Горный ветер

Я незаметно сжала кулаки, как перед соревнованиями, заставляя себя успокоиться, и произнесла:

– Здравствуйте! Я чем-то могу вам помочь? Вы хотели посмотреть конюшню?

– Добрый день! – ответила незнакомка и плавным движением подалась мне навстречу. – Я договорилась с доктором Платоновым. Он предложил нам курс реабилитации, и вот я решила заехать познакомиться, хотя нам назначено только на завтра. Простите. Андрей Сергеевич, возможно, и…

Хлопнула дверца, и больше я уже ничего не слышала. Потому что из машины показался парень… Тот самый парень, сестре которого я сегодня утром купила мороженое. А следом на дорогу выбралась и сама девчонка, посмотрела на меня удивленно и заявила:

– А я вас знаю. Вам Саша денег должен.

– Диана! – воскликнула женщина и тут же покраснела и повернулась к парню: – Саша, это правда?

– У меня не было налички, мам, – ответил тот. – Я не успел тебе рассказать.

Женщина только всплеснула руками, потом беспомощно оглянулась. Ей явно было неудобно.

Девочка тем временем подошла ко мне и сообщила громким шепотом:

– Саша тебе тоже купит мороженое. Он мне обещал. Я Диана. А ты?

– А я Вика, – спохватилась я и добавила, обращаясь к матери девочки: – Андрей Сергеевич сейчас в тренерской. Я ему скажу, что вы приехали.

– Юлия Зотова. Меня зовут Юлия, – представилась гостья. – А это мои дети. Саша и Диана. Но вы, кажется, уже успели познакомиться.

– Не совсем, – заметил Саша. – Но это легко исправить. Вика, ты не против, если мы с мелкой пока посмотрим лошадок?

– Будет лучше, если вы подождете папу, – сказала я. Саша посмотрел на меня как-то странно, и я спохватилась. – Андрей Сергеевич – мой отец.

Глава третья

Саша

Вика…

Девушку, которая купила Диане мороженое зовут Вика. И она дочка того самого доктора, ради которого мы и приехали в Кисловодск.

Почему-то я даже не удивлен. Словно все происходящее со мной последние сутки складывается в один пазл.

Очень сложный пазл.

И пусть вся картина мне до сих пор не ясна, но я точно знаю, что все делаю правильно.

Диана дуется – она так хотела посмотреть лошадей, а ее не пустили!

Мама хмурится. Она понимает, что поступила неправильно, приехав без предупреждения, и потому чувствует себя неуютно под строгим взглядом Вики.

– Сейчас все заняты, мы только вернулись после прогулки к ущелью, – говорит та. – Но я буду рада провести экскурсию после того, как вы переговорите с отцом.

Мама почему-то молчит.

Вика смотрит на меня. Я хватаю мелкую за руку и прижимаю к себе. Отвечаю преувеличенно бодро:

– Конечно, мы подождем! Да, Диана?

Сестра вырывает руку, но от меня не отходит.

Вика кивает каким-то своим мыслям и скрывается за калиткой, плотно прикрыв ее за собой.

Олег все-таки выходит из машины.

– Все в порядке, Юлия Игоревна? – спрашивает он.

– Конечно, – отвечает мама, и я в удивлении приподнимаю бровь. К ней, что, вернулась способность говорить? – Просто мы немного не вовремя. И теперь придется подождать, когда Платонов освободится.

Андрей Сергеевич появляется минут через десять. Это крепкий мужчина лет сорока пяти, невысокого роста – он ниже меня на полголовы, но подтянутый и широкий в плечах. Темные волосы и аккуратная борода чуть тронуты сединой. На нем потертые джинсы с дыркой выше колена и белая футболка, короткие рукава которой подчеркивают сильные мускулистые руки. Доктор Платонов однозначно следит за собой.

Он окидывает нашу компанию уставшим взглядом. Глаза у него такие же, как и у дочери – зеленые в бурую крапинку. И такие же строгие.

– Юлия Игоревна? – произносит он, обращаясь к маме. – Здравствуйте! Кажется, у нас назначено на завтра…

– Добрый день, Андрей Сергеевич! – отвечает мама. – Мы просто решили заехать познакомиться пораньше. Да и дорогу посмотреть… Сейчас я понимаю, что это не очень удобно.

– Ну раз уж вы приехали, давайте хотя бы покажем девочке конюшню, – отвечает Платонов и, словно забыв про маму, поворачивается к нам с мелкой и спрашивает: – Привет! Как тебя зовут?

