Элементарная Магия. Книга 1. Неискренность

Кая охватывает дрожь. Глубоко посаженные темные глаза женщины замечают Водных.

– Здравствуй, Тамил, – Аяна протягивает руку, он отвечает на приветствие. Затем она обращает внимание на омертвевшего от волнения преемника. – Ты Кай?

– Д-да, – с запинкой отвечает он. – Очень приятно.

До сегодняшнего дня он видел Аяну лишь на экране смартфона – так сложилось, что отец не водит близости с другими Элементами. Им не запрещено проводить время семьями, чтобы дети-Элементы с ранних лет знали друг друга и учились работать сообща. И если Экхарты и Спарки достаточно близки, почти что считают себя друзьями, то Поло и Флауверсы из-за проступка предков остерегаются таких контактов, придерживаясь строго деловых отношений.

У Земных всегда большие семьи и дети не скучают, а вот Кая до сих пор преследует одиночество, социальная неловкость и страх непринятия. Не самые лучшие вводные данные для знакомства с будущими коллегами.

Он стесняется смотреть в темные глаза Аяны, но, когда все же осмеливается, видит их доброту.

– Не бойся, я не кусаюсь, – мягкий голос немного развеивает тревогу, но следующие слова, сказанные не ему, а отцу, заставляют его краснеть и поперхнуться неловким смешком. – Ты не говорил, что у тебя такой симпатичный сын.

Тамил задирает подбородок, польщенный и гордый, и расплывается в озорной улыбке. Метаморфоза делает его, мужчину в самом расцвете сил, в бермудах и яркой пляжной рубашке, похожим не на капризного и дотошного носителя Воды, а на простодушного рыбака, хвастающегося своим уловом.

– Старался, – отец приобнимает сына за плечи и кивает на обручальное кольцо с полоской из зеленых изумрудов, украшающее безымянный правый палец Земной. – Аяна, ты замужем, аккуратней с комплиментами.

– Предлагаешь мамам в декрете раскрашивать банки? – сарказм в его голос все-таки просачивается, но Аяна к такому готова.

– И не только мамам.

Она поворачивается, высматривая ловко снующего между столами Малика, чье лицо сияет от восторга, а руки заляпаны кляксами всех цветов радуги.

– Как видишь, и парням такое интересно. Всяко лучше проводить лето за работой, чем належивать бока на диване, листая ленты соцсетей, – она берет одну из раскрашенных банок и протягивает ее Каю. – Наполнишь?

Младший Поло, ошарашенный внезапной просьбой, делает глубокий вдох, выдыхает и поднимает трясущуюся руку. Он сосредотачивается, выискивая в сухом июньском воздухе хотя бы одну совсем крохотную молекулу воды и, когда находит, расширяет ее.

Прозрачная клякса, бликующая под солнечными лучами, извиваясь, парит в воздухе. Кай представляет, что это кусок пластилина, придает ей форму раскрашенной банки, немного уменьшенной в размере, и осторожно погружает в сосуд, уронив всего одну капельку.

Радужные всполохи окружают импровизированную вазу, создавая такое же впечатление, как от стеклянных витражей богатых домов и импозантных театров. Финальным штрихом становится наколдованный Аяной букет пышных благоухающих пионов. Магия случается наяву.

Люди вокруг хлопают, Земная протягивает вазу мускулистому мужчине с бородой и пирсингом в носу, отчего тот приобретает сходство с улыбающимся плюшевым медведем.

– Большие и средние банки, если для зимних заготовок их слишком много, можно раскрасить на свой вкус и получатся вазы. Или подставки для кистей, карандашей и косметики. А маленькие из-под детского питания Малик предложил тоже раскрасить, просверлить отверстия в крышках и поместить туда лампочки гирлянд – получится симпатичная декорация для полок и каминов.

– Или, – решает добавить осмелевший после удачного гидрокинеза Кай, – для фото. Они дадут красивые блики без применения фоторедактора.

Аяна хвалит его за креатив, и Каю становится легче. Она представляется ему доброй, тактичной, но ненавязчивой. С ней можно поладить, осталось перебороть стеснение.

– А крышки от банок куда?

– В переработку. Центры примут их и взамен выпустят в реки растительноядных мальков, чтобы уменьшить количество тины и водорослей, – неожиданно вовлеченно отвечает Тамил. – Вода станет чище, а плавки легче отстирываться.

