Сердце по наследству

Пока Рина рассказывала, мы дошли до нужной комнаты. Внутри было ооочень просторно. Я бы сравнила комнату со спортивным залом средних размеров в какой-нибудь нашей школе.

Слева организовано подобие кухни. Много шкафчиков: напольных и подвесных. А один высокий шкаф чем-то напомнил мне холодильник. Посередине стоял круглый стол и шесть стульев.

Кухонная зона отделялась стеной от основной части комнаты.

Справа от входа стоял небольшой обувной шкафчик и несколько вешалок над ним, занятые парой легких плащей.

Дальше в приоткрытую дверь была видна уборная и слышен звук льющейся воды.

В комнате стояли шесть кроватей. Нет, правильнее сказать КРОВАТЕЙ!

Простые, без резьбы и украшений, но такие же массивные, как и в гостевых комнатах императорского этажа. Еще они здесь были не такими широкими, как там, но метра полтора будет.

У каждой имелся плотный полог, что позволяло полностью уединиться.

Стояли кровати друг от друга на приличном расстоянии, что также давало каждой девушке личное пространство и позволяло в помещении чувствовать себя свободно, без нагромождения мебели.

А из мебели, кстати, имелось шесть прикроватных тумбочек, шесть комодов и в том же количестве гардеробов.

А вдоль всего широкого окна раскинулся уютный диван с множеством подушек.

А неплохо живет прислуга!

Не обжитой казалась одна кровать справа, та, что ближе к окну. Именно к ней подвела меня Рина.

– Располагайся, обживайся. Белье застелено чистое, минимальный набор на первое время в тумбочке. Если что-то понадобится, обращайся.

– Хорошо, спасибо!

Девушка улыбнулась и пошла собираться в душ. Ее кровать оказалась ближней к кухонному уголку.

Я тоже хотела скорее оказаться под освежающими теплыми струями, чтобы вода смыла усталость и переживания первого рабочего дня на новом месте.

В тумбочке я нашла кусок душистого мыла, простую деревянную зубную щетку с жесткой щетиной, маленький коробок зубного порошка, грубый гребень, ночную рубашку и большое банное полотенце. А на нижней полке тумбы поджидала сменная пара обуви: деревянная подошва и кожаный верх. Не очень уютные, конечно, но для “дома” лучше, чем дневная рабочая обувь.

В дверях уборной мы столкнулись с Фелией и Тариной. Укутанные в теплые уютные халаты, в пушистых мягких тапочках и с полотенцами на головах, они не вписывались в мое понимание замковой атмосферы. На миг показалось, что мы в обычной российской общаге. Но разговор девушек о том, какой магический предмет для сушки волос лучше, этот миг разрушил.

Рина тоже переобулась. У неё тапочки были менее пушистые, но не белые, а розовые. В руках она несла такого же розового цвета халат.

Уборная была практически такой же, как во временной комнате, но намного просторнее. Душевых кабинок и кабинок с унитазами было по две, вдоль стены три умывальника с большим сплошным зеркалом, справа шесть узких шкафчиков, один из которых был открытым и пустым (наверняка предназначался мне), а посередине – длинная деревянная лавка.

Да, деньги девушкам есть на что потратить. Когда Рина открыла свой шкафчик, у меня глаза разбежались от количества пузырьков, баночек и пакетиков. Она поделилась со мной шампунем, за что я была ей очень благодарна, а вот от жидкого мыла для тела я отказалась, и обычным пока обойдусь.

Когда мы вернулись в комнату, здесь уже были Латти и Шарин. Они вели себя более сдержанно и строго, чем остальные девочки.

Но мне и не хотелось ни с кем больше сегодня общаться, эмоции и усталость подталкивали к кровати, подгоняли залезть под одеяло и погрузить голову в мягкость подушки.

Работы я никогда не боялась, всегда помогала маме по дому, но всё же такая физическая нагрузка была для меня непривычной. Ноги гудели, руки ныли, спину ломило.

