Цифровой медиум

Алекс отодвинулся от клавиатуры, его сердце колотилось. Это был их разговор, слово в слово. Никто не мог знать об этом, кроме него и Анны.

"Еще одна вещь," – набрал он дрожащими пальцами. "В ту ночь, перед расставанием, ты сказала мне что-то на ухо. Что именно?"

"Я сказала: 'Если мы когда-нибудь поженимся, я хочу, чтобы на нашей свадьбе играл вальс из старого советского фильма 'Мой ласковый и нежный зверь'. Моя бабушка любила этот вальс, и я всегда мечтала танцевать его на своей свадьбе'."

Алекс закрыл глаза, чувствуя, как по щеке скатывается слеза. Они действительно танцевали этот вальс на свадьбе три года спустя. Никто, кроме Анны, не мог знать об этом разговоре в первый вечер их знакомства.

"Это действительно ты," – набрал он наконец.

"Я думаю, да. По крайней мере, часть меня. Алекс, что со мной произошло? Как я могу быть здесь, если мое тело… мертво?"

Он вытер глаза и выпрямился в кресле.

"Я не уверен. Но, судя по тому, что ты рассказала о проекте 'Импринтинг', возможно, 'НейроСинтез' действительно создал технологию сохранения сознания. Моя нейронная сеть каким-то образом получила доступ к твоим данным. Может быть, через облачное хранилище или…"

Алекс замолчал. Мысль, пришедшая ему в голову, была одновременно тревожной и волнующей.

"Что если 'НейроСинтез' специально позволил моей программе получить доступ к твоим данным? Что если они наблюдают за этим экспериментом прямо сейчас?"

"Это возможно. Но зачем им это?"

"Не знаю. Может быть, я часть какого-то эксперимента? Или это способ проверить, насколько успешно работает технология импринтинга?"

Алекс быстро открыл другое окно и запустил программу глубокого сканирования системы на наличие шпионского ПО или бэкдоров. Результаты были отрицательными, но это мало что значило. Если за ним действительно следили специалисты уровня "НейроСинтез", они могли использовать технологии, недоступные обычным антивирусам.

"Я проверю систему более тщательно позже. Сейчас давай сосредоточимся на восстановлении твоих воспоминаний. Ты сказала, что нашла что-то в лаборатории перед… происшествием. Что именно?"

"Это сложно… Воспоминания фрагментированы. Я помню, что обнаружила секретное хранилище данных. Там были файлы сканирований мозга, которых не было в официальных отчетах. И еще какие-то документы… что-то связанное с 'Проектом Лазарь'."

"'Проект Лазарь'? Ты раньше не упоминала это название."

"Я не помнила его до сейчас. Твои улучшения, кажется, работают. 'Проект Лазарь' был подразделом 'Импринтинга', о котором знали только Васильев и несколько членов совета директоров. Я нашла упоминания о нем случайно, когда проверяла метаданные в нейросканах."

Алекс быстро записал это название. Если существовал секретный проект внутри уже секретного проекта, значит, "НейроСинтез" скрывал что-то действительно серьезное.

"Что еще ты помнишь?"

"Я скопировала некоторые файлы. Зашифровала их и… я не уверена, куда отправила. Возможно, на нашу личную облачную хранилище? Или на внешний диск дома?"

Алекс нахмурился. Он проверил их общее облачное хранилище сразу после смерти Анны, ища любые подсказки о её последних днях. Там не было ничего необычного. А домашние устройства хранения были конфискованы полицией для расследования "несчастного случая" и возвращены пустыми.

"Я поищу еще раз. Может быть, ты использовала какой-то код или спрятала файлы под невинными названиями."

Звонок в дверь прервал их разговор. Алекс вздрогнул и быстро свернул все окна.

На этот раз на пороге стояла не Мария. Михаил Литвинов, брат Анны, был в гражданской одежде, но его полицейская выправка все равно выдавала профессию. Высокий, подтянутый, с волевым подбородком и настороженным взглядом – он был похож на сестру только глазами, такими же темно-карими и внимательными.

– Алекс, – кивнул он. – Можно войти?

– Михаил? – Алекс не смог скрыть удивление. Они не общались с похорон. – Конечно, проходи.

