Мой принц с кредитной картой. Том 1

– Раньше я устраивал здесь аукционы – звал друзей, продавал коллекции. Интересуетесь чем-то подобным?

– Аукцион? – усмехнулась она. – Ну, максимум – могу провести аукцион рыбы на рынке.

Он рассмеялся. Настоящий, искренний смех. Ын Джи даже замерла от неожиданности – настолько непривычно это было видеть.

«Этот человек… Умеет смеяться?»

Через галерею они прошли в винный бар – современный, минималистичный, со стеклянными полками и освещением, словно из модного каталога. Более 500 бутылок вино в идеальном хранении. Бармен – настоящий сомелье с двадцатилетним стажем – с уважением поклонился Джи Уку.

– Сэр, давно не виделись. Приготовить то же, что обычно?

– Да. Два бокала.

Перед ними поставили вино глубокого рубинового оттенка.

– Château Lafite Rothschild. Лафит – вино первого класса из Пойяка, сердце региона Бордо. Попробуйте.

Голос Джи Ука звучал спокойно и мягко, почти интимно. Ын Джи поймала себя на мысли: «У него всегда был такой голос?..» С этого момента она перестала слушать смысл слов – только тембр, только ритм. Он сделал глоток. Её взгляд невольно задержался на его шее, на лёгком движении кадыка.

«Может, это последствия того соджу?» – попыталась оправдаться она перед собой. Но внутри росло странное ощущение – будто этот мужчина начинает её опьянять сильнее любого вина.

Она быстро сделала глоток, чтобы прогнать наваждение. Холодный напиток слегка обжёг язык.

– Ну как? – с интересом спросил Джи Ук.

– Знаете… – медленно сказала она. – Когда это вино попало мне в рот, было ощущение, будто я проглотила флакон дорогих духов.

Он снова рассмеялся – легко и искренне.

– Это, пожалуй, самая меткая метафора, которую я когда-либо слышал.

– Но… Разве вы не хотели мне что-то рассказать? – напомнила она, не сводя с него глаз.

Джи Ук был ошеломлён, когда Ын Джи внезапно вспомнила об этом. Он резко остановился.

– Кажется, я так и не извинился по-настоящему за вчерашнее… Прости. Я был резок. Даже не попытался разобраться в ситуации.

Она не ответила. Джи Ук, которому было непросто произнести даже эти слова, бросил взгляд на неё – и увидел, как её глаза медленно закрываются. Голова наклонилась, щеки порозовели, на губах осталось яркое пятнышко от вина.

Он замер, затем мягко улыбнулся. Несколько секунд просто смотрел на её лицо, а потом осторожно протянул руку – почти коснулся её губ.

«Что я делаю?.. Я что, пьян?» – подумал он, отдёргивая руку. – «Со мной подобное никогда не случалось после одного бокала вина».

Смущённый, он быстро отступил – и осторожно разбудил её.

* * *

– Как каюта на яхте может быть больше, чем моя квартира? – проворчала Ын Джи, выходя из душа в просторную комнату на втором этаже. И вдруг её осенило.

– О нет! Я должна всё это зафиксировать! Где ещё в жизни я увижу такую роскошь?

Она схватила телефон и, сияя от восторга, выбежала из каюты. Походка у неё была туристическая – будто попала в страну мечты. Она включила камеру и начала снимать всё подряд: мраморные лестницы, панорамные окна, блеск люстр и даже ручки дверей.

Одна из дверей оказалась плотно закрытой. Из-под неё пробивался слабый свет.

– Что это за место?

Заинтригованная, Ын Джи толкнула дверь. Она открылась с лёгким скрипом. Внутри оказалась просторная комната с массивными колоннами. Между ними – горячий источник, окутанный паром. Всё вокруг напоминало древнеримские термы. Её глаза загорелись.

Она приблизила камеру.

