Тайна жены иммигранта. Висячая капуста. Brassia Arcugeira

– Это всё вы посадили?

– Не всё. Есть и природные. Ещё не всё безбожники уничтожили. Но выдам тебе секрет: никто не знает всего их разнообразия, многое скрывает от нас природа. Самые редкие орхидеи прячутся высоко на вершинах столетних деревьев. К счастью, туда разбойникам не добраться.

– Но и люди о них ничего не знают.

– Значит, ещё не время, не заслужили.

Муравьеда на тропе не оказалось. Зато мимо них по-деловому прошмыгнул в нору броненосец, «тату», как его называют.

– Какие цветы! Я просто влюбилась! Мне кажется, я скоро тоже войду в фан-клуб любителей орхидей.

– Осторожно, принцесса, эти цветы считают вампирами. Те, кто влюбляются в них, больше не видят вокруг ничего – отдают им свои души.

Сабина вгляделась в глаза Рожерио – они не смеялись.

Дальше под горку спустились быстро, хотя сапоги то и дело скользили по влажной земле и тут выручал тот самый посох, втыкая его в землю можно было остановить скольжение вниз.

Глава 13. Вальтер. Поговорили

Сабина нашла Вальтера в зале, сидящим в кресле между двумя книжными шкафами Перелистывая какую-то книгу, он потягивал пиво прямо из бутылки.

Войдя в слабо освещённую комнату, она ощутила плесневый запах, исходящий от мебели, книг, даже от стен старого дома, давно не знавшего ремонта и генеральной уборки.

– Фу, – непроизвольно вырвалось у неё.

– Присаживайся, – сказал Вальтер, указав кресло, напротив.

– Не нравится запах? – продолжил он, – Это климат здесь такой. Сыро. И дом настолько затянут лесом, что не видит ни солнца, ни ветра. Надо бы вырубить деревья вокруг, улучшить вентиляцию, да отремонтировать всё, но упрямый хозяин предпочтёт лишиться дома, чем позволит покуситься на природу в своём сичио. Только не говори ему об этом. Он и так на меня зуб точит.

Вальтер проговорил ей всё это приглушённым голосом, чтобы слова не долетели до ушей Рожерио. Сабину задело, что он был абсолютно спокоен, словно ничего не произошло.

– Ты мне ничего не хочешь сказать? – Сабина сердито посмотрела в его сторону.

– А, собственно, почему такой тон? —в ответ напрягся он, словно не было повода для упрёков.

«Ты не встретил меня, ключей твоих у соседа не оказалось. Я вторые сутки, а если считать перелёт, то четвёртые, не могла принять нормальный душ, отдохнуть и переодеться», – хотела сказать Сабина, но сдержалась. Видимо, она поторопилась с выводами и всё преувеличила. Это она сама себя ввела в чудовищное заблуждение на счёт их с Вальтером совместного будущего. На словах он ей ничего не обещал.

– Устала. Я уже несколько дней не могу даже переодеться. Ключей твоих сосед не нашёл, да и не искал вообще, пришёл домой посреди ночи в стельку пьяным. Вдобавок у него не оказалось воды. Совсем.

Вальтер знал, что был виноват, поэтому и завёлся, идя на опережение в ожидании обмена колкостями. Но Сабина его приятно удивила. Похоже, со времён их молодости подруга научилась контролировать эмоции. Он помнил её взрывной и напористый характер. Именно этим она когда-то его и привлекла. Обуздать такую необъезженную лошадку! Такой трофей – это то, что мгновенно делает из мальчика мужа. Девчонка не давала ему спуску и этим заводила. О, как он был молод и неопытен! Так боялся её насмешек, что просто трусливо сбежал при намёке на неудачу.

Теперь он изменился и больше ничего не боится. Они оба изменились. И, да, их роли скорее поменялись. Он расслабился в кресле и покачал головой.

– Да. Прости, не получилось всё предусмотреть. Я не предполагал, что у соседа не окажется ключей от моего дома, всегда были.

Он встал, сходил в соседнюю комнату и вынес ей связку ключей:

– Вот! Но это мой экземпляр.

Сабина не торопилась забирать, она уставилась на его протянутую руку вопросительным взглядом, потом выставила вперед указательный палец. Вальтер накинул на него кольцо с ключами, не дотронувшись до её руки.

– И что теперь? – спросила Сабина, прокрутив кольцо с ключами на пальце и резким движением зажав связку в ладони. «Что ты будешь делать, что мы будем делать, что будет с нами?» Она понимала, что вопрос её нуждался в пояснении, но Вальтер уже растолковал его по-своему.

– Честно говоря, я не знаю. Много работы. Моё расписание не предсказуемо, завтра утром я еду в Сан-Пауло, потом почти сразу в Таиланд, так что…

Сабина вздрогнула. Это было бы так естественно ему позвать её туда, где им было вместе так хорошо. Но Вальтер промолчал.

