Танец с ведьмой

Почти обжигающая вода приняла в свои объятия, и Миктиама довольно вздохнула, ныряя с головой. Ей хотелось смыть с себя мерзкую вонь смертного мира. Когда она вынырнула, Азконил уже вступал в воду, тоже полностью обнажившись. Миктиама равнодушно осмотрела его, пусть ей и нравилось его бледное тело. Устроившись на ступеньках, спрятанных под водой, он поманил ее пальцем.

С усмешкой Миктиама взмахнула руками, и зеленые путы тут же пленили его запястья и щиколотки, прижимая к стенкам купели. Змеиные глаза Азконила довольно заблестели, а свободный хвост в нетерпении замолотил по воде. Она мгновенно приблизилась и оседлала его твердые бедра. Вода лилась с нее водопадом, орошая бледное тело полудемона. Гладкая кожа с вкраплениями чешуек заблестела от капель.

Привычным движением Миктиама пригладила свои мокрые волосы, откидывая их на спину. Она ласкала тело Азконила ладонями, прослеживая линии твердых мышц и наблюдая за тем, как он жадно осматривает ее. Схватив его за красные пряди, Миктиама наклонилась и смяла его губы в поцелуе. Змеиный язык тут же заскользил у нее во рту, пока она цеплялась своим коротким языком за острые зубы, придавая их поцелую металлический привкус крови. Она затянула путы сильнее, пока Азконил не вскрикнул от боли, а рукой направила его уже твердый член в себя. Миктиама не мешкая опустилась, ощущая приятное чувство наполненности. На мгновение она замерла и зажмурилась, наслаждаясь этим.

– Позволь мне ласкать тебя рукой, Миктиама, – прохрипел Азконил ей в губы. Змеиные зрачки округлились от возбуждения, когда она стала двигаться на нем, сначала медленно вбирая в себя его член до упора, а потом почти полностью освобождая. После вопроса Миктиама хорошенько сжала челюсть Азконила и принялась скакать на нем быстро и жестко, наблюдая, как его глаза довольно щурятся, а язык высовывается, пробуя воздух между ними.

– Помалкивай, – прохрипела она, горячо дыша ему в рот. В конце концов Миктиама освободила одну его руку, и большая ладонь тут же вцепилась в ее задницу, помогая ей двигаться резче. Когти впились в кожу, добавляя приятных ощущений, волнами накатывающих на ее тело.

Купальню наполнили их вздохи и шлепки мокрой кожи. Миктиама царапала его плечи, оставляя красные следы, пусть ее острые пальцы и были смягчены бархатными перчатками. Ее веки дрогнули от удовольствия, пока она двигала бедрами, потирая свою чувствительную точку о пах Азконила. Искры наслаждения вспыхивали под кожей, зажигая в бездушном теле жизнь.

– Сними их, я же все видел… – ласково прошипел Азконил, вскидывая свои бедра ей навстречу, вбиваясь в нее все быстрее. С рычанием Миктиама сжала его шею магией, набрасывая удавку, и он захрипел под ней, змеиные глаза закатились в блаженстве, а его член запульсировал глубоко внутри нее. Миктиама со стоном продолжила двигаться, держась за его плечо. Рука Азконила переместилась вперед, разжигая ее страсть.

Тугое ощущение в животе нарастало, внутренние мышцы сжимали его смягчающийся член все теснее, пока наконец Миктиама не нашла освобождение с хриплым стоном. Ее зубы впились в плечо Азконила, пуская кровь и тут же слизывая. Красная, как у человека. Она медленно приходила в себя, пока Азконил лениво гладил ее спину, иногда спускаясь вниз, чтобы сжать ягодицы. Его когти оставляли приятный покалывающий след и красные полосы, мгновенно исчезающие на бессмертном теле.

