Контрпроект

Сергей Ермилов

Контрпроект

1

Кто-то там был за гранью светлого пятна, какие-то ловкие создания мгновенно ускользали в полную темноту, как только Макс пытался их рассмотреть. Ему не удавалось расширить поле видимости, слабо освещенное и колеблющееся. Он шел вперед или, скорее, плыл и круги серого света неохотно продвигались вместе с ним, выхватывая из темноты какие-то ноги или щупальца, которые сразу исчезали.

Это было странно, и Макс, бросив гоняться за видениями, решил, что нужно просто открыть глаза. Они оказались будто заклеенные скотчем, но он понял, что находится на верном пути. Голова гудела и кружилась. Руки и ноги пронзали пульсирующие приливы острой боли. Когда ему все же удалось разлепить глаза и оглядеться, он обнаружил стоящего над ним приземистого робота с матовым серым корпусом.

Робот? Ничего себе! Макс пытался сообразить, что происходит. Он с трудом приподнялся из длинной ванны, заполненной густой прозрачной жидкостью. В темном помещении виднелись еще несколько цилиндрических ванн, опутанных шлангами, и больше никого не было.

– На выход, – отчеканил робот. – Вот костюм и винтовка.

Он выхватил из-за спины и протянул своими гибкими манипуляторами какие-то предметы. Макс отчетливо понимал его, хотя язык был не русским и вообще незнакомым. Невыносимая боль в конечностях постепенно отступала. В голове немного прояснилось, но не до конца.

Наскоро облачившись при помощи робота в обтягивающий черный костюм, на ощупь производивший впечатление гибкого прорезиненного металла, надев громоздкие сапоги, пристегнув пояс, набитый чем-то рюкзак и зажав под мышкой тяжелую короткую винтовку, Макс как во сне безвольно зашагал за своим проводником. Он старался вспомнить, как он здесь оказался? Как ему вообще удалось выбраться из той заварухи?

Казалось, только что он, вжимаясь в камни под моросящим дождем, отстреливал последние патроны в обойме автомата, по скалам чиркали пули, а глаза заливала вода вперемешку с кровью, сочащейся из рваной раны на лбу. Макс непроизвольно потер ладонью в толстой перчатке гладкий на ощупь лоб. Их зажали на вершине, но он бы еще продержался, если бы под огнем упорно взбирающихся на склон боевиков удалось проползти к соседней позиции. В живых там скорее всего никого уже не было, но можно было разжиться патронами.  Однако противник вел все более точный минометный обстрел и Макс ждал перерыва в огне, чтобы сделать спасительный рывок.

То есть положение, конечно, заметно улучшилось, но… какого черта?

– Эй, а где мы? – пробормотал Макс, неожиданно осознав свою способность говорить на этом языке. Он с трудом выплевывал незнакомые слова вдогонку скользящему по сумрачным коридорам роботу.

– На базе, – лаконично заверил тот. – Сейчас вылет.

– Какой вылет? Куда?

– На операцию. Вас ждет десантный корабль. Все подробности в пути.

В пути Максу удалось выяснить немного. В гигантском трюме корабля сидели около сотни обвешанных амуницией угрюмых солдат. Большинство спали всю дорогу, остальные не проявляли желания общаться. Максу удалось вытянуть несколько слов из смуглого паренька, который настойчиво пытался всадить тактический нож в щель между панелями на полу.

– Да не знаю я, куда летим. Какая разница. Прилетим – скажут, – со злостью ответил паренек. – Ты в первый раз что ли?

– Ну да.

– Тогда держись за всеми и не высовывайся, авось уцелеешь. Главное голову береги. А руки, ноги – новые приделают.

Такая перспектива не обрадовала Макса. Он спросил себя, а улучшилось ли на самом деле его положение. Однако путей отхода пока не просматривалось, да и отхода – куда? Для начала следовало разобраться, в какие новые неприятности он вляпался. А в этом деле он был мастак. Прямо из боя угодить в какую-то другую войну, непонятно где? Жуткое везение. Или ему все это снится?

В мучительных поисках ответа Макс успел вздремнуть, убаюканный длительным перелетом. Когда он дожевывал какую-то сухую, безвкусную пластинку из выданного роботом продпайка, в трюме раздался вкрадчивый голос.