«Круто! Это что, кальдариум*?!» – подумала она, увеличивая изображение на экране. И тут в кадре появилось…

*(П.п.: Кальдариум – это помещение с горячей паровой баней. Там находился бассейн или ванна с очень теплой водой, а воздух в помещении нагревался до высокой температуры. Это был своего рода аналог современной сауны или хаммама).

Мужское тело. Кто-то сбрасывал халат у самого края воды.

– Что?.. – прошептала она.

Это был До Джи Ук.

Его бронзовая кожа, рельефные мышцы – всё чётко запечатлелось на её камере. Он выглядел как ожившая скульптура из итальянского музея.

На несколько секунд она застыла, уставившись в экран.

– Боже мой! – наконец, вскрикнула она.

Джи Ук резко поднял голову. Его взгляд метнулся к Ын Джи – и к её телефону, направленному прямо на него.

– Что вы делаете?!

– Это не то, что вы подумали!

– Опустите телефон!

Она тут же повиновалась, в панике отводя камеру. Попятилась – и…

*Тук!*

Врезалась в одну из колонн и упала на пол. В ту же секунду освещение в спа зале погасло. Вся роскошь погрузилась в полную темноту.

– Что за… Вы что, кнопку нажали? – воскликнул Джи Ук, вылезая из воды.

– Я просто ударилась! Ничего я не нажимала! – возмутилась она.

Он попытался успокоиться. На ощупь нашёл халат и стал натягивать его.

– Не двигайтесь! Пока ещё что-нибудь не сломали!

– Да ничего я не трогала! Может, яхта сломалась?

Он хмыкнул. Даже рассмеялся.

Подобрав халат, Джи Ук двинулся к стене, ориентируясь в темноте.

Тем временем Ын Джи почувствовала, как её охватывает тревога.

– Эй… Тут так темно… Мне страшно!

Её голос прозвучал неожиданно мягко, почти по-детски.

Он остановился, вздохнул – и вернулся обратно.

– Протяну тебе руку. Хватайся, я помогу встать.

Говорил он уже совсем иначе – спокойно, даже заботливо. Ын Джи вытянула руку в воздух, Джи Ук – тоже. Их пальцы начали искать друг друга в темноте… И вдруг…

*Хлоп!*

– Ай! Что вы делаете?! Где вы трогаете?!

Рука Джи Ука, вместо её ладони, приземлилась прямиком на грудь Ын Джи.

Несколько секунд – полная тишина.

– Это… не специально! – запаниковал он.

– Да вы! Вы! – голос Ын Джи сорвался на визг. – Кто вообще ищет руку на уровне груди?!

Он застыл, потом чуть отпрянул, окончательно потеряв самообладание.

«Вот это вечер…» – подумали они одновременно.

– Я собираюсь заявить о сексуальных домогательствах! – закричала Ын Джи в гневе.

– Да тебя бы и пальцем не дали тронуть – тебя бы поймали за скрытую съёмку ещё до того, как ты успела бы пожаловаться. – процедил сквозь зубы Джи Ук.

В этот момент их руки, повисшие в воздухе, столкнулись. Ын Джи резко отдёрнула свою.

– Что вы творите? Отойдите немедленно!

Но Джи Ук снова нашёл её руку и сжал крепко. Он уверенно шёл вперёд, одной рукой ощупывая стену, другой – держа её за ладонь. Когда они вышли из комнаты на втором этаже, их обдул прохладный морской бриз. Джи Ук огляделся и заметил лестницу на нижнюю палубу. Он глубоко вздохнул.

Тем временем Ын Джи едва не потеряла самообладание. Рука Джи Ука, сжимавшая её ладонь, будто обжигала. Из-за напряжения их руки взмокли от пота. Смущённая до предела, она попыталась вырваться, сжав кулак.

– Вы что делаете?! – рявкнул Джи Ук.

Испугавшись, Ын Джи отпрянула – и тут же упала. Но не одна. В последнюю секунду она схватилась за что-то – за что-то мягкое, но с натяжением. Это оказалась верёвка от халата Джи Ука. Потянув её в панике, она сорвала с него одежду.