Мне хотелось хорошенько обдумать информацию, полученную за день, но веки налились тяжестью и закрылись, мысли начали ускользать, сменяясь сладким сном.

Мне снилась моя квартира, любимая машиночка и мамины кошки. Как же давно это всё было…

Глава 11

Первая неделя прошла быстрее, чем я ожидала. Распорядок дня становился привычным: утром – звон колокола, завтрак, лестница, кладовая, тряпки и ведра…

Я уже полностью влилась в коллектив. Тарина, Фелия и Рина общались со мной на равных, не смотря ни на то, что я младше, ни на то, что новенькая. Латти и Шарин не торопились дружить, но были вежливыми и дружелюбными. Меня не обижала их отстраненность, потому что с остальными девочками они тоже не были близки, больше держались вдвоем.

Два дня назад я получила свой ключ от императорского этажа и перестала быть хвостиком Рины. Теперь я работала самостоятельно. Я уже совсем не путалась в средствах и убирала почти так же быстро, как и остальные.

Сегодня после обеда предстояла уборка балконов. Я еще ни разу не выходила на улицу с момента прибытия и с нетерпением ждала возможности оказаться на свежем воздухе.

Мне достался балкон гостиной, куда вели широкие двери с рифленым узором на стеклах. Балкон был большой и просторный. Здесь разместилось пять диванчиков с низкими кофейными столиками и несколько больших напольных вазонов с карликовыми деревьями и кустарниками.

До вечера я должна отмыть мрамор пола и все балюстрады, протереть от пыли и отполировать мебель, полить все растения.

Распахнув двери, я замерла, охваченная потоком воздуха, хлынувшего на меня с улицы. Я стояла с закрытыми глазами и не могла надышаться. В комнате мы часто проветривали, открывая окна, и еще был дворик, но это совсем не то же самое, что выйти на балкон на пятом этаже.

Не знаю, сколько так простояла, но очнулась только почувствовав, как начинают неметь ноги.

Не спеша прошла к противоположному краю балкона и, облокотившись на широкий парапет, взглянула вниз. Лучше бы я этого не делала. Не сказать, что я боюсь высоты, не раз выглядывала не только с пятого этажа, но и с девятого, и с пятнадцатого.

Но здесь было гораздо выше. Эта сторона замка размещалась на самом краю скалы, уходящий вниз обрыв пугал глубиной. Где-то далеко внизу слышался приглушенный плеск воды, но увидеть ее не получалось из-за плотной пелены тумана.

Перила выглядели прочно и надежно, балясины установлены настолько часто, что даже ребенок не протиснется, но я все же поспешила отойти подальше вглубь балкона.

Переключив внимание на открывающийся отсюда вид, я восхищенно ахнула.

Горные хребты величественно возвышаются вдали, создавая неповторимый ландшафт. Горизонт размывается в дымке, а вершины гор кажутся недосягаемыми. Это зрелище наполняет душу восхищением и дарит ощущение свободы. Солнечные лучи играют на склонах, придавая горам теплые оттенки. Вдали горы словно растворяются в небесной синеве, оставляя после себя лишь чувство умиротворения и величия природы.

Но что-то меня настораживало. Что-то было неправильно.

Я силилась понять, но мысль ускользала, стоило к ней потянуться.

Вздохнув, я приступила к работе, уборку за меня никто не сделает.

Скорее всего, балконом пользовались не часто, как и самой гостиной. Здесь не было какой-то сильной грязи, только пыль. Даже следов птичьего хулиганства не наблюдалось. Балкон закрыт крышей не целиком, перила балюстрады точно бы должны попасть под обстрел. В моей съемной квартирке балкона не было, но даже водоотливы под окнами регулярно приходилось отмывать от голубиных снарядов.

Я вдруг вскочила, ударившись локтем об угол стола, ножки которого полировала.

Ну, конечно! Птицы! Их нет!