– Ну, вот и прибываем на замечательный астероид М122 – маленький камешек в бесконечном пространстве, – вещал невидимый диктор. – Так что сила тяжести низкая, просьба сильно не скакать, а то можно в космос улететь. На горке, куда нам предстоит попасть, мощная противометеоритная оборона, так что поддержки с воздуха не будет. Придется топать ножками вслед за кубами. Долину прикрывают орудия, но их немного, так что прорветесь потихоньку.

Макс оглянулся – все напряженно вслушивались. Началась качка, корабль совершал резкие маневры.

– Надеть шлемы, подготовиться к высадке, – скомандовал голос. «Шлем? Где мой шлем?» – в ужасе подумал Макс. Вдруг что-то гибкое выползло из костюма на шее, шлепнулось ему на лицо и плотно обхватило голову. На прозрачном экране перед глазами зажглись несколько десятков индикаторов, и пока Макс пытался понять, что они означают (кажется, там были расстояние до цели, количество и вид патронов, заряд РД – что за РД?), огромные борта по бокам корабля разом распахнулись.

Вид был ошеломляющим и одновременно зловещим. Прямо в глаза тускло светило блеклое, почти белое солнце. Внизу вплоть до недалекого горизонта простиралась черная безжизненная пустыня, прорезанная частыми трещинами и испещренная кратерами. Солдаты как по команде дружно повалили через край. В голове забилась мысль «прыгай, прыгай скорее». Макс, подчинившись импульсу, соскользнул вниз.

Он приземлился на ноги с высоты не меньше сотни метров, но не почувствовал боли.  Вокруг была полная тишина. Наверху беззвучно уплывал огромный бесформенный корабль. Вдали в горах засверкали яркие синие вспышки, земля под ногами дрогнула.

– Ближе высадить не получилось, – заявил голос в шлеме. – Сейчас будет прикрытие.

Но прикрытие, по-видимому, запаздывало. Свалившись на четвереньки на ходившую ходуном поверхность астероида, Макс растерянно смотрел, как сочные хлопки гигантской невидимой мухобойки припечатывают и сжигают дотла разбегающихся в разные стороны десантников, а на камнях остаются обугленные пятна диаметром в несколько метров. Далекие вспышки заморгали часто и ритмично, испепеляя не успевших рассредоточиться солдат слева от Макса.

Наконец из тихо подплывшего второго корабля чуть впереди вывалились огромные тени. Мягко спружинив от поверхности, четыре черные глыбы зависли в метре над землей и, выстроившись в шеренгу, медленно двинулись вперед. Солдаты моментально распределились за прикрытием, передние уперлись плечами и стали подталкивать еле ползущие махины. Инстинкт самосохранения погнал плохо соображающего Макса вслед наступающей колонне. Он пристроился позади крайней глыбы, при ближайшем рассмотрении действительно оказавшейся правильным кубом со сторонами не меньше, чем по двадцать метров. Сверкающие вдали синими импульсами пушки сосредоточили огонь на соседнем с Максом укрытии, которое, сотрясаясь от непрерывных ударов, стало замедляться, но все равно рывками продвигалось вперед.

Он плелся в плотной толпе солдат, через дрожащую землю доносился непрерывный гул обстрела, а Макс не мог избавиться от ужаса и беспомощности, остро ощущая неспособность что-либо понять и изменить в своей перевернувшейся, как казалось, лишь в один миг судьбе. Но полная предопределенность происходящего вдруг стала успокаивать его. Не надо ничего выдумывать, лишь идти за всеми, делать, что говорят и все будет хорошо. Наверное. Внезапно голос в ушах воскликнул:

– Скорее, скорее, толкайте, вот же…

Поверхность астероида, равномерно вздрагивающая под ногами от выстрелов орудий, вдруг начала вибрировать все быстрее. Это как-то подействовало на черные глыбы. Они стали крениться и осаживаться ближе к земле, их очертания расплывались. Трясущиеся ноги Макса пронзила резкая боль.

– Виброполе! Рассредоточиться! Скорей вперед! – перешел на крик невидимый командир.

