Сердце миров. Трилогия

СанаА Бова

Сердце миров. Трилогия

КНИГА 1_СЕРДЦЕ МИРОВ: ПУТЬ ВДОХНОВЕНИЯ

ПРОЛОГ: НОЧНАЯ ВСТРЕЧА

Полумрак медленно опутывал комнату, как вязкий, безмолвный туман. Воздух здесь был неподвижен, застыв, словно время остановило свой бег. Единственный свет, пробивающийся сквозь узкое окно, исходил от бледной луны. Её серебристый лик тускло отражался на полу, бросая холодные блики на старые деревянные доски. Запах старых книг и бумаги смешивался с еле уловимым ароматом воска, исходившим от свечи, чей слабый огонёк дрожал под редкими порывами сквозняка.

Элин сидел за столом, его спина была чуть сгорблена, а пальцы нервно сжимали перо. Перед ним лежал чистый лист бумаги, безмолвный, нетронутый, пугающе пустой. В его голове роилась бесчисленная череда мыслей, но ни одна не желала ложиться на пергамент. Словно между ним и словами, которыми он хотел выразить свою душу, натянулась невидимая преграда. Он ощущал этот глухой барьер, раздражающе твёрдый, не позволяющий вдохновению прорваться наружу.

Он долго всматривался в этот безупречный белый простор, словно надеясь увидеть в нём ответы, которых так отчаянно искал. Но вдохновение ускользало, растворяясь в полутьме, не оставляя за собой и следа. Элин вздохнул и прикрыл глаза, стараясь отогнать нарастающее разочарование. Возможно, это всё напрасно? Быть может, он ошибся, выбрав этот путь? Слова, некогда льющиеся потоком, теперь застыли в его сознании, как высохшее русло реки. Он вспомнил, как раньше ночи пролетали незаметно, как слова сами складывались в строки, а строки – в истории. Но теперь тишина в его голове становилась всё громче, давя, словно невидимый груз.

Он устало откинулся на спинку стула, позволив взгляду скользить по знакомым очертаниям комнаты. Стеллажи, заставленные книгами, которых он когда-то не мог выпустить из рук, теперь казались чужими, молчаливыми свидетелями его неудач. На стене висели старые карты, на которых некогда отмечались маршруты грядущих приключений, но теперь они казались просто пылью прошлого. В углу, возле кровати, лежала нераскрытая тетрадь – в ней жили нереализованные идеи, не сумевшие обрести форму. Каждый предмет в комнате внезапно обрёл пугающую неподвижность, словно ждал, когда он, наконец, решится сделать шаг.

И вдруг…

Лунный свет, до этого едва заметный, вспыхнул, стал ярче, приобретая неестественную, почти призрачную силу. Мир вокруг на мгновение замер, а затем воздух в комнате дрогнул, заколыхался, как гладь воды, потревоженная невидимой рукой. Элин вздрогнул, его сердце пропустило удар. Это было похоже на дыхание чего-то древнего и неизведанного, прорывающегося сквозь плоть реальности. Он замер, ощущая, как холодные мурашки пробежали по его коже, и не мог оторвать взгляда от окна.

Тени на стенах зашевелились, вытянулись, словно кто-то незримый ступил в комнату. Лист бумаги, до этого неподвижный, вдруг дрогнул, как будто его коснулось невидимое перо. Элин сглотнул, ощущая, как в груди рождается новое, едва уловимое чувство – смесь страха и странного предвкушения.

Мир менялся. И в этом изменении скрывалась тайна. Воздух стал гуще, наполненный невидимыми движениями. Казалось, что сама тьма начинает дышать. Тишина теперь была не просто отсутствием звука – она превратилась во что-то живое, притаившееся в углах, ожидающее, пока Элин сделает следующий шаг. А он… он знал, что этот шаг неизбежен.

Элин моргнул, пытаясь стряхнуть странное ощущение, но оно не исчезло. Напротив, оно разрасталось, пульсировало в воздухе, наполняя комнату чем-то неуловимым, почти осязаемым. Казалось, что реальность сместилась на крошечную, но значимую долю, и теперь всё было не совсем таким, каким должно быть. Воздух стал гуще, приобретая вязкость, как будто комната утопала в невидимой дымке.

