Пятое время года

– Скажем так: он имеет все шансы дожить до преклонных лет, но в гвардию Её Величества его не возьмут, и с громилой из Разбойничьей слободы один на один ему лучше не встречаться. Госпожа Мур-Мур, простите. Кажется, я затронул неприятную для вас тему.

– Вы спрашивали о девушке, – я отвернулась якобы налить себе чаю. – Её имя – Кора Эльрен. Когда-то она притворялась горничной в доме моего бывшего мужа, Дэмиена Веррена, а заодно была его постоянной любовницей. После ареста я не встречалась с ней вплоть до вчерашнего дня. Почему-то Кора решила, что я возьму её к себе в услужение.

– Она тоже одарённая? – уточнил Совье.

– Нет, она обыкновенный человек. Младшая дочь провинциального аристократа, приехала в столицу Шерры в поисках лучшей жизни. Долгое время я считала её своей близкой подругой, на самом деле она шпионила за мной по приказу мужа.

– Любопытно, – Совье потёр кончик носа. – Почему Съер?

– Не знаю. Веррен её выгнал, а к родне в провинцию ей, понятное дело, возвращаться не хочется. Но вряд ли для неё стало бы проблемой найти в Шерре нового богатого покровителя.

– Вы её… как это у Прях? Читали? Изучали?

– Смотрела, но поверхностно.

– Почему?

Прежде чем ответить, я выпила половину чашки чая.

– Потому что мои возможности не беспредельны, а позавчера я выложилась полностью. Две нити с утра, потом одновременно ещё четыре, причём люди старательно закрывались, и две на закуску. На такое способна далеко не каждая Пряха.

– Не каждая? – Совье иронично прищурился.

– Из нашего выпуска – я одна.

О том, что Рен был ненамного слабее меня, упоминать не стала. Совье мог уцепиться, пристать с расспросами, причём не только ко мне. Вряд ли он понимает, что означает для Пряхи утратить дар. Хуже, чем обыкновенному человеку ослепнуть и оглохнуть. Заминки мой собеседник не заметил или сделал вид, что не заметил.

– Прекрасно, госпожа Мур-Мур, – проникновенно произнёс он. – Вчера я весь день читал секретные документы Особой службы, в основном старые донесения агентов из Шерры. Но мне чрезвычайно важно, что вы сами сказали правду. Нам вместе работать, я хочу доверять вам и знать, что вы доверяете мне. Вы были лучшей выпускницей закрытой школы, но вместо должности при дворе Филиппа Третьего выбрали замужество. После чего ваш муж за несколько лет утроил своё состояние, а вас держал практически на положении пленницы.

– «Золотая клетка и на лапке метка, ах, попалась птичка, глупая синичка», – я издевательски напела строчки шерронской народной песенки. – Я обожала своего мужа, господин Совье. Готова была в лепёшку разбиться, лишь бы он был счастлив. Никакого принуждения!

– Но в итоге вы развелись?

– Немного не так. Мой муж всегда очень хорошо чувствовал опасность. Он тайно подал документы на развод задолго до моего ареста. Около полугода я жила в его доме свободной женщиной, но выяснила это только в тюрьме. Такой милый сюрприз дорогой супруге.

– Пряхи не умеют проклинать?

– К сожалению, нет.

– А как вы узнали… ну, про вашу горничную?

– Когда меня арестовывали, Кора решила позлорадствовать. Оказывается, все десять лет её страшно бесила наивная дурочка, которая тем не менее носила имя госпожи Веррен. Почему бы не добить напоследок?

– Милостивые Боги, – Совье опустил голову. – И эта дамочка заявилась к вам в поисках поддержки?

– Странный поступок, и совсем не вяжется с её характером. Кора отнюдь не глупа, к тому же осторожна и расчётлива. Даже если допустить, что по каким-либо причинам ей пришлось бежать из Шерры, почему она не перебралась в Кешин? Там красивой женщине намного проще устроиться в жизни.

– За последний год наши отношения с Шеррой серьёзно ухудшились. Ещё не вражда, но уже не дружба, как было при Филиппе Третьем. Больше нельзя просто купить билет на поезд и поставить в паспорте отметку о пересечении границы, всех прибывших досматривают и опрашивают, – Совье достал записную книжку и сделал пометку. – Завтра у меня будет информация, что именно в опросном листе указала госпожа Эльрен… Ох уж эти ваши имена, язык свернёшь!