«Ну, пошло-поехало», – закрутилось в голове у Макса. Пытаясь избавиться от нестерпимой боли, он резко оттолкнулся от земли и взмыл вверх. Десантники разбегались в разные стороны из-за начавших крошиться и рассыпаться от адской тряски защитных кубов. Взлетев метров на тридцать и на какой-то момент зависнув в пространстве, Макс отстраненно наблюдал, как пушки начали охоту за оказавшимися без укрытия солдатами. Орудий действительно было немного, кажется не больше шести. На каждую вспышку-выстрел у пушки уходило несколько секунд. Шансы были неплохими, прикинул Макс и, мягко опустившись на поверхность, резко оттолкнулся вперед, получив ожог в ногах от уже невидимой глазу, но смертельной вибрации. Стараясь выбраться из гущи десантников, он забирал все правее, поначалу неуклюже взлетая вверх, но вскоре приловчившись отталкиваться руками и ногами только вперед параллельно поверхности. Набрав неплохой темп, он быстро приближался к горам, с которых сверкали выстрелы пушек.

Когда Максу показалось, что ноги и руки уже не выдержат очередного касания вибрирующих, рассыпающихся в мелкую пыль камней, эта адская полоса препятствий закончилась, и рядом показались причудливые валуны, за которыми можно было укрыться от огня. В несколько прыжков Макс достиг ближайшего камня. Обернувшись, он с удивлением обнаружил, что вырвался далеко вперед. Но расслабиться ему не удалось. Его укрытие вдруг задрожало и с валуна срезало острую верхушку, которая просто испарилась в облаке серого дыма. Следующий выстрел пушки уничтожил остатки камня, но Макса там уже не было. Он бежал или, скорее, скакал к следующему укрытию, преследуемый обстрелом. Очередная скала, за которой спрятался Макс, была испепелена одним попаданием, однако затем орудие переключилось на большую группу солдат, также преодолевших зону вибрации. Воспользовавшись этим, Макс рванулся вперед к крупному валуну, который должен был выдержать не один десяток попаданий.

От россыпи камней вокруг скалы отделились приземистые тени. Они сразу напомнили Максу ящериц: передвигались рывками, цепляясь за землю шестью ногами, замирали на месте на долю секунды и выплевывали из пасти вспышку лазера. Голос по рации вновь ожил:

– Так. Это… ага, впереди боевые роботы. Наша разведка, как всегда, на высоте – ничего не знает. Вооружение у этих роботов, кажется, маломощное – костюм должен выдержать, но не подпускайте их близко. Бейте разрывными – у них слабая броня.

У Макса в голове как будто что-то переключилось, и он сразу понял, что нужно делать. Вскинув винтовку и взглядом установив индикатор на экране шлема на разрывные заряды, он на бегу открыл огонь по вертким ящерицам. Обходя их правее, Макс с удивившей его самого нечеловеческой проворностью уворачивался от лазерных вспышек. В бой вступили подоспевшие десантники, но из каких-то щелей повсюду вылезали все новые волны роботов и Макс с удвоенной энергией бросился удирать, петляя между камнями. Через каждую пару прыжков он оборачивался и одним выстрелом без промаха снимал ближайшего преследователя, разлетавшегося от попадания на мелкие части. Впереди открывалась ровная как стол долина, над которой нависали теперь уже близкие, практически отвесные горы. Никаких укрытий, но финальный рывок позволил бы спрятаться от пушек у подножья. Если бы за ним не гнались эти роботы… Макс лихорадочно искал выход, но ситуация казалась безнадежной.

Слева он заметил, как несколько ящериц наседают на одинокого десантника, который держал оборону, забравшись на покатый валун. Бегло отстреливаясь, он отступил на край камня, но из тени снизу взвился робот и слету клешней начисто отхватил солдату руку выше локтя. Макс, секунду поколебавшись и преодолев какую-то силу, гнавшую его дальше вперед, резко свернул и побежал на помощь. Солдат упал как подкошенный, но лежа продолжил отстреливать роботов, ловко перехватив винтовку одной рукой. Макс прикончил двух оставшихся ящериц, вскочил на камень и взвалил себе на спину легкого как пушинка десантника. Своим актом милосердия Макс неожиданно приобрел себе надежную защиту: однорукий солдат болтался на спине и, не обращая внимания на тяжелое ранение, яростно расстреливал преследователей, тогда как Макс сосредоточился на преодолении дистанции до отвесных скал, с которых по-прежнему размеренно били пушки.

