Сарматия

– Буду очень рада! – обрадовалась Ольга. – Тогда сходим, как закончим с твоим экспресс-сканированием? Завтра с утра у нас нет дежурства как раз. Может, тогда и жизнеобеспечение посмотрим?

– Договор! И давай иногда вместе выбираться в кафетерий в свободное время. А то мы так редко стали общаться. Живём в одной каюте, а почти и не разговариваем. Я скучаю.

– А твой Маленький Разведчик? – Ольга с трудом скрывала удивление внезапным предложением подруги.

– Ну, может, его тоже иногда будем брать с собой, – непринуждённо ответила Кристина, – и Милен с её поручиком.

– А Близнецов?

– Ох, ну разве их вытянешь из альтернативного пространства? Сидят себе, понимаешь, в своём мультивселенском междумирье, даже в Комплекс ленятся спускаться.

– Ой, да ты совсем отстала от жизни со этими вашими «свиданиями-у-окна». Ходят они себе прекрасно в лаунж-зону, например. Даже я в курсе. Собрали там кружок своих почитателей, любящих порассуждать о «философии мироздания» за стаканом планетарки. Вот тебе и междумирье. Погружение на семьдесят градусов обеспечено, – настроение Ольги совершенно улучшилось. К ней даже вернулась способность шутить в своём стиле.

– Ну, тогда зачем мешать офицерам-исследователям просвещать народ? Главное, чтобы Господин Т ими не заинтересовался, а то переманит наших друзей в Контору, – понизив голос, но всё так же улыбаясь, отвечала Кристина.

– Винников, кстати, себя никак не выдаёт. Если бы не Сарматия, никогда бы не подумала.

Как и ожидалось, экспресс-сканирование прошло без сбоев и проволочек. Разработанная методика позволила увеличить скорость эффективного сканирования крупных объектов почти на восемьдесят с небольшим процентов. Офицер-исследователь Майер подробно задокументировала и описала все процессы и алгоритмы в приложении к рапорту на имя своего непосредственного начальника капитан-лейтенанта Винникова.

* * *

Старший аналитик Кирилл Винников, ознакомившись, отправил рапорт уже своему непосредственному начальнику – майору Перфильеву. Сам же он, немного подумав, сделал заметки о лейтенанте Майер в личном инфоре. Бояться ему было нечего: вся информация надёжно шифровалась и имела вид безобидного наброска бытовой прозы – капитан-лейтенант Винников был известным любителем написания коротких рассказов. Правда, некоторые считали его скорее графоманом, но предпочитали благоразумно помалкивать об этом.

Конечно, данные о выпускниках Факультета исследования в его распоряжении имелись, что, однако, не отменяло необходимости их обновления и коррекции.

Старший аналитик считал лейтенанта Майер способным офицером с большим потенциалом. Но полагал, что польза от её приглашения для Службы-Т будет минимальной из-за жизненных принципов лейтенанта, которые не позволят доверить ей участие в спорных с точки зрения морали проектах. Такого же мнения он придерживался и об Ольге Неизвестной. Здесь, помимо моральных стандартов, были и другие трудности: исключительная привязанность Неизвестной к своей подруге граничила с зависимостью. А это уже могло грозить большими проблемами в будущем. Сотрудники с ментальными проблемами Службе точно не нужны.

Аруне-Киренская не подходила в первую очередь по характеру – слишком импульсивная, слишком открытая, слишком самоуверенная. Мозги есть, и своего добиваться умеет, но этого недостаточно.

Идеально подходили Демидовы. Оба. И Винников уже предпринял определённые шаги, став завсегдатаем посиделок в лаунж-зоне с участием перспективных офицеров.

* * *

– Хорошая работа, лейтенант. Благодарю Вас, – вынес вердикт командир крейсера, ознакомившись с результатами работы офицера-исследователя Майер.

– Служу Империи, господин флаг-коммандер, – чётко произнесла положенный по уставу[51] ответ Кристина.

Теперь можно было немного расслабиться и посвятить свободное время Ольге. Кристина твёрдо решила вытащить свою подругу из депрессии. Ради этого она была готова немного сократить своё общение с Сергеем и вообще пересмотреть своё личное время. Ольга заслуживала этого, потому что была родной душой и никогда не оставляла Кристину без поддержки. «А почему только личное?» – внезапно подумалось ей.

