Полная версия
– Нет! – вырвалось у меня. – Только тебя здесь не хватало!
Это был мишка Тэдди, о котором рассказывали страшные байки ребята нашего двора. Он неподвижно сидел на ящиках и гипнотизировал меня своими тёмными глазами, а в его вытянутой серой морде было что-то ненормалнье.
Обычная детская игрушка, а страшнее вампиров и оборотней! Ребята говорили, что он ночью путешествует по квартимрам и пугает детей. Его нельзя было выбросить: он возвращался назад, нельзя было порвать или сжечь. Мишка Тэдди был настоящим проклятием для всех детей…
Осторожно, опасаясь поворачиваться к Тедди спиной я обошёл его, взял обеими руками и пулей вылетел из подъезда.
Влад сидел на портфеле и втыкал в землю ножик.
– Владь… – тихо позвал я друга. – Ну Владька!
– Серёня… – обернулся ко мне Владик. – Ой! – подскочил он от испуга, когда увидел, что я держу в руках. – Ты где его взял?!
– На почтовых ящиках сидел…
– Кто ж его туда положил?
– А я знаю? Сам наверное пришёл, зараза!
Мы стали думать, откуда он взялся и спорить, как его уничтожить. Наконец я не выдержал и мощным каратистским ударом послал жуткую игрушку в бурьян. Та издала резкий противный вопль и пропала.
Влад раскрыл рот, но от испуга не смог выдавить и звука. Зато из крапивы, где ржавела старая качеля послышался злой детский смех…
5
Давящее ощущение тревоги и чувство маленького, но постоянного страха после встречи с дьявольской игрушкой никуда не исчезли и на плотине, когда мы с ребятами пинали банку. Мне казалось, что за нами следят. Мощным ударом я загнал банку в воду и полез её доставать. Из тёмной воды высунулась рука. Рука сжимала секундомер, как у нашего тренера по плаванию…
– Мама… – произнёс я, и чуть не упал в воду.
Не помня себя от страха, я ещё раз бросил взгляд на это место, но руки уже не было видно и вода была спокойная.
– Ты чё, Серёнь? – насторожился Костя.
– Ничего, – соврал я. – Причудилось…
А вечером я возвращался в школу исправить двойку по арифметике. Я забежал домой, переодеться и рассказал маме, куда я иду.
– Все ребята сейчас играют, – вздыхал я, – а я мучайся?
– Сам виноват, – отрезала мама, – надо учиться лучше.
Мама вспомнила мне и мокрые ноги, и рогатку, которую ей сегодня после уроков принесла Таня, и мой портфель, который я истрепал. А кончив меня воспитывать, велела умыться и хотя бы в этот день вести себя хорошо…
Я обещал маме, что сегодня бедствий не будет и зашагал по улице, расстроенно размышляя, почему у меня никак не выходят уроки.
Конечно, всё из-за невнимательности. Я сижу у окна, а за окном улица…
– Серёнь, покажи приёмчик! – погнались за мной малыши.
– Мне сначала в школу надо зайти, – вздохнул я, и посмотрел на школу которая стояла в конце улицы за озером и двинулся во дворы.
Я прошёл мимо мозаичного дома с большими открытыми балконами и свернув у электроподстанции, поднялся к белой девятиэтажке. Я посмотрел на неё, на самый верхний этаж, освещённый солнцем и тут же отпрянул в страхе, увидев чёрную крылатую тень. Тень скользнула по стене девятиэтажки, расправила крылья, облетела её несколько раз и уселась на балконе. На меня смотрели жуткие красные глаза чудовища. Я так перепугался, что не смог выдавить из себя и звука, а чёрное, как осенняя полночь чудовище стало карабкаться ко мне вниз, размахивая своим хвостом и раскатисто рыча.
– Вьюжанин, ты чё, привидение увидел? – раздался у меня сзади весёлый Светкин голос и на плечо мне легла рука.
Я чуть не подпрыгнул со страху и обернулся. Светка держала меня за плечо, а рядом стояли ребята. Все они были ещё в школьной форме, как и я. У Светки были ещё две красные полоски на рукаве.
– Оно было здесь, я его видел! – выдохнул я и потянув Светку за руку. – Вон оно!
– Где?
