Жизнь страны на арене цирка. Книга III: Реконструкции

Держащие обруч лакеи поднимаются наверх, к порогу спальни.

Керенский, подгоняемый шамбарьером Капитала, разрывает на последнем обруче лозунг «Война до победы!!!».

Там, возле постели царицы, Капитал вручает Керенскому пакет с деньгами и, сопровождаемый лакеями, оставляет его одного.

Цирковая музыка обрывается.

После небольшой паузы в оркестре звучит нежный ноктюрн.

17. ЗАМ. НАПОЛЕОН

СЦЕНА

Керенский, оставшись один, укладывает деньги в портфель.

Он подходит к стоящей на полуколонне «мраморной статуе» Наполеона и, подмигнув ему, отправляется к постели царицы. Надев фуражку и прижав портфель к груди, премьер заваливается на подушки.

Ноктюрн переходит в энергичную «Марсельезу».

Керенский начинает в такт французскому гимну перебирать во сне ногами, выкидывать вперед руку, как и подобает полководцу, посылающему в бой войска, и, наконец, вскакивает на постель, окончательно преобразившись в Наполеона.

Повернув фуражку козырьком набок и по-императорски заложив руку за борт френча, Керенский представляет себя Наполеоном и пытается соответственно действовать. Он раздает приказы воображаемым маршалам и, войдя в раж, даже стоящей на полуколонне скульптуре Наполеона.

Статуя неожиданно оживает и ударом ботфорта сбивает с головы самозванца фуражку.

«Марсельеза» обрывается.

Керенский в ужасе зарывается с головой в подушки постели.

Пушечный залп. Керенский вскакивает.

Возле постели появляется рыжий клоун.

КлоунС «Авроры»грохнулвыстрел резкий,зарделисьфлагив синеве…И передернулся Керенскийот перепалки на Неве.

Керенский бросается к скульптуре, пытаясь спрятаться за ней. Мраморный Наполеон показывает ему кукиш. Керенский мечется по спальне.

КлоунНадел штаны и моментальнобегомиз Ленинграда вон.В Парижс царицыной двуспальной сбежалсей зам-Наполеон.Новый пушечный залп.МАНЕЖ

Цирк заполняют вооруженные красногвардейцы и рабочие. Они радостно

кричат, размахивая поднятыми над головой винтовками.

СЦЕНА, МАНЕЖ

Керенский хватается за петлю и по тросу, идущему в центральный проход, уносится прочь. Его полет провожает прожектор.

КлоунТеперьболонкою в Париже,пораздобревс хозяйских благ,ону французовруку лижети лаетна советский флаг.

Вырубка света.

Оркестр цирка играет попурри из популярных советских маршей и песен.

9-е междудействие

СЦЕНА

На быстро запахнувшийся занавес-экран проецируются кинокадры старой и новой деревни, всевозможных строек. Они перемежаются пояснительными надписями и лозунгами.

К краю затемненного манежа-бассейна вывозится поднимающийся до сцены водосток.

Посреди бассейна устанавливаются маленькие домики, церкви и кабаки. В них заряжаются артисты-купцы.

На сцене, за занавесом-экраном, разбирается декорация спальни царицы и накатывается из верхнего фойе кинетический макет турбины Днепростроя.

С окончанием демонстрации кинокадров замолкает оркестр.

В темноте раздвигается занавес сцены.

Над сценой зажигаются цифры 1, 9, 3, 0.

Звучат голоса глашатаев.

1-й глашатайБуржуям жуть,буржуям урон,затеялибой упорный, и десять летс десяти сторонслеталисьорлы да вороны.2-й глашатайНе цапатьворонамнаших мяс.Пропали когти,об нас обломясь.Не взять наслапою голой.Утроенамощьи ненависть массдекабрьскойкровавой школой.

В оркестре звучат фанфары.

СЦЕНА

Прожектора освещают 4-х глашатаев. Они держат перед грудью прямоугольники, на которых светятся цифры 1, 9, 3, 0.

