Контрпроект

Эдель залилась слезами. Макс засомневался.

– Действительно, почему бы не забрать нас из другого места? Надо бы связаться с ними, – проговорил он.

– Возврат челноков с зараженных зардами планет запрещен. Из-за опасности заражения, – уточнил подбежавший поближе робот. – Садиться разрешено только тяжело вооруженным крейсерам, которые гарантированно отразят нападение. Здесь это возможно только в космопорте.

– Но там ведь тварей больше всего! – надрывалась Эдель.

– Таков порядок, – неумолимо отвечал металлический голос.

– Нам никогда туда не добраться. И не улететь отсюда.

В бессильном отчаянии девочка опустилась на пол.

Макс пытался вспомнить, что он знал о поверхности планеты. Он видел ее лишь мельком, когда его сбросили с зависшего под облаком челнока прямо в огромную дыру в земле на месте развороченного то ли взрывом, то ли гигантской тварью укрепленного бункера. Пикируя вниз, он успел заметить изрезанную скалами местность, вдали – покрытые редкой зеленью холмы и проблески воды, еще дальше – горы, вершины которых терялись в облаках. Сверившись с картой, Макс скомандовал:

– Поднимаемся на поверхность и пойдем в сторону космопорта. А там посмотрим.

– Поверхность? Никогда там не была, – у Эдель разом высохли слезы. – А что там?

– Я не знаю. Но, думаю, там будет не хуже, чем здесь.

В итоге на поверхности оказалось намного лучше, чем в промозглых и душных подземных казематах. Они выбрались наружу через массивную крепость, бетонные вышки которой щерились ржавыми и опутанными паутиной стволами орудий на близлежащие холмы. Эдель была потрясена внезапно открывшимся видом, ярким светом местного солнца и порывами ветра, несущего неведомые ей запахи. Она ничего не сказала, но глаза ее сияли от восторга и лихорадочного возбуждения. Казалось, она напрочь забыла о предстоящих опасностях и готова бежать навстречу невиданной природе ее родной планеты.

Макс на всякий случай выслал робота на разведку. Однако он и сам видел, что местность вокруг, насколько хватало обзора, была полностью покинутой. После продолжительного отсутствия Седьмой доложил, что зардов нигде нет, и они двинулись в путь.

Неспешное преодоление низеньких холмов, покрытых редкой растительностью, доставляло истинное удовольствие. Макс давно не совершал подобных прогулок, проведя последние месяцы, а может уже годы, в почти непрерывной беготне, под обстрелами или в замкнутом пространстве бункеров и корабельных трюмов. Не считая, конечно, развлекательного тура через пустыню на Аколхонде. Эдель тоже долго не могла привыкнуть к открывшимся ей невиданным просторам. Она поначалу пыталась подыскать привычную лазейку, куда можно было бы спрятаться в случае опасности, но не находя ничего, перестала нервничать, видимо, решив полагаться на волю случая и на своих попутчиков. Девочка расспрашивала Макса, куда они полетят и может ли там быть так же красиво, как здесь, на поверхности Зарда, и что там едят, такие же противные таблетки и пластинки, как у Макса в пайке? Ей, вот, иногда удавалось выудить такие вкусности из местных торговых автоматов… Но он отвечал строго и уклончиво, не желая признаться, что понятия не имеет, что с ними будет дальше. Потом Эдель вспоминала о космопорте и поджидающих там монстрах, взгляд ее тускнел, и она придвигалась поближе к Максу, стараясь укрыться за его спиной.

Спускаясь вдоль небольшой реки на протяжении нескольких дней, которые здесь очень медленно и постепенно сменялись короткой, светлой ночью, они миновали пару заброшенных деревень с покосившимися, полуразрушенными зданиями. На всякий случай они обошли их стороной. Макса уже начинало даже тревожить полное отсутствие зардов на поверхности, хотя другая живность здесь была – всякая мелочь вроде снующих между норками юрких мышей или столь же стремительных стаек птиц, проносившихся низко над головой. Пожаренные на костре, они оказались неплохи на вкус, хотя и слишком костлявые. Эдель говорила, что это лучше консервов, которыми она питалась всю жизнь, и уж тем более не сравнится с монстрятиной. Та, – рассказывала она со знанием дела, – сколько ее не поджаривай, все равно напоминала резину, и проглотить ее удавалось только с большой голодухи.

