Метафизика Аристотеля. Восьмая книга

Валерий Антонов

Метафизика Аристотеля. Восьмая книга

Общий обзор книги VIII.

Книга VIII является прямым продолжением и углублением книги VII. Если VII книга устанавливает, что форма (эйдос, μορφή) является первостепенной субстанцией в сравнении с материей и составной вещью, то VIII книга отвечает на закономерный и крайне сложный вопрос: как именно форма и материя, будучи принципиально разными началами, составляют неразделимое единство конкретной вещи?

Ключевая проблема: Проблема единства сущности

Аристотель начинает с анализа определения (логоса). Определение человека – «двуногое живое существо». Но почему это единое определение, а не просто совокупность двух частей («двуногое» + «живое существо»), как кучу камней объединяет лишь внешнее сложение?

Эта проблема переносится на онтологический уровень:

Материя (ὕλη) – это потенция, возможность быть чем-то.

Форма (εἶδος) – это суть бытия, актуальность, что-то есть.

Составная сущность (σύνθετη οὐσία) – это конкретная вещь, например, медный шар или человек.

Как эти три элемента (или, по сути, два первых) образуют не просто совокупность, а внутренне единое и целостное сущее? Что мешает нам считать, что форма просто «прилеплена» к материи, как к статуе прилеплены крылья?

Ключевое решение: Форма как актуальность и энтелехия данной материи

Ответ Аристотеля революционен и точен: единство обеспечивается не извне, а изнутри, благодаря самому способу существования формы и материи по отношению друг к другу.

1. Материя как потенция (δύναμις):

Материя – это не просто сырая глыба (например, медь). Это потенциально определенная вещь. Медь – это потенциально шар, статуя, чаша. Её бытие заключается в возможности принять форму. Она «нацелена» на форму, она есть «в-себе-и-для-себя-не-что», что может стать чем-то только через форму.

2. Форма как актуальность (ἐνέργεια) и энтелехия (ἐντελέχεια):

Форма – это не просто внешний образ или идея. Это действительность, акт, то, благодаря чему материя становится именно этой вещью. Форма – это энтелехия – осуществленность, тот завершающий принцип, который приводит потенцию к её цели и завершению. Форма шара – это не рисунок шара, а тот самый принцип шаровости, который, будучи реализованным в меди, делает её актуальным медным шаром.

3. Единство как отношение актуальности и потенциальности:

Самое главное: материя и форма – не два независимых компонента, которые нужно склеить. Это два взаимосвязанных и не существующих друг без друга аспекта одной и той же вещи.

Материя – это потенциальный аспект вещи (то, из чего она сделана и что могло бы быть иным).

Форма – это актуальный аспект вещи (то, что она есть по своей сути).

Метафора Аристотеля: Отношение формы и материи подобно отношению души и тела. Тело – это потенциально живое существо. Душа (как форма живого тела) – это актуальность, то, что делает тело именно живым телом. Мы не говорим, что «труп + душа = человек». Мы говорим, что душа есть суть бытия и осуществление тела как живого. Они мыслятся как одно.

Почему это решает проблему единства?

Потому что устраняется сама возможность их разделения. Вопрос «что соединяет форму и материю?» теряет смысл. Их не нужно соединять – они изначально даны как две стороны одной медали:

Форма – это всегда форма чего-то, то есть оформленная материя.

Материя – это всегда материя для чего-то, то есть содержащая в себе потенциал быть оформленной.

Их единство естественно и имманентно. Оно обеспечивается тем, что форма выступает как причина и основание бытия самой материи в качестве именно этой вещи. Причина единства составной сущности – это её собственная форма, которая является её сутью и сущностью (to ti ēn einai).

Итоги и значение книги VIII

Преодоление дуализма: Аристотель предлагает модель, которая избегает крайностей платонизма (где идеи существуют отдельно от вещей) и грубого материализма (где есть только материя). Форма имманентна самой вещи.