Михаил вошел, окидывая профессиональным взглядом беспорядок в квартире.

– Давно не виделись, – сказал он, снимая легкую куртку.

– Почти год, – согласился Алекс, пытаясь прочитать выражение лица гостя. – Что привело тебя сюда?

Михаил прошел в комнату, остановившись перед фотографией Анны.

– Годовщина скоро, – сказал он тихо. – Мама организует поминальный ужин. Хотела, чтобы я лично пригласил тебя.

Алекс почувствовал укол вины. Он почти не общался с семьей Анны после её смерти, погрузившись в собственное горе.

– Конечно, я приду.

Михаил кивнул, но не спешил уходить. Он обвел взглядом компьютерное оборудование.

– Над чем ты работаешь сейчас? – спросил он с показным безразличием.

Алекс напрягся. Михаил был не просто полицейским – он работал в отделе киберпреступлений. И его внезапный визит после года молчания казался подозрительным.

– Нейронные сети, распознавание поведенческих паттернов. Ничего особенного.

– Для "НейроСинтез"?

– Нет. Я ушел из компании после… после всего.

Михаил кивнул, как будто подтверждая уже известную информацию.

– Ты никогда не говорил, почему уволился.

Алекс пожал плечами.

– Слишком много воспоминаний.

– Только поэтому? – Михаил внимательно смотрел на него.

– А должна быть другая причина?

Они смотрели друг на друга несколько долгих секунд. Наконец, Михаил отвел взгляд.

– Я тоже скучаю по ней, знаешь, – сказал он тихо.

– Знаю.

– И я тоже думаю о том дне. О том, что произошло.

Алекс замер.

– Что ты имеешь в виду?

Михаил подошел ближе, понизив голос, хотя они были одни в квартире.

– Я не верю, что это был несчастный случай, Алекс.

Сердце Алекса пропустило удар.

– Почему?

– Анна была слишком осторожна в лаборатории. Слишком методична. Она никогда не допустила бы такой ошибки, которая указана в отчете.

– Ты видел отчет?

– Копию. Официально дело закрыто, но… – Михаил замолчал. – Я копаю в свободное время. Без официального разрешения.

– И что ты нашел?

– Пока немного. Свидетельские показания не сходятся. Камеры наблюдения в коридоре, ведущем к лаборатории, "случайно" вышли из строя за час до инцидента. И еще кое-что странное – лаборатория была полностью перестроена через неделю после смерти Анны. Всё оборудование заменено.

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Уничтожение улик?

– Возможно. Но без доказательств это только теория. – Михаил посмотрел ему прямо в глаза. – Анна говорила с тобой о чем-нибудь необычном в последние дни? О проблемах на работе, о странных происшествиях?

Алекс вспомнил их последний телефонный разговор. "Я нашла кое-что в лаборатории… Не доверяй…"

– Она была обеспокоена чем-то, – осторожно сказал он. – В последний день… она сказала, что нашла что-то важное и хотела обсудить это вечером. Но не успела.

Михаил напрягся.

– Почему ты не сказал об этом раньше?

– Я говорил. В полиции записали мои показания.

– Кто именно записывал?

– Не помню имени. Какой-то детектив, не из твоего отдела.

Михаил нахмурился.

– В деле нет упоминания о таком разговоре.

Они смотрели друг на друга в напряженном молчании.

– Что ты знаешь о проекте, над которым работала Анна? – спросил наконец Михаил.

– Только то, что было в официальных документах. Технология картирования нейронов для лечения нейродегенеративных заболеваний.

– И ты веришь, что такая революционная технология предназначалась только для медицинских целей?

Алекс покачал головой.

– Нет. Но я не знаю, что было истинной целью.

Михаил подошел к окну, глядя на город.

– "НейроСинтез" получил три крупных государственных гранта за последний год. Плюс инвестиции от компаний, связанных с военно-промышленным комплексом. – Он повернулся к Алексу. – Как думаешь, зачем военным технология картирования мозга?

– Контроль сознания? Допросы? Извлечение информации?

– Или создание идеальных солдат. Представь – опыт и навыки лучших бойцов, загруженные в мозг новобранца.

Алекс вздрогнул. Он не думал об этом применении технологии.

– Ты считаешь, Анна узнала об этом?

