Сергей Давыдов. Трудно быть всадником

      Лиза сказала, что это мы его научили хулиганить и дала задание перевоспитать индикатор, чтоб он больше ни у кого не играл на нервах.

      Этим же вечером я разделался с уроками и пошёл гулять на плотину. На плотине было ветренно, с озера тянуло холодом. Трое ребят, стоя на ржавом водозаборнике запускали змея. Это было опасно. Они могли упасть в воду.

– Вьюжанин! – ко мне подбежала Лизавета. – Катька тебя ищет, просит, чтобы ты к ней в пионерскую комнату зашёл.

– Зачем? – насторожился я. – Что-то она часто меня куда-то зовёт. Я вроде ничего такого не делал…

– Ну я не знаю, – развела руками Лизавета. – Она сказала, чтоб ты подождал на подоконнике, пока она освободится.

      Я вздохнул и поплёлся к пионерской комнате, сел на подоконник.

      "Наверное узнала про индикатор, – пришло мне на ум. – Он опять хулиганил…"

      Дверь распахнулась, я слетел с подоконника.

– Вьюжанин уже здесь? – удивилась Катя. – А другие?

– А других ещё найти надо, – кисло сказала Лизавета.

– Ладно, хоть с этим разберёмся, – сухо заметила Таня.

      Капитан и вожатые вошли в пионерскую комнату.

– Значит ты опять подрался… – деловито заметила Катя.

– Да, – кивнул я, понуро рассматривая свои ступни. – Но я же не хотел драться, честное слово! Они первые полезли.

– Ты самый несносный мальчишка на улице! – заметила Катя.

– Какой есть, – с иронией дёрнул я плечом.

– Не ершись, – одёрнула меня Лизавета. – Вечно из-за тебя бедствия!

– Ну, дитя улицы, – напряжённо спросила меня Катя, – не скажешь нам, за что ты их отлупил?

– А чё они над Гурькой издевались? – хмуро ответил я, сидя на подоконнике и болтая ногами.

      И я рассказал, что случилось с нами два дня назад.

– Значит заступился за друга?

– Ну-у-у… Мы с ним помирились…

– Выходит, – озабоченно сказала Катя, положив мне руку на плечо, – что вы и дня не можете прожить, чтобы не втяпаться в историю!

– А ты откуда знаешь? – насторожился я.

– От верблюда, – сострила Катя. – Но Вьюжанин правильно отлупил этих, ведь хулиганы уже всех мальчишек задирают! И девочек обижают.

      Танька и вожатые молча, многозначительно переглянулись.

– Если хочешь, – сказала, доселе молчавшая Таня, – Катя может с тобой заниматься новыми приёмами, но обещай мне больше не устраивать бедствия.

– А что за приёмы? – оживился я.

– А вот вы приходите с мальчишками и узнаете, – сказала Катя. – Хочешь научу? Тогда никакие хулиганы вам с мальчишками не будут страшны!

– Научи! – ещё больше повеселел я.

– Но обещай мне, – строго сказала Таня, – что ты будешь только защищаться!

– Я первым ни кого не луплю! – с чувством ответил я.

– Катя, когда сможешь заняться этой радостью?

– Да хоть сейчас!

– Идите. А у меня ещё дала в отряде.

      Катя взъерошила мне волосы и ласково взяла меня за плечи:

– Идём уж, радость!

      Катя привела меня в физкультурный зал.

– Снимай кроссовки, – велела она, – начнём с разминки.

– Угу! – сказал я и послушно разулся, встав на крашенные доски пола босыми ногами. А отзанимавшись, я, через два часа в приподнятом настроении вернулся в школу исправлять трояк за контрошку.

– Отзанимался, моя радость? – осведомилась у меня Таня, поднимая глаза от бумаг, когда я ввалилсся в пионерскую комнату.

– Ага! – бодро сказал я. – Здорово! Катька столько всего знает!

      Я переписал контрошку на пятёрку и побежал показаться маме.

      Мимо прошли старшеклашки с плэйером:

      "У меня на кухне из крана вода,

      У меня есть рана, но нет бинта…"

      Измученный и уставший, я улегся на диван и стал смотреть, как по потолку пляшут тени, а солнце бросает оранжевые отсветы на крышу и на развешенное бельё. Меня разморило. Сон не заставил себя ждать…

– Серёнька! Вьюжанин! Выходи! – кричали со двора мальчишки.

