Золотой лепрекон

– В Республике Коми.

– Оооооо….

Катя была слегка разочарована. Она-то думала, что они будут жить либо в каком-нибудь крупном городе, или хотя бы – где-нибудь там, где тепло. А тут – придётся ехать в какой-то Вуктыл, который мало того – что маленький город, так ещё и не севере. Кроме того – Катя примерно представляла себе, где находится Республика Коми, и знала, что это – очень далеко от Новосибирска, на другом краю страны. Поэтому – Кате было решительно непонятно, как они будут до этого самого Вуктыла добираться, да ещё и с маленьким ребёнком на руках.

Катя решила спросить об этом напрямую:

– И как же мы туда добираться будем из Новосибирска?

– Николай сказал, что достанет нам билеты. – ответил Фёдор.

– Билеты докуда? – спросила Катя.

Вопрос был резонный. Как уже было сказано, маршрутов в «золотом веке» было мало, в силу «нерентабельности». Поезда пускали через всю Россию, однако – поезда эти шли либо в центральные, либо в южные регионы. При этом – оставалось много направлений, которые были в стороне от основных железнодорожных магистралей. Поезда туда приходили тоже, однако – ждать их надо было иногда неделями. И Республика Коми – была как раз одним из таких «непопулярных» направлений.

Фёдор, в свою очередь, сказал:

– Я уже немного прикинул, как нам ехать. Смотри, что я купил.

И Фёдор достал из кармана, сложенную в несколько раз карту России. Фёдор подошёл к столу, развернул карту и положил на стол. Потом он сказал Кате:

– Иди сюда, смотри. – и стал, указывая на карту объяснять. – Вот здесь мы сейчас, вот она – Новосибирская область. А Республика Коми – вот где. – и он показал пальцем на другой конец России.

– Ой, как далеко! – ужаснулась Катя.

– Да, далеко. А что делать? Не сидеть же до конца жизни в этих трущобах под Новосибирском? Там хоть в квартире будем жить.

– Ну да… – неопределённо согласилась Катя.

– Так вот. – продолжал Фёдор. – Добираться туда придётся через Кировскую область. Вот она на карте, смотри. Кировская область находится севернее основных направлений, поэтому придётся ехать с пересадками, возможно даже с несколькими.

– Час от часу не легче! – всплеснула руками Катя.

– Ничего, доберёмся. Придётся делать пересадку где-нибудь на Урале. Думаю, что Николай нам достанет билеты до Екатеринбурга или Перми. Там мы сделаем пересадку до Кирова, в Кирове – до Сыктывкара, а оттуда – уже до Вуктыла доберёмся.

– Издевательство какое-то. – сказала Катя. – Неужели Николай ничего поближе найти не мог?

– Ну значит не мог. Да не волнуйся ты так.

– Ну неужели хотя бы на юге нельзя было жилья нам найти?

– Значит нельзя. – повторил Фёдор. – Ты забываешь, Катя, в какой спешке нам пришлось бежать полтора года назад из Тайшета. Но товарищи думают о нас, не забывают. Сначала нашли нам эту вот юрту, теперь уже – полноценную квартиру. Ну и что, что далеко? Ну и что, что на севере? Это же практически тот самый дарёный конь, которому, как известно – в зубы не смотрят.

Катя поняла, что Фёдор прав. Она обняла мужа и сказала:

– Да ты не подумай Федя, разве же я недовольна? Я рада, что теперь у нас будет своё нормальное жильё.

– Вот и отлично. А теперь давай пообедаем и отпразднуем. Я там мяса купил и овощей – приготовишь чего-нибудь вкусного, хорошо?

– Хорошо. Может Ивана с Зоей позовём?

– Пока что, я думаю – рановато. Когда билеты от Николая придут – тогда и устроим прощальный вечер. А сегодня посидим тихо, по-семейному – ты да я да мы с тобой. Пока что мне не хочется никому говорить о нашем отъезде – вдруг всё сорвётся, и что тогда?