3-й глашатайМы выбилибелыхорлов да ворон,с победойв боях пролетали.4-й глашатайНа новыйупорныйстроительный фронтсегоднявстает пролетарий.

Оркестр залихватски играет «Эх, полным-полна коробочка».

18. НЕ ТЕРЯЙТЕ, КУМЕ, СИЛЫМАНЕЖ

Постепенно цветные фонари освещают ветхие домики, церкви и кабаки. Весь форганг занят уходящим вверх желобом.

Из домов выходят три кулака, оглядываются.

СЦЕНА

Прожектора освещают турбину Днепростроя, пока еще неподвижную.

СЦЕНА И МАНЕЖКулак (осматривая турбину)Ну и штука,раскинули неспроста.А ну-калабазраскину близ,стану в тениторговать и врастатьв самый что ни на естьсоциализм.

Кулаки, подсаживая друг друга, пытаются по водостоку добраться до турбины. Один из них, зацепившись, ползет вверх.

Гремит цирковой оркестр.

19. СМЫВАЙ ВОДА

СЦЕНА И МАНЕЖ

Открываются шлюзы, и потоки воды смывают и кулаков, и старую деревню (они уплывают и убираются через кессон на конюшню).

Вращаются детали турбины. Вспыхивают отходящие от нее зигзаги-искры.

Цветные прожектора гуляют по льющейся воде и всему цирку.

Вода заполняет бассейн.

Апофеоз

СЦЕНА

В лучах прожекторов по бокам водостока стоят глашатаи.

ГлашатайРаздувайколлективнуюгрудь-меха,Лозунг мчипо рабочим взводам;от ударных бригадк ударным цехам,от цеховк ударным заводам.Дышаво всегрудные клетки,горланяво весьвеселый рот: в четыре годапо пятилетке!Вперед!Вперед!Вперед!

Гремит цирковой оркестр.

МАНЕЖ

Из глубины воды медленно появляется, поднимаясь все выше, вырастая над краем бассейна, огромный глобус. На его поверхности все материки расположены таким образом, что Европа и особенно та часть ее, на которой горят буквы «СССР», представляется самой значительной.

СЦЕНА, МАНЕЖ, ВЕСЬ ЦИРК

Вращаются колеса и рычаги турбины.

Мечутся по цирку цветные прожектора.

Из всех проходов выходят рабочие с молотами и крестьяне с серпами, красноармейцы с винтовками.

По лестницам, идущим между рядами и со сцены, спускаются физкультурники со знаменами спортивных обществ. На барьер поднимаются пловчихи и пловцы.

Прыгают в воду пловцы и пловчихи. Плавают, меняя стили, вдоль барьера.

Физкультурники строятся, несложными движениями орудий работы и знамен вторят скорости вертящейся турбины.

Красноармейцы четко исполняют ружейные приемы.

Молодежь, заполнившая круговой мостик под куполом, разом швыряет в зал цветные листовки.

Цирк заполняют кружащиеся цветные прямоугольники.

Все замирают в выразительной «живой картине».

Гремит оркестр.

По окружности манежа-бассейна, заливая возвышающийся над ним земной шар, бьют фонтаны.

И почти тут же взлетает к куполу фейерверк.

Гремящим аккордом завершается звучание «Интернационала».

Вырубка света.

[Индия в огне]

Водяная пантомима-феерия в 3-х эпизодах с апофеозом

Первый госцирк (Москва)

Премьера 28 февраля 1932 г.

Авторы А.А. Жаров, Г.С. Венецианов

Постановка Н.М. Горчакова

Художник М.П. Бобышов

Композиция цирковых трюков Вильямса Труцци

Музыка И.О. Дунаевского

Хореографическая часть В.И. Цаплин

Сорежиссер В.П. Баталов

Режиссер-лаборант С.И. Агранянц

Дрессировка лошадей Медрано

Консультация по цирковым трюкам: Альперов, Ширай,

Левенберг и Леонид Иванов

Манеж, сцена и купол цирка были специально перестроены на все время демонстрации пантомимы.