За очередным холмом их взглядам открылся вид на длинное узкое озеро, уходящее за горизонт синей полоской. Речка, вдоль которой они шли, впадала в озеро, и в этом месте уютно расположился небольшой город. Красные покатые крыши, двухэтажные дома, вытянувшиеся линейкой вдоль побережья – все это напоминало тихий курорт. Очарованная этим зрелищем, Эдель вопросительно посмотрела на Макса. Но он лишь покачал головой. Им нечего было там делать.

Когда они спустились ближе к городу, предполагая обогнуть его слева и пойти дальше вдоль озера, семенивший далеко впереди Седьмой вдруг резко остановился и бросился обратно к Максу.

– Там кто-то есть.

– Где? В городе? – Макс на всякий случай пригнулся и стал присматриваться к узким, извилистым улочкам между красных крыш.

– Да. Там было движение, – робот указал на западную окраину.

– Твари? – прошептала Эдель.

– Нет. Это люди.

Макс ничего не мог разглядеть.

– Ладно, давай проверим.

Подходы к городу, которые раньше, по-видимому, были дорогами, заросли невысоким бурым кустарником, пробраться через который оказалось нелегко. Седьмой пытался проползти где-то правее, чтобы не трещать сухими ветками. Эдель, все больше замедляющая шаг, совсем отстала, и, казалось, была готова при первой опасности улизнуть подальше. Макс осторожно перешагивал через кусты, стараясь не зацепиться за колючки. Подняв в очередной раз глаза, он замер на месте.

На окраине города, прислонившись к углу последнего дома, стоял человек.

Нет, не человек. Макс сразу понял ошибку и вскинул винтовку. Сзади еле различимо послышались шаги убегающей Эдель. Только издали его можно было принять за человека. На нем не было одежды, и его фигура лишь напоминала человеческую. Существо сделало два шага навстречу и замерло. Колени, – подумал Макс, – колени как-то странно выгибаются. В другую сторону. Как у кузнечика. Или птицы. Что-то знакомое было в выражении лица. Впрочем, это было не лицо, а будто застывшая маска. Вдруг существо звонко замычало, неожиданно разинув пасть на половину головы. Но с места не тронулось. Пока Макс решал, что делать, из-за дома неспешной, прихрамывающей походкой вышли еще четверо существ и остановились рядом с первым. Все были разного роста, но выглядели как близнецы.

Макс убрал винтовку и решительно зашагал навстречу, напролом через кустарник. Чужаки шарахнулись от него, двое спрятались за угол дома. Только первый стоял не шелохнувшись. Подойдя на расстояние вытянутой руки, и заглянув в черные неподвижные глазки, Макс спросил:

– Ну что, парни, как дела? Жарковато сегодня?

Он уже понял, что ответа не последует. В их глазах ничего не отражалось, ни чувств, ни мыслей, лишь какая-то животная настороженность. Макс не удивился бы, если бы они в какой-то момент замычали и дружно бросились на него, распахнув свои широкие пасти. Он был готов к этому, но чужаки по-прежнему нерешительно мялись на месте, а потом вдруг потеряли интерес к человеку и побрели обратно в город. Первый из них подался назад и опять прислонился к углу дома, продолжая пялиться по сторонам. Макс хотел было пойти за остальными, но тут же опомнился и повернул назад. На кой черт они ему сдались? Его ждали Эдель, космопорт и билет в один конец с этой проклятой планеты.

Девочку они с Седьмым безуспешно искали до вечера, пока она сама не вышла к ним из лабиринта прибрежных скал на озере, далеко за городом. В ответ на упреки Макса она зашипела:

– Зачем ты пошел к этим тварям?

– Тварям? Но это же…, – и тут Макс отчетливо понял, кого напоминали ему застывшие маски на лицах чужаков, их неподвижные, запавшие глаза и уродливая пасть. Черт! И как он не догадался. Все-таки их человеческий облик сбил его с толку. – Хм, это, наверное, какая-то очередная мутация или что-то вроде этого.

– Что-то вроде этого, – передразнила она. – Просто ты глупец, которого скоро сожрут, а я опять останусь здесь куковать с этой железкой.

– Но эти вроде были смирные.

– Да-да, они смирные, когда нажрутся друг друга так, что больше ходить не могут, а только блевать.