Я снова посмотрел на девятиэтажку и даже заморгал от удивления.
Страшное чёрное чудовище немыслимым образом появившееся изниоткуда снова исчезло, словно его и не было!
– Кого ты видел? – хмыкнула Светка.
– Чудовище…
– Какое ещё чудовище? – удивлённо уставилась на меня Светка. – Вьюжанин, ты что, бредишь?
– Сама ты бредишь! Честное пионерское видел! – поклялся я. – Оно вон там было… – я показал дрожащей от пережитого страха рукой на седьмой и восьмой этажи. – Сначала облетело дом, а потом вниз стало спускаться, чтобы меня схватить. Вы пришли и оно исчезло…
– А какое оно было? – оживился Серёня Зуев.
– Чёрное, с крыльями и хвостом, а глаза красные! – с жаром сказал я.
– Чудище мёртвого дома, – медленно кивнув, сказал Серёня и с тревогой посмотрел на дом. – Это было оно…
– Какое чудище? – с беспокойством переспросил Витя Лагунов.
– Которое под крышей в мёртвом доме живёт, – объяснил Серёня. – Это на нашей улице. Дом с привидеиями, вы же слышали!
– Может чудище дружит с привидениями? – иронично хихикнул Витя.
– Наверное, – кивнул Серёня, задумчиво ковыряя носком кроссова землю и бросил взгляд на дом. – Идём к школе, расскажу…
Я оглянулся на озеро и снова увидел грозящую мне из воды руку…
6
Ребята ничего не заметили. Мы двинулись к озеру вдоль забора, за которым начинался школьный двор с белевшими в зелени гипсовыми статуями пионеров. На озере мы помочили ноги и вышли к пустующей сейчас школе. Я оглянулся на девятиэтажку и сразу увидел чудище. Оно высунулось из-за стены и пристально наблюдало за нами. Глаза горели красным огнём. За тем налетел зябкий ветерок и оно скрылось в тёмном окне.
– Серёнька, айда на качелях покачаемся! – предложил Влад.
– На каких?
– Вон на тех, двойных!
Влад и я влезли на качели и начали раскачиваться. Звенели цепи.
– Тим, лезь к нам! – предложил я.
– У-у!
– Чё, струсил?
– Не, просто они…
– Что?
– Не слышали чтоль?
– Что не слышали? – нетерпеливо сказал я.
– Этими цепями чёрные дядьки душат людей, – облизав губы, ответил Тим. – Они приезжают на чёрном автомобиле, ловят кого-нибудь и душат…
– Да фигня это! – возразил я. – Чёрных дядек не бывает!
"Но и той жути, которую ты видел тоже вроде нет, – будто кто-то шепнул мне на ухо, – а они тебя весь день пугали…"
Накачавшись, мы слезли с качалей. Светка взбежала по лестнице, и хотела уже открыть дверь, но тут замерла, рассматривая какую-то надпись.
– Светка! – мы с Владом кинулись за девочкой.
– Светка ты чего встала? – растерянно спросил Гурька, подходя к ней.
– Мальчики, это кровь… – тихим испуганным голосом заметила Светка, указывая на надпись на деревянной школьной двери. – Точно кровь!
– Врёшь! – воскликнул я, но внимательно посмотрев на надпись переглянулся с Владом. – Взаправду кровь…
Кто-то неведомый написал кровью:
"Школа эта-край чудес, зашёл в неё и там исчез!"
Эти слова мне совсем не понравились. Но как можно зайти в школу и там исчезнуть? И краем чудес её любой мальчишка не посмеет назвать. Школа это край скучных уроков, контрошек и двоек по поведению.
– Может кому-то по носу двинули? – недоверчиво заметил Гурька, ёжась от внезапно налетевшего на нас промозглого ветра. – И его кровью написали, а?
– Пацаны, вы чего тут? – окликнули нас Кирилл Смирнов.
– Кирька, иди к нам! – помахали мы другу и повернулись к двери.
Странной надписи на двери как не бывало…
– Исчезла! – в смятении ахнул Влад и прижал ладонь к губам.
Надпись на самом деле пропала. Мальчик испугался.
– Ребята, вы чего тут увидали? – подошёл к нам Кирилл.