Последний отрезок оказался сущим адом. Макс пытался одновременно уследить за бегущими сзади ящерицами, в рядах которых, казалось, только прибывало, и не упускать из виду орудий, в любой момент способных стереть в порошок их обоих вместе с роботами. На пару выстрелов в их сторону из ближайшей пушки он смог каким-то чудом среагировать, отпрыгнув в сторону вместе со своей ношей, а затем они, видимо, достигли мертвой зоны и орудия их больше не беспокоили. Однако ящерицы уже окружали их полукругом, некоторые даже пытались забежать вперед, сразу разлетаясь на куски под огнем винтовки Макса. Разряды их лазеров то и дело обжигали ему ноги, но бессильно соскальзывали с защитного костюма. Если они навалятся всей кучей… Макс гигантским прыжком преодолел последние полтора десятка метров до скалы, сбросил с плеча своего несчастного спутника и приготовился дать последний бой.

Однорукий десантник вместо того, чтобы встать плечом к плечу и достойно встретить смерть, пристегнул винтовку к поясу и, оставив за собой дымный шлейф, взвился на сотню метров вверх вдоль отвесной стены. «РД – реактивный двигатель», – Макс вдруг понял, почему его ботинки были такими массивными. Его взгляд упал на нужный индикатор на экране шлема и в тот же момент он почувствовал страшный удар молотом по пяткам, выбросивший его высоко в небо, прочь от клешней десятков ящериц. Солдат уже шустро взбирался на скалу, цепляясь одной рукой и отталкиваясь ногами как хромой лягушонок, когда Макс на излете своего прыжка судорожно попытался ухватиться за гладкие камни. Каким-то невероятным усилием воли он сумел выпустить из перчаток и ботинок своего обмундирования длинные острые шипы, которые глубоко вонзились в твердую поверхность. Ничему уже не удивляясь, Макс бросил взгляд вниз, где ящерицы с ходу запрыгивали на стену и карабкались по ней еще проворнее, чем по равнине. Большинство остальных десантников застряли среди валунов, заняв круговую оборону против наседающих роботов.

Безумная гонка вверх по скалам вскоре превратилась в побоище. Перехватив оружие одной рукой, и отталкиваясь всеми остальными конечностями по направлению к вершине, Макс опять с помощью какой-то интуиции открыл на экране шлема вид с камеры на винтовке и принялся, не оборачиваясь, длинными очередями сбивать ящериц со стены. Извиваясь и пытаясь ухватиться лапами за камни, роботы гроздьями соскальзывали вниз. Некоторые ловко приземлялись на ноги и опять прыгали на стену, но в большинстве брякались корпусом об камни и оставались лежать, подергивая клешнями.

Солдат первым взобрался наверх и открыл огонь по оставшимся ящерицам, упрямо ползущим за Максом. «Какого черта я его тащил. Он поздоровее меня будет», – думал тот, запрыгнув на открывшееся перед ним горное плато.

– Идите к входу в бункер, – сразу же скомандовал по рации голос. На экране шлема появился указатель. – Нужно взорвать шлюз, найти и захватить пульт управления. Сопротивления не ожидается, но будьте осторожны – разведданные ненадежны…

Сопротивления и вправду не оказалось. Люди в бункере, походившем на стерильную лабораторию, в страхе жались к стенам и прятали лица, когда Макс со своим партнером пытались разобраться в путанице залов и коридоров, заставленных оборудованием. Однорукий солдат, без шлема оказавшийся злобным пареньком с корабля, странновато поглядывая на Макса, вскоре вывел их к покинутому всеми центру управления и остался там отключать системы защиты на астероиде, выполняя команды по рации.

Макса в это время погнали на другой конец бункера что-то проверить. Пройдя через дверь двухметровой толщины, он добрался до гигантских размеров круглого зала под сферическим потолком, в котором в полной тишине ровными рядами стояли высокие металлические цилиндры. Пресекая зал, Макс краем глаза заметил легкое движение и, резко обернувшись, увернулся от выстрела в висок. Как будто заученными движениями он выбил оружие из руки нападавшего и, мгновенно выдвинув из перчатки костюма длинное, гибкое как змея лезвие, хотел раскроить череп противнику. Он остановился под уверенным взором огромных серых глаз. Опустив руку, Макс в оцепенении наблюдал, как высокая женщина с ослепительно белыми волосами, не отрывая от него взгляда, спокойно подняла упавшее оружие и направила ему в лицо. Что-то промелькнуло у нее глазах, какая-то тень, ствол пополз вниз. В следующий миг грудь Макса провалилась как от удара железным футбольным мячом. Лежа на полу и медленно теряя сознание, он смотрел на прозрачный лифт, уносящий наверх его прекрасную убийцу.