Вокруг царила полнейшая тишина, не считая шелеста ветра. Выходя на улицу, я привыкла погружаться в звуки природы: щебет птиц, стрекотание кузнечиков и… что там еще бывает? А здесь тишина. Никаких признаков живой природы. Ни птиц, ни мух, ни жучков.

Зелень тоже отсутствовала, кроме уже упомянутых ранее вазонов. Я снова приблизилась к перилам, остановившись в шаге от них. За обрывом на соседней скале угадывались очертания деревьев с оголенными ветвями.

Справа от балкона по всей высоте стены тянулись засохшие щупальца плюща.

В Ассарии не было тех красок и самой жизни, к которым я привыкла в нашем мире, которые я наблюдала в Лориании. Мир казался тусклым и блеклым.

Что это? Что не так с этим местом?

От хорошего настроения не осталось и следа, я старалась поскорее покончить с уборкой, чтобы не видеть этой унылой мертвой природы. И даже порывы воздуха мне казались уже не такими приятными и свежими.

Я успела закончить вместе со всеми. Мы одновременно вернулись в наш «рабочий кабинет» и всей толпой отправились вниз в столовую.

Меня изнутри терзало желание расспросить Рину, но мне почему-то не хотелось поднимать эту тему при всех. Не думаю, что факт мертвых растений и отсутствия птиц является тайной, они же все не слепые. Но получать информацию о новом мире мне было комфортнее от Рины наедине. Может, сказывались журналистские привычки и понимание, что наедине и вопросы задавать комфортнее, и отвечают более раскрепощено.

В столовой мое внимание сразу привлекла Селина. Она вновь размахивала мне рукой из середины зала и похлопывала по пустому месту рядом с ней.

Я поторопилась наполнить поднос и подсела к девочкам.

Селина сразу посыпала на меня новости:

– Представляешь, меня допустили до процедур! Пока помогаю накладывать повязки, смешивать травы и варить отвары. Мастер-целитель говорит, что руки у меня чувствительные к жизненным потокам. Что во мне есть магическая искра! Он лично будет меня обучать.

Девушка сияла. Казалось, она довольна своей новой жизнью, а происходящее ей нравится все больше и больше.

– А Мирелию взяли в актрисы! Режиссер ее увидел и был ослеплен ее талантом и красотой!

Я только теперь обратила внимание, что фартук Мирелии сменил цвет с голубого на насыщенно-синий.

– Селина, не преувеличивай! – залилась румянцем подруга. Она сдержанно улыбалась и, кажется, тоже была счастлива. – Тариан сказал, что у меня профессиональные движения, что я умею держать себя. Меня взяли всего лишь на третьи роли.

– Ну и что! Это пока на третьи! – Перебила ее Селина. – А потом он увидит, как ты играешь, какой у тебя талант и отдаст тебе все первые роли!

Мы с Мирелией рассмеялись. Миниатюрная и хрупкая Даша, наша малышка Селина имела боевой характер и всегда была позитивно настроена.

Я не торопясь ела ароматное жаркое и слушала подруг.

Я за них была рада. Рада, что у них все хорошо, что каждая оказалась на своем месте и могла реализовать себя. А Селина еще и магией овладеет – это удивительно!

Но в то же время меня разъедала горечь. От того, что сама я была на чьем-то чужом месте. Я им завидовала, уж от себя это можно не скрывать. Если всем здесь подыскивают рабочие места по их талантам и прошлым профессиям, значит ли это, что кроме как в уборщицы я ни на что не гожусь?

После ужина мы с девочками задержались во дворике. Все лавочки были заняты, и мы устроились на бортике фонтана. До нас долетали легкие брызги, освежая кожу.

– А вы были на улице? – не удержалась я от вопроса.

– Нет, но на следующей неделе меня обещали взять с собой в Лессарию за свежей партией трав.

– Понятно. Мирелия, а ты?

– Нет. – задумалась она. – А ты, Алери?

– Я сегодня выходила на балкон, там – наверху. – Я ткнула пальцем куда-то в небо.

Селина округлила глаза и почему-то шепотом спросила.