– Придержи-ка язык, подруга. Что-то ты раскукарекалась.

– Сам придержи. Я не маленькая. Нечего мне рот затыкать, – со злости она пнула вившегося у нее под ногами робота, который беззвучно отскочил и побежал вперед.

Когда они остановились поспать на берегу озера, Эдель еще долго не могла успокоиться, хотя уже перестала дуться на Макса. Сбиваясь и перепрыгивая с одного на другое, она со знанием дела рассказывала про разные виды зардов, их повадки, стадии роста и превращения. Но человекоподобных тварей она видела впервые. Впрочем, она и на поверхности никогда не была. Кто знает, что тут происходит. В одном Эдель была абсолютно уверена – от них надо держаться подальше.

Утром, или это был уже день, Макс проснулся от гула, доносившегося от земли. Ни Эдель, ни Седьмого, который всегда нес ночную вахту, поблизости не было. Пока Макс с винтовкой наперевес забирался на ближайший к озеру холм, земля под его ногами начала ощутимо дрожать. Он достиг голой, скалистой вершины и тут же свалился рядом с затаившейся девочкой и роботом. Происходящее внизу, на обширной долине, простирающейся на несколько километров, пугало и завораживало одновременно. Огромная масса тварей двигалась вдоль озера. Голова колонны уже скрывалась в пыли за горизонтом, а конца этому шествию не было видно. Все зарды были одного вида, поджарые, с мощными лапами, они бежали мерной поступью, колонны раздваивались, обходя препятствия, и опять соединялись в единое бурлящее целое. Накинув шлем и приблизив изображение, Макс смог рассмотреть вдали, как волны тварей, не замедляя бега, исчезают в воде на одном берегу реки, потом выпрыгивают на другом и, огибая город, устремляются на широкую долину между холмами.

Они пролежали там много часов, опасаясь выдать свое присутствие, прежде чем поток зардов стал редеть и постепенно иссякать. Хвост колонны был совсем неорганизованным, твари бежали медленно, разбредаясь по окрестностям. Макс понял, что их легкой, веселой прогулке пришел конец.

Когда пыль окончательно улеглась, а все зарды скрылись из вида, Макс послал Седьмого на разведку. Он хотел продолжить путь вдоль озера, где было хоть какое-то укрытие в виде разбросанных там и тут скал, но опасался, что среди них как раз и прячутся твари. Так оно и оказалось. Очень скоро он услышал сухой стрекот пулеметов и истошный визг, который сводил его с ума в подземных катакомбах. Там он многократно усиливался в замкнутом пространстве, а здесь, наверху звучал приглушенно и не так страшно. Макс начал продумывать свои действия на случай, если вся убежавшая вдаль орава услышит эти вопли и развернется назад. Ничего путного он не придумал. Эдель сразу навострила лыжи, но он крепко схватил ее за локоть, не обращая внимания на ее злобное шипение.

– Здесь наверху безопаснее, – сказал он. – И я не собираюсь опять тебя разыскивать.

Дернувшись пару раз, она затихла. Зарды так и не появились. Зато появился Седьмой и сообщил о ликвидации четырех тварей. Остальные, по его словам, уходили за стадом. Можно было идти дальше.

Они выждали до начала сумерек, которые здесь никогда не превращались в ночь, и отправились в путь.

11

Космопорт лежал перед Максом как на ладони. Эдель долго не могла отдышаться, забравшись вслед за ним на высоченную навигационную башню, построенную на отшибе, чтобы не мешать взлету и посадке огромных грузовых кораблей. Она сопела и кряхтела, но упорно карабкалась наверх за Максом по узким лесенкам, не желая оставаться внизу с роботом. В последние дни твари им почти не попадались, но по мере приближения к космопорту тревога в ее глазах быстро нарастала, и девочка старалась держаться поближе к Максу. Робота она по-прежнему сторонилась.

– Я никого не вижу, – заявил Макс после длительных наблюдений. – Вообще никого.

– Этого не может быть, – тихо сказала Эдель, но сама ничего не могла рассмотреть в такой дали.

Высокая бетонная стена, окружающая космопорт, во многих местах обрушилась – то ли от старости, то ли под натиском многотысячных орд зардов, штурмовавших когда-то этот последний оплот связи с внешним миром. Десятки мощных орудий украшали остатки стены. Внутри были видны только груды металлического лома и бетонные руины, несколько сохранившихся приземистых зданий без окон. Ряды возвышающихся над стенами гигантских электромагнитных подушек, на которые садятся корабли, были пусты.