Просцениум увеличивала практически перекрывающая форганг до схода на манеж площадка. Ее поддерживали выстроенные параллельно ограждению форганга стены и две колонны. От линии рампады оркестра (его, как всегда, при постановке пантомим пересаживали в верхние ряды галерки) шли по бокам форганга два широких схода-пандуса. Они заходили за барьер (когда возникал бассейн – уходили в воду). На сцене монтировалось двухэтажное здание. Перед пуском зрителей сцену перекрывал распашной занавес.

Соединение купола со стеной амфитеатра перекрывала круговая конструкция высотой в человеческий рост. На начало программы она была закрыта матерчатыми заглушками. К нижней части конструкции прикреплялись шарниры выгнутых трапов, подтянутых на начало спектакля к куполу.

Пол кругового зрительского фойе устилали веревочные маты, позволяющие лошадям не скользить на мраморном полу.

У всех проходов заряжались конструкции сменных декораций.

В антракте, после окончания номерного отделения, на манеже устанавливались декорации пантомимы.

Манеж застилал круговой желтый (песчаный) ковер.

На пандусы с двух сторон устанавливаются высокие пальмы.

Передние ворота барьера убирались, на освободившееся место накатывалась площадка с двойной аркой такой высоты и ширины, что через них свободно могли проехать автомобиль и пройти слон.

На манеже монтировались ларьки-кофейни и зонты сцены базара.

Пантомиму открывала увертюра, исполняемая в темноте.

Под нее раскрывался занавес сцены и занимали свои места участники эпизода.

Заканчивается первый оркестровый номер.

Через небольшую паузу яркий свет заливает все помещение цирка.

Начинает звучать музыкальная картина «Базар».

Эпизод первыйШЕСТВИЕ МАГАРАДЖИМАНЕЖ, СЦЕНА

На сцене, у левого и правого схода, сидят два торговца фруктами (мужчина и женщина). На середине левого схода – мальчишка с дрессированной обезьянкой на плече. Посередине сцены, под зонтом, расположился зажиточный торговец коврами и шалями. У начала правой рампады – мальчуган – чистильщик сапог.

На манеже налево, первый от конюшенных ворот, расположен ларек-кофейня. Турок-хозяин и мальчик-помощник обслуживают двух мусульман, играющих в трик-трак, и одного индуса, медленно пьющего чай. В следующем по кругу ларьке (под зонтом) пожилая женщина торгует рыбой. Против нее самый большой ларек с мелкой галантереей, в нем два продавца и одна продавщица. Между правым сходом и этим ларьком на разосланных циновках горы овощей и фруктов. Посреди них невысокий стол, на нем между сладостями сидит на подогнутых ногах, по-турецки, старик-торговец.

Тут же примостились точильщик со своим вертящимся камнем, базарный цирюльник и нотариус (его письменный стол состоит из легкой табуретки, а сам он сидит на земле).

Переходят с места на место, проходят и снова появляются: торговец и торговка сладостями с лотка; продавец воды; продавец сиропа, с плетеной корзиной за спиной; продавец мелких драгоценностей и сувениров; две продавщицы цветов; продавец бананов (носит их связками на большом шесте); два дервиша, торгующие четками и «святостями»; торговцы птицами (голубями, павлинами, попугаями); торговец страусовых перьев; две нищенки, один нищий; женщина с ребенком за спиной, продает деревенские дорожки и холсты; продавец, он же жонглер кинисанов.

Часть пеших торговцев иногда поднимается по сходам на сцену, входит в фабрику и возвращается оттуда.

Кроме них по манежу перемещаются: англичане – местные жители в белых костюмах и пробковых шлемах (пять женщин и трое мужчин) – они ходят и покупают то, что надо; миссионер; индусы – местная буржуазия (четыре мужчины и две женщины), заняты тем же, что и англичане; ходят кучками, держатся особняком, три-четыре безработных индусов, голодные и мрачные; три туземных полицейских-постовых.

