Жизнь страны на арене цирка. Книга III: Реконструкции

На ишаках привозят и сбрасывают камни для «завалов».

Женщины приносят ведрами воду и сливают ее в бочонок.

Гассан, сподвижник Шамиля, распоряжается работами.

Люди изнемогают от жары и напряжения. Некоторые обнажены по пояс, другие полуодеты, немало раненых. У многих одежда порвана, подчас даже представляет собою лохмотья, лица перепачканы, окровавлены, закопчены.

Музыка переходит на тремоло.

Первый гонец. Гассан! Выслать вниз нашу туру!..

Гассан (раздельно, к работающим). Готовить туру для отправки вниз!.. (К гонцу.) Что там внизу?

Второй гонец (допивая воду, почерпнутую горстью из бочонка). Внизу… Там русские нагнали столько войска, что звери не могут укрыться в своих норах и стадами перебегают с места на место… (Убегает обратно.)

Гассан нетерпеливо торопит с отправлением туры. При свете факелов он спешно осматривает туру, проверяя ее готовность.

Бойцы быстро приготавливаются: напиваются воды, накидывают верхнюю одежду, заряжают кремневые ружья, затем залезают в туру, высовывая из нее ружья. Тура, движимая людской силой сидящих в ней бойцов, неторопливо продвигает к центральному проходу – и исчезает.

Гассан (напутствуя уходящих). Мусульмане!.. Помните о том, что ждет нас, если победят генералы!.. помните о поруганной вере отцов, о сожженных аулах, о затоптанных полях, порабощенных детях!.. Помните завет Шамиля – победить или умереть!..

Проводив туру, Гассан вновь распоряжается оборонительными работами.

Первый из стражи (стоящий на карауле у каменного заграждения). Гассан! Смотри!..

Опираясь на руку молодого горца, со стороны центрального прохода на площадку выходит раненый Ахверды-Магома, лицо и шея которого облиты кровью.

Музыка снова переходит на тремоло.

А х в е р д ы – М а г о м а (к Гассану). Вина!..

Гассан (поднося бурдюк с вином). Ты сдал свой аул?..

Ахверды-Магома (отхлебнув глоток, отстраняет бурдюк). Мой аул?.. От аула ничего не осталось… Заняв его, генералы угнали скот, а самый аул приказали разобрать на дрова…

Раненого проводят вглубь. По приказу Гассана пушку втаскивают на пригорок близь центрального прохода и наводят дуло.

В оркестре вновь тремоло.

В т о р о й г о н е ц (вбегая со стороны центрального прохода). Гассан! Приказ Шамиля: всех оставшихся защитников выслать вниз под прикрытием фашин…

Гассан (раздельно к работающим). Кроме стражи и беглых русских, все защитники отправляются вниз под прикрытием фашин!

Группа горцев, вооружившись, размещается за фашиной. Гассан командует. Под прикрытием фашины группа движется к центральному проходу, но останавливается.

Навстречу фашине, поддерживаемые провожатыми, бредут несколько безруких горцев, только что раненных в сражении. Они движутся со стоном в обгорелой одежде, истекая кровью. Женщины проводят их вглубь.

Фашина с людьми скрывается в центральном проходе.

Гассан, распоряжаясь работами, отходит в центр манежа.

Т р е т и й г о н е ц (вбегая со стороны центрального прохода). Гассан!.. Имам Шамиль… Сквозная рана навылет…

Г а с с а н. Где же имам?

Т р е т и й г о н е ц. Его ведут сюда… (Вглядываясь в сторону центрального прохода.) Вот!.. Смотри!..

Г а с с а н (взглянув в направлении, указанном горцем). Шамиль!..

Перестрелка смолкла. Отсвечивают только отблески пожара.

Оставшиеся на террасе группируются близ Гассана, напряженно всматриваясь вдаль в ожидании появления Шамиля.