Он замечает, что люди отвлеклись от раскраски, и вовсю смотрят на них, делает шаг в сторону, чтобы они смогли рассмотреть Кая.

– Кай Поло, Вода, мой сын.

Люди заинтересованно кивают, кто-то здоровается и машет руками, но есть и те, от кого разит настороженностью.

Тамил уводит Кая дальше. Младший Поло озирается по сторонам, вкушая суетливую атмосферу фестивала.

Люди вокруг переговариваются, он слышит, как они обсуждают его внешность и сходство с отцом – загорелые, коренастые, кареглазые. В целом похожи как две капли воды, окружающие собирают представление о том, как выглядил один в молодости и как изменится второй, когда станет старше.

Волосы Тамила укорочены до минимума и тронуты сединой, Кай щеголяет темными вьющимися патлами. Отец попадает в отметку признанного мужского среднего роста, младший же едва перешагивает тот порог, где считался бы низким.

– Ничего, вырастит. Какие его годы.

Обычно Кай не комплексует из-за внешности, но плохо скрываемые перешептывания невольно заставляют его поправить воротник футболки и осмотреть себя на наличие шерстинок Люси.

И телосложением Поло отличаются – если сын, как говорится, молод и горяч, то отец, хоть и не лишенный своеобразной притягательности, отращивает живот и не сбривает бороды.

От оценивающих взглядов и вздохов он начинает нервничать. Уши улавливают не только голоса, но и кровь говорящих и то, как она нагревается на жаре и бежит по тысячам вен.

Водные – это не только про трубы и колодца, реки, озера, море и дождь. Их тонкий слух улавливает любые жидкости, в том числе те, которые не дают живым организмам умереть. Врожденная интуиция читает их, считывает физическое состояние у животных, а у людей и эмоциональное. Если Воздушных можно сколько угодно обманывать посторонними звуками, утаивая мысли, то Водных так просто не проведешь – язык тела является самым честным и открыто сигнализирует о том, что испытывает носитель.

В ушах появляется неприятный звон.

К Поло довольно нагло подходит репортер интернет-издания «Эль» и просит пару комментариев. Тамил удовлетворяет его просьбу, натягивает улыбку и, к удивлению Кая, спокойно, даже с оттенком оптимизма рассуждает об экологических инициативах, хотя в машине высказывался крайне нелестно.

Репортер с запоминающейся внешностью – синие волосы, насыщенные голубые глаза и пляжная рубашка с пальмовым рисунком и приколотым к нагрудному карману бейджу с именем Рик и подписью «Пресса», – обращается к Каю.

– Я стажер, – имя и должность – все, что он может произнести под прицелом видеокамеры, пока голова глохнет от надоедливого журчания.

Рику этого хватает.

– Дамы и господа, как стремительно молодеет Совет! – расходится он на небольшую речь, обращаясь к невидимым слушателям через объектив. – Сначала Воздух принял высший статус, а теперь мы знаем в лицо того, кто продолжит дело Воды! Пожелаем Каю Поло удачи, и чтобы непогода не омрачала его путь!

Видя, как некомфортно Каю, Тамил вежливо отмазывается от Рика «важными делами» и торопливо уводит в сторону.

– Точно никто не знает о моем происхождении? – встревоженно шепчет Кай на ухо отцу.

Тамил со вздохом кладет руки ему на плечи. Он уверяет сына, что только Элементы в курсе, а распространять информацию кому-либо без согласия отца не имеют права.

– Даже их родственники не знают, я не давал разрешения об этом говорить.

Неутешительное заявление.

– Точно?

– Все в рамках закона, который они не имеют права нарушать. Что до людей, то им знать необязательно, – он понижает голос настолько, что Каю становится сложно разобрать слова. – Все, что должно их волновать, это баланс четырех чистокровных стихий, а как он будет достигнут, вопрос риторический.

Кай утирает выступивший на лбу пот и со свистом выдыхает. Он отходит от отца на несколько шагов назад и начинает подпрыгивать, чтобы снять напряжение, крутится вокруг своей оси – и почти врезается в худощавого парня, настолько высокого по сравнению с ним, что ему приходится откинуть голову назад, чтобы увидеть лицо.

– Здравствуй, Эдвард, – Тамил пожимает ему руку и кивает его спутнице, высокой блондинке в шляпе и белом сарафане. – Мисс Барнс.