Джи Ук стоял, ошарашенный, прикрытый только темнотой – как Адам в Эдемском саду.

– Да что ж такое сегодня! – пробормотал он и двинулся на ощупь, чтобы поднять халат. Но как только он коснулся его – налетел порыв ветра и унес ткань прочь.

А Ын Джи, встав на ноги, вытянула руки вперёд и вдруг наткнулась пальцами на что-то упругое и тёплое. Она инстинктивно начала исследовать поверхность: широкая грудь, рельеф мышц… Её рука спускалась всё ниже…

– Как далеко вы планируете зайти… Со своими ощупываниями? – раздался в темноте спокойный голос Джи Ука.

Ын Джи резко отдёрнула руку и закричала:

– Это вы должны кричать! Что вы тут устраиваете? Зачем вы вообще раздеты?!

– Смелая вы, однако, – буркнул Джи Ук. – Сначала скрытая съёмка, теперь – раздевание мужчины, ощупывания…

– Чтооооо?!

– Я подам на вас в суд – и за скрытую съёмку, и за домогательства. Как только мы выберемся отсюда.

Он поднялся первым. Ын Джи, кипящая от ярости, вскочила и пошла за ним. Но тут:

– Агх!

Она вскрикнула от боли. Подвернутая при падении лодыжка дала о себе знать.

– Ну что ещё?! – вздохнул Джи Ук.

– Лодыжка… – пробормотала она.

Он подошёл, нахмурился и без слов поднял её на руки.

– Что вы творите?! – возмутилась Ын Джи.

– Я просто боюсь, что вы ещё что-нибудь сломаете. Так безопаснее.

Он легко держал её одной рукой, другой нащупывая стену. Грудь Джи Ука касалась лица Ын Джи. Полная темнота, открытое море, мужчина, держащий её на руках – и к тому же голый. Она затаила дыхание.

Стук его сердца бил прямо ей в уши. Это было как оглушительный барабан в полной тишине. Её собственное сердце подпрыгивало в ответ.

Когда они наконец спустились на первый этаж, Джи Ук аккуратно опустил её на пол.

– Оставайтесь здесь. Я найду капитана.

– Дядюшка! – раздался голос где-то в темноте.

– Сэр, вы в порядке?

– Вдруг отключилось электричество. Что случилось?

– Неполадка в двигателе, яхта временно выведена из строя…

Ын Джи в ярости смотрела в пустоту.

«Вот тебе и роскошная яхта…» – подумала она. Мама ведь предупреждала: «Бесплатный сыр – только в мышеловке».

Она видела суперъяхту, выпила дорогое вино… И в итоге – одна посреди океана. И с голым мужчиной.

– Завтра мне на работу! Если так пойдёт, меня уволят!

Она зашаркала в темноту.

– Не ходите туда! Опасно!

– Что может быть опаснее падения в море?

Она не знала, насколько близко стояла к краю. Всего шаг – и она переступила перила.

*Туууук!*

Раздался глухой звук. Джи Ук и капитан бросились вперёд.

– Ын Джи! – закричал он, но его голос растворился в шуме волн.

Море ревело. Море поглотило её.

На мгновение всё внутри Джи Ука оборвалось. Холодный расчет исчез. Остался только один импульс – спасти её.

Он взобрался на перила и, не думая, прыгнул в тёмную бездну.

Капитан, ошарашенный, закричал:

– Сэр! Вы с ума сошли!

Но было поздно.

Человек, который не прикасался к морской воде уже более десяти лет, прыгнул. Прямо в черную, бездонную пучину.

Глава 7

Ын Джи медленно погружалась в бездну, где властвовали холод и тьма. Сознание затухало, как затухающая искра свечи на ветру.

– Всё кончено… Так темно… и так холодно. Я больше не могу… – прошептала она, будто отдавая последние слова морю.