Выкрикнув «Шамиль!», Гассан бросается вперед. С единодушным криком «Шамиль!» все оставшиеся делают движение навстречу вождю.

Из центрального прохода медленно выходит Шамиль, сопровождаемый двумя горцами. Под правую руку Шамиля поддерживает Юнус.

Луч белого прожектора падает на Шамиля и его спутников.

Общее движение горцев.

Величественным исполнением героической темы Шамиля оркестр завершает музыкальный номер.

Вырубка.

В темноте с правой стороны горнист играет несколько резких тактов военной зори.

Ярко высвечивается правая площадка.

Первое междудействие ШТАБ КАВКАЗСКОГО ФРОНТА Правая выносная площадка

На площадке лицом к манежу стоит генерал фон Граббе. Рядом с ним – адъютант. Перед ними (спиной к манежу) – капитан фон дер Лаунц. Сбоку – несколько горцев в разодранной одежде, руки их туго стянуты веревками.

Г р а б б е (к фон дер Лаунцу). Все мои требования… передайте Шамилю… в тоне, не допускающем возражений!.. Скажите… что я даю Шамилю на размышления… полчаса!.. Если он станет оттягивать решение… возвращайтесь тотчас же… Я жду здесь, не сходя с этих камней!..

Фон дер Лаунц берет под козырек, поворачивается и уходит. Граббе оборачивается к группе горцев и вопросительно смотрит на адъютанта.

А д ъ ю т а н т. Ваше превосходительство!.. Эти жители нижнего аула… пользуясь прикрытием гор… осмелились… стрелять по частям Апшеронского батальона…

Г р а б б е (перебивая). Партизанская война у меня в тылу?!.. Я вырву партизанщину с корнем!.. (К горцам.) На что надеетесь?!.. Разве не видите нашей силы?! Теперь… в одну неделю… мы окончательно… сокрушим Шамиля!.. Наша сегодняшняя победа…

П л е н н ы й г о р е ц (перебивая). Победа?! Она ничтожна!.. Наши потери значительны… Но для целого народа, известного своею храбростью, отвоеванные тобою скалы ничего не стоят!.. Взгляни кругом! Вспомни!.. Ведь это те же самые места, на которых предками нашими… была разбита могущественная армия Надир-Шаха Персидского, который сам избавился от смерти поспешным бегством… Так сможет ли после этого покорить нас русский царь?!.. Так сможет ли после этого…

Адъютант генерала выхватывает револьвер из кобуры, но Граббе останавливает его.

Г р а б б е (к горцу). Безумец!.. и в присутствии главного начальника над здешней страной!.. Ваш ничтожный народ…

П л е н н ы й г о р е ц (перебивая). О, народ наш… Народ наш, как один, сделает последнее усилие против ваших войск!.. Народ наш прогонит их… или… или умрет за свободу гор!.. (Делает движение в сторону Граббе.)

Граббе отступает на шаг. Адъютант подымает револьвер, целясь в горца.

Вырубка.

В темноте звук револьверного выстрела.

В темноте раздвигается занавес сцены.

Сразу после выстрела вступает музыка.

На высокий аккорд оркестра из центрального прохода в луче прожектора выезжает капитан фон дер Лаунц, сопровождаемый двумя конными ординарцами.

Второй эпизод прологаВЫДАЧА СЫНА В ЗАЛОЖНИКИМАНЕЖ

Сделав полукруг, всадники спрыгивают с седел. Их встречает Юнус, ближайший помощник Шамиля, и несколько горцев. Юнус жестом предлагает приехавшим следовать за ним. Лошадей, взяв за узду, уводят двое из горцев. Остальные следом за Юнусом и русскими поднимаются по боковой лестнице.

Уходит свет с манежа.

Освещается внутреннее помещение в палатке Шамиля.

СЦЕНА

На тюфяках, покрытых коврами, сидят наибы. У многих повязки и перевязи. На тюфячке, покрытом ковром и подушками, сидит раненый Шамиль.