Объяснение изменений: Эта модель блестяще объясняет любое изменение. Изменение – это переход материи из одной потенции в другую, осуществляемый через актуализацию новой формы. Дерево (потенциальная кровать) под действием плотника (действующей причины) актуализирует форму кровати.

Телеология: Мир оказывается осмысленным и упорядоченным. Материя стремится к форме как к своему естественному состоянию и цели (телосу). Желудь потенциально является дубом, и его существование есть процесс актуализации этой формы.

Мост к теологии: Учение о актуальности и потенциальности является фундаментом для рассуждений в книге XII о Перводвигателе – чистой актуальности (ἐνέργεια), форме без всякой материи, которая является конечной причиной всех движений и изменений в мире.

Таким образом, книга VIII – это не просто продолжение, а кульминация учения Аристотеля о чувственной субстанции, где он находит elegant solution для одной из центральных проблем всей его метафизики – проблемы единства сложного сущего.

Обзор по главам с проблемами и решениями.

Глава 1: Итоги и программа исследования.

Эта глава выполняет роль метафизического моста. Она резюмирует сложный путь, пройденный в книге VII, и очерчивает круг проблем, которые предстоит решить в книге VIII.

1. Контекст: Итоги книги VII

Аристотель начинает с напоминания о проделанной работе. Он перебрал несколько кандидатов на роль первичной субстанции (ουσία):

Чувственные субстанции (например, человек, животное, растение): Признаны существующими, но являются составными (из материи и формы), а потому требуют дальнейшего анализа.

Математические объекты (например, числа, геометрические фигуры): Рассматриваются как абстракции, лишенные самостоятельного существования отдельно от чувственных вещей.

Идеи (Платоновские эйдосы): Были подвергнуты жесткой критике. Аристотель отвергает их существование в качестве отделенных от вещей сущностей, так как это порождает множество логических трудностей (например, «третий человек»).

Ключевой вывод из книги VII: Ни общее (например, «живое существо вообще»), ни род (например, «животное») не могут быть первичной субстанцией. Первичная субстанция – это всегда частное (τόδε τι), конкретный индивид (например, этот вот человек – Сократ). А сутью бытия этого индивида является его форма (εἶδος) или суть бытия (τὸ τί ἦν εἶναι).

2. Постановка центральной проблемы книги VIII

Признав форму сущностью составной вещи, Аристотель сталкивается с фундаментальным вопросом:

Если чувственная субстанция состоит из материи и формы, то что же обеспечивает её единство?

Ведь и материя, и форма – это принципы (архе), а не сами по себе сущие в первичном смысле. Как два абстрактных принципа складываются в конкретную, единую и неделимую вещь? Почему человек – это не просто «тело + душа», а нечто целое? Что мешает нам считать его просто «кучей» элементов, подобно груде камней?

Это проблема имманентного единства, а не внешнего соединения.

3. Решение/Подход: Трёхчастная онтологическая структура

Аристотель предлагает не просто перечислить компоненты, а ввести строгое категориальное различение между ними. Он выделяет три способа бытия для чувственной субстанции:

Материя (ὕλη) – Потенциальное бытие (δυνάμει ὄν).

Это не просто физический материал (медь, дерево), хотя он является её частным случаем.

Это потенция, возможность быть оформленной, стать чем-то определенным.

Материя как таковая не является «этим вот» (τόδε τι), она неопределенна и познаваема только через умозаключение (например, мы видим медный шар и понимаем, что медь – это его материя).

Форма (εἶδος / μορφή) – Актуальное бытие (ἐνεργείᾳ ὄν) / Суть бытия (τὸ τί ἦν εἶναι).

Это не внешний вид, а сущностная структура, определяющая, чем является вещь.

Это акт, осуществленность, то, благодаря чему вещь актуально существует как таковая.

Это и есть первичная субстанция, сущность вещи.

Составное (σύνθετον) – Синтез материи и формы.

Это конкретная чувственная вещь, возникающая и уничтожающаяся (например, этот медный шар, Сократ).

