья, напоминала о доме, отчего мне стало не по себе. Я резко захлопнула дверь. Необъяснимое чувство закралось в душу. Страх? Разочарование? Тоска? Я не могла понять. Сделав несколько глубоких вздохов, я снова открыла дверь. Комната не изменилась.

Решившись, я все же вошла внутрь и сделала пару шагов. Комнату пронзила рябь. Она усиливалась, стирая знакомый образ, пока я не оказалась посреди небольшой каменной комнаты без окон и с голыми стенами. В полном недоумении я вышла из комнаты, закрыла дверь, а затем снова открыла. Передо мной снова предстала моя комната, но стоило мне переступить порог, как она исчезала.

Повторив этот трюк несколько раз, я оставила затею. Нужно было хоть немного отдохнуть. Войдя в комнату, я бросила сумку на пол, достала старые вещи. Разложив их и соорудив подобие кровати, я закрыла дверь, и комнату окутала непроглядная тьма. На ощупь добравшись до своего ложа, я легла, уставившись в потолок. Немного поерзав, я все же смогла уснуть.

Оглушительный набат колокола вырвал меня из сонного забытья. Не ожидая столь резкого пробуждения, сердце бешено заколотилось в груди. Выскочив в коридор, я огляделась в поисках хоть кого-нибудь, но вокруг царила зловещая тишина, лишь приглушённые голоса доносились со внутреннего дворика.

Выглянув с балкона, я увидела, как у входа на арену собираются охотники. Молниеносно сообразив, откуда они появляются, я ринулась по коридору в надежде перехватить их. Но вскоре меня охватило отчаяние. Я бегала по кругу, словно в колесе.

Куда бы я ни повернула, по какой лестнице ни спускалась или ни поднималась, проклятые коридоры неизменно выводили меня к моей же комнате. Злость закипала внутри, я не могла понять, что происходит. Снова выглянув с балкона, я увидела, что охотники уже построились.

Панический ужас, что я опоздала и меня выгонят в первый же день, захлестнул меня с головой. В отчаянии, не придумав ничего лучше, я разбежалась и прыгнула с балкона. Падение казалось бесконечным, крик ужаса сорвался с губ, когда земля стремительно понеслась навстречу. Коснувшись земли, я кубарем покатилась по траве.

Когда мир перестал кружиться, я попыталась встать, осматривая себя. «Жива…» Я не верила своей удаче. Убедившись, что цела и невредима, я подняла голову. Не меньше двадцати пар глаз уставились на меня, а в паре шагов стояла зверолюдка – девушка с головой тигра. Она была одета в такой же синий костюм, но её тигриная голова не была скрыта капюшоном, а лицо – маской.

– Что ты себе позволяешь? – прорычала она.

– Прошу прощения! Я заблудилась…

В ответ на моё оправдание толпа разразилась хохотом. Я непонимающе посмотрела на них. Тигрица рявкнула, и смех мгновенно стих.

– Я не вру! Я металась по коридорам, а все пути приводили меня обратно к моей комнате. И я прыгнула с балкона. – Я повернулась, указывая наверх, и сердце моё пропустило удар, а ноги подкосились.

Арена, на которой я стояла, словно утонула в земле. Мой балкон виднелся высоко над трибунами, уходящими в небо на невообразимую высоту, и там, в этой головокружительной дали, виднелись балконы.

Осознание того, как близка я была к смерти, отозвалось дрожью во всём теле. Я почувствовала руку на своём плече и услышала: «Встань в строй». Это была всё та же тигрица, но на этот раз её тон был мягче. Пытаясь выкинуть из памяти леденящие душу картины полёта, я поднялась на непослушные ноги и встала в конец строя.

– Зовите меня Третья, – отрезала зверолюдка. – Подходите по одному.

Охотники, один за другим, выходили из первых рядов и подходили к Третьей, получая свой номер, начинавшийся с Пятьдесят шестого. Наконец, очередь дошла и до меня. Выйдя вперёд, я остановилась перед зверолюдкой, ожидая услышать заветное «Семьдесят вторая». Но Третья молчала. Я уже начинала терять терпение, когда услышала:

– Сотая.

– Что? – вырвалось у меня, не сдержав удивления от столь круглого числа. Позади раздался тихий смех.

– Что-то не нравится? – недовольно процедила Третья.

– Нет, что вы…

– Встань обратно, – скомандовала она.