Кай снова нервничает, уже по другому поводу. Перед ним – новый Верховный Элемент, о котором отец не самого лучшего мнения.

Знакомство с Аяной – это еще цветочки. Настоящее испытание начинается.

– Мистер Экхарт.

Эдвард морщит нос.

– Пожалуйста, просто Эдвард. Мистер Экхарт за моей спиной.

Удивительная штука генетика, думает Кай, испытывая те же эмоции, которыми делились с ним люди, наблюдавшие сразу двух Водных Элементов разом. Видя два поколения Экхартов, он понимает, как будет выглядеть Эдвард в старости – бледная, с желтоватой кожей шпала около метра и девяносто (может, немного стопчется, Мэттью, кажется, чуть ниже сына), каштановые волосы поседеют, на лишенном растительности лице появятся морщины, и только в глазах будет сиять янтарь, а не сапфир под двумя бликующими линзами очков. И без крупной татуировки на шее, разве что Эдвард не захочет внести бунтарства в свой образ.

Осталось увидеть Эллу и Ану Спарк, чтобы убедиться в своей теории, хотя Кай и понимает, что между бабушкой и внучкой сходств будет меньше, чем между матерью и дочерью.

Обмен рукопожатиями продолжается, в конце дня Кай точно потеряет им счет.

– Папа говорит о важности субординации, – говорит он. – Я стажер и общение на «ты» с Полноправным Элементов является проявлением неуважения.

– Тогда ты должен называть отца мистер Поло, – Эдвард косится на Тамила и усмехается. Кай чувствует бурление голубой крови в сосудах отца. – К тому же, я разрешил. Мы с Аной и Аяной быстро тебя переучим, не переживай. Общение на «ты» сближает Элементов и стажеров, я вообще думаю оставить мистеров, мисс и миссис только для официальный мероприятий. В личном общении важно доверие, с «вы» такого не построишь.

Тамил глубоко вдыхает и медленно выдыхает, после чего обращается к Мэттью:

– Ты слишком свободно воспитал сына.

Бывший Верховный флегматично пожимает плечами.

– Поздно третировать за методы воспитания.

Он замечает повышенное внимание Кая к татуировке – лотосы и бабочки выглядят скорее как то, что украшало бы кожу неформальных, но романтичных девушек, а не взрослого мужчины с серьезным ледяным взглядом и, по рассказам отца, таким же нравом.

– Шрамы, – Мэттью скрещивает руки на груди и натянуто улыбается. – Да, после… того события.

Кай сглатывает. Вот его и прочитали. Ощущение не из приятных.

Молчаливая Кейт Барнс активно обмахивает руками лицо. Младшему Поло кажется странным, что он не чувствует потоотделения, да и кожа ее выглядит абсолютно матовой. Эдвард поворачивается к невесте, обводит руками силуэт, светлые локоны колышутся от дуновения ветерка, она зажмуривается и расслабляется.

– Лучше? – он обеспокоен, сердце стучит ускоренно.

– Лучше, – выдыхает Кейт.

Он извиняется перед собравшимися и уводит невесту в теневые зоны, опасаясь, что ее схватит тепловой удар.

Милая пара, такое впечатление создается у Кая. Оба не обделены внешней красотой, хоть на обложку глянцевого журнала ставь их совместную фотографию. Хорошо смотрятся вместе, просто и со стилем одетые, сдержанные в проявлении чувств напоказ, отчего не успевают наскучить. Из всех недостатков Эдварда, которые отец перечислял в автомобиле и считал таковыми, он выделяет пренебрежение формальностью и немного чувство собственной важности. В целом, с таким можно мириться.

Ощутив бурление в животе – одного сэндвича на завтрак явно было мало, – Кай тактично покидает отца и Мэттью, между которыми он видит стену невысказанных обид, и отправляется к микроавтобусу «Пекарни №4». Где три до нее, остается загадкой создателя.

Он встает в очередь. Взрослая женщина перед ним вертит головой по сторонам, подзывает трех детишек, окруживших холодильник с мороженным. Они слезно умоляют ее купить фруктовый лед, а не надоевшие пирожки, и после нескольких попыток переубедить их, она сдается и покидает очередь. Кай встает на ее место, смотрит вслед – и замечает раскрывающую упаковку эскимо миниатюрную рыжую девушку с обгоревшим на солнце носом. Их взгляды пересекаются, и он узнает Ану Спарк и прирастает ногами к земле.