У двух пологов, закрывающих вход в палатку с противоположных сторон, стоит стража.

Юнус вводит русских посланцев.

Музыка оканчивается.

Г а с с а н (к фон дер Лаунцу). Говори… Великий имам Шамиль слушает тебя… Но помни: веревка хороша длинная, а речь короткая[17]…

Ф о н д е р Л а у н ц (подойдя на несколько шагов, кланяется по-военному, отчеканивает слова). Генерал Граббе приказал передать… что он даст приказ приостановить наступление… лишь в том случае, если повелитель ваш Шамиль… (поклон) намерен покориться белому царю… В знак искренности этого намерения… Шамиль должен выдать старшего сына в заложники… (Шамиль нервно выпрямляется.) Генерал приказал передать… что, если последует отказ… он не отступит, пока не возьмет вашего повелителя…Но тогда уж не ждите пощады: повелитель ваш будет казнен… или сослан в Сибирь. (Кланяется в знак окончания речи.)

Шамиль внезапно встает. Все мгновенно поднимаются с мест. Фон дер Лаунц отступает на шаг. Гассан и Юнус со спины подходят к имаму. Шамиль наклоняется к ним, тихо отдает распоряжение.

Г а с с а н (фон дер Лаунцу). Имам будет совещаться. Надо обождать… (Страже.) Проводите (показывает на русских, которые, поклонившись, уходят).

Ш а м и л ь (жестом приглашает всех сесть, сам же продолжает стоять). Мусульмане… Вы слышали своими ушами! Как?! Сыновей наших, ради независимости которых мы бьемся, нам предлагают отдать в барабанщики? (Выхватывает шашку.) Ответ один: вы ничего не получите от нас, кроме работы шашкою!.. (Размахивается широким воинственным жестом, но опускает оружие, видя, что слушают его крайне угрюмо.) Поймите же, война с белым царем – залог нашего счастья… Мы воплотили давнишнюю мечту отцов и дедов о лучшей доле, изжив родовые междоусобия и объединив наши племена узами братства… Но это объединение племен наших будет обеспечено только через военное сопротивление белому царю и генералам, через священную войну против неверных… Помните: меч есть ключ от рая, и одна ночь, проведенная в защите мусульманских границ от нападения неверных, лучше трехмесячного поста!.. (Оглядывает собрание, опускает шашку, переходит на другой тон.) Друзья мои!.. Выдадим ли мусульманина в руки неверных?!.. Решайте!.. Я подчинюсь решению вашему. Моя душа будет чиста перед Аллахом.… Но вы, вынося решение, подумайте прежде – какой ответ сможете вы дать ему в страшный час вашей смерти… (Садится.)

Напряженное молчание.

Первый наиб (встает, кланяется). Шамиль!.. Надо обмануть генералов, чтобы вырвать время.… Надо собрать новые силы… и тогда… с новыми силами начать новый бой!..

Второй наиб (встает, кланяется). Имам!.. Он верно говорит!.. Нам нужно выиграть время для дальнейшей борьбы… Ради этого ты должен пойти на такую жертву…

Торопливыми шагами входит наиб Али-Бек.

А л и – Б е к. Шулатгульгохская башня пала… Из трехсот правоверных уцелело девять… Я выбыл последним, оставив русским генералам совершенно мертвый утес. (Опускается в изнеможении.)

Движение среди собравшихся.

Г а с с а н (кланяется Шамилю). Великий имам! Перемирие… должно быть достигнуто… Своей жизни никто из нас не жалеет, лишь бы воплотилась мечта о независимости родины… Но кто же будет бороться за эту мечту, если все мы погибнем здесь?!

Ш а м и л ь (поспешно встает). Ступайте все… (Собрание расходится, остаются лишь Гассан и Юнус.)

Пауза.

Ю н у с. Имам! Выдача Джемал-Эддина необходима для дальнейшего продолжения твоей борьбы… На пути твоем много военных побед – и при первой новой победе ты потребуешь Джемал-Эддина у русских – и получишь его!..