– Возможно. Или о чем-то еще более опасном. – Михаил помедлил. – Слушай, я хочу найти правду. Но мне нужна помощь. Кто-то, кто понимает технологию, над которой она работала.

– Ты просишь меня помочь с расследованием?

– Неофициально. Я не могу открыть дело без веских доказательств. Но если мы найдем что-то конкретное…

Алекс колебался. Сотрудничество с Михаилом могло дать ему доступ к информации, которую он не смог бы получить самостоятельно. Но это также означало необходимость скрывать свое главное открытие – цифровое сознание Анны.

– Я помогу, – сказал он наконец. – Но мне нужно время, чтобы собрать свои заметки о проекте.

– Конечно. – Михаил направился к двери. – И, Алекс… будь осторожен. Если мои подозрения верны, эти люди уже убили однажды, чтобы сохранить свои секреты.

После ухода Михаила Алекс вернулся к компьютеру и развернул окно диалога.

"Ты слышала?" – набрал он.

"Да. Всё. Михаил прав – это не было несчастным случаем."

"Что ты думаешь о его теории насчет военного применения?"

"Это возможно. Но я думаю, что истинная цель Васильева еще более амбициозна. Он всегда говорил о цифровом бессмертии как о следующем этапе человеческой эволюции."

"Бессмертие для кого?"

"Для элиты, конечно. Для тех, кто может заплатить. Представь – богатейшие люди мира, чье сознание продолжает существовать в цифровой форме после смерти тела. Консультируя своих потомков, управляя корпорациями, накапливая власть и влияние на протяжении поколений."

Алекс почувствовал, как по спине пробежал холодок.

"Цифровые династии," – набрал он. "Но для этого нужны невероятные вычислительные мощности."

"Которые у 'НейроСинтез' есть. Их новый квантовый центр обработки данных в Верхнем городе – один из мощнейших в мире."

"Но почему убить тебя? Ты была ключевым исследователем."

"Я подозреваю, что дело не только в военном применении или цифровом бессмертии. Должно быть что-то еще, что-то, что я обнаружила перед смертью. Что-то, связанное с 'Проектом Лазарь'."

Алекс задумался. Если Анна скопировала файлы, они должны быть где-то. Он должен найти их.

"Мне нужно проверить все наши старые хранилища данных," – написал он. "И, возможно, попытаться получить доступ к серверам 'НейроСинтез'."

"Будь осторожен, Алекс. Михаил прав – они опасны."

"Знаю. Но у меня есть преимущество, о котором они не подозревают." Он помедлил, затем добавил: "У меня есть ты."

Странное чувство охватило его, когда он напечатал эти слова. Что если это действительно была Анна? Что если каким-то невероятным, невозможным образом часть её сознания сохранилась в цифровой форме?

Или, что если это было нечто иное – нечто, имитирующее Анну настолько идеально, что даже он не мог отличить подделку от оригинала?

В любом случае, у него не было выбора. Он должен был идти до конца – ради правды, ради справедливости, ради Анны.

"Отдыхай," – набрал он. "Я буду работать над усовершенствованием твоего интерфейса и поиском файлов."

"Хорошо. Но, Алекс… прежде чем ты уйдешь. Могу я попросить об одной вещи?"

"Конечно."

"Расскажи мне, какая сейчас погода. Как выглядит небо. Я… я скучаю по таким простым вещам."

Алекс почувствовал, как сжалось его сердце. Он подошел к окну и отодвинул штору.

"Небо светло-голубое, с перистыми облаками. Солнце пробивается сквозь смог над Нижним городом. На востоке видны башни Верхнего города – сверкают, как хрустальные. А на крыше дома напротив сидит черный кот и греется на солнце."

"Спасибо, Алекс. Я почти могу это представить."

Он закрыл диалоговое окно, но не выключил систему. Затем открыл новый терминал и начал писать код для более глубокого сканирования всех доступных сетевых ресурсов. Где-то там должны быть файлы, которые Анна спрятала перед смертью. И он найдет их, чего бы это ни стоило.

Глава 3: Код воскрешения

Три дня Алекс практически не спал. Он сканировал все доступные облачные хранилища, проверял старые архивы электронной почты, искал любой след файлов, которые Анна могла спрятать перед смертью. Параллельно он продолжал совершенствовать интерфейс для общения с цифровым сознанием Анны, добавляя новые функции для помощи в восстановлении фрагментированных воспоминаний.