Несмотря на миловидность, бледно-зеленые глаза прожигают насквозь.

Выйти из очереди и поздороваться? Ну уж очень хочется есть. Не покажется ли неуважением, что он сначала позаботиться о голоде, а потом подойдет к ней? С другой стороны, она тоже стажер, хоть и более опытный, они на одном уровне. Кай не успевает прийти к одному определенному решению – к Ане подходит, вероятно, еще один брат Аяны. Вроде бы он видел его в павильоне, где рассказывали о методах сортировки мусора, он еще шутил много.

– Если не секрет, сколько ты мороженого в день съедаешь?

Точно он. Журчащий и мурлыкающий, как весенний ручей, голос Вали Флауверса достаточно узнаваем.

– Много, – свободной рукой Ана собирает волосы в хвост и обмахивает им потеющую шею.

Что-то блестит на ушных раковинах Огненной. Сначала Каю кажется, что это бликуют золотые пусеты, но в левом ухе Аны всего два прокола и те – колечки в мочке.

Искры? Ответа на вопрос Кай не находит – пара исчезает в нагрянувшей к холодильнику толпе.

На протяжении практически всего дня фестиваля Каю не удается перекинуться словом с Аной – то ее окружает толпа детишек на мастер-классе по обжигу и раскраске глиняных бусин, которые подготовил Диас с подопечными, то вокруг нее крутится Вали, то она как будто намеренно избегает встречи с новоиспеченным стажером, а финалом становится пантомима с участием всех Флауверсов.

Она поджигает, а затем тушит кусочек земли, а братья по очереди, Оскар, Диас, Вали и Малик последним, пытаются его восставить. Ожидаемо, ничего не происходит, и они наигранно охают. Когда наконец выходит Аяна и протягивает руку, на сожженном клочке земли вырастает дикая ромашка. Наглядное отображение проблемы нынешнего поколения Флауверсов – Земля одна, за всем уследить не может и ей нужна помощь каждого.

Детишки в восторге от представления, а молодые девушки вздыхают по братьям Флауверсам. Разные по телосложению, но все, безусловно, озабоченные поддержанием, если не обязательно атлетичной формы, то гармонирующих с ростом пропорций, они очаровывают зрительниц фирменными чертами – игривыми ямочками на щеках и улыбающимися темными глазами.

Кай надеется выловить Ану после пантомимы и у него это почти удается – он говорит ей «Привет», но она проходит мимо.

Кровь закипает, он начинает злиться.

– Ана, Кай Поло весь день пытается с тобой познакомиться, а ты его игнорируешь.

Кай оборачивается и разубеждается в своей теории о схожести между Элементами.

Одним видом Элла, несмотря на возраст, вызывает трепет – высокая, крепкая, с прямой осанкой, горделиво поднятым орлиным носом и неизменно идеальным пучком седых волос. Кожа на лице натянута, явно ботокс, но выглядит органично, и аккуратно тронута равномерным загаром. Мелкая, худая и бледная Ана с таким же маленьким обгоревшим носом и запястьями выглядит, как приемная внучка. Только по глазам, бледно-зеленым, как зимние яблоки, можно прочесть их родство.

– Я не видела Тамила молодым, поэтому не признала. Ана, – она протягивает руку. Очередное рукопожатие и затем, Кай надеется, последнее.

Он дрожит, с почтением пожимая руку Элле. Ее глаза светлеют. Важность и статность не лишены добродушия. Она оставляет стажеров, чтобы подготовить костер, ведь время близится к закату.

От хмурого и оценивающего взгляда Аны Каю некомфортно.

У Воды и Огня есть схожая способность – ворожение или, переводя на человеческий, внушение. Но если у Водных она работает при определенных условия, Огненные умеют внушать, показывая непрерывно горящее в них пламя. Они могут заставить совершить собеседника все, что угодно – без его воли и согласия.

Кай уже испытал на себе способность Воздушных проникать в мысленное пространство, нет желание еще и стать марионеткой Огня. Тем более, как Водному, это было бы стыдно.

Он держит слова отца в голове и готовится к подколу или любому другому нелестному комментарию, но лицо Аны неожиданно расслабляется.

– Я думала, ты просто странный чел, который меня преследует, поэтому держалась рядом с Вали и Флауверсами – маленькой девушке так надежнее. К тому же, ты выглядишь старше.