Ш а м и л ь (обнимая Юнуса). Скажи… Скажи там… (Жест.) Скажи моей матери: разбудить сына… привести его сюда… Захватить лучшую одежду… (Юнус уходит; Шамиль оттаскивает Гассана вперед, говорит почти шепотом.) Скажи там… гяуру… скажи: заложник будет выдан… (Гассан выходит.) О, какой день! В этот день моя рана является для меня благодатью: она одна умеряет мой внутренний жар…

Появляется мать Шамиля, Баху-Меседу, неся на руках полуодетого спящего восьмилетнего мальчика.

Ее выход сопровождает прожектор.

Баху-Меседу, укутанная в темную чадру, идет неровными шагами. За ней следует Юнус с детской одеждой в руках.

Ш а м и л ь (принимая мальчика на руки). Не будите… (Делает шаг вперед, вытягивает руки, держа на них спящего сына, смотрит на него, затем вскидывает голову, говорит в пространство.) Тебе одному, о, Аллах, доверяю его… Не будите его… Юнус! Проводишь… сдашь… скажешь… Шамиль… ставит условием, чтобы его сыну… дали военное образование… (Перекладывает сына на руки Юнуса, прикрывает его одеждой, потом с внезапной резкостью.) Ступайте же!..

Юнус делает движение, чтобы уйти, но в это время мать Шамиля испускает вопль отчаяния и с простертыми вперед руками падает на колени. Шамиль резким движением зажимает ей рот и указывает Юнусу на выход. Юнус удаляется со спящим мальчиком на руках. Стража запахивает за ним полог шатра. Баху-Меседу, рыдая, с умоляюще-простертыми руками подползает на коленях к Шамилю.

Свет на сцене гаснет. Остается один прожектор на Шамиле.

Шамиль. О, сейчас даже самая смерть является для меня вожделением!.. (Делает шаг, чтобы отойти от матери, ухватившейся за его одежду, Шамиль наступает на шашку, лежащую на полу, быстро поднимает ее, говорит обрадовано, вполголоса, однако твердо.) Но прав Юнус… мы выиграет время, мы соберем новые силы – и снова обрушимся на голову врага… приди, желанная победа, – и я вырву сына у гяуров!.. Я заберу его себе силой меча!.. (Широким жестом «заносит» шашку.)

Вступает оркестр. Короткая темпераментная тема Шамиля.

С концом музыки медленное затемнение.

Темнота.

Закрывается занавес сцены.

На сцене за занавесом убирается декорация палатки Шамиля и устанавливается строенная стена второго этажа (бельведера) летнего дворца князя Чавчавадзе. Готовятся приборы для имитации пожара.

Со стороны левой площадки горнист играет несколько резких тактов военной зори.

Площадка ярко высвечивается.

Второе междудействие КАБИНЕТ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА Левая выносная площадка

В полной парадной форме лицом к манежу стоит генерал-адъютант Генерального штаба. Сбоку – адъютант генерала. В глубине – шеренга воспитанников кадетского корпуса.

Г е н е р а л (лицом к шеренге кадетов). …И, наконец, последняя заповедь – заповедь номер двенадцатый – принадлежит королю Фридриху Прусскому Второму… Этот великий монарх говорит… что каждый солдат… должен бояться палки своего капрала больше… нежели пули своего неприятеля… Золотые слова: солдат должен бояться больше палки капрала, чем пули неприятеля…А?.. Ха-ха-ха… Так вот, господа: свято соблюдайте эти двенадцать заповедей – и вы станете верными сынами отчизны и преданными слугами престола!.. Итак, поздравляю вас с окончанием кадетского корпуса!.. Итак, поздравляю вас с производством в чины!.. Ура!..

Общий выкрик «Ура!».

Г е н е р а л (к адъютанту). Давайте!..