– Здрравствуйте, – произносит сестра, но почему-то не добавляет свое любимое “Я Диана”.

– Ты ведь Диана, да?

– Угу, – отвечает мелкая и делает попытку спрятаться за мной. Безуспешно, конечно же.

– А кто это рядом с тобой?

– Это Сашка. Мой брат, – заявляет мелкая и гордо задирает нос.

Платонов смотрит на меня, потом переводит взгляд на маму и снова на меня. Да, я выгляжу немного старше своего возраста. А мама – наоборот. А еще мы очень похожи. Острые скулы, прямые носы. И серые глаза. Тимур называет их стальными. Диана же полностью пошла в своего отца. Смуглая, кареглазая. И волосы темные. “Как смоль” – так говорит наша бабушка.

– Александр, – я протягиваю Платонову руку.

– Андрей Сергеевич, – отвечает тот. – Можно просто Андрей.

Его рукопожатие одновременно крепкое и очень теплое что ли. Я чувствую поддержку этого совершенно незнакомого мне человека. И я верю ему. Как же я хочу ему верить! От его усталости не остается и следа. Он делает маме еле заметный знак следовать за ним и обращается к сестре:

– Ну что, Диана, пойдет знакомиться с лошадьми. Давай мне руку, чтобы нам было удобнее. Но если хочешь, то брата тоже можешь оставить при себе. Сколько тебе лет?

– Весной будет шесть, – важно заявляет Диана и охотно протягивает Платонову ладошку, хотя обычно она чужих опасается. Впрочем, меня она тоже не отпускает.

Доктор свободной рукой открывает калитку.

Спрашивает между делом:

– А с кем ты приехала сюда?

– С Сашкой и мамой. А папа остался в Москве.

– Осторожно, тут ступенька, – предупреждает Платонов. Но Диана уже путается в ногах. Вместе с доктором мы подтягиваем ее вверх.

Мелкая смеется.

Территория конного клуба огромная. Вдоль высокого забора по всему периметру высажены туи.

К самой конюшне – длинному одноэтажному зданию в виде буквы “п” – ведет асфальтированная подъездная дорога. Справа виднеется открытая площадка, огороженная невысокой изгородью. Слева – двухэтажный коттедж из белого камня, рядом с которым припаркован новенький пикап.

Дианка с интересом вертит головой, одновременно отвечая на вопросы Андрея Сергеевича. Мама идет за нами. Вид у нее встревоженный.

– А ты любишь рисовать, Диана? – спрашивает Платонов.

– Неа, – признается сестра. – Мне не нравится.

– А что нравится?

– Читать, – бормочет мелкая, задирает голову вверх и снова спотыкается. – И мультики смотреть.

– А бегать любишь?

– Люблю, – Диана тяжело вздыхает. – А мама нет, потому что я часто падаю.

Платонов делает маме знак остановиться. Наклоняется к мелкой и говорит громким шепотом:

– Я сейчас на ушко скажу тебе секретное слово, а ты его маме передашь. Хорошо?

– Секретное?

– Ага.

Глаза у мелкой загораются, она косится на меня, но руку все-таки отпускает и тянется к мужчине.

– Выхухоль, – шепчет Платонов, сестра кивает и бежит к маме. Мужчина внимательно наблюдает за ней.

– Саш, она постоянно спотыкается или когда устает?

– Устает она очень быстро. И если увлекается чем-то, то начинает углы сшибать.

– Интересно…

– Выхухоль! – кричит мама, и Платонов показывает ей поднятый вверх большой палец. Диана хохочет.

Из конюшни появляется Вика.

На ней светлые бриджи для верховой езды, высокие сапоги и черная футболка с надписью “Почему нет?”.

– Знаю, что вы уже успели познакомиться с моей дочерью, – произносит Платонов. – Вика иногда будет помогать нам с Дианой во время занятий. Она отлично ладит с детьми, а с лошадьми еще лучше.

– А еще она купила мне мороженое! – напоминает Диана, и Платонов удивленно приподнимает бровь.

– У меня не было налички, – каюсь я.

Андрей Сергеевич смеется.

– А Диана собиралась разрыдаться, – сдает мелкую Вика. И, судя по маминому взгляду, меня тоже сдает.

– Ну тогда вам точно будет, о чем поговорить, – замечает Платонов. – Вика, проведи, пожалуйста, небольшую экскурсию для Дианы и Саши, а мы с Юлией Игоревной обсудим детали. А завтра уже начнем полноценно тренироваться.