Все оказалось так просто? Кай чешет затылок и старается смотреть куда угодно, лишь бы не на Ану. Даже без пламени ее глаза как будто способны околдовывать.

– Ты же знаешь, чему учат парней в Солено? Не шути с огнем и с Огнем. Тебя трогать страшно, не то, что похищать.

– Приму за комплимент, – она негромко усмехается и решает пояснить. – Не страшно, что похитят или загонят в кусты, страшно потом отвечать за сожженный лес.

Ана – первая Спарк, которой не перепало подтянутое и крепкое телосложение, которое выделяет Эллу и выделяло ее мать. Молодые люди с недобрыми намерениями наверняка бы предприняли попытки посягнуть на ее честь, если бы не опасное пламя, защищающее свою носительницу до последней искры.

– Я думаю, как женщину, Земля тебя поймет. Очень жаль, что я создал такое впечатление.

Теперь уже Ана удивляется – совершенно не похоже на Тамила, известного в Совете пренебрежительным отношением к проблемам женщин. К проблемам других людей и к женщинам в принципе.

Она отмахивается и рискует дать совет:

– Если хочешь познакомиться с девушкой, просто подойти и спроси, а дальше все зависит от ответа. Преследования сейчас не в моде.

Кай соглашается.

– Тебе не жарко? – он кивает на белый обтягивающий комбинезон с короткими рукавами. Руки Аны тоже обожжены солнцем.

– Мне постоянно жарко, – признается Огненная. – Моя нормальная температура тела выше, чем у других. Но в нем не так плохо, как в обычной одежде. Во-первых, белый цвет отражает лучи. Грустно, что он очень маркий. А во-вторых, здесь гидрофильные нити в составе. Они впитывают влагу и при ее испарении охлаждают, – она опускает взгляд на свою обувь и скромно улыбается. – Я сама его сшила.

Каю становится интересно. Отец не рассказывал о том, что Спарк замешана в разработке чего-то, кроме активностей на фестивале.

– Могу подогнать футболку, протестируешь.

– Если охлаждают, то я в пролете, – усмехается он, опуская плечи. – Не хочу болеть.

– Не спеши с выводами. Такая ткань еще и водоотталкивающая.

В начале разговора Кай отметил совпадения между словами отца и действиями Аны, как и в случае с Эдвардом – высокомерие при маленьком росте, недовольный, почти злой взгляд при миленьком личике. Сплошное противоречие. А сейчас лед между ними тает – недостаточно, чтобы сразу назваться приятелями, но хватает, чтобы настроиться на положительную динамику дальнейших взаимодействий.

Нормальные взаимоотношения между Водой и Огнем, двумя самыми противоположными Элементами среди стихий. Смешно, но как будто не лишено смысла.

Ана поднимает нос, чувствует запах костра и зовет Кая на прыжки. Он спрашивает, не затушит ли огонь, на что Огненная тихо смеется.

– Сходи в туалет, если опасаешься.

Вокруг появления людей в Солено ходит много мифов и легенд, но самая, как кажется, близкая к правде, такова. Огонь так боялась навредить созданному матерью и старшими братьями и сестрой острову, что не хотела появляться на свет, и согласилась лишь на условии, что в Солено появятся существа, которые будут нуждаться не только в воздухе, воде и пище, но и в тепле. Магия принесла людей из другого мира и стерла им память, оставив только одну настройку – о приоритете жизни, комфорта и равновесия. Это позволило острову за неполные пятнадцать веков вырасти от примитивных лачуг и общению через расписанную кору до небоскребов и звонков по видеосвязи.

Всем странным, даже нелепые традициям, вроде прыжков через костер в последнюю пятницу июня, которую называют Днем Очищения, находится лишь одно объяснение – каждое новое поколение людей все-таки вспоминает что-то из прошлой жизни предков-поселенцев и дополняет этим культуру и фольклор. А этот обычай, сулящий очищение души и тела от невзгод и привлекающий определенность и смелость в настоящем, еще так удачно ложится на легенду о рождении Огня, что прижился в современности, в формате ежегодного фестиваля Очищения.

Солнце стремительно движется к линии горизонта.

На лесной поляне многолюдно, по ощущениям, все отдыхающие здесь. Прыгает далеко не каждый их них, но даже наблюдать за подобным действием – чистое удовольствие, вносящее немного адреналина в размеренную рутину.