– И как?

– Красиво. – тоже шепотом ответила я.

Рассказывать ли девочкам про мои наблюдения? Может, не стоит их тревожить, пока сама ничего толком не понимаю.

Вокруг нас вдруг все пришло в движение. Все, кто находились во дворике, подскочили со своих мест, прижались спинами к стенам и опустили головы.

– Что происходит? – выдохнула я.

Не заметила, как рядом оказалась Рина, потянув нас троих за собой:

– Давайте к стене, быстрее! – она проследила, чтобы мы заняли нужную позицию и сама прижалась к шершавому камню. – И головы опустите.

Но я не смогла. Во мне будто вспыхнуло беспокойство, которое невозможно было подавить. Грудь наполняло напряжение, взгляд невольно метался по балкону над нашими головами, словно в поиске чего-то давно знакомого. Я понимала, что нарушаю какое-то правило, но удержаться не могла.

Факелы по периметру балкона вспыхнули раньше, чем появились люди; тёплый свет скользил по каменному парапету, выхватывая затейливую резьбу. Прошло, наверное, не больше трёх секунд, но для меня время стало вязким. На балконе показались мужчины в тёмных богатых одеждах. Они просто шли по галерее, негромко разговаривая. Но я смотрела только на одного.

Он был выше остальных, широкоплечий, двигался легко, но уверенно, каждый его шаг был пропитан властью и силой. Чёрный по-военному строгий камзол с тонкой золотой отделкой идеально сочетался с черными волосами, которые под светом факелов мерцали глубокими угольно-синими оттенками. Рядом шёл Дэмиен, но даже он немного терялся на фоне этого мужчины.

Я почувствовала, как Рина снова дёргает мой рукав, слышала приглушённое: «Опусти голову!», – но слова не достигали сознания. Он шагал, чуть повернув голову к спутнику, и вдруг резко остановился. На долю секунды каменная галерея будто замерла вместе с ним. Он обернулся, глаза – точно расплавленный металл – встретились с моими.

В груди кольнуло, будто тонкая пружина распрямилась. Я забыла вдохнуть. Взгляд Императора (не было сомнений, что это именно он) был прямой и слишком жёсткий, чтобы выдержать его до конца. На меня давила невидимая сила, заставляя склониться, но другая сила где-то внутри меня заставляла меня стоять и не отводить взгляд. Не знаю, сколько мы смотрели друг на друга: секунду? Пять? Вечность? И всё-таки он первым отвёл глаза, как будто сделал вещь обыденную. Резко отвернулся и шагнул дальше. Его свита двинулась за ним. Перед тем, как скрыться за углом, Дэмиен чуть задержался, изучающе меня оглядел и задумчиво пошёл дальше.

Все снова зашевелились и разошлись. А я по-прежнему стояла возле стены и вспоминала, как дышать. В груди мучительно тянуло, будто оттуда что-то забрали и унесли.

Только теперь я услышала Рину ясно:

– Что ты наделала?! – Она почти трясла меня за плечи. – Бесстыдно смотреть на Императора! Почему ты не опустила голову?

– Я… – слова не находились. – Я… не знаю.

– Тебе повезло, что не видела госпожа Таната, – выдохнула она, потирая лоб. – Пойдем.

Я обернулась в поисках девочек, но их рядом уже не было, а я даже не заметила, как они ушли.

Позволяя Рине вести меня за руку по коридорам, я не замечала ничего вокруг, поглощенная размышлениями.

Император – дракон, правитель всей Асгории, могущественное существо. Почему он остановился? Почему так смотрел на меня? Почему именно на меня, почувствовал мой взгляд? А как объяснить мою реакцию и поведение?

Вопросов становилось всё больше и больше. А искать на них ответы?

Я долго ворочалась с боку на бок, не в силах избавиться от назойливых мыслей и образа властного мужчины с жёстким взглядом.

Только когда часы в коридоре пробили час ночи, я наконец уснула беспокойным, рваным сном.