Сердца в Ноябре

Мне бы отпустить. Стоит.

Но не могу.

Я чувствую, как по телу бежит ток – настоящий разряд, будто внутри запустился какой-то мотор. Она – электрод, а я двигатель, который до неё не знал, что вообще умеет работать.

Я боюсь её напугать…

И, кажется, уже пугаю.

– Прости меня… я не хотел, – пробормотал я.

Теперь она молчала, глядя куда-то сквозь меня.

– Луиза?.. Посмотри на меня… Луиза?

– Что?

– С тобой всё в порядке?

– Да, всё хорошо.

– Я просто… хотел сказать – прости, что взял твои руки без разрешения.

– Ничего страшного.

– И это всё? – удивился я. – Где нападение? Где истерика? Разве вы не так обычно реагируете?

– Тут явно не про меня… Мне было приятно. Я почувствовала, что я не одна.

– У тебя нет парня?

– Нет. Я ни с кем не встречаюсь.

– Ясно…

– Дарио, мне пора.

– Дай хотя бы тебя проводить до дома.

– Ты не обязан.

– Ты ведь совсем одна. И идёшь одна в такую ночь.

Она вдруг посмотрела на меня с лёгкой улыбкой:

– А говорил, в тебе не живёт джентльмен.

– Это ради безопасности.

– Твоей девушке повезло.

– У меня никого нет.

– Оу… Это прям как в романтической пьесе – встретились два одиноких сердца.

– Скорее, встреча двух одиноких незнакомцев.

– Нет. Тут подойдёт больше: «Ноябрьские сердца».

– Звучит идеально, Луиза.

– Дарио?..

– Да?

– Спасибо за вечер.

– Эм… ну это просто случайная встреча, а не вечер свидания.

– Просто спасибо – за то, что ты показал свою душу и сердце.

– Ты о моём рисунке, видимо?

– Он – и есть твоя душа. Ты талант. Стоп, как же твоя машина?

– Ничего. Я ведь недолго провожу тебя – и обратно.

– Ты не убьёшь меня где-нибудь тут? Или, может, ты грабитель?

– Очень смешно. Прямо страшно, как смешно.

Она улыбнулась – уже второй раз.

И её улыбка была теплее моих рук.

Так и состоялась эта странная встреча.

Неожиданная. Случайная.

А может… судьбоносная?

Я бы мог с ней… хотя бы подружиться.

Она явно чувствовала себя одиноко в этом месте.

Может, я мог бы ей помочь.

Хотя… чем, глупый ты Дарио, чем бы ты помог?..

Луиза

Я пыталась сдерживать в себе все чувства, что бушевали внутри.

Дарио был непредсказуем. Стоило мне только сказать, что ухожу, как он резко схватил меня за руку – я вздрогнула.

Нет, он меня не пугал. Скорее наоборот – удивлял. На первый взгляд – холодный и опасный.

Это было странно для первой встречи. Он и правда был необычным. Такие люди вызывают странные мысли – вроде той: а что бы произошло, если бы наша галактика столкнулась с Андромедой?

Наверное, что-то похожее произошло и с нами. Мы – такие разные, из разных миров. Но вот его руки… крепкие, жёсткие, с мозолями на ладонях.

Он явно много работает. И это сразу вызывает уважение.

Но в голове тут же всплыл образ отца – того, кто тоже работал ради семьи, а потом сам всё разрушил: наши мечты, наше будущее.

Да, мама его простила.

А я – нет.

Вернувшись в реальность, я убрала руку, но сделала это мягко, чтобы он не подумал, будто я грубая.

Нет, я не такая.

К тому же, его прикосновение показалось мне скорее дружеским – без задней мысли.

И, наверное, это было даже приятно.

Кажется, моё сердце… одобрило этот поступок.

Почему мне так хорошо именно сейчас?

Почему я чувствую себя такой свободной, без тяжёлых мыслей?

Может, дело в погоде?

А может… дело в Дарио?