– Мне не следовало поднимать эту тему, прости. – Азконил отстранился, чтобы взглянуть в ее лицо. Его змеиные глаза смягчились, и Миктиаме стало противно от этого вида. Она с фырканьем поднялась, выпуская его вялый член, и почувствовала, как по внутренней стороне бедра потекло его семя. Снова нырнув в воду, Миктиама поспешила смыть с себя следы соития.

– Что бы сказали Высшие демоны твоего клана? Извинения перед ведьмой, – презрительно усмехнулась она через плечо. Вода всколыхнулась, когда Азконил последовал за ней. Его красные волосы растеклись по поверхности, словно кровь. Зеленые глаза на бледном лице практически светились.

– Если бы мне было дело до Высших демонов, я бы не занимал это место. С моей стороны мудро завести связь с такой умной Верховной ведьмой, как ты, Миктиама, – промурлыкал он, оказываясь позади и снова сжимая ее в своих объятиях. Азконил провел носом по ее шее и уткнулся в волосы, глубоко вдыхая, пока его руки ласкали ей плечи кончиками когтей. После того как она получила от него удовлетворение, прикосновения не ощущались чем-то приятным, лишь надоедливым скольжением по оболочке.

– Будь ты хоть немного глупее, я бы с тобой не спала, это верно, – хмыкнула Миктиама. Она не могла испытывать человеческих чувств, уже давно нет. Но Азконил полукровка и питает к ней определенную слабость. И Миктиама беспощадно пользовалась этим, не забывая получать собственное удовольствие от процесса.

– Я так понимаю, что ты планируешь погостить? Что же ты придумала для того чтобы собрать как можно больше чревоугодия? – Азконил развернул ее к себе и наклонился вперед, чтобы Миктиама могла обнять его за шею. Бархат ее перчаток скользнул по его коже, она подскочила, обхватывая его талию ногами, ощущая, что он снова возбудился. Это преимущество демонов перед смертными – их аппетит быстро разгорается снова.

– Узнаешь, но я погощу у тебя несколько дней. На этот раз мне понадобится время.

Пока Миктиама говорила, Азконил поднял руку и пробрался пальцем за край ее перчаток, в змеиных глазах застыл вопрос.

На этот раз Миктиама ему это позволила. В конце концов, он действительно уже все видел. Она сможет скрасить ожидание его компанией, пока Велтон, томящийся в подземелье, получает урок.

***

В глубинах ада следить за временем стало труднее. Обычно тело Велтона хорошо чувствовало закат и восход солнца. Этому способствовали годы дисциплины и упражнений. Но теперь он мог сказать только то, что в дни, проведенные в темнице, начался пост в честь лишений Творца. До полуночи верующим нельзя есть, а после можно только определенные яства.

Велтон не думал, что демонам вообще нужна еда. Но Азконил отличался от всех тех, кого он успел встретить. И эти отличия, кажется, очень нравились Миктиаме. Потому что развратный поцелуй, что они разделили, выглядел встречей давних любовников.

Он качнул головой, подавив воспоминания о том, как легко и привычно руки демона сжимали ее фигуру, ощупывая сладострастные изгибы. И как она это ему позволяла. Значит, простые смертные, коими был наполнен замок герра Зайберта, ее отвращали. А демон, похожий на бледный труп змеи, привлекал?

Вздохнув, Велтон ударился затылком о шершавую стену. Пока он прекрасно держался, ему уже доводилось попадать в плен во время походов. Но в здешней темнице даже не было окна, что только ухудшало его положение. Как и капель, раздающаяся где-то вдалеке, лишь заставляла его рот пересыхать сильнее.

По его ощущениям, прошло не меньше трех дней, когда ему наконец принесли воды. Стараясь сдерживаться, Велтон пил понемногу, вспоминая те дни, когда путешествовал по пустыням южных королевств. Кто знает, когда будет следующая порция? Его живот уже перестал издавать угрожающие звуки, а тело стало вялым и ослабленным. Он прекратил расхаживать из угла в угол и старался беречь силы.

