Фермер людей

Эдуард Сероусов

Фермер людей

Часть I: Фермер

Глава 1: Утренний забой

Джон Слотер проснулся за шестьдесят три минуты до рассвета. Ровно в 4:27. Без будильника. Двадцать шесть лет одинакового расписания вытравили из него потребность в механических напоминаниях. Он лежал, глядя в потолок спальни, и слушал тишину фермы. Через пять минут – подъем. Еще пятнадцать – на гигиенические процедуры. Семь – на кофе. В 4:54 он уже будет в офисе, проверяя журналы за прошедшую ночь.

Он встал ровно через пять минут. Старые половицы знакомо скрипнули под его весом. Двести двадцать фунтов. На три меньше, чем в прошлом месяце – сказывалась смена рациона после последней корпоративной директивы о здоровье персонала.

В ванной Джон проделал привычный ритуал. Холодная вода. Никакого электричества до пяти утра – еще одно корпоративное требование по энергоэффективности. Он побрился в полутьме, пальцы безошибочно вели лезвие по контурам квадратного подбородка, огибая старые шрамы. Щетина падала в раковину с тихим шелестом, похожим на звук, с которым опилки устилают пол модуля первичной обработки.

В 4:49 Джон вышел на кухню. Кофе был готов через семь минут, как и планировалось. Черный, без сахара. Каждый глоток он делал размеренно, смотря в окно на силуэты производственных корпусов, едва различимые в предрассветной мгле. Из дальнего, восточного крыла, слабо мерцали синие огни системы ночного наблюдения. Все спокойно. Система мониторинга жизнеобеспечения не зафиксировала аномалий за ночь.

В офисе пахло бумагой и дезинфицирующим средством. Джон включил терминал и, пока система загружалась, раскрыл журнал ночного мониторинга. Неровный почерк ночного смотрителя сообщал, что в модуле B-7 зафиксирована повышенная двигательная активность после отключения света. Джон сделал пометку в блокноте – это второй случай за неделю. Если активность продолжится, единицу придется проверить на психоневрологическую стабильность.

Терминал загрузился. Корпоративная заставка "Нутриенты Плюс" сменилась рабочим столом. Джон открыл график сбора и убедился, что сегодня выходила партия 437-G – тридцать две взрослые единицы, достигшие оптимальной массы. Он выгрузил данные на планшет и вышел из офиса.

Прохладный утренний воздух заполнил легкие. Пахло озоном – ночью прошел короткий дождь, первый за три недели. Джон шел по гравийной дорожке, соединяющей административный корпус с модульным комплексом для содержания взрослых единиц. Его тяжелые рабочие ботинки оставляли четкие следы на влажном гравии. Он шел не торопясь, но и не медленно – выверенным шагом человека, рассчитывающего каждое движение.

Комплекс встретил его стерильным белым светом и запахом дезинфектора. На входе Джон надел защитный комбинезон, перчатки и маску. Протокол безопасности – скорее для защиты продукта, чем для собственной защиты. Заражение партии обходилось дорого.

В комнате подготовки уже ждал Гарри, старший ассистент по сбору. Молчаливый человек с тонкими, почти прозрачными руками, но неожиданно крепкой хваткой. Пятнадцать лет на ферме, из них двенадцать – в команде Джона.

– Доброе утро, мистер Слотер, – Гарри коротко кивнул. – Модуль B подготовлен, система подавления активирована в режиме ожидания.

– Показатели качества?

– Стабильны. Тесты гормонального фона в пределах нормы. Партия полностью готова к сбору.

Джон кивнул и проверил настройки планшета, синхронизируя его с системой мониторинга комплекса.

– Начинаем через три минуты. Транспорт будет в восемь. Подготовьте холодильный отсек.

Гарри кивнул и вышел. Джон сделал глубокий вдох и нажал на планшете кнопку активации системы подавления. В модуле B начали распыляться седативные вещества – ничего сильного, просто для снижения двигательной активности. Излишний стресс перед сбором портил качество продукта.

Через три минуты Джон вошел в модуль B. Тридцать два отсека, каждый – семь на пять футов, отделенные друг от друга прозрачными перегородками. В каждом – по одной взрослой единице. Мужские и женские, все примерно одного возраста – 25-28 лет, идеальный срок для максимального выхода полезного продукта при минимальных затратах на выращивание.