В центре поляны узкая рытвина длиной около двух метров, из которой поднимается, примерно на рост Аны, стена пламени. Искры летят и вырисовывают оранжевые штрихи в воздухе. Поленья шипят. Температура воздуха повышается.

Желающие прыгать выстраиваются в очередь, кто-то обеспокоился и надел огнеупорные костюмы, но большинство остались в легко возгораемых хлопке и льне – на случай травм на той стороне костра их ждет Ана.

По традиции, первой совершает прыжок Полноправный Огненный Элемент.

Элла снимает мокасины, ступни опускаются на прохладную траву.

Толпа начинает хлопать и повторять ее имя.

Она вертит шеей, разминает суставы на руках, ногах и, когда первый закатный луч солнца прорезает пламя, с неожиданной для возраста скоростью мчится к костру и одним ловким прыжком оказывается по ту сторону – ни один волосок не выбился из пучка, ни один миллиметр ткани костюма не задымился.

– Да будет так.

Толпа повторяет слова Эллы. Еще одна традиция – загадать желание и, оказавшись по ту сторону пламени, настоять на его исполнении.

Все больше и больше людей перепрыгивает через костер. Кто в одиночку, кто парами, кто компаниями по трое и даже четверо, кто по одному, по два и более раз. Нескольких скромных наблюдателей разгоряченные прыгуны завлекают в свои отряды, а они вяло протестуют, хотя ноги чуть ли не сами несут их в живую очередь. Поляна разражается криками ужаса, на смену которым приходит детский восторг.

Со всех, на кого хоть немного село пламя, Элла и Ана снимают его, словно капризного ребенка, и приговаривая: «Тише, тише. Не обижай».

– Пойдешь?

Ана оборачивается и видит Вали. Пламя освещает его лицо и отражается в обращенном к нему глазе оранжевым всполохом.

Она не успевает ответить – он берет ее запястье и увлекает за собой.

Они огибают костер и достаточно беспардонно встают в начало очереди, но прежде, чем кто-то позади возмутится, делают шаг назад, разбегаются и перепрыгивают пламя, не расцепляя рук.

Толпа улюлюкает – считается, что такие пары становятся неразлучны.

Элла воодушевляется проявленной настойчивости, почти наглости юного Флауверса.

– Имей в виду, Огненные влюбляются раз и навсегда, – строго, но беззлобно говорит она Вали, заставляя парочку смутиться.

Кай тоже прыгает через костер и не единожды.

В первый раз, который являлся для него первым в принципе, его завлекают двое знакомых по школе.

– Не затуши только! – хохочут они, не подозревая о том, что шутка повторная.

Кай орет, будто бежит навстречу скоростному поезду, но оказавшись по ту сторону пламени, живой, невредимый и даже не обгоревший, испытывает нечто новое. Сердце стучит как бешеное, голова кружится от жара и запаха костра, изображение перед глазами становится ярче, конечности дрожат, а в животе разливается тепло. Он тут же хочет совершить второй прыжок.

– Простите, – к нему обращается девочка-подросток с мамой. – Прыгните с нами? Чтоб не так страшно.

Он соглашается не раздумывая, а потом сбивается со счету, забывая лица людей, с которыми прыгал, в ту же секунду, как оказывался по ту сторону костра. Адреналин и быстрый дофамин заразительны.

Кай хочет совершить прыжок с отцом. Радостный как малолетний ребенок, он просит его поддержать, напоминая о волшебстве ритуала, но Тамил непреклонен:

– Я очищаюсь другими способами.

Ему удается испортить настрой. Младший Поло осматривается и уже думает напроситься к Ане или кому-то из Флауверсов. Как завороженный он смотрит на яркое манящее пламя и подбегает к очереди прыгунов, где Эдвард тянет взволнованную Кейт за руку.

– Не бойся, не сгоришь, – с улыбкой на лице говорит он и, не спрашивая разрешения, разгоняется.

Кейт ничего не остается, кроме как последовать за ним.

В одно мгновение смех и веселье умолкают, словно посередине воспроизведения трека закончился трафик.

Пламя частично тухнет, погружая поляну в полумрак, затем снова разгорается и недовольно шипит. Раздается крик.

– Восковая!

Посередине костра плавится масса размером с человека.

Эдвард смотрит на руку, которой только что держал невесту. Обжигающий воск густеет, твердеет и обволакивает кожу, стягиваясь на ней бархатной белой перчаткой.