      Я открыл глаза. Комнату заливали косые солнечные лучи, над лесом вставали груды золотистых облаков. Мама ушла, только из ванной слышался плеск. Встав с дивана, я глянул в окно. Мальчишки играли в перестрелку.

– Я сейчас! – крикнул ребятам я.

      "Вот они ахнут, – подумал я, – когда я доделаю своё оружие!"

      На диване лежал автомат-скобкомёт, но им в войнушку не поиграешь. У него такая мощность, что скобка до крови кожу пробьёт…

      А под кроватью я спрятал поджиг. Этот вообще не для игры…

      "Мама ещё про него не знает, – подумал я. – Надо спрятать получше…"

      Я полез на продуваемый сквозняками балкон и надел защитные доспехи из картона для игры в войнушку. Из картона я смастерил шлем и нагрудник, раскрасив их фломастерами. Ни одна пулька такие не пробьёт!

      Я вытащил из игрушек зелёный пулемёт, всыпал в него все пульки, которые отыскал по карманам, но тут в комнату вошла мама.

– Даже не вздумай устраивать здесь стрельбу! – отрезала она.

      Я положил пулемёт на подоконник.

– Серёнька, ну ты выйдешь? – снова закричали ребята.

– Ага! – откликнулся я.

      Я сунул жвачку в рот, подхватил пулемёт и помчался во двор.

                                    4

      Войнушка закончилась у гаражей. Мы просто устали бегать. Ни одна пулька не пробила мои чудо-доспехи и все ребята после этого боя решили себе сделать такие же. Костя придумал сделать щиты из картона.

– Это не честно, когда такие у одного! – ревниво сказал Павлик.

– А пружину растягивать честно? – в тон ему спросил я, потирая синяк на ноге и мы пошли играть в пробки.

– У кого какие? – ревниво спросил Павлик, когда мы уселись на бетонных плитах играть. – Которые гнутся-не считаются!

– Это ещё почему? – обиделся Егор.

– Фиговые.

– Сам ты фиговый!

      Мы поиграли и разошлись по домам. Я уселся на балконе, на своём любимом месте, где я обычно играл, если меня наказывали на целый день.

      Я пустил из окна самолётик и он улетел в сторону водонапорки.

– Серёня, ты здесь? – вбежали в комнату взмыленные Тим и Даня. – Айда мультики смотреть! Сейчас "Мыши-рокеры" идут!

      Мы посмотрели мультики и побежали на улицу.

– Пацаны, айда со мной! – прибежал к нам рыжий Кирик Смирнов, держа самодельную шпагу из проволоки на плече. – Сашка у гаражей ждёт!

      Я слегка насторожился. Кирик обязательно выдумает что-то, после чего на нас будет жаловаться вся улица, таким уж он уродился.

      Кирилл любил кидать карбидку в лужи и рисовать на стенах гаражей. За это его постоянно ругали и заставляли оттирать рисунки. Один раз он нарисовал крейсер, да так здорово, что его рисунок долго не стирали.

– Шпаги захватите, – посоветовал Кирик, – мы сейчас в мушкетёров играем!

      Мы полезли под кровать за шпагами и умчались к гаражам.

– Серёнь, а, это правда, что про бойлерную говорят? – спросил меня Кирилл, когда мы двинулись под балконами трёхэтажки. – Я от ребят слышал, что если найдёшь там что-то, то потом с тобой случается беда…

– Враки, – не очень уверенно сказал нагнавший нас Ваня Спицын. – Они выдумывают, а мы верим…

      А мне стало тревожно. Ведь из-за найденного там, в заросшей сорняками куче дезактивированного мусора чубрика сталкера Мегавольта, мы с Витей тогда и поссорились. Из-за него пришла беда…

– Серёнь, ты вода! – хлопнул меня по плечу Данька.

      Я очнулся от тревожных мыслей и побежал догонять братишку.

      Ух мы повеселились!

      В этой игре нельзя было касаться земли, можно было только бегать по гаражам и лазать по трубам. Если окажешься на земле, то ты проиграл.

      Железо гаражных крыш гремело на все дворы, а на крики сбежалась мелюзга и тоже влилась в игру.