В смятении чувств я вернулась на своё место. Когда я заняла его, Третья вновь заговорила:

– Ваши числа – это ваши имена на время пребывания здесь. Называть свои настоящие имена запрещается! – Третья грозно выделила слово «запрещается» и продолжила: – Открывать своё лицо кому-либо. Запрещается!

Невольно вспомнив, как показала лицо Пятнадцатому, я почувствовала, как по спине пробежала дрожь. «Я ведь тогда не знала… Надеюсь, он никому не скажет».

– Рассказывать друг другу о своей жизни за пределами этих стен. Запрещается! Любые отношения между охотниками… Запрещаются!

Закончив перечислять запреты, мы, как и в прошлый раз, выходили по одному и повторяли их. После произнесения на запястьях охотников вспыхивал алый символ. «Видимо, что-то вроде клятвы», – подумала я.

Завершив этот странный ритуал, Третья приступила к рассказу о предстоящих тренировках и о том, что нас ждёт после них. Какие задания станут нам доступны. Оказалось, чтобы получать хорошо оплачиваемые поручения, необходимо повышать ранг. Всего их четыре: медный, серебряный, золотой и алмазный.

Даже обладание самым высоким рангом не гарантировало самых сложных, но и не исключало самых простых заданий. Это было связано с их обилием и нехваткой охотников. Нам также сообщили, что на некоторые задания мы будем отправляться отрядами по три – четыре человека.

Услышав о скрытой технике, я вся обратилась в слух. Она была доступна каждому, кто заключит сороколетний договор с Ночными охотниками. Один из пунктов гласил: выполнить не менее десяти сложных – алмазных, двадцати – ранга золото, тридцати – ранга серебро, или сорока поручений медного ранга за год.

Осознание того, что скоро моё будущее окажется заключено в четырёх стенах, наполнило душу тоской. Едва забрезжившая надежда на обретение способности рухнула под тяжестью долга перед родными. У меня осталось чуть больше года до того, как я буду вынуждена вернуться домой и выйти замуж за того, кого мне выберут родители.

После долгой лекции об устройстве здания и нашем расписании, Третья приказала всем отправиться в лабиринт, мне же велела остаться. «Не миновать мне взбучки,» – обреченно подумала я.

– Сотая, – властный голос зверолюдки вырвал меня из мрачных дум, когда последние охотники скрылись в лабиринте.

– Третья? – несмело отозвалась я, подходя ближе.

Узнав о моей странной способности, Третья надолго погрузилась в раздумья. Наконец, она проговорила:

– Твои тренировки будут проходить за пределами школы.

– Да… – протянула я, внутренне содрогаясь от перспективы тренироваться в одиночестве. Третья пояснила, что лабиринт пропитан магией, и любое мое прикосновение может привести к его исчезновению. «Действительно, какая уж тут тренировка,» – с досадой подумала я.

Но разочарования мои на этом не закончились. Мне вручили карту окрестностей, и я осознала, что до своей комнаты доберусь не раньше, чем через два часа. Территория оказалась еще обширнее, чем я видела с балкона. Некоторые участки на карте были намеренно затерты. «Чтобы я не совала нос куда не следует,» – усмехнулась я про себя. Впрочем, от этого желание исследовать запретные зоны только усилилось.

Сегодняшний день был объявлен свободным, и, набравшись решимости, я двинулась в путь, сверяясь с картой и разыскивая свою комнату. Когда я добралась до цели, ноги молили о пощаде. Сколько было пройдено пролетов и поворотов, сосчитать было невозможно. В комнату я буквально вползла. Прогулка выдалась изнурительной, и я провалилась в сон, не успев даже раздеться.

Как и в прошлый раз, меня разбудил колокольный перезвон. Попытавшись подняться, я почувствовала, что тело налилось свинцом, как если бы меня придавило каменной плитой. Превозмогая боль, я кое-как доползла до двери, нащупала ручку и поднялась. Еле передвигая ногами, я подошла к перилам. Внизу меня ждала Третья, а охотники уже уходили в лабиринт.

Дождавшись, пока последний из них скроется в глубине, я перевалилась через перила и сорвалась вниз. Повторить вчерашний путь я бы не смогла ни за что. Страха смерти не было, казалось, я была бы даже рада избавиться от этой невыносимой боли, сковавшей все тело.