Веки тяжело опустились, мир растворился. И в этом тумане полузабвения перед ней возникли – словно из самого сердца океана – чьи-то огромные руки. Они приблизились, обняли её с неожиданной теплотой, и это тепло стремительно разлилось по телу, затянутому леденящей водой.

Собрав последние силы, она приоткрыла глаза. Перед ней – лицо, его глаза.

– Ты!..

Это был До Джи Ук – тот самый, кого она встретила в мрачных глубинах Желтого моря. Он смотрел на неё, и в его взгляде плескалась такая же буря, как в воде вокруг них. Никогда прежде она не видела его так близко – глаза, в которых звучали слова без единого звука.

– Слава Богу, ты ещё дышишь… – прошептал он с облегчением.

Ын Джи из последних сил пыталась удержать взгляд, не позволить глазам сомкнуться вновь, но время под водой тянулось вязко, как мед, а тело – слабело. Наконец, веки поддались, опустились.

Джи Ук прижал её к себе одной рукой и, напрягая каждый мускул, двинулся сквозь бурные воды. Волны росли, поднимались грозно, грозя обрушиться сверху, поглотить их без следа. В одиночку справиться было почти невозможно, но он даже не подумал отпустить её.

* * *

– Что? В море упал? Мой Добли?!

– Да, господин председатель. Он ещё не пришёл в сознание, но, к счастью, его жизни ничто не угрожает… – ответил голос капитана в трубке.

Чон Нам вцепился рукой в затылок, тяжело опустившись в кресло. За суровой, неприступной внешностью скрывалась безмерная отцовская тревога. Через мгновение он резко ударил кулаком по столу.

– Придурок!

Но вместо заботы – грубость. Вместо тревоги – злость. Именно так он привык выражать чувства.

– Секретарь Чхве! – рявкнул он. – Немедленно вызовите шаманку с Чирисана!

– Есть, господин председатель! – отчеканил Чхве, высокий, подтянутый мужчина с аккуратным пробором 2:8.

О шаманке с Чирисана ходили легенды. Среди глав семей чеболей её считали одной из самых могущественных медиумов. Десять лет назад, когда Чхве Ок Ман, председатель Youngsaeng Group, был на грани жизни и смерти, она предсказала: «Построй 99-этажное здание – и проживёшь долго». Он послушал. И спустя годы – всё ещё жив.

Чон Нам мог быть скептиком и жить без страха, но силу этой женщины он однажды увидел – и не посмел усомниться.

– Ваш сын – идеальный наследник. Но он никогда не должен входить в море. Стоит ему это сделать – и компания уйдёт ко дну вместе с ним. Я слышу… слышу стоны и гнев… Вы же не хотите потерять всё в одночасье? Не позволяйте ему приближаться к воде.

Из-за грозного предупреждения шаманки с Чирисана Чон Нам запретил Джи Уку заходить в море. Для юноши, который с детства обожал плавание и дайвинг, подобный запрет казался абсурдом.

– Мы что, в Средневековье живём, чтобы следовать таким суевериям?! – возмущался он.

Но Чон Нам был непреклонен.

– Если ты не можешь следовать этому, забудь о наследстве.

– Отец!..

Он хотел возразить, но слова застряли. Он не мог отказаться от своей судьбы. А Чон Нам знал: другого такого наследника у него не будет.

В итоге компромисс всё же был найден. Джи Уку позволялось отдыхать на яхте – раз или два в год. Но море оставалось запретной чертой.

И вот – он нарушил это правило. И оказался в воде.

Гнев Чон Нама не утихал.

* * *

В приёмной палате царила тишина. Джи Ук и Ын Джи всё ещё спали, словно запертые между мирами.

Во сне Джи Уку вновь было шесть. Мальчик с неуклюжими ручками и ножками плывёт в открытом океане – за горизонт, за грань, туда, где скрылась его мама.

– Мама уезжает далеко… за океан… – это были её последние слова.