– Я не против, – сказала я. – Можешь тогда проводить меня до дома.

– Подожди пару секунд, я только оставлю альбом в машине.

– Хорошо, я подожду.

Мы шли медленно, будто тянули время, не желая прощаться.

Дарио молчал.

И я – тоже.

Мы просто смотрели вверх, на здания.

Пошёл мелкий снег – лёгкий, как пыльца звёзд из далёких галактик.

Я повернулась к нему.

Он шёл с закрытыми глазами, позволяя снежинкам таять на его лице.

На миг мне показалось, что он ангел.

Просто живёт среди нас.

Он был красив. Даже очень.Он был неземным.

Мы дошли до моей квартиры. Дом был кирпичным, в довольно тихом районе.

Дарио огляделся – я заметила по его взгляду, что место ему понравилось.

Здесь было много похожих домов – обычный жилой квартал, где жили и семьи, и студенты.

– Ну что, мне пора. Ещё раз – рада нашему знакомству. – Я улыбнулась.

– Луиза?.. – Он чуть наклонился ко мне. – Ты можешь дать мне свой номер телефона?

Я тихо рассмеялась.

– Хочешь звонить?

– Да. Но не чтобы ты снова смотрела на мои рисунки. Я бы хотел, чтобы ты приходила в парк… просто погулять.

– Я бы с удовольствием – и рисунки увидеть, и погулять.

– Тогда… можно твой номер? Если ты не против.

– Хорошо. Записывай.

Он быстро ввёл мой номер в телефон, проверил – и кивнул.

– Ну, тогда и мне пора.

– Спасибо, что проводил до дома.

– Не за что. Девушка должна быть в безопасности. Сейчас такое время… плохих людей стало больше, а хороших – меньше.

– А передо мной стоит один из тех самых хороших.

Он чуть смутился, но всё равно улыбнулся.

– До скорой встречи, Луиза.

– До скорого, Дарио.

Дарио

Я проверял телефон уже, наверное, в десятый раз – будто мог случайно потерять её номер или неправильно записать имя.

Вёл себя растерянно. Честно говоря, никогда раньше так не волновался из-за девушки.

Да, Луиза не первая. Их было… да кто их считал. Я катал их на машине, покупал мороженое, болтал о пустяках. Но никогда не вёл себя по-скотски и не просил того, чего хотел – они сами предлагали то, что им казалось уместным, когда я просто смотрел им в глаза.

Они говорили, что я красивее их бывших, что веду себя сдержанно и не болтаю лишнего.

А я просто всегда говорил правду.Наверное, поэтому и не складывалось.

Я редко просил у кого-то номер. Обычно это они хотели мой. Или просили у Ромеро.

Ромеро – мой друг, мой брат. Настоящий. Я ему верю. Он бы не предал. Мы переехали из Италии вместе, чтобы найти здесь работу. Он, как и я, разбирался в машинах, и у нас обоих было чёткое желание – зарабатывать хорошие деньги, а потом… кайфовать. Найти своё место.

Идея поехать в Америку была его. Здесь жил его дядя, владелец автомастерской. Мы были именно теми парнями, которым нужна была такая работа.

Я согласился не сразу. Меня останавливала тётя – одна из самых близких мне людей. Я боялся оставить её одну.

Но Ромеро пообещал: его родные присмотрят. Я успокоился. Это ведь не навсегда.

Я просто хочу накопить немного денег, вернуться домой, купить новый дом.

Тётя будет готовить на просторной кухне, а я – открою свою мастерскую рядом.

И мы все будем счастливы.Нужно только потерпеть. Чуть-чуть.

Завтра снова работа. Значит, Луизу я не увижу… Жаль.Буду ждать следующей встречи.

Открыв дверь Alfa Romeo Montreal, я на секунду представил, как вожу по городу Луизу.

Ей бы, наверное, понравилась классика – ведь эта малышка 1972 года.

Не моя, конечно. Общая с Ромеро. Мы катаемся на ней, когда нужно куда-то поехать или просто развеяться.