Приземление мое было лишено грации, скорее было похоже, что кто-то скинул мешок с овощами. Со звуком «шварк» я впечаталась лицом в землю, чем получила еще одну порцию боли. Я попыталась закричать, но из горла вырвался лишь слабый писк.

– Смотрю, тебе это нравится, – раздался голос Третьей.

Повернув голову, я увидела перед собой начищенные до блеска черные ботинки Ночной охотницы.

– Хватит валяться. Пора на тренировку, – скомандовала она, уперев руки в бока и нависая надо мной.

Мне потребовалось неимоверное усилие, чтобы заставить тело подняться хотя бы на несколько сантиметров. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я, шатаясь, встала на ноги. Я посмотрела на зверолюдку. На ее лице застыло изумление, взгляд скользнул по моей фигуре, после чего она достала из сумки, висевшей у нее на поясе, небольшой флакон.

– Выпей, – проговорила Третья, протягивая мне странную жидкость алого цвета.

Дрожащей рукой я приняла таинственный пузырек. Оставалось только решить, как выпить его, не снимая маски и не нарушить строгий запрет. Запах у жидкости был странный, одновременно сладкий и металлический, напоминающий кровь с примесью лесных ягод.

Не решаясь снять маску, я отвернулась, осторожно приподняла ее снизу, освободив лишь небольшую щель. Поднесла флакон к губам и, стараясь не пролить ни капли, сделала маленький глоток. Жидкость обожгла горло приятным теплом, которое быстро распространилось по всему телу. Боль стала отступать, мышцы расслабились.

Третья наблюдала за мной с нескрываемым интересом. Закончив с эликсиром, я повернулась и вернула ей пустой флакон. Зверолюдка убрала его обратно в сумку и, кивнув в сторону лестницы, произнесла:

– Пора на тренировку.

При одной мысли о злополучном подъеме меня передернуло.

– Эффект временный. Советую поспешить. – поторопила она.

Этих слов оказалось достаточно, чтобы я сорвалась с места и пулей взлетела по лестнице. Но уже к последним ступеням ноги скрутила невыносимая боль, словно их перевязали тугим узлом. Боясь скатиться вниз, я осела на ступеньку и дальше поползла.

Последняя ступень осталась позади. Тяжело дыша, я рухнула на спину. Каменный пол приятно холодил разгоряченное тело, а из глаз хлынули слезы. Шаги нарушили тишину, и надо мной нависла Третья.

– На сегодня тренировка окончена, – отрезала она и удалилась.

Не знаю, сколько я пролежала на полу. Не то чтобы встать, даже пошевелиться не было сил. Я просто закрыла глаза и осталась лежать.

– Что ты делаешь? – раздался угрожающий мужской голос.

Я распахнула глаза и резко дернулась, в ответ новая волна боли пронзила все тело, слезы брызнули из глаз, и стон сорвался с губ.

– Что с тобой? – в голосе охотника исчезла сталь, сменившись тревогой.

Он обошел меня и присел на корточки. Встретившись с ним взглядом, я увидела знакомые черные глаза.

– Пятнадцатый… – прошептала я, борясь с болью. На большее меня не хватило.

Он достал из моего кармана ключ от комнаты.

– Придется еще немного потерпеть, – проговорил он и осторожно поднял меня на руки.

Стиснув зубы, я изо всех сил старалась сдержать крик. Когда мы подошли к моей комнате, он открыл дверь. На миг взору предстала моя обитель, но как только Пятнадцатый переступил порог, иллюзия рассеялась, обнажая мое скромное жилище.

– Проклятье! – вырвалось у него.

Он развернулся, чтобы вынести меня обратно, но я поспешила его остановить, понимая, что он слишком долго находится рядом со мной и моя способность если не убьет, то поглотит его силы.

– Отпусти, прошу. Ты можешь пострадать.

Но он не слушал. Миновав несколько длинных коридоров, он с ноги выбил дверь. Яркий свет вновь ослепил меня.

– Что вы себе позволяете, юноша! – возмущенно воскликнула женщина.

Пока мои глаза привыкали к свету, я почувствовала, как Пятнадцатый опустил меня на что-то мягкое. Когда зрение прояснилось, охотник уже отходил.

– Требуется ваша помощь, – обратился он к кому-то.

Из-за его спины вышла пожилая женщина в белом одеянии.