А д ъ ю т а н т (держа в руках папку с тисненым орлом). Воспитанник… граф Апраксин, Андрей!

От шеренги отделяется один из воспитанников, по-военному подходит к генералу, генерал жмет ему руку и вопросительно оборачивается к адъютанту.

А д ъ ю т а н т (стоя «на току»). Граф Апраксин, Андрей… в лейб-гвардии Кирасирский полк… в чине корнета…

Г е н е р а л (пожимая руку корнета). Поздравляю… Кирасирский полк… (Хлопая корнета по плечу.) Скажите от меня поклон вашему батюшке…. Достойнейший генерал!.. Как превосходно провел он свою задачу, когда мы наводили порядок в Венгрии!.. (Жмет руку кадету, который кланяется и по военному отходит в сторону; генерал обращается к адъютанту.) Давайте!..

А д ъ ю т а н т (стоя «на току»). Воспитанник… князь Голицын, Георгий!..

От шеренги отделяется один из воспитанников, по-военному подходит к генералу, генерал жмет ему руку и вопросительно оборачивается к адъютанту.

А д ъ ю т а н т. Князь Голицын, Георгий… в лейб – гвардии Уланский Его Императорского Высочества Михаила Николаевича полк… в чине корнета…

Г е н е р а л (пожимая руку кадета). Поздравляю… Уланский Михаила Николаевича полк… Поздравляю… (Жмет руку кадета, который кланяется и по-военному отходит в сторону; генерал оборачивается к адъютанту.) Следующий!..

А д ъ ю т а н т (слегка запнувшись). Воспитанник… воспитанник Джемал-Эддин Шамиль…

От шеренги отделяется Джемал-Эддин, по-военному подходит к генералу, генерал жмет ему руку и вопросительно оборачивается к адъютанту.

Г е н е р а л. А?.. (Прикладывает руку к уху.)

А д ъ ю т а н т. Джемал-Эддин Шамиль… в Собственный Его Императорского Величества конвой… в чине поручика…

Г е н е р а л (пожимая руку Джемал-Эддина). Поздравляю… Конвой

Его Величества… Ваш батюшка… А?.. О-хм… Я хотел сказать Шамиль…

Запрашивает через… парламентеров… не терпит ли вера ваша…

ущерба с нашей стороны… И просит прислать к вам доверенное лицо…

Я думаю – ни к чему?.. Ведь вы в той же вере, поручик?.. А?..

Джемал-Эддин молча кланяется.

Г е н е р а л (делая жест, означающий, что он был уверен, что все обстоит в полном порядке). Ну видите… Вы находитесь в прежней вере, и никакого ущерба нет… Теперь вам остается оплатить империи за ее гостеприимство… Ведь уже пятнадцать лет царская хлеб-соль… А?.. (Жмет руку Джемалу-Эддину, который кланяется и по-военному отходит в сторону; генерал обращается к адъютанту.) Давайте!..

А д ъ ю т а н т. Воспитанник… Граф Замойский, Викентий.

Вырубка.

Во время показа междудействия в форганге устанавливается основание двухэтажной постройки в ампирном стиле с широкими окнами, забранными изнутри прозрачными шторами, застекленными дверьми и с наружной трюковой лестницей, поднимающейся к планшету сцены (на котором за занавесом устанавлен фасад бельведера с дверьми и занавешенными окнами).

В центр манежа выносится полукруглая парковая скамейка, отделанная богато и затейливо. По сторонам ее устанавливается декоративная садовая мебель середины XIX столетия: «арапчата» и «турки», пышные «чалмы» которых служат сидениями. Между ними расставляют табуреточки и столики в форме «грибов», с красной шапкой. На одном из «мухоморов» – вино в серебряном ведерке и рюмки граненого хрусталя.

Со стороны центрального прохода на линию ворот барьера выносят невысокие въездные ворота с лепными княжескими гербами.

Оркестровое вступление. После окончания музыкального номера вступает гитара.