Они сидели или лежали в своих отсеках, глаза полуприкрыты, движения замедлены. Не спящие, но и не полностью осознающие происходящее. Именно так и должно быть. Джон проверил показания мониторов – пульс, давление, уровень кортизола. Все в пределах оптимальных значений.

– Начинаем сбор, – сказал Джон в коммуникатор. – Стандартная последовательность.

Гарри и два младших ассистента вошли в модуль с передвижным оборудованием. Механизм работал безупречно – они действовали как единый организм, отработанными, точными движениями. Отсек открывался. Единицу извлекали и фиксировали на специальной платформе. Специальный инъектор вводил усиленный седативный коктейль прямо в яремную вену. Через восемь секунд единица теряла сознание. После этого платформу перемещали в модуль первичной обработки.

Один за другим, отсеки пустели. Джон наблюдал за процессом, время от времени делая пометки в планшете. У единицы из отсека B-19 был немного учащенный пульс, но в пределах допустимого. Единица из B-26 оказалась несколько легче прогнозируемого веса – придется проверить систему питания в этом ряду.

Последняя единица из отсека B-32 слабо сопротивлялась, несмотря на седацию. Джон подошел ближе, всматриваясь в её глаза. Что-то там было… Не страх – единицы не должны испытывать страх в привычном понимании. Их мозг модифицирован, центры высшей нервной деятельности частично деактивированы. Но что-то было. Какая-то искра. Сбой?

– Усильте дозу, – сказал он Гарри, который уже готовился делать инъекцию.

– На сколько, мистер Слотер?

– На пятнадцать процентов. И отметьте в журнале – возможная нейрологическая аномалия.

Гарри кивнул и увеличил дозу. Глаза единицы затуманились, сопротивление прекратилось. Её погрузили на платформу и увезли.

Модуль опустел. Джон проверил время – 6:17. График соблюдался с точностью до минуты.

В модуле первичной обработки стоял особый запах – металлический, с нотами озона от работающего электрооборудования. Тридцать две платформы выстроились в два ряда. Единицы лежали неподвижно, только размеренное дыхание указывало на то, что они еще живы. Но ненадолго.

Джон подошел к контрольной панели и активировал протокол сбора. Система работала автоматически – инъекторы одновременно ввели в каждую единицу парализующее вещество, затем – останавливающее сердце. Никакой боли, никакого стресса – это важно для качества продукта. Мониторы один за другим показывали прекращение сердечной деятельности. Джон наблюдал за цифрами без особого интереса. Обычный день. Обычный сбор.

Когда все тридцать два монитора показали нулевую активность, он дал команду начать процесс дренажа. Кровь – ценный побочный продукт, её собирали отдельно для фармацевтических нужд. Затем специальные манипуляторы начали разделку – точные, хирургически выверенные разрезы, отделяющие органы от тканей. Все ценное – отдельно. Все стандартизировано.

Джон проверил органы у случайных пяти единиц – качество было превосходным. Особенно у единицы из B-32, той самой, с искрой в глазах. Её печень выглядела идеально, такую можно было отправлять в премиальный сегмент, для трансплантации высшему руководству корпорации или правительственным чиновникам. Он сделал соответствующую пометку.

К семи тридцати процесс был завершен. Тридцать два комплекта органов, аккуратно упакованных в стерильные контейнеры. Тридцать два комплекта мясных продуктов высшей категории, рассортированных по типам тканей. Кровь, костный мозг, гормональные вещества – всё собрано, промаркировано, готово к отправке.

В 7:55 прибыл транспорт – два рефрижератора с логотипом "Нутриенты Плюс". Водители, как всегда, были молчаливы и эффективны. Они проверили документацию, подтвердили состояние груза и быстро погрузили контейнеры. В 8:23 транспорт покинул территорию фермы. Партия 437-G отправилась к потребителям.

Джон вернулся в офис и составил отчет о сборе. Все показатели – в норме. Выход полезного продукта – 98.7% от прогнозируемого, что на 0.3% выше среднего по региону. Он отправил отчет в центральный офис корпорации, затем проверил календарь на следующую неделю. Через три дня прибудет новая партия молодняка для размещения в освободившемся модуле B.