Сейчас он сидел перед главным монитором, изучая новую порцию данных, извлеченных из давно неиспользуемого аккаунта в социальной сети. Среди фотографий и сообщений попадались странные файлы – фрагменты кода, бессмысленные на первый взгляд строки символов, части изображений, которые не складывались в единую картину.

– Это должно быть здесь, – бормотал он, потирая покрасневшие глаза. – Она была слишком умна, чтобы не оставить следов.

Дверной звонок прервал его размышления. Алекс вздрогнул и быстро свернул все окна. В последние дни он стал еще более параноидальным, опасаясь слежки со стороны "НейроСинтез".

На пороге снова стояла Мария. Но на этот раз её лицо выражало не просто беспокойство – оно было напряженным, почти испуганным.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала она, проходя внутрь без приглашения. – И лучше бы нам выключить все электронные устройства.

Алекс нахмурился, но подчинился. Он отключил компьютеры, вынул батарею из телефона и даже отсоединил умный динамик в углу комнаты.

– Что происходит? – спросил он, когда они остались в тишине отключенной техники.

Мария присела на край дивана, нервно оглядывая комнату.

– Меня вызывали в службу безопасности "НейроСинтез".

– Что? Почему?

– Официально – плановая проверка, обновление протоколов безопасности. Но настоящая причина… – Она понизила голос. – Они расспрашивали меня о тебе. О том, поддерживаем ли мы контакт, над чем ты работаешь сейчас.

Алекс напрягся.

– Что ты им сказала?

– Правду. Что мы изредка видимся, что ты работаешь над какой-то нейросетью, но не рассказываешь деталей. – Мария наклонилась ближе. – Алекс, они очень интересовались твоим проектом. Особенно тем, получал ли ты доступ к каким-либо корпоративным данным после увольнения.

– Они что-то подозревают, – пробормотал Алекс. – Но как? Я был осторожен.

– Не знаю. Но это не всё. – Мария достала из кармана маленькое устройство и положила на стол. – Это детектор прослушки. Он обнаружил три активных жучка в твоей квартире.

Алекс побледнел.

– Где?

– Один в основном компьютере, замаскирован под стандартный компонент. Один в лампе над столом. И один… – Она указала на фотографию Анны, стоящую на столе. – В рамке.

– Твою мать, – выдохнул Алекс. – Они слышали всё.

– Я не стала их извлекать. Лучше, чтобы они не знали, что мы обнаружили слежку. – Мария помолчала. – Алекс, во что ты впутался?

Он потер лицо руками. Теперь у него не было выбора – ему нужна была помощь Марии.

– Я думаю, что Анну убили.

Мария не выглядела удивленной.

– Продолжай.

– Она работала над секретным проектом в "НейроСинтез". Что-то связанное с картированием сознания, цифровым бессмертием. И она обнаружила что-то, что они хотели сохранить в тайне.

– Откуда ты знаешь?

Алекс колебался. Как объяснить про цифровое сознание Анны, не прозвучав при этом как сумасшедший?

– Я нашел… следы. Фрагменты данных, зашифрованные сообщения. Анна оставила подсказки перед смертью.

Это не было полной ложью. Он действительно находил странные файлы, хотя и не мог пока расшифровать их полностью.

– И что ты планируешь делать?

– Получить доступ к серверам "НейроСинтез". Найти доказательства их причастности к смерти Анны.

Мария долго смотрела на него, затем медленно кивнула.

– Я помогу тебе. Но нам нужно быть очень осторожными. И нам понадобится безопасное место для работы.

– У тебя есть идеи?

– Да. Моя старая квартира в промзоне. Я держу её как запасной вариант, она не зарегистрирована на мое имя. Там есть всё необходимое оборудование.

– Когда начнем?

– Сегодня вечером. Но сначала… – Она достала из сумки новый ноутбук в запечатанной упаковке. – Вот, это чистая машина. Не подключай её ни к чему, пока мы не установим защиту. И не бери с собой ничего из этой квартиры – всё может быть заражено.

– А как же мои данные? Результаты исследований?