– Господин флаг-коммандер, разрешите обратиться, – Кристина решила сразу реализовать возникшую идею.

– Конечно, лейтенант. И, прошу, не тратьте время на все эти армейские «разрешите». Боевой режим подразумевает, что если кто-то к кому-то обращается, значит, у него есть на то причина. А мы, напоминаю, выполняем боевую задачу.

– Есть, господин флаг-коммандер, я…

– И без «господин»!

– Точно так, госп… ээ, ну, – запнулась Кристина.

– Флаг-коммандер, – пришёл на помощь Марк.

– Флаг-коммандер, – повторила девушка, – я хотела попросить разрешения на перераспределение служебного времени для меня, а также лейтенантов Неизвестной и Аруне-Киренской на ближайшие два-три дня.

– В связи с чем, лейтенант? – удивился такой просьбе крейсер-капитан.

– Мы бы хотели больше времени уделить изучению систем жизнеобеспечения и продовольственной секции, если есть такая возможность. Личное время мы тоже задействуем, но его может не хватить.

– Но разве вы всё это не изучали на своём факультете?

– Не всё. Это ведь совершенно новые принципы. До нас они почти не дошли. А мы должны разбираться во всём, – закончила она словами Ольги.

– Что ж, это похвально, лейтенант. Я полагаю, что мы можем это организовать. Я сейчас дам указание начальнику штаба, а Вы явитесь к нему в кабинет.

* * *

Коммандер Волков отнёсся с энтузиазмом к просьбе офицеров-исследователей и принялся перекраивать графики.

– Мы просим прощения, господин коммандер, за то, что доставляем неудобства Вам и всем остальным. Просто полагаем, что данный пробел должен быть устранён в кратчайшие сроки, – Ольга, составившая компанию своей подруге, взяла на себя обязанность принести извинения начальнику штаба.

– Ой, бросьте, лейтенант, – улыбнулся Волков, – вы ведь не на кружок Демидовых время выпрашиваете. Жизнеобеспечение – вещь нужная. И хорошо, что вы намерены восполнить пробелы в знаниях. Это показывает стремление к развитию.

– Благодарим Вас, господин коммандер, – ответила уже Кристина.

Роман ненадолго задумался, уставившись куда-то невидящим взором. Затем, взглянув на стоящих перед ним девушек-офицеров, тихо произнёс с грустной улыбкой:

– Моя жена была военным медиком и учёной-биологом. Она участвовала в модернизации систем жизнеобеспечения и даже защитила докторскую по этой проблеме… Ей пророчили большое будущее после окончания войны.

Помолчав ещё немного, он опустил глаза и уже совсем тихо продолжил:

– Её сестра отомстила той твари. Хотя бы так.

Ему, видимо, стоило усилий, чтобы отогнать прочь так некстати появившиеся воспоминания.

– Что ж, дамы офицеры, – уже деловым тоном он обратился к девушкам, – новые графики в общей сети, ознакомьтесь. На ближайшие два дня вы полностью освобождаетесь от других задач и дежурств за исключением, естественно, каких-то экстренных ситуаций. Вы свободны.

Перед самой дверью, которая уже открылась, чтобы выпустить их из кабинета начальника штаба, Ольга развернулась и вновь обратилась к Роману:

– Господин коммандер, работы легион-капитана Кэтрин Миллер в области биотехнологий и жизнеобеспечения действительно во многом опередили своё время. Не имея функционирующих образцов, полученных только после захвата Центра[52], она со своей группой за два года до Рейда создала первый живой фильтр-преобразователь, который расщеплял отходы на воду и простые белки, жиры и углеводы. Это был огромный шаг вперёд. У неё действительно было большое будущее… Я хочу, чтобы Вы знали об этом.

Вновь грустно улыбнувшись, коммандер Волков кивнул офицеру-исследователю и мягко ответил:

– Я знаю, Ольга. Но спасибо.