Группа детей (пять-шесть человек) – бегают, суетятся, таскают фрукты, глазеют на птиц, пристают к дервишам, носят покупки англичан.

Из конюшенных ворот к главным проходят и проезжают: посыльный мальчик на велосипеде; старик гонит ослика, нагруженного глиняной посудой; погонщик с двумя верблюдами, везущими огромные тюки хлопка; горец верхом на лошади; два тура везут арбу, груженную хворостом; проезжает трехколесный велосипед с тележкой фирмы шоколада; проезжает на верблюде вельможа из свиты магараджи; бонна-англичанка с мальчиком; индус-старик, одетый женщиной-няней, везет коляску с маленьким ребенком-англичанином; бежит скороход магараджи; шагает еще один верблюд с хлопком.

Проходят и проезжают группы: четверо женщин с кувшинами на плечах; два носильщика на шесте несут огромную связку бананов; зебу везут закрытую арбу, в ней три закутанных в чадры мусульманки и рядом с ними верхом едет евнух; на рикше едет начальник полиции Мэк-Григор (полицейские отдают ему честь); проезжают, разгоняя любопытных, молодые, красивые англичанин и англичанка – аристократы, верхом на лошадях, под музыку проделывающих различные па; трусят два ослика с мешками и корзинами; носильщики с закрытым палантином несут противную толстую девочку (буржуазного вида), рядом с ними идет няня-индуска; проходит группа женщин с большими корзинами на головах; верхом проезжают начальник туземных войск Мир-Саид и два сипая; проносятся два мотоциклиста.

Все эти проезды сопровождаются беспрерывным ходом пеших индусов, различных категорий, проходящих из главных ворот конюшни и обратно (человек 20).

На фоне этих групп и этого движения происходят следующие сцены.

В сопровождении приказчика-индуса из ворот текстильной фабрики важно выплывает ее владелец Моахан-Бабу, останавливается и самодовольно наблюдает базар с рампады.

На манеже появляется четверо туристов. Моментально все движущиеся торговцы выстраиваются в два параллельных ряда, предлагая им всякие вещи, сувениры и безделушки.

Желая покрасоваться перед туристами, Моахан-Бабу сходит с рампы и важно идет мимо смотрящих на него туристов к чистильщику сапог и, опираясь за спиной руками на палку, ставит ногу на ящик. Пробегающий мимо уличный мальчуган выбивает у него палку. Моахан-Бабу падает и сбивает с ног стоящего к нему спиной туриста-англичанина, который покупал сувениры. Происходит свалка.

В это время в манеж на рикше выезжают кинооператор и фотограф. Оба полукровцы, изо всех сил стараются подражать европейским джентльменам. Увидев драку, кинооператор пытается ее заснять, но ему все время мешает путающийся под ногам фотограф. Драка уже успела кончиться, когда кое-как приладившийся кинооператор начинает лихорадочно вертеть ручку. Подкравшийся мальчуган тихонько вытаскивает у него пленку и рассматривает ее на свет. Кинооператор с увлечением продолжает свою работу до тех пор, пока смех фотографа не заставляет его наконец заметить проделку мальчугана.

Кинооператор бросается в погоню за мальчуганами и сталкивается с едущим на велосипеде индусом-почтальоном. Велосипедист падает, задевая колесом женщину-мусульманку, несущую на голове кувшин с молоком. Кувшин опрокидывается, обливая женщину и злополучного кинооператора.

Через манеж проходит брамин. Тоненькая ленточка перекинута через обнаженное плечо. Многие почтительно расступаются, давая брамину дорогу.

Одна из англичанок-туристок подходит к чистильщику сапог и ставит на ящик ногу в белой туфле. Кинооператор и фотограф намериваются снять эту сцену. Засмотревшийся на аппарат мальчуган-чистильщик мазнул по белой туфле черной ваксой. Желая снискать благодарность возмущенной англичанки, кинооператор порывисто выхватывает у чистильщика щетку и, не рассчитав движение, с размаху смазывает ею по лицу фотографа.