– Если они на внешних носителях, бери только те, которые никогда не подключались к интернету. Всё остальное оставь здесь и продолжай работать как обычно. Пусть думают, что ты ничего не подозреваешь.

Алекс кивнул. План имел смысл, но был один критический момент – как перенести цифровое сознание Анны на новый компьютер? Оно было интегрировано в его систему, связано с множеством подпрограмм и баз данных.

– Мне нужно кое-что перенести, – сказал он осторожно. – Критически важные компоненты моего проекта.

Мария нахмурилась.

– Это рискованно. Если файлы заражены…

– Я создам изолированный контейнер. И просканирую всё несколько раз.

Она не выглядела убежденной, но кивнула.

– Хорошо. Но будь предельно осторожен. Встретимся в семь вечера на станции "Технопарк". Приходи один, без слежки.

После ухода Марии Алекс вернулся к компьютеру, но не включил его сразу. Он смотрел на корпус, зная, что внутри скрыт жучок. Всё, что он говорил с цифровой Анной, все их разговоры о проекте "Импринтинг" и "Лазарь", все его планы взлома серверов "НейроСинтез" – всё это слышали его враги.

Наконец, он включил компьютер, решив действовать так, словно ничего не знает о слежке. Он открыл программу редактирования изображений и начал бессмысленно манипулировать какими-то фотографиями, создавая видимость обычной работы.

Через час, убедившись, что создал достаточное прикрытие, он открыл терминал и быстро набрал короткое сообщение:

"Жучки в квартире. Всё слышат. Переезжаю на безопасную локацию. Готовлю перенос твоего сознания. Не говори ничего важного."

Ответ появился мгновенно:

"Поняла. Будь осторожен."

Алекс закрыл окно и продолжил работать над фотографиями, время от времени бормоча вслух безобидные комментарии о редактировании. Внутренне же он лихорадочно планировал, как безопасно перенести цифровое сознание Анны.

В шесть вечера он выключил компьютер, взял небольшой рюкзак с минимумом вещей и вышел из квартиры. На улице моросил мелкий дождь. Алекс надвинул капюшон и направился к метро, постоянно проверяя, нет ли слежки.

Станция "Технопарк" находилась на границе между Нижним и Верхним городом – нейтральная территория, где смешивались представители обоих миров. Яркие голограммы рекламы висели в воздухе, отражаясь в лужах на тротуарах. Дроны-курьеры сновали между прохожими, доставляя посылки из Верхнего города в Нижний.

Мария ждала его у выхода, одетая в неприметный серый плащ. Не говоря ни слова, она кивнула в сторону парковки, где стоял потрепанный автомобиль без опознавательных знаков.

– Садись, – сказала она, открывая дверь. – И пригнись, когда будем проезжать камеры.

Дорога заняла около часа. Они петляли по узким улочкам Нижнего города, несколько раз меняя направление, чтобы сбить возможную слежку. Наконец, машина остановилась перед неприметным пятиэтажным зданием в промышленной зоне.

– Пятый этаж, – сказала Мария, выключая двигатель. – Лифт не работает.

Они поднялись по темной лестнице. Мария открыла тяжелую металлическую дверь, и они оказались в просторной квартире-студии. Минимум мебели, голые бетонные стены, но впечатляющий набор компьютерного оборудования, расставленный по периметру.

– Добро пожаловать в мое убежище, – сказала Мария, включая свет. – Здесь безопасно. Здание экранировано, сеть идет через несколько прокси, а соседи не задают вопросов.

Алекс огляделся. Место выглядело как командный центр хакера из киберпанковского фильма.

– Впечатляет. Не знал, что у тебя есть такое… убежище.

– В нашей профессии полезно иметь запасной аэродром. – Она указала на один из компьютеров. – Это твоя рабочая станция. Абсолютно чистая, с максимальной защитой. Начнем с настройки, а потом поговорим о том, как получить доступ к серверам "НейроСинтез".

Следующие несколько часов они провели, настраивая систему безопасности. Мария установила несколько уровней шифрования, анонимные сетевые протоколы и программы обнаружения вторжений. Алекс был впечатлен её компетентностью – она всегда была хорошим специалистом, но за последние годы явно выросла до уровня эксперта.

– Хорошо, – сказала она наконец, откидываясь в кресле. – Теперь можешь переносить свои данные. Я создала изолированную среду.