Тени на стенах больше не казались просто игрой света. Они шевелились, вытягивались, принимая причудливые формы – то скользкую змеиную, то смутно-человеческую, но изломанную, будто кто-то невидимый пытался обрести очертания. В углах комнаты они собирались плотными клубами, заворачивались в вихрь, порой растекаясь по полу, словно густая темень, живая и непостижимая. Иногда в этой тьме мерцали неясные отблески, подобные вспышкам далёких звёзд, исчезая прежде, чем можно было бы разглядеть их природу.

Элин провёл ладонью по коже и замер, ощущая едва ощутимый ветерок – лёгкий, но отчётливый, ласковый, как прикосновение пальцев. Но как? Окно было закрыто, и не было ни малейшей щели, через которую мог бы проскользнуть сквозняк. Это движение исходило откуда-то ещё, словно дуновение другого мира проникло в его комнату, порыв неведомого дыхания. Ветерок пах чем-то неописуемым – смесью старой бумаги, далёких штормов и слабого аромата ночных цветов, распускающихся в неизвестных краях.

Он напрягся, едва дыша. В этот момент пространство перед ним изменилось. Воздух задрожал, будто тончайшая вуаль, скрывающая нечто за пределами обычного восприятия, разошлась невидимыми волнами. Свет и тьма переплелись, образуя зыбкую фигуру, медленно проявляющуюся на фоне мерцающих теней. Существо возникло, будто вырванное из иной реальности – его очертания пульсировали, то становясь чёткими, то вновь распадаясь в игру бликов и сумрака. Казалось, что само время внутри комнаты замедлилось, подстраиваясь под присутствие этой таинственной сущности. Каждый предмет, каждая линия пространства теперь существовали в новом измерении, в ином свете.

Элин замер, но странное чувство страха не накрыло его с головой. Он чувствовал тревогу, да, но рядом с ней жило другое ощущение – захватывающее, манящее, как предчувствие чего-то важного. Существо смотрело на него. Оно не имело плотной формы, его тело было соткано из света и теней, но в глубине его меняющихся очертаний горели глаза. Древние. Полные бездонной мудрости, таившей в себе тайны бесчисленных веков. В этих глазах отражались и звёзды далёких миров, и отблески непостижимых знаний, спрятанных за завесой времени.

Голос не прозвучал, но Элин услышал его внутри себя – глубокий, переливающийся оттенками смысла, не нуждающийся в словах. Он был подобен эху множества голосов, сливаясь в единый поток сознания, проникающий в самую суть разума. Элин почувствовал, как с каждым мгновением его собственные мысли становились яснее, словно существо своим присутствием разгоняло туман в его голове.

"Ты ждал меня."

И он знал, что это правда. Внутри него жила неясная, но уверенная убеждённость: существо перед ним – это нечто важное, ключ ко всему, что он не мог выразить на бумаге. Его сердце забилось быстрее, разум жаждал понять, а интуиция подсказывала – бояться не стоит.

Это был Хранитель Вдохновения.

И, возможно, именно он мог дать ответы на вопросы, мучившие Элина все эти долгие годы. Он чувствовал, что этот миг изменит всё. Комната больше не была просто комнатой, тени больше не были просто тенями. Всё это стало частью чего-то большего – неизведанного пути, на который он только ступал.

Тишина в комнате сгущалась, словно вязкий туман. Она словно дышала, набухая невидимыми потоками энергии, готовыми разлиться во все стороны. Хранитель Вдохновения приближался беззвучно, будто сам воздух уступал ему место, расступаясь перед его незримыми шагами. Он был соткан из переливающегося света и тени, его очертания дрожали, меняясь с каждым мгновением, и всё же в этих изменениях таилась неизменная сущность – древняя, могущественная и неизмеримо мудрая. Его присутствие было необъяснимо, но не требовало подтверждения – Элин ощущал его каждой клеточкой своего тела, всем своим существом.

Элин не мог отвести взгляда. Существо остановилось перед ним, и в тот же миг пространство вокруг будто разорвалось. Волна тепла и холода одновременно захлестнула его, наполнив разум сияющими картинами, столь яркими и живыми, что казалось, он перестал быть собой и стал частью этих миров. Перед ним расстилались бескрайние пейзажи, созданные неведомыми силами: сверкающие луга, где в воздухе плавали огромные лепестки цветов, дышащие и перетекающие в формы, что не подвластны земному разуму; леса, где деревья светились изнутри, сплетаясь кронами в ажурные узоры, подобные витражам древних соборов. Звуки, ранее неслышимые, вспыхивали в сознании, переплетаясь в мелодию, подобную песне вселенной.

