Семь прях. Книга 7. Школа дорог и мостов

– С Варей и Петрой.

Саша оглядела столовую, пытаясь отыскать соседок.

– А, знаю!

– Савва всех знает, – закатил глаза Кирилл. – Всех красивых девчонок точно.

– Завидуй молча, – сказал Савва. – А тебе сколько лет?

– Скоро двенадцать, – сказала Саша, которой двенадцать исполнялось через полгода.

– А выглядишь на десять! Ты чего такая мелкая? Дома кормили плохо?

– Не буйабесом, – улыбнулась Саша, давно привыкшая, что ее называют мелкой. – А вам сколько?

– Скоро четырнадцать, – хохотнул Савва.

– Через год, – улыбнулся Кирилл.

– Продолжаем разговор, – опустошая вторую тарелку, сказал Савва. – Тебя сюда за какие заслуги?

– В смысле?

Кирилл смешливо фыркнул. Савва сделал вид, что ужасно удивлен:

– Что, тоже просто так? Как вот этого? – он кивнул в сторону Кирилла. – Он тоже лапшу мне на уши вешает, что нет у него никаких талантов.

– А у тебя самого есть? – спросила Саша.

– Конечно! У меня их тьма-тьмущая! Обаяние – раз, харизма – два, могу болтать без устали – три, знаю всех симпатичных девчонок – четыре…

– Может заговорить кого угодно до смерти – пять, – вставил Кирилл.

– А потом воскресить из мертвых, ибо я – целитель – шесть!

Саша рассмеялась. Савва отвесил поклон, а Кирилл сдул невидимую пылинку с его тельняшки и поправил шейный платок, открывая значок мастерской. На значке была нарисована веточка полыни на фоне восходящего солнца.

К столику подошла высокая девочка. Красивая. Глянула на Сашу недовольно, сказала Савве:

– Мо́рюшкин, ты мне когда «Каркассон» вернешь? Три дня уже жду.

– Алекса, зайка, свет очей моих, радость дней моих…

– Хорош, Савва! – засмеялась Алекса. – Забрал и не отдаешь!

– Дел вот просто по горло!

Алекса метнула на Сашу стремительный взгляд.

– Это я вижу. А игру – верни! А то Магеллан мне больше ничего не выдаст.

– Слушаюсь и повинуюсь!

Алекса выразительно посмотрела на две пустые тарелки из-под буйабеса, а потом на Сашу и сказала:

– Ты не сильно-то ведись на его разговорчики, он тот еще… целитель.

Саша не очень поняла, что хотела сказать красавица Алекса, но на всякий случай кивнула.

– Сегодня вечером – жду! – Алекса резко развернулась, взметнув светлыми волосами, и ушла.

Савва шумно выдохнул.

– Говорил же – не связывайся, – улыбнулся Кирилл.

– Да ладно, – беспечно махнул рукой Савва, сгребая в одну стопку все их тарелки. – Общение с прекрасными старшеклассницами делает нашу жизнь ярче и непредсказуемее!

– А что такое «Каркассон»? – спросила Саша, когда Савва, лавируя между столиками и прекрасными старшеклассницами, понес посуду на мойку.

– Игра настольная. Не знаешь? – удивился Кирилл. – Это же классика! У нас тут все немного помешаны на настолках.

– И на дурацких носках.

– И на дурацких носках, – улыбнулся Кирилл и выставил из-под стола ногу в ярко-зеленом.

Цветы и носки

Варя сказала:

– У нас тут поначалу легко заблудиться, но ты быстро привыкнешь.

И ничего не быстро.

Первую неделю Саша постоянно терялась. Петра и Варя учились в третьем классе и почти все время пропадали на уроках. Каждый вечер они обещали показать Саше школу и все-все объяснить, но каждое утро срывались и убегали куда-то, а возвращались поздно вечером и совсем без сил. Они были очень разными, и, понаблюдав, Саша не смогла бы назвать их подругами. Но хоть не грызлись между собой и ее, Сашу, не задирали. И на том спасибо.