– Дело привычки, – пожала я плечами.

– Да… – он помолчал. – Помогите мне разрешить один деликатный момент. Многие задачи… Нет, скорее подавляющее большинство задач, которые я намерен перед вами поставить, связаны с высокопоставленными людьми. Я не могу представить им ни ведьму Мур-Мур, ни госпожу Муэрро. Вряд ли вам понравится, если кто-нибудь начнёт с вами фамильярничать или расспрашивать вас о прошлом. Как вы отнесётесь к госпоже Мурьé? Звучит вполне аристократично и по-съерски.

– Очень неплохо, – признала я. – Только я никакая не аристократка. Моё настоящее имя – Дея Мурн. Отец был потомственным кузнецом, мама – ведьмой в седьмом поколении. Своего происхождения я не стыжусь, но школа всем незнатным Пряхам присваивала красивые фамилии из соображений целесообразности. Король может приблизить к себе госпожу Муэрро, но не простолюдинку Мурн.

– С этой минуты вы Андея Мурье, документы оформят в самое ближайшее время. Постарайтесь привыкнуть, потому как сегодня ваше первое и очень важное задание. Будет конфуз, если я обращусь к вам, а вы не откликнетесь.

– Задание? – оживилась я. – Значит, вы пришли не только из-за Коры?

– Конечно же нет – я мечтал выпить с вами чаю, – Совье выразительно посмотрел на пустую чашку. – А пока вы за мной ухаживаете, я расскажу, что от вас требуется.

Было трудно понять, когда он шутит, а когда серьёзен. Разговор превращался в игру, а серьёзная работа – в развлечение.

– Есть некий важный законопроект, госпожа Мурье, и есть три уважаемых министра, которые высказали резко отрицательное к нему отношение. Её Величество хотела бы знать: это следствие недальновидности, глупости или государственной измены?

– Законопроект касается Шерры? – уточнила я.

– На глупую синичку из песенки вы не похожи, – он шутливо поклонился. – Да, госпожа Мурье, это касается торговли с Шеррой, которая перестала быть для нас взаимовыгодной с момента смерти Филиппа Третьего. Только слепой не видит, что, добросовестно соблюдая прежние договорённости, мы несём убытки. Слепой или предатель.

Я налила свежезаваренный чай и подвинула Совье чашку.

– Следить за министрами – задача не из лёгких, – продолжил он, – особенно учитывая, что наша же служба их и охраняет. Один отдел не должен знать о деятельности другого, слежка может занять месяцы. И тут вы как подарок Богов, и воскресный обед, на котором будут присутствовать все трое подозреваемых. Я вижу в этом Божественное благоволение, а вы?

– А я думаю о своих туфлях.

– Что?.. – опешил Совье.

– Туфли у меня не из тех, в которых пускают в дом к министру, – мрачно пояснила я.

– Госпожа Мурье, вы точно меня недооцениваете, – Совье решительно поднялся, не взглянув на чашку. – Всё уже продумано. Одевайтесь, мой экипаж внизу.

Глава 11

– У вас чудесные волосы, госпожа, – щебетала премилая полноватая дама. – Но ваша стрижка! Милосердные Боги, кто вас так изуродовал?! Из какого места у этого варвара растут руки?!

Стригла я себя сама, поэтому благоразумно промолчала.

– Солáна, состав номер тридцать пять с васильком, – совсем иным, властным тоном скомандовала дама в пустоту. – И пригласи Лизéю. Ногти госпожи тоже нужно привести в порядок.

– И Сáнди? – отозвалась пустота приятным голоском.

– Нет, бровями я займусь сама… Хотя, ладно, зови. Нам нужно поторапливаться. Господин Совье дал нам преступно мало времени!

Дама запустила пальцы в мою шевелюру, по коже головы тонкими иголочками растеклось тепло.

– Госпожа, вы ведьма? – осведомилась я со всей любезностью.

– Если верить харсинской ереси, то все женщины – ведьмы, – рассмеялась дама. – Но вы правы, госпожа Мурье. Я Лисáна, хозяйка этого салона, потомственная ведьма в пятом поколении. Смею спросить: мы коллеги?

– В некотором смысле, – уклончиво ответила я. – Моя область – предсказания.