В короткой передаче, которую Макс получил уже на подходе к космопорту, сообщалось о времени прибытия корабля и необходимости подтвердить, что они все еще живы и нуждаются в эвакуации. Похоже, кому-то очень не хотелось садиться на Зарде. А еще для приземления им требовались работающие электромагнитные подушки. Седьмой был готов заняться восстановлением питания и подключением основных систем космопорта. Причем с этим следовало поспешить – неизвестно, в каком они состоянии и сколько придется провозиться. С уверенностью можно было сказать только то, что галактический передатчик космопорта работает, иначе связи бы вообще не было.

Макс пошел отправлять ответное сообщение, а Седьмого послал заниматься всем остальным, однако в этом плане был очевидный пробел. Он был виден невооруженным глазом: посреди космопорта зияло огромное отверстие, из которого выходили многочисленные ленты транспортеров – десятки узких и несколько широченных. Они разбегались по причалам и взбирались наверх по мощным опорам электромагнитных подушек, позволяя загружать товары и руду прямо в трюмы космических кораблей. Гигантская овальная дыра вела в самые недра Зарда, и Макс понимал, что следует оттуда ожидать. «Неплохо бы восстановить оборону космопорта, – думал он. – Возможно что-то еще работает».

Три автономные турели – это все, что удалось найти. Они осторожно, но тщательно обшарили весь космопорт, двигаясь как тени из опасений выдать свое присутствие. Пылившиеся на складе турели включались и были заряжены, но проверить их работоспособность, не издавая шума, было нельзя. Все остальное оружие, в больших количествах установленное на укрепленных позициях, давно превратилось в металлолом.

С центрального пульта Макс отправил сообщение, суть которого сводилась к тому, что они живы-здоровы и ждут не дождутся прибытия корабля, а затем попытался спланировать оборону, в то время как Седьмой занялся восстановлением электропитания. Быстро выяснилось, что надежно получалось защитить лишь закрытое помещение, но как потом из него попасть на корабль? «Куда он вообще сядет?» – думал Макс, оглядывая десятки посадочных мест на обширной территории космопорта. «Вот задали задачку, сволочи. Доберусь я до них», – ругался Макс, хотя слабо представлял себе, до кого именно ему предстоит добраться.

В итоге, не мудрствуя лукаво, он расставил турели на крыше самого высокого здания, решив надеяться на лучшее. «В крайнем случае, что-нибудь придумаем», – бессмысленно вертелось у него в голове.

Протяжный гул, переходящий в скрежет и стук, нарушил все его не до конца проработанные планы. Одна за другой опоры электромагнитных подушек приходили в движение, словно протянувшиеся из-под земли ковши гигантских экскаваторов. Они выравнивались, и затем, будь они прокляты, с оглушительным хлопком зажигались ярким желтым светом.

– Отлично, – пробормотал Макс. – Сейчас начнется.

Он напряженно всматривался в темную пасть уходившего под землю тоннеля, мысленно делая ставки, кто появится раньше. И вскоре поздравил себя с выигрышем – из темноты вынырнула стая птиц. Не тех птичек, что встречались им по дороге и приятно разнообразили рацион. Это были те самые уродливые создания из подземелья. «Только почему так мало?» – недоумевал Макс, быстро срезав их двумя очередями. Он оглянулся, чтобы приободрить Эдель, но ее уже не было на крыше. Ладно, она в состоянии позаботиться о себе. Его сейчас больше беспокоило отсутствие Седьмого, на огневую поддержку которого он очень рассчитывал.