Первоклашки прибывали. Однажды Саша столкнулась в коридоре с Алехиным, который вел высокую девочку с большими серыми глазами и доброй улыбкой. Она вертела головой во все стороны, будто не могла поверить, что попала в такое удивительное место.

– А, Саша! – обрадовался Алехин. – Вот познакомься, это Марьяна, тоже первоклассница.

Марьяна кивнула и протянула Саше мягкую горячую руку. Саша радостно ее пожала. Все-таки хорошо, что в классе будут еще девочки. Она глянула на ее значок: на темно-синем фоне между натянутых струн плывет похожая на дырявую лодку штуковина. Саша присмотрелась и поняла, что струны соединяют звезды.

– Я – ткач, – сказала Марьяна.

– А что это за штука на твоем значке? – спросила она.

– Это челнок.

– В смысле… челн? Лодка?

– Нет, – рассмеялась Марьяна. – Ты ткацкий станок видела? А, ну нет, наверное… В общем, он нужен, чтобы ткать.

– Ткать? Как в старину? – Саша вспомнила, что в той, обычной, школе они вроде бы как-то проходили старинные ремесла…

– Ну типа того.

Алехин слушал их улыбаясь.

* * *

Обычно Саша встречалась с Саввой с Кириллом на завтраке и каждый раз приходила в ужас, глядя, как Савва поглощает две порции омлета, три вареных яйца, пять тостов (с сыром, беконом, рыбным риетом, хумусом и рикоттой), запивая огромной кружкой какао.

– У меня растущий организм, – говорил Савва, если Саша с Кириллом над ним подшучивали.

Когда старшеклассники убегали на уроки и столовая пустела, Саша и мальчишки отправлялись исследовать школу. Коридоры ШДиМ были изменчивы, текучи и непостоянны. То ли школа имела свой – весьма капризный – характер, то ли действовали какие-то другие – первоклашкам неизвестные – законы, но только никогда они не были уверены, что если вчера, свернув из холла на первом этаже в самый левый коридор, попали в столовую, то сегодня будет так же. Скорее всего, не будет. Но, может, и будет. А от чего это зависит – понять невозможно.

* * *

Иногда к ним присоединялась Марьяна и еще двое новеньких – близнецы Леня и Коля. Вшестером они отыскали однажды оранжерею, где росли невероятные растения. Здесь было влажно, сумеречно и жарко. Ребята долго бродили между пальм, лиан, орхидей, наткнулись на полянку с плотоядными растениями и зависли над ней, наблюдая, как росянка английская поймала в ловушку зеленую муху. Но тут из-за цветущей бромелии вышла старушка в рабочем комбинезоне, клетчатой рубашке, резиновых сапогах и белой панамке. Несмотря на одежду, Саша сразу узнала в ней ту даму в шляпке с вуалью из электрички, которой Алехин помогал с саквояжем.

– Добрый день, – зловеще-ласково поздоровалась старушка. – И какой же урок мы прогуливаем?

– Мы не прогуливаем, Кирикия Федоровна, мы первоклассники, – вышел вперед Кирилл.

И старушка тут же расцвела радостной улыбкой.

– Кирюша, мой мальчик! Не разглядела тебя сослепу… Устроил новым друзьям экскурсию? Ну, будьте аккуратны, мои милые, росянки сегодня нервничают.

Старушка еще раз улыбнулась Кириллу и скрылась за раскидистой глицинией.

– Ты ее знаешь? Проводишь экскурсию? Ты что, уже был здесь? – накинулся на друга Савва.

– Как-как ее зовут? – спросила Саша.