Назревающий конфликт благополучно разрешается появлением в манеже уличных танцовщиц и акробатов на перше.

Музыку базара сменяет танец баядерок.

Танец.

Номер на перше.

После его окончания фотограф, посулив самой красивой танцовщице мелкую монету, намеривается ее снять. Однако, едва он успевает укрыться пледом, как танцовщица уходит, а на ее место услужливо становится старуха, торгующая в соседнем ларьке.

Гонг.

Звучит музыкальный фрагмент на закрытие базара.

Сипаи ходят, напоминая, что пора кончать торговлю. Торговцы складывают свой товар. Разбирают палатки. Убирают зонты. Покидая манеж и сцену, все это уносят с собой.

Площадка перед фабрикой и базарная площадь перед фабрикой пустеют.

Начинается музыка каравана и разгрузки.

На манеже появляется караван верблюдов с огромными тюками хлопка. Верблюды идут вереницей через манеж, у подножия сходов опускаются на колени. Рабочие, подошедшие с фабрики, разгружают тюки. Их подгоняют надсмотрщики. Верблюды, поднявшись, уходят в сторону конюшни. (После этого они проходят по круговому фойе и снова, пристраиваясь в хвост каравана, появляются на манеже.)

У рампады образуется гора тюков. Из фабрики выходят группы рабочих и под заунывную песню-музыку начинают вереницей носить эти тюки по обоим сходам в ворота фабрики.

Толпа на манеже следит за разгрузкой. Мелькает мальчишка с обезьянкой. Оператор и фотограф снимают процесс работы.

Кунду, один из рабочих, спотыкается и падает на колени под тяжестью тюка с хлопком. Надсмотрщик ударяет его бичом. Кунду со стоном падает на землю.

Надсмотрщик снова заносит бич. Событие вызывает волнение среди рабочих и скопившейся уличной толпы.

Ропот толпы становится все более угрожающим.

Все это видит проходящий мимо Девендра-Сен.

Музыка резко меняется, звучит ариозо, под которое он увещевает толпу.

Девендра-Сен (почти поет)Смирение, порядок и терпение…Нас боги Индии к терпению зовут.Страдание, покорность и смирение,Бескровное, тишайшее волнениеК освобождению Индии ведут…Нет, не в борьбе, в терпенье надо ждать,Когда родной земли вернуться весны,Когда опять ты станешь плодоноснойИ радостной, о Индия!.. О, мать!

Смена музыки. Теперь в ней звучит тема гимна сражающегося народа.

Кунду (поднимаясь с земли)Как это сказано: «О Индия, о мать!»Но, может быть, довольно лицемерить.Терпение, конечно, благодать,Но в эту благодатьНам надоело верить.

Кунду пытается взвалить тюк на плечи, но падает в изнеможении. Надсмотрщики берутся за бичи.

Еле слышно, но все нарастая, раздается пение гимна освобожденной Индии.

Рабочие окружают Кунду, не подпуская к нему надсмотрщиков.

Почти тут же из центрального прохода доносятся удары гонгов, барабанов, резкие звуки труб, и, все усиливаясь, звучит марш шествия магараджи.

Заполнившая площадь полиция быстро отделяет рабочих от толпы. Полицейские, тесня рабочих, загоняют их (и Кунду в том числе) по сходам к воротам фабрики.

В резких звуках флейт, цимбал, труб и барабанов, нарастающих со стороны главных ворот, начинается шествие магараджи.

Выбегают четыре скорохода, раздвигающие и оттесняющие толпу к основаниям сходов.

Выходят десять музыкантов шумового оркестра и, обойдя круг по манежу, располагаются напротив боковых проходов.

Появляются на лошадях восемь всадников с пиками в руках. Проделав на лошадях две-три фигуры конной дрессировки, останавливаются по кругу.