2

– Стабильная финансовая ситуация не означает, что теперь мы можем тратить направо и налево, – сказал Первый казначей – вертлявый старичок с бегающими мутными глазками. – Она стала стабильной только в результате длительной жесткой экономии. Которая стала жизненной необходимостью после того, как строительство сети чуть не обанкротило Федерацию.

– Может быть, не стоило вообще затевать проект? Ведь это одни расходы, – подначил его министр коммуникаций.

– Не говорите ерунды, – отрезал казначей. – Но тот урок мы должны выучить. Или вы еще слишком молоды, чтобы все это помнить?

– Мы не можем быть уверены в безопасности остальных приемных станций в подконтрольном Ахолконде секторе, – настаивал на своем директор Внутренней службы. Несмотря на вводящее в заблуждение название, деятельность службы парадоксальным образом осуществлялась исключительно за внешними границами Первого круга. За поддержание порядка внутри Федерации давно отвечала гвардия, теперь уже почти полностью автоматизированная и редко требующая человеческого вмешательства. – Диктатор Пирана, видимо, планирует захватить пограничные области Ахолконды, и будет и дальше выводить из строя их противометеоритную оборону.

– Сколько там наших станций? – спросил казначей.

– Четыре. Вряд ли мы потеряем их все. Они рассредоточены, тогда как пиранийскому флоту для прорыва будет достаточно узкого сектора, – отвечал директор. – Помимо выведенной из строя на астероиде М122, в непосредственной опасности только одна ближайшая станция, но мы пока не знаем какая именно.

– Это не критично для сети, – заметил министр коммуникаций.

– Да, но в случае захвата части или всей Ахолконды, что вполне возможно, мы, как минимум временно, лишимся всех станций. Наверное, не стоило маскировать их под противометеоритные центры.

– Бросьте. Мы точно так же договоримся с лидерами Пирана, и они продолжат работать, – уверенно заявил Первый казначей. – Нет никакого смысла в строительстве новых.

– Вы правы в том, что местоположение существующих станций оптимально с точки зрения сбора. От их переноса пострадала бы эффективность, – признал министр. – Главное, чего я боюсь, что пиранийцы начнут задавать лишние вопросы и мешать работе. Вы в курсе, что они сделали с М122?

– Нет, точных сведений нет, кроме того, что станция основательно выведена из строя, – директор тщательно подбирал слова. – Там… на М122 был наш… представитель, который проследил, чтобы все данные были стерты, а приемники обесточены.

– У вас что, есть… э-э.. представители на всех станциях? Богато живете, – заинтересовался казначей. – Я думал, там нет никого, кроме техников.

– Да нет, это вышло случайно. Ну, может, не совсем, – смутился директор. – Мы считаем, что пиранийцы вряд ли что-то заподозрят. Тем более для захвата станции они использовали наемников, собранных с захолустных планет Второго круга. Им без разницы предназначение оборудования.

– Но все же, ее удастся восстановить? Каков масштаб разрушений?

– Мы пока не знаем. Наш представитель… Ей пришлось бежать. Я надеюсь, что диктатор Пирана не заинтересован в уничтожении центра противометеоритной обороны. Он ему тоже пригодится после захвата всего района.

В разговор вмешался молчавший до этого командующий Флотом Федерации.

– В любом случае я буду рекомендовать Совету усилить защиту станций. Всех станций, – при этих словах адмирала казначей поморщился. – Я понимаю, что нам не нужно лишнее внимание. Однако нельзя допустить, чтобы шайка отбросов с внешних миров так легко подрывала наши усилия.

Никто не стал ему возражать.

3

Все чувства Макса сжались в маленький комок и забились куда-то вглубь, сознание боязливо пыталось воспринять радикально новый окружающий мир. Его единственным стремлением было вынести этот кошмар. Только бы выжить в этих яростных мясорубках, которые следовали одна за другой без всяких объяснений. Он ощущал, как все инстинкты обострились до предела в стремлении предугадать очередную опасность и это странным образом ему помогало.