      Гаражи были для этой игры самым подходящим местом. Мне досталась роль вредного кардинала Ришелье и за мной гонялась добрая половина ребят. Я победил мушкетёра, которым был Антончик, спрыгнул с гаража, повис вниз головой на трубе полез наверх и добрался до других гаражей.

      Мушкетёры погнались за мной.

– Владька! – позвал я друга.

– Держись! – крикнул Влад и потянул меня наверх.

      И тут, когда мы изготовились к последней схватке, на нас полилась вода.

      Мы завизжали, потому, что вода была холодной, и спрыгнули на землю.

– И чтоб духу вашего здесь не было! – высунулась в окно тётка. – Мушкетёры с рваными штанами и ободранными коленками!

      Это была знакомая нам по прошлым водным процедурам вредная тётка, которая терпеть не могла, когда под окнами у неё играют ребята.

– Искупались?! – мушкетёры во главе с Сашей Жариковым покатились со смеху и чуть не свалились с гаража.

– Бой ещё не окончен! – сердито сказал я Саше и мы с ребятами поплелись переодеваться. – Мы сейчас вернёмся и зададим вам!

      Сашка насмешливо сказал, что принимает вызов. Я показал ему язык, стащил с ног промокшие кроссовки и двинулся по улице босиком.

                                    5

      Игра возобновилась через полчаса, только уже на других гаражах, возле озера, на самых дальних дворах, но как-то незаметно утихла. Влад раздал всем мальчишкам жвачки, а потом мы полезли на бойлерную играть в сотки.

– Вот бы на настоящих шпагах посражаться, – мечтательно вздохнул Саша Жариков, кидая биток, чтобы разбить стопку соток.

– Кто же тебе настоящую даст? – махнул рукой Ваня Спицын. – Чтобы настоящей заниматься, тут взрослые воспитатели нужны.

      Я слушал ребят, а сам сидел на трубе и облизывал ранку на коленке.

– Микробов нахватаешь, – заметила это Светка Загремухина.

– Сама ты микроб! – проворчал я. Это меня Саша ранил самодельной рапирой, когда мы с ним сражались на трубах. Я его только один раз смог достать. У нас во дворе Саша был лучшим фехтовальщиком, хотя настоящую рапиру и шпагу держал только на занятиях в Доме Пионеров на проспекте.

– Везде взрослых надо спрашивать! – недовольно буркнул Павлик. – А то мы сами не можем ничем заняться!

– Айда мультики смотреть! – предложил Витя Лагунов.

      В сотки тоже не игралось, мы слезли с бойлерной и побежали к нему, смотреть мультики, позабыв, что нужно приготовить уроки к школе. А потом мы убежали в отряд. В отряде нас ждали вожатые и дежурные по пионерской комнате. Таня пропадала в школе. Занималась ведь она не только с нами. У неё в отряде было ещё пять групп и со всеми надо заниматься.

– Вот что ребята, – обратилась к нам Лизавета. – На той неделе у нас соревнования по плаванию, так что особо не беситесь на улице. Всем нужно быть здоровыми и хорошо выспаться.

      Ребята окружили вожатую и стали слушать. Все были мокрые: только что из бассейна, все босиком и все были довольные и счастливые.

– И смотрите у меня, – пригрозила нам Лизавета, – если в бассейне опять будет плавать жвачка, я заставлю вас её слопать!

      Она увела ребят в бассейн, а я остался в клубе. Я сегодня уже купался…

      По подоконнику и по стене плясали тени. Во дворе в этот час никого из ребят не было. Все либо в бассейне, либо гуляли. Я посмотрел на часы и побежал в физкультурный зал, где занимался наш отряд.

– Серёня, ты проводишь разминку, – распорядилась Катя.

– А почему я? – растерялся я. – Я не умею, как ты…

– Зато тебя ребята слушаются, – ободрила меня Катя. – Ты у нас капитан, а будешь хорошо заниматься в отряде, скоро и вожатым станешь.

      Я вошёл в физкультурный зал и прошлёпал голыми ногами к выстроившимся у окон босоногим ребятам в шортиках и футболочках.

      В окно заглядывало солнце и индикатор бегал за солнечными зайчиками.

– Будешь хулиганить-на шкаф заброшу! – пригрозил я Жорику.