Электромагнитные подушки продолжали неспешно включаться одна за другой, наполняя космопорт непрерывным скрежетом, гулом и звонкими хлопками. Но к этому беспорядочному шуму стал примешиваться доносившийся из-под земли топот. Он быстро нарастал и вскоре из тоннеля, разбивая вдребезги ленты транспортеров, выскочил гигантский зард, отдаленно напоминавший раздувшегося кабана на слоновьих ногах. Не разбирая дороги, он понесся вперед, пять или шесть его толстых ног крушили и плющили раскиданный лом и остатки построек, пока, наконец, разъяренное чудовище, прижав к груди небольшую шишковатую голову, не врезалось со всей дури в ближайшую опору. Макс зачарованно наблюдал за происходящим и подумал, что чудовище встретило достойного соперника – стойка электромагнитной подушки была раза в два толще, чем атаковавшая ее тварь, и лишь дрогнула от страшного удара. Зард отлетел назад, обиженно взревел, но тут же вскочил на ноги, вновь разогнался и ударил по опоре. Потом еще раз, и еще. Теперь стало понятно, что случилось с внешними стенами космопорта. В результате очередного удара опора заискрилась, мощный электрический заряд пробил в бетон прямо через тварь и подушка с громким хлопком отключилась.

Зард немного присмирел, от него столбом шел дым, и воняло как от горящей свалки. Некоторое время он пытался отряхнуться, затем протяжно завыл и вновь бросился в атаку на следующую опору. Макс понял, чем это чревато и одну за другой включил турели. Это были тяжелые архаичные модели, которые медленно наводились, неловко ворочая длинными счетверенными стволами, однако на зарда они произвели должное воздействие. Их разряды вырывали приличные куски плоти с его туши, в то время как Макс сосредоточил огонь на голове, пытаясь ослепить тварь. Краем глаза он видел, как из тоннеля выбираются зарды помельче. Опасливо поглядывая в сторону ревущего от боли гиганта, они разбегались по территории космопорта.

Дружным огнем им удалось прострелить насквозь сначала одну, а потом и вторую переднюю ногу зарда. Упав на грудь, тот упорно продолжал толкаться вперед тремя задними ногами, пытаясь добраться до Макса, но уже не представлял опасности. У него получалось лишь медленно, рывками продвигаться вперед, скребя по бетону. Остальные твари сразу осмелели, почуяв его слабость, и вцепились с разных сторон в огромную тушу, пытаясь отгрызть кусок покрупнее. Вскоре гигант превратился в неподвижный клубок грызущихся тварей, которые продолжали, как по конвейеру, прибывать из темноты туннеля. Непрерывно стреляющие турели несколько сокращали их численность. Однако главной защитой оставались не слишком высокие, но гладкие, отвесные стены здания. Расстреливая скопившихся у подножья зардов, Макс внезапно заметил рядом Седьмого.

– Шестьдесят две подушки включены, четыре неисправны, одна разбита, – отрапортовал робот. – Можно починить, но…

– К черту! – закричал Макс. – Стреляй давай!

– …но лучше попробовать восстановить автоматическую систему обороны космопорта, – закончил Седьмой и опять пропал.

«Вот, гад. Не слушается, – думал Макс, методично отстреливая тварей. – Хотя чего ему меня слушаться. Он же умный, таракан. Небось, поумнее меня будет».

Зарды упорно пытались вскарабкаться на стену. Все они толпились с одной стороны, забирались на растущую кучу трупов и раненых, потом друг на друга, доставая все выше и выше. Максу удалось несколько раз сбить эту пирамиду со стены разрывными зарядами, но твари все прибывали. Когда из тоннеля вдруг повалили птицы, стало совсем туго. Поначалу они кружили над всей этой заварушкой, высматривая добычу и будто не решаясь, на чьей стороне им выступить. Но глупые турели, поймав их в свои видоискатели, вдруг решили, что птицы опаснее атакующих снизу монстров и принялись палить по ним. Крылатые твари сначала рассеялись, а потом собрались в клин и попытались достать своих обидчиков. Турели неплохо справлялись с ними, однако Макс остался один на один с забирающимися по стене монстрами.

Винтовка у него в руках постепенно перегревалась от непрерывного огня и не успевала подзаряжаться – индикатор боеприпасов неумолимо подбирался к середине. Он вдруг подумал, а зачем вообще защищать эту несчастную крышу? Что он тут забыл? Эдель где-то спряталась, а прятаться она умела, в этом сомневаться не приходилось. Робот куда-то запропастился. Можно спрыгнуть вниз, пока твари заняты турелями, и сделать ноги, только куда? Знать бы, сколько еще ждать этот проклятый корабль. Срок его прибытия был назначен на сегодня по местному времени, а пока было только утро. Да уж, денек будет длинный.