– Хорошо, тогда вдвоём отпразднуем. – сказала Катя.

– Ну я пойду за дровами схожу – ответил Фёдор и вышел из юрты.

Фёдор развёл костёр, а Катя стала крутить мясо на ручной мясорубке, делая из него фарш. Потом из фарша она сделала котлеты и стала жарить их на открытом огне. На том же огне – нажарила потом картошки.

В тот вечер – Фёдор и Катя вкусно поели и выпили шампанского в честь предстоящего отъезда. Водку, купленную Фёдором – решили не трогать до прощального вечера.

И они стали ждать билетов. Фёдор каждый день ходил на почту в Новосибирске, чтобы узнать, не пришло ли что-то от Николая.

Ждать пришлось три недели, но наконец они дождались. Однажды на почте – Фёдору вручили конверт. Когда Фёдор его вскрыл, то увидел, что в конверте лежали несколько билетов на разные поезда и десять тысяч рублей.

Фёдор тут же позвонил Николаю, сказал, что конверт получен и поблагодарил его.

Вечером, они с Катей стали разбирать билеты. Оказалось, что пересадок было даже больше, чем предполагал Фёдор. Сначала они должны были сесть на поезд в Новосибирске и доехать без пересадок до Екатеринбурга. В Екатеринбурге пересесть на другой поезд – и доехать до Перми. После пересадки в Перми – доехать до Кирова. И наконец, сделав последнюю пересадку в Кирове – доехать до Сыктывкара.

Сыктывкар – был конечной станцией, севернее поезда не ходили. Фёдор слышал, что когда-то давно, в предыдущих веках, поезда ходили ещё дальше на север, аж до самой Воркуты, но в «золотом веке» – маршрут до Воркуты отменили в силу всё той же, набившей оскомину нерентабельности. Пути были давным-давно разобраны, и теперь – за Сыктывкаром железной дороги не было.

Вуктыл находился на пол тысячи километров севернее Сыктывкара, поэтому Фёдору и Кате, предстояло купить в Сыктывкаре билеты на автобус, и доехать на нём до конечного пункта назначения. А все остальные билеты – лежали в конверте, о них позаботился катин брат.

«Спасибо тебе, товарищ!» – мысленно поблагодарил Фёдор Николая.

Поезд на Екатеринбург отходил через три дня, поэтому надо было начинать собираться. Впрочем, сборы были не такие уж чтобы долгие – вещей они новых не покупали, зная, что не задержаться тут, поэтому всё их имущество – помещалось всё в ту же сумку и два чемодана.

Деньги, которые прислал им Николай, решили поделить на две части – пять тысяч везти с собой в кошельке, на различные расходы – еду на вокзале купить или ещё что, а ещё пять тысяч – зашить в детскую шапочку, в которой поедет двухлетний Стёпа. Как говориться – «на всякий пожарный, на случай форс-мажорных обстоятельств».

Оставалось устроить прощальный ужин. Фёдор съездил в Новосибирск уволиться с работы, и заодно – купил там ещё продуктов. А Катя всё стряпала. Первым делом она приготовила пельмени. Катя, как истинная сибирячка, решила, что раз уж они покидают родную Сибирь, неправильным будет обойти вниманием один из её символов – сибирские пельмени. Потом она – отдельно наварила к пельменям жирного, мясного бульона. А потом – нажарила картошки, нажарила мяса, сделала салат. Ну и плюс – на столе будут фрукты и сладости, купленные Фёдором.

На прощальный вечер, естественно пришли Иван и Зоя, а также несколько соседей, с которыми у Щукиных установились хорошие отношения.

На прощальном вечере все с аппетитом уплетали пельмени, пили водку, запивали её мясным бульоном и нахваливали кулинарное мастерство хозяйки. И то и дело, кто-нибудь из захмелевших гостей начинал кричать:

– Счастливого вам пути! Счастливой дороги!