Было почти десять утра, когда Джон наконец снял комбинезон и вымыл руки. Тщательно, с дезинфицирующим мылом, как требовал протокол. Он смотрел на свои руки, покрытые старыми шрамами и мозолями. Руки фермера. Двадцать шесть лет он выращивал и собирал человеческий скот. Был лучшим в своем деле. Его ферма считалась образцовой в округе. Показатели эффективности всегда превышали нормативы.

Он сделал еще одну чашку кофе и сел у окна своего офиса. Снаружи начинался обычный день. Солнце поднималось над безжизненной равниной, окружавшей ферму. Далеко на горизонте можно было различить очертания города – места, где жили настоящие люди. Потребители.

Джон никогда не бывал в городе. Не было нужды. Всё необходимое доставляли сюда, на ферму. Все двадцать шесть лет – одна и та же рутина. Эффективная. Предсказуемая. Нужная обществу.

Он сделал глоток кофе и подумал о единице из отсека B-32. Об этой странной искре в глазах. Возможно, стоит сообщить корпоративному ветеринару? Хотя… Единица уже собрана, проблема решена.

Впереди был обычный день на ферме человеческого скота. И таких дней будет еще много.

Глава 2: Инспекция

Уведомление пришло в 14:38, когда Джон проверял показатели питательной смеси в модуле А. Планшет коротко завибрировал – единственный сигнал, который Джон счел допустимым в рабочих помещениях. Звуки нарушали покой единиц, а беспокойные единицы хуже набирали вес.

«Внеплановая инспекция. Региональный инспектор Д. Корпус. Прибытие ожидается в 15:30. Подготовьте документацию и образцы согласно протоколу 17-В. Дополнительные указания будут переданы по прибытии».

Джон нахмурился. Внеплановые инспекции случались редко и обычно означали проблемы. Он проверил календарь – плановый аудит был назначен только через месяц, после прибытия новой партии молодняка. Что-то случилось.

Он закончил проверку питательной смеси, тщательно записал показатели и отправился в офис готовить документацию. На внеплановую инспекцию отводилось менее часа – непозволительная роскошь в его расписании.

Ровно в 15:30 – ни минутой раньше, ни минутой позже – у главных ворот фермы остановились два черных автомобиля с логотипом «Нутриенты Плюс». Из первого вышел Даниэль Корпус – высокий, худощавый мужчина в безупречном сером костюме. Его лицо, бледное и невыразительное, казалось вырезанным из бумаги. Тонкие губы изогнуты в подобии улыбки, которая не затрагивала глаза.

Из второго автомобиля вышли четверо ассистентов в одинаковых светло-серых костюмах – два мужчины и две женщины, все молодые, все с одинаково пустыми выражениями лиц.

Джон встретил их у входа в административный корпус.

– Добрый день, мистер Корпус, – он коротко кивнул. – Документация подготовлена согласно протоколу.

Корпус улыбнулся шире, демонстрируя идеально ровные зубы.

– Мистер Слотер, всегда приятно видеть нашего лучшего производителя, – его голос звучал мягко, почти ласково. – Как всегда, безупречная пунктуальность. Именно такая эффективность делает вашу ферму образцовой.

Он сделал жест рукой, и ассистенты рассредоточились – двое направились к модулям содержания, двое остались возле автомобилей с планшетами наготове.

– Прошу в офис, – Джон повернулся и зашагал к зданию. – Или вы предпочитаете сначала осмотреть производственные помещения?

– О, с документацией мы можем ознакомиться в любой момент, – Корпус легко зашагал рядом, его туфли с металлическими носками негромко постукивали по бетонной дорожке. – Давайте начнем с того, что действительно важно – с продукта.

Джон кивнул и изменил направление. Они пошли к модулю А, где содержались единицы, готовящиеся к следующему сбору.

– Должен сказать, мистер Слотер, ваши показатели за последний квартал просто великолепны, – говорил Корпус, пока они шли. – Выход полезного продукта на 5.3% выше среднего по региону. Минимальные потери при транспортировке. Безупречная документация. Совет директоров очень доволен.