С тех пор он верил: стоит только переплыть океан – и он снова увидит её. Он учился плавать, день за днём, упрямо и отчаянно.

– Джи Ук, ты рождён под солнцем, а не в темноте и терновнике. Будь сильнее и увереннее других. Тебе это нужно.

Тогда он не понимал этих слов. Шестилетний мальчик не должен был. Но теперь – взрослый – он снова плыл, уже в настоящем, сквозь бурю и страх.

И вот – в глубинах воды – он увидел женщину. Та, что неслась, как дикая лошадь, теперь барахталась, пытаясь не утонуть. Она, не ведающая страха, теперь смотрела глазами, полными ужаса.

Он увидел её лицо. Лицо, которое искал. И вместе с ним – воспоминание.

Мать. Та, что обнимала его тогда и рыдала.

– Да, я не сделала ничего хорошего… Люди указывают на меня пальцем… Я всегда жила тихо, скрываясь. Я знаю – я виновата. Но, пожалуйста… всё заберите, мне это не принадлежало. Только не отнимайте ребёнка. Какой бы грех ни совершил человек – Бог не вправе разлучать мать и дитя…

И вдруг – ещё один голос, знакомый, женский, прозвучал сверху…

– Разве я должна всё это терпеть, только потому что работаю здесь? Думаете, у консультантов нет чувств? И вы, господин директор, тоже не понимаете. Мы тоже умеем грустить и знаем, что такое боль!

Оба голоса были полны печали. Жалобные, эмоциональные, они сливались в бурных волнах, различимые, но удивительно похожие.

Пока Джи Ук всё ещё скитался в глубоком сне, первой пришла в себя Ын Джи. Её веки с трудом приоткрылись, и в глаза ударил мягкий свет. Она сразу вспомнила момент падения – головокружительный, страшный – и вспышку света.

– Верно… Я же упала в море.

Живая. Это осознание принесло краткое облегчение, но следом пришла тревога. Последнее, что она помнила – чьи-то сильные объятия. Те самые руки, что согрели её в ледяной воде.

– Этот мужчина… До Джи Ук?

Сердце забилось сильнее. Ын Джи резко села на больничной койке и огляделась. Из-за занавески было не видно, кто лежит на соседних кроватях. Она встала, едва держась на ногах, и подошла к ближайшей койке. Медленно раздвинула белую штору – и тут же отпрянула. Сквозь щель она увидела окровавленного мужчину. Не Джи Ук. Но всё же…

Собравшись с духом, она подошла ближе. Вгляделась в его лицо. Чужое.

– Уф…

Из груди вырвался непроизвольный вздох облегчения. Она почувствовала себя неловко из-за этой реакции – перед ней лежал раненый человек, а она была рада, что это не тот, кого она искала.

– Простите… Простите, что вздохнула с облегчением. Вы ведь страдаете… Надеюсь, вы скоро поправитесь.

Она быстро отвернулась и пошла дальше. На сердце стало ещё тяжелее. Перед глазами – ещё одна занавеска. Ын Джи остановилась и закрыла глаза.

– Пусть даже кровь… Пожалуйста… пожалуйста, пусть он дышит…

Она дрожащей рукой открыла штору. Взгляд тут же наткнулся на мужчину высокого роста – слишком высокого для обычной больничной койки. Уже по силуэту она поняла: это он. До Джи Ук.

Она подбежала. Его лицо, его черты – всё на месте. Живой.

– Спасибо… Спасибо тебе. За то, что жив. За то, что дышишь…

Слёзы скатились по её щекам. Она смотрела на его широкую грудь и вспоминала тепло его объятий, когда всё тело стыло в ледяной воде. Теперь она хотела передать ему то же тепло.

Она медленно склонилась и осторожно прижалась лбом к его груди. Сердце Джи Ука билось размеренно, глухо стуча рядом с её ухом. И тогда – словно в ответ на её прикосновение – его сердце внезапно забилось быстрее. Словно в испуге, словно в удивлении. Или…

– Я слышу… Оно бьётся. Он жив…

И вдруг – голос. Тот самый, немного надменный, всегда уместный.