Когда дверь закрылась, он достал личный планшет и с глубоким вздохом принялся листать фотографии. Почти все свадебные были совместными, так настояли сёстры-невесты. А вот и медовый месяц, тоже совместный, конечно. Но Роман был только рад постоянно видеться с другом, таким же счастливым, как и он сам. Номера были напротив. Они так замечательно проводили дни вчетвером! Поистине, это было лучшее время в жизни… Его нельзя вернуть. И её тоже не вернуть. Остались лишь воспоминания. Добрые и светлые, как те девушки, с которыми их когда-то познакомил бывший друг. А вот и общее фото. На переднем плане две невесты, два жениха и два брата. Блестящие офицеры, блестящее будущее…

Фотографий было немало, но Роману больше остальных нравилось, как это ни странно, официальное фото супруги для какого-то научного издания. Царственно прекрасная девушка в парадной форме Корпуса Легионов. Русые волосы в простом каре, высокие скулы, пронзительный взгляд голубых глаз. Орден святой Анастасии и Георгиевская медаль довершали её образ, в котором словно чувствовалась какая-то трагичность. «Доктор медицины и микробиологии легион-капитан Кэтрин Кассандра Миллер» – гласила надпись под фотографией.

* * *

Следующие сутки девушки, в том числе Милен, практически не вылезали из отсеков секции жизнеобеспечения. Аруне-Киренскую долго упрашивать не пришлось, несмотря на то, что она немного отдалилась от своих давних подруг, больше времени проводя в компании пилотов. Все её рабочие зоны, кроме основной в командном центре, были так или иначе связаны с пилотированием. Ей даже доверяли место первого пилота крейсера, правда, пока только под присмотром. Но Милен справлялась хорошо, впрочем, как и с любой летающей машиной.

Братья Демидовы наотрез отказались «заниматься никому ненужной ерундой», решив посвятить своё рабочее время в научной секции решению нехарактерной для них задачи – изучению теории квантовомеханической связи. Это направление активно разрабатывалось до конца двадцать первого века, но потом упёрлось в потолок. Затем наступил период турбулентности в мировой истории, потом хаос Первой волны, потом опять турбулентность, сменившаяся относительной стабильностью периода Второй волны. Потом пришли номады, и всем стало не до старых теоретических изысканий. Словом, к данной идее серьёзно не возвращались.

– Жизнеобеспечение, стало быть, это ерунда, – возмущалась Милен, – а какая-то абракадабра с научным скином – очень нужная и своевременная вещь.

– Ну почему абракадабра, Мили. У нас на борту ведь квантовый компьютер. Значит, нам удалось выйти на прежний уровень в этой области.

– Кристина, построить компьютер и создать коммуникатор с возможностью неограниченной мгновенной связи – это не одно и то же. А наши чудо-братья озаботились отсутствием у человечества именно этой хреновины.

– В этом есть резон, – не согласилась с подругой Ольга, – если до сих пор у учёных ничего не вышло с гиперпространственной связью, то имеет смысл поискать в других направлениях. А мы упёрлись в опыты с гиперсигналом и пляшем с бубнами вокруг него. Да только ничего не выходит. Миллиард империалов[53] проедено, а толку никакого. Так до сих пор зондами и пользуемся с почтовыми станциями[54]. Как в древние времена, честное слово.

Разговор происходил в преобразовательном отделе секции жизнеобеспечения. Девушки решили немного отдохнуть и сидели на кожухе, скрывающем одну из магистральных труб.

– Под нами, кстати, течёт «рабочий материал», – сообщила подругам Ольга, но, увидев на их лицах некоторое недоумение, поспешила пояснить: – Этим изящным эвфемизмом сотрудники секции называют разнообразные виды отходов.

– Меня вот что беспокоит, – решила поделиться с подругами Кристина, – нам всегда говорили, что удалось отследить управляющий сигнал из Центра в войде и, таким образом, установить примерное его местоположение. И как-то эту тему никто не развивал дальше. Отследили и отследили. Но мы ведь и сегодня не в состоянии этого сделать. Сигнал не вызывает возмущения пространства, в отличие от гиперперехода. Как же тогда нам это удалось? Ведь и захватив пару раз более-менее целые передатчики, никто так и не понял даже принципов, на которых они работали.