Было такое ощущение, что прямо сейчас кто-нибудь закричит – «Горько! Горько!», будто все сейчас забудут, что находятся не на свадьбе, а на проводах.

Но как бы там ни было – вечер прошёл мирно и весело, гости разошлись уже за полночь.

Итак, вещи были собраны, прощальный вечер проведён – и больше в Новосибирске их не держало ничего.

В день отъезда, Фёдор и Катя встали рано. Возле выхода стояли сумка и два чемодана. Они позавтракали и стали собираться. Оставшуюся еду Катя уложила в пакет, чтобы взять с собой в дорогу, и стала одевать Стёпу. Фёдор тем временем, взял зарядку и мобильный телефон, и рассовал их по карманам, чтобы на вокзале подзарядить мобильник (в юрте электричества не было). Потом достал из тайника пистолет (тот самый, что дала ему Надежда Сергеевна) и сунул его в большой потайной карман с внутренней стороны куртки.

Катя одела Стёпу и стала одеваться сама. Фёдор тоже оделся, взял сумку и чемоданы. Они в последний раз окинули взглядом своё жилище и вышли на улицу. Потом напоследок окинули ещё раз взглядом юрту и хотели идти к автобусной остановке.

– Всё, уезжаете? – раздался сзади голос.

Фёдор обернулся. Позади них стоял Иван.

– Да, уезжаем, Иван. – ответил он.

– Ну счастливого пути! – сказал Иван.

– Спасибо тебе за всё, Иван! – сказал Фёдор.

– Да не за что, о чём разговор! – беззаботно сказал Иван.

– Ну прощай, товарищ!

– До свидания, товарищ!

Они пожали друг другу руки и Фёдор, Катя и маленький Стёпа пошли на автобус. До Новосибирска они добрались ранним утром и несколько часов сидели на вокзале. Фёдор купил в магазине на дорогу ещё кое-какой еды, зарядил мобильник и сразу его выключил, чтобы не разрядился по дороге, путь предстоял дальний.

Наконец подошёл поезд до Екатеринбурга и люди пошли грузиться в вагоны. Поезд был такой же, как и всегда – с железными лавками, забитыми окнами и пулемётами на крыше. Фёдор, Катя и Стёпа заняли лавку, положили вещи и поезд тронулся.

Сколько ехали до Екатеринбурга – Фёдор не знал. В темноте вагона время текло по-своему. Постепенно, ты переставал считать сколько его прошло и погружался в тягучий кисель безвременья. Поэтому – сколько именно времени они добирались – было не ясно, но точно несколько суток.

Всё было как всегда – поезд тащился с черепашьей скоростью, на него то и дело нападали, с крыши строчили пулемёты. Тем не менее, до Екатеринбурга кое-как добрались.

Первый и самый длинный этап пути был преодолён. Теперь они были уже не в Сибири, а на Урале. Следующий поезд был до Перми и отходил через несколько часов. Фёдор и Катя сидели на вокзале Екатеринбурга и ждали.

Наконец поезд подошёл, они загрузились в него и поехали дальше. От Екатеринбурга до Перми ехать было не так далеко, поэтому и добирались – не так чтобы долго, меньше суток.

Зато потом – пришлось почти сутки провести на вокзале в Перми, ожидая поезда на Киров. На вокзале было неспокойно, было видно, что тут и там шныряют какие-то подозрительные личности. Цель, с которой они тут находятся была ясна – они хотели что-нибудь стащить у ждущих поезда пассажиров.

Фёдор сделал неосторожный поступок, когда пошёл купить воды. Достав кошелёк, он вдруг увидел, что на него косится какой-то подозрительный субъект. Фёдор сразу всё понял – он, что называется «засветил» свои деньги, показал, что они у него есть.