Джон молчал. Он знал, что за похвалой последует что-то еще. Инспекторы не прибывают без предупреждения просто чтобы рассыпаться в комплиментах.

В модуле А их встретил прохладный стерильный воздух и негромкое гудение систем вентиляции. Единицы – двадцать восемь женских и тридцать мужских – тихо сидели или лежали в своих отсеках. Некоторые медленно двигались, выполняя простые упражнения, которые помогали поддерживать мышечную массу без излишнего стресса.

– Партия 443-F, – сказал Джон. – Сбор через две недели. Физические показатели соответствуют прогнозу. Биохимия в норме. Потенциальный выход продукта – 103% от стандарта.

Корпус медленно шел вдоль отсеков, внимательно рассматривая единицы. Его взгляд был оценивающим, как у человека, выбирающего спелый фрукт.

– Превосходно, мистер Слотер. Просто превосходно, – он остановился у отсека А-12, где молодой мужчина с пустыми глазами монотонно выполнял простейшие приседания. – Идеальная мускулатура. Чистая кожа. Ни следа депрессивных состояний, которые так портят продукт.

Корпус достал из кармана стерильные перчатки, надел их и сделал знак Джону открыть отсек. Джон активировал замок, и прозрачная дверь плавно отъехала в сторону. Единица прекратила упражнения и замерла, глядя прямо перед собой.

Корпус подошел к единице и без колебаний прикоснулся к её плечу, оценивая упругость мышц. Затем проверил состояние кожи на животе, осмотрел глаза, зубы. Все движения были точными, профессиональными, совершенно лишенными эмоций.

– Рацион D-7? – спросил он, не оборачиваясь.

– D-7 с модификацией М-3, – ответил Джон. – Повышенное содержание протеина в вечерней порции. Улучшает структуру мышечной ткани.

– Ваша собственная разработка?

– Да. Утверждена региональной лабораторией три месяца назад.

Корпус кивнул, закончил осмотр и вышел из отсека. Дверь закрылась, и единица возобновила упражнения, как будто ничего не произошло.

– Прекрасно, мистер Слотер. Именно такое внимание к деталям мы ценим, – инспектор снял перчатки и бросил их в утилизатор. – Теперь покажите модуль С. Мы получили информацию о вашем… эксперименте.

Джон на мгновение застыл, затем кивнул и повел инспектора к самому дальнему корпусу. Модуль С был меньше остальных и использовался для особых проектов. Текущий эксперимент был санкционирован корпорацией, но Джон не ожидал инспекции так скоро.

По пути Корпус заговорил снова, его голос звучал задумчиво.

– Вы знаете, мистер Слотер, что происходит на ферме Уэстлейка?

– Нет, сэр.

– Конечно нет. Вы не из тех, кто интересуется сплетнями, – Корпус улыбнулся. – Уэстлейк был хорошим фермером. Не таким выдающимся как вы, но приличные показатели, стабильный результат. Был.

Он выделил последнее слово, и Джон понял – что-то серьезное случилось с его коллегой.

– Три дня назад мы обнаружили, что Уэстлейк саботирует собственное производство, – продолжал Корпус. – Выпускал единицы. Представляете? Просто… выпускал их. Открывал отсеки и позволял им уйти. Двенадцать единиц. Двенадцать! Продукта на сумму… – он покачал головой, – …колоссальную сумму.

– Это… необычно, – осторожно сказал Джон.

– Необычно? Это преступление, мистер Слотер. Преступление против общества, против всех нас, – Корпус остановился и посмотрел Джону прямо в глаза. – Знаете, что он сказал на допросе? Что они «выглядели несчастными». Единицы! Несчастными! Как будто они способны на сложные эмоции!

Джон молчал. Его лицо оставалось непроницаемым, но в голове промелькнула картина – глаза единицы из отсека B-32 во время вчерашнего сбора. Эта странная искра… Он отогнал воспоминание.

– Уэстлейк признан негодным для службы, – Корпус снова улыбнулся своей бумажной улыбкой. – Его переклассифицировали. Теперь он сам – единица. Поэтическая справедливость, не находите?

Джон кивнул, не выражая никаких эмоций. Они подошли к модулю С, и он приложил ладонь к сканеру.