– Кирикия Федоровна. Она просто гречанка. Кажется. Я не уверен. Отстань, Морюшкин! – взвился Кирилл, потому что Савва начал тыкать его в бок, требуя ответов на свои вопросы. – Ну да, я ее знаю. Немножко. Моя тетя с ней дружит, встречались несколько раз.

– Не похоже, что несколько. Раз ты можешь провести нам экскурсию, – заметила обычно молчаливая Марьяна.

– Да просто эта Кирикия… она ничего, кроме своих растений, не помнит. Сами увидите, она будет у нас ботанику преподавать.

– Ух ты! Здесь? Прямо в оранжерее? – восхитился Савва, оглядываясь.

– Не знаю, – буркнул Кирилл. – Пойдемте уже, а то эти… росянки нервничают.

Все засмеялись, но Кирилл остался серьезным, даже хмурым. И оставался таким до самого обеда.

* * *

Иногда их сопровождала Маат. Она выныривала из-под какой-нибудь двери или спускалась с потолка и все время бежала впереди, то и дело меняя цвет. Именно она привела ребят в библиотеку.

Саша давно мечтала ее отыскать, но школьные коридоры все время вели не туда, а никаких указателей на стенах не висело. Один раз спросила у Петры, та надолго задумалась, потом вздохнула:

– Так просто не объяснить… сегодня вторник, да? Нет, сегодня вообще не вариант, слишком сложно. Давай дождемся пятницы, ладно?

Варя на следующий день ответила еще загадочнее:

– Библиотека? В последнюю среду месяца и накануне полнолуния? Прости, не уверена, что ты сможешь отыскать ее без надежного провожатого. А мне очень некогда.

– Ну хоть объясни, куда идти!

– Нет, не могу подвергать тебя такому риску, – твердо сказала Варя, натянула ярко-малиновые носки в желтый горошек и ушла на уроки.

Саша с тоской посмотрела на свои носки – самого унылого серого цвета. Она замечала, что старшеклассники упорно делают вид, что им все равно, что надето на ее ноги. Почему у всех, даже у Марьяны и близнецов, оказались с собой более-менее приличные – разноцветные – носки и только у нее однотонные – и все серые?

Саша была уверена, что соседки ее разыгрывают насчет библиотеки, и за завтраком в среду гневно пересказала эти разговоры мальчишкам. Они переглянулись.

– Что? – вспыхнула Саша.

– Ну, вообще-то они правы, – начал Кирилл.

Но Савва его перебил:

– Я эту библиотеку с первого дня здесь ищу. То есть уже две недели. Две! Я же тут один сперва был, все остальные – старшеклассники, они на уроках постоянно. Я чуть не рехнулся от скуки. Алехин говорит: «Ну почитай, у нас богатая библиотека». И рукой махнул. Я и пошел туда, куда он махнул. Два дня плутал по коридорам.

– Врешь!

– Да любимым кактусом клянусь! Спать на парте в пустом классе пришлось. С голоду чуть не помер.

– И что потом?

– Потом проснулся. Думал, все, как только выберусь, звоню родителям – и пусть меня отсюда забирают…

– Позвонил?

– Нет. Я это… ну, короче…

Кирилл хмыкнул. Савва толкнул его в бок.

– Не томи! – прикрикнула Саша.

– Ну, короче. Выхожу в коридор утром, а там толпа старшеклассников. И одна вдруг ко мне подбегает и говорит: «Ой, ты заблудился? Ты первоклассник? Бедняжка, пойдем, я тебя провожу». И такая она вся была прекрасная, что я, понятное дело, влюбился без памяти.

Кирилл снова хмыкнул.

– Да! – вскинул голову Савва. – И не стыжусь этого! Ну, потом-то я понял, что это у меня от голода сознание помутилось, но в ту минуту я родителям звонить раздумал и даже Алехину ничего не сказал.

– А библиотеку-то больше не искал?

– Да какая уж тут библиотека, не до библиотеки было, надо было собирать по кусочкам разбитое сердце. Прекрасную незнакомку, спасшую меня, зовут, кстати, Ева, и у нее есть парень – красавец, спортсмен и отличник.