Иногда сидим на переднем сиденье, едим пасту с сыром, запивая вином, и смотрим фильмы через телефон.

Ромеро, как обычно, засыпает после еды, а я досматриваю фильм, переживая за героев.

Он всегда спит на ходу. А я – за рулём. Иногда беру его телефон, фотографирую его рожу и отправляю снимки тем девушкам, с которыми он хотел познакомиться.

А утром бешеный Ромеро орёт, что его знакомая больше не хочет с ним встречаться, и называет себя идиотом. Потом кидается в меня гаечным ключом, бегает за мной по гаражу.

В итоге он начинает ржать, а потом мы дерёмся по-дружески, не причиняя друг другу боли. Хотя нет – он всегда бьёт по плечу так, что остаются синяки.

Я привык. Он стал мне родным.

Клянусь, без него я бы так и не узнал, что такое настоящая дружба.

Приехав в мастерскую, первым делом заметил Ромеро – он возился под капотом старенького Ford Mustang 2005 года.

Вот эта малышка тоже была хороша. Классика.

Жаль, владелец смотрел на нас так, будто готов был нас убить за любую попытку прокатиться. Его взгляд словно говорил:

Тронете – вам крышка.

Но я-то знал Ромеро. У него прямо руки чесались, чтобы угнать эту тачку на пару часов. Особенно когда он докопается до сути поломки.

Увидев меня, он вылез из-под капота и сразу расплылся в своей фирменной ухмылке.

– Che tipo di persone!

– И тебе салют, – бросил я.

– Stronzo, dove sei stato?

– Тебя это не должно волновать, – буркнул я и пошёл мимо.

– Какие мы нервные, божечки… – с усмешкой произнёс Ромеро.

– Я сказал, что поеду в парк, дубина.

– В парк? Тебя не было почти три часа, а я тут, между прочим, ужин ждал!

– Ну хоть кто-то думает обо мне, – усмехнулся я.

– А она тоже думает о тебе, как и я.

– Фу, что за гейские шуточки, меня сейчас стошнит.

Он рассмеялся, а потом сощурился:

– Чё, как там в парке? Видимо, ты рисовал какую-то даму, а, ааа?

– Vattene via da me, idiota.

– Неее, бро, не выкручивайся. Расскажи мне о ней. Ты ведь с кем-то встречался, да?

Я зевнул и кинул ему тряпку.

– Завтра. Не сейчас. Я устал, хочу выспаться, друг.

– Хорошо-хорошо. Завтра так завтра. Но чтоб с деталями.

– Fratello, – добавил он и подмигнул.

Автомастерская была на первом этаже, а наш холостяцкий пентхаус – этажом выше. Мы с Ромеро жили скромно, но весело. Делили и кров, и еду. Никогда не жаловались, будто чего-то не хватает.

Если у меня не было денег – он помогал. Если он был на мели – я.

Мы оба были, по сути, добряками. Не богачи, конечно. Но что с того?

Счастье ведь – в мелочах.

А деньги? То приходят, то уходят. Без них ни дня не проживёшь – вот и пашем на износ, чтобы как-то держаться.

Рядом стояла койка Ромеро. Он, как всегда, забыл за собой убрать.Засранец, ей-богу.Сняв куртку, кофту, штаны, оставшись в майке, я накинул шорты и завалился на кровать.В комнате было тепло и уютно.За окном – ночь.

Ромеро ещё долго будет внизу, возиться с моторами до самой полуночи. А утром уже моя очередь – снова в бой, снова в масло, железо и шум двигателя.

Я закрыл глаза и стал дышать медленно, глубоко.В голове всплыла Луиза.

Её руки.Её волосы.

Глаза – зелёные, как японские леса.Кожа – матовая, чистая, будто светится в сумерках.Губы – алые.А голос… мягкий, будто уносит меня куда-то, в мир спокойствия, где нет шума моторов, грязных рук и бешеного ритма.