Её бытие производно: она существует благодаря тому, что данная материя приняла данную форму.

Значение этого трёхчастного деления

Снимается противопоставление: Материя и форма – не два независимых элемента, а два взаимозависимых аспекта (потенциальный и актуальный) одной и той же вещи. Они соотносятся как «возможность» и «действительность».

Определяется программа: Задача книги VIII – исследовать отношение между этими двумя аспектами. Как потенция переходит в акт? Как форма, будучи сущностью, осуществляет материю?

Закладывается основа для решения: Ответ уже hinted at в самой терминологии. Единство обеспечено тем, что форма есть акт и осуществленность (энтелехия) именно этой материи. Они мыслятся только вместе.

Глава 1 – это не просто итог, а формулировка основной интриги всей книги VIII. Аристотель говорит: «Мы выяснили, что форма – это сущность. Теперь давайте поймем, как эта сущность воплощается в материальном мире, создавая единые и цельные вещи, которые мы видим вокруг себя».

Глава 2: Форма как действительная субстанция и принцип бытия.

Эта глава – метафизический мастер-класс. Аристотель на простых примерах показывает, где следует искать подлинную причину бытия и единства вещи.

1. Содержание: Анализ через примеры («бронза», «дом», «скульптура»)

Аристотель начинает с очевидного наблюдения: один и тот же материал может стать основой для совершенно разных вещей.

Бронза (материя) может быть отлита в шар или в статую.

Камни и брёвна (материя) могут быть сложены в дом или в забор.

Вопрос: Что заставляет нас называть эти объекты разными именами и считать их разными сущностями? Что является причиной их различия?

Очевидный ответ: не материя, ведь она одна и та же. Различие вносит нечто иное.

2. Проблема: Что является причиной тождества вещи самой себе?

Проблема глубже, чем просто различение вещей. Речь идет о том, что составляет сущность данной конкретной вещи.

Почему, глядя на медный шар, мы говорим «это шар», а не «это медь»?

Почему определение дома – это «укрытие от непогоды, служащее для сохранения имущества и людей» (т.е. его функция и цель), а не просто «камни, сложенные друг на друга»?

Если бы сущностью вещи была её материя, то все, сделанное из меди, было бы одним и тем же, а дом ничем не отличался бы от груды стройматериалов.

3. Решение: Форма как актуальность, причина бытия и принцип определения

Аристотель дает свой знаменитый ответ: причиной бытия вещи как именно этой вещи является её форма (эйдос).

Но что он подразумевает под формой в этом контексте? Это не просто внешний абрис. Он уточняет: это:

–Расположение (σχῆμα)

–Порядок (τάξις)

–Положение (θέσις)

Проще говоря, форма – это организация, структура и функция материи. Это то, как материя организована и для чего она предназначена.

Форма шара – это не «круглость» как идея, а конкретное структурное состояние меди, делающее её актуально существующим шаром.

Форма дома – это не его план, а сама реализованная структура, выполняющая функцию укрытия.

Ключевой концепт: Актуальность (ἐνέργεια)

Форма – это не статичный шаблон. Это активный принцип, «деятельность» осуществления бытия. Форма – это то, благодаря чему материя актуально является вещью, а не просто потенциально.

Следствие для определения:

Это приводит к важнейшему методологическому выводу о том, как мы должны определять вещи:

Определение через материю («дом – это камни и брёвна») указывает лишь на его потенцию, на то, из чего он сделан. Оно не схватывает сути.

Истинное определение должно схватывать актуальное бытие вещи, то есть её форму.

Однако, поскольку форма всегда реализуется в материи, совершенное определение сочетает оба аспекта.

Пример Архита: «Безветрие в воздушной массе»

Этот пример гениально иллюстрирует пункт 3.

«Воздушная масса» – это указание на материю (потенциальный аспект).

«Безветрие» – это указание на форму, на актуальное состояние этой массы (покой, отсутствие движения).