– Вы справитесь с этим?

– А?

Её глаза расширились. Секунда – и лицо заливается краской. Всё тело застыло. Как ей отпрянуть? Неловко, стыдно…

– Скрытая съёмка, сексуальное насилие… А теперь ещё и нападение на пациента. Думаете, вам всё это сойдёт с рук?

Он продолжал в своём обычном, безупречно-спокойном тоне. А она… Она едва дышала. Мозг отключился. Всё расплавилось внутри.

Ее лицо покраснело, словно оно собиралось взорваться. Уткнувшаяся лицом в грудь Джи Ука, ей нужно было бы быстро отстраниться, но ей было неловко, что ее застали в таком состоянии. Ын Джи застыла, не в силах ничего сделать. И в этот момент он прошептал:

– Спасибо.

– Что?.. За что?

– … За то, что выжили.

Сердце Ын Джи снова сжалось от слов Джи Ука. Она не знала, что сказать. Все слова, все мысли витали в воздухе, не в силах найти свою дорогу. Джи Ук продолжал говорить, глядя на серьезное лицо Ын Джи:

– Если бы вы не выжили… всё, что вы сделали со мной, было бы похоронено.

– Ну конечно…

Ын Джи почувствовала, как ее сердце, которое еще мгновение назад парило в воздухе, в одно мгновение падает со скалы.

«Он что, играет с сердцами людей?»

Она не могла больше оставаться в объятиях Джи Ука. Ын Джи попыталась отстраниться. Но тело не слушалось.

– О?

Сильные руки Джи Ука не отпускали её. Он держал Ын Джи крепко, будто не хотел отпускать ни на миг.

– Побудьте ещё немного так. Холод всё ещё не ушёл.

Он обнял её крепче. Ын Джи прижалась к его груди, но в голове всё ещё звенело – слишком многое произошло за короткое время. Неужели он наглотался морской воды? Почему у неё такое странное предчувствие? Мысли метались, словно бездомные птицы.

– Я… я ничего не знаю!

Она откинула все сомнения, подавила тревогу – и просто обняла его в ответ.

* * *

В это время Чон Нам нетерпеливо ждал прибытия шаманки с горы Чирисан. Он шагал по кабинету взад-вперёд, когда вдруг послышался стук. Его сердце екнуло – неужели наконец?

Дверь открылась, но вместо ожидаемой шаманки вошёл секретарь Чхве. Лицо у него было мрачным, а в руках он держал планшет.

– Что, шаманка всё ещё не приехала?

– Прежде чем она появится… Вам стоит это увидеть.

Чон Нам раздражённо вздохнул. Секретарь Чхве протянул планшет с темным лицом.

– Если это опять про работу – передай всё Добли. Или нет, директору До Джи Уку, когда он вернётся.

Но секретарь не отступал. Он с трудом произнёс, глядя в пол:

– Это серьёзно, господин председатель. Кажется, у нас большие проблемы.

Глаза Чон Нама сузились.

– Какие ещё к чёрту проблемы?

И тут в его голове громом прозвучали старые слова той самой шаманки:

«Никогда не позволяйте ему войти в море! В тот момент, как он окажется в воде, вся компания утонет вместе с ним».

С дрожью в руках он выхватил планшет. На экране – поисковые тренды. Его глаза расширились, когда он прочитал:

1 место: Грубый консультант Royal Card2 место: Ян Ын Джи3 место: MP3-файл консультанта4 место: Royal Card5 место: Злоупотребление властью – председатель До Чон Нам

Он замер.

– Что это?! Консультант по… ругательствам?!

Секретарь проглотил ком в горле.

– Видимо, запись с оскорблениями попала в сеть… На фоне скандала вокруг травли, связанной с вами, ситуация только ухудшилась. Общественное мнение – полностью против нас.