– Биометрическая защита? – брови Корпуса приподнялись. – Серьезные меры.

– Проект важный. Повышенная секретность, – коротко ответил Джон.

Внутри модуля С было иначе, чем в остальных корпусах. Вместо стандартных отсеков – восемь специальных комнат с непрозрачными стенами. Система мониторинга более сложная, датчики повсюду. В центре помещения – контрольная панель с дополнительными экранами.

– Проект «Долгосрочный ресурс», – сказал Джон, активируя главный экран. – Экспериментальная программа по продлению срока эксплуатации единиц.

На экране появились графики и таблицы – показатели восьми единиц, содержащихся в специальных условиях.

– Стандартный протокол предполагает сбор в возрасте 25-30 лет, – продолжил Джон. – Мы пытаемся определить, возможно ли экономически эффективное содержание до 40-45 лет. Не для мясного производства, конечно. Для органов и репродуктивного материала.

Корпус внимательно изучал данные на экране.

– Интересно. И каковы предварительные результаты?

– Перспективные. Калорийность рациона снижена на 17%, но питательные вещества перераспределены. Физическая активность строго дозирована. Мы добавили определенные стимулы для поддержания базовых когнитивных функций.

– Стимулы? – Корпус нахмурился.

– Ничего опасного, – быстро сказал Джон. – Простейшие головоломки. Система вознаграждает их дополнительной порцией протеина за решение. Это поддерживает нейронные связи, что критично для качества органов в долгосрочной перспективе.

Корпус кивнул и подошел к одной из комнат.

– Покажите.

Джон активировал прозрачность стены. Внутри небольшой комнаты находилась женская единица, на вид около 35 лет. Она сидела за простым столом и складывала цветные блоки в определенном порядке. Её движения были медленными, но точными.

– Единица С-3, – сказал Джон. – Возраст 37.4 года. В эксперименте с самого начала. Показывает наилучшие результаты. Качество тканей на 92% соответствует стандартам молодых единиц. Репродуктивная функция сохранена.

Корпус наблюдал за единицей с явным интересом.

– Она выглядит… осознающей. Это не опасно?

– Нет, – твердо сказал Джон. – Это лишь базовые когнитивные функции. Способность распознавать паттерны и следовать инструкциям. Сознание, в человеческом понимании, отсутствует.

Единица закончила складывать блоки, и из отверстия в столе выпала капсула с дополнительной порцией протеинового концентрата. Она взяла капсулу и проглотила, затем посмотрела прямо на прозрачную стену. На мгновение Джону показалось, что она видит их, но он знал, что это невозможно – с её стороны стена выглядела как обычная поверхность.

– Результаты впечатляют, – сказал наконец Корпус. – Совет будет доволен. Если проект окажется успешным, экономический эффект будет значительным.

Он отвернулся от стены, которая снова стала непрозрачной.

– Что ж, мистер Слотер, я удовлетворен увиденным. Ваша ферма, как всегда, является образцом эффективности и инноваций.

Они вернулись в административный корпус. Ассистенты Корпуса уже ждали там с планшетами, готовые предоставить отчет.

– Все показатели в пределах нормы, сэр, – доложила одна из женщин. – Документация соответствует стандартам. Качество продукта превышает нормативы.

Корпус кивнул и повернулся к Джону.

– Мистер Слотер, должен сказать, что очень рад нашему сотрудничеству. Особенно в свете… недавних событий.

Он сделал паузу, внимательно наблюдая за реакцией Джона, но тот оставался невозмутим.

– Корпорация столкнулась с определенными проблемами. Ситуация с Уэстлейком – лишь одна из них, – продолжил Корпус. – Есть и другие фермеры, проявляющие признаки… нестабильности. Но я рад, что могу полностью положиться на вас. Вы всегда были образцом профессионализма.

– Я просто выполняю свою работу, – ответил Джон.

– О, вы делаете гораздо больше. Вы помогаете строить лучшее будущее. Общество не может существовать без стабильных источников питания и медицинских ресурсов. Вы – герой, мистер Слотер. Настоящий герой.

Джон промолчал. Он никогда не думал о себе как о герое. Он был фермером. Делал то, что должен был делать.