Такое определение идеально, потому что оно показывает:

Что определяется? – Воздушная масса (материя).

Чем она является актуально? – Безветрием (форма).

Это и есть определение составной сущности – не просто формы самой по себе, а формы, осуществляющей данную материю.

Итог и значение Главы 2

Аристотель делает решающий шаг в решении проблемы единства:

Причина единства составной вещи – это её форма.

Форма – это не часть вещи, а принцип, который организует материю, делая её целостной и функциональной единицей.

Форма и материя не складываются, как кирпичи. Форма осуществляет материю. Материя потенциально – вещь, форма делает её этой вещью актуально.

Глава 2 напрямую отвечает на интригу, заданную в Главе 1: сущность (форма) воплощается в материальном мире, выступая не статичным образцом, а организующим и актуализирующим началом, которое сообщает материи её конкретное бытие и единство.

Глава 3: Сущность, форма и проблема определения

Аристотель здесь поднимается на новый уровень абстракции. Он уже показал, как форма организует материю в физическом мире. Теперь он показывает, как это же отношение работает в сфере логики и языка – в структуре нашего знания о вещах.

1. Содержание: Проблема двусмысленности имени

Аристотель констатирует: когда мы говорим «человек», «дом» или «медный шар», это имя может обозначать два разных аспекта:

Составную вещь (σύνθετον) – этот конкретный индивид из плоти и костей.

Форму (εἶδος) или суть бытия (τὸ τί ἦν εἶναι) – то, что делает этот индивид человеком.

Однако, первично имя обозначает именно форму. Мы говорим «это человек», потому что перед нами актуализирована форма человека. Труп того же индивида мы уже не называем «человеком», потому что форма (душа) покинула его, осталась лишь материя.

2. Проблема: Единство определения (Логическая проблема единства)

Это центральная проблема главы. Допустим, определение человека – «двуногое живое существо». Почему это единое определение, а не просто перечисление двух независимых характеристик, как в «белом человеке»?

«Белый человек» – это случайное единство (субстанция + акциденция). Его определение было бы двумя определениями: «человек» + «белое».

«Двуногое живое существо» должно быть одним определением.

Вопрос: Что «склеивает» род («живое существо») и видовое отличие («двуногое») в неразрывное целое? Что мешает им «развалиться», как разваливается определение «белого человека»?

Платонизм предлагал бы решение: и «Живое Существо», и «Двуногое» – это идеи. Их соединение – это некая третья идея. Но это, как показывает Аристотель, ведет к дурной бесконечности (регресс в «третьего человека»).

3. Решение: Онтологическое основание логического единства

Аристотель дает гениальный ответ: логическое единство определения отражает онтологическое единство вещи. А онтологическое единство, как было установлено, основано на отношении актуальности и потенциальности.

В определении «двуногое живое существо»:

«Живое существо» (род) – представляет собой материальный, потенциальный аспект. Это неопределенная основа, которая может быть дифференцирована (может быть двуногим, четвероногим и т.д.).

«Двуногое» (видовое отличие) – представляет собой формальный, актуальный аспект. Это конкретный принцип, который осуществляет и определяет потенцию, заложенную в роде, актуализируя его как именно этот вид.

Видовое отличие – это и есть форма, выраженная в понятии.

Таким образом, единство определения обеспечено тем, что одна его часть (форма, видовое отличие) является актуализацией другой его части (материи, рода). Они мыслятся не как два отдельных элемента (A + B), а как (потенция -> акт). «Живое существо» потенциально является «двуногим», а «двуногое» – это актуальность «живого существа».

Критика Платона: Почему теория идей беспомощна

Аристотель прямо заявляет: его решение показывает, почему теория идей излишня и ошибочна.

Платон рассматривал и Род, и Видовое отличие как самостоятельные сущности (Идеи). Но тогда их соединение требует внешнего «клея» – третьей идеи, что ведет к регрессу.

Аристотель показывает, что Род и Видовое отличие – это не две сущности, а два аспекта одной сущности, абстрагированные нашим мышлением: потенциальный и актуальный. Их единство имманентно и не требует ничего извне.