Его мысли постоянно были с детьми. Как же поживают Альберт и Гретхен? Скучают ли они по нему? Примут ли его обратно год спустя, когда он вернется совсем другим человеком?

Эти мысли заставляли что-то в груди болезненно ныть.

В конце концов Миктиама решила вспомнить о его существовании. Слуги снова дали ему воды, а потом и вовсе выпустили из темницы. На шатающихся ногах Велтон с трудом преодолел лестницу наверх, покачивая головой, пытаясь стряхнуть с себя дурноту и холод, просочившийся, казалось, в самую глубину костей.

Такова ее воля? Замучить его до смерти, при этом не влияя напрямую, чтобы не нарушить условия договора? Хитрое адское отродье…

Вскоре его привели в уже знакомый главный зал. Велтон поморщился от света факелов, покрасневшие глаза зажгло. Запах фруктов заставил его пересохший рот приоткрыться. Но он держался гордо, не собираясь показывать свое состояние. Миктиама сидела на подлокотнике трона и выглядела скучающей, попивая вино из бокала. Глаза равнодушно покосились в его сторону и быстро осмотрели с головы до ног.

– Ах, ты еще жив. Признаться, я забыла о тебе в какой-то момент. Азконил может быть очень…. Отвлекающим. – Она с ухмылкой погладила острое ухо демона, с мочки которого свисала сережка. Тот ластился к ней, словно пес, в руках он держал горсть винограда, почти заставившую Велтона облизнуться.

– Что ж, полагаю, настало время отправляться в путь? – изогнул он бровь и повесил на бедро меч, который ему вернул слуга.

– Разве я не приказывала тебе не говорить, пока я не разрешу? – Миктиама предупреждающе нахмурилась, но не выглядела взбешенной. Велтон едва ли успевал за переменами в ее поведении. Непостоянство и дурной характер, видимо, были следствием отсутствия души и приверженности злу. Или просто желанием над ним поиздеваться. Во время пребывания в замке герра Зайберта Миктиама пела ему хвалебные речи, а теперь ради развлечения заставила голодать. Должен ли он вообще пытаться понять ее поступки? Она чистое зло, но почему-то Велтон время от времени задавался вопросом, так ли все просто.

В ответ на ее слова он пожал плечами. Его взгляд метнулся к еде, но он быстро отвел глаза. Велтон не будет умолять ее. Ни за что.

– Кстати, тебе пока не разрешено есть. Ты все еще слишком много болтаешь, – проговорила Миктиама, играя с сережкой в ухе демона. Тот вдруг снял другую и бросил Велтону, который едва успел ее поймать. Расхохотавшись, Азконил швырнул и вторую. Оранжевые камни размером с половину яйца сверкнули, в них отразились горы разнообразной еды, и Велтон поспешно отвернулся.

– Азконил, – прищурилась Миктиама. Затем она встала, одергивая платье. Перчатки, как всегда, оставались на месте. И Велтон поклялся себе разгадать их секрет.

– Отдай это мне. – Она отобрала сережки и вдела их в свои уши. Камни низко покачивались, почти касаясь ее бледных плеч.

– Я ухожу, Азконил. – Миктиама небрежно взмахнула рукой, а демон в ответ усмехнулся, скользя взглядом по ее телу. Но, прежде чем отвернуться, Велтон заметил в глубине его глаз тоску. Может ли демон быть влюблен? Едва ли они способны на такие чувства, но он и не выглядел как обычное исчадие ада, в его чертах угадывалось нечто человеческое. Может ли он быть полукровкой?

– Достаточно развлеклась? – поинтересовался Велтон, когда двери тронного зала закрылись за их спинами. Видимо, она и Азконил очень близки, раз они сразу переместились сюда, а не шли через толпу бесов и демонов-стражников. Эта мысль заставила Велтона стиснуть зубы сильнее.