– Можно просто Юля, – произносит мама. Андрей рассеянно кивает.

– Прошу, нам сюда, – говорит он и толкает плечом неприметную дверь.

– Ну а мы давайте знакомиться, – предлагает Вика.

Конюшня кажется огромной. В ней царит прохладный сумрак, пахнет сеном, полевыми цветами и кожей. И лошадьми, конечно. С громким «мяу» откуда-то сверху прыгает черная кошка. В ближайшем к нам стойле всхрапывает лошадь, и Диана испуганно льнет ко мне.

– Это Багира, – говорит Вика. – Наша кошка. Она считает себя здесь главной. Она живет у Чингачгука в деннике. Они друг без друга не могут.

– У кого? – переспрашиваю я.

– У Чингачгука. Но мы к нему пойдем в самую последнюю очередь. Он боится детей.

Диана противно хихикает и тут же зажимает рот ладошкой.

Строгая Вика позволяет себе улыбку и начинает экскурсию:

– У нас на конном дворе постоянно проживают двенадцать лошадей. Восемь из них принадлежат моему отцу. А для остальных просто арендуют место их хозяева. Их денники находятся в правом крыле, мы не будем к ним заходить. А еще у нас живут два пони. Одного зовут Принц, второго – Коржик. Оба очень любят детей. Я думаю, с них мы и начнем наше знакомство.

– А я хочу к лошадкам! – заявляет Диана.

– Пони тоже лошади, только маленькие, – терпеливо объясняет Вика. – И так как ты тоже маленькая, то первые занятия будут проходить на пони.

Диана хмурится, и я очень надеюсь, что она не решит разрыдаться прямо сейчас.

Вика тоже замечает настроение мелкой и предлагает:

– Давай так. Сейчас мы посмотрим пони, потом больших лошадей. И из них всех ты выберешь ту, с которой захочешь подружиться. А потом мы расскажем об этом Андрею Сергеевичу и послушаем, что он скажет.

Диана задумчиво поджимает губы.

– Ладно! – заявляет сестра.

Хитрая, хитрая Вика!

Ты еще и манипулятор!

Принц оказывается белоснежным изящным, но довольно высоким пони. В его гриву и хвост вплетены разноцветные ленточки. Он с интересом смотрит на нас через окошко денника и тянется к Вике мягким розовым носом. Диана смотрит на него с интересом, но погладить не решается. А когда мы отходим в сторонку, спрашивает почему-то шепотом:

– А он точно не единорог?

– Не знаю, – также шепотом отвечает Вика. – Мне он так и не признался.

– Наверное, он заколдованный принц единорогов, – решает мелкая, и мы идем дальше.

Коржик – смешной, приземистый и мохнатый. Рыжая пушистая челка падает ему на глаза. Он сразу же лезет обниматься с Дианой, и та хохочет, когда шершавый язык касается ее ладошки.

– Коржик – идеальный вариант, – тихо произносит Вика. – С него лучше всего начинать.

– И он совсем нестрашный, – добавляю я.

– А ты боишься лошадей?

– Меня в детстве укусила. Даже шрам остался.

– Ого! А сейчас тоже боишься?

– Есть немного, – признаюсь я.

Вика смотрит на меня с уважением. Кажется, мне удалось ее удивить.

– Тогда идем знакомиться с большими лошадьми!

Мелкая радостно визжит, Коржик отвечает ей бодрым ржанием.

В центральном крыле просторнее и как-то светлее. Часть денников стоит пустая, но на большинстве висят таблички. На них указана кличка лошади, пол, порода и год рождения. На некоторых я вижу изображение призовых кубков.

– Это Апач, – говорит Вика и протягивает коню морковку. У него иссиня-черная грива, а шерсть гнедая, с темно-рыжими подпалинами. – Ему десять лет, и он папин любимчик. Мой Илтши – его младший брат. Вон он в соседнем деннике.

– А что такое Илтши? – спрашивает Диана.

– Это индейское имя, означает ветер.

– Индейское? Как Покахонтас?

– Точно! – Вика смеется.

– Апач – это тоже индейское слово, – говорю я. – Были такие племена индейцев, да? У Карла Мая есть книги про Виннету.

– Ого, ты читал Карла Мая! Мой папа любит вестерны. У нас есть еще один «индеец», я вам про него уже рассказывала. Его зовут Чингачгук. На самом деле он фриз, очень благородный и взрослый. Ему больше двадцати лет. Но он не очень любит детей. Поэтому к нему мы не пойдем. Его денник в самом конце коридора.