Форма (видовое отличие) – это не «ещё одна вещь», а способ бытия материи (рода).

Итог и значение Главы 3

Эта глава завершает круг:

Онтологический уровень: Единство физической вещи обеспечивается формой как актом материи.

Логический уровень: Единство определения обеспечивается тем, что оно отражает это онтологическое отношение. Видовое отличие (выражающее форму) является актуализацией рода (выражающего материю).

Это триумф аристотелевского подхода. Он не постулирует отдельный мир идей для объяснения единства наших понятий. Вместо этого он находит основание единства внутри самой чувственной субстанции, в её двойственной природе, которую схватывает и воспроизводит правильно построенное определение.

Ответ на вопрос «что делает вещь единой?» – форма как энтелехия. Ответ на вопрос «что делает определение вещи единым?» – тот же самый. Метафизика и логика у Аристотеля неразрывно связаны.

Глава 4: Причины и материя: анализ физических и вечных субстанций

Эта глава – практическое применение разработанной теории. Аристотель использует аппарат четырёх причин (материальная, формальная, действующая, целевая), чтобы показать, как отношение акта и потенции работает в различных сферах бытия.

1. Содержание: Важность непосредственных причин

Аристотель начинает с методологического принципа: для правильного объяснения вещи необходимо указывать её ближайшие (непосредственные) причины, а не отдаленные.

Пример со статуей: Материальной причиной статуи является бронза, а не элементы, из которых состоит бронза (огонь, земля, вода) и уж тем не не «материя вообще».

Зачем это нужно? Потому что объяснение должно быть релевантным. Говорить, что статуя сделана из «земли», бесполезно – это не объясняет ни её формы, ни её свойств. Бронза как непосредственная материя уже содержит в себе потенцию быть именно статуей, а не чем-то иным.

Этот принцип подготавливает почву для главного: материя для разных типов сущего – разная.

2. Проблема: Универсальность схемы

Как применить единую схему (материя/форма) к столь разным явлениям, как:

Физические, преходящие вещи (животные, дома), которые возникают и уничтожаются.

Вечные, но изменчивые субстанции (небесные сферы, звезды), которые не возникают и не уничтожаются, но движутся.

Преходящие явления и события (затмение, сон), которые не являются самостоятельными вещами-субстанциями.

Требуется показать, что в каждом случае «материя» и «форма» понимаются специфическим образом.

3. Решение: Три типа случаев

Аристотель предлагает дифференцированный подход:

Случай 1: Физические, преходящие субстанции (например, человек, растение)

Здесь действуют все четыре причины в их классическом виде.

Материя: Непосредственный субстрат (кости и плоть для человека, древесина для дома).

Форма: Суть бытия, структура, эйдос (душа для живого существа, план и функция для дома).

Действующая причина: Источник изменения (родители для человека, строитель для дома).

Целевая причина: Цель, ради которой вещь существует (жизнь по разуму для человека, укрытие для дома).

Случай 2: Вечные, но движущиеся субстанции (небесные сферы, светила)

Это самый сложный и специфически аристотелевский случай.

Проблема: Эти сущности не возникают и не уничтожаются. У них нет материи в смысле потенции к не-бытию. Они всегда актуальны.

Решение: Их «материя» – это не потенция к уничтожению, а потенция к изменению места, к движению. Это особая, «небесная материя» (пятый элемент, эфир).

Форма такой субстанции – это её вечное, совершенное круговое движение, управляемое чистым Разумом (Умом-перводвигателем).

Случай 3: События и явления (затмение, сон)

Эти сущности не являются самостоятельными. Они привходящие (случайные) свойства субстанций.

Для их анализа требуется найти их собственный субъект.

Пример: Затмение Луны.

Субъект/«Материя»: Сама Луна выступает в роли материального субстрата, которому случается быть затменной.

Форма: Лишение света – это то, что происходит с Луной. Это её актуальное состояние во время затмения.