Медленно проезжает на верблюдах свита.

Мальчишка с обезьянкой взбирается на пальму, чтобы лучше видеть происходящее.

Наконец, на слоне под палантином появляется сам магараджа. Четыре идущие по бокам слона опахальщика, обмахивают магараджу страусовыми веерами на длинных шестах. За слоном следует восемь слуг.

Процессия обходит манеж по кругу.

Доехав до середины манежа, магараджа вдруг приказывает погонщику остановить слона. Он увидел перед собой окровавленного, в пыли от хлопка Кунду, который с ненавистью и презрением смотрит на него со сцены.

Резко обрывается музыка шествия.

Магараджа. Кто? (Постепенно раздражаясь.) Что ему нужно?

Зачем он на меня так смотрит? Мне противно на него смотреть. Ик.

Ик. (Икает.) Ну вот, меня начинает тошнить.

Оркестр исполняет специальную «слабительную» музыку.

Два скорохода, поспешно поднявшись по сходам на сцену, растягивают перед Кунду, перекрывая его, знамя-ковер с изображением самого магараджи.

М а г а р а д ж а (не смотря на сцену и думая, что перед ним все еще находится Кунду, опять икает). Ну вот, конечно, меня тошнит. Уберите, уберите эту гнусную морду, меня же тошнит от него.

Теперь его действительно тошнит. Смех в толпе. Смущение придворных.

М а г а р а д ж а. Паланкин! Паланкин! Я должен сойти на землю. Мне плохо. Меня укачало на этом проклятом слоне. Такое впечатление, будто все внутренности прыгают где-то в горле. Подать мне паланкин.

Слуги образуют живую лестницу, по которой магараджа спускается со слона.

Кинооператор, невесть откуда появившийся, хочет заснять магараджу, но попадает под бамбук опахальщика. Аппарат разбивается вдребезги.

Вносят паланкин.

Магараджа направляется к паланкину, скрывается в нем.

Мальчишка с обезьянкой, забравшийся при въезде процессии на пальму, срывается и падает как раз на стоящий под пальмой паланкин.

Ужасный крик магараджи.

Специальный музыкальный номер суматохи.

Палатка разрушается. Виден магараджа. Он зол и велит немедленно уничтожить виновника. Мальчишка пытается выпутаться. Стража устремляется с пиками на барахтающуюся материю и обнаруживает обезьянку (мальчик удрал, спрятавшись в складках плаща самого магараджи). Магараджа хватает обезьянку и хочет свернуть ей шею. Мальчик кидается и, вцепившись, кусает магарадже руку. Тот отпускает обезьянку, но стража хватает мальчика. Взлетают пики – его сейчас пронзят.

К у н д у (кричит). Остановитесь!

В магараджу летят из толпы камни, палки, фрукты, орехи.

Неожиданно для всех слон берет мальчика хоботом и передает его Кунду. Восторг толпы и снова град камней летит в магараджу.

Перепуганный магараджа пытается по живой лестнице из слуг взобраться обратно на слона. От страха спотыкается, катится вниз, карабкается снова.

Музыка переходит в специальный номер выезда англичан.

Из конюшенных ворот в манеж плавно вкатывается роскошный автомобиль. Шофер и адъютант в мундирах и чалмах. В машине восседает английский резидент Хармсфорд. Он жестом приглашает магараджу занять место подле него.

Магараджа поспешно садится рядом с Хармсфордом. Машина уезжает по направлению центрального прохода.

Неутомимые кинооператор и фотограф успевают закинуть на заднюю ось машины крючок с бечевой, привязанной к дощечке, и, усевшись на нее, покидают манеж.

Заканчивается музыка.

Вырубка.

В темноте за время музыкального номера на сцене перед фасадом фабрики опускается писаный портал храма богини Кали. К рампаде выносят остовы трех костров.

Посреди манежа устанавливаются две мраморные площадки со столбами-колоннами.