– Ну, опыты тогда активно проводили, все НИИ только гипером и занимались. Может, разок что-то и получилось, – неуверенно ответила Милен. – В такой высокоточной науке не так-то много и осталось точности.

– Ну это ведь не картошку пожарить, чтобы разок получилось, разок подгорела. Я слышала, якобы кто-то чуть ли не во сне узнал, где находится Центр и даже генераторы сигнала.

– Ага, это под «зелёной пылью»[55], что ли? Вкинул капсулу и узрел в бреду истину, такой себе бэд-трип, – расхохоталась Милен.

– Так, дамы офицеры, чесать языками мы все очень любим, но давайте-ка вернёмся к делам. Я тут сама ещё плаваю, а вы обе – вообще ни о чём, – говоря это, Ольга подошла к одному из огромных прозрачных контейнеров, в которых располагались живые перерабатывающие структуры – элементы центральной системы жизнеобеспечения.

– Как видите, таким биомашинам отдана значительная часть всего этажа. Но подобные, ээ, устройства имеются практически по всему кораблю, только не таких масштабов, – объясняла Ольга, указывая рукой на ячеистые структуры неприятного красно-бурого оттенка с отчётливо проступающими сосудами «кровеносной» системы.

– Отходы поступают из отстойников в первичные сепараторы, а оттуда уже в эти фильтры-преобразователи. Вот сюда поступает выделенный водород, и часть его дальше уходит на энергетику.

Вся информация, конечно, была на служебных инфорах. Но Ольга иногда проясняла некоторые детали и наглядно показывала, что и как подводится и отводится; что получается на выходе, и куда это идёт дальше; какие культуры микроорганизмов используются и так далее. Кое-что было для её подруг знакомо, но не всё. Про себя Кристина отметила, что Ольга явно прибеднялась, когда говорила, будто ещё «плавает» в этой теме. С ней бы вполне согласился и майор-инженер[56] Владимир Ива́нов – начальник секции жизнеобеспечения интендантской службы «Сарматии». Немного послушав лекцию в исполнении офицера-исследователя Неизвестной, он удовлетворённо кивнул и направился по своим делам.

Лейтенант Неизвестная ему нравилась. Как офицер и как человек. Она часто бывала здесь по делам, приходя из биолабораторного отдела научной секции. И к ней Владимир проникся вполне отцовскими чувствами. Возрастной майор-инженер отмечал её острый ум, работоспособность и целеустремлённость. А ещё ему импонировали её вежливость, тактичность и явное нежелание отвлекаться от службы отношениями. Конечно, Владимир отмечал и её необыкновенную красоту. Но, в отличие от многих других мужчин, не испытывал к Ольге влечения или романтических чувств, хоть и был одинок. После смерти супруги эта сторона жизни перестала для него существовать. Дети уже были взрослыми, даже постарше этих юных офицеров. Майор-инженер Иванов был целиком сосредоточен на службе, а назначение на уникальный крейсер воспринимал как большую удачу и награду за многолетнюю исследовательскую работу.

Когда-то он участвовал в работе по созданию принципиально новых систем жизнеобеспечения, основанных на обрывках вражеской технологии. Дело шло трудно. Но проектом руководила по-настоящему одарённая учёная, и они сумели создать работающий образец. Однако только после Рейда можно было говорить о начале масштабной революции в этом направлении, плоды которой Империя только-только начинает пожинать.

Майор-инженер Иванов сожалел о том, что ему не довелось побывать в войде. Да, возможно, он бы погиб тогда, как и большинство солдат и офицеров. Но он был одним из немногих флотских офицеров того поколения, которые не могли похвастаться участием в битве за Центр номадов. Владимира всегда огорчало это. Будь он моложе, то наверняка мог бы мечтать о наверстывании упущенного. Но нет. Сейчас он уже видел свою задачу лишь в точном исполнении обязанностей – вся система должна работать чётко и без заминок. В остальном же, его время ушло. Но если будущее за такими офицерами, как эти исследователи, тогда можно не переживать за судьбу Флота и Империи.