Я до сих пор чувствую её прикосновение.Её руки – как ток.Как будто она оживила каждый нерв, каждую клетку.

Никто ещё не впечатлял меня так.Никто. До неё.Она будто не из этого мира.Из другой вселенной.Случайная встреча.

Случайное касание рук…Разве это нормально в нашем рваном ритме жизни?Нет. Это – не случайность.Я чувствую это сердем.

Луиза

Зайдя в квартиру, я не увидела девушек. Видимо, они куда-то ушли. Мы знакомы всего три дня, и за это время они несколько раз звали меня на вечеринки – но я всякий раз отказывалась. Их странные взгляды давали понять: я им не подхожу – ни как соседка, ни как подруга.

Ну и отлично. Они мне, если честно, тоже не особо интересны.

Милли – блондинка – была приветливее, но вот Сирена, брюнетка, смотрела на меня особенно настороженно. Однажды она даже пробурчала: "Тебе не стоит со мной связываться."

Честно? Она и правда была жуткой. Особенно с этой чёрной подводкой и тёмно-синей помадой.

Снимая пальто, я ощутила на ткани запах улицы, свежего снега… и что-то ещё. Запах Дарио. Мы ведь даже не обнимались и не целовались. Но я чувствовала его.

Аромат сигарет, мята, и его парфюм – он был удивительно нежным. Не резкий, не навязчивый, будто с нотками ванили, сандала и лёгкого морского бриза.

Я чувствовала его даже с пары метров.

Он был не из тех мужчин, что просто хотят провести ночь. Нет. Он был другим. Он умел молчать. Слушать. И это было так странно и ценно. Таких людей, как он, становится всё меньше… как сам Дарио однажды сказал – "таких теперь мало".

Я надела пижаму, собрала раскиданные конспекты, которые писала за пару часов до выхода. Старалась учиться, правда.

Но мысли не давали покоя. Теперь в них был Дарио.

Утром, открыв глаза, я снова не заметила девушек.

Они вообще живы? Почти сутки нет ни слуху ни духу.

Учёба, похоже, их не волнует, как и, собственно, профессия. Ну и ладно – не мои проблемы. Это их жизнь, их выбор. Я не обязана их понимать.

Телефон вдруг завибрировал, и экран засветился – пришло сообщение.

Разблокировав, я увидела имя отправителя.

Дарио.

Мои щёки моментально залились теплом, и где-то внутри стало удивительно спокойно и уютно.

Дарио:Доброе утро. Извини, что так рано, но хотел пожелать тебе удачи в учёбе и просто хорошего дня.

Я невольно улыбнулась во весь рот.

Вот бы он сейчас видел моё лицо…

Я: Спасибо, ты бы видел мою улыбку до ушей. Мне очень приятно. Тебе тоже хорошего дня, Дарио.

Через пару минут пришёл следующий вопрос:

Дарио:Что ты любишь? Ну, сладкое или еду… вообще – что тебе нравится?

Я приподняла бровь, улыбаясь.

Ага… начинается.

Я:Хочешь пригласить меня на свидание?

Дарио:Вовсе нет. Просто интересуюсь.

Да-да, конечно… просто так интересуется.

Я решила немного подразнить его, но всё же ответила:

Я:Ну, как и все девушки – люблю поесть. Но больше всего обожаю шоколад с орешками и кофе… капучино.

Дарио:Неплохо. А ты пробовала настоящую итальянскую еду?

Я:К сожалению, нет. Никогда не доводилось.

Дарио:Тогда надо исправить это упущение.

Я улыбнулась в телефон и быстро набрала:

Я:Дарио, извини, мне пора. А то опоздаю.

Дарио:Блин, и ты меня прости. Потом поговорим. Пока.

Я: Пока.

Часы, проведённые в университете, выжимали из меня все силы.

Я шла по коридорам, повторяя себе: «Двигайся. Учись. Познавай. Живи.»