Освещаются окна бельведера, за которыми снуют слуги.

Освещается ровным желтым светом манеж.

Картина перваяНАБЕГ НА ЦИНАНДАЛЫ И ПОХИЩЕНИЕ СЕМЬИ КНЯЗЯ ЧАВЧАВАДЗЕМАНЕЖ, СЦЕНА

Знойный летний день. Вечереет.

В центре площадки – Гусынин с детьми князя Чавчавадзе, Саломэ и Ильей. Они под гитару распевают шутливую детскую песенку «Ква-ква-ква и ква-кваква!..» Гусынин, поет, явно дурачась, подтанцовывая, притоптывая, всячески вовлекая в игру детей.

Сбоку, слева, сидит княгиня Чавчавадзе, рядом – ее подруга, миловидная и кокетливая, одетая «по-петербургски», и адъютант князя.

Поодаль на «грибке-мухоморе» – князь Чавчавадзе в летней форме при аксельбантах и флигель-адъютантских погонах, с веером в руках. Возле него замер казачок.

У входа в княжеский дом – два ливрейных лакея.

Гусынин, держа княжеских детей за руки, продолжает напевать и пританцовывать, вызывая снисходительный смех.

К н я з ь (вставая, к Гусынину). Мой дорогой Гусынин, но скажите, какие танцы вы стали бы откалывать, если бы на вас напал Шамиль? (Пугая его.) Ведь он недалеко, Шамиль…

Г у с ы н и н (испуганно трясется, как будто бы его хватают). Ай-яй… Ай-яй… (Всячески «ломается», дабы рассмешить присутствующих.) О, ваше сиятельство, я… я… схватил бы кинжал и сделал бы Шамилю так… так… (показывает) кинжалом в живот… Харакири… (Пародийно храпит.) А потом сжарил бы из него шашлык… (Показывает, как он жарил бы шашлык на вертеле.) А затем с горчицей… ам-ам… (Делает вид, что глотает, облизывается, обтирает рот платком.) Как вкусно кушать Шамиля!..

К н я з ь (увлеченный дурашливостью Гусынина). Ну, а если нет кинжала? Вот вы отправились гулять с зонтиком (подходит к жене и передает Гусынину лежащий возле нее зонтик), перешли реку, и вдруг прямо на вас шайка Шамиля… (Смеется армейским смехом.) А! Ха-ха-ха… (Садится.) Что тогда?

Оркестр начинает играть пародийно-героическую музыку.

Г у с ы н и н (чувствуя, что его ломанье развлекает присутствующих).

Шайка Шамиля… (Пародийно дрожит, затем пародийно храбрится.)

Прямо на меня? Я лег бы и притворился, что давным-давно помер…

Делает каскад с зонтиком, изображая не то умершего, не то спящего; делая утрированный «ляг-скач», перемещается с боку на бок; устраивается, подложив кулак под голову и прикрывшись зонтиком.

Или нет… Я бы залез на дерево. (Приподнимается комическим «ляг-скачем».) То есть, я хотел сказать, – не на дерево, а под дерево… (Изображает, как он сидел бы под деревом, смех присутствующих.)

К н я з ь (смеясь). Ну, а если бы вы гуляли в горах за рекой… И вдруг видите – за деревом, не замечая вас, стоит сам Шамиль… Что бы вы сделали?

По лестнице спускается мисс Дора Валлес, сухая чопорная англичанка с лорнеткой в руках.

Г у с ы н и н (заметив гувернантку). А вот, разрешите, ваше сиятельство, я сейчас при помощи нашей дорогой мисс Доры покажу вам,

как я сумею взять Шамиля в плен… Мисс Дора чудесно изобразит нам

Шамиля…

Схватив лежащую на одном из мухоморов папаху, Гусынин преувеличенно-карикатурным прыжком бросается к мисс Доре и напяливает на нее папаху. Мисс Дора пугается. Смех присутствующих.