– Уйдите немедленно и впредь не смейте врываться сюда! Иначе я пожалуюсь Первому! – оттолкнула она его от меня, нависая надо мной.

– Я как раз собирался к нему, – бросил Пятнадцатый, кинул на меня мимолетный взгляд и исчез.

Дождавшись хлопка закрывшейся двери, женщина повернулась ко мне.

– И как же тебя так угораздило, деточка? – причитала она, покачивая головой с сочувствием. – Ну, ничего, сейчас мы тебя мигом на ноги поставим. – она размяла руки, и те вспыхнули изумрудным светом.

– Нет! – закричала я, собрав последние силы, и дернулась, но острая боль пронзила тело, останавливая мой порыв.

– Это совсем не больно, не переживай, – удивилась она моей реакции и вновь попыталась коснуться меня руками.

– Не надо… моя способность… нельзя, – прошептала я, отчаянно пытаясь её остановить. Мои слова заставили женщину замереть.

– Тогда это займет немного больше времени, – пробормотала она скорее себе под нос. – Поспи пока. – и, развернувшись, вышла из комнаты.

Долго уговаривать меня не пришлось. Мягкая постель была всем, о чем я могла сейчас мечтать. Сквозь пелену сна до меня доносился звон склянок. Проснувшись, я обнаружила рядом с кроватью небольшой столик, уставленный разнокалиберными флакончиками, а рядом лежал листок с инструкцией.

Протянув дрожащую руку, я ознакомилась с рекомендациями. Приподнявшись и убедившись, что в комнате никого нет, я сняла маску и выпила приготовленные снадобья. Одно оказалось приятным на вкус, а от двух меня едва не стошнило. Откашлявшись, я натянула маску обратно на лицо, отвернулась к стене и провалилась в беспамятство.

Сколько времени прошло, я не знала. Просыпаясь, находила у кровати на столике новую порцию снадобий. Приняв их, вновь погружалась в забытье. В одно из пробуждений лекарств не оказалось. Приподнявшись, ощутила небывалую легкость. Вскочив на ноги, пару раз присела – боли в мышцах не было.

– Смотрю, полегчало, – произнесла пожилая женщина, одернув белую ширму.

Лишь теперь я осознала, что нахожусь в лазарете. Длинный коридор разбегался вереницей небольших комнат – палат. Вместо дверей – белые ширмы. В каждой палате – кровать, застеленная белоснежным покрывалом, и небольшой прикроватный столик на колесиках. В конце коридора виднелась широкая дверь, откуда доносились приглушенные голоса и звон склянок.

– Да, спасибо большое, – поспешила я поблагодарить.

– Не стоит благодарности. Береги себя. И вот, возьми, – она протянула мне небольшой узелок. – Принимай после тренировок, и все будет хорошо.

Приняв узелок, я вновь поблагодарила женщину и направилась к выходу, но замерла, похлопывая себя по карманам. «Ключ у Пятнадцатого остался!» – осознание промаха кольнуло болью.

– Чуть не забыла! – воскликнула знахарка. – Вот, держи. – Она протянула мне ключ, совсем не похожий на мой.

– Это не мой, – поспешила предупредить я.

– Теперь твой. Бери.

Я приняла ключ из рук женщины, вновь поблагодарила.

– Ты ведь знаешь, что вам запрещены любые контакты друг с другом? – осторожно спросила женщина.

– Знаю. – твердо отозвалась я.

– Вы знакомы?

– Впервые видела, хотя, может, и не в первый. Здесь все на одно лицо, – понимая, к чему клонит разговор, решила отвести подозрения и прекратить его.

Уже собиралась уйти, как знахарка заговорила: – Как думаешь, как этот юноша смог увидеть тебя, да еще и принести сюда?

«Действительно, школа зачарована так, что везде, кроме арены, мы скрыты друг от друга».

– Могу лишь предположить, что он проходил мимо, когда я лежала на полу. Моя способность поглощает любую магию, и, возможно… это исказило пространство, и он увидел меня. – «Пятнадцатый, можно сказать, спас мне жизнь, и сдавать его я не собираюсь. Хотя я действительно понятия не имела, как он меня увидел».

Мой ответ удовлетворил знахарку, и она одобрительно закивала. Еще раз поблагодарив, я направилась к выходу, но остановилась и повернулась к ней:

– Позволите вопрос?

– Конечно, деточка.