Следующий день выдался спокойным: до узловой точки оставалось всего ничего, но системы на пути были пустыми и тихими. Поэтому ничто не помешало офицерам-исследователям изучить продовольственную секцию тяжёлого крейсера. А посмотреть было на что. Секция продовольственного обеспечения занимала целых три этажа. Самый верхний из которых был отдан под склады, хлебопекарню и жилые отсеки. На нижнем располагались преобразователи-синтезаторы – собратья фильтров-преобразователей и чем-то похожие на них: такие же непрезентабельного вида ячеистые структуры, правда, не бурые, а, скорее, кремового оттенка.

Эти синтезаторы уже выдавали пищевые композиты, которые, в свою очередь, распределялись по кухням крейсера для приготовления еды. Такие композиты могли добавляться к натуральным продуктам. Кухонные автоматы были способны приготовить из них небольшое количество простых блюд, которые невозможно было по вкусу отличить от настоящих. Правда, здесь уже не обходилось без старой доброй химии с её ароматизаторами и усилителями вкуса.

Далее располагались чаны с выращиваемым съедобным белком, который на кухнях превращался почти во что угодно в умелых руках поваров-операторов кухонных автоматов. Всё это было хорошим дополнением к натуральной пище, позволявшим сократить расход продуктов. Были биомеханические машины для изготовления кормов для фермы, универсального мыла, первичных материалов для медицинской секции, из которых можно синтезировать некоторые препараты, если по какой-либо причине не хватит собственных запасов.

Здесь Ольга вновь оказалась в роли преподавателя для своих коллег-подруг. В этом ей посильную помощь оказывал лейтенант-инженер Иван Дроздов – специалист секции. Собственно, он был приставлен к девушкам-офицерам для порядка, и вся его помощь заключалась в том, чтобы сопровождать, кивать головой и иногда дополнять лейтенанта Неизвестную.

Иван втайне восхищался её способностями. Девушка побывала здесь дважды, и оба её визита не были особо продолжительными. Тем не менее она в течение почти трёх часов объясняла подругам устройство и назначение каждого биомеханического агрегата, показывая такой уровень познания, будто получила профильное образование. Он, разумеется, слышал, что эти офицеры проходили какую-то аховую спецподготовку где-то в Академии ВКФ, но относился с большим скепсисом к подобным разговорам. Иван был в числе тех, кто считал, что многопрофильность – это пшик. Лучше быть узким специалистом в одном-двух направлениях, чем распыляться между несколькими, нигде в итоге не разбираясь на нормальном уровне.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

Примечания

1

Заткнув уши, воровать колокол – китайская идиома, обозначающая самообман и не признание очевидного.

2

Истина в вине (лат.)

3

Следовательно (лат).

4

Абсолютно нет, в значении «ни в коем случае» (англ.)

Энциклопедия мира «Сарматии»

1

Флаг-коммандер – воинское звание в Российском Императорском Корпусе Разведки и Наблюдения (РИ КРН). Находился на ступень выше капитана 1 ранга и на ступень ниже контр-адмирала в Российском Императорском Военно-Космическом Флоте (РИ ВКФ), то есть практически не имел аналогов в других родах войск (В Империи это называлось «род оружия»). Такая промежуточная ступень, помимо Разведки, встречалась только в Императорском Корпусе Легионов и соответствовала легион-генералу/легату – командиру легиона. Разница состояла в том, что флаг-коммандеру при переходе в другие войска обычно присваивалось звание на ступень ниже, а легион-генералу – всегда на ступень выше.

После флаг-коммандера следовали шеф-коммандер и генерал-коммандер. Последнее звание всегда носил только командир Корпуса.

Справка: вооружённые силы

Общее наименование всех вооружённых сил Российской Империи – Российская Императорская Армия. Несмотря на то, историческое название армии во времена старой Империи оставалось предметом дискуссий, термин прижился и получил официальное закрепление в Уставе и во всех законодательных актах.

2

После реставрации Империи в России православное христианство вновь заняло роль духовного стержня государства, заменив собой понятие идеологии. Учитывая значительно изменившийся национальный состав населения, православие стало играть роль религиозного и культурного ядра, объединяющего представителей разных народов в новой русской идентичности.