Из центрального прохода убирается арка. На накатной площадке выдвигается к барьеру минарет, высотой достигающий барьера центральной ложи.

Через паузу в оркестре звучит увертюра «Тропическая ночь».

На куполе вспыхивают бесчисленные яркие звезды.

По окончанию музыкального номера на рампаде загораются костры.

Зеленовато-синий свет луны освещает манеж.

Эпизод второйДЖУМА МЕЧЕТЬМАНЕЖ, СЦЕНА

На сцене у храма Кали посреди четырех горящих костров неподвижно, точно изваяние, скрестив ноги и полузакрыв глаза, сидит жрец.

К колоннам золотыми цепями прикованы две священные обезьяны.

Издали доносится бой священных барабанов, заунывно протяжные звуки рожков – предвестники индусской процессии богини Кали.

Ж р е ц (медленно перебирает четки, повторяя нараспев тысячи имен Шивы). Шива… Нараяна… Джаганага… О Магадева…

Жуя бананы, протяжно кричат обезьяны.

Синие тени от колонн и всполохи костров разбивают манеж на светлые и темные пространства.

Появляются быстро перебегающие от одного темного пространства к другому силуэты двух людей, большого и маленького. Это Кунду и мальчик с обезьянкой. Оглядывясь, они останавливаются в тени колонн с обезьянами.

К у н д у. Ты уверен, что начальник полиции придет сюда?

М а л ь ч и к. Так сказал Кади, его кучер. Начальник назначил свидание Мир-Саиду у колонн священных обезьян. Вот они.

Мальчик неожиданно дергает обеих обезьян за их свисающие с колонн длинные хвосты. Оба хвоста остаются у него в руках. Изумление Кунду и мальчика. Паника обезьян.

К у н д у (выхватывает нож). Шпионы!..

«Обезьяны» падают на колени и открывают маски. Это оператор и фотограф. В животах у них спрятаны аппараты, только ручка и груша от аппаратов находятся снаружи.

«О б е з ь я н ы». Мы стали священными обезьянами!

К у н д у. Зачем?

«О б е з ь я н ы». Чтобы заснять процессию! Влезайте, если хотите.

Эти колонны пустые.

К у н д у. Лезу! Только, чтобы немедленно начать съемку!

«О б е з ь я н ы». Пожалуйста…

М а л ь ч и к. Тсс… Идут…

К у н д у. Прячься…

Прячутся в пьедесталы обезьяньих колонн.

Из центрального прохода выходит отряд сипаев (8 человек) под предводительством Мир-Саида.

С противоположной стороны на рикше, ярко освещенной фонариками, выезжает Мэк-Григор. По его знаку сипаи расходятся по боковым проходам, лицом к барьеру.

М и р – С а и д (подходит к Мэк-Григору). Слышите, сэр, процессия индусов.

М э к – Г р и г о р. Священная жертва кровавой Кали. Пусть шествуют, пусть молятся.

М и р – С а и д. Но индусы захотят идти мимо новой мечети, а мусульмане их не пропустят.

М э к – Г р и г о р. Не знаю. Абсолютно ничего не знаю, милейший. Дела религии нас не касаются. Но помните – никаких политических выступлений. Разгонять беспощадно. Прощайте…

М и р – С а и д. Сэр, а если мусульмане нападут, их ждет за это кара?

М э к – Г р и г о р. Не думаю. Сэр Вильям слишком любит мусульман. Он уважает религиозные убеждения ваших братьев. (Рикше.) Живо! (Уезжает в конюшенные ворота.)

В продолжении этого разговора оператор и фотограф, согласно своего обещания Кунду, снимают весь диалог. Они настолько увлечены, что Мэк-Григор даже ударил одного из них хлыстом, когда тот слишком близко к нему наклонился. Оператор мужественно переносит удар. Такой же удар, только перчаткой, получает и фотограф от Мир-Саида. Они продолжают снимать и последующую встречу.