– Вы назвали мужчину, принесшего меня, юношей. Позволите узнать, почему? По голосу ему не меньше сорока.

– У каждого свои способности, юная леди, – уклончиво ответила она и подмигнула мне.

Я рассмеялась в ответ, зная, что и мой голос тоже звучал иначе, но она безошибочно узнала кто перед ней. Махнув на прощание, я покинула лазарет, отправившись на поиски своей новой комнаты.

Выйдя в то крыло, где раньше располагались мои покои, я еще раз сверилась с картой и двинулась вдоль ряда жилых помещений. К моему удивлению, новая комната оказалась в соседнем крыле, и на этот раз она сияла изнутри белым светом.

Вставив ключ в замок, я провернула его, и он легко поддался. Открыв дверь, я приготовилась зажмуриться от яркого света, но этого не потребовалось. Передо мной предстала большая комната, утопавшая в мягком синем свечении.

Войдя, я огляделась. На полу, во всю комнату, был расстелен мягкий синий ковер, на котором были вытканы созвездия. От света торшеров маленькие точки на ковре мерцали, как далекие звезды в ночном небе.

Слева от входа стояла большая двуспальная кровать, скрытая под балдахином из тонкой, нежно-синей ткани. Пышное одеяло и множество подушек разных размеров были аккуратно разложены на ней. По обе стороны стояли высокие тумбы, на которых красовались торшеры в виде облаков.

На противоположной стороне от двери, во всю стену, возвышался шкаф с множеством дверец, каждая из которых была украшена геометрическими серебряными узорами. Открыв каждую из них, я обнаружила несколько комплектов одинаковых костюмов Ночных охотников. В других отделениях висели разнообразные платья, туфли, украшения и маски.

«Зачем это мне?» – отложив этот вопрос на потом, я продолжила осматривать свое новое жилище. Справа находилось зеркало в полный рост, туалетный столик и еще одна дверь. Я подошла и открыла ее, и от увиденного у меня перехватило дыхание. У меня была собственная ванная комната.

В отличие от комнаты, ванная была выполнена в нежных кремовых тонах. По центру стояла ванна, за ней – шкаф с полочками, на которых аккуратно лежали ванные принадлежности: полотенца, халаты. С другой стороны стоял узкий и длинный столик, заставленный множеством изящных флакончиков.

Не удержавшись от искушения, я набрала воды в ванну, добавила масел из стоящих флакончиков, сбросила с себя одежду на прохладный мраморный пол и погрузилась, утопая в блаженстве тепла и аромата. Когда вода остыла, я неохотно вылезла из воды, накинула халат, покинула ванную и, раскинув руки в стороны, упала в объятия мягких перин.

Моему восторгу не было предела. Схватив лежащую рядом подушку, я прижала ее к себе и с детским восторгом запищала, перекатываясь из стороны в сторону. Вдоволь наигравшись, я подняла подушку над собой.

– Это ведь ты постарался? – спросила я, глядя на подушку, затем резко прижав ее к себе, – Спасибо, – прошептала, уткнувшись в нее.

Перекатившись набок, я положила подушку напротив себя. – Интересно, как ты? Надеюсь, с тобой все хорошо, – выставив указательный палец, я медленно приблизила его к подушке, а затем резко толкнула ее. – Брысь из моей головы.

Перекатившись на живот, я подперла ладонями подбородок и замахала ножками. Мысль о том, что Пятнадцатый юн, вызвала на моем лице улыбку. Быстро встряхнув головой, я соскочила с кровати и направилась к шкафу. Переодевшись в шелковую белую ночнушку, вернулась к кровати. Посмотрев на валявшуюся подушку, подняла ее.

– Запомни. В моем сердце только принц Райан, – пригрозила я пальцем подушке, забралась под одеяло и, прижав ее к себе, не заметила, как уснула.

Глава 3 Пятнадцатый

Новый день, окрашенный перезвоном колоколов, застал меня врасплох. Сбросив одеяло, я торопливо облачилась в охотничий костюм и, выскочив на балкон, выглянула за перила. Дождавшись, когда последние ученики скроются в лабиринте школьного двора, я отступила вглубь коридора, насколько позволяла его ширина, и, набрав скорость, прыгнула.

Крик ужаса сорвался с губ, но на этот раз приземление оказалось удачнее. Совершив пару быстрых перекатов, я вскочила на ноги и замерла, прямо перед Третьей.