– Здесь только что была надпись кровью, – повернулся к другу я. – Школа эта-край чудес, зашёл в неё и там исчез…
– Может причудилось? – пожал плечами Кирька.
А школа стояла тихая и на вид безжизненная. И из неё тянуло гарью…
7
Играть рядом со школой нам расхотелось и мы направились к бомбарю, на котором мы сидели иногда после школы. Бомбарь весь зарос мхом и радиоактивными сорнякам, которые выпили из земли всю воду.
Над крышами полыхал закат. Я бросил взгляд на девятиэтажку.
– Ты чего вертишься? – спросила меня Светка.
– А если чудовище вернётся? – напряжённо спросил я.
– Чую, оно теперь часто будет появляться, – невесело заметил Серёня. – Время уже позднее, а оно выползает с сумерками…
Серёня посмотрел на видневшуюся за домами белую высотку. Мы тоже туда помотрели и вдруг увидели на крыше высокую чёрную человеческую фигуру. Она стояла неподвижно, и, будто наблюдала за нами.
– А другая жуть? – вспомнил я. – Ну, ту, что мы видели в школе?
– И она тоже будет везде шастать… – сказал Серёня, уставив на нас полные тревоги карии глаза. – Это год Восхода тьмы! Ну, это происходит раз в сто лет, когда пробуждаются силы зла и пытаются взять верх над силами добра. Я как увидел, что сегодня в школе творится, так всё сразу понял…
– А я какую-то жуть видел сегодня, – вспомнил я. – Сначала заяц безухий меня на лестнице чуть не слопал, потом другие мягкие игрушки едва не счавкали, а потом Тедди пришёл в наш подъезд и таращится…
И я рассказал, как встретился сегодня со своими страхами.
– А почему Восход тьмы начался именно с нас, а не где-нибудь ещё? – взбудораженно спросил Витя.
– И школа им наша зачем? – ревниво спросил Костя.
– Ага! – поддержал друга я. – И так тошно в неё ходить, так ещё и эти пришли и пугают!
– Да, я сам не пойму, зачем им наша школа.
– О ком ты? – непонимающе уставилась на Серёню Светка.
– Ну, я об этих, которые пугают… – нескладно ответил Серёня. – Они где-то прячутся, а потом вылезают и шастают повсюду…
– Страхи? – вдруг догадался я.
– Может и страхи, – неопределённо пожал плечами Серёня. – Или нечисть…
– Но почему именно у нас? – спросил Гурька, снимая с головы берет и взъероша себе волосы. – Им что, пугать больше некого?
– Может быть здесь нечисть чувствует себя лучше… – заметил Серёня, держа в руках "муху" из пробок от газировки. – Значит границы между мирами истончились именно здесь, у нас… Но сами они не придут… – задумчиво и как-то загадочно произнёс мальчик. – Их кто-то позвал, вот они и вылезли. Да ещё в год, когда зло торжествует, отмечен тремя пятницами тинанадцатого! А это страшнее всего. Тут такая жуть вылезет…
– Мальчишки, а давай в бассейн пойдём выкупаемся? – предложил нам Гурька, вскакивая на ноги. – Здесь сидеть как-то неуютно…
– Ага! – поддержал его Влад. – И девчонок окунём, чтоб не воображали!
– А заодно придумаем, как остановить этих…
– Давайте в тот, который на улице. У него тёплая вода!
На улице становилось зябко. На траве уже выступила роса и через минуту мы уже вымокли. В кросовках чавкало.
– Поиграем в водные салочки, – жизнерадостно поредложил Влад.
Мы уже хотели идти купаться в уличный бассейн, а потом смотреть мультики, но тут я вспомнил о том, что надо идти исправить двойку, которую я схватил в среду на арифметике.
– Я не могу, – печально вздохнул я и поглядел на школу. – Идите без меня, а мне двойку нужно исправить…
– Мы если что, у меня будем мультики смотреть, – заявил Влад. – Сеструха сейчас в отряде с малышами, вернётся поздно вечером!
– Ага, – кивнул я и вошёл на школьный двор.
Я взглянул на свои электронные часы. Пора было топать переписывать двойку, но в школу тащиться совсем не хотелось!
"Надо подтянуться на уроках, – твёрдо решил я, – чтобы не бояться вызовов к доске, диктантов и контрошек. Может и страхи исчезнут?"