Громады величественных городов парили в облаках, их башни уходили ввысь, соединяясь хрупкими арками мостов, по которым скользили неведомые создания, несущие в себе отблески иных реальностей. Улицы этих городов были вымощены камнем, в котором таилось мерцающее свечение, а над гладью зеркальных вод пролетали крылатые существа, оставляя за собой мерцающий шлейф. На далёких равнинах извивались в танце тени, превращаясь то в зверей, то в людей, то в нечто не имеющее названия – их движения напоминали забытые истории, ускользающие от памяти.

Всё это обрушилось на Элина, как буря. Его сознание вспыхнуло, словно звезда, и в этой вспышке родились истории – сотни, тысячи историй, каждая из которых стремилась вырваться наружу, слиться с миром, стать частью великой ткани повествования. Он чувствовал их, ощущал их формы, видел их героев и слышал их голоса. Ему хотелось кричать от восторга, от осознания того, что перед ним раскрывается тайна, столь долгожданная и столь желанная. Он чувствовал движение времени, его бесконечное течение, пересечение судеб, сплетение мыслей, озарений и откровений.

Но всё длилось лишь мгновение. Он моргнул – и видение исчезло. Хранителя не было. Только золотая пыль медленно оседала на подоконнике и столе, мерцая в лунном свете. В воздухе ещё витало эхо пережитого, едва уловимое, но оставляющее отпечаток в самом сердце. Было ли это на самом деле? Или всё это было всего лишь сном, вспышкой вдохновения, рожденной из ничего?

Элин перевёл дыхание. Его взгляд упал на бумагу, что лежала перед ним. Лист был уже не пустым. Слова, витиеватые и уверенные, покрывали поверхность, будто рука сама, без его ведома, выплеснула на пергамент первые строки великого рассказа. Он поднял руку и провёл пальцами по бумаге, ощущая подушечками тепло, словно слова ещё хранили отзвук силы, что их породила. Казалось, что этот текст уже существовал где-то, а он лишь позволил ему пройти через себя, открыть дверь в неведомое.

Рука дрогнула, потянулась к перу. Элин взял его, вдохнул глубже и, не задумываясь, сделал первый росчерк. Вдохновение, обрушившееся на него, требовало выхода, требовало превратиться в истории, что изменят этот мир. Теперь он знал, что ни одно слово, рождённое этим мгновением, не будет напрасным.

Теперь он знал: эта встреча была не случайностью. Это был знак.

И он больше не мог останавливаться.

ГЛАВА 1: ДВЕРЬ В НЕИЗВЕСТНОЕ

Элин откинулся на спинку стула, ощущая лёгкую усталость, но вместе с тем и странное удовлетворение. Листы бумаги перед ним были исписаны аккуратными строчками, выведенными тонким пером. Чернила ещё не успели до конца высохнуть, и если бы он захотел, то мог бы провести пальцем по ним, размазывая слова. Но он этого не делал. Он даже ещё не читал того, что только что написал.

В груди глухо отдавалось чувство беспокойства. Что-то было не так. Будто воздух в комнате изменился, стал чуть гуще, тяжелее. Хранитель Вдохновения исчез так же внезапно, как появился, оставив после себя лишь тишину, да тонкое послевкусие необъяснимого чуда. Но почему у него было ощущение, что это не конец? Что Хранитель пришёл к нему не просто так?

Элин медленно поднялся на ноги. Лунный свет мягко ложился на пол, рисуя призрачные узоры. Его взгляд сам собой потянулся к окну. На подоконнике, прямо в том месте, где совсем недавно стоял Хранитель, по-прежнему лежала золотая пыль. Она слабо мерцала, будто живая, разбросанная по гладкой поверхности в хаотичном порядке.

Он подошёл ближе, наклонился и осторожно провёл пальцем по этой пыли. Крошечные частицы вспыхнули, едва уловимо разгораясь под его прикосновением, но не исчезли. Это было странно. Они не осыпались, не растворялись, а наоборот – стали ярче, насыщеннее. Будто реагировали на его присутствие.

Затаив дыхание, он перевёл взгляд ниже. Часть пыли оседала на полу, но не бесформенными пятнами, а тонкой, изящной линией, уходящей от окна вглубь комнаты. Нет, не просто линией – следом. Он вёл куда-то, будто приглашая следовать за собой. Элин почувствовал, как по спине пробежал лёгкий холодок. Это было похоже на призыв.