Фёдор расплатился и пошёл к Кате, став исподволь наблюдать за субъектом. Субъект тоже наблюдал за Фёдором, а потом вышел на улицу. Сквозь окно Фёдор увидел, что возле входа стоят несколько таких же подозрительных личностей и о чём-то переговариваются.

После этого, ближайшие несколько часов, возле Фёдора и Кати кругами ходили какие-то люди и наблюдали за ними. Фёдор прекрасно это видел, но не двигался с места. Он понял – в здании вокзала они ничего ему сделать не могут, слишком уж много тут было служителей правопорядка. Они ждут, пока он куда-нибудь выйдет – например на улицу покурить, чтобы там его и «прихлопнуть». Потому – он сидел в зале ожидания и не трогался с места.

Наконец, видимо, ожидание надоело криминальным элементам, и к Фёдору подошёл тот самый подозрительный субъект, который увидел у Фёдора деньги. Подошёл и без затей сказал:

– Эй, мужик! – обратился он к Фёдору.

– Чего? – спросил Фёдор.

– Пошли отойдём.

– Куда отойдём?

– Да на улицу выйдем.

– Зачем?

– Поговорить надо.

Фёдор сразу всё понял. Его хотят вывести на улицу, там избить и ограбить.

«Ну уж нет, ничего у вас не выйдет!» – подумал про себя Фёдор, а вслух сказал:

– Говори здесь, чего нужно.

– Да пошли отойдём! – продолжал настаивать субъект.

– Нет, никуда я не пойду! Говори здесь! – твёрдо сказал Фёдор.

– Да пошли выйдем!

– Не пойду!

– Пошли!

– Не пойду!

– Пошли!

– Да никуда я с тобой не пойду! – почти выкрикнул Фёдор.

Подозрительный субъект видимо понял, что Фёдор с места не сдвинется, злобно посмотрел на него и ушёл.

– Федя, мне страшно! – сказала Катя.

– Не бойся. Пока мы в здании вокзала – ничего они нам не сделают. – успокоил жену Фёдор.

– А где мы ночевать будем? Стемнеет ведь скоро.

Фёдора и самого волновал этот вопрос. Поезд на Киров был только завтра, ночь им предстояло провести в Перми. А в Перми, как и в любом другом городе того времени – ночью на улицах появлялись банды, начиналась стрельба и поножовщина.

Фёдор решил, что надо поговорить с начальником вокзала. Он сказал Кате, чтобы она никуда не уходила, и направился в его кабинет.

Начальник пермского вокзала – оказался человеком добродушным и разговорчивым. Он принял Фёдора хорошо и заверил, что людям, которые будут ночевать на вокзале, ничего не угрожает и что приняты все меры для обеспечения их безопасности.

И начальник не соврал. В те времена – вокзал вокзалу был рознь. Оставаться ночевать на вокзалах маленьких станций – было смертельно опасно, так как они не были ничем защищены – и ночью туда мог прийти кто угодно. Но Пермь – была большим городом, мало того – мегаполисом. В XXIV веке население Перми перевалило за четыре миллиона человек. Поэтому – на пермском вокзале была установлена надёжная защита от нападений.

Как только солнце стало садиться – всех подозрительных элементов – как ветром сдуло с вокзала, и они растворились в городских улицах. Видимо – они не принадлежали к местным бандам, и сами хотели побыстрее вернуться по домам. Внутри остались только пассажиры и работники вокзала. И тогда – начальник вокзала нажал кнопку у себя в кабинете – и на окна и двери вокзала тут же стали опускаться бронированные «занавески». Теперь вокзал был защищён от нападения – двери и окна были надёжно укрыты «занавесками» от пуль.

Фёдору, правда пришла в голову мысль – «А как обстоит дело со стенами вокзала? А что, если кто-нибудь шмальнёт в стену из гранатомёта?». Однако, решив, что гранатомётов у пермских бандитов скорее всего нет, он успокоился.