– Хочешь, я поеду с тобой?

– Я еду работать!

Поняв, что ответ прозвучал слишком резко, поправился:

– Отдыхай, занимайся своими делами. Не заметишь, как я вернусь. В Сан-Пауло буду буквально пару дней. Перед отъездом в Таиланд заскочу домой за чемоданом, так что увидимся. Завтра сделай копии ключей, эту связку оставишь Рожерио, я её потом заберу.

– Напрасно я приехала, – всё-таки вырвалось у Сабины, – я не думала, что так всё получится… что буду жить в чужом доме совершенно одна.

Однако Вальтер ответил, как ей показалось холодно:

– Извини. Так сложилось. Мне сейчас не до отдыха и развлечений.

– А что будет в Сан-Пауло?

– Ежегодная выставка орхидей. Я не могу её пропустить. Не обижайся, пожалуйста. Это долго объяснять. Произошли определённые события, и они могут привести весь мой бизнес к банкротству. Я на грани, Сабина. Auf dem groben, Sabina, Auf dem groben…

– Выставка!?

Сабине захотелось заплакать. Вот, что его заботит – его выставка! Причём без неё!

Вальтер, вздохнув, пожал плечами – его не услышали.

Сабина окончательно убедилась, что этот вздох отнюдь не был вздохом сожаления о том, что он не сможет провести с ней время в его доме на побережье. И чтобы не выдать захлестнувшую её обиду, не разрыдаться у него на глазах, быстро сунула ключи в карман шортов, и, не сказав больше ни слова, вышла.

Глава 14. Рожерио о Марии Лене

Комната, отведённая Сабине для отдыха, так же казалась пропитанной насквозь запахом плесени. Она подошла к окну и распахнула ставни. Свежий горный воздух быстро заполнил комнату. Она облокотилась о подоконник, и открывшийся из окна вид заворожил её.

Сабина смотрела на мир с высоты птичьего полёта. Где-то далеко внизу угадывалась равнина со старинными домиками и их жителями, в этот час погружёнными в сиесту (послеобеденный сон) *, чтобы набраться сил на предстоящую карнавальную ночь. Сегодня ожидалась известная школа самбо из Рио-де-Жанейро.

Деревья, которые семья Рожерио высаживала с момента покупки участка, представлявшего когда-то голый, вытоптанный до земли скотом склон, повырастали в великанов и почти скрыли город от глаз не любящего суеты и шума хозяина. Они тянулись своими верхушками из глубины оврага к самому дому и, казалось, парили в воздухе.

Удобно подпирая руками подбородок, она висела вместе с ними в пространстве и наблюдала, как мягкие кучевые облака, словно подвешенные в персиковом ликёре, подкрашивались оттенками серого, графитного и, наконец, становились почти не различимыми на темнеющем своде неба, лишаясь солнца, спускающегося за вершины гор.

Разноцветное море из тысяч куполов, сформированных макушками деревьев, будто огромный кочан цветной капусты шумело перед Сабиной, казалось, всего в каких-то пяти-шести метрах. Пробегающие по кронам волны, гонимые переменчивым ветром, гипнотизировали, формируя завораживающие рисунки. Она ощутила себя частью этого мира, единым с ним целым, её взгляд обострился: она увидела в листве птиц, суетившихся возле гнёзд; услышала, о чём перешёптываются листья, взбиваемые ветром. Изредка воздух, как хлыстом, прорывал свист размашистых крыльев большой хищной птицы, и всё суетливое царство в мгновение затихало, и её сердце на мгновение тоже замедляло ход.

Приветствуя вечернюю прохладу, сухо кракали древесные лягушки, и монотонно гудели цикады. Зашуршали по склону мелкие зверушки и за ними полетели-поползли их преследователи. Где-то там внизу заухала сова.

Оконный проём впускал в себя всё: как в калейдоскопе меняющееся небо, готовящуюся ко сну суматошную жизнь, бередящий воображение лесной шёпот и всю вселенную, вот-вот готовую зажечь для земных обитателей свой звёздный карнавал.

Сабина глубоко и легко дышала. В полной гармонии с засыпающим миром она отпускала привязанности и обиды. Отпускала, чтобы дать свободу, отпускала, чтобы самой стать вольной.

Однако души земные несовершенны и, как и сами люди, забывают об обещаниях. Так и душа Сабины никак не обрывала серебряную нить, связавшую её с Вальтером. Она погружала девушку в мир фантазии, и в нём он подходил к ней со спины, обнимал, и она доверчиво откидывала голову на его плечо. Но этот придуманный образ друга то и дело размывался и выскальзывал, как уж, из её параллельной вселенной.

Под впечатлением рассказов Рожерио она могла поклясться, что смогла разглядеть разноцветные пятна, проглядывающие сквозь кроны. Редчайшие орхидеи? Деликатное шоу, открывающееся лишь для внимательного глаза, тайна, прибережённая творцом для избранных? Или это были всего лишь зажигающиеся в ночи огни светляков? Или прощальные блики солнца на листьях?