Он выпрямился и медленно пошёл вперёд, стараясь ступать бесшумно, будто боялся спугнуть этот таинственный момент. Его дыхание стало тише, сердце билось чуть быстрее. Чем дальше он двигался, тем явственнее чувствовал, что воздух в комнате уплотнился, а окружающее пространство будто затаило дыхание вместе с ним.

И вот след привёл его к дальней стене. Обычная, старая стена, покрытая чуть выцветшими обоями, не выдававшая в себе ничего примечательного. Но как только Элин приблизился, золотая пыль снова засияла ярче, а затем – будто растворившись в воздухе – начала складываться в контуры.

Сначала это было лишь слабое мерцание, будто отражение света, играющее на стене. Но постепенно линии становились чётче, пока перед ним не проявилось нечто, от чего у него перехватило дыхание.

Дверь.

Её не могло здесь быть. Он жил в этой комнате столько лет и знал каждый её уголок. Но она была здесь. Высокая, с резными узорами, которые выглядели так, словно врастали в поверхность дерева, будто живые. Изящные линии сплетались в замысловатые символы, напоминающие корни деревьев или древние письмена, забытые веками. Они мягко светились, тем же золотым сиянием, что и пыль.

Элин замер. В висках гулко пульсировала кровь. Он не мог объяснить этого, но он знал: эта дверь ждала его. И она появилась именно сейчас, когда он был готов её увидеть.

Он поднял руку и медленно, почти нерешительно провёл пальцами по её поверхности. Дерево было тёплым на ощупь, словно хранило в себе дыхание чего-то живого.

В этот миг он понял: назад дороги уже нет.

Он задержал дыхание, ощущая, как от лёгкого прикосновения по руке пробежала дрожь. Казалось, дверь под его пальцами пульсировала, как сердце, слабым, почти неуловимым ритмом. Внутри древесины шевелилось что-то древнее, неторопливое, будто пробуждающееся от долгого сна.

Тени в комнате стали гуще. Лунный свет больше не казался таким холодным и одиноким – теперь он играл на стенах, танцуя в причудливых узорах, словно подчиняясь неизвестной силе. Комната, ещё мгновение назад казавшаяся привычной, теперь выглядела чужой, будто на неё наложили невидимый покров магии.

Элин невольно сделал шаг назад, ощущая, как холодный воздух щекочет кожу. Сердце билось глухо, тревожно, но страх уступал место другому – странному, затягивающему предвкушению. Дверь не просто ждала его. Она звала.

Он оглянулся. Комната оставалась прежней: его стол с разбросанными листами, мягкий полумрак, ласково обволакивающий пространство. Но теперь она казалась лишь тенью чего-то большего, приглушённым эхом реальности. Истинная суть происходящего была там, за этой дверью.

Элин снова вытянул руку, но теперь уже твёрже. Его пальцы нащупали резную поверхность, и в тот же миг воздух вокруг словно задрожал. Откуда-то донёсся тихий, почти неразличимый звук – шёпот? Ветер? Или голос самой двери?

Он глубоко вдохнул. Потом ещё раз. На мгновение закрыв глаза, он позволил себе почувствовать этот момент. Запах древесины, лёгкое мерцание воздуха, вибрацию под пальцами.

Затем, медленно, сдерживая дрожь в руках, он толкнул дверь вперёд.

Она открылась с глухим, протяжным скрипом, словно вздох старого дома, впуская его в неизвестность. Холодный ветерок пронёсся сквозь проём, наполняя воздух запахом древних книг, старого пергамента и влажной древесины. Элин невольно задержал дыхание, будто боялся потревожить эту тишину.

Перед ним раскинулся узкий коридор, уходящий в глубину мрака. Высокие стены терялись во тьме, а вдоль них тянулись длинные полки, заполненные книгами, чьи корешки поблёскивали в полумраке. Свет лился откуда-то сверху, мягкий и ровный, словно исходящий из самой структуры стен. В этом свете было что-то завораживающее, почти живое.

Элин медленно сделал шаг вперёд. Прохладный камень под ногами отозвался лёгким эхом, словно напоминая, что он здесь не один. В груди вспыхнуло странное предчувствие – тревога и восторг смешались в нечто неразделимое. Он прошёл чуть дальше, ступая осторожно, словно боялся нарушить зыбкое равновесие этого места.

И тут его охватил страх.