– Мне еще поморить тебя голодом? – Серьги сверкнули в ушах Миктиамы, когда она приблизилась к нему, опаляя губы своим дыханием. По преданиям, ведьма должна смердеть, хоть что-то в ней должно выдавать отвратительную сущность, кроме глаз. Но Миктиама выглядела соблазнительно, а пахла дымом с примесью сладких роз. Ничего отвратительного в ее облике, увы, не было.

– Думаешь, так сможешь меня сломать? – приподнял бровь Велтон, не двигаясь с места, пусть слабость от голода и заставляла тело пошатываться. Пальцы Миктиамы пробежались по его груди, она повела носом и поморщилась, брезгливо осматривая его.

– Нужно будет тебя потом вымыть. Но это пока подождет. – С усмешкой она схватила его под локоть. Такие перемещения сквозь непроглядную тьму скоро станут для него привычными, как поездка на лошади.

На поверхности дышалось намного лучше. Лил дождь, свинцовое небо нависло над головами. Велтон не мог не ухмыльнуться. Миктиама ненавидит такую погоду, это ее взбесит, хоть маленькая радость для его уставшей души и тела. В подтверждение она тут же заворчала под нос, ступая сапогами по хлюпающей земле. Подол ее платья быстро стал грязным, а волосы вымокли, тяжело свисая вокруг бледного лица. Даже ее внешность не могла всегда оставаться безупречной.

Подавив усмешку, Велтон задрал голову и широко открыл рот, позволяя каплям оросить сухой язык. По телу прошла дрожь от долгожданной влаги и свежего воздуха, заставляя мысли хотя бы немного проясниться.

В конце концов Миктиама вцепилась в локоть Велтона и продолжала опираться на него, пока они медленно шли к городским воротам, увязая в грязи. Но вскоре слякоть сменилась брусчаткой, и шагать стало намного легче.

Велтон узнал герб, украшающий массивные ворота, ему приходилось бывать здесь по долгу службы. Независимый от короля и герцогов вольный город Базель. Пару десятилетий назад торговцы и ремесленники объединились, создав управленческий совет, и наняли армию.

– Слышала, в этом городе сгорели все посевы еще до того, как урожай успели собрать. – Глаза Миктиамы сверкнули зеленым пламенем, которое тут же погасло до едва различимого огонька. У Велтона возникла догадка, что именно она задумала.

Благодаря документам Миктиамы и, возможно, колдовству, они миновали стражников, которые выглядели худыми и голодными, каким чувствовал себя и Велтон после дней в темницы. Он предполагал, что прошла неделя. Людей на улицах встречалось мало, ставни в домах были наглухо закрыты, дождь стучал по брусчатке, тут и там образуя лужи. Ленивые прохожие выглядели ужасно, бедные просили милостыню, и Велтон поделился парой монет с чумазыми детьми, чьи животы опухли от голода.

– Им нечего купить на эти деньги, продовольствия не хватает. Новый король, помимо ужесточения связи граждан и духовенства, также очень хочет прибрать к своим рукам вольные города, подчинить их себе. Думаешь, посевы уничтожены простым ударом молнии? Или, может, это воля твоего бога? – лениво рассуждала Миктиама, пока они двигались в самый центр города, где виднелось трехэтажное здание, служащее ратушей.

– А может, это твой Хозяин?

На эти слова она фыркнула и снисходительно взглянула на него, словно на деревенского дурачка. Велтон не знал, сколько ей лет, но судя по уму, светящемуся в глазах, и гордыне – очень и очень много.