– Фриз? – уточняю я.

– Фризская лошадь. В средние века на них ездили рыцари. Говорят, наш Чингачгук снимался в кино. Когда он немного привыкнет к новым лицам и голосам, я вас обязательно познакомлю.

– А это кто? – спрашивает Диана и сама же читает надпись на табличке: – Заря.

– Точно, Заря! – подхватывает Вика. – Хорошая, приветливая девочка. С удовольствием занимается с детьми. А еще участвует в соревнованиях по конкуру. Я думаю, вы с ней подружитесь.

Диана смотрит на лошадь с некоторым сомнением – точь-в-точь Тимур, пытающийся найти подвох в чересчур выгодной сделке.

– Пион, – читаю я вслух и тут же с трудом уворачиваюсь от огромной серой морды. – Он меня чуть не обслюнявил!

Девчонки хихикают.

– Пион! – произносит Вика сурово, но тут же снова начинает смеяться. – Пион у нас нежный мальчик. Очень любит людей.

– На обед? – фыркаю я.

– Можно и на обед, – ухмыляется Вика.

У Дианы глаза делаются огромными.

– Ну как вы тут? – раздается за нашими спинами голос Платонова. – Познакомились?

– Сашу чуть Пион не съел! – тут же сдает всех Диана.

– Пион? – Андрей выглядит удивленным.

– Он просто хотел любви! – объясняет Вика, смеясь.

– Саша? – удивленно восклицает мама.

Я закатываю глаза. Все смеются.

Наконец Платонов призывает нас к порядку и произносит:

– Так, Диана? Ты выбрала себе уже пони?

– Коржик! – быстро говорит сестра, прячется за мной, обняв меня за ногу, и добавляет тихо: – Но я не хочу пони…

– Сразу на большую лошадь тебе садиться еще рано, – терпеливо объясняет Платонов. – Но уже сейчас ты можешь ее выбрать и приходить к ней в гости.

Диана отпускает меня и теперь смотрит на маму. Та согласно кивает.

– Вика, дай, пожалуйста, Диане морковку, чтобы она могла угостить лошадь, которую выбрала, – говорит Андрей.

Мы все ждем, что ребенок подойдет к Заре. Или любвеобильному Пиону. Обе лошади выглядят дружелюбно и совсем (почти!) не страшно. Но мелкая, крепко сжимая в руке морковку, проходит мимо них, всего на мгновение останавливается напротив Апача, потом разворачивается и уверенно идет в конец коридора.

– Стой! – кричит Вика.

Но моя маленькая сестра уже протягивает кому-то морковку. Из денника раздается недовольное ржание. Мама тихо охает, но Платонов уже стоит рядом с Дианой и с удивлением смотрит, как огромная черная голова осторожно забирает из рук мелкой угощение.

– Это Чингачгук, – произносит Вика шепотом.

– Да я уже понял, – отвечаю я.

Платонов тем временем поднимает Диану на руки. Та протягивает ладошки к огромному черному коню и счастливо хохочет.

Мама за моей спиной недобрым словом поминает Тимура.

Глава четвертая

Вика

Лето закончилось как-то слишком быстро, и школа снова вернулась в мою жизнь. Одиннадцатый класс стал вполне реальным, как и маячившие впереди экзамены.

Чтобы лишний раз не волновать отца, я сказала ему, что выбрала для сдачи ЕГЭ химию и биологию, а про обществознание говорить не стала. Они с мамой все еще надеялись, что я буду послушной девочкой и подам документы в медицинский университет, и я не хотела их в этом разубеждать.

Погода стояла по-летнему жаркая. Уже больше двух недель не было дождей, и в горах объявили повышенную пожарную опасность. Днем выезжать было слишком тяжело, да и времени из-за уроков у меня не было. После школы я бежала домой, обедала, делала домашку, выполняла задания по химии, которые присылала мама. И только потом шла в конюшню. Это было требованием папы. Первые дни я пыталась отстоять свое право приходить к Илтши, когда захочу. Но папа пригрозил запретом на участие в соревнованиях, и мне пришлось принять его правила: сначала учеба – потом все остальное.

Сентябрь – вполне себе туристический месяц, и желающих выехать на конную прогулку было еще достаточно, но из-за погоды пришлось изменить обычный маршрут. Теперь мы редко поднимались на плато, а ехали вдоль ущелья в тени деревьев. И выезды проходили обычно во второй половине дня, когда солнце уже клонилось к закату и сверху открывался потрясающий вид на город.