Он резко обернулся. Дверь исчезла. Там, где только что был проход в его комнату, теперь возвышалась гладкая стена, каменная и холодная. Он протянул руку, провёл пальцами по её шероховатой поверхности. Это было реально. Это было не сном.

Глубоко вдохнув, Элин заставил себя успокоиться. Паника не поможет. Он попытался вглядеться в темноту коридора, но пространство впереди оставалось неразличимым, наполненным невидимыми тенями.

Он двинулся дальше. В воздухе стояла напряжённая тишина, будто само пространство замерло, выжидая. Каждый его шаг казался громким, будто нарушал покой веков. Свет на стенах то мерцал, то разгорался ярче, словно дышал вместе с этим местом.

Затем раздался звук. Тихий, почти неуловимый. Шорох. Элин остановился, сердце пропустило удар. Он замер, вслушиваясь. Звук повторился. Он был не резким, не угрожающим, но в нём было что-то тревожное – будто кто-то двигался в темноте, наблюдая за ним. Кто-то… или что-то.

Элин сглотнул и шагнул вперёд, преодолевая страх. Свет вдоль стен дрожал, словно реагируя на его приближение. Пространство вокруг казалось живым, наполненным скрытой силой. Коридор был длинным, извилистым, словно заманивал его глубже в свои объятия.

Он шагал осторожно, каждый звук в ответной тишине казался многократно усиленным. Где-то далеко снова раздался шорох, на этот раз ближе. Элин облизнул пересохшие губы. Сердце билось глухо и тяжело.

– Кто здесь? – его голос прозвучал тише, чем он ожидал, будто глотая собственное эхо.

Ответа не последовало.

Но он чувствовал – в этом коридоре он не один.

Ещё несколько шагов – и тьма впереди начала рассеиваться, медленно отступая, словно завеса, приподнимаемая невидимой рукой. Перед Элином открылся широкий зал, наполненный тем же мягким золотистым светом, что и стены. Высокие книжные стеллажи уходили вверх, теряясь в тенях, словно поддерживали само пространство. В воздухе витал терпкий запах старых страниц, переплетённый с едва уловимым ароматом древней магии.

Но главное было впереди.

В самом центре зала стояла фигура, облачённая в сияние. Она не вышла из тьмы, не появилась внезапно – она словно всегда была здесь, лишь ожидая момента, когда сможет явить себя. Высокая, величественная, окутанная серебристым светом, она дрожала, будто сотканная из самой материи снов. Её очертания были зыбкими, словно она находилась сразу в нескольких реальностях, перетекая из одной в другую.

Тени вокруг неё шевелились, подчиняясь её присутствию. Они то сжимались, стелясь по полу, то вновь разрастались, сплетаясь с мягкими потоками света. Воздух стал гуще, пропитанный странным напряжением, будто само пространство стало плотнее, насыщеннее, как перед грозой.

И тогда голос раздался внутри него. Не звук, не слово, но чистая мысль, древняя, могущественная, пронизанная тайной.

«Ты уже слышал меня раньше, Элин. Ты чувствовал мой зов. Я даровал тебе вдохновение, и ты взял его, но не понял всей сути. Теперь ты увидишь, почему.»

Элин вздрогнул. Его дыхание сбилось. Он вспомнил недавнюю встречу, всего несколько часов назад, в своей комнате. Тогда он думал, что это просто вспышка воображения, что ему был дан шанс создать что-то великое. Но теперь он осознавал – это было больше, чем вдохновение. Это был путь, ведущий его сюда.

Силуэт перед ним начал обретать большую чёткость. Оно не было человеком, но и не было чем-то совсем чуждым – скорее, воплощением самой сущности вдохновения, персонификацией ускользающих грёз. Свет струился от него, перетекая в тени, сплетаясь в узоры, похожие на строки неведомой книги. Фигура словно дышала, её очертания пульсировали, резонируя с чем-то внутри него.

«Ты оказался здесь не случайно. Судьба привела тебя. Ты видел проблеск миров, рождённых писателями, но не завершённых ими. Эти истории умирают, Элин. Они тлеют в забытьи, и только ты можешь вернуть им жизнь. Ты смог увидеть их. Ты способен почувствовать их боль.»

Перед глазами Элина вспыхнули видения. Город, зависший в пустоте, его улицы обрывались прямо в небытие. Лес, где деревья замерли, будто навсегда застывшие в ожидании последних слов. Океан, воды которого мерцали, но больше не могли вздыматься волнами. Это были не просто места. Это были миры, оставленные незавершёнными, осиротевшие, обречённые исчезнуть.