– Ясно, – вздохнула Саша.

И увидела Маат. Ящерка сидела на подоконнике и смотрела на нее темными глазами. Потом мигнула, спустилась на пол и побежала по коридору.

– За ней! – скомандовала Саша мальчишкам и бросилась за Маат.

И правильно сделала: надежный провожатый привел их в библиотеку.

* * *

Первой Сашиной мыслью было: «Наверное, так выглядит бездна». Ну, или черная дыра. Или бесконечность. Бесконечность книжных полок. У Саши даже голова закружилась. Она сделала шаг вперед, еще один, будто кто-то тянул ее за руку, шептал завораживающе: «Прочти нас, прочти…» Она шла внутри лабиринта книжных стеллажей, успевая читать названия: «Чернильное сердце», «Волшебник Земноморья», «Последний эльф», собрания сочинений Терри Пратчетта и Владислава Крапивина – все это Саша читала и любила. Но были и совсем незнакомые: «Исторические хроники Альтиды и архипелага Ветров», «Битва за Суэк», «Семь свободных островов», «Добрые соседи. Как распознать бьюи и не погибнуть от их волшебства»… Их было неисчислимое множество – знакомых с детства, любимых, перечитанных много раз и совсем новеньких, неизведанных, особенно сильно манивших тугими переплетами, нетронутыми страницами, заманчивыми корешками. Каждую хотелось погладить, приласкать, присвоить, прочитать от корки до корки и сделать своей…

– Сашка, стой, куда ты! – тормознул ее шепот Саввы за спиной.

– Синдром читающего человека, – раздалось откуда-то будто бы издалека. – Приветствую тебя, о собрат.

– Я сосестра, – промямлила Саша и потрясла головой.

Ощущение бесконечности пропало, библиотека выглядела теперь очень уютно и просто. Вдоль стен стояли книжные шкафы со стеклянными дверцами, росли самые разные фикусы в огромных горшках, целая коллекция кактусов ютилась на подоконнике, вокруг низких столиков в центре – разноцветные кресла-мешки. В одном из них сидел парень лет двадцати пяти – широкоплечий, бородатый, со спицами в руках. На столике рядом с ним лежали сложенные попарно роскошные вязаные носки: в полоску, со скандинавским узором, синие с желтыми звездами, красные в белый горох, радужные, черные с розовыми зигзагами, зеленые с белыми лягушками…

Увидев эту красоту, Саша забыла про книжки, вытянулась в струнку и жалобно спросила:

– Вы их продаете?

– А как же!

– А за сколько? – спросила Саша, мучительно соображая, хватит ли ей всех денег, которые дала мама, хотя бы на одну пару.

– За правильный ответ.

– Что?

– Новенькие? – парень поднялся из кресла, протянул руку сначала Саше, потом Савве, потом Кириллу. – Меня зовут Магеллан, я заведую книжной библиотекой и библиотекой настольных игр, а да, вот еще носки вяжу всем нуждающимся.

– Я очень нуждаюсь! – выпалила Саша.

– С кем познакомились Фродо, Сэм, Пиппин и Мерри после того, как вышли из Шира, но еще не дошли до «Гарцующего пони»?

– М-м-м-м-м… С Томом Бомбадилом и его женой?

Магеллан просиял и широким жестом указал на ряд носков:

– Выбирай.

– Любые?

– Да.

– За просто так?!

– Что значит «просто так»? Это вообще-то был не такой уж легкий вопрос! Тем более для первоклашки. Скажу тебе честно: мало кто в твоем возрасте может одолеть «Властелина колец», а в кино про это не было, ведь так?

Саша улыбнулась, выбрала носки – темно-синие с желтыми звездочками – и тут же натянула их поверх своих.