      Индикатор мигнул жёлтым глазом и устроился на разогретом солнцем подоконнике, наверняка думая, как бы улизнуть и поставить на уши всю улицу.

                              Часть III

                  На пылающий лоб ляжет мамин платок

                              Глава I

                   Друзья так не поступают

                                    1

      Игры у нас во дворе были всегда весёлые и шумные. Часто играя в казаки-разбойники мы сочетали их с игрой в выше ноги от земли, в заморозки и в прятки по всему двору. В общем было вессело! А вечером, после игр и мультиков мы с ребятами снова собирались в отряде.

      Но сегодня после занятий играть никто не вышел. Влад сидел дома, сказав, что делает уроки, а сам чем-то барабанил за стенкой.

      Я вынес на улицу пульковый автоматик и побежал играть.

– Снова лампочки идёшь бить? – остановила меня Таня.

– Не-а, – уклончиво ответил я.

– Надеюсь никаких бедствий сегодня не будет?

– Никаких! – обещал я Тане, и побежал.

      Знала бы она, что у меня дома есть переделанный автомат, который стреляет скобками! Вот он по-правде был опасен. А ещё у меня в кармане лежал переделанный револьвер, который тоже стрелял скобками.

      Такой разобьёт любую лампочку!

      Я так увлёкся своей войнушкой, что не заметил врагов.

– Вон этот харчок мелкий! – раздался голос Лёхи Чичкина.

      И тут же мне по руке и по ноге ударили пульки.

– Вы чё, больные чтоль? – вскрикнул я, потирая ногу.

– Ловите его пацаны! – крикнул Васёк Шишлов.

      И хулиганы погнались за мной, началась войнушка.

– Слышь ты, олень белокрылый! – крикнул Лёха.

– А ты ворона невоспитанная! – огрызнулся я и выстрелил Лёхе в лоб.

– Ай… – Лёха аж сел на землю и схватился за лоб.

– Пацаны, лови его! – тоненько крикнул Корька Метёлкин.

      Ой что тут началось!

      Враги с криками рванули на меня и я получил ещё несколько синяков, но потом юркнул за угол и стал отстреливаться. Но хулиганы меня достали и здесь. Я побежал, отстреливаясь и спрятался в бурьяне.

– Ловите этого харчка! – выл от боли Лёха. – Выходи дурак сопливый!

      Они пытались меня окружить возле дома, но я вскочил на лестницу, над их головами пробежал по газовой трубе и спрыгнул Ваську на плечи. И выронил автомат! На миг меня охватил страх. Сейчас они меня усыпают синяками с головы до ног! А мне сегодня бежать в клуб!

      Я наступил Ваську на ляжку одной ногой, а другую оставил на плече.

– Пацаны! Я его держу! – обрадованно воскликнул Васёк. Он сел на землю и обхватил меня за ноги, но я разозлённо дал врагу локтём по макушке, вделал коленкой по лицу, и он грохнулся на плиты.

– Ай-й-й! – застонал Васёк и заревел.

      Я отпихнул его ногами, вскочил со своим автоматом и выстрелил. Корька осел на землю, сжимая коленку.

      Но тут пульки кончились! А заряжать было долго. Да и нельзя. Враги меня просто засыплют ими за это время.

      Тогда я вытащил из кармана пульки, сунул их в рот и по одной вплёвывал в ствол автомата и отстреливался от хулиганов.

– Пацаны! У него пульки кончаются! – радостно крикнул Корька.

      Враги бросились меня ловить.

      А я, отстреливаясь, помчлся к гаражам, чтобы зарядить автомат.

– Ссыкло! – злорадно кричали и свистели хулиганы. – Мы всё равно тебя поймаем и отлупим!

      Я притаился за гаражом, засыпал в автик пулек и направился в клуб.

      Хулиганы ничего не могли мне сделать. Рядом была Катя. Она разговаривала с какими-то большими мальчишками.

– Откуда ты взялся? – нахмурилась Катя.

– С улицы… – потирая синяк на ноге, ответил я. – Я в отряд сейчас…

– Скоро ты будешь жить в отряде.

– Ну и пусть, жалко что ли?

      Но Лёха не был бы Лёхой, если бы не сделал подлость. Когда я проходил мимо, он стрельнул из пестика мне в руку.

– Ай! – вскрикнул я и выстрелил в ответ.