Днем Илтши откровенно скучал. Времени на регулярные тренировки катастрофически не хватало, и мне стало казаться, что папа, с подачи мамы, конечно, приложил к этому руку.

Занятия верховой ездой в группе проходили трижды в неделю, и манеж был занят целый вечер. Еще одного ученика – мальчика двенадцати лет по имени Тимофей – папа передал мне. Заниматься сама чаще двух раз в неделю я не успевала. Зато из постоянных пациентов у отца сейчас были только Зотовы и Влад, который почему-то не торопился возвращаться в Москву. Именно он днем занимался лошадьми. Каринка училась в Пятигорске и в будни забегала редко.

Сашу я за прошедшие пару недель видела всего дважды, и то мельком. Когда я возвращалась из школы, они уже уезжали. К тому же Саша сам должен был учиться в выпускном классе (это я узнала от отца), и вряд ли у него было много свободного времени.

Но однажды мы все-таки встретились на парковке перед конным двором. И конечно же на мне была дурацкая спортивная школьная форма, потому что физкультура была последним уроком, проходила на улице, и именно в тот день я решила не переодеваться.

Саша стоял рядом с машиной и оживленно болтал с их водителем. До сих пор среди моих друзей ни у кого не было личного водителя. На Саше были потертые голубые джинсы и черная футболка с портретом Курта Кобейна.

Его светлые волосы трепал ветер. Мне вдруг захотелось сделаться невидимой, проскользнуть мимо них незамеченной. И это было странно, потому что на самом деле я уже несколько дней мечтала о нашей встрече. И о том, как он увидит меня на манеже, верхом на Илтши.

Но дурацкая форма и моя лень, как всегда, все испортили!

Заметив меня, Саша поднял на лоб солнцезащитные очки, скользнул удивленным взглядом по моей мятой футболке и коротким спортивным шортами и весело воскликнул:

– Привет, Вика!

– Привет! – ответила я и покраснела.

Ну почему я все время попадаюсь ему на глаза в таком виде! То в старой футболке, то в пыли!

– Здравствуйте! – поздоровался водитель, совсем молодой парень. Кажется, его звали Олег.

– Добрый день! – вежливо произнесла я, мечтая как можно скорее оказаться дома. Осталось только за калитку попасть и свернуть к нашему коттеджу. А заодно и навсегда забыть о разговоре с московским красавчиком. Я была уверена, что после такого бегства он вряд ли со мной заговорит еще раз.

– Вика, я должен тебе мороженое, – крикнул Саша мне в спину.

Пришлось остановиться и ответить:

– Я помню!

– Как насчет того, чтобы поехать с нами в парк?

О, как же мне хотелось ответить согласием!

Но мама всегда говорила, что вот так сразу соглашаться неприлично. К тому же мне нужно было спросить разрешение у отца. Пришлось говорить правду:

– У меня сегодня тренировка.

– А завтра?

Завтра?!

Я сделала вид, что задумалась, стараясь выдержать паузу. Саша смотрел на меня и улыбался так, как будто видел меня насквозь.

Щеки стремительно покраснели.

– Если папа отпустит, – ответила я, окончательно смутившись.

– А может не разрешить? – уточнил Саша.

– Может, ага. Спортивный режим и все такое.

– Тогда напиши мне, ладно?

Я кивнула. Парень продиктовал мне свой номер, а потом потребовал ему перезвонить.

– Ну вот, теперь тебе точно придется съесть со мной мороженое, Вика! – весело сказал он, убирая в карман мобильный.

Со стороны конюшни послышались голоса и детский смех.

– Кажется, идут, – заметила я. – И мне пора.

– Тренировка, точно! – Саша тепло улыбнулся. – Только не забудь. Я буду ждать твоего звонка.

– Не забуду.

Я толкнула плечом калитку.

Диана побежала мне навстречу, крепко обняла за талию и похвасталась:

– А я сегодня сама Коржика в его домик отвела! А потом кормила моего коня морковкой.

Выговорить имя Чингачгук у нее никак не получалось, и поэтому Диана стала звать его просто – “мой конь”.

– Какая ты молодец! – похвалила я девочку.

– Что-то ты сегодня долго, – заметил папа.

– С Сашей разговорились. Он там Диану ждет.

– А, точно. У Юлии какие-то дела. Она предупредила.

– Ты уже обедал?

– Не успел. Сейчас ребенка верну и приду.

– Я уже большая! – насупилась Диана.

– Ага, как же! – Папа легко щелкнул ее носу. – А ну марш к брату! И смотри под ноги!