Словом – вокзал укрылся бронёй, наступила ночь и в Перми, как и везде в то время – началась ночная стрельба. Впрочем, в те времена уже все так к этому привыкли – что воспринимали стрельбу просто как обыденность, как часть жизни – и особого внимания на неё не обращали.

Фёдор, Катя и Стёпа стали укладываться спать. Вернее – спать ложились Катя со Стёпой – а Фёдор должен был караулить – даже в здании вокзала, где, казалось бы – безопасно – они решили спать по очереди. В середине ночи Фёдор разбудит Катю и караулить будет уже она.

Предосторожность, однако – оказалась излишней. Ночь прошла тихо и мирно, несмотря на уличную стрельбу. Пришло утро, бронированные «занавески» с вокзала убрали и снова он наполнился людьми. Появились и те самые подозрительные личности, которые вчера хотели выманить Фёдора на улицу. Больше, правда, никто к Фёдору и Кате не лез, хотя и постоянно ходили мимо и зыркали на них исподлобья.

Ближе к обеду – подошёл, наконец, поезд на Киров. В Кирове – они наконец-то должны были сделать последнюю пересадку в своём долгом путешествии – и сесть на поезд до Сыктывкара. По расчётам Фёдора – до Кирова они должны были добраться примерно за то же время, за какое доехали от Екатеринбурга до Перми – около суток, может чуть больше.

Фёдор и Катя со Стёпой загрузились в поезд и поехали. Поезд тащился по Пермскому краю, делая тут и там небольшие остановки на станциях. Прошло некоторое количество часов. Наконец объявили:

– Станция «Вятские поляны». Стоянка – две минуты.

– Слышала? – сказал Фёдор Кате. – До Вятских полян доехали. Значит, мы уже в Кировской области.

Немного постояв, поезд тронулся и потащился к Кирову. Свет в вагоне как всегда – выключился. Минут десять ехали в полной темноте. И вдруг – снаружи что-то произошло. Послышались крики и стрельба. Поезд остановился.

Фёдор сразу понял, что произошло очередное нападение банды на поезд. Но кто в кого снаружи стреляет, кто побеждает и что там вообще происходит – понять было решительно невозможно.

Через несколько минут стрельба прекратилась. Но поезд так и продолжал стоять на рельсах. И тут снаружи донёсся грубый голос:

– Эй вы там, в первом вагоне! А ну быстро все с вещами на выход!

Фёдор понял, что произошло самое страшное – поезд захвачен лиходеями. Сейчас они лишаться – как минимум своего имущества, а очень возможно – что вместе с имуществом лишаться и жизни.

Пассажиры зашевелились, но выходить никто не спешил. Снаружи снова послышался тот же голос:

– Я сказал – с вещами на выход все! Считаю до трёх, потом стреляю. Раз!

Тут пассажиры похватали свои вещи и стали быстро выходить из вагона. Фёдор схватился было за свой пистолет, но сразу же понял – что в нынешних обстоятельствах это совершенно бессмысленно. Начни он сейчас стрелять – он повредит не только себе, но прежде всего – своим жене и ребёнку. Поэтому пистолет он решил не трогать.

Пассажиры выходили, вагон постепенно пустел. Фёдор тоже взял свою сумку и чемоданы – и стал двигаться к выходу. За ним шла Катя, ведя двухлетнего сына за ручку.

Солнечный свет ударил им в глаза, и Фёдор невольно прищурился. Когда глаза привыкли к свету – он внимательнее смог рассмотреть тех, кто напал на поезд.

Впереди всех стояло два человека. Первый был одет в синие спортивные штаны с белыми лампасами, чёрные кроссовки, чёрную кожаную куртку и чёрную же кепку-восьмиклинку. В руках он держал два револьвера.

Второго Фёдор сразу про себя окрестил «охотник». У второго бандита и впрямь был такой вид, будто он собрался пойти в лес пострелять птиц или зверей. Он был небрит, на нём была плотная тёмно-красная куртка, ватные штаны, резиновые сапоги, на голове – ушанка, а в руках – дробовик. Через плечо у него висел патронташ.