      Лёха ойкнул и согнулся от боли. И снова выстрелил. Но выстрела не вышло, что-то в его пестике хрумкнуло и он сломался.

– Ах ты сопля мелкая! – с обидой и злостью крикнул Лёха, будто я был виноват в том, что у него сломался пестик. – Бегемот опухший!

– Розовый крокодил! – огрызнулся я.

– Так, мальчики, ну-ка хватит! – вмешалась Катька. – Ещё себе глаза выбьете!

      Враги нехотя ушли, а я опустил автомат и пошёл в отряд, чтобы лишний раз не попадаться Катьке на глаза. Сунул руку в карман за жвачкой. Карман был дырявый, жвачка пропала. Я подошёл к киоску.

– А жвачка есть? – спросил я продавщицу, вставая на мысочки, чтобы дотянуться до окошка.

– Есть. Тебе какую? – благожелательно спросила она.

– Бумер, – ответил я.

– Держи.

– Спасибо!

      Я сунул присыпленную будто мукой жвачку в рот и вдруг заметил на фантике метку, за которую можно получить чубрика на верёвочке.

– А у вас чубрики к жвачке есть? – с надеждой спросил я и протянул фантик.

– Ах, – весело вздохнула тётя, – Ещё один. Откуда вы, мальчишки только берётесь… Есть, держи…

– Угу! – обрадованно сказал я, повесил синего чубрика на шею, и сняв кроссовки и надувая пузыри, зашагал в отряд.

      В физкультурном зале занимались джиу-джицу ребята.

– Бум-бум-бумер! – хмыкнул дежурный Витя Лагунов, увидев чубрика.

– У-у-у! – показал я Витьке язык.

– А у тебя ещё есть жова?

– Есть, – отозвался я, оторвал от своей жвачки кусок и дал Вите.

      Витька принялся жевать, а я вошёл в зал, положив автомат на подоконник.

– Ух ты, покажи автомат! – попросил Илька Громов.

      Я дал автомат другу. Он пошёл по рукам.

– Можно стрельнуть? – попросили Егор и Дёмка.

– Угу, – сказал я, и влез на подоконник.

      Ребята пару раз стрельнули в окно и отдали мне автомат.

      Я отзанимался, потом побегал за индикатором, который пытался засыпать всех ребят стиральным порошком и пошёл назад, намереваясь закончить войнушку с хулиганами, которые так подло на меня напали.

      А вернулся домой ещё с парой синяков. Враги ждали меня во дворе, только их было в три раза больше. Бой был неравный, но я отстреливался и они гнали меня до самого моего дома. А там были встречены ответным огнём наших ребят, которые сами хотели играть в войнушку.

– Будешь с нами? – предложила сестра Лёнчика Алёна.

– Не, не сегодня, – выдохнул я, потирая синяки и влезая на крышу гаража.

      Я был весь в синяках и ссадинах. Вот мама вечером обрадуется!

      Тим полез на крышу гаража и загремел листами железа.

– Серёня, а чё они за тобой гнались? – спросил меня брат, устраиваясь на крыше рядом со мной, но тут нас позвала домой мама.

– Не знаю, – сердито дёрнул плечём я, обхватив руками свои голые ноги, с которых ещё два дня не сойдут синяки от пулек. – Я играл, а они лезут!

      Я положил автомат на подоконник и побежал ополоснуться в душе…

                                    2

      Срочный совет дружины перенесли на этот вечер. Уроков нам сегодня никто из-за этого и не задал, чтобы не нагружать. Да мы и не успели бы выучить их из-за отрядных дел и тренировок п плаванию перед соревнованиями.

      Из школы по домам расходились ребята. Таня собирала членов совета.

– Интересно, где Гурька и Лодька мотаются? – с тревогой спросила нас Таня. – Они уже второй раз так опаздывают… – она вздохнула. – Вьюжанин, – обратилась Таня ко мне, – ты с ними всё время играешь, скажи, что с ними?

– Тань, не бойся, – уверенно сказал я, слезая с ржавой крыши водозаборника, – я им сказал, что у нас сегодня совет дружины. Может их в клубе юных космонавтов задержали.

– Хорошо, если они там, а не на улице, – с сомнением вздохнула Таня.

      Мне этот вздох не понравился. Гурька должен был сегодня выступать и обычно никогда не опаздывал на сборы отряда.