– Отлично! – одобрил Магеллан. – А теперь давайте запишу вас в библиотеку. Учебники мы вам выдаем, книги тоже можете брать абсолютно любые, но только на десять дней. Можно продлить, но для этого надо сюда прийти и перезаписать. За молчаливую задержку буду штрафовать. Еще у нас хорошая библиотека настольных игр, их тоже можно брать, но играют все здесь, в комнату уносить можно за отдельную плату.

– Тоже ответ на вопрос?

Магеллан хмыкнул, но ничего не объяснил. Открыл ящик стола и достал два формуляра, но Саша была увлечена новыми носками и не заметила, что Кирилл уже записан в библиотеку.

Галоши, листья и шоколадный торт

– А откуда у вас такие носки, если вы говорите, что ни разу не были в библиотеке? – спросила Саша мальчишек на следующий день.

– Я просто люблю яркие носки, – сказал Савва. – Сам по себе. Взял с собой пять пар на всякий случай.

– А я выменял у него две, – сказал Кирилл.

– На что выменял?

– На дорогу к лучшей в мире кондитерской, – он покосился на Сашу. – Тебе, так и быть, покажу бесплатно. Пошли.

Минуту Кирилл постоял, чуть прищурившись, будто вглядывался во что-то невидимое, а потом кивнул, соглашаясь неизвестно с чем, и двинулся по коридору. Саша и Савва, не спрашивая, пошли за ним. Один коридор сменялся другим, и каждый раз Кирилл на мгновение замирал, словно внутри у него был компас, с которым надо свериться, прежде чем свернуть в какую-либо сторону. Наконец они попали в небольшой холл, где стояли обувные полки, Кирилл распахнул дверь, и Саша с удивлением поняла, что всю неделю не выходила на улицу.

– Ох!

Терпкий осенний воздух ринулся на нее, потянул к себе, и Саша шагнула на крыльцо.

– Обуйся! – крикнул Кирилл.

– Ой, а во что…

Саша осмотрела ряды обувных полок. Ее ботинок тут, конечно, не было.

– А ты не здесь в школу заходила? – удивился Савва. Он уже натягивал ярко-синие кроссовки.

– Нет… но их ведь отправили в комнату…

Саша задумалась и поняла, что она вообще не видела свои ботинки очень давно… принесли ли их в комнату, где она жила с Петрой и Варей? И если да, то кто и когда?

– А, все всегда забывают отправить, – сказал Кирилл. – Ты сходи потом к тому входу, где их оставила, наверняка там и стоят.

– А сейчас как же? – чуть не плакала Саша.

Очень хотелось на улицу: и в кондитерскую, за дорогу к которой Савва отдал две пары драгоценных ярких носков, и вообще – погулять, посмотреть, что вокруг школы.

– Возьми дежурные галоши.

– Что?

– Ну, ты не одна такая тут, поверь. С обувью вообще коллапс. Поэтому на каждом входе есть несколько пар дежурной обуви разного размера, – объяснил Кирилл. – Обычно это галоши или резиновые сапоги.

– А как понять, что это именно дежурные, а не чужие?

– Они желтые. Вот, держи.

И Кирилл вытянул с одной из полок желтые галоши примерно Сашиного размера. Ворча под нос, она надела их, потопала, удивилась, что удобно, и сбежала с крыльца. Оглянулась. С этого входа школа выглядела как старинная дворянская усадьба, величественная и ухоженная. Если бы не официальная табличка: «Министерство образования и науки. Школа дорог и мостов», можно было бы подумать, что они попали в другое время.

Школу обступали деревья. Но был это, пожалуй, не дикий лес, а ухоженный парк: виднелись дорожки и скамейки, урны и какие-то скульптуры. Саша побежала вперед, мальчишки бросились за ней.

Как же можно было так долго сидеть в школе! И даже не подумать про улицу! И свежий воздух, и парк! Она обняла дерево, потом второе, и вдруг ей в голову пришла странная мысль. Увидев кучу опавших листьев, она бухнулась в них, перевернулась на спину, уставилась в нежно-голубое небо.