Папа пришел, когда я уже успела принять душ, переодеться и разогреть суп на плите.

Мы сели за стол.

– Ты отпустишь меня завтра погулять с Сашей? – спросила я.

Папа тут же забыл про суп, отложил ложку в сторону и уточнил:

– Просто погулять? Вдвоем?

– Угу. В парке. Покажу ему тут все. Он мне мороженое должен.

– Он должен, а ты покажешь, – усмехнулся папа. – Ладно, прекрати краснеть, Вика! Конечно, я тебя отпущу. Только вернись, пожалуйста, до темноты.

– Я тебе точно не нужна?

– Завтра пятница. Так что отдохни перед выходными. У нас полная запись на субботу.

– Спасибо!

– Он не ездит верхом?

– Кажется, он боится лошадей. Сказал, в детстве его покусали.

– Ну это можно исправить…

– Пап!

– Молчу! Молчу! – сдался папа и вернулся к супу.

Некоторое время мы ели в тишине. Я в уме прикидывала, что из уроков можно оставить на вечер. Сегодня у меня по плану стояла тренировка. До нее был еще час. Потом онлайн занятие химией с мамой, еще нужно было подготовиться к тесту по английскому и написать эссе по обществознанию.

– Пап, а ты случайно не знаешь, в какой школе учится Саша? Где-то в центре?

– Случайно знаю. Где-то в центре Москвы. На Чистых прудах вроде бы.

– В смысле?

– Он на домашнем, Вика. Или это называется семейное? Занимается с репетиторами. Будет приезжать только на зачеты.

– Ого… А они надолго, да?

– До Нового года точно. Диане нужно время.

– Но все будет хорошо?

– Все будет отлично! Так, через час жду тебя на манеже. Владу скажу, чтобы он вывел Илтши.

– Кстати, а он здесь решил остаться?

– Этот спортивный сезон он точно пропустит. Я его уговорил. Жалко ведь, парень молодой. Есть шанс восстановиться. – Он одним глотком допил успевший остыть чай и поставил кружку на стол. – Все. Хватит болтать, Вик. Иди, я сам все уберу. Если ты вовремя не выйдешь на связь, твоя мать меня загрызет, и океан между нами ей не помешает.

Я хотела возразить, но на столе зазвонил его телефон. И на экране высветилось: Юлия Игоревна Зотова.

Папа схватил трубку, поднялся и отошел к окну.

Прежде, чем выйти из кухни, я услышала тихое:

– Привет, Юль… Нет, конечно, не помешала.

Мне ужасно хотелось остаться и послушать, но вместо этого я бегом поднялась на второй этаж и нарочно громко хлопнула дверью своей комнаты. Меня ждали уроки, а времени катастрофически не хватало.

Тест по английскому я отложила на вечер. С языком, благодаря маме, у меня было все хорошо. По меркам Кисловодска – даже отлично. А вот обществознание давалось нелегко. Учитель у нас был молодой и очень строгий, и на домашку уходило много времени. Мысли мои с социальных лифтов сами собой перепрыгнули на Сашу, и я вспомнила, что обещала ему написать об итогах переговоров с отцом.

Я достала телефон и нашла в мессенджере его контакт. С фото на меня смотрел холеный блондин с наглой усмешкой на чересчур красивом лице. Длинная, словно выгоревшая белоснежная челка падала ему на глаза. Парень облокотился на руль красного спортивного мотоцикла, а на заднем плане высился шпиль МГУ. Этот парень совсем не был похож на Сашу. И это совершенно точно был он. Я смотрела на фото и никак не могла решиться и написать ему.

В конце концов я так разозлилась на себя, что быстро набрала три слова:

«Привет, это Вика».

И сразу же отправила.

Сердце застучало как сумасшедшее, когда я увидела, что сообщение прочитано.

Окончательно забыв про общагу, я стала ждать ответ.

«Привет, Вика!»

Ааа! Он издевается?

«Меня отпустили завтра»

«Ого! Я рад! Во сколько за тобой заехать?»

«А может сразу в парке?»

«Я один потеряюсь, и придется вызывать МЧС. Или Тимура»

«Кто такой Тимур?»

«Отчим»

Ой!

Пока я думала, что ответить, зазвонил будильник, напоминая, что время на исходе.

«Тогда в четыре часа. Извини, мне нужно идти»

«Тренировка?»

«Ага»

«Удачи!»

«Спасибо!»

Оставив телефон на письменном столе, среди учебников и тетрадей, я пошла собираться.