Теология стала обязательной дисциплиной даже в самых захудалых военных училищах. Закон Божий был предметом боевой подготовки во всех родах войск. Впрочем, верить было вовсе не так обязательно, как соблюдать внешний порядок. Реально верующих среди военных было не очень много, но открытый атеизм считался в Армии, особенно на Флоте, дурным тоном. В Корпус Легионов и вовсе невозможно было попасть далёкому от веры человеку.

Лейтенант Майер сначала перекрестилась, а затем представилась командиру крейсера, чем заслужила его одобрение. Устав, конечно, ничего подобного не предписывал, но это считалась хорошим тоном на Флоте и в Разведке. У Корпуса Легионов был свой устав (Кодекс Легионов), и он уже обязывал поступать именно так.

3

Хризма – монограмма имени Иисуса Христа – являлась эмблемой всех вооружённых сил Империи. Она изображалась в красном цвете на фоне чёрного, золотого и белого гербовых цветов Империи. Помимо основной эмблемы, у каждого рода оружия в Императорской Армии было своё обозначение. Тоже хризма, разумеется, но с отличиями. Различалась она по цвету и некоторым другим деталям.

Справка: эмблемы родов войск

Флот обозначался ярко-голубой хризмой на фоне иссиня-чёрного звёздного неба. Корпус Космического десанта использовал хризму бордового цвета в таком же поле. Тот же фон был и у эмблемы Корпуса Разведки. Но сама монограмма сливалась с фоном и была видна только с определённого ракурса. Планетарные войска были объединены в единое командование и имели своим символом тёмно-зелёную хризму на песочном фоне. Слева от монограммы располагалось схематическое изображение планеты. Справа находился знак различия рода оружия: сухопутные войска обозначались изображением фигурки человека на фоне танка, морской флот – синим якорем; атмосферная авиация – белыми крыльями.

Корпус Легионов обозначался золотой хризмой на красном поле и номером легиона римскими цифрами в качестве постамента монограммы.

Здесь следует подчеркнуть, что на таком большом и многоцелевом корабле, как «Сарматия», одновременно проходили службу офицеры и солдаты из разных родов войск – Флота, Десанта, Авиации, Разведки и т. д.

4

Первая волна – первая попытка колонизации галактики. Иногда её называли Слепой волной, потому что она проходила без какой-либо системы и почти вслепую. Началась в второй половине 22 века во время серии масштабных войн, сразу после изобретения лучевого конвертера гиперпространства. Разведчики или автоматические зонды находили условно пригодную планету и какая-нибудь страна или корпорация немедленно снаряжала экспедицию, стремясь опередить конкурентов. Итог оказался плачевным – пропали все ковчеги, покинувшие Солнечную систему. Их судьба до сих пор остаётся неизвестной.

Вторая волна стартовала во середине 23 века, когда были созданы гравитационные двигатели и вихревые конвертеры гиперпространства. Она отличалась системностью и тщательной подготовкой, регулировалась межгосударственными соглашениями. В короткий срок было открыто огромное множество звёздных систем, пригодных для колонизации. Человечество вышло на новый технологический уровень, заселило 57 систем и познакомилось с иными расами.

5

Странная война (2311–2320 гг.) – серия ударов неизвестного противника по человеческим колониям, которая положила конец Второй волне колонизации. Первое нападение произошло в 2311 году. Тогда были уничтожены колонии Австралийского Союза, Индийской Конфедерации, Бразилии, и Аргентины, расположенные на планете Рона в системе Капеллы. Корабли противника появлялись из ниоткуда и предсказать направление следующего удара долгое время было невозможно. Странным было не только это, но и то, что все они были беспилотными и вообще необитаемыми в привычном смысле, но использовали человеческие органы и части тел для создания новых кораблей, дронов и пехоты.

Для отпора врагу человечество было вынуждено объединить силы и создать Коалицию, отложив свои распри на будущее, которое само по себе было под большим вопросом. Аналитики Объединённого Штаба научились предсказывать направление ударов противника, тем самым предотвращая похищение и переработку населения колоний. К 2317 году было потеряно 48 систем (после войны некоторые из ближайших систем были возвращены под контроль стран ООН), но командованию Империи (входящей в Коалицию на особых правах) удалось определить местонахождение источника управляющего сигнала. Им оказался войд – пустота за пределами нашего рукава Галактики.