Но всё, что я замечала вокруг – обрывки, как из старого фильма ужасов: чужие лица, приглушённые голоса, будто сквозь воду, вспышки света от ламп и странное ощущение, что я здесь – не по-настоящему.

На паре я просто сидела. Учителя говорили, объясняли, писали что-то на доске, а я смотрела сквозь них.Будто передо мной – не аудитория, а стена.А за ней – портал.Холодный, немой, зовущий.

Я снова выбрала место подальше от всех.Спряталась, как умею.

Но что со мной не так? Почему я чувствую, будто задыхаюсь?

Сердце колотится и руки дрожат.

Мне нужно уйти. Срочно. Сейчас.Я хватаю сумку, книги, тетради – всё в одну кучу – и почти бегом вылетаю из аудитории.

Настолько быстро, что, кажется, никто даже не понял, кто ушёл.

Я бегу мимо стен, мимо людей, мимо всего.Стадион.Свежий воздух.

Но и он не спасает.Где выход?Где я?

Люди оборачиваются, смотрят на меня, будто я – призрак.Не здесь, не с ними.Никто не знает, что у меня снова паническая атака.И это страшно.

Мне нужно… просто…Где-то посидеть.Выдохнуть.Почувствовать себя хотя бы на чуть-чуть живой.

Дарио

Приступив к работе, я заметил, как мой друг уже ушёл на перерыв.

Я остался один в боксе, натянул форму поверх своей одежды, у нас тут не до фасона – масло, пыль, железо. Рабочий день.

Включаю музыку – Linkin Park, конечно.

Без них никак. Это не просто группа, это – половина меня. Особенно когда играет Майк Шинода, его тексты как нож, а голос Честера… он не поёт – он кричит душой, и этим заставляет думать.

Да, я полюбил их всем сердцем. Но где-то там, в итальянской части моей крови, всё ещё живёт старая любовь – Ricchi e Poveri.Классика. Настоящая. Не стареющая.

Интересно…А что слушает Луиза?Наверняка не попсу. Она не из тех, кто крутит в наушниках что модно.Она… другая.

Я понял это по её одежде – строгая, винтажная, будто из французского кино.

По её взгляду – в нём не просто грусть, а целая драма без слов.

По голосу – в нём что-то колкое и мягкое одновременно.

Возможно, она любит рок 60-х, баллады 70-х, пластинки, которые пахнут временем.

Она будто бы родилась в другом десятилетии.И опять…Я думаю о ней.Опять.

Она выглядела потерянной, когда я её позвал в последний раз.Глаза – пустые, как осеннее небо перед дождём.Я не знаю, о чём она думала.Но что-то внутри меня сжалось.Это пугает.

Закончив с «Мустангом», я взял бутылку воды и сел на корточки отдохнуть.День выдался жёсткий – два, может, три часа без паузы.

Потянулся за сигаретой, только поднёс её к губам – и тут вибрация телефона.Уведомление.Сообщение от Луизы.Ого.Не ожидал.Хотя, может, и ждал.

Она писала, что хочет меня увидеть. Сидит сейчас в парке.Просто.Коротко.

Без смайликов, без её утренней лёгкости, без того тонкого юмора, что она обычно вплетает даже в обычные фразы.Что-то не так.

В её сообщении – прохлада. Будто северный ветер просочился сквозь буквы.

Я мгновенно набрал ответ, почти со скоростью света.

Пишу: «Буду через 15 минут».

Отложив телефон, я сбросил рабочую одежду, наскоро вытер руки.

Взял ключи от машины, бумажник, телефон и пачку сигарет.

Накинул капюшон, куртку, надел свои старые кеды и побежал наверх – предупредить друга.

Он спал. Ну, как всегда.

– Amico, – настойчиво повысил свой голос чтобы разбудить его.

– Не ори, что с тобой не так? Я сплю. Кактус ты навозный, – пробормотал он, не открывая глаз.

– Мне надо ехать. Почти закончил «Мустанг», завершишь сам.