– Вьюжанин, они твои друзья, – наконец не выдержала Таня, – найди их и приведи сюда, будь добр. Скоро сбор, а мне ещё возиться с малышами.

– Угу, – сказал я, и побежал во дворы искать друзей.

      Во дворах орали ребята. Гурьки и Лодьки не оказалось ни дома, ни на улице, и где они гуляли, ребята не знали. Я пошёл обратно, решив заглянуть на дальние дворы, где у них были какие-то друзья. Может ребята у них?

      Гурька всё чаще опаздывал на занятия и уже третий день не приходил в отряд. В школе его за это ругали наши вожатые. А когда это началось? Кажется с тех пор, как он связался с теми мальчишками…

      Угораздило же его связаться! Может потому и опаздывает…

      "Но ведь в тот день его с ними не было! – успокоил я себя. – Может он не мог прийти в отряд на занятия? – беспокоился я. – А сейчас?"

      А сейчас его где-то носило по дворам…

      Я шёл мимо озера по бетонке в сторону шоклы. На плотине нашего озера, где играли в чику трое ребят. Гурьку и Лодьку они тоже не видели.

– Его какие-то мальчишки тоже спрашивали, – сообщил Тинька и я вдруг ощутил непонятное беспокойство.

– А сколько их было? – встревожился я, предчувствуя нехорошее.

– Пятеро, – отрывисто ответил Тинька. – У одного фингал здоровый!

      Фингал я сегодня в школе поставил Женьку!

– А другой с разбитой губой, – ковыря носком чешки землю, заметил Тинька.

– Чё-о-орт… – растерянно ответил я.

      Сомнений у меня не осталось. Это были те, мальчишки, которых я отколотил на прошлой неделе. Ребята был в опасности!

      Я бросился во дворы…

      Шагая по улице я искал мальчишек, с которыми я подрался тем вечером.

      Я знал, что они здесь, во дворе. Если Тинька и впрямь их видел, то они наверняка ищут Гурьку, чтобы его отлупить. Я вспомнил, что видел, как Гурька шёл после мультиков во дворы, но тогда я занимался с малышами.

      "Если он опаздает на совет дружины, – с тревогой подумал я, – ему такое в отряде устроют наши вожатые!"

      Но я тут же разозлился на себя. Они попали в беду, а я думаю о дружине!

                                    3

      Улицы были пустынны и тихи, от асфальта тянуло зноем. В этой тишине слышались, как где-то играет музыка из приёмника, да гул бойлерной и стук далёкой водокачки. Но от этого тишина казалась ещё более тревожной. И снова я вспомнил тех мальчишек, с которыми Гурька гулял по вечерам… Гурькиных друзей я почти не знал, только помнил, что они вместе ходят на кружок космонавтов и запускают на пустыре ракеты.

      Я побежал по набережной.

      За углом дома, вдоль которого шёл забор, послышались ребячьи голоса. Я бросился в ту сторону и не поверил своим глазам.

      Гурька, друг, которого я выручил из беды, с которым мы весь день играли вместе, забыв все старые обиды, весело разговаривал с теми гадами, которые хотели его отлупить!

– Гурька… – растерянно, жалобно сказал я. – Лодька…

      Гурька обернулся, и улыбка сползла с его лица. Мальчик смутился и потупив глаза, стал рассматривать свои сандалетки.

– Пацаны, айда за жвачкой! – подбежал к ним Лодька, заметил меня и замер.

      Хулиганы тоже замолкли и отшатнулись.

– Давайте его отлупим?! – подал идею Вадик Мезенцев.

– Ну его этого психа пацаны! – со страхом и неприязнью сказал Женёк.

– Ага, снова излупит! – сказал Ванёк и вся компания скрылась за домом.

– Гурька, догоняй! – свистнули Ромик и Андрюшка Ююкин.

      Гурька остался стоять, избегая взглянуть на меня.

      Я сразу понял почему он перестал с нами играть и гулять, и почему не появлялся в эти дни в отряде. Нашёл себе друзей!

      В глазах сразу набухли слёзы.

– Я боялся, что ты в беде… – сказал я, чуть не плача от обиды и злости. – Что тебя хотят отлупить хулиганы, или родители запретили с нами водиться!

      Гурька всё так же смотрел на свои сандалектки и как-то сразу съёжился.