Он действительно почувствовал их боль. Тихую, неслышную, проникающую в самую глубину сознания. Голоса незаконченных историй звали его, умоляли о продолжении, о спасении. Они не хотели умирать.

«Ты ищешь путь назад. Но его нет. Единственная дорога ведёт вперёд. Эти миры умирают, истощаются, растворяются, когда о них забывают. Если ты не поможешь, они исчезнут навсегда.»

Элин сжал кулаки, его пальцы скомкали ткань рубашки. Он хотел отрицать, хотел сказать, что он просто писатель, что он не герой древних легенд. Но правда уже вросла в его сердце. Хранитель показал ему достаточно, чтобы он понял – выбора нет.

Существо приблизилось, и Элин почувствовал лёгкий холодок, пробежавший по коже. Это было не пугающее, а скорее пронизывающее ощущение, будто его сознание готовилось раскрыться перед чем-то неизведанным.

«Ты готов?» – мысль вспыхнула в сознании, мощная, неизбежная, весомая, словно от его решения зависела судьба не одного мира, а бесчисленных.

Он закрыл глаза. Почувствовал, как внутри него, в самой глубине души, разгорается пламя. Это не страх. Это решимость. Это знание того, что впереди ждёт нечто великое.

– Да, – его голос прозвучал тихо, но в нём не было сомнений.

Фигура перед ним чуть наклонила голову, и свет вокруг неё вспыхнул ярче, осветив пространство подобно рассвету, пронзающему мрак ночи.

«Теперь ты увидишь то, что скрыто от других. Ты узнаешь, как рушатся миры и как их можно спасти. Время пришло.»

С этими словами пространство содрогнулось. Коридор, тянувшийся за спиной, начал рассыпаться, стены исчезали, а перед Элином разворачивалась бескрайняя неизвестность, манящая и грозная одновременно.

И он шагнул вперёд.

В тот миг, когда его нога коснулась новой реальности, он почувствовал, как воздух наполнился словами. Они кружились вокруг него, сплетались в узоры, напоминая страницы забытой книги, которую предстояло заново написать.

Его путешествие началось.

ГЛАВА 2: МИР УСКОЛЬЗАЮЩИХ ПЕСКОВ

Сознание возвращалось к Элину медленно, словно пробиваясь сквозь толщу воды. Он чувствовал тепло, не обжигающее, но обволакивающее, проникающее в каждую клеточку его тела. Это тепло было странным, будто принадлежало не только солнцу, но и самой земле, дышавшей под ним.

Он попытался вдохнуть, но воздух оказался плотнее, чем он привык, наполненный чем-то невидимым, будто неслышными голосами. В нём ощущалась лёгкая пряность, словно напоминание о старых книгах, которые долго хранились в тёмных архивах, и в то же время был аромат, напоминающий свежее утреннее небо после грозы.

Медленно открыв глаза, Элин сразу понял, что здесь что-то не так. Над ним раскинулось не привычное голубое небо, а бесконечный купол золотисто-янтарного цвета, который переливался, как живой, и казалось, менял оттенки в зависимости от его взгляда. В небе висели два солнца – одно большое и яркое, второе чуть меньше, с мягким серебристым сиянием, как отражение первого в воде.

Он приподнялся на локтях, и в этот момент осознал, что лежит не на твёрдой земле, не на траве и даже не на камнях, а на бархатистом, мелком песке. Он был не таким, как песок, который он помнил – этот двигался, шевелился под ним, будто дышал. Когда он сжал горсть песка в ладони, тот рассыпался светящимися крупицами и медленно исчез в воздухе.

Вокруг него простиралась бескрайняя пустыня, но это была не обычная пустыня с однообразными дюнами. Здесь пейзаж жил своей собственной жизнью. Дюны казались мягкими волнами, плавно меняющими свои очертания, даже когда ветер не дул. Где-то вдали песок собирался в спирали, создавая иллюзию движения, словно этот мир не мог оставаться неподвижным.

Но больше всего поражали деревья. Они напоминали застывшие всплески воды, будто кто-то остановил время в момент, когда их ветви тянулись к небу. Их кристаллические стволы были полупрозрачными, сияющими приглушённым светом, будто в их сердцевине жили крохотные звёзды. Когда лёгкий порыв ветра прошёл сквозь них, листья зазвенели, издавая мелодичный, почти неземной звук, похожий на эхо далёкой музыки.