Но они никуда не исчезли. Они затаились в тёмных углах, смотрели на меня из каждой трещины в асфальте и ждали, когда наступит ночь…
Глава VII
Дворник с кровавой лопатой
1
Я посмотрел в лужу, которая осталась после дождя. Из лужи на меня смотрел растерянный коренастый мальчишка с длинными прямыми волосами, которые сейчас были всклокочены, с не до конца выведенным чернильным пятном со щеки, с испуганными глазами, в рубашке с пионерским галстуком.
Как не хотелось сейчас тащиться в эту школу! Но неисправленная двойка висела на мне и тянула на дно. Её во что бы то ни стало надо исправить.
На той неделе будет отрядный сбор. Ребята будут отчитываться о своей успеваемости и пионерской работе. А тут эта двойка. Такое начнётся!
Сколько взрослые уже твердили, что для пионера важна успеваемость и деятельность в школе, в отряде, в разных кружках и секциях…
"А ты целыми днями пропадаешь на улице! – говорили мне взрослые. – Сам хулиганишь, да ещё других ребят плохому учишь!"
Это они всё вспоминают случай, когда я этой весной отлупил одного гада, который обижал ребят. А когда он снова начал на ребят орать, те его сами отметелили. А ещё мы с мальчишками тем летом отвоевали у взрослых уличный бассейн, в который они кидали мусор. Мы убирались там всю неделю, а они кидали мусор, и нас хотели прогнать, чтоб не мешали.
А как они злились, когда нам разрешили гонять мяч на пустыре между домами, где они тоже устроили свалку. И прогнали нас, когда мы прибежали гонять мяч. А мы позвали всех ребят и отвоевали пустырь для наших игр.
Бой за пустырь был долгим, но мы прогнали их и теперь там все ребята играют в футбол и в вышибалы. И большие и маленькие.
Не понраву было взрослым и то, как мы с ребятами спалили их бельё, сушившееся во дворе на проводе. А всё потому, что тётки вешали его там, где играли мальчишки, и стирали его там, где все ребята купались. После нескольких диверсий бельё там больше не стирали.
И так каждый день шла война с дворовыми хулиганами, и со взрослыми дураками, которые вредят ребятам и доводят их до слёз…
Не боятся теперь ребята взрослых, не трепещут перед каждым, кто способен уши крутить или отхлестать крапивой. И краснолицых дядек в драных майках и трениках, тётушек, которые жалуются на мальчишек и всё мечтают отнять у всех ребят клуб это приводит в ужас.
Не трясутся перед ними! Разве не это признак пионера?
А в школе твердят, что настоящие пионеры должны только слушаться, да клеить картинки по вечерам…
– Серёня! – догнали меня Тим и Даня с ребятами. – Махнём сейчас в "Прометей" на детский сеанс, там тётя Маша всем мальчишкам даёт газировку!
– Я не могу, мне двойку надо исправлять, – печально вздохнул я, пиная пробку, валяющуюмя на дороге.
– А когда выйдешь? – спросили Егор и Дёмка.
– Через час, может два… – удручённо опустил голову я. – А после этого ещё и с английским что-то надо делать.
– Ну с английским не беда, – успокоил Лодька. – Максим тебя быстренько по инглишу подтянет! – и друг кивнул на мальчишку с всклокоченными волосами и плутоватым лицом. Это был Максим Девяткин, он учился в нашем классе. – Он теперь с нами в отряде!
Максима я не раз видел во дворе. Он ходил в юную добровольную пожарную дружину. У него была старшая сестра Вика, которая постоянно бегала на дискотеки… Жили они рядом, за бойлерной. Мы играли в одной компании, но по-настоящему не дружили. Максим мне нравился, и я мечтал с ним подружиться, но как-то стеснялся первым подойти.
И вот меня подружили с ним ребята!
– Значит уже в отряде? – дружелюбно протянул руку я.
– Ага! – улыбнулся Максим Девяткин, пожимая мне руку. – Не бойся, не будет двойки по инглишу. Вернёшься из школы, мы вместе его выучим!
И ребята побежали в кино, а я посмотрел на школу, вздохнул и побрёл исправлять двойку. Хочешь, не хочешь, а надо учиться лучше.