– Idiota di merda… Ce l'hai fatta… И не забудь купить мне чего-нибудь пожрать!

– Как же без этого. Я скоро. Grazie.

Я выбежал вниз. Сердце стучало сильнее обычного.Не от бега. От волнения.Надеюсь, с Луизой всё в порядке.

Луиза

Я направилась прямо в центральный парк.Села на ту самую скамейку, где мы были вчера.

Мы тогда не сидели. Просто стояли рядом – часами. То говорили, то молчали.Вроде бы случайная встреча.Теперь – назначенная.

Я чувствовала, как дыхание постепенно выравнивается.

Достала из сумки наушники, вставила их в уши.Закрыла глаза.Люди проходили мимо – кто бегом, кто прогулочным шагом, дети смеялись, кто-то разговаривал по телефону.Но я просто включила Empire Of The Sun -We Are The People.

Мелодия текла в кровь.И вместе с ней – тёплая усталость, лёгкая грусть и та странная тишина внутри, которую не нарушить ничем, кроме… его шагов.

Я открыла глаза.

Прохлада ноября обнимала плечи, ночной снег растаял, мокрые листья медленно кружились над тротуарами. Всё, как вчера:

– мокрые плитки,шорох листвы,люди, будто снятые с той же киноленты.

Но теперь – он.Он шёл быстро, уверенно, как будто преодолевая пространство шагами через два метра.Он выглядел…

Будто тёмный ангел, изгнанный с небес.

Крылья – в воображении, конечно – чёрные, как у ворона.

Глаза – ночи декабрьские: глубокие, тихие, пугающе притягательные.

И губы…Они были красивее любого портрета, написанного с любовью в эпоху Возрождения.

Чёткие линии, тонкие очертания – как будто его рисовали художники, которые любили людей, и рисовали их сердцем.

Он был из тех, кто сошёл со старого холста – но дышал, шёл, жил.

И как бы он ни пытался просто идти, не смотреть, не выделяться – он притягивал взгляды.

Даже женщины постарше оборачивались, перешёптывались, будто обсуждали не его одежду, а саму его природу.А может, это гены.

А может, природа в тот день просто постаралась на славу.

Или его родители когда-то любили друг друга по-настоящему – так, что родился он.

Он делает шаг за шагом, и время, будто подчиняясь моему дыханию, замедляется. А моё сердце, наоборот, начинает стучать всё быстрее.

Вот он уже стоит передо мной.

– Ты меня немного напугала.

– Серьёзно? Извини, я не хотела так резко и внезапно написать тебе, просто… я…

– Луиза, что-то случилось? – Он смотрит в глаза и садится рядом. Расстояние между нами теперь не больше пары сантиметров. Я чувствую его тепло.

– У меня случилась паническая атака прямо на паре.

– Тебе что-то нужно? Воды? Или, может, отвезти тебя за город – там воздух чище, людей почти нет. Поехали прямо сейчас?

– Дарио, я уже немного успокоилась, но от воды не отказалась бы – в горле всё пересохло. Я просто бежала сюда, в этот парк, как будто это единственное место, где могу снова дышать. Место моего спокойствия… и спасения.

– Слушай, оставайся тут, ладно? Не уходи никуда. Я сбегаю за водой.

– Я не уйду. Я буду ждать тебя здесь.

– Отлично. Я быстро. Если вдруг станет плохо – звони сразу, хорошо?

– Не беспокойся, со мной уже всё в порядке,в его глазах видела беспокойство.

Я провожаю его взглядом. Он волнуется. Переживает. Мы знаем друг друга так мало, а он ведёт себя так, словно мы близки уже много лет. Это трогает. От этого по спине пробегает лёгкая дрожь. Но странная – приятная. Я чувствую себя в безопасности рядом с ним. Удивительно, как он умеет просто… быть рядом, слушать, заботиться.

Я смотрю в небо, и внутри рождается странный вопрос: я достойна такого человека?

А может, мне просто мерещится всё это?