Действующая причина: Земля, которая, оказавшись между Солнцем и Луной, заслоняет свет.

Целевая причина? Для событий её может не быть, либо она сводится к формальной (состояние «быть затемненной» является собственной «формой» затмения).

Пример: Сон.

«Материя»: Спящее живое существо.

Форма: Состояние бездействия органов чувств при сохранении жизненных функций.

Итог и значение Главы 4

Эта глава имеет огромное значение, демонстрируя силу и гибкость аристотелевского метода:

Принцип релевантности: Ключ к анализу – найти непосредственный субстрат (материю) и непосредственную форму для каждого типа сущего. Нельзя всё сводить к одним и тем же началам.

Расширение понятия материи: Материя – это не обязательно «глыба stuff». Это потенция вообще. Поэтому «материей» движения небесной сферы является её возможность двигаться иначе, а «материей» затмения – сама Луна как субъект изменения.

Универсальность схемы: Четыре причины и пара «акт/потенция» – это всеобщий инструмент для объяснения всей реальности: от вечных небесных тел до мимолетных событий и от сложных организмов до простых артефактов.

Аристотель не просто строит абстрактную теорию, а создает работающий аналитический инструментарий для натурфилософии и науки, показывая, как применять его к конкретным случаям.

Глава 5: Проблема материи, становления и противоположностей

Эта глава посвящена решению фундаментального парадокса изменения: как нечто может превращаться в свою противоположность, оставаясь при этом самим собой в процессе изменения? Аристотель решает эту проблему через свое учение о четырех причинах (материальной, формальной, действующей и целевой) и ключевые понятия потенции (δύναμις, dynamis) и акта (ἐνέργεια, energeia).

1. Исследуемые тонкие вопросы

В центре главы – два кажущихся противоречия:

а) Проблема здоровья и болезни:

Если здоровое тело является потенциально больным, а больное – потенциально здоровым, то выходит, что сущность (форма) вещи включает в себя свою собственную противоположность. Это подрывает саму идею стабильной идентичности вещей. Здоровье и болезнь – противоположные состояния, но, казалось бы, одно легко переходит в другое.

б) Проблема вина и уксуса:

Мы наблюдаем, как вино естественным образом скисает и превращается в уксус. Эмпирически это кажется реализацией некой потенции. Но если вино – это "потенциальный уксус", то что тогда defines его как собственно вино? Его сущность оказывается размытой, направленной не на собственное совершенство, а на собственное уничтожение и превращение в нечто иное.

Оба примера показывают одну проблему: как отличить "естественное" становление (например, рост ребенка во взрослого) от "неестественного" вырвания или порчи (здоровье в болезнь, вино в уксус)?

2. Решение: Материя как потенция к определенной форме

Аристотель разрешает эти парадоксы, вводя строгое определение понятий.

а) Материя (ὕλη, hyle) есть чистая потенция.

Но это не потенция к чему угодно. Материя всегда существует только как материя чего-то, то есть она всегда уже в некоторой степени определена. Медь – это материя для статуи, но не для булки хлеба. Ее потенция направлена на принятие форм, связанных с обработкой металла (статуя, шар, проволока), а не любых произвольных форм.

б) Форма (εἶδος, eidos) или сущность (οὐσία, ousia) есть акт, осуществленность.

Это то, что делает вещь именно этой вещью. Форма здоровья определяет тело как функционирующее правильно, в соответствии со своей природой (фюсис, physis).

Ключевой вывод: Потенция материи направлена к своей естественной форме, а не к любой возможной. Потенция реализуется в акт, который является целью и совершенством данной вещи.

3. Порча как нарушение естественного порядка

Исходя из этого, Аристотель проводит четкое различие:

Естественное становление (возникновение): Это реализация потенции материи к своей естественной форме. Ребенок потенциально – взрослый человек. Семя потенциально – дерево. Это движение к актуализации собственной сущности, к совершенству (энтелехии).