Учился я не очень. Если честно я потому и получал двойки, что витал в облаках на уроках. С арифметикой я всё ещё не мог справиться, хотя учился в пятом классе. Английский тоже мне не давался. То ли из-за нового учителя, то ли потому, что на уроке я читал под партой или рисовал…
Зато на моих любимых уроках я всегда получал одни пятёрки. Это были физра, пение, гражданская оборона и рисование. Особенно рисование. А вот по арифметике меня даже брали на буксир старшие ребята…
– Везёт как утопленнику! – вздохнул я, поглядывая на школу.
И как тут ещё в классе высидишь, если за окном солнце, если хочется купаться в бассейне, гонять мяч и лазать по крышам?
А тут ещё учителя домашних заданий целую кучу задали… Ужас!
2
На школьном дворе играли ребята, на школьном стадионе гоняли мяч старшеклашки, и я хотел играть с ними, но мне надо было исправить двойку, а то мне влетит от мамы. Ветер гнал с шуршанием по асфальту опавшие листья. В воздухе пахло сыростью. Меня не оставляло чувство тревоги.
Из школы выходили наши ребята.
– Серёнь, пойдём на великах покатаемся! – догнал меня Ваня Спицын.
– Я не могу, – вздохнул я, – мне сейчас в школу, двойку исправлять.
– А во сколько тебя ждать? – прищурясь, спросил маленький и юркий Антошка Климов, белобрысый мальчишка с хитрыми глазами, который учился в нашем классе. Тошка был маленький и щуплый, и на вид врядли мог дать сдачи. Но так считали те, кто Антошку совсем не знает.
– Давайте в семь, – предложил я. – У бойлерной.
– Хорошо, – не долго думая кивнул Ваня. – Ты только сразу туда.
У двери нашего класса, где мне нужно было переписывать свою двойку, я помялся с ноги на ногу. Я почувствовал запах гари…
– Вьюжанин, где тебя носит? – недовольно спросила Таня, едва я вошёл в наш класс. – У нас урок вообще-то, а ты бегаешь.
Ребята уже сидеди за партами с раскрытыми учебниками и тетрадками.
– Он же двоечник и прогульщик! – подала голос Светка Загремухина. – Ему прогулять школу ничего не стоит. Лишь бы не заниматься!
– Какая ты Светка Загремухина противная! – не удержавшись, выпалил я.
– Вы мне ещё поговорите! – прикрикнула на нас Танька, отходя к классной доске. – Хотите на три часа здесь остаться? Не хотите? Вьюжанин, Загремухина, за парту и молчите оба.
Я бросил на Светку сердитый взгляд и сел за парту, у самого окна. Шёл урок, а я то и дело посматривал на улицу. Было скучно, особенно в солнечные дни, когда хотелось играть и бегать, а не учиться.
"А интересно, где это Крапива схватила пару? – вдруг подумал я и с интересом покосился на Светку. – Чего это она пришла исправлять?"
А за окном резвились ребята. Слышался стук мяча.
Я вздохнул и достал тетрадку и пенал. Училка дала мне задание. Сидя за партой, я незаметно для себя заснул.
Разбудил меня тычёк в ребро. Девчоночий, знакомый с первого класса.
– Чего тебе, злюка-колюка? – сердито буркнул я, оборачиваясь к девочке.
Светка меня доставала сегодня весь день. Я дёргал её за косички и тоже всячески любил доставать. Но Светка меня так доставала и изводила, что мне хотелось просто сбежать от неё из школы.
– А нечего в классе спать! – ядовито зашептала Светка. – Лучше свою двойку испраляй, пока новую не влепили.
– Исправляю! – с вызовом ответил я.
– Вижу, как ты исправляешь! – съязвила девочка.
– Вредина!
– Двоечник! Щас училке скажу!
– Ябеда!
За соседними партами томились ещё четверо ребят. Час пролетел как-то очень уж быстро. Зато контрошку я сдал на учительский стол одним из первых, чего раньше у меня не выходило! Может я на самом деле стал лучше учиться?
– Всё Вьюжанин, можешь идти, – кивнула мне Танька.
– Не, – замотал головой я, – я лучше с ребятами до конца занятий.
– Ну как знаешь, – сказала учительница, и углубилась в проверку Светкиной тетради, которая ложилась на этот стол обычно одной из первых.