– В свете этого, – продолжал Корпус, – совет директоров решил расширить ваши полномочия. Мы увеличиваем квоту вашей фермы на 15%. Новая партия молодняка, которая прибудет через три дня, будет больше обычной. Уверен, вы справитесь.

– Мы готовы, – кивнул Джон. – Модуль B уже подготовлен для новых единиц.

– Превосходно, – Корпус улыбнулся и протянул руку.

Джон пожал её – сухую, холодную ладонь инспектора.

– Еще кое-что, мистер Слотер, – Корпус не отпускал его руку. – В новой партии будет несколько… особых единиц. Экспериментальная линия с потенциально улучшенными характеристиками. Они помечены кодом Е в документации. Прошу вас уделить им особое внимание. Их развитие крайне важно для корпорации.

– Понимаю, – сказал Джон. – Будет сделано.

Корпус наконец отпустил его руку и кивнул.

– Прекрасно. Я буду получать регулярные отчеты. И, возможно, навещу вас снова в ближайшее время. Неофициально.

Это было необычно. Инспекторы редко делали неофициальные визиты. Джон кивнул, не показывая удивления.

Корпус и его команда покинули ферму так же организованно, как и прибыли. Два черных автомобиля выехали за ворота ровно в 17:15. Джон стоял у входа в административный корпус, пока они не скрылись из виду.

Вернувшись в офис, он открыл терминал и проверил поступившую документацию на новую партию. Действительно, среди обычных единиц были несколько с маркировкой Е. Характеристики в целом стандартные, но с примечанием «экспериментальный генотип». Никаких дополнительных инструкций по содержанию не было.

Джон откинулся в кресле и посмотрел в окно. Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая пустынный пейзаж в оранжевые тона. Нежно-розовые облака плыли по небу, создавая почти картинную идиллию.

Он подумал о Уэстлейке. Хороший фермер. Опытный. И вдруг – такой срыв. «Они выглядели несчастными». Безумие. Единицы не могут быть несчастными. Они просто… единицы. Продукт.

И все же… тот взгляд. Единица B-32. Эта искра в глазах.

Джон покачал головой, отгоняя непрошеную мысль. У него был четкий план на вечер. Проверить системы модуля B. Подготовить все к прибытию новой партии. Составить расписание кормлений с учетом увеличенной квоты.

Обычный день на ферме человеческого скота подходил к концу. Впереди было еще много таких дней. Эффективных. Предсказуемых. Полезных обществу.

Глава 3: Новая партия

В день прибытия новой партии Джон проснулся в 4:00, на двадцать семь минут раньше обычного. Он редко нарушал свой режим, но сегодня был особенный день. Увеличенная квота, экспериментальные единицы – все требовало дополнительного внимания.

Утренний ритуал он проделал быстрее обычного и уже в 4:35 был в своем офисе, перепроверяя документацию и настройки систем жизнеобеспечения модуля B. Все должно работать безупречно с момента прибытия новых единиц.

В 5:30 он связался с Маркусом, своим сыном, который должен был прибыть сегодня, чтобы помочь с новой системой маркировки. Маркус редко бывал на ферме – учеба в корпоративной академии забирала все его время. Но сегодня его присутствие было необходимо. Новая система была сложной, а Маркус понимал технологии лучше отца.

– Буду в 7:00, как договаривались, – голос Маркуса звучал бодро, несмотря на ранний час. – Оборудование уже доставили?

– Вчера вечером. Все распаковано и подключено к основной системе, как указано в инструкции, – ответил Джон. – Жду тебя в главном административном корпусе.

Маркус отключился, не попрощавшись – типичная для него манера. Джон не обижался. Он сам не был склонен к проявлению эмоций и видел в сыне отражение многих своих черт.

Следующие полтора часа Джон провел, обходя территорию фермы. Он проверял каждую систему, каждую камеру, каждый датчик. Особое внимание уделил модулю B – мощность систем была увеличена для обеспечения комфортной температуры при повышенной плотности размещения.

Маркус прибыл точно в 7:00. Высокий, худощавый молодой человек с острыми чертами лица, делавшими его похожим на мать, которой не стало пятнадцать лет назад. На нем была стильная городская одежда, резко контрастирующая с практичным комбинезоном Джона.