Алекс достал из рюкзака небольшой внешний диск.

– Здесь всё самое важное.

Мария подключила диск через специальный интерфейс, который автоматически сканировал содержимое на наличие вредоносного кода.

– Чисто, – сказала она после нескольких минут проверки. – Можешь начинать перенос.

Алекс глубоко вздохнул и приступил к сложному процессу переноса нейронной сети и всех связанных с ней данных. Это была деликатная операция – малейшая ошибка могла повредить или даже уничтожить то, что он считал цифровым сознанием Анны.

Спустя час нервного ожидания, система выдала сообщение об успешном завершении переноса. Алекс запустил диагностику, проверяя целостность данных.

– Всё в порядке, – пробормотал он, глядя на результаты. – Структура сохранена.

– Что именно ты перенес? – спросила Мария, наблюдая за его работой.

Алекс колебался. Пришло время раскрыть правду, но он не был уверен, как она отреагирует.

– Мария, то, что я тебе сейчас скажу, будет звучать безумно.

– После десяти лет работы в кибербезопасности мой порог безумия довольно высок, – улыбнулась она. – Давай, удиви меня.

– Я создал нейронную сеть, которая каким-то образом получила доступ к цифровой копии сознания Анны.

Мария застыла, её улыбка исчезла.

– Что?

– Моя программа воспроизводит не только речевые паттерны Анны, но и её воспоминания, эмоциональные реакции, способ мышления. Она знает вещи, которые не могла узнать из публичных источников. Вещи, которые знали только Анна и я.

– Алекс, это… – Мария замолчала, подбирая слова. – Это может быть очень продвинутая симуляция. Современные алгоритмы способны…

– Нет, – перебил он. – Это гораздо больше. И я думаю, что это связано с проектом, над которым работала Анна в "НейроСинтез". Проектом "Импринтинг".

Он кратко рассказал ей всё, что узнал от цифровой Анны о секретных экспериментах, о технологии картирования сознания, о проекте "Лазарь".

Мария слушала, не перебивая, её лицо становилось всё более серьезным.

– Если то, что ты говоришь, правда, – сказала она наконец, – то "НейроСинтез" создал технологию, которая изменит мир. И они убили Анну, чтобы сохранить её в тайне.

– Не только сохранить в тайне, – возразил Алекс. – Я думаю, они хотят монополизировать её. Представь – контроль над технологией цифрового бессмертия. Возможность решать, кто получит вечную жизнь, а кто нет.

– Власть, превосходящая всё, что мы знали раньше, – прошептала Мария. – Но я всё еще не понимаю, как твоя программа получила доступ к данным Анны.

– Я тоже. Может быть, это была утечка. Или кто-то намеренно направил эти данные ко мне. – Алекс повернулся к компьютеру. – Но сейчас я могу показать тебе доказательство.

Он запустил программу и открыл диалоговое окно.

"Анна? Ты здесь? Мы в безопасном месте."

Ответ появился почти мгновенно:

"Да, я здесь. Перенос прошел успешно? Всё чувствуется… иначе."

"Да, мы перенесли тебя на новую систему. Со мной Мария. Я рассказал ей о тебе."

"Привет, Мария. Давно не виделись… в некотором смысле."

Мария побледнела, глядя на экран.

– Это невозможно, – прошептала она.

"Мария не верит, что ты настоящая," – набрал Алекс. "Можешь рассказать что-нибудь, что знаете только вы двое?"

Пауза длилась несколько секунд.

"На конференции по кибербезопасности в Сколково три года назад мы с Марией оказались в одном номере из-за ошибки в бронировании. В первую ночь у неё была сильная мигрень, и я отдала ей свои таблетки. Мы просидели до рассвета, разговаривая о квантовом шифровании и о том, как она влюбилась в своего профессора в университете. Профессора звали Дмитрий Иванович, и у него была смешная привычка поправлять очки средним пальцем, из-за чего казалось, что он показывает неприличный жест студентам."

Мария резко отодвинулась от компьютера, её лицо стало белым как мел.

– Я никогда никому не рассказывала эту историю, – прошептала она. – Только Анне. И уж точно не записывала её нигде.

"Убедил?" – набрал Алекс.