Эту двойку мне удалось переписать на четвёрку. Не знаю, как у меня это получилось, только сегодня нерешённые задачки, с которыми в среду я бился весь урок мне показались легкотнёй.
Я уселся на своё место. Светка повернулась ко мне и улыбнулась. Она проверяла мою контрошку на ошибки, перед тем, как я её сдал. Не считая помарок из-за ручки, ошибок у меня не было.
Светка ещё неделю назад взяла меня на буксир, как отличница. Она уже успела меня достать своими ехидством и вредностью! После занятий в отряде она прибегала к нам домой и мы с ней, сидя за столом, решали арифметику…
Мы вышли из школы. Светка огрела меня портфелем и побежала.
– У-у-у! – погрозил я ей кулаком. – Бандитка!
Светка показала мне язык и скрылась за углом. Я пошёл к мальчишкам.
– Ну как? – подошёл ко мне вожатый Илья Громов. – Всё достаёт, да?
– Не то слово! – хмуро ответил я. – Она меня просто бесит!
– Девчонки! – презрительно хихикнул Илька. – Они все такие.
Мимо нас прошёл тренер по плаванию. Я глядул ему влед.
За ним оставались морые следы, будто он только что вылез из воды…
3
Из школы я возвращался вымотанным занятиями. Да и попробуй не вымотайся, от всех этих двоек, которые нужно было срочно испрвавить. Ребята ушли на детский сеанс, а я зашагал на занятия по английскому.
– Та-а-ак, остался ещё игнлиш… – задумчиво протянул я. Где жил Максим я знал, мы один раз забегали к нему попить воды.
Я обогнул бойлерную и наткнулся на Фредди Крюгера.
– Не осилить тебе английский… – задумчиво почёсывая себе подбородок ножиком на перчатке сказал он. – Лучше плюнь, всё равно двойку поставят!
– А, иди ты вонючка палёная! – обозлённо сказал я, хотя по телу растекался страх. – И без тебя тошно!
– Гляжу, во дворе мы смелее, чем в школе? – оценивающе усмехнулся Крюгер. – Ну ничего, в среду на последнем уроке мы с тобой снова встретимся!
Фредди лязгнул своей перчаткой и залетел прямо мне в портфель.
Я вскрикнул и выронил его. Из дыры вывалился дневник и раскрылся на странице, где мне позавчера вкатали по английскому пару.
– Во что ты свой портфель превратил изверг! – раздался сзади сердитый мамин голос. – Все дети, как дети, и только ты у меня играешь на нервах!
– А чё? – растерянно обернулся я.
– Ничё! – передразнила меня мама. – Я предупреждала тебя миллион раз, чтоб ты им не дрался и не пинал, как футбольный мяч.
– Да зашью я мам! – всплестнув руками, обещал я.
– А уж что ты зимой с ним творишь… – осуждающе сказала мама, но тут же смягчилась, обняла и чмокнула в макушку. – Иди уж, я сама тебе зашью.
– Мам не надо! – отчаянно вскрикнул я, не дав ей взять портфель.
– Серёня, ты чего?
– Там… Фредди Крюгер! Он в портфеле!
– Глупости какие! – перебила меня мама. – Напридумываешь ещё, фантазёр…
Она взяла у меня портфель и пошла домой. Фредди высунул из портфеля голову, подмигнул мне, лязгнул перчаткой и исчез. Я проводил маму взглядом, а потом с тетрадкой и учебником английского побежал ко второму дому.
У подъезда играли девчонки и слушали плейер:
"Тили-тили-бом, подарите до-ом
Домик настоящий, яркий и блестящий!
Тили-тили-бом, подарите до-ом
Домик настоящий с куклой говорящей!"
Нашёл квартиру друга, позвонил. Дверь тут же открылась.
– Ну где ты был? – нетерпеливо сказал Максим Девяткин. – Я тебя жду-жду, а ты где-то застял!
– Мама задержала, – оправдался я, не решаясь сказать новому другу о Фредди Крюгере, который обещал устроить мне в школе кошмар.
– Максим, кто там? – послышался женский голос.
– Мам, это ко мне, – простодушно ответил Максим, и потянул меня за руку. – Пошли быстрее инглиш учить.