Мальчишки склонились над ней. Савва осторожно тронул ногой ее коленку.

– Эй, ты в порядке?

– Более чем, – продолжала улыбаться небу Саша.

– Может, галоши заколдованные? Ты ведешь себя странно.

Но Саша дотянулась до его руки, дернула и повалила рядом собой на кучу листьев. Кирилл приглашения дожидаться не стал, упал рядом.

– Мне мама рассказывала, что раньше листья не отвозили на свалки по ночам, а сгребали вот в такие кучи. И можно было в них валяться. А еще – устраивать салют! – И она подбросила вверх целую охапку. – А потом, когда уже все навалялись, их сжигали прямо в парках. И воздух очень вкусно пах этими осенними кострами.

– Ты романтик, – одобрительно сказал Савва.

А Кирилл тоже бросил в небо охапку листьев. Они кружились оранжевыми и желтыми бабочками на синем фоне неба, и Саше казалось, что ничего красивее она в жизни не видела.

Через несколько минут Савва рывком поднялся и протянул обе руки Саше и Кириллу.

– Как целитель…

– Будущий, – вставил Кирилл.

– …должен сказать, что долго валяться на холодной земле опасно. Вставайте, детки, нас ждут меренги и круассаны! И поверьте бывалому поедателю вкусняшек – таких восхитительных вы не встретите ни в одной вселенной.

Саша и Кирилл нехотя поднялись.

Дорожки в парке были вымощены разноцветным булыжником – бледно-серым, зеленовато-голубым и темно-бордовым. Вместе смотрелось очень красиво. Саша крутила головой, радуясь, что стоит такая мягкая, теплая погода: в городе промозглые дожди уже давно смыли все листья, которые коммунальная служба не успела вывезти.

Кондитерская была как из детской книжки – приземистый домик, черепичная крыша, флюгер в виде кренделька, голубые ставенки, огромные тыквы и цветущая пеларгония на крыльце. Воображение так и рисовало: сейчас они войдут, а там классическая мадам Розмерта – пышечка с локонами и елейным голосом, в розовом платье с рюшами. Сашу заранее затошнило. Кирилл толкнул дверь, и они вошли.

– М-м-м-м-м-м-м-м-м-м, – блаженно промычал Савва, жадно нюхая воздух.

Саша его понимала – пахло и правда божественно. А ведь они только недавно завтракали!

В кондитерской было светло и ослепительно – другого слова Саша подобрать не могла. Столики сияли белоснежными скатертями. Бокалы, подвешенные за ножки над витриной, казалось, звенят от своей прозрачности. Стеклянные витрины… впрочем, Саша тут же забыла про совершенную красоту и идеальность интерьера, потому что в витрине лежали десерты такой умопомрачительной красоты, что ей почудилось, будто она не ела три дня, а сладкого – никогда в жизни.

– Здравствуйте, Анна Михайловна, – робко сказал Кирилл.

И Саша наконец увидела хозяйку кондитерской.

Что ж, локоны и правда были – буйные черные кудри до пояса. А еще – пронзительные синие глаза. Саше показалось, что ее просветили на рентгене. Мальчики тоже как-то съежились, ссутулились.

– Здрасте, – пискнул Савва.

Обладательница черных кудрей и синих глаз вообще-то едва на вошедших глянула – она была занята. Прямо перед ней на поворотном кондитерском столике крутился высокий шоколадный торт. Широкой лопаткой Анна Михайловна выравнивала крем по бокам, чтобы ни морщинки, ни складочки (Саша подумала, что, может быть, они с Варей родственницы), и Кирилл сказал осторожно:

– Это вот Саша, она тоже первоклассница, мы просто заскочили поздороваться, показать ей вашу кондитерскую, ну, в общем…

– Миленькие носочки, – сказала Анна Михайловна, и Саша глянула на свои носки, торчащие из галош, не понимая, как Анна Михайловна могла их увидеть, если смотрела только на торт. – Магеллан перешел на синий?