Г у с ы н и н (к мисс Доре, карикатурно, как бы разыгрывая влюбленного). Дорогая мисс Дора!.. Сейчас на одну минуточку вы будете Шамилем!.. (Тычет пальцем, кричит ей в ухо, подымаясь на цыпочки.) Понятно? Вы – это Шамиль!..

М и с с Д о р а (кивая головой). Иес!.. Иес!

Г у с ы н и н. Значит, поняли?

М и с с Д о р а (отрицательно качая головой.) Ноу!.. Ноу!..

Г у с ы н и н (рассердившись). Вот бестолковая! (Кричит ей в самое ухо.) Вы – это Шамиль!.. Стойте здесь так!.. (Легонько ударяет ее зонтиком по спине; мисс Дора пугливо повинуется, принимает из рук Гусынина зонтик.)

Гусынин отбегает на несколько шагов от площадки, бросается на землю и, комически проползая на брюхе, приближается к мисс Доре. Когда та внезапно оборачивается и всплескивает руками, Гусынин сердится, водворяет мисс Дору на место, отбегает на прежнюю позицию, шутливо грозя пальцем князю, чтобы он не смеялся, снова утрированно ползет по земле, пародийно изображая лазутчика, внезапно вскакивает и набрасывается на мисс Дору, которая испуганно от него отбегает, испуская вопли отчаянья.

В разгар этой буффонадной игры из центрального прохода карьером въезжает второй адъютант князя, налетающий прямо на Гусынина. Тот пугается сперва по-настоящему, затем карикатурно и залезает под стол.

Музыка обрывается.

Спешившись и бросив поводья подбежавшему казачку, адъютант торопливо направляется к князю.

А д ъ ю т а н т (на ходу). Ваше сиятельство!.. Серьезное дело… (Кланяется княгине, целует руку.) Княгиня… (Князю.) Скопища Шамиля спустились с гор… Уничтожили наши передовые посты… И направляются к крепости…

Движение среди присутствующих.

К н я з ь (к казачку). Седлать коня! (Казачок скрывается в правом проходе.) Какая дерзость!.. (К дворецкому.) Походный сюртук!..

А д ъ ю т а н т. Схвачены разведчики… Показали, что хищники хотят поднять восстание в нашем тылу.

Князь делает нетерпеливое движение.

К н я г и н я (вставая, взволнованно). Здесь не опасно? (Подзывает детей.)

Г у с ы н и н (с искренним, но комическим ужасом). Ваше сиятельство!.. Мы лучше пойдем спать…

К н я з ь. Шутки в сторону!.. (К княгине твердым голосом.) Нет решительно никакой опасности: они не смогут, не посмеют перейти реку – ведь там наши форпосты!..

Дворецкий поспешно приносит сюртук. За ним подбегает вестовой с оружием.

А д ъ ю т а н т. Окружили шайку горцев… Злодеи искали спасения в церкви… Видя невозможность уничтожить их без потерь, мы подожгли церковь… Мерзавцы погибли в пламени…

К н я з ь. Чудно, чудно… Но о какой церкви вы говорите?

А д ъ ю т а н т. В местечке Хандо, ваше сиятельство…

К н я з ь. Как? Какая наглость! Ведь это глубокий рейд в наш тыл… Это же мои родовые земли!.. Скорее в крепость! (Говоря, князь закончил переодеваться, принимая оружие из рук дворецкого.)

Со стороны бокового прохода казачок выводит лошадь; она богато гарнирована, под зеленым чепраком с княжеской короной и вензелем. За ней выводят еще пять лошадей под седлами.

К н я з ь (к адъютанту). Скорее в крепость!.. (К княгине.) Помилуй бог… (Обнимает княгиню и детей, прощается.) Чуть что – сообщу. (Вспрыгивает в седло.) Вестовые останутся здесь! С богом!.. (Дает шпоры и скрывается в центральном проходе, сопровождаемый адъютантом.)