Но нет… Я чувствую. Он добрый. Он светлый. Он как моя мама. Не внешне, конечно, а душой. Такой же – тёплый, понимающий. И кажется, я начинаю верить, что хорошие люди действительно существуют.

Дарио

Уходя, я обернулся в сторону скамейки. Луиза сидела тихо и смотрела в небо. Я снова ощутил беспокойство за её состояние – оно не покидало меня с первой нашей встречи. Тогда она будто исчезала из реальности, уходила куда-то далеко, в иное измерение, покидая своё тело. В такие моменты она была совсем другой, отстранённой, будто что-то гложет её изнутри.

Я не знал, что именно. И не хотел торопить ни её, ни время. Она сама всё расскажет, когда будет готова. Сейчас для меня важнее одно – чтобы она чувствовала себя спокойно и в безопасности рядом со мной.

Она была необыкновенной. Не такой, как все. Как мои картины – похожие по содержанию, но ни одна не похожа на другую по стилю. И Луиза – не похожа ни на кого.

Я ловлю каждую секунду рядом с ней, жду каждое её сообщение, словно школьник, впервые влюбившийся. Ни одна девушка не заставляла моё сердце биться иначе, никто не вызывал во мне такого желания – бросить всё и приехать за 15 минут, даже посреди рабочего дня.

Никто не трогал мои чувства так глубоко, как она.

Я не хочу терять этой связи. Я готов быть просто другом, даже если это всё, что мне позволено. Готов терпеть расстояние, одиночество и ожидание, лишь бы видеть её зелёные глаза.

Я был готов на всё – лишь бы быть рядом.

Держа в руке литровую бутылку воды и молочный шоколад, я спешил, как мог. Она всё так же сидела на скамейке – неподвижная, задумчивая. Будто вновь ушла куда-то далеко, в свои миры.

Я сел рядом, медленно и тихо, стараясь не потревожить её тишину.

Глаза у неё были закрыты, и в этот момент она вдруг сказала:

– Мир прекрасен, когда ты один.

– Можно и так представить… – ответил я.

– Но меня одиночество убивает, понимаешь?

– Знакомо.

Она вздохнула и прошептала:

– Дарио… Я так устала бороться за эту жизнь. Я просто хочу уйти…

Слёзы начали стекать по её щекам, как капли дождя с хмурого неба.

– Луиза, посмотри на меня.

Она отрицательно замотала головой, словно не хотела, чтобы я видел её такой.

– Прошу… Просто взгляни. Посмотри на меня.

Медленно, с усилием, она открыла глаза. Мокрые, зелёные, цвета весны. Даже в слезах она была прекрасна.

– Извини… Я стала такой слабой. Показываю тебе, как мне плохо.

– В этом нет ничего плохого. Ты настоящая. Без маски. Это твоя душа говорит, и я слышу её. Тебе не нужно объяснять, почему тебе больно. Просто дай себе прожить эти чувства. Я рядом. И не осуждаю.

Она всхлипнула:

– Дарио, ты очень хороший. Будто Бог послал тебя ко мне.

– Скорее наоборот. Это он послал тебя ко мне. Ты слишком чиста, слишком светлая для этого мира.

– Прекрати… Это не так.

– Это именно так.

Я поднял бутылку воды и улыбнулся:

– Я, кстати, принёс воды. И ещё кое-что. Хочешь шоколадку?

– Конечно хочу, – сказала она, чуть улыбнувшись.

Боже, как же она мила. Почти как ребёнок, радующийся простой плитке шоколада.

Интересно… согласилась бы она пойти со мной на ужин? А потом – познакомиться с Ромеро, увидеть наш холостяцкий пентхаус?

Кажется, я тороплюсь. Мы едва знакомы. А я уже хочу взять её за руку и пройти с ней все вкусы этой жизни.

Дарио

Я всё-таки решился – позвал её на ужин. Незапланированный, домашний. Вместе с Ромеро. Хотел, чтобы она познакомилась с моим другом, с моим братом по жизни.