– Чёрт бы побрал…

У Чон Нама потемнело в глазах. Он схватился за шею, пошатнулся. Секретарь попытался его поддержать, но тот резко стряхнул руку.

«Вся компания утонет…» – вновь прозвучали в его голове слова пророчества.

Проклятье. Оно начинает сбываться.

– Где она? Где этот чёртов консультант?!

Секретарь развёл руками.

– Мы ищем.

– А Джи Ук?! Что он, чёрт возьми, натворил, если всё вот так обернулось?!

Крик Чон Нама разнёсся по офису, как удар грома.

Глава 8

Джи Ук снова уснул, всё так же обнимая Ын Джи. Казалось, во сне он снова оказался в море и, боясь потерять её, держал крепко, почти отчаянно.

Ын Джи уткнулась лицом в его грудь и не знала, что делать. Сердце колотилось, дыхание сбивалось, ком в горле мешал даже сглотнуть. Она попыталась осторожно выскользнуть из его объятий – но они были как якорь. Она напряглась, пытаясь вырваться, но силы мужчины оказались слишком велики, и в итоге… она просто упала на него.

И именно тогда… Её губы коснулись его.

Красные, мягкие, чуть припухшие губы Джи Ука встретились с её губами. Он распахнул глаза от шока. Ын Джи тоже застыла, глядя прямо в него.

Двое людей смотрели друг другу в широко раскрытые глаза, их губы сомкнулись. Они оба были так удивлены, что замерли. Голова кричала: «Отстранись!» – но тело её не слушалось. Сердце стучало, как барабан, голова кружилась – как тогда, в море. И вдруг…

*Ур-р-р!*

Даже в те головокружительные моменты, когда, казалось, всё остановилось, ее внутренние часы продолжали усердно работать. Ын Джи вздрогнула от звука, доносившегося из ее живота, и отпрянула от Джи Ука. Она украдкой отвела взгляд. Джи Ук рассмеялся.

– Вы – закоренелый нарушитель. – сказал он с иронией. – Даже если за это придётся заплатить… почему бы сначала не поесть?

Перед ними в кастрюле кипел ярко-красный суп. Запах острый, пряный, вызывающий мгновенное слюноотделение. Ын Джи сглотнула.

– Это… невероятно!

Джи Ук покачал головой, словно находясь в шоке.

– Что?

Ын Джи посмотрела на него так, словно не понимала в чем дело.

– Сколько времени прошло с тех пор, как я вылез из моря, а ты уже успела сварить острое рыбное рагу?

– Мы столько морской воды выпили… Надо успокоить желудок. Такой суп освежает.

– Ага… логика – убийственная. – покачал головой Джи Ук.

– Приятного…

Но он не успел договорить – Ын Джи уже схватила ложку и жадно начала есть. Бульон был настолько острым, что на лбу у неё выступили капельки пота. Она ела быстро, не замечая времени. Пока Джи Ук только начал – она уже доела больше половины миски с рисом.

Она откинулась назад, переводя дыхание… и вдруг снова уставилась на губы Джи Ука.

Красные губы, впитывающие острый суп. Яркий язык, уголки рта, двигающиеся с аппетитом. И воспоминание – их случайный поцелуй. Лицо Ын Джи покраснело, она зажмурилась.

– Губы… – сказал Джи Ук, прерывая тишину. – Такие пухлые.

У Ын Джи перехватило дыхание. Что?.. Он о чём?! Она опустила голову, отчаянно пытаясь скрыть смущение.

«Этот человек… Зачем он говорит о своих губах?»

*Тык!*

Она подняла голову – и увидела, как Джи Ук постукивает палочками по голове сома в кастрюле.

– Посмотрите. Разве у него не пухлые губы?

Он говорил совершенно серьёзно, указывая на рыбу. Ын Джи молча уставилась на голову сома.

– У всех сомов такие рты…