– А ну выходи быстрей, граждане пассажиры! – подгонял бандит в восьмиклинке. – Выходи, в один ряд становись, вещи перед собой! Сейчас шмонать вас будем!

– Выходь! Выходь в темпе! – так же подгонял их «охотник».

Фёдор отметил про себя, что эти двое, видимо – были если не главные в банде, то одни из главных. Позади них толпились ещё другие бандиты. У всех бандитов были разные головные уборы и разное оружие. У кого-то на голове так же была кожаная кепка или ушанка, как у первых двух, у кого-то – просто тёплая шапка, у кого-то – бейсболка, у кого-то – кубанка, а у кого-то – даже фуражка. В руках же они держали что попало – кто был с пистолетом, кто – с берданкой, кто – с обрезом, а кто и просто с ножом. Все эти люди, впрочем, несмотря на такое разнообразие в одежде и вооружении – вели себя одинаково. Они стояли чуть в отдалении и молча и угрюмо смотрели на пассажиров, наставив на них оружие.

А бандит в восьмиклинке – между тем продолжал подгонять и говорил одно и то же:

– Выходи! В один ряд становись! Вещи перед собой!

Итак, Фёдор, Катя и Стёпа. вышли из вагона и встали в конце шеренги. Фёдор стал оглядываться – кругом валялись трупы убитой охраны поезда и трупы бандитов, которых они успели убить во время нападения, пока не убили их самих.

Они стояли в густом лесу, где ветки деревьев прямо-таки нависали над полотном железной дороги. Фёдор сразу понял, как произошло нападение и почему оно оказалось успешным – очевидно, лиходеи залезли на деревья и притаились на ветках – а когда мимо проходил поезд – они попрыгали с деревьев на крышу состава, и перерезали всех пулемётчиков. Ну а дальше – захватить поезд был уже делом техники.

Рядом с трупами лежал связанный машинист. Он был жив и это обнадёживало. «Раз машиниста в живых оставили – значит и поезд, наверно, дальше пустят, убивать всех не будут» – решил про себя Фёдор.

Итак, пассажиры построились в шеренгу и к ним подошли два главаря. И перво-наперво – бандит в восьмиклинке задал самый типичный для «золотого века» вопрос:

– Ну чо, граждане пассажиры – вы какого же роду-племени?

– Отвечать всем по очереди! – гаркнул «охотник».

И пассажиры начали по одному отвечать, к какому «роду – племени» они принадлежали. Послышались ответы:

– Дрегович!

– Помор!

– Донской казак!

– Вятич!

– Радимич!

Когда очередь дошла до Фёдора, он кивнул на жену и сына и сказал:

– Чалдоны мы.

На бандита в восьмиклинке, его слова не произвели ровно никакого впечатления, зато у «охотника» – прямо-таки загорелись глаза:

– Оп-па! – сказал «охотник» Фёдору. – Чалдоны, говоришь? Откуда конкретно будете, чалдоны?

– Из Иркутской области. – ответил Фёдор.

– Оп-па! – снова повторил «охотник». – А город какой?

– Алзамай. – Фёдор решил назвать свой родной город.

– Во как! Я тоже из-под Иркутска. Город Байкальск. Ну здорова что ли, земеля? – и бандит с дробовиком протянул Фёдору руку.

Фёдор решил, что благоразумнее всего сейчас будет ответить рукопожатием. Поэтому он пожал руку бандиту и добродушно сказал:

– Здравствуй, земляк.

Бандиты начали рыться в сумках у пассажиров и забирать их вещи. У одних забирали всё, у других – не всё. Фёдор с Катей заметили, что у человека, который назвал себя вятичем, забрали только половину.

– Это почему так? – спросила Катя Фёдора.

– Мы сейчас в Кировской области, а Киров когда-то Вяткой назывался. – ответил Фёдор.