Сабине казалось, что тайна орхидей окутывает её, дурманит запахами, заманивает в свои сети и бросает вызов. Рожерио предупреждал её, что они вампиры.

Стемнело быстро. Ночь раскинула звёздное покрывало над долиной, и проём окна слился с окружающим пространством и превратился в одно бездонное глубокое чёрное мерцающее пятно. Лишь верхушки пальм игольчатым размашистым рисунком местами ещё вырисовывались по краям.

Сабина обернулась, нашарила выключатель, комната осветилась тусклым светом одинокой ничем не защищённой лампочки, проявив две не застеленные кровати с видавшими виды матрацами, старинный резной комод из красного дерева и той же эпохи трюмо. Подсунутый за рамку зеркала снимок привлёк внимание Сабины. Где-то она уже видела эту необычную орхидею и эту вылетающую из неё маленькую пчёлку…

– Нравится?

Сабина вздрогнула от неожиданности, отошла от окна и присела на ближайшую кровать. Засмотревшись, она не услышала шагов Рожерио. Он стоял, подперев плечом дверной косяк. В руках у него была стопка постельного белья для неё, две подушки и тёплое одеяло на всякий случай. Он положил всё на комод, ожидая от неё ответа.

«Оригинально и чувственно», – подумала Сабина, а вслух сказала:

– Думаю, такие кадры редки.

– Верно, – отозвался Рожерио, подойдя ближе и вынимая фотографию из-за зеркала.

– Вспомнила! Мне кажется, я видела точно такой снимок в доме профессора Микаэла.

– Да. Это работа его жены, Марии Лены.

Сабине показалось, что Рожерио при этом глубоко и тепло вздохнул, как бы скрывая что-то за этим вздохом.

– Та, о которой вы сегодня говорили?

Старик кивнул.

– Я слышала, что жена ушла от профессора, – зачем-то сказала Сабина и тут же пожалела, почувствовав себя сплетницей.

– Трудно сказать, – осторожно ушёл от ответа старик. – Отношения, как люди, проживают свои подъёмы и падения.

Сабина поднялась, отнесла бельё на кровать и устроилась на ней в позе медитации, обхватив руками подушку. Какое-то время оба молчали.

– Она – фотохудожник? – спросила девушка, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

– Нет, – ответил Рожерио, подойдя к окну, упершись обеими ладонями в подоконник и не выпуская снимок из руки, рискуя так его повредить. – Скажем так: талантливая женщина, не обделённая и художественным даром.

Тёмная фигура мужчины в проёме открытого окна обернулась в сторону собеседницы. Увидев лицо говорящего, Сабина не смогла определить его эмоции, однако вспомнив его рассказы об этой сеньоре во время их прогулки и прислушиваясь к интонациям его голоса, почувствовала, что эта женщина играла в его жизни далеко не случайную роль. Во всяком случае, он её жалел, словно отец жалеет любимую дочь, если её судьба не сложилась.

– А фотографией она занималась для души?

Он помолчал немного и продолжил, слегка присев на подоконник:

– Почему занималась? Занимается. Для души – это ты правильно сказала. Но и в работе, как я понимаю, этот навык не лишний. Она хорошо рисует. Она хороша во всём, что делает. Видела бы ты, какие она уже создала шедевры!

Рожерио погладил снимок пальцами, опять повернулся к открытому окну. Неожиданно он заговорил громко и эмоционально:

– Она вырастила удивительные орхидеи! Это не просто! Тут нужно мастерство!!! – И, словно испугавшись звука собственного голоса, продолжил совсем тихо: – Она не следует никаким школам, не состоит ни в каких сообществах. Самородок.

– И где же её шедевры теперь?

– О! Раскуплены. Я знаю о двух растениях, каждое из которых стоило целое состояние, но у неё ещё много идей.

– Состояние? За цветок? – Недоверчиво протянула Сабина. Ей показалось, что старику симпатична эта женщина и он, мягко говоря, слегка преувеличивает. – И кто-то платит такие деньги?

– В Сан-Паулу на выставке, я знаю, их купил коллекционер из Лондона.

– Какая неожиданная удача! Она! Вырастила! Одна! – Раздался саркастический возглас Вальтера.

Он внезапно появился из темноты коридора и заговорил, когда Сабина только хотела задать очередной вопрос старику. – Чего бы она достигла сама, если бы не мы с Бернадече?

– Вы с Бече, несомненно, сделали много для бедняжки, она так увлеклась этими цветами, – дипломатично успокоил Вальтера Рожерио.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

«И нет ему друга, хоть много друзей» – В. Г. Бенедиктов, «Певец».

2

Площадка для отдыха

3

Место для шашлыков. В Бразилии их называют churrasco.

4

Fachina – уборка