– А откуда вы знаете, что их Магеллан связал?

– Вижу почерк мастера.

Анна Михайловна остановила подставку, сделала какое-то неуловимое движение рукой, и торт будто сам по себе украсился малиной, голубикой и веточками розмарина.

– Ух! – выдохнул завороженный Савва.

Анна Михайловна улыбнулась и взяла в руки длинный нож, занесла над тортом.

– Ой! – воскликнула Саша. Стало очень жалко, что сейчас разрежут такую красоту. – Может, не надо?

– Не смотреть же на него, – пожала плечами прекрасная Анна. – И если вы ответите, что будет, если запечь взбитые с сахаром яичные белки, то сможете оценить не только красоту, но и вкус. Не попробуешь – не поймешь, так-то.

Не успела Саша переварить услышанное, как Савва почти подпрыгнул и выпалил:

– Безе! Из белков и сахара получается безе!

Анна Михайловна очаровательно улыбнулась, и нож мягко вошел в нежное нутро торта.

Следопыты, Ткачи, Целители, Проводники и Смотрители

Первого октября Сашу разбудила Маат. Она замерла на подушке и шумно дышала ей в ухо. Саша даже не подозревала, что ящерицы так умеют.

Разлепив веки, она увидела ласковые немигающие глаза, переливающуюся синим и фиолетовым морду, и вдруг показалось, что еще миг – и Маат растянет рот в улыбке. Может быть, так и случилось бы, но тут у Вари зазвонил будильник, и Маат юркнула под одеяло. Варя, как всегда, вскочила молниеносно, прошагала в ванную, а когда вышла оттуда, Петра с Сашей еще только потягивались.

– На твоем месте я бы поторопилась, – сказала Варя Саше. – Сегодня у вас начинаются уроки. А перед этим будет собрание.

– А еще в этот день Анна Михайловна печет для первоклассников божественные эклеры… их привозят на завтрак в столовую, – добавила Петра. – Но, так как первоклассники об этом не знают, их очень быстро расхватывают старшеклассники.

– Нечестно! – воскликнула Саша.

– Да. Так что тебе повезло, что ты живешь с нами, – сказала Варя.

– Особенно со мной, – зевнула Петра. – Я даже уступлю тебе ванную.

– Это потому, что ты больше любишь меренги, – усмехнулась Варя.

– И тем не менее.

Саша юркнула в ванную, пока Петра не передумала. Не то чтобы она жить не могла без эклеров, но вот на собрание опоздать не хотелось.

* * *

В столовой, как ни странно, она застала Савву и Кирилла, а еще – большую очередь старшеклассников к чайному столику.

– Мы тебе взяли, – сказал Кирилл и показал на тарелку с тремя эклерами. – Еле убедили Анну Михайловну, что этот третий не для Морюшкина.

– Нет в людях доверия, – вздохнул Савва, грустно косясь на эклер.

– Ешь давай, а то скоро собрание, – сказал Саше Кирилл.

Саша откусила эклер.

И мир на долгое-долгое мгновение перестал существовать. Она плыла внутри чего-то легкого, мягкого, сливочно-карамельного, голова наполнилась покоем и счастьем.

– О да… – глядя на нее, сказал Савва. – Правда это что-то невероятное?

– Как она это делает? – простонала Саша. – Как такое вообще возможно?

– Я думаю, она волшебница, – очень серьезно сказал Кирилл и посмотрел в телефон. – Нам пора. Через десять минут собрание, а сколько мы будем актовый зал искать, одна Маат знает.

Но в этот раз им повезло: прямо за дверью столовой их ждал Алехин. Рядом с ним уже стояла Марьяна.