Урывками во время перелетов и коротких передышек на базе, Макс немного разобрался с костюмом, оружием и снаряжением. Несколько подсказок ему подкинул спасенный им паренек по имени Арон, с которым он накоротке пересекся на базе, а затем на одной из операций. Арон, впрочем, пренебрежительно отозвался о героическом поступке Макса. «И без тебя бы справился. Зря ты меня потащил напролом. Надо было прятаться и ждать остальных», – бросил ему через плечо Арон во время посадки на корабль. Многие возможности экипировки Макс постигал прямо в бою, то ли случайно, то ли интуитивно задействуя неизвестные ему функции. Арон сказал, что у Макса самая последняя конфигурация, которой снабжают только вновь прибывших. «Всем обновлять экипировку никто не будет. Зачем? Все равно мрут как мухи», – утверждал Арон и угрожающим жестом показывал куда-то наверх.

Поразительной казалась Максу неожиданная способность понимать и разговаривать на совершенно чужом языке. Хотя он неплохо выучил в институте английский, перед тем как вылететь из него и угодить в армию, и начал было заниматься немецким, однако это быстро ему надоело. Проходить вновь одно и то же, те же слова, те же правила, только на другом языке вместо того, чтобы узнавать что-то действительно новое, казалось ему бессмысленным занятием. А тут, раз… и заговорил. Особенно он удивлялся, когда, пытаясь понять предназначение и способ обращения с непонятными устройствами, нужные слова и названия вдруг сами приходили в голову, а взгляд находил и задействовал нужные сенсоры. Были и другие странности, которые он не мог не только объяснить, но даже толком сформулировать вопрос. Впрочем, спросить все равно было бы некого. Арон в ответ на высказанные как-то Максом подозрения лишь снисходительно усмехнулся, но чувствовалось, что он и сам не очень-то понимает, что происходит.

Ему удалось немного прийти в себя, когда в течение нескольких недель он и дюжина десантников бродили по густым джунглям в поисках каких-то повстанцев. Они так никого и не нашли и Макс уже совсем расслабился. Однако в конце концов им встретилась орава агрессивных бестий, которые выползли в большом количестве из непролазного болота и, видимо, собрались закусить. Сначала, решившие развлечься солдаты, с упоением расстреливали тварей, падавших с сочным шлепком обратно в грязь. Однако им пришлось отступить под нескончаемым напором. В итоге они едва унесли ноги от этих монстров, упорно преследующих свою добычу.

Макс все более отчетливо осознавал необходимость сбежать, и чем скорее, тем лучше. Собственно, это был единственный способ остаться в живых, поскольку такими темпами ему явно долго не протянуть. Когда он, улучив момент, тихо сказал об этом Арону, тот снова лишь презрительно хмыкнул, покрутил головой и ничего не ответил.

Действительно, условия для побега были неподходящими. Его окружала полная неизвестность, безжизненные каменные миры сменялись подземными лабиринтами, нашпигованными смертоносными роботами, за ними следовали планеты, на которых можно было дышать, но невозможно выжить, даже приблизительно не представляя, что творится вокруг. Куда ему податься? И куда он вообще попал? Это будущее? Или, может, другое измерение? Что-то он читал такое в журнале. Чертовщина какая-то…

Только голос по рации, да неохотные, сквозь зубы советы Арона как-то связывали Макса с новой реальностью.

4

Бункер был слабо освещен и сгрудившиеся перед столом люди, отбрасывая длинные серые тени, под стать обстановке говорили приглушенными голосами. Высокий, но явно не главный мужчина в узкой куртке вкрадчиво убеждал остальных.

– Я лишь говорю, что будет большой политический резонанс. Это привлечет ненужное внимание, в том числе из Первого круга. До этого мы были малозаметны: небольшой захват здесь, мелкий саботаж там, все в пределах обычных межклановых дрязг, традиционных для периферии. А подобные демонстративные акции будут восприняты как угроза и на нас начнут охотиться, – он перешел на свистящий шепот. – Частные армии никто не любит, однако с радостью ими пользуются. Но захваты госучреждений! Тем более генеральный штаб! И я даже не говорю о том, как мы это сделаем, и как легко все может пойти вкривь и вкось с совершенно непредсказуемыми последствиями. А вот что совершенно предсказуемо, так это последующий конец этой конторы.