– А моя – красота, – Лисана помассировала мне виски, отчего я чуть не замурлыкала. – Предсказываю вам: вы выйдете отсюда совершенно преображённой! Пока мы занимаемся вашей внешностью, девочки подберут подходящий гардероб… Солана, немедленно унеси эти ужасные чулки и туфли! Они признаны виновными в оскорблении хорошего вкуса и приговариваются к сожжению! Госпожа Мурье, позвольте узнать: вы не против жемчужного оттенка или мы оставляем платину? А что вы думаете о пепельной розе?..

Я думала о благоразумии Совье, который предусмотрительно сбежал после того, как привёз меня в салон и отдал на растерзание ведьмам. «Через два с половиной часа я вас заберу», – передразнила его я мысленно и обречённо закрыла глаза. Возвращался мой забытый кошмар – необходимость выглядеть светской дамой. Разница была лишь в том, что сейчас мной занимались настоящие мастера своего дела, которым не требовалось ничего объяснять.

Разумеется, в два с половиной часа ведьмы не уложились. Когда я вышла, Совье недовольно ёрзал в кресле, увидел меня – и замер. Помотал головой и расплылся в обаятельной улыбке:

– Знаете, что я вам скажу, госпожа Мурье? Ваш бывший муж – самый настоящий баран.

– Не оскорбляйте животное, – буркнула я.

– Это точно, – Совье подал руку и помог мне надеть пальто. – Госпожа Лисана, все подобранные вещи отправьте по вот этому адресу. Счёт пришлёте как обычно и можете вписать надбавку за срочность.

Беззаботно улыбался Совье лишь до того момента, пока мы сели в экипаж. Там он мгновенно стал серьёзным.

– Теперь слушайте меня внимательно, госпожа Мурье. Мы едем на дружеский полусветский обед, куда допустимо приходить не с женой, а со спутницей. Именно за такую спутницу я вас и выдам. В самом начале будет момент общих представлений, вам непременно захотят поцеловать руку. Я постараюсь, чтобы трое интересующих меня людей шли не подряд, а хотя бы через одного, чтобы дать время передохнуть, но, к сожалению, гарантировать это не в моей власти.

– Вы зря волнуетесь, – перебила я его. – Посмотреть человека достаточно несколько секунд.

– Это утешает, – Совье потёр кончик носа. – И всё же я беспокоюсь. У вас будет только одна возможность близкого контакта, другого повода не представится.

– Можно попросить передать чашку или поднять платок.

– Вот как? – он просиял. – В книгах об этом не упоминалось!

– Подобное доступно далеко не всем Пряхам, и мне не всегда, но сегодня я в хорошей форме.

– Отлично, госпожа Мурье! Запоминайте имена: Мáрен Кирéн, Жеáн Перьé, Айвéр Ливью́. На последнего обратите особое внимание: он неприятный тип и первый кандидат в предатели… Почему вы улыбаетесь?

– Весь последний год я посещала ресторан госпожи Ливью в Сытном квартале. Она с пеной у рта доказывает своё благородное происхождение, но бедняжке никто не верит.

– Возможно, возможно. Семейство Ливью весьма разношёрстное, сам Айвер долго и упорно добивался власти и положения. Вы запомнили нужных людей?

– Ливью, Кирен, Перье.

– Отлично. После того, как вы их посмотрите, и независимо от того, что вам откроется, мы с вами спокойно сядем за стол, будем вкушать деликатесы и поддерживать непринуждённую беседу. Где-то через час появится нарочный с запиской для меня, я с извинениями откланяюсь, и только в моём экипаже вы мне всё расскажете.

– Записка не вызовет подозрений?

– Ничуть. Все привыкли к моей чрезвычайной занятости. Порой я не успеваю донести до рта первую ложку супа. Издержки профессии, госпожа Мурье.

За окнами экипажа проплыл величественный королевский дворец, я рассеянно проводила его взглядом.

– Господин Совье, кроме того, что я ваша спутница, я, собственно, кто?

Он удивлённо округлил глаза, пришлось пояснить:

– Непринуждённая беседа подразумевает вопросы. Меня могут спросить не только о том, нравятся ли мне сареские устрицы. Должна быть ясность: я горожанка, провинциалка, привыкла вышивать на пяльцах и ложиться с петухами или посещать оперный театр и спать до полудня? Ведь этот раз не единственный, когда вы выводите меня в свет?