Из-за двухэтажного здания по другую сторону от тоннеля раздался знакомый стрекот пулеметов. «Седьмой», – обрадовался Макс. Вытекающий из подземелья поток тварей разделился – часть бросилась на новую добычу, еще не понимая, что она им не по зубам, и на крыше сразу полегчало. Турелям удалось неплохо проредить стаи птиц, и они снова принялись помогать Максу с тварями на земле.

Однако только он начал успокаиваться, думая, что так можно долго продержаться, как из тоннеля опять донесся страшный топот. На этот раз оттуда вырвались сразу три гигантских зарда. Поначалу в этом был несомненный плюс – на бегу они передавили массу более мелких тварей, а остальные сразу бросились наутек, забыв и про Макса, и про Седьмого, и даже про тушу первого гиганта. Затем один из них атаковал здание, с которого стреляли турели. Он влетел в кучу трупов и основательно завяз в ней, теряя скорость, но крыша под ногами все равно ощутимо задрожала от последовавшего удара. Двое остальных тоже решили, что стучаться головой об стену – это хорошая идея, и принялись с трех сторон долбить несчастное здание. Турели и Макс начинали стрелять то в одну тварь, то в другую, но толку от этого было мало.

Стены уже были пробиты с двух сторон, как вдруг он почувствовал, что его ноги отрываются от земли. Незаметно подобравшаяся птица ухватила его своими длинными лапами за рюкзак, подняла над крышей и попыталась скинуть вниз, видимо, рассчитывая потом полакомиться сладкой человечиной. Обрубив ей лапы и спрыгнув на крышу, Макс обнаружил рядом с собой сидящего робота. Седьмой, казалось, не был впечатлен бушующими внизу монстрами, готовыми вот-вот обрушить строение, и не спешил вступать в бой.

– Как настроение? – поинтересовался Макс. – Голова не болит?

– У меня нет головы. Система уже перезагрузилась.

– Какая еще…, – он вздрогнул от страшного удара. Крыша едва заметно покосилась, и в этот момент на внешних стенах космопорта засверкали яркие синие вспышки. Несколько мощных орудий, установленных для защиты подходов к космопорту, развернули стволы внутрь портовой территории и принялись долбить по тройке гигантских тварей. Они не промахнулись ни разу. Первый же выстрел пришелся одному из зардов прямо в середину толстого брюха, в котором образовалась огромная дыра. Внутренности его вскипели, и монстр взорвался, развалившись на две части, разлетевшиеся ошметки сочно плюхались на бетон. Второму выстрелом срезало голову и плечи, но он продолжал разгоняться, как безголовая курица, и в последний раз врезался в здание, которое опять угрожающе накренилось, после чего затих. Третий зард почуял неладное, оставил в покое свой пролом и бросился в атаку на внешнюю стену. Он выбежал на открытое пространство и попал в прицелы сразу нескольких орудий, выстреливших почти одновременно. Макс вспомнил, как подобные автоматические пушки без остатка испепеляли десантников вместе со всем снаряжением на том несчастном астероиде, где он позволил так подло себя подстрелить по собственной же глупости. От зарда, несмотря на его исполинские размеры, осталось лишь черное дымящееся пятно на бетоне размером с посадочную площадку для вертолетов.

Орудия принялись охотиться за остальными монстрами. Автоматы эффективно расстреливали любые скопления, но в одиночек попасть не могли. Они были слишком медлительными, и юркие твари успевали увернуться от залпов. Однако крыша теперь была в безопасности. Макс следил лишь за птицами, которые кружили на большой высоте. Наверно ждут, когда все угомонятся и можно будет спокойно поужинать.

На крыше появилась Эдель.

– Это здание сейчас рухнет. Пойдем отсюда?

– Куда ж мы пойдем?

Эдель беспомощно огляделась.

– Если оно начнет падать, я тебя подхвачу, и мы спрыгнем, я тебе обещаю, – сказал Макс. – Давай лучше перекусим.

Трапеза несколько успокоила Эдель. Макс тоже расслабился и перестал вмешиваться в боевые действия, подзаряжая винтовку. Он лишь наблюдал как Седьмой вместе с турелями и пушками уверенно сокращали поголовье зардов и не забывал посматривать наверх. Наконец передатчик в ушах ожил.

– Ну, где вы там? В космопорте? – раздался строгий голос.

– Да, да. Здесь мы. Заждались уже, – Макс старался говорить в промежутках между грохотом разрывов.