– Забавно, как вы, людишки, любите все сваливать на вездесущее зло. У вас слишком слабая сила воли, вы и без толчка легко поддаетесь грехам. Хозяину не нужно сжигать ваши посевы, алчный король прекрасно справился с этим сам. От любого малейшего порыва ветра, несущего запах перемен и денег, люди готовы свалиться в бездну или толкнуть туда другого, лишь бы удовлетворить свои интересы. Вы не так уж и отличаетесь от созданий Дункельхерца. – Пока Миктиама говорила, ее вид претерпел неуловимые изменения. Волосы превратились в сальные сосульки, под глазами вдруг выступили черные круги, а скулы ввалились. Велтон нахмурился. Она изображает голодающую? Его собственный пустой живот сжался, голова кружилась, а мышцы уже были не так тверды.

– Разве ты сама не исчадие ада? Считаешь себя лучше нас? – фыркнул Велтон недоверчиво. Тмилравот был прав. Она воплощение гордыни. Может, поэтому ее магия зеленая, как и демон гордыни?

– Конечно, лучше. – Ее глаза обратились к нему. – Потому что я честна в первую очередь сама с собой. Я знаю, кто я и кому служу, какие цели преследую. Я не делаю что-то, а потом в отчаянии бегу разбивать лоб в молитве. Я не собираюсь извиняться за то, кто я есть. И тебе советую жить так же, герр рыцарь. Если что-то хочешь – бери и никогда не жалей об этом, в конце концов, твоей душе уже суждено гореть в аду. Лучше бы тебе хорошенько развлечься, пока у тебя есть время. – К концу тирады ее слова приобрели лукавый оттенок. Велтон смотрел, как по ее бледному лицу стекают капли воды, как они оглаживают длинную шею, а потом спускаются в глубокое декольте. Он сглотнул и отвел глаза.

Ни за что он не согласится с исчадием ада. Пусть отчасти Миктиама и была права.

В конце концов они достигли здания ратуши. Велтон помрачнел, увидев по меньшей мере два десятка рыцарей. Латы блестели от дождя, хмурые худые лица посерели. Завидев их, стражники тут же схватились за мечи, но пока не обнажили их.

– Стоять. Внутрь нельзя!

– Уверена, что градоначальник захочет меня принять, – легко улыбнулась Миктиама, вытаскивая какую-то бумагу. Велтон успел лишь мельком увидеть королевскую печать. Наверняка подделка, хотя с нее станется соблазнить и самого короля.

Внимательно изучив бумагу, стражники все-таки впустили их внутрь. А потом усадили у камина и даже дали одеяла и полотенца. Лениво напевая, Миктиама ступала по гостиной, промакивая волосы и изучая портреты на стенах.

Велтон тоже сушился, не теряя бдительности. Что же она задумала? Не зря они оказались не где-нибудь, а в ратуше. Если кто и пировал во время чумы, то руководство города.

– Ах, дорогая фрау Вэйсс, я не ожидал вас встретить. Что же с вами приключилось? Где ваше сопровождение? – В гостиную вошел крепкий человек с мелкими хитрыми глазенками и залысинами. Велтон ранее заметил его на портрете с кучей гончих и огромным убитым оленем.

– Герр Кляйн, на меня и моего… сопровождающего напали разбойники несколько дней назад. Украли все, я лишь уговорила их оставить моему рыцарю меч. Мы ничего не ели целую неделю. – Она вдруг обмякла, рухнув в объятия градоначальника, глаза которого тут же упали в ее декольте. Велтон почти закатил собственные глаза, но пристыженно вспомнил, что и сам смотрел туда каких-то полчаса назад.

Так вот зачем она не кормила его целую неделю. Чтобы он выглядел измученным. Видимо, себе она такой вид могла придать с помощью магии, но не ему. Или просто хотела поиздеваться и совместила приятное с полезным. Часть него не могла не восхититься ее коварством.

– Ах, какая трагедия, дорогая фрау Вэйсс! Мы сейчас в бедственном положении, идет пост Творца, но у нас найдется корка хлеба…

Миктиама практически распласталась на герре Кляйне, прижимаясь ближе и пронзительно глядя ему в глаза. Велтон сейчас бы не отказался и от самого черствого сухаря.

– Корка хлеба? Но я так слаба… а после смерти мужа постоянно чувствую себя одинокой и замерзшей… – всхлипнула Миктиама, бледные губы задрожали. – На самом деле в своих панталонах я спрятала от разбойников редкий драгоценный камень, дорогой герр Кляйн. Уверена, что на всякий случай у вас есть запас… продуктов, которым вы можете поделиться.

Судя по румяному и здоровому виду градоначальника, так и было. Велтон подавил кривую усмешку и едва заметно качнул головой. Эта ведьма. Герр Кляйн бросил на него осторожный взгляд, но все же поддался искушению.

– Слышал, что вы чрезвычайно приятно погостили у герра Зайберта. Я готов принять вас, моя дорогая фрау Вэйсс. – Обхватив тонкую талию Миктиамы, градоначальник повел ее из комнаты. Велтон с трудом поднялся из кресла и последовал за ними. Путь их лежал по лестнице в винный погреб.

Вскоре его нос ощутил запах жареного мяса. Рот тут же наполнился слюной, но даже если его душа и продана, он собирался соблюдать пост Творца, как делал это в течение многих лет. Он сохранит ошметки гордости, не позволит Миктиаме забрать у него то немногое, что осталось.

Глава девятая

Градоначальник озаботился тем, чтобы скрыть свои запасы в погребе для вина. Миктиаме хотелось сломать его руку, которая собственнически распласталась по ее талии, но пока она не могла этого сделать. Может быть, позже, перед отъездом.

Первое, что пришло ей в голову, когда она увидела происходящее, была расхожая фраза «пир во время чумы». Множество закусок, мясо, вино лилось рекой. В комнате находилось пять явно богатых и уже наполовину раздетых мужчин и десяток полуголых женщин. Миктиама без труда узнала отчаянье и голод, плещущиеся в их глазах. И даже увидела, как одна из них умыкнула еду и спрятала в складках одеяла. В основном молодые, но встречались женщины и постарше.

– Вас не смущает это, дорогая фрау Вэйсс? – Зловонное дыхание коснулось ее лица, истончая терпение еще немного.

– Ну что вы. Я очень голодна, – облизнув губы, усмехнулась Миктиама, замечая, как Велтон осматривает яства блестящим взглядом и отводит глаза от полуголых женщин.

Их пригласили к столу, полному того, что уж точно нельзя вкушать в пост. Ей пришлось немного поесть, пища ощущалась пеплом. Градоначальник поглаживал ее колено под столом, а свободной рукой держал ножку курицы. Серьги, которые Миктиама сняла перед представлением, скоро наполнятся чревоугодием, стоит только немного подождать.

Велтон же застыл скалой сбоку от нее, голодно смотря на все эти яства. Миктиама закатила глаза и дернула его за руку, впиваясь пальцами в похудевшее запястье. Щеки под его бородой, отросшей за неделю голодовки, ввалились, глаза полоснули взглядом как острым лезвием. Его срочно требовалось отмыть, Миктиама не терпела вони в своем окружении. В этом подвале ее и так было достаточно.

– Поешь, ты голодал неделю. Хочешь сдохнуть и попасть в ад раньше? – прошептала она в его ухо. Велтон отстранился ровно настолько, чтобы взглянуть на нее.

– Сейчас пост, я не могу ничего здесь есть. Только после полуночи и точно не мясо, – прищурился он, но Миктиама снова дернула его за руку.

– Хочешь помереть с голоду? Мне не нужна эта еда, но ты-то можешь ощутить ее вкус. Неужели хочешь, чтобы все досталась этим ублюдкам? – Миктиама стрельнула глазами в градоначальника, который продолжал набивать и без того уже полный живот. После ее слов Велтон посмотрел на стол и лихорадочно, явно неосознанно облизнулся. Кончиком указательного пальца Миктиама подтолкнула тарелку с мясным рагу к краю и потянула его за запястье, усаживая рядом.

Велтон сдался. В его глазах вспыхнул голод, и он принялся за еду. Сначала аккуратно и медленно, начав с хлеба. Миктиама подлила ему вина, и он быстро осушил один из кубков. Она тут же подвинула к нему свой, а потом поменяла их тарелки, чтобы сделать вид, что сыта.

Велтон все продолжал есть, его щеки раздувались от обилия еды. Это зрелище заставляло Миктиаму с ухмылкой покачивать головой. После столь длительной голодовки ему наверняка будет плохо. Она лениво подталкивала к нему блюда, кажущиеся самыми вкусными.

– Вот это выглядит недурно. Попробуй, оно явно достойно короля, когда ты вообще смог бы вкусить подобное? – пробормотала она, осматриваясь. Грех чревоугодия процветал, а ее камни начали наполняться. На этот раз тоже два, но Азконил отдал ей второй безвозмездно, в отличие от демона гордыни. Подарок лично для нее, чтобы она скопила больше сил в обход других Высших демонов.

Глупый, глупый Азконил. Он думает, что она не замечает его чувств. Может, Миктиама и бездушна, но не глупа. В отличие от прочих демонов у Азконила, возможно, даже есть осколок души. Он способен на эмоции, пусть и притупленные.

Велтон ел до тех пор, пока не выблевал половину проглоченного прямо на пол, схватившись за живот. Миктиама сморщилась в отвращении. Слуги торопливо взялись за уборку. Людей вокруг случившееся не смутило, кто-то рассмеялся, а кто-то вообще не обратил внимания.

– Отведите герра рыцаря наверх и вымойте его хорошенько, – приказала Миктиама слугам, пока градоначальник был занят разговором. Распознав в ней благородную даму, они послушались и помогли Велтону встать. Миктиама видела, как тот прихватил с собой булку хлеба.

Скривив губы в усмешке, она остановила руку градоначальника, которая тем временем задрала ее платье. Перстни на его покрытых жиром пальцах холодили кожу. Миктиаме очень сильно захотелось оторвать эту руку.

– Я так устала, герр, пожалуй, уединюсь в своих покоях, но завтра… завтра я покажу вам свою главную драгоценность, – поцеловав его в щеку, горячо пообещала она. Градоначальник кивнул и отступил, у него было предостаточно женщин и без нее. К тому же чревоугодие одолевало его сильнее, чем похоть.

Поднявшись, Миктиама прихватила с собой пару кусков ветчины, один из которых потеряла, проходя мимо полуодетой женщины, вытирающей слезы и поправляющей одежду. Между ее бедер, покрытых синяками в форме пальцев, виднелась кровь. Она не сопротивлялась, ведь дома ее ждал бесполезный муж-пьянчуга, ничем не отличающийся от прочих насильников, и куча детей, которых нужно кормить. Миктиама видела это в ее пустых глазах, смотрящих перед собой. Но женщине хватило ума сцапать кусок ветчины и спрятать в разодранных юбках.

Слуга у выхода из подвала проводил Миктиаму в шикарные, но пыльные комнаты. Когда она зажгла свечи и наконец стянула с себя грязное платье, пропахшее кислым вином и чужим потом, в комнату ввалился бледный, но чистый Велтон. Воротник его рубашки замялся, открывая мокрую шею, светлые волосы потемнели от влаги, на бороде поблескивали капли воды. Но больше всего, как всегда, выделялись его серые глаза, глядящие на нее из-под хмурых бровей.

– Хоть что-то задержалось внутри? Тебе действительно нельзя умирать, – хмыкнула Миктиама, кивнув на стул возле себя. Ранее она приказала слугам принести лезвие, мыло, помазок и воду. Велтон уселся и нахмурился, разглядывая набор вещей на столе. И